Сообщество посвящено паре Брэд Кроуфорд/Ран Фудзимия фандома Weiss Kreuz.
Среди контента сообщества наличествуют высокорейтинговые материалы!
Welcome and enjoy it!
Внимание!
Сообщество посвящено паре Брэд Кроуфорд/Ран Фудзимия фандома Weiss Kreuz.
Среди контента сообщества наличествуют высокорейтинговые материалы!
Welcome and enjoy it!
среда, 15 июля 2015
Осторожно! Режим "сделать хорошо" активирован!
Пусть и с опозданием, но выложим.
Внимание! Шапка содержит спойлеры! Открывайте more только в том случае, если вы действительно хотите этого! Ну, или после прочтения фика))
Название: Die schwarze Katze
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор, стеб, элементы роматники
Персонажи: кот, Кроуфорд/Фудзимия, остальные Вайсс мелькают
Рейтинг: РG
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: ООС большинства персонажей, IC только ворона. Осторожно! Пушистые кавайные котикиКроуфорды!
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, ворона - коту, плащ-дождевик - Айе. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся.
получить свою порцию каваяВ этом районе Фудзимия гулял часто. Здесь было тихо, спокойно и, главное, малолюдно. Впрочем, в такой поздний час на небольших улицах жилых кварталов почти никогда нет людей.
Выйдя из круга света очередного фонаря, Фудзимия внезапно остановился. Откуда-то сбоку, от помойки, доносились звуки, никак не способствующие спокойной прогулке: громкий хруст и чавканье, изредка прерывающиеся леденящим душу урчанием.
Обычный человек, конечно, предпочел бы быстро удалиться куда подальше, сделав вид, что его совершенно не касается, кто это там кого жрет с такими потусторонними звуками. Но Белый Охотник Ночи не собирался оставлять у себя за спиной непонятно какого хищника. Нащупав нож за отворотом плаща, он заглянул за мусорные баки.
Один из баков был опрокинут, и в нем сидел небольшой помоечный кот. Кот деловито поедал только что пойманную, еще подергивающуюся ворону едва ли не больше самого себя. Стенки бака резонировали, создавая звуковой эффект, достойный низкопробного фильма ужасов.
Фудзимия удовлетворенно кивнул: чего-то подобного он и ожидал. Кот оторвался от вороны и, придерживая ее лапой, пристально посмотрел на Фудзимию.
- Я не претендую, - покачал головой тот. Кот взгляда не отрывал, нервно подергивая кончиком хвоста.
«Фш-ш-ш. Брысь с моей территории и от моей добычи! Чего уставился?»
Фудзимия выпрямился и отступил на шаг. Он вовсе не хотел пугать хозяина этой помойки. Выяснил источник звуков – и ладно.
Пройдя примерно с десяток шагов, он понял, что царапает его слух. Мягкий, почти незаметный топоток кошачьих лапок за спиной. Фудзимия обернулся. Кот сидел на асфальте, обернув лапы хвостом. Ворона осталась в мусорном баке.
- Я тебя не возьму, - подумав, сказал Фудзимия. – У нас уже есть кошка, и она старая. Ты можешь ее обидеть.
Он развернулся и пошел дальше, чувствуя лопатками внимательный взгляд зеленых глаз.
«Фр. А ведь я тебя знаю. Ты мой… мой кто-то. Кто-то интересный. Интереснее, чем ворона. И, наверное, вкуснее. Теперь ты будешь моей добычей».
Мягкий шорох за спиной начинал нервировать.
- Ешь ворону, - сказал Фудзимия, в очередной раз обернувшись. Кот сидел в той же позе и возвращаться на родную помойку отказывался решительно.
- Мне до дома минимум полтора километра. Ты выдохнешься.
Круглые светящиеся глаза пренебрежительно моргнули. Фудзимия пошел дальше.
Топ-топ-топ-топ. Как назло, тренированный слух наемного убийцы прекрасно различал мягкие шаги.
- Недостойный отпрыск бакэнеко. Если ты и доберешься до моего дома, я закрою перед тобой дверь.
Топ-топ-топ-топ.
Несмотря на сложный характер и еще более сложную профессию, Фудзимия был добрым и иногда даже мягкосердечным человеком. Вздохнув, он подхватил кота на руки.
«Вот то-то же. Я буду на тебе ехать. Туда, где будет интересно. Ехать – тепло и мягко. А ты меня явно не узнал. Значит, я тебя знаю, а ты меня – нет».
- Что-нибудь с тобой придумаем, - пробормотал Фудзимия. – Девочкам, например, отдадим. Всем сразу.
- Мя-а! – кот замахал лапами и вцепился в рукав плаща.
- Будешь царапаться – посажу обратно, - предупредил Фудзимия. Заглянул коту в глаза, не нашел там ни следа раскаяния и пошел дальше. Тот удовлетворенно повис на его руке, покрепче вонзив когти.
- Что-то ты сегодня рано, Айя-кун, - Йоджи пихал пакет с мусором в урну у входа в магазин. Из пакета кокетливо торчали ручка от графина, банка из-под газировки и сломанная гвоздика. – О! Ты решил завести котенка? Какой… раскормленный.
- Это не котенок, это взрослый кот, - ответил Фудзимия. – Мужского пола.
«Мяу! Я, конечно, мужского пола, но ты-то это когда посмотреть успел?»
- А зачем? – Йоджи потянулся погладить, получил когтистой лапой и отдернул руку.
- Он подозрительно умный, - Фудзимия зашел в дом. – Реагирует на слова, поступки. Когда я посчитал возможным отдать его девочкам, заорал и зацарапался.
- Немудрено, - фыркнул Йоджи. – Если бы мне предложили такое будущее, я бы тоже когти выпустил.
- Я подозреваю, что это нечисть, - объяснил Фудзимия. – Кто-нибудь вроде бакэнеко.
«Сам ты бака! Я японский понимаю, между прочим! Хотя в чем-то этот Айя прав. Я действительно очень умный. И это не слишком соотносится с образом кошек, которых я всегда считал существами неразумными… Значит, я не кот».
- То есть ты, Айя-кун, притащил домой незнакомую нечисть? – уточнил заглянувший в прихожую Оми. – А зачем?
Фудзимия замялся.
- Чтобы проверить, кто он на самом деле, - ответил он. – Не хочу оставлять непонятное существо недалеко от дома. Сейчас мы все боеспособны и можем справиться с врагом. А если вдруг буду возвращаться с миссии раненым, не смогу быстро передвигаться…
- Мя-а, - согласился кот очень злорадным голосом.
- Наверное, ты прав, Айя-кун, - Оми подошел поближе, разглядывая потенциальную нечисть. – Он действительно странный.
«Итак, я не кот. Я нечисть? Нет. Нечисти не бывает. А кто бывает? Кошки, люди, паранормы, собаки, машины… Я точно не собака и не машина. Может, я – паранорм? Хорошее слово. Мурчащее. Стоп, но паранормы выглядят как люди. Вроде бы… А я – нет. Может, я иногда бываю котом, а иногда – паранормом? Оборотень. Но оборотень – это нечисть. А нечисти не бывает… мяу, круг замкнулся…»
- Айя-кун, кажется, твой кот завис, - Оми хихикнул. – Его надо перезагрузить.
- Может, это заколдованный кот, - предположил Кен, тоже заходя в комнату и присоединяясь к обсуждению. – А если его поцеловать, он превратится в прекрасную принцессу.
- Это самец, - невозмутимо возразил Фудзимия.
- Не вопрос, в прекрасного принца, - пожал плечами Кен.
- А если его сначала кастрировать, а потом поцеловать? – заинтересовался Оми. – Может, тогда принцесса получится?
- Мя-а! Ш-ш-ш!
- Мы не будем его целовать, - отказался Фудзимия, перехватывая кота поудобнее. – Зачем нам принц? И тем более принцесса.
- Сдадим в Критикер как трофей, - предложил Оми. – Кота, если что, тоже можно сдать.
- Если будет плохо себя вести, - согласился Фудзимия.
«Ага, надо будет попробовать с кем-нибудь полизаться. Может, сработает как поцелуй, все равно целоваться кошачьими губами не получится… стоп, я знаю, как это делают люди, значит, я когда-то был человеком. Значит, я иногда бываю человеком. Из этого следует, что нечисть вообще и оборотни в частности все-таки существуют… Значит, паранормы – это нечисть. Был у нас один такой, на соседнем факультете учился. Метаморф. Мяутаморф. Факультет? Значит, я имею высшее образование, интересно. Но если я – тоже мяутоморф, мы должны были учиться с ним на одном отделении… Мяу, раз я умею превращаться, надо срочно переходить в другой облик. В этом слишком мало мозгов!»
- Кот, ты чего орешь? – спросил Йоджи. – Жрать, что ли, хочешь?
- Сначала он хочет мыться, - отрезал Айя. – Он шлялся по помойкам, неизвестно где спал и неизвестно обо что обтирался. Так что приготовь тазик.
«Мяу. Я что, все это сказал вслух?! Мяу… Хорошо, что по-кошачьи».
- Айя-кун, возьми толстые кожаные перчатки, - посоветовал Кен. – Кошки при мытье царапаются.
- И бронежилет. И маску. И вообще скафандр, - подсказал Оми. Фудзимия укоризненно посмотрел на обоих и пошел в ванную.
Йоджи уже подготовил тазик и приготовился наблюдать за спектаклем с безопасной дистанции. Фудзимия начал осторожно опускать кота, гадая, расцарапают ли его сразу или дождутся, пока он включит воду.
- Если ты будешь орать и вырываться, тебя все равно помоют, - предупредил он. – Просто тогда процесс будет более долгим и неприятным.
Кот стоял в тазике и подозрительно озирался. Фудзимия прижал его ладонью и включил воду.
«Мяу! Фудзимия, да что ты себе позволяешь!.. Хм, оно теплое. Ладно, это можно потерпеть. В конце концов, помахать лапами я всегда успею. Так. Фудзимия? Да, я знаю твою фамилию. Я точно тебя знал раньше. Только готов вороной поклясться – в этом «раньше» ты меня не мыл!»
Кот, не вырываясь, наблюдал за прибывающей водой. В глазах его был виден искренний интерес. Когда та стала ему примерно по середину лапы, попытался по ней шлепнуть. Плюхнуло. Кот обрадованно повторил.
- Айя-кун, по-моему, он хочет, чтобы ты намок вместе с ним, - хмыкнул Йоджи.
- Может быть, - Фудзимия пожал плечами и прибавил напор. Кот дождался, пока вода намочит его пузо, и грациозно шлепнулся на бок. Плеснуло наружу. Теперь из воды торчали только морда и иронично подергивающийся кончик хвоста.
- Он ведет себя неестественно, - поделился Оми. – Может, у него в предках были мейн-куны? Они вроде как воду любят…
- Где эта серая помоечная морда – и где породистые мейн-куны? – фыркнул Йоджи. – Он просто нечисть, вот и все.
- Главное, он дает себя вымыть без спецэффектов, - Фудзимии было все равно, он намыливал кота и старался аккуратно пресечь его интерес к пене. Тот постоянно хотел ее поймать и, возможно, съесть.
Затем свежевымытую нечисть вытащили и завернули в полотенце. Оттуда сразу же высунулся хвост и мазнул Фудзимию по животу. Затем наружу вылезла лапа, другая, сверток задергался, и через мгновение кот невозмутимо сидел на чужом плече и пытался вылизаться.
- Айя-кун, давай я его феном, он же тебя всего промочит, - предложил Кен. – Только ты сначала его сними. А то он тебя всего расцарапает.
И, дождавшись, пока Фудзимия освободится от мокрой ноши, включил фен.
- Нет, ну это уже никуда не годится, - возмутился Йоджи, глядя, как кот шмякнулся на бок и довольно жмурится, подставляя шерсть потоку горячего воздуха. – Все кошки боятся фена!
- Надо его еще пылесосом проверить, - предложил Оми.
- Пылесос – это тот же фен, только наоборот, - философски заключил Йоджи.
«А что тут такого? Сами же говорили, что я умный. А быть сухим и теплым лучше, чем мокрым и холодным. Это даже дурак поймет! Не то что такой умный я, у которого, как выяснилось, даже высшее образование имеется. Вот здесь еще посуши, тут тоже надо».
В вымытом виде кот оказался светло-кремовым с темным пятном на груди и красивыми желтыми глазами, подведенными темным. Просохшая шерсть сразу же распушилась и слегка увеличила его в размерах.
- А раньше выглядел серым и зеленоглазым, - пригляделся Йоджи. – Ты точно нечисть подобрал, Айя-кун.
- Просто он был грязным, - отрезал Фудзимия. – А глаза у него были зеленые, потому что светились. У всех кошек глаза светятся зеленым.
- Он странный, - Оми покосился на кота. – А давайте его Шварц подкинем? На перевоспитание.
- Они, пожалуй, воспитают!
«Шварц?! Черт, Шварц… Так! Я – Шварц! И превратился в кота. И осознавал себя только частично. И меня подобрали Вайсс… и помыли. Черт. Это просто смешно. Видимо, со мной что-то сделал тот тип… Так, надо срочно связаться со своими, Шульдих наверняка жутко тревожится. Надеюсь, они действительно решат отнести меня, хе-хе, на перевоспитание».
- Утром разберемся, - подвел итог Фудзимия. – Лично мне не улыбается искать убежище Шварц на ночь глядя. До рассвета ничего не случится.
Кот с явственным сомнением посмотрел на него и решительно направился в коридор.
- Куда это он пошел? – забеспокоился Оми.
- Все нормально, - хмыкнул Кен. – Он собирается как следует обнюхать все то, что считает отныне своей охотничьей территорией. Пока весь дом не облазает, не успокоится.
«В общем-то, ты прав, - думал кот, деловито семеня по коридору. – Когда еще удастся так спокойно обойти дом Вайсс, своими глазами увидеть планировку комнат, расположение тайников и количество выходов. Связаться с Шульдихом не получается, видимо, для кошачьего мозга эта опция недоступна. Значит, нужно превращаться, и вы, Вайсс, мне в этом поможете. Первый способ ты, Хидака, уже озвучил, когда говорил про прекрасную принцессу. Второй – просто подождать. Последнее, что я помню – как наша цель пытается меня ударить… черт, кто же знал, что он неинициированный паранорм нестандартного типа? Какой-то метаморф наоборот, не себе, а другим форму меняет… Так! – кот резко остановился. – А один ли я попал под его воздействие? Хм. Он изменяет прикосновением. Значит, Шульдих и Наги вне опасности, им для убийства не нужно приближаться. Остается Фарфарелло, но его будет несложно выловить по несвойственной кошкам чрезмерной агрессивности. В любом случае, сейчас первоочередная цель – вернуть себе человеческий облик».
Он удовлетворенно дернул ухом и пошел дальше.
«О! Запертая дверь. Как интересно. Оружие, боеприпасы, комната для связи с Персией? Пахнет, правда, в основном пылью… А что кошки делают, когда хотят в запертую комнату?»
- Мя. Мя. Мя-а. Мя-а-а!
- Кот, ты уверен, что тебе туда? – хмыкнул Кен.
- Мя-а-ау!
- Там нет ничего интересного.
- Мя-а-а-ау!
- Ну смотри, - Кен отпер дверь. Внутри обнаружились несколько швабр, веников, ведро и пара пыльных тряпок.
«Хм. Кажется, я ломился в подсобку хозяйственного назначения. Смешно».
- Вот сейчас запру тебя там, и мявкай, сколько хочешь! – очень грозно сказал Кен. Кот выскочил наружу, Кен улыбнулся и запер замок. Небольшая, ничем не пахнущая дверца в темном углу подсобки осталась незамеченной.
«До утра я буду жить здесь, - думал кот, растянувшись на постели. – Вот на этой замечательной кровати, которая пахнет Фудзимией. Потому что если я отправлюсь к своим сейчас же, как раз к следующей ночи и доберусь. Тем более что мне надо проверить воздействие поцелуев на бродячих котов-паранормов».
- Так, - Фудзимия зашел в комнату, включил свет. Кот с замечательной наглостью проигнорировал его голос. – Здесь вообще-то сплю я.
Он закрыл дверь, стянул футболку, повесил на спинку стула штаны. Затем взял кота за шкирку и пересадил на кресло.
- Сиди тут.
«Не понял. Меня? За шкирку? Да ни один уважающий себя кот после такого не стал бы оставаться там, куда его положили. Нужно соблюдать конспирацию!»
Топ-топ-топ-прыг.
- Нет, тебе не сюда, - Фудзимия встретил невинный взгляд кота, устраивающегося у него на одеяле, и снова пересадил его на кресло, на этот раз пригладив.
«Мр-р-р… мр-р-р-р… гладиться – приятно. Очень приятно. А еще приятнее, когда гладить будут вот тут. Вот тут меня гладь, на этом мягком и уютном, понял?»
Топ-топ-топ-прыг.
Фудзимия вздохнул. Он явно не собирался тратить остаток ночи на препирания с котом. Поэтому он просто сел на постель и спросил:
- Ты случайно не планируешь перегрызть мне горло, пока я буду спать?
- Мя-а! – искренне возмутился кот. «Я кое-что другое планирую!»
- Поверю на слово, - пробормотал Фудзимия, выключая свет.
«Отлично, - подумал кот, подождав немного и удостоверившись, что прогонять его больше не собираются. – Приступаем к плану А».
- Тьфу! Кот! – Фудзимия, вздрогнув, вытер губы. – Ты чего лижешься?
- Мя.
«Эх, кажется, не сработало».
- Ты что, всерьез воспринял эту ахинею про заколдованных принцесс?
- Мя.
Фудзимия снова вздохнул.
- Учти: окажешься принцессой – сдам в Критикер. Работа с коронованными особами не в нашей компетенции.
И крепко поцеловал присевшего от неожиданности кота в нос.
- Видишь, ничего не вышло, - заключил Фудзимия, укладываясь обратно. Кот повозился немного и устроился у него на животе, вытянув лапы вперед и сам себе напоминая статую Сфинкса.
«Действительно, не вышло. Жаль. Значит, приступаем к плану Б: подождать до возможного естественного окончания чужого воздействия. Заодно и высплюсь… нет, так неудобно! Надо лечь по-другому».
Укладывался он долго. Кошачье тело постоянно требовало устроиться как-нибудь по-другому и как следует помурчать перед сном, особенно когда задремавший Фудзимия стал его машинально поглаживать. И только жмурящийся от удовольствия кот начал было засыпать, как теплое и мягкое под ним резко стало слишком маленьким и неудобным.
«Значит, воздействие все-таки временное, - заключил Кроуфорд, привставая с резко распахнувшего глаза и пытающегося вдохнуть Фудзимии. – Отлично».
- Ты! – тот смог-таки набрать в грудь воздуху и собрался было закричать, но Кроуфорд быстро запечатал ему рот ладонью.
- Я, я, - с усмешкой ответил он. – Не надо кричать. Не то твои товарищи, прибежав сюда, подумают о чем-то очень неподобающем.
Он уже успел заметить, что одежда вместо шерсти не появилась.
- Шварц! – выдохнул Фудзимия из-под ладони.
- Шварц, - довольно кивнул Кроуфорд. – Вот только не надо спрашивать, откуда я тут взялся. Если помнишь, ты меня сам сюда принес.
- Зря, - коротко выразил свое мнение Фудзимия.
Кроуфорд улыбнулся и провел ладонью по его щеке. Прикосновение кожи, запах и ощущение тепла пьянили. Забавно, он даже котом был уверен, что вот это принадлежит ему. Наверное, потому, что был прав.
- В любом случае, спасибо за попытку вернуть мне человеческий облик, - произнес он. – Пусть даже ты и считал меня тогда принцессой.
- Жаль, что сработало.
- А это и не подействовало, - пальцы Кроуфорда перешли на шею, спустились к ключице. – У воздействия просто кончился срок работы. Но ты можешь проверить. Вдруг от еще одного поцелуя я превращусь обратно?
Фудзимия зло сверкнул на него глазами и, высвободив левую руку, притянул к себе.
«Я, вообще-то, пошутил, - довольно подумал Кроуфорд, отвечая на поцелуй. – Но я тебе этого не скажу».
У Фудзимии мягкие губы и теплое дыхание, а глаза постепенно затуманиваются. Его можно гладить по груди, по бедрам, можно зарываться пальцами в короткие жесткие волосы и прижимать ближе, так, чтобы всем телом чувствовать ответную дрожь, ответные прикосновения – явно невольные, слишком неловкие и нежные, чтобы быть осознанными.
«Эй, ты почему меня оттолкнуть пытаешься? Не надо. Ты – мое. Даже я-кот это понимал, а ты умнее кота!»
Кроуфорд недовольно разорвал объятья и слегка отодвинулся.
- Не получилось, - быстро произнес Фудзимия. Туман в его глазах постепенно рассеивался.
«Понимаю. Не хочешь признавать, что тоже получил удовольствие? Я не тороплю. Еще успеешь разобраться с ощущениями».
- Какая жалость, - произнес он очень довольным голосом. – Можешь попробовать сделать что-нибудь еще.
Фудзимия посмотрел ему в глаза, набрал воздуху, чтобы что-то сказать, и вдруг нервно рассмеялся, тиская в пальцах простыню.
- Да, ты прав, - Кроуфорд улыбнулся. – Это очень глупая ситуация.
- Давай ты просто уйдешь через окно, и она перестанет быть такой несуразной, - предложил Фудзимия.
- Ну не скажи, - протянул Кроуфорд, приобнимая его на плечи и проводя пальцами по груди. – Вот сам представь: темной ночью из окна лидера Вайсс выпрыгивает голый лидер Шварц… Любой, кто увидит, решит, что у тебя кто-то вернулся из командировки.
- Я могу дать тебе какую-нибудь одежду, - Фудзимия безуспешно попытался отодвинуться.
- Дай. Только какую-нибудь в меру безразмерную.
- Для этого ты должен меня отпустить.
- Да? – удивился Кроуфорд. С недоумением посмотрел на собственные руки, успевшие надежно обнять и слегка пригладить хозяина кровати. – Ну ладно. Так и быть.
Фудзимия спрыгнул с кровати и спешно зарылся в шкаф. Кроуфорд задумчиво прикрыл глаза.
«Мне нужно сейчас вести себя очень осторожно. Я слишком привык быть котом, а все кошки уверены, что их желания должны исполняться немедленно. А если я сейчас потороплюсь, то потом меня неизбежно оттолкнут… а Фудзимия все-таки слишком приятный на ощупь, чтобы я позволил себе допустить такой вариант развития событий».
Он с сожалением вздохнул. Определенно, Фудзимия прав. Ему лучше как можно быстрее уйти, чтобы не натворить глупостей из-за остатка кошачьих чувств.
«Шульдих, - позвал он, касаясь связи. – Шульдих».
«Брэд! – затараторило в голове. – Где тебя носило? Я тебя на всех диапазонах ищу, весь город обегали, где ты был?!»
«Наша бывшая цель… надеюсь, бывшая?»
«Бывшая, бывшая, угрохал я его, так что случилось-то?»
«Он оказался паранормом со странной способностью. Изменять то, к чему прикоснется. Хорошо, что, кажется, это происходило неконтролируемо и сильно зависело от ассоциативного мышления. В общем, меня временно превратило в кота».
«Брэд, - Шульдих на том конце связи давился смехом, - то есть ты хочешь сказать, что в разгар боя этот чудак думал о пушистых котиках?»
«Выходит, что да, - Кроуфорд улыбнулся. – Надеюсь, я один такой?»
«Один, один. Мы тебя никак найти не могли… теперь понимаю, почему».
«Большую часть времени я себя не осознавал, мозгов хватило только на то, чтобы смыться подальше. Думаю, из-за этого ты и не мог поймать излучение моего сознания, - подтвердил Кроуфорд. - Потом нашел себе помойку по вкусу, выгнал конкурента, облюбовал место… ворону поймал. Вкусная была ворона, кстати».
«А потом?»
«А потом меня нашли Вайсс. Фудзимия, если быть точным. И подобрал. Вернее, я сам подобрался. Меня принесли домой, помыли, - Кроуфорд сдержал смех, - и даже позволили поспать на своей постели. А потом действие проклятия кончилось».
«Какая прелесть, - от Шульдиха доносились эманации искреннего веселья. – Как я понимаю, за тобой заехать?»
«Да. И захвати какую-нибудь одежду. Котам, увы, деловых костюмов не полагается».
Из шкафа донеслось сдавленное хмыканье, и Фудзимия вынырнул наружу.
- Кроуфорд, мне очень жаль, но единственная вещь в моем гардеробе, которая хотя бы в теории может подойти тебе по размеру – вот эта.
И потряс длинным полиэтиленовым плащом-дождевиком зеленоватого оттенка.
- Мило, - оценил Кроуфорд. – В этой полупрозрачной мечте вуайериста я буду смотреться просто божественно.
И, встав с кровати, накинул дождевик.
- Ну как, просвечивает?
- Просвечивает, - вздохнул Фудзимия, отводя взгляд. – Все прекрасно видно. Но мои штаны ты сможешь разве что намотать вместо набедренной повязки.
- Я не стану так измываться над твоим гардеробом, - усмехнулся Кроуфорд. – За мной заедет Шульдих, а он видел меня во всех видах.
- Отлично, - Фудзимия с явным облегчением закрыл дверцу шкафа. – Ждем. Как ты так подставился-то?
- Встретился с неклассифицированным паранормом, от таких никогда не знаешь, что ожидать, - Кроуфорд пожал плечами. – Удачно, что ты меня подобрал. Не хотел бы превращаться на помойке с вороной в зубах.
- Это еще кто кого подобрал, - проворчал Фудзимия, садясь на кровать. Кроуфорд сел рядом, приобнимая его за плечи.
- Перестань. Ты сейчас не кот. Я не буду тебя гладить.
- Какая жалость, - усмехнулся Кроуфорд. – Но ты уже прочно связан у меня в сознании с приятными ощущениями. Условный рефлекс, понимаешь?
- Врешь.
- Не знаю, не знаю. Кто когда изучал влияние временного кошачьего облика на психику паранормов? Я вот не изучал.
- Я тоже. И заниматься этим прямо сейчас не собираюсь.
- Какая жалость, - повторил Кроуфорд, перебирая пальцы Фудзимии. Тонкие и теплые, почти горячие. Очень на ощупь приятные. «Если бы не собирался, отобрал бы руку, причем еще минуту назад. А раз не отбираешь – значит, не против».
- Шварц. Ты холодный и полиэтиленовый!
Кроуфорд отодвинулся, отпустил руку и, подняв взгляд, произнес очень серьезно:
- Ты должен быть мне очень благодарен, Фудзимия. На твои необдуманные слова я не предложу снять с меня дождевик.
Фудзимия покраснел и сцепил пальцы в замок, не давая их гладить и перебирать. Кроуфорд потянулся было расплести, но знакомое присутствие под окном остановило его.
- Шульдих приехал, - произнес он. – Что ж, Фудзимия, мне было очень приятно быть котом в этом доме. Особенно – в этой комнате.
- Особенно – не котом, - пробормотал хозяин упомянутой комнаты.
- Именно, - улыбнулся Кроуфорд, обнял на секунду, целуя, и, отпустив, шагнул к окну.
Фудзимия посмотрел ему вслед, неосознанно облизнув губы.
- Но все-таки, Брэд, - Шульдих уже воздал должное его новой одежде и теперь только улыбался уголками рта, косясь на полупрозрачный дождевик, - почему ты, черт подери, этого не предвидел?
- Шульдих, - весело удивился Кроуфорд, - а кто тебе сказал, что я это не предвидел?
Машина вильнула.
- Чертов пророк! Ну и зачем тебе это было надо?
- Скажем так, - Кроуфорд затаенно улыбнулся, - мне понравились отдаленные последствия.
Внимание! Шапка содержит спойлеры! Открывайте more только в том случае, если вы действительно хотите этого! Ну, или после прочтения фика))
Название: Die schwarze Katze
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор, стеб, элементы роматники
Персонажи: кот, Кроуфорд/Фудзимия, остальные Вайсс мелькают
Рейтинг: РG
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: ООС большинства персонажей, IC только ворона. Осторожно! Пушистые кавайные котикиКроуфорды!
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, ворона - коту, плащ-дождевик - Айе. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся.
получить свою порцию каваяВ этом районе Фудзимия гулял часто. Здесь было тихо, спокойно и, главное, малолюдно. Впрочем, в такой поздний час на небольших улицах жилых кварталов почти никогда нет людей.
Выйдя из круга света очередного фонаря, Фудзимия внезапно остановился. Откуда-то сбоку, от помойки, доносились звуки, никак не способствующие спокойной прогулке: громкий хруст и чавканье, изредка прерывающиеся леденящим душу урчанием.
Обычный человек, конечно, предпочел бы быстро удалиться куда подальше, сделав вид, что его совершенно не касается, кто это там кого жрет с такими потусторонними звуками. Но Белый Охотник Ночи не собирался оставлять у себя за спиной непонятно какого хищника. Нащупав нож за отворотом плаща, он заглянул за мусорные баки.
Один из баков был опрокинут, и в нем сидел небольшой помоечный кот. Кот деловито поедал только что пойманную, еще подергивающуюся ворону едва ли не больше самого себя. Стенки бака резонировали, создавая звуковой эффект, достойный низкопробного фильма ужасов.
Фудзимия удовлетворенно кивнул: чего-то подобного он и ожидал. Кот оторвался от вороны и, придерживая ее лапой, пристально посмотрел на Фудзимию.
- Я не претендую, - покачал головой тот. Кот взгляда не отрывал, нервно подергивая кончиком хвоста.
«Фш-ш-ш. Брысь с моей территории и от моей добычи! Чего уставился?»
Фудзимия выпрямился и отступил на шаг. Он вовсе не хотел пугать хозяина этой помойки. Выяснил источник звуков – и ладно.
Пройдя примерно с десяток шагов, он понял, что царапает его слух. Мягкий, почти незаметный топоток кошачьих лапок за спиной. Фудзимия обернулся. Кот сидел на асфальте, обернув лапы хвостом. Ворона осталась в мусорном баке.
- Я тебя не возьму, - подумав, сказал Фудзимия. – У нас уже есть кошка, и она старая. Ты можешь ее обидеть.
Он развернулся и пошел дальше, чувствуя лопатками внимательный взгляд зеленых глаз.
«Фр. А ведь я тебя знаю. Ты мой… мой кто-то. Кто-то интересный. Интереснее, чем ворона. И, наверное, вкуснее. Теперь ты будешь моей добычей».
Мягкий шорох за спиной начинал нервировать.
- Ешь ворону, - сказал Фудзимия, в очередной раз обернувшись. Кот сидел в той же позе и возвращаться на родную помойку отказывался решительно.
- Мне до дома минимум полтора километра. Ты выдохнешься.
Круглые светящиеся глаза пренебрежительно моргнули. Фудзимия пошел дальше.
Топ-топ-топ-топ. Как назло, тренированный слух наемного убийцы прекрасно различал мягкие шаги.
- Недостойный отпрыск бакэнеко. Если ты и доберешься до моего дома, я закрою перед тобой дверь.
Топ-топ-топ-топ.
Несмотря на сложный характер и еще более сложную профессию, Фудзимия был добрым и иногда даже мягкосердечным человеком. Вздохнув, он подхватил кота на руки.
«Вот то-то же. Я буду на тебе ехать. Туда, где будет интересно. Ехать – тепло и мягко. А ты меня явно не узнал. Значит, я тебя знаю, а ты меня – нет».
- Что-нибудь с тобой придумаем, - пробормотал Фудзимия. – Девочкам, например, отдадим. Всем сразу.
- Мя-а! – кот замахал лапами и вцепился в рукав плаща.
- Будешь царапаться – посажу обратно, - предупредил Фудзимия. Заглянул коту в глаза, не нашел там ни следа раскаяния и пошел дальше. Тот удовлетворенно повис на его руке, покрепче вонзив когти.
- Что-то ты сегодня рано, Айя-кун, - Йоджи пихал пакет с мусором в урну у входа в магазин. Из пакета кокетливо торчали ручка от графина, банка из-под газировки и сломанная гвоздика. – О! Ты решил завести котенка? Какой… раскормленный.
- Это не котенок, это взрослый кот, - ответил Фудзимия. – Мужского пола.
«Мяу! Я, конечно, мужского пола, но ты-то это когда посмотреть успел?»
- А зачем? – Йоджи потянулся погладить, получил когтистой лапой и отдернул руку.
- Он подозрительно умный, - Фудзимия зашел в дом. – Реагирует на слова, поступки. Когда я посчитал возможным отдать его девочкам, заорал и зацарапался.
- Немудрено, - фыркнул Йоджи. – Если бы мне предложили такое будущее, я бы тоже когти выпустил.
- Я подозреваю, что это нечисть, - объяснил Фудзимия. – Кто-нибудь вроде бакэнеко.
«Сам ты бака! Я японский понимаю, между прочим! Хотя в чем-то этот Айя прав. Я действительно очень умный. И это не слишком соотносится с образом кошек, которых я всегда считал существами неразумными… Значит, я не кот».
- То есть ты, Айя-кун, притащил домой незнакомую нечисть? – уточнил заглянувший в прихожую Оми. – А зачем?
Фудзимия замялся.
- Чтобы проверить, кто он на самом деле, - ответил он. – Не хочу оставлять непонятное существо недалеко от дома. Сейчас мы все боеспособны и можем справиться с врагом. А если вдруг буду возвращаться с миссии раненым, не смогу быстро передвигаться…
- Мя-а, - согласился кот очень злорадным голосом.
- Наверное, ты прав, Айя-кун, - Оми подошел поближе, разглядывая потенциальную нечисть. – Он действительно странный.
«Итак, я не кот. Я нечисть? Нет. Нечисти не бывает. А кто бывает? Кошки, люди, паранормы, собаки, машины… Я точно не собака и не машина. Может, я – паранорм? Хорошее слово. Мурчащее. Стоп, но паранормы выглядят как люди. Вроде бы… А я – нет. Может, я иногда бываю котом, а иногда – паранормом? Оборотень. Но оборотень – это нечисть. А нечисти не бывает… мяу, круг замкнулся…»
- Айя-кун, кажется, твой кот завис, - Оми хихикнул. – Его надо перезагрузить.
- Может, это заколдованный кот, - предположил Кен, тоже заходя в комнату и присоединяясь к обсуждению. – А если его поцеловать, он превратится в прекрасную принцессу.
- Это самец, - невозмутимо возразил Фудзимия.
- Не вопрос, в прекрасного принца, - пожал плечами Кен.
- А если его сначала кастрировать, а потом поцеловать? – заинтересовался Оми. – Может, тогда принцесса получится?
- Мя-а! Ш-ш-ш!
- Мы не будем его целовать, - отказался Фудзимия, перехватывая кота поудобнее. – Зачем нам принц? И тем более принцесса.
- Сдадим в Критикер как трофей, - предложил Оми. – Кота, если что, тоже можно сдать.
- Если будет плохо себя вести, - согласился Фудзимия.
«Ага, надо будет попробовать с кем-нибудь полизаться. Может, сработает как поцелуй, все равно целоваться кошачьими губами не получится… стоп, я знаю, как это делают люди, значит, я когда-то был человеком. Значит, я иногда бываю человеком. Из этого следует, что нечисть вообще и оборотни в частности все-таки существуют… Значит, паранормы – это нечисть. Был у нас один такой, на соседнем факультете учился. Метаморф. Мяутаморф. Факультет? Значит, я имею высшее образование, интересно. Но если я – тоже мяутоморф, мы должны были учиться с ним на одном отделении… Мяу, раз я умею превращаться, надо срочно переходить в другой облик. В этом слишком мало мозгов!»
- Кот, ты чего орешь? – спросил Йоджи. – Жрать, что ли, хочешь?
- Сначала он хочет мыться, - отрезал Айя. – Он шлялся по помойкам, неизвестно где спал и неизвестно обо что обтирался. Так что приготовь тазик.
«Мяу. Я что, все это сказал вслух?! Мяу… Хорошо, что по-кошачьи».
- Айя-кун, возьми толстые кожаные перчатки, - посоветовал Кен. – Кошки при мытье царапаются.
- И бронежилет. И маску. И вообще скафандр, - подсказал Оми. Фудзимия укоризненно посмотрел на обоих и пошел в ванную.
Йоджи уже подготовил тазик и приготовился наблюдать за спектаклем с безопасной дистанции. Фудзимия начал осторожно опускать кота, гадая, расцарапают ли его сразу или дождутся, пока он включит воду.
- Если ты будешь орать и вырываться, тебя все равно помоют, - предупредил он. – Просто тогда процесс будет более долгим и неприятным.
Кот стоял в тазике и подозрительно озирался. Фудзимия прижал его ладонью и включил воду.
«Мяу! Фудзимия, да что ты себе позволяешь!.. Хм, оно теплое. Ладно, это можно потерпеть. В конце концов, помахать лапами я всегда успею. Так. Фудзимия? Да, я знаю твою фамилию. Я точно тебя знал раньше. Только готов вороной поклясться – в этом «раньше» ты меня не мыл!»
Кот, не вырываясь, наблюдал за прибывающей водой. В глазах его был виден искренний интерес. Когда та стала ему примерно по середину лапы, попытался по ней шлепнуть. Плюхнуло. Кот обрадованно повторил.
- Айя-кун, по-моему, он хочет, чтобы ты намок вместе с ним, - хмыкнул Йоджи.
- Может быть, - Фудзимия пожал плечами и прибавил напор. Кот дождался, пока вода намочит его пузо, и грациозно шлепнулся на бок. Плеснуло наружу. Теперь из воды торчали только морда и иронично подергивающийся кончик хвоста.
- Он ведет себя неестественно, - поделился Оми. – Может, у него в предках были мейн-куны? Они вроде как воду любят…
- Где эта серая помоечная морда – и где породистые мейн-куны? – фыркнул Йоджи. – Он просто нечисть, вот и все.
- Главное, он дает себя вымыть без спецэффектов, - Фудзимии было все равно, он намыливал кота и старался аккуратно пресечь его интерес к пене. Тот постоянно хотел ее поймать и, возможно, съесть.
Затем свежевымытую нечисть вытащили и завернули в полотенце. Оттуда сразу же высунулся хвост и мазнул Фудзимию по животу. Затем наружу вылезла лапа, другая, сверток задергался, и через мгновение кот невозмутимо сидел на чужом плече и пытался вылизаться.
- Айя-кун, давай я его феном, он же тебя всего промочит, - предложил Кен. – Только ты сначала его сними. А то он тебя всего расцарапает.
И, дождавшись, пока Фудзимия освободится от мокрой ноши, включил фен.
- Нет, ну это уже никуда не годится, - возмутился Йоджи, глядя, как кот шмякнулся на бок и довольно жмурится, подставляя шерсть потоку горячего воздуха. – Все кошки боятся фена!
- Надо его еще пылесосом проверить, - предложил Оми.
- Пылесос – это тот же фен, только наоборот, - философски заключил Йоджи.
«А что тут такого? Сами же говорили, что я умный. А быть сухим и теплым лучше, чем мокрым и холодным. Это даже дурак поймет! Не то что такой умный я, у которого, как выяснилось, даже высшее образование имеется. Вот здесь еще посуши, тут тоже надо».
В вымытом виде кот оказался светло-кремовым с темным пятном на груди и красивыми желтыми глазами, подведенными темным. Просохшая шерсть сразу же распушилась и слегка увеличила его в размерах.
- А раньше выглядел серым и зеленоглазым, - пригляделся Йоджи. – Ты точно нечисть подобрал, Айя-кун.
- Просто он был грязным, - отрезал Фудзимия. – А глаза у него были зеленые, потому что светились. У всех кошек глаза светятся зеленым.
- Он странный, - Оми покосился на кота. – А давайте его Шварц подкинем? На перевоспитание.
- Они, пожалуй, воспитают!
«Шварц?! Черт, Шварц… Так! Я – Шварц! И превратился в кота. И осознавал себя только частично. И меня подобрали Вайсс… и помыли. Черт. Это просто смешно. Видимо, со мной что-то сделал тот тип… Так, надо срочно связаться со своими, Шульдих наверняка жутко тревожится. Надеюсь, они действительно решат отнести меня, хе-хе, на перевоспитание».
- Утром разберемся, - подвел итог Фудзимия. – Лично мне не улыбается искать убежище Шварц на ночь глядя. До рассвета ничего не случится.
Кот с явственным сомнением посмотрел на него и решительно направился в коридор.
- Куда это он пошел? – забеспокоился Оми.
- Все нормально, - хмыкнул Кен. – Он собирается как следует обнюхать все то, что считает отныне своей охотничьей территорией. Пока весь дом не облазает, не успокоится.
«В общем-то, ты прав, - думал кот, деловито семеня по коридору. – Когда еще удастся так спокойно обойти дом Вайсс, своими глазами увидеть планировку комнат, расположение тайников и количество выходов. Связаться с Шульдихом не получается, видимо, для кошачьего мозга эта опция недоступна. Значит, нужно превращаться, и вы, Вайсс, мне в этом поможете. Первый способ ты, Хидака, уже озвучил, когда говорил про прекрасную принцессу. Второй – просто подождать. Последнее, что я помню – как наша цель пытается меня ударить… черт, кто же знал, что он неинициированный паранорм нестандартного типа? Какой-то метаморф наоборот, не себе, а другим форму меняет… Так! – кот резко остановился. – А один ли я попал под его воздействие? Хм. Он изменяет прикосновением. Значит, Шульдих и Наги вне опасности, им для убийства не нужно приближаться. Остается Фарфарелло, но его будет несложно выловить по несвойственной кошкам чрезмерной агрессивности. В любом случае, сейчас первоочередная цель – вернуть себе человеческий облик».
Он удовлетворенно дернул ухом и пошел дальше.
«О! Запертая дверь. Как интересно. Оружие, боеприпасы, комната для связи с Персией? Пахнет, правда, в основном пылью… А что кошки делают, когда хотят в запертую комнату?»
- Мя. Мя. Мя-а. Мя-а-а!
- Кот, ты уверен, что тебе туда? – хмыкнул Кен.
- Мя-а-ау!
- Там нет ничего интересного.
- Мя-а-а-ау!
- Ну смотри, - Кен отпер дверь. Внутри обнаружились несколько швабр, веников, ведро и пара пыльных тряпок.
«Хм. Кажется, я ломился в подсобку хозяйственного назначения. Смешно».
- Вот сейчас запру тебя там, и мявкай, сколько хочешь! – очень грозно сказал Кен. Кот выскочил наружу, Кен улыбнулся и запер замок. Небольшая, ничем не пахнущая дверца в темном углу подсобки осталась незамеченной.
«До утра я буду жить здесь, - думал кот, растянувшись на постели. – Вот на этой замечательной кровати, которая пахнет Фудзимией. Потому что если я отправлюсь к своим сейчас же, как раз к следующей ночи и доберусь. Тем более что мне надо проверить воздействие поцелуев на бродячих котов-паранормов».
- Так, - Фудзимия зашел в комнату, включил свет. Кот с замечательной наглостью проигнорировал его голос. – Здесь вообще-то сплю я.
Он закрыл дверь, стянул футболку, повесил на спинку стула штаны. Затем взял кота за шкирку и пересадил на кресло.
- Сиди тут.
«Не понял. Меня? За шкирку? Да ни один уважающий себя кот после такого не стал бы оставаться там, куда его положили. Нужно соблюдать конспирацию!»
Топ-топ-топ-прыг.
- Нет, тебе не сюда, - Фудзимия встретил невинный взгляд кота, устраивающегося у него на одеяле, и снова пересадил его на кресло, на этот раз пригладив.
«Мр-р-р… мр-р-р-р… гладиться – приятно. Очень приятно. А еще приятнее, когда гладить будут вот тут. Вот тут меня гладь, на этом мягком и уютном, понял?»
Топ-топ-топ-прыг.
Фудзимия вздохнул. Он явно не собирался тратить остаток ночи на препирания с котом. Поэтому он просто сел на постель и спросил:
- Ты случайно не планируешь перегрызть мне горло, пока я буду спать?
- Мя-а! – искренне возмутился кот. «Я кое-что другое планирую!»
- Поверю на слово, - пробормотал Фудзимия, выключая свет.
«Отлично, - подумал кот, подождав немного и удостоверившись, что прогонять его больше не собираются. – Приступаем к плану А».
- Тьфу! Кот! – Фудзимия, вздрогнув, вытер губы. – Ты чего лижешься?
- Мя.
«Эх, кажется, не сработало».
- Ты что, всерьез воспринял эту ахинею про заколдованных принцесс?
- Мя.
Фудзимия снова вздохнул.
- Учти: окажешься принцессой – сдам в Критикер. Работа с коронованными особами не в нашей компетенции.
И крепко поцеловал присевшего от неожиданности кота в нос.
- Видишь, ничего не вышло, - заключил Фудзимия, укладываясь обратно. Кот повозился немного и устроился у него на животе, вытянув лапы вперед и сам себе напоминая статую Сфинкса.
«Действительно, не вышло. Жаль. Значит, приступаем к плану Б: подождать до возможного естественного окончания чужого воздействия. Заодно и высплюсь… нет, так неудобно! Надо лечь по-другому».
Укладывался он долго. Кошачье тело постоянно требовало устроиться как-нибудь по-другому и как следует помурчать перед сном, особенно когда задремавший Фудзимия стал его машинально поглаживать. И только жмурящийся от удовольствия кот начал было засыпать, как теплое и мягкое под ним резко стало слишком маленьким и неудобным.
«Значит, воздействие все-таки временное, - заключил Кроуфорд, привставая с резко распахнувшего глаза и пытающегося вдохнуть Фудзимии. – Отлично».
- Ты! – тот смог-таки набрать в грудь воздуху и собрался было закричать, но Кроуфорд быстро запечатал ему рот ладонью.
- Я, я, - с усмешкой ответил он. – Не надо кричать. Не то твои товарищи, прибежав сюда, подумают о чем-то очень неподобающем.
Он уже успел заметить, что одежда вместо шерсти не появилась.
- Шварц! – выдохнул Фудзимия из-под ладони.
- Шварц, - довольно кивнул Кроуфорд. – Вот только не надо спрашивать, откуда я тут взялся. Если помнишь, ты меня сам сюда принес.
- Зря, - коротко выразил свое мнение Фудзимия.
Кроуфорд улыбнулся и провел ладонью по его щеке. Прикосновение кожи, запах и ощущение тепла пьянили. Забавно, он даже котом был уверен, что вот это принадлежит ему. Наверное, потому, что был прав.
- В любом случае, спасибо за попытку вернуть мне человеческий облик, - произнес он. – Пусть даже ты и считал меня тогда принцессой.
- Жаль, что сработало.
- А это и не подействовало, - пальцы Кроуфорда перешли на шею, спустились к ключице. – У воздействия просто кончился срок работы. Но ты можешь проверить. Вдруг от еще одного поцелуя я превращусь обратно?
Фудзимия зло сверкнул на него глазами и, высвободив левую руку, притянул к себе.
«Я, вообще-то, пошутил, - довольно подумал Кроуфорд, отвечая на поцелуй. – Но я тебе этого не скажу».
У Фудзимии мягкие губы и теплое дыхание, а глаза постепенно затуманиваются. Его можно гладить по груди, по бедрам, можно зарываться пальцами в короткие жесткие волосы и прижимать ближе, так, чтобы всем телом чувствовать ответную дрожь, ответные прикосновения – явно невольные, слишком неловкие и нежные, чтобы быть осознанными.
«Эй, ты почему меня оттолкнуть пытаешься? Не надо. Ты – мое. Даже я-кот это понимал, а ты умнее кота!»
Кроуфорд недовольно разорвал объятья и слегка отодвинулся.
- Не получилось, - быстро произнес Фудзимия. Туман в его глазах постепенно рассеивался.
«Понимаю. Не хочешь признавать, что тоже получил удовольствие? Я не тороплю. Еще успеешь разобраться с ощущениями».
- Какая жалость, - произнес он очень довольным голосом. – Можешь попробовать сделать что-нибудь еще.
Фудзимия посмотрел ему в глаза, набрал воздуху, чтобы что-то сказать, и вдруг нервно рассмеялся, тиская в пальцах простыню.
- Да, ты прав, - Кроуфорд улыбнулся. – Это очень глупая ситуация.
- Давай ты просто уйдешь через окно, и она перестанет быть такой несуразной, - предложил Фудзимия.
- Ну не скажи, - протянул Кроуфорд, приобнимая его на плечи и проводя пальцами по груди. – Вот сам представь: темной ночью из окна лидера Вайсс выпрыгивает голый лидер Шварц… Любой, кто увидит, решит, что у тебя кто-то вернулся из командировки.
- Я могу дать тебе какую-нибудь одежду, - Фудзимия безуспешно попытался отодвинуться.
- Дай. Только какую-нибудь в меру безразмерную.
- Для этого ты должен меня отпустить.
- Да? – удивился Кроуфорд. С недоумением посмотрел на собственные руки, успевшие надежно обнять и слегка пригладить хозяина кровати. – Ну ладно. Так и быть.
Фудзимия спрыгнул с кровати и спешно зарылся в шкаф. Кроуфорд задумчиво прикрыл глаза.
«Мне нужно сейчас вести себя очень осторожно. Я слишком привык быть котом, а все кошки уверены, что их желания должны исполняться немедленно. А если я сейчас потороплюсь, то потом меня неизбежно оттолкнут… а Фудзимия все-таки слишком приятный на ощупь, чтобы я позволил себе допустить такой вариант развития событий».
Он с сожалением вздохнул. Определенно, Фудзимия прав. Ему лучше как можно быстрее уйти, чтобы не натворить глупостей из-за остатка кошачьих чувств.
«Шульдих, - позвал он, касаясь связи. – Шульдих».
«Брэд! – затараторило в голове. – Где тебя носило? Я тебя на всех диапазонах ищу, весь город обегали, где ты был?!»
«Наша бывшая цель… надеюсь, бывшая?»
«Бывшая, бывшая, угрохал я его, так что случилось-то?»
«Он оказался паранормом со странной способностью. Изменять то, к чему прикоснется. Хорошо, что, кажется, это происходило неконтролируемо и сильно зависело от ассоциативного мышления. В общем, меня временно превратило в кота».
«Брэд, - Шульдих на том конце связи давился смехом, - то есть ты хочешь сказать, что в разгар боя этот чудак думал о пушистых котиках?»
«Выходит, что да, - Кроуфорд улыбнулся. – Надеюсь, я один такой?»
«Один, один. Мы тебя никак найти не могли… теперь понимаю, почему».
«Большую часть времени я себя не осознавал, мозгов хватило только на то, чтобы смыться подальше. Думаю, из-за этого ты и не мог поймать излучение моего сознания, - подтвердил Кроуфорд. - Потом нашел себе помойку по вкусу, выгнал конкурента, облюбовал место… ворону поймал. Вкусная была ворона, кстати».
«А потом?»
«А потом меня нашли Вайсс. Фудзимия, если быть точным. И подобрал. Вернее, я сам подобрался. Меня принесли домой, помыли, - Кроуфорд сдержал смех, - и даже позволили поспать на своей постели. А потом действие проклятия кончилось».
«Какая прелесть, - от Шульдиха доносились эманации искреннего веселья. – Как я понимаю, за тобой заехать?»
«Да. И захвати какую-нибудь одежду. Котам, увы, деловых костюмов не полагается».
Из шкафа донеслось сдавленное хмыканье, и Фудзимия вынырнул наружу.
- Кроуфорд, мне очень жаль, но единственная вещь в моем гардеробе, которая хотя бы в теории может подойти тебе по размеру – вот эта.
И потряс длинным полиэтиленовым плащом-дождевиком зеленоватого оттенка.
- Мило, - оценил Кроуфорд. – В этой полупрозрачной мечте вуайериста я буду смотреться просто божественно.
И, встав с кровати, накинул дождевик.
- Ну как, просвечивает?
- Просвечивает, - вздохнул Фудзимия, отводя взгляд. – Все прекрасно видно. Но мои штаны ты сможешь разве что намотать вместо набедренной повязки.
- Я не стану так измываться над твоим гардеробом, - усмехнулся Кроуфорд. – За мной заедет Шульдих, а он видел меня во всех видах.
- Отлично, - Фудзимия с явным облегчением закрыл дверцу шкафа. – Ждем. Как ты так подставился-то?
- Встретился с неклассифицированным паранормом, от таких никогда не знаешь, что ожидать, - Кроуфорд пожал плечами. – Удачно, что ты меня подобрал. Не хотел бы превращаться на помойке с вороной в зубах.
- Это еще кто кого подобрал, - проворчал Фудзимия, садясь на кровать. Кроуфорд сел рядом, приобнимая его за плечи.
- Перестань. Ты сейчас не кот. Я не буду тебя гладить.
- Какая жалость, - усмехнулся Кроуфорд. – Но ты уже прочно связан у меня в сознании с приятными ощущениями. Условный рефлекс, понимаешь?
- Врешь.
- Не знаю, не знаю. Кто когда изучал влияние временного кошачьего облика на психику паранормов? Я вот не изучал.
- Я тоже. И заниматься этим прямо сейчас не собираюсь.
- Какая жалость, - повторил Кроуфорд, перебирая пальцы Фудзимии. Тонкие и теплые, почти горячие. Очень на ощупь приятные. «Если бы не собирался, отобрал бы руку, причем еще минуту назад. А раз не отбираешь – значит, не против».
- Шварц. Ты холодный и полиэтиленовый!
Кроуфорд отодвинулся, отпустил руку и, подняв взгляд, произнес очень серьезно:
- Ты должен быть мне очень благодарен, Фудзимия. На твои необдуманные слова я не предложу снять с меня дождевик.
Фудзимия покраснел и сцепил пальцы в замок, не давая их гладить и перебирать. Кроуфорд потянулся было расплести, но знакомое присутствие под окном остановило его.
- Шульдих приехал, - произнес он. – Что ж, Фудзимия, мне было очень приятно быть котом в этом доме. Особенно – в этой комнате.
- Особенно – не котом, - пробормотал хозяин упомянутой комнаты.
- Именно, - улыбнулся Кроуфорд, обнял на секунду, целуя, и, отпустив, шагнул к окну.
Фудзимия посмотрел ему вслед, неосознанно облизнув губы.
- Но все-таки, Брэд, - Шульдих уже воздал должное его новой одежде и теперь только улыбался уголками рта, косясь на полупрозрачный дождевик, - почему ты, черт подери, этого не предвидел?
- Шульдих, - весело удивился Кроуфорд, - а кто тебе сказал, что я это не предвидел?
Машина вильнула.
- Чертов пророк! Ну и зачем тебе это было надо?
- Скажем так, - Кроуфорд затаенно улыбнулся, - мне понравились отдаленные последствия.
пятница, 13 марта 2015
15:43
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
суббота, 28 февраля 2015
Нет предела совершенству!
Название: А что у вас под килтом?
Автор: Рыжая Стервь
Жанр: юмор, преслэш
Персонажи: Шварц, Фудзимия Ран, Криптон, Михироги
Рейтинг: невинный
Размер: мини
Предупреждение: таймлайн не очерчен, у автора с этим проблемы
читать дальшеПосылку доставили 14 февраля, сразу после вечернего чая. Два грузчика, заросших бородой по самые брови, затащили в гостиную старинный сундук и с нескрываемым облегчением плюхнули его посреди пола. Сопровождавший их курьер, щеголяя военной выправкой, вручил Кроуфорду конверт, помеченный монограммой КР, уже привычно приложил было руку к форменной фуражке, коротко отдавая честь, но на середине движения опомнился, и жест вышел скомканным и неуверенным. Впрочем, на юном лице, преисполненном важностью от порученной миссией, не отразилось ни капли смятения. Кроуфорд поправил очки и расписался в описи, после чего и курьер, и грузчики отбыли восвояси.
Не успела захлопнуться входная дверь, как вся злокозненная четвёрка собралась вокруг нежданно привалившего сюрприза.
Сундук занял собой всё свободное пространство маленькой гостиной. Он стоял во всём своём антикварном великолепии посреди комнаты, как воплощённый соблазн, и Шульдих, первым схватившийся за полированную временем крышку, зашипел и отдёрнул руку, посадив в ладонь занозу.
Кроуфорд остался глух к жалобным взглядам, молящим немедленно удовлетворить любопытство всей команды, и, не удостоив сундук своим вниманием, распечатал конверт.
- Что там? – не выдержал Шульдих.
Кроуфорд взглянул на него поверх очков.
- Приглашение на бал-маскарад. Сегодня вечером меня ждут в доме Криптона на балу, посвящённому Дню Святого Валентина. Вот уж чего не ожидал…
- Тебя одного пригласили? – обиделся телепат. – Как несправедливо! Неужели ты пойдёшь?
- Конечно, пойду! Не каждый день выпадает возможность побывать в логове… э-э-э… идейного оппонента. Он даже потрудился прислать мне маскарадный костюм и, поскольку я не женат, подобрал партнёршу для танцев, – сухо сообщил Брэд. – Наги! Нужно открыть этот сундук.
Наги, казавшийся бесстрастным, как статуя, несмотря на то, что сгорал от любопытства похлеще Шульдиха, вытянул перед собой руку, картинно поводя раскрытой ладонью с растопыренными пальцами. Замок со скрежетом зашатался и вылетел из пазух, расколов в щепу старинное дерево, зато тяжёлая, окованная позеленевшими медными полосами крышка откинулась сама собой. Четыре головы в едином порыве нырнули вниз, едва не столкнувшись лбами.
- Что это? – ошарашено спросил Шульдих. – Какая странная штуковина!
В сундуке лежал большой, слегка раздутый кожаный мешок, из которого в разные стороны торчали несколько трубок.
- А я знаю, знаю - это волынка! – довольный своей проницательностью Фарфарелло ткнул пальцем в мешок. Волынка тут же ответила на это кощунство, издав жалобный звук, похожий на стенания неприкаянного привидения.
- Н-да, - Кроуфорд растерянно поправил очки. – Интересно, он что, предлагает мне надеть «это» на себя в качестве костюма? Это что, такой тонкий английский юмор?
- Вот садист! – восхищённо присвистнул Шульдих. – Я хочу это увидеть, Брэд!
Между тем Фарфарелло вытащил волынку наружу и увлечённо начал её изучать. Инструмент сопротивлялся и жалобно, совсем по-человечески, хныкал.
- Там ещё что-то есть, - сообщил Наги, заглядывая в сундук.
- Где? – любопытный Шульдих уже протянул руку, но Кроуфорд с видимым усилием оттёр его прочь и выудил полотняный мешок.
В мешке оказались: длинный сюртук мышино-серого цвета, шейный батистовый платок и филигранная чернёная брошь к нему, рубашка странного кроя, шерстяные гольфы, башмаки, тёмно-бордовый берет с фазаньим пером, меховая сумка и, что самое любопытное, килт в серо-бордово-коричневую клетку.
- Интересно, чьи это цвета? – задумчиво протянул Фарфарелло, прекратив терзать волынку и уши невольных слушателей заодно. – Брэд, ты как, не разбираешься в шотландском тартане?
Кроуфорд молча собрал вещи и ушёл к себе в комнату. Его товарищи остались в гостиной, живо обсуждая произошедшее. Наги торжественно принял ставки – Шульдих ставил на то, что Кроуфорд пошлёт к чёрту Криптона с его маскарадом, а Фарфарелло – что он предварительно съездит туда, чтобы пообщаться с любезным хозяином без свидетелей.
Переодетый в маскарадный костюм, Брэд произвёл на свою команду неизгладимое впечатление. Костюм шотландского горца сидел на нём, как влитой. Сюртук обтягивал широченную спину без единой морщинки, шейный платок, небрежно прихваченный у ярёмной ямки брошью, выгодно оттенял медово-загорелую кожу. Несколько непривычно выглядели ноги – покрытые короткими жёсткими волосками, одетые в шерстяные гольфы, они выглядели немного кривоватыми в районе коленей. Юбка (то есть килт) доходил почти до колен. Низ живота трогательно прикрывала круглая меховая сумочка, изрядно отвисшая под тяжестью пистолета.
Шульдих всхлипнул и прикрыл руками лицо. Его плечи слегка подрагивали от едва сдерживаемого злорадного хихиканья.
- Э… Кроуфорд, ты всё правильно надел? - поинтересовался Фарфарелло.
- Я, вообще-то, шотландец по крови, - мрачно сообщил Брэд. – Я знаю, как это носят.
Он немного поколебался, глядя на лежащую на полу волынку, но всё же не рискнул брать её с собой, отчего Шульдих мысленно перекрестился. Вида разряженного Кроуфорда, извлекающего звуки из этого музыкального инструмента, его чувствительное сердце не выдержало бы! А уж чувство юмора и подавно.
- Стой! – сквозь смех остановил он Кроуфорда, подошёл к нему и поправил берет, лихо заломив его на левый бок. – Вот теперь иди! Надеюсь, твоя новообретённая подруга-по-танцам оценит мои старания!
Стоило Кроуфорду закрыть дверь, как Фарфарелло протянул руку и Наги бесстрастно отдал ему проспоренные Шульдихом деньги.
- Ничего, мне не жалко, - заявил телепат, всё ещё хихикая. – Оно того стоило!
Топча красную ковровую дорожку, бегущую от самых ворот до гостеприимно распахнутых, невзирая на время года, дверей, Кроуфорд вошёл в дом (который вполне можно было бы именовать «дворцом»), и огляделся. Зал сиял. Туда-сюда сновали разряженные гости, кокетливо наряженные официантки в кружевных фартуках разносили подносы с напитками и закусками. Невидимые глазу музыканты настраивали инструменты. Нестройные звуки лились откуда-то из-под потолка, обещая вскоре хлынуть неудержимой волной.
Под юбку поддувало. Брэд никогда раньше не чувствовал подобной незащищённости. Потоки гулявшего по залу сквозняка шевелили волоски на ногах, не спасали и шерстяные гольфы. Уж не говоря о том, что каждое дуновение воздуха отдавалось в паху, не прикрытому бельём, как минимум с троекратной силой. К тому же традиционная меховая сумка, значительно утяжелённая пистолетом, тяжело тёрлась о лобок.
С трудом отключившись от непривычно-острых ощущений, Кроуфорд поискал взглядом предназначенную ему спутницу, чьё описание, данное в письме Криптона, было им тщательно изучено. Найти даму не составило труда – она стояла у одной из колонн, спиной к Брэду, держа в затянутой в перчатку правой руке сложенный веер, и раздражённо постукивала им по ладони левой.
Брэд, не торопясь подходить, издали оценивал незнакомку. Она была высокой и широкоплечей, тонкой в кости, жёсткой, как лезвие ножа, и казалась странно знакомой, хотя женщин, похожих на неё, Кроуфорд так и не вспомнил, сколько ни рылся в памяти. Длинные волосы её были выкрашены в тёмно-красный цвет и стянуты над ушами в два симметричных хвоста. На даме был чеонгсам чёрного шёлка, затканный красно-золотыми драконами. Разрезы по бокам от паха и до пола оставляли открытыми гладкие, без единого волоска, ноги. Ступни покоились внутри красных туфель на огромных шпильках. Размер туфель, как понял Кроуфорд, был немногим меньше размера его собственных ботинок.
Что-то забрезжило на краю сознания Брэда, он застыл, открыв рот, ловя стучащуюся в голову мысль, скорее даже, ассоциацию, готовый уже бежать отсюда на край света, но среагировать не успел. Дама повернулась к нему лицом, и Кроуфорд это лицо узнал.
Они одновременно сделали шаг: Кроуфорд - отступая назад, Фудзимия – неудержимо надвигаясь. Брэд остановился, поняв, насколько нелепо будет выглядеть сейчас его бегство, и Ран сумел приблизиться к нему вплотную.
- Проклятый Криптон! – скрежетнул зубами Фудзимия, в то же время с усилием приветливо скалясь Брэду в лицо, - он мне пообещал, что ты будешь в юбке, иначе я ни за что не надел бы на себя эту пакость! Но это же не совсем юбка! Или даже совсем не юбка!
- Можешь утешиться тем, что чеонгсам считается одеждой унисекс, ну вот как джинсы, – успокоил его Кроуфорд, едва сдерживавший наползавшую на лицо улыбку. Рассерженный Фудзимия, тщательно загримированный под женщину и мечущий из глаз молнии, был невероятно мил. Особенно сладко было наблюдать, как его смущение и раздражительность борются с необходимостью держать лицо.
Ран возмущенно фыркнул, но тут заиграла музыка и Кроуфорд, пользуясь наступившей суетой, подхватил свою «даму» и закружил её в танце.
Они исполнили пару вальсов, ламбаду и ча-ча-ча. К тому времени, как оркестр грянул танго, Кроуфорд уже мог себя поздравить, что его руки так тщательно обследовали фигуру «дамы» под шёлком, что он сумел бы с лёгкостью нарисовать «её» прелести на бумаге. Они, кстати, впечатляли всё сильнее и сильнее, тем более, что во время одного из пируэтов блудливый глаз Брэда рассмотрел в разрезах чеонгсама беленькие трусики, девичьи и невинные - до мурашек внизу живота.
Шаг назад, вбок, разворот.
- Кроуфорд, живо прекращай меня лапать, - сдавленно зашипел белый от ярости Фудзимия.
- Кто тебя лапает? – ненатурально удивился тот, убирая, однако, ладонь с трепетных ягодиц. – Это танец такой! Парный!
Наклон - по всем законам физики Фудзимия должен бы упасть на Кроуфорда, который уже предусмотрительно сделал выпад назад, но он неожиданно группируется и, изящно взмахивая веером, выворачивается из объятий.
- Что ты вообще здесь забыл? – Ран уже овладел собой настолько, что его лицо снова стянул приветливый оскал. – Если б не твоё присутствие, сидел бы я сейчас дома…
- Ну прости, что я так сильно помешал твоим планам! А с нашей последней встречи ты стал намного разговорчивей!
Поворот, шаг в сторону, объятие, выверенное, почти театральное, почти, если бы не ощущение твёрдости на прижатом к чужому паху бедре. Чёрт, да он и сам возбуждён, настолько, что, кажется, впору потерять голову! Эта полная томной страсти музыка, эти руки на плечах и бёдрах, этот запах – чуточку мускуса, капля каких-то духов и совсем немного – здорового мужского чистого тела, этот знакомый, и в то же время совсем незнакомый взгляд – глаза в глаза – всё вызывало ощущение нереальности, словно долгий эротический сон.
- То есть, тебя ко мне приставили, чтобы я чего-нибудь не натворил? – знакомая ухмылка Твари тьмы вовремя привела Фудзимию в чувство. – Не думал, что сэр Криптон настолько невоспитан, что приставляет к своим гостям соглядатаев.
- Гостям?
От изумления Ран потерял бдительность, всего на миг, но этого хватило, чтобы он снова оказался в кольце обнимающих рук. Шаг вперёд, навстречу, лица сближаются, почти касаясь губами, но Кроуфорд делает над собой нечеловеческое усилие – и скользит мимо. Приоткрытые губы и отчаяние в глазах Фудзимии достаются воздуху.
- Кстати, тебе очень идёт макияж, - злорадно добавляет Брэд, с некоторой долей мазохизма топчась на своих только что собственноручно попранных надеждах. Ледяная улыбка на губах Фудзимии превращается в ухмылку. Поворот, шаг в сторону – и двадцатисантиметровая шпилька впечатывается Кроуфорду в ботинок.
- Прости, - невинно говорит Ран, глядя, как Брэд прыгает на одной ноге, мужественно подавляя просящиеся наружу слова, - я такой плохой танцор! Мне очень стыдно!
Счастливая улыбка во всё лицо противоречит извинениям.
- Продолжим! – шипит Брэд, хватая за руки свою «партнёршу».
Воздух между ними искрит так, что остальные пары неосознанно избегают к ним приближаться. А танго всё не кончается, и Кроуфорд всё сильнее сжимает Фудзимию в объятиях, а тот уже не спешит вырываться, словно решившись на что-то.
- Мне думается, что нас с тобой нарочно свели вместе, - шепнул Брэд, - и вообще – это судьба! Я бы себе не простил, если бы пропустил такое зрелище — Абиссинец в женском платье и на шпильках!
Он покосился на жуткие каблуки. Разворот, скрестное объятие. Шея Фудзимии так близко, что жар от его кожи Кроуфорд чувствует как свой. Вот если немного опустить голову, то… Брэд губами касается бьющейся на шее жилки и втягивает в себя запах. Запах Рана – это что-то невероятное! Стояк под килтом приобретает невиданную твёрдость.
- Вот как? – Ран неторопливо принял вертикальное положение и выпрямился. - А скажи-ка мне, - злорадно шепнул он в ухо партнёру, обдавая его горячим дыханием, - что у тебя под килтом?
Тут Фудзимия вильнул бедром и прижался к животу Брэда. Его рука рыбкой нырнула под килт и крепко ухватила Кроуфорда за поджавшиеся яйца. Брэд отметил, что отсутствие под юбкой белья Рана нисколько не обескуражило, или же убийца-с-катаной сумел этого не показать. Так или иначе, но Кроуфорд едва не застонал от предвкушения.
- Под килтом – то, что делает меня мужчиной, - жарко ухмыльнулся Брэд. – Хочешь, покажу?
- Хочу, - ухмылка Фудзимии нисколько не уступала ему по степени накалённости. – У меня тоже есть, что тебе показать!
- Тогда поехали! – предложил Кроуфорд.
Они сидели в богато украшенной ложе, откуда видно было весь зал. Криптон давно отставил в сторону свой бокал – его глаза внимательно следили за танцующей парой. Едва те прекратили кружиться под музыку и, согласно держась за руки, подались к выходу, он повернулся к Михироги.
- Кажется, эта пара оправдала мои ожидания и затраты, - проронил Криптон. - Ставлю на Кроуфорда. Пять фунтов за то, что он будет сверху.
- Принимаю, - ответила Нана. – Пятьдесят – на Фудзимию!
Конечно, она не будет разубеждать Криптона в том, что из этих двоих Фудзимия больше походит на семэ, за неё это с успехом сделают камеры видеонаблюдения. Жаль, правда, что Кроуфорд не взял с собой волынку – тогда они получили бы гарантированно хорошие снимки! Но ничего, хватит и тех камер, что вшиты в оба костюма. А Нана потом получит свой выигрыш.
Михироги улыбнулась и пригубила вино. Оно было превосходно!
Автор: Рыжая Стервь
Жанр: юмор, преслэш
Персонажи: Шварц, Фудзимия Ран, Криптон, Михироги
Рейтинг: невинный
Размер: мини
Предупреждение: таймлайн не очерчен, у автора с этим проблемы
читать дальшеПосылку доставили 14 февраля, сразу после вечернего чая. Два грузчика, заросших бородой по самые брови, затащили в гостиную старинный сундук и с нескрываемым облегчением плюхнули его посреди пола. Сопровождавший их курьер, щеголяя военной выправкой, вручил Кроуфорду конверт, помеченный монограммой КР, уже привычно приложил было руку к форменной фуражке, коротко отдавая честь, но на середине движения опомнился, и жест вышел скомканным и неуверенным. Впрочем, на юном лице, преисполненном важностью от порученной миссией, не отразилось ни капли смятения. Кроуфорд поправил очки и расписался в описи, после чего и курьер, и грузчики отбыли восвояси.
Не успела захлопнуться входная дверь, как вся злокозненная четвёрка собралась вокруг нежданно привалившего сюрприза.
Сундук занял собой всё свободное пространство маленькой гостиной. Он стоял во всём своём антикварном великолепии посреди комнаты, как воплощённый соблазн, и Шульдих, первым схватившийся за полированную временем крышку, зашипел и отдёрнул руку, посадив в ладонь занозу.
Кроуфорд остался глух к жалобным взглядам, молящим немедленно удовлетворить любопытство всей команды, и, не удостоив сундук своим вниманием, распечатал конверт.
- Что там? – не выдержал Шульдих.
Кроуфорд взглянул на него поверх очков.
- Приглашение на бал-маскарад. Сегодня вечером меня ждут в доме Криптона на балу, посвящённому Дню Святого Валентина. Вот уж чего не ожидал…
- Тебя одного пригласили? – обиделся телепат. – Как несправедливо! Неужели ты пойдёшь?
- Конечно, пойду! Не каждый день выпадает возможность побывать в логове… э-э-э… идейного оппонента. Он даже потрудился прислать мне маскарадный костюм и, поскольку я не женат, подобрал партнёршу для танцев, – сухо сообщил Брэд. – Наги! Нужно открыть этот сундук.
Наги, казавшийся бесстрастным, как статуя, несмотря на то, что сгорал от любопытства похлеще Шульдиха, вытянул перед собой руку, картинно поводя раскрытой ладонью с растопыренными пальцами. Замок со скрежетом зашатался и вылетел из пазух, расколов в щепу старинное дерево, зато тяжёлая, окованная позеленевшими медными полосами крышка откинулась сама собой. Четыре головы в едином порыве нырнули вниз, едва не столкнувшись лбами.
- Что это? – ошарашено спросил Шульдих. – Какая странная штуковина!
В сундуке лежал большой, слегка раздутый кожаный мешок, из которого в разные стороны торчали несколько трубок.
- А я знаю, знаю - это волынка! – довольный своей проницательностью Фарфарелло ткнул пальцем в мешок. Волынка тут же ответила на это кощунство, издав жалобный звук, похожий на стенания неприкаянного привидения.
- Н-да, - Кроуфорд растерянно поправил очки. – Интересно, он что, предлагает мне надеть «это» на себя в качестве костюма? Это что, такой тонкий английский юмор?
- Вот садист! – восхищённо присвистнул Шульдих. – Я хочу это увидеть, Брэд!
Между тем Фарфарелло вытащил волынку наружу и увлечённо начал её изучать. Инструмент сопротивлялся и жалобно, совсем по-человечески, хныкал.
- Там ещё что-то есть, - сообщил Наги, заглядывая в сундук.
- Где? – любопытный Шульдих уже протянул руку, но Кроуфорд с видимым усилием оттёр его прочь и выудил полотняный мешок.
В мешке оказались: длинный сюртук мышино-серого цвета, шейный батистовый платок и филигранная чернёная брошь к нему, рубашка странного кроя, шерстяные гольфы, башмаки, тёмно-бордовый берет с фазаньим пером, меховая сумка и, что самое любопытное, килт в серо-бордово-коричневую клетку.
- Интересно, чьи это цвета? – задумчиво протянул Фарфарелло, прекратив терзать волынку и уши невольных слушателей заодно. – Брэд, ты как, не разбираешься в шотландском тартане?
Кроуфорд молча собрал вещи и ушёл к себе в комнату. Его товарищи остались в гостиной, живо обсуждая произошедшее. Наги торжественно принял ставки – Шульдих ставил на то, что Кроуфорд пошлёт к чёрту Криптона с его маскарадом, а Фарфарелло – что он предварительно съездит туда, чтобы пообщаться с любезным хозяином без свидетелей.
Переодетый в маскарадный костюм, Брэд произвёл на свою команду неизгладимое впечатление. Костюм шотландского горца сидел на нём, как влитой. Сюртук обтягивал широченную спину без единой морщинки, шейный платок, небрежно прихваченный у ярёмной ямки брошью, выгодно оттенял медово-загорелую кожу. Несколько непривычно выглядели ноги – покрытые короткими жёсткими волосками, одетые в шерстяные гольфы, они выглядели немного кривоватыми в районе коленей. Юбка (то есть килт) доходил почти до колен. Низ живота трогательно прикрывала круглая меховая сумочка, изрядно отвисшая под тяжестью пистолета.
Шульдих всхлипнул и прикрыл руками лицо. Его плечи слегка подрагивали от едва сдерживаемого злорадного хихиканья.
- Э… Кроуфорд, ты всё правильно надел? - поинтересовался Фарфарелло.
- Я, вообще-то, шотландец по крови, - мрачно сообщил Брэд. – Я знаю, как это носят.
Он немного поколебался, глядя на лежащую на полу волынку, но всё же не рискнул брать её с собой, отчего Шульдих мысленно перекрестился. Вида разряженного Кроуфорда, извлекающего звуки из этого музыкального инструмента, его чувствительное сердце не выдержало бы! А уж чувство юмора и подавно.
- Стой! – сквозь смех остановил он Кроуфорда, подошёл к нему и поправил берет, лихо заломив его на левый бок. – Вот теперь иди! Надеюсь, твоя новообретённая подруга-по-танцам оценит мои старания!
Стоило Кроуфорду закрыть дверь, как Фарфарелло протянул руку и Наги бесстрастно отдал ему проспоренные Шульдихом деньги.
- Ничего, мне не жалко, - заявил телепат, всё ещё хихикая. – Оно того стоило!
Топча красную ковровую дорожку, бегущую от самых ворот до гостеприимно распахнутых, невзирая на время года, дверей, Кроуфорд вошёл в дом (который вполне можно было бы именовать «дворцом»), и огляделся. Зал сиял. Туда-сюда сновали разряженные гости, кокетливо наряженные официантки в кружевных фартуках разносили подносы с напитками и закусками. Невидимые глазу музыканты настраивали инструменты. Нестройные звуки лились откуда-то из-под потолка, обещая вскоре хлынуть неудержимой волной.
Под юбку поддувало. Брэд никогда раньше не чувствовал подобной незащищённости. Потоки гулявшего по залу сквозняка шевелили волоски на ногах, не спасали и шерстяные гольфы. Уж не говоря о том, что каждое дуновение воздуха отдавалось в паху, не прикрытому бельём, как минимум с троекратной силой. К тому же традиционная меховая сумка, значительно утяжелённая пистолетом, тяжело тёрлась о лобок.
С трудом отключившись от непривычно-острых ощущений, Кроуфорд поискал взглядом предназначенную ему спутницу, чьё описание, данное в письме Криптона, было им тщательно изучено. Найти даму не составило труда – она стояла у одной из колонн, спиной к Брэду, держа в затянутой в перчатку правой руке сложенный веер, и раздражённо постукивала им по ладони левой.
Брэд, не торопясь подходить, издали оценивал незнакомку. Она была высокой и широкоплечей, тонкой в кости, жёсткой, как лезвие ножа, и казалась странно знакомой, хотя женщин, похожих на неё, Кроуфорд так и не вспомнил, сколько ни рылся в памяти. Длинные волосы её были выкрашены в тёмно-красный цвет и стянуты над ушами в два симметричных хвоста. На даме был чеонгсам чёрного шёлка, затканный красно-золотыми драконами. Разрезы по бокам от паха и до пола оставляли открытыми гладкие, без единого волоска, ноги. Ступни покоились внутри красных туфель на огромных шпильках. Размер туфель, как понял Кроуфорд, был немногим меньше размера его собственных ботинок.
Что-то забрезжило на краю сознания Брэда, он застыл, открыв рот, ловя стучащуюся в голову мысль, скорее даже, ассоциацию, готовый уже бежать отсюда на край света, но среагировать не успел. Дама повернулась к нему лицом, и Кроуфорд это лицо узнал.
Они одновременно сделали шаг: Кроуфорд - отступая назад, Фудзимия – неудержимо надвигаясь. Брэд остановился, поняв, насколько нелепо будет выглядеть сейчас его бегство, и Ран сумел приблизиться к нему вплотную.
- Проклятый Криптон! – скрежетнул зубами Фудзимия, в то же время с усилием приветливо скалясь Брэду в лицо, - он мне пообещал, что ты будешь в юбке, иначе я ни за что не надел бы на себя эту пакость! Но это же не совсем юбка! Или даже совсем не юбка!
- Можешь утешиться тем, что чеонгсам считается одеждой унисекс, ну вот как джинсы, – успокоил его Кроуфорд, едва сдерживавший наползавшую на лицо улыбку. Рассерженный Фудзимия, тщательно загримированный под женщину и мечущий из глаз молнии, был невероятно мил. Особенно сладко было наблюдать, как его смущение и раздражительность борются с необходимостью держать лицо.
Ран возмущенно фыркнул, но тут заиграла музыка и Кроуфорд, пользуясь наступившей суетой, подхватил свою «даму» и закружил её в танце.
Они исполнили пару вальсов, ламбаду и ча-ча-ча. К тому времени, как оркестр грянул танго, Кроуфорд уже мог себя поздравить, что его руки так тщательно обследовали фигуру «дамы» под шёлком, что он сумел бы с лёгкостью нарисовать «её» прелести на бумаге. Они, кстати, впечатляли всё сильнее и сильнее, тем более, что во время одного из пируэтов блудливый глаз Брэда рассмотрел в разрезах чеонгсама беленькие трусики, девичьи и невинные - до мурашек внизу живота.
Шаг назад, вбок, разворот.
- Кроуфорд, живо прекращай меня лапать, - сдавленно зашипел белый от ярости Фудзимия.
- Кто тебя лапает? – ненатурально удивился тот, убирая, однако, ладонь с трепетных ягодиц. – Это танец такой! Парный!
Наклон - по всем законам физики Фудзимия должен бы упасть на Кроуфорда, который уже предусмотрительно сделал выпад назад, но он неожиданно группируется и, изящно взмахивая веером, выворачивается из объятий.
- Что ты вообще здесь забыл? – Ран уже овладел собой настолько, что его лицо снова стянул приветливый оскал. – Если б не твоё присутствие, сидел бы я сейчас дома…
- Ну прости, что я так сильно помешал твоим планам! А с нашей последней встречи ты стал намного разговорчивей!
Поворот, шаг в сторону, объятие, выверенное, почти театральное, почти, если бы не ощущение твёрдости на прижатом к чужому паху бедре. Чёрт, да он и сам возбуждён, настолько, что, кажется, впору потерять голову! Эта полная томной страсти музыка, эти руки на плечах и бёдрах, этот запах – чуточку мускуса, капля каких-то духов и совсем немного – здорового мужского чистого тела, этот знакомый, и в то же время совсем незнакомый взгляд – глаза в глаза – всё вызывало ощущение нереальности, словно долгий эротический сон.
- То есть, тебя ко мне приставили, чтобы я чего-нибудь не натворил? – знакомая ухмылка Твари тьмы вовремя привела Фудзимию в чувство. – Не думал, что сэр Криптон настолько невоспитан, что приставляет к своим гостям соглядатаев.
- Гостям?
От изумления Ран потерял бдительность, всего на миг, но этого хватило, чтобы он снова оказался в кольце обнимающих рук. Шаг вперёд, навстречу, лица сближаются, почти касаясь губами, но Кроуфорд делает над собой нечеловеческое усилие – и скользит мимо. Приоткрытые губы и отчаяние в глазах Фудзимии достаются воздуху.
- Кстати, тебе очень идёт макияж, - злорадно добавляет Брэд, с некоторой долей мазохизма топчась на своих только что собственноручно попранных надеждах. Ледяная улыбка на губах Фудзимии превращается в ухмылку. Поворот, шаг в сторону – и двадцатисантиметровая шпилька впечатывается Кроуфорду в ботинок.
- Прости, - невинно говорит Ран, глядя, как Брэд прыгает на одной ноге, мужественно подавляя просящиеся наружу слова, - я такой плохой танцор! Мне очень стыдно!
Счастливая улыбка во всё лицо противоречит извинениям.
- Продолжим! – шипит Брэд, хватая за руки свою «партнёршу».
Воздух между ними искрит так, что остальные пары неосознанно избегают к ним приближаться. А танго всё не кончается, и Кроуфорд всё сильнее сжимает Фудзимию в объятиях, а тот уже не спешит вырываться, словно решившись на что-то.
- Мне думается, что нас с тобой нарочно свели вместе, - шепнул Брэд, - и вообще – это судьба! Я бы себе не простил, если бы пропустил такое зрелище — Абиссинец в женском платье и на шпильках!
Он покосился на жуткие каблуки. Разворот, скрестное объятие. Шея Фудзимии так близко, что жар от его кожи Кроуфорд чувствует как свой. Вот если немного опустить голову, то… Брэд губами касается бьющейся на шее жилки и втягивает в себя запах. Запах Рана – это что-то невероятное! Стояк под килтом приобретает невиданную твёрдость.
- Вот как? – Ран неторопливо принял вертикальное положение и выпрямился. - А скажи-ка мне, - злорадно шепнул он в ухо партнёру, обдавая его горячим дыханием, - что у тебя под килтом?
Тут Фудзимия вильнул бедром и прижался к животу Брэда. Его рука рыбкой нырнула под килт и крепко ухватила Кроуфорда за поджавшиеся яйца. Брэд отметил, что отсутствие под юбкой белья Рана нисколько не обескуражило, или же убийца-с-катаной сумел этого не показать. Так или иначе, но Кроуфорд едва не застонал от предвкушения.
- Под килтом – то, что делает меня мужчиной, - жарко ухмыльнулся Брэд. – Хочешь, покажу?
- Хочу, - ухмылка Фудзимии нисколько не уступала ему по степени накалённости. – У меня тоже есть, что тебе показать!
- Тогда поехали! – предложил Кроуфорд.
Они сидели в богато украшенной ложе, откуда видно было весь зал. Криптон давно отставил в сторону свой бокал – его глаза внимательно следили за танцующей парой. Едва те прекратили кружиться под музыку и, согласно держась за руки, подались к выходу, он повернулся к Михироги.
- Кажется, эта пара оправдала мои ожидания и затраты, - проронил Криптон. - Ставлю на Кроуфорда. Пять фунтов за то, что он будет сверху.
- Принимаю, - ответила Нана. – Пятьдесят – на Фудзимию!
Конечно, она не будет разубеждать Криптона в том, что из этих двоих Фудзимия больше походит на семэ, за неё это с успехом сделают камеры видеонаблюдения. Жаль, правда, что Кроуфорд не взял с собой волынку – тогда они получили бы гарантированно хорошие снимки! Но ничего, хватит и тех камер, что вшиты в оба костюма. А Нана потом получит свой выигрыш.
Михироги улыбнулась и пригубила вино. Оно было превосходно!
пятница, 27 февраля 2015
Осторожно! Режим "сделать хорошо" активирован!
Название: Швайсс
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор
Персонажи: Вайсс, Шварц, оригинальные персонажи, мимопробегающая Мэнкс
Рейтинг: от G до PG
Размер: макси
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: предположительно ООС, АУ-постКапитель: Вайсс, благополучно выплыв из-под маяка, собрались в "Конеко" и пытаются жить дальше. Ни новый Персия, ни Шварц, ни кто-либо из Тварей Тьмы не объявлялся. Но в один прекрасный солнечный день...
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, извращенная фантазия - Шварц, а разнообразные цветы - котятам. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся.
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
Глава 4.
Глава 5.
Глава 6.
Глава 7.
Глава 8.
Глава 9.
Глава 10. О последствиях.Глава 10.
Утром Кроуфорд проснулся от того, что по его руке радостно пропрыгал Шульдих.
- Брэд, ну вставай! Смотри, какое чудесное утро! Солнышко светит! Птички чвякают!
- Судя по твоему состоянию, обряд сработал, - сделал вывод Кроуфорд.
- Да! Да, я теперь снова телепат! Эх, хорошо! – Шульдих плюхнулся обратно на матрас и блаженно закрыл глаза.
- А я в них и не сомневался, - спокойно произнес Наги. – Именно они смогли отдать взятое обратно.
- Но ведь согласись, так никто раньше не делал! – возразил ему Шульдих. – Эпохальное событие! Мы вошли в историю нафиг!
- Не уверен, как лучше, - признался Фарфарелло. – Так или как раньше.
- Кстати, Фарфарелло, а что у нас на завтрак?
- Ничего. Я тоже спал. Будешь торопить – будет капуста, - посмотрев на выражение лица Шульдиха, Фарфарелло злорадно добавил: - Нет, не квашеная. Вареная. Без соли и масла.
- Капуста варится долго, - заметил Кроуфорд, поднимаясь с матраса. Фарфарелло вздохнул и направился к выходу, по дороге с надеждой приложившись о косяк. Судя по недовольному виду, боли он снова не чувствовал. Наги поднялся и ушел вслед за ним.
- Фогель улетели, - Шульдих блаженно улыбался, - нас больше не ловят, я снова телепат, на завтрак будет мясо, а осенью мы с мелким поедем в Германию…
- С чего это? – Кроуфорд надел очки.
- Ну как же! – возмутился Шульдих. – Колбаски есть. Жареные. Этот мелкий продолжатель традиций клана Такатори ни разу не пробовал жареных колбасок, а как же можно так жить?
- Шульдих, - Кроуфорд завязал галстук. – Ведь это было временное перемирие. С сегодняшнего утра мы снова если и не враги, то конкуренты.
Шульдих замолчал. Через полминуты он недоуменно признался:
- Знаешь, Брэд, я как-то об этом и не думал даже.
- Мы – враги, - Кроуфорд вздохнул. – Признаю, это было интересное и приятное время, но оно не повторится.
- И что, мы совсем-совсем никогда не зайдем сюда как товарищи? – Шульдих почти обиженно посмотрел на него. – И завтракать вместе не будем, и обедать? И ты не будешь сверкать очками из пальм, а я – дразнить мелких котят? И Фарфарелло не будет драться с Фудзимией, а Наги – их растаскивать?
- Да.
- Не верю! – решительно заявил Шульдих. На его лице появилась хитрая улыбка. – А ты сам-то в это веришь, Брэд?
- А почему я не должен в это верить?
- Знаешь, у телепатов очень хорошая интуиция, - доверительно сообщил ему Шульдих. – Загляни в будущее, Оракул. Моя интуиция подсказывает, что ты увидишь там необычное.
Кроуфорд пожал плечами, но послушно закрыл глаза. Несколько секунд он наблюдал черноту, но потом видение пришло.
«Так. Какого черта мы с Вайсс занимаемся… чем мы вообще занимаемся?! А, понятно, чем обычно. Только почему-то вместе. И Шульдих… и Шульдих с Йоджи разыгрывают в камень-ножницы-бумага, кому резать цель?! И не замечают, разгильдяи, что цель уже тихо уложил Оми, подкравшийся сзади».
Кроуфорд помотал головой. Этот вариант развития будущего его устраивал мало.
«Так. Мы имеем Фудзимию. Фудзимия только что зарезал… зарезал… зарезал какого-то паранорма. Судя по виду окружающего интерьера, это был пирокинетик. Судя по виду Фудзимии, он пропитал плащ чем-то негорючим. Судя по его же довольному лицу, то, что это был пирокинетик, он знал. Ему кто-то предсказал? Я?! Судя по изменению ракурса, мы с ним вовсе не конкурируем… или конкурируем очень странным образом…»
Кроуфорд снова помотал головой, отметая продолжение видения.
«Так. Ладно, пусть будут шашлыки на лоне природы, тем более в исполнении Фарфарелло. Но какого черта на бревне сидят Вайсс с примкнувшими к ним Шульдихом и увлеченно нанизывают на шампуры все, что не приколочено? Нет, это слишком…»
Кроуфорд открыл глаза.
- Шульдих. Ты знал.
- Самое смешное, Брэд, что нет, - Шульдих улыбнулся. – Но, как я догадываюсь, ты увидел что-то очень интересное.
- Скажем так, - не стал спорить Кроуфорд.
Оми тоже проснулся. Ему было немножко одиноко, потому что он не чувствовал вокруг себя всех остальных. «Значит, всё сработало», - с облегчением подумал Оми. Он всё же очень боялся, что не сумеет пожелать правильно: больно уж хотелось не отдавать чужую телепатию, больно уж хотелось оставить себе. Но всё получилось.
Он встал с кровати, натянул шорты и футболку и пошел к остальным. Кен тоже уже проснулся и лежал с открытыми глазами.
- Что-то изменилось, - поделился он. – Но я не понял, что.
- Думаю, Кроуфорд понял, - ответил Оми. – Он-то наверняка может вызывать видения по собственной воле.
Йоджи сидел на кровати и обиженно смотрел на собственные носки.
- Эх, а так удобно было надевать их телекинезом, - пожаловался он вошедшему Оми. Тот, не удержавшись, улыбнулся. – Но ничего. Я вовсе не такой лентяй, каким меня пытается показать Айя-кун! Я и руками могу!
Айя все еще лежал в постели. Судя по позе и выражению лица, чувствовал он себя очень плохо.
- У меня слишком много мышц, связок, суставов и нервов, - проворчал он в ответ на встревоженный взгляд Оми. – И они все почему-то болят.
- Тебе нужно в горячий душ, Айя-кун, - посоветовал Оми. Айя со вздохом поднялся и изрядно скособоченной походкой направился к ванной.
«Всё теперь будет, как раньше, - подумал Оми. – Мы будем продавать цветы и, может быть, ходить на миссии, если Мэнкс найдет нового Персию. Только Шварц в доме уже не будет».
Ему было грустно. Всегда грустно, когда заканчивается что-то хорошее, а насмешливые глаза Кроуфорда, горячие ладони Шульдиха, веселая ухмылка Фарфарелло, спокойные движения Наги – всё это, без сомнения, было хорошим.
- Кроуфорд-сан, - когда они с Шульдихом спускались на кухню, Наги встретился им в коридоре. – Могу ли я иногда заходить к Вайсс в гости? Цукиёно-сан обещал показать мне один весьма перспективный метод взлома.
Шульдих хихикнул, оценив безукоризненно-деловые интонации в голосе Наги. Кроуфорд вздохнул.
- Нам нужно будет поговорить об этом позже, Наги.
Наги невозмутимо кивнул и скрылся в чьей-то комнате.
- Вы сговорились.
- Нет, Брэд. Просто у каждого действия бывают последствия, разве тебя этому не учили, а, Оракул?
Кроуфорд кивнул. Из ванной вышел Фудзимия в полотенце и направился куда-то вниз. Невольно залюбовавшись, Кроуфорд не сразу понял, что кажется ему неправильным. Движения Фудзимии ничуть не изменились.
- Но ведь обмен произошел, - вырвалось у него. Айя остановился и оглянулся.
- За это время я понял, как правильно двигаться. Не вижу смысла прекращать это исключительно потому, что такие движения вызывают боль.
«Брэд, ты не представляешь, о чем он думает, - поделился Шульдих. – Он хочет спуститься в подвал и потренироваться. Чтобы его тело, так сказать, имело обоснованную причину болеть!»
- По моим расчетам, на разработку связок и суставов под подобный тип движений уйдет не более нескольких месяцев, - добавил Айя. – Зато потом моя боеспособность значительно возрастет.
И ушел вниз по лестнице. Кроуфорд мотнул головой, отгоняя видение: Наги, телекинезом делающий массаж Фудзимии.
- Это – мясо, - обвиняющим тоном произнес Йоджи.
- Да, - Фарфарелло осклабился. – И оно жило у вас в холодильнике.
Вайсс и Шварц сидели на кухне – за столом, на полу, на подоконнике – и в воздухе не чувствовалось напряжения. Кроуфорд не понимал, почему. Они должны были сверлить друг друга взглядами и думать о будущем. А Вайсс перекидывались негромкими репликами ни о чем, и Шварц отвечали им.
На словах Йоджи «а за твои эротические икебаны мы будем получать столько, сколько Персии и не снилось!» Кроуфорд огромным усилием воли перестал отрицать очевидное.
- Нам придется задержаться еще на несколько дней, - самым невозмутимым тоном, на какой только был способен, произнес он. - За нашим домом пока может вестись наблюдение.
- Значит, нужно будет отвести вам раздельные комнаты. Хотя бы пару, - кивнул Кен. – Спать в обнимку на чужих матрасах можно только временно.
- И мебели прикупить, - в голосе Оми послышалось неверящее счастье, и Кроуфорд слегка успокоился: он явно не был здесь единственным, пытающимся отрицать резко изменившуюся ситуацию.
- Кроуфорд, мне нужен номер твоего счета, - произнес Айя. – Премия пришла, делить будем.
- Рад, что ты больше не закрываешь глаза на очевидное, Брэд, - улыбнулся Шульдих.
- Я всё же не страус, чтобы отрицать будущее, которое слишком отличается от того, что я видел, - несколько резко ответил Кроуфорд. – Понимаю уже, что просто так разделиться нам не получится.
- А вот у меня есть очень глупый вопрос, - неожиданно оживился Йоджи. – Нет, правда, глупый!
- Ну?
- А вот если, допустим, Шульдих поцелует, допустим, Оми, и Оми станет телепатом, а Шульдих - нет. А потом – Шульдих поцелует, допустим, Кроуфорда. Так что, Шульдих станет пророком?
Короткая немая сцена прервалась предвкушающим:
- Ка-ак интересно…
- Шульдих, даже не думай. В ближайшее время такие эксперименты мы проводить не будем.
- Не вопрос, Брэд, я подожду, - легко согласился Шульдих. – Но ты оцени, какие перспективы открываются, если оно сработает! Непредсказуемый обмен дарами внутри команды…
- Тогда в команде должен быть минимум один человек без дара, - отметил Айя. – А вы намекали на вероятность развития латентных способностей после обратного обмена.
«Они уже принимают за данность то, что входят в одну команду с нами, - поразился Кроуфорд. – Когда ситуация успела так измениться? Нет, пророкам вредно даже на пару дней лишаться своего дара, они начинают терять контроль над событиями…»
- Да это еще не проверялось, - отмахнулся Шульдих. – Хотя то, что с Оми станется превратиться в телепата, я практически гарантирую.
Оми улыбнулся.
- Мне тоже так кажется.
- И в течение какого времени нам ждать возможного раскрытия способностей? – уточнил Кен. – И какие у этого симптомы?
- А черт его знает! – честно ответил Шульдих сразу на оба вопроса. – Насчет предсказаний – это вам к Кроуфорду.
Вайсс замолчали, оценивая перспективы.
- И кто мы после всего этого? – Оми слегка улыбнулся, нарушая тишину. – Швайсс? Или Шахшпиль какой-нибудь?
- Нет, - Кроуфорд усмехнулся и поправил очки. – Мы пока всё еще Вайсс и Шварц. По крайней мере, для внешнего мира.
- Конспирация, конспирация!
- Да, ты, как бывший частный детектив, должен оценить.
- Конспиративные вы наши, - Кен встал из-за стола. – Кто посуду мыть будет?
Над Болоньей снижался самолет. Эрнст Фогель с задумчивой улыбкой смотрел в окно. Большую часть долгого и утомительного полета он провел в собственных видениях, пытаясь разглядеть Шварц – хотя бы каждого по отдельности. Но последние несколько часов всё же проспал, утомившись бесплодными попытками и задремав в кресле.
И приснился ему юноша с красными волосами и лиловыми глазами, что так часто убивал его в последнее время. Он подошел к Фогелю сзади, положил руки ему на плечи и произнес негромко:
- Не бойся. Я за ними присмотрю.
«Бог мой, - думал Фогель, иронично улыбаясь сам себе, - и в кого я умудрился влюбиться?»
Эпилог. Несколько лет спустя.Эпилог. Несколько лет спустя.
В кабинет на тридцать пятом этаже одной нью-йоркской высотки снова набилось слишком много человек. Кто-то сидел на небольшом уютном диване, кто-то занял подоконник, а кто-то просто расположился на полу.
- Кроуфорд, - недовольно произнесли от стены, - нам опять заказали вашего клиента.
- Сожалею, - сидящий в кресле человек пожал плечами.
- Опять ждать, пока у вас контракт истечет, - огорчились с дивана.
- Естественно, - фыркнули оттуда же. – К твоему сведению, мелкий, сумма нашего контракта почти вдвое превышает вашу премию! Поэтому клиент должен жить!
- Не выйдет, - с кресла блеснули очки. – Слишком долго придется ждать.
- Значит, опять разыгрывать пафосную битву? – заинтересовались с подоконника. – Чур, я трагически умираю! У меня как раз рабочий плащ порвался, так что пачкать его не жалко будет: всё равно выбрасывать!
- Не вопрос, Йоджи, я могу лично тебя застрелить!
- Значит, я в магазин, - подытожили с пола.
- Хн?
- Ну-ка, дай сюда список, - листок бумаги перекочевал на диван. – Малиновый сок, кетчуп, соль, лимонная кислота… Фарфарелло, у тебя же еще с прошлого раза запасы остались!
- Тот рецепт вышел невкусным.
- Фарфарелло, - вздох с кресла. – То, что ты делаешь – заменитель крови. Он не обязан быть вкусным.
- Тебе – нет. А я его с ножа слизываю!
- Может быть, позаимствовать на станции переливания крови? – предложили из-за компьютера. – Есть возможность тайно пробраться и пополнить запасы. Тогда и следы не придется так качественно заметать.
- Наги-кун, тебе всё равно придется там все развалить. Чтобы не нашли признаков инсценировки.
- А я за!
- Да ладно, ребята, не надо ссориться, - с письменного стола слез еще один участник разговора. – Лучше давайте писать сценарий нашей великой битвы. Наги-кун как раз успеет компьютерную модель сделать, пока обсуждать будем.
- Нет, сначала надо решить, жив клиент или мертв!
- Поддерживаю!
- Шульдих, Йоджи. Если вы опять предложите разыграть его жизнь в камень-ножницы-бумага…
- А что? – диван заскрипел, на нем явно устраивались поудобнее. – Можно подумать, когда вы с Фудзимией разыгрываете результат на картах, это сильно отличается.
- Шульдих.
- Да-да?
- Какого черта ты опять обнимаешь нашего телепата?
- А Оми больше сидеть негде, сами же заняли все места! Вот мы и сидим, где помещаемся…
- Шульдих, шине.
- Ой, не надо тут «шине»! Я боюсь берсерков!
- Я не берсерк.
- Да? Ты двигаешься, как берсерк, думаешь, как берсерк, ведешь себя, как берсерк… только что катану не облизываешь! И кто ты после этого?
- Человек. Самый обычный.
- Ага, три раза. Так вот, перейдем к делу, - скрип дивана, - раз уж никто не хочет играть ни в камень-ножницы-бумага, ни в карты, предлагаю бросить монетку!
- Отлично, - несколько иронично подытожили от стола. – Только сначала удалите телекинетика на расстояние пары километров и отвлеките пророка, чтобы не предвидел, какой стороной упадет… Айя-кун, Айя-кун, что ты делаешь?!
«Отвлекаю пророка».
- Айя-кун, он, безусловно, отвлекся, но…
«Бросайте уже монетку».
Дзынь.
- Выпала решка. А что это было?
- Команда идиотов. Стороны загадать надо было сначала. Всё, Фудзимия, можешь отвлекать меня дальше.
- Отлично. Орел – жизнь, решка – смерть. Бросай!
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор
Персонажи: Вайсс, Шварц, оригинальные персонажи, мимопробегающая Мэнкс
Рейтинг: от G до PG
Размер: макси
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: предположительно ООС, АУ-постКапитель: Вайсс, благополучно выплыв из-под маяка, собрались в "Конеко" и пытаются жить дальше. Ни новый Персия, ни Шварц, ни кто-либо из Тварей Тьмы не объявлялся. Но в один прекрасный солнечный день...
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, извращенная фантазия - Шварц, а разнообразные цветы - котятам. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся.
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
Глава 4.
Глава 5.
Глава 6.
Глава 7.
Глава 8.
Глава 9.
Глава 10. О последствиях.Глава 10.
Утром Кроуфорд проснулся от того, что по его руке радостно пропрыгал Шульдих.
- Брэд, ну вставай! Смотри, какое чудесное утро! Солнышко светит! Птички чвякают!
- Судя по твоему состоянию, обряд сработал, - сделал вывод Кроуфорд.
- Да! Да, я теперь снова телепат! Эх, хорошо! – Шульдих плюхнулся обратно на матрас и блаженно закрыл глаза.
- А я в них и не сомневался, - спокойно произнес Наги. – Именно они смогли отдать взятое обратно.
- Но ведь согласись, так никто раньше не делал! – возразил ему Шульдих. – Эпохальное событие! Мы вошли в историю нафиг!
- Не уверен, как лучше, - признался Фарфарелло. – Так или как раньше.
- Кстати, Фарфарелло, а что у нас на завтрак?
- Ничего. Я тоже спал. Будешь торопить – будет капуста, - посмотрев на выражение лица Шульдиха, Фарфарелло злорадно добавил: - Нет, не квашеная. Вареная. Без соли и масла.
- Капуста варится долго, - заметил Кроуфорд, поднимаясь с матраса. Фарфарелло вздохнул и направился к выходу, по дороге с надеждой приложившись о косяк. Судя по недовольному виду, боли он снова не чувствовал. Наги поднялся и ушел вслед за ним.
- Фогель улетели, - Шульдих блаженно улыбался, - нас больше не ловят, я снова телепат, на завтрак будет мясо, а осенью мы с мелким поедем в Германию…
- С чего это? – Кроуфорд надел очки.
- Ну как же! – возмутился Шульдих. – Колбаски есть. Жареные. Этот мелкий продолжатель традиций клана Такатори ни разу не пробовал жареных колбасок, а как же можно так жить?
- Шульдих, - Кроуфорд завязал галстук. – Ведь это было временное перемирие. С сегодняшнего утра мы снова если и не враги, то конкуренты.
Шульдих замолчал. Через полминуты он недоуменно признался:
- Знаешь, Брэд, я как-то об этом и не думал даже.
- Мы – враги, - Кроуфорд вздохнул. – Признаю, это было интересное и приятное время, но оно не повторится.
- И что, мы совсем-совсем никогда не зайдем сюда как товарищи? – Шульдих почти обиженно посмотрел на него. – И завтракать вместе не будем, и обедать? И ты не будешь сверкать очками из пальм, а я – дразнить мелких котят? И Фарфарелло не будет драться с Фудзимией, а Наги – их растаскивать?
- Да.
- Не верю! – решительно заявил Шульдих. На его лице появилась хитрая улыбка. – А ты сам-то в это веришь, Брэд?
- А почему я не должен в это верить?
- Знаешь, у телепатов очень хорошая интуиция, - доверительно сообщил ему Шульдих. – Загляни в будущее, Оракул. Моя интуиция подсказывает, что ты увидишь там необычное.
Кроуфорд пожал плечами, но послушно закрыл глаза. Несколько секунд он наблюдал черноту, но потом видение пришло.
«Так. Какого черта мы с Вайсс занимаемся… чем мы вообще занимаемся?! А, понятно, чем обычно. Только почему-то вместе. И Шульдих… и Шульдих с Йоджи разыгрывают в камень-ножницы-бумага, кому резать цель?! И не замечают, разгильдяи, что цель уже тихо уложил Оми, подкравшийся сзади».
Кроуфорд помотал головой. Этот вариант развития будущего его устраивал мало.
«Так. Мы имеем Фудзимию. Фудзимия только что зарезал… зарезал… зарезал какого-то паранорма. Судя по виду окружающего интерьера, это был пирокинетик. Судя по виду Фудзимии, он пропитал плащ чем-то негорючим. Судя по его же довольному лицу, то, что это был пирокинетик, он знал. Ему кто-то предсказал? Я?! Судя по изменению ракурса, мы с ним вовсе не конкурируем… или конкурируем очень странным образом…»
Кроуфорд снова помотал головой, отметая продолжение видения.
«Так. Ладно, пусть будут шашлыки на лоне природы, тем более в исполнении Фарфарелло. Но какого черта на бревне сидят Вайсс с примкнувшими к ним Шульдихом и увлеченно нанизывают на шампуры все, что не приколочено? Нет, это слишком…»
Кроуфорд открыл глаза.
- Шульдих. Ты знал.
- Самое смешное, Брэд, что нет, - Шульдих улыбнулся. – Но, как я догадываюсь, ты увидел что-то очень интересное.
- Скажем так, - не стал спорить Кроуфорд.
Оми тоже проснулся. Ему было немножко одиноко, потому что он не чувствовал вокруг себя всех остальных. «Значит, всё сработало», - с облегчением подумал Оми. Он всё же очень боялся, что не сумеет пожелать правильно: больно уж хотелось не отдавать чужую телепатию, больно уж хотелось оставить себе. Но всё получилось.
Он встал с кровати, натянул шорты и футболку и пошел к остальным. Кен тоже уже проснулся и лежал с открытыми глазами.
- Что-то изменилось, - поделился он. – Но я не понял, что.
- Думаю, Кроуфорд понял, - ответил Оми. – Он-то наверняка может вызывать видения по собственной воле.
Йоджи сидел на кровати и обиженно смотрел на собственные носки.
- Эх, а так удобно было надевать их телекинезом, - пожаловался он вошедшему Оми. Тот, не удержавшись, улыбнулся. – Но ничего. Я вовсе не такой лентяй, каким меня пытается показать Айя-кун! Я и руками могу!
Айя все еще лежал в постели. Судя по позе и выражению лица, чувствовал он себя очень плохо.
- У меня слишком много мышц, связок, суставов и нервов, - проворчал он в ответ на встревоженный взгляд Оми. – И они все почему-то болят.
- Тебе нужно в горячий душ, Айя-кун, - посоветовал Оми. Айя со вздохом поднялся и изрядно скособоченной походкой направился к ванной.
«Всё теперь будет, как раньше, - подумал Оми. – Мы будем продавать цветы и, может быть, ходить на миссии, если Мэнкс найдет нового Персию. Только Шварц в доме уже не будет».
Ему было грустно. Всегда грустно, когда заканчивается что-то хорошее, а насмешливые глаза Кроуфорда, горячие ладони Шульдиха, веселая ухмылка Фарфарелло, спокойные движения Наги – всё это, без сомнения, было хорошим.
- Кроуфорд-сан, - когда они с Шульдихом спускались на кухню, Наги встретился им в коридоре. – Могу ли я иногда заходить к Вайсс в гости? Цукиёно-сан обещал показать мне один весьма перспективный метод взлома.
Шульдих хихикнул, оценив безукоризненно-деловые интонации в голосе Наги. Кроуфорд вздохнул.
- Нам нужно будет поговорить об этом позже, Наги.
Наги невозмутимо кивнул и скрылся в чьей-то комнате.
- Вы сговорились.
- Нет, Брэд. Просто у каждого действия бывают последствия, разве тебя этому не учили, а, Оракул?
Кроуфорд кивнул. Из ванной вышел Фудзимия в полотенце и направился куда-то вниз. Невольно залюбовавшись, Кроуфорд не сразу понял, что кажется ему неправильным. Движения Фудзимии ничуть не изменились.
- Но ведь обмен произошел, - вырвалось у него. Айя остановился и оглянулся.
- За это время я понял, как правильно двигаться. Не вижу смысла прекращать это исключительно потому, что такие движения вызывают боль.
«Брэд, ты не представляешь, о чем он думает, - поделился Шульдих. – Он хочет спуститься в подвал и потренироваться. Чтобы его тело, так сказать, имело обоснованную причину болеть!»
- По моим расчетам, на разработку связок и суставов под подобный тип движений уйдет не более нескольких месяцев, - добавил Айя. – Зато потом моя боеспособность значительно возрастет.
И ушел вниз по лестнице. Кроуфорд мотнул головой, отгоняя видение: Наги, телекинезом делающий массаж Фудзимии.
- Это – мясо, - обвиняющим тоном произнес Йоджи.
- Да, - Фарфарелло осклабился. – И оно жило у вас в холодильнике.
Вайсс и Шварц сидели на кухне – за столом, на полу, на подоконнике – и в воздухе не чувствовалось напряжения. Кроуфорд не понимал, почему. Они должны были сверлить друг друга взглядами и думать о будущем. А Вайсс перекидывались негромкими репликами ни о чем, и Шварц отвечали им.
На словах Йоджи «а за твои эротические икебаны мы будем получать столько, сколько Персии и не снилось!» Кроуфорд огромным усилием воли перестал отрицать очевидное.
- Нам придется задержаться еще на несколько дней, - самым невозмутимым тоном, на какой только был способен, произнес он. - За нашим домом пока может вестись наблюдение.
- Значит, нужно будет отвести вам раздельные комнаты. Хотя бы пару, - кивнул Кен. – Спать в обнимку на чужих матрасах можно только временно.
- И мебели прикупить, - в голосе Оми послышалось неверящее счастье, и Кроуфорд слегка успокоился: он явно не был здесь единственным, пытающимся отрицать резко изменившуюся ситуацию.
- Кроуфорд, мне нужен номер твоего счета, - произнес Айя. – Премия пришла, делить будем.
- Рад, что ты больше не закрываешь глаза на очевидное, Брэд, - улыбнулся Шульдих.
- Я всё же не страус, чтобы отрицать будущее, которое слишком отличается от того, что я видел, - несколько резко ответил Кроуфорд. – Понимаю уже, что просто так разделиться нам не получится.
- А вот у меня есть очень глупый вопрос, - неожиданно оживился Йоджи. – Нет, правда, глупый!
- Ну?
- А вот если, допустим, Шульдих поцелует, допустим, Оми, и Оми станет телепатом, а Шульдих - нет. А потом – Шульдих поцелует, допустим, Кроуфорда. Так что, Шульдих станет пророком?
Короткая немая сцена прервалась предвкушающим:
- Ка-ак интересно…
- Шульдих, даже не думай. В ближайшее время такие эксперименты мы проводить не будем.
- Не вопрос, Брэд, я подожду, - легко согласился Шульдих. – Но ты оцени, какие перспективы открываются, если оно сработает! Непредсказуемый обмен дарами внутри команды…
- Тогда в команде должен быть минимум один человек без дара, - отметил Айя. – А вы намекали на вероятность развития латентных способностей после обратного обмена.
«Они уже принимают за данность то, что входят в одну команду с нами, - поразился Кроуфорд. – Когда ситуация успела так измениться? Нет, пророкам вредно даже на пару дней лишаться своего дара, они начинают терять контроль над событиями…»
- Да это еще не проверялось, - отмахнулся Шульдих. – Хотя то, что с Оми станется превратиться в телепата, я практически гарантирую.
Оми улыбнулся.
- Мне тоже так кажется.
- И в течение какого времени нам ждать возможного раскрытия способностей? – уточнил Кен. – И какие у этого симптомы?
- А черт его знает! – честно ответил Шульдих сразу на оба вопроса. – Насчет предсказаний – это вам к Кроуфорду.
Вайсс замолчали, оценивая перспективы.
- И кто мы после всего этого? – Оми слегка улыбнулся, нарушая тишину. – Швайсс? Или Шахшпиль какой-нибудь?
- Нет, - Кроуфорд усмехнулся и поправил очки. – Мы пока всё еще Вайсс и Шварц. По крайней мере, для внешнего мира.
- Конспирация, конспирация!
- Да, ты, как бывший частный детектив, должен оценить.
- Конспиративные вы наши, - Кен встал из-за стола. – Кто посуду мыть будет?
Над Болоньей снижался самолет. Эрнст Фогель с задумчивой улыбкой смотрел в окно. Большую часть долгого и утомительного полета он провел в собственных видениях, пытаясь разглядеть Шварц – хотя бы каждого по отдельности. Но последние несколько часов всё же проспал, утомившись бесплодными попытками и задремав в кресле.
И приснился ему юноша с красными волосами и лиловыми глазами, что так часто убивал его в последнее время. Он подошел к Фогелю сзади, положил руки ему на плечи и произнес негромко:
- Не бойся. Я за ними присмотрю.
«Бог мой, - думал Фогель, иронично улыбаясь сам себе, - и в кого я умудрился влюбиться?»
Эпилог. Несколько лет спустя.Эпилог. Несколько лет спустя.
В кабинет на тридцать пятом этаже одной нью-йоркской высотки снова набилось слишком много человек. Кто-то сидел на небольшом уютном диване, кто-то занял подоконник, а кто-то просто расположился на полу.
- Кроуфорд, - недовольно произнесли от стены, - нам опять заказали вашего клиента.
- Сожалею, - сидящий в кресле человек пожал плечами.
- Опять ждать, пока у вас контракт истечет, - огорчились с дивана.
- Естественно, - фыркнули оттуда же. – К твоему сведению, мелкий, сумма нашего контракта почти вдвое превышает вашу премию! Поэтому клиент должен жить!
- Не выйдет, - с кресла блеснули очки. – Слишком долго придется ждать.
- Значит, опять разыгрывать пафосную битву? – заинтересовались с подоконника. – Чур, я трагически умираю! У меня как раз рабочий плащ порвался, так что пачкать его не жалко будет: всё равно выбрасывать!
- Не вопрос, Йоджи, я могу лично тебя застрелить!
- Значит, я в магазин, - подытожили с пола.
- Хн?
- Ну-ка, дай сюда список, - листок бумаги перекочевал на диван. – Малиновый сок, кетчуп, соль, лимонная кислота… Фарфарелло, у тебя же еще с прошлого раза запасы остались!
- Тот рецепт вышел невкусным.
- Фарфарелло, - вздох с кресла. – То, что ты делаешь – заменитель крови. Он не обязан быть вкусным.
- Тебе – нет. А я его с ножа слизываю!
- Может быть, позаимствовать на станции переливания крови? – предложили из-за компьютера. – Есть возможность тайно пробраться и пополнить запасы. Тогда и следы не придется так качественно заметать.
- Наги-кун, тебе всё равно придется там все развалить. Чтобы не нашли признаков инсценировки.
- А я за!
- Да ладно, ребята, не надо ссориться, - с письменного стола слез еще один участник разговора. – Лучше давайте писать сценарий нашей великой битвы. Наги-кун как раз успеет компьютерную модель сделать, пока обсуждать будем.
- Нет, сначала надо решить, жив клиент или мертв!
- Поддерживаю!
- Шульдих, Йоджи. Если вы опять предложите разыграть его жизнь в камень-ножницы-бумага…
- А что? – диван заскрипел, на нем явно устраивались поудобнее. – Можно подумать, когда вы с Фудзимией разыгрываете результат на картах, это сильно отличается.
- Шульдих.
- Да-да?
- Какого черта ты опять обнимаешь нашего телепата?
- А Оми больше сидеть негде, сами же заняли все места! Вот мы и сидим, где помещаемся…
- Шульдих, шине.
- Ой, не надо тут «шине»! Я боюсь берсерков!
- Я не берсерк.
- Да? Ты двигаешься, как берсерк, думаешь, как берсерк, ведешь себя, как берсерк… только что катану не облизываешь! И кто ты после этого?
- Человек. Самый обычный.
- Ага, три раза. Так вот, перейдем к делу, - скрип дивана, - раз уж никто не хочет играть ни в камень-ножницы-бумага, ни в карты, предлагаю бросить монетку!
- Отлично, - несколько иронично подытожили от стола. – Только сначала удалите телекинетика на расстояние пары километров и отвлеките пророка, чтобы не предвидел, какой стороной упадет… Айя-кун, Айя-кун, что ты делаешь?!
«Отвлекаю пророка».
- Айя-кун, он, безусловно, отвлекся, но…
«Бросайте уже монетку».
Дзынь.
- Выпала решка. А что это было?
- Команда идиотов. Стороны загадать надо было сначала. Всё, Фудзимия, можешь отвлекать меня дальше.
- Отлично. Орел – жизнь, решка – смерть. Бросай!
Осторожно! Режим "сделать хорошо" активирован!
Название: Швайсс
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор
Персонажи: Вайсс, Шварц, оригинальные персонажи, мимопробегающая Мэнкс
Рейтинг: от G до PG
Размер: макси
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: предположительно ООС, АУ-постКапитель: Вайсс, благополучно выплыв из-под маяка, собрались в "Конеко" и пытаются жить дальше. Ни новый Персия, ни Шварц, ни кто-либо из Тварей Тьмы не объявлялся. Но в один прекрасный солнечный день...
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, извращенная фантазия - Шварц, а разнообразные цветы - котятам. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся.
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
Глава 4.
Глава 5.
Глава 6.
Глава 7.
Глава 8.
Глава 9. О таинственных смертях, эпохальных событиях и яичнице с чем попало.Глава 9.
На плите жарилась яичница. Без мяса – потому что Фарфарелло проспал, и готовить пришлось Наги. Тот не очень хорошо представлял себе, как можно быстро приготовить сытный завтрак на восемь человек, и потому ограничился гигантской яичницей, в которую покрошил всё, что подвернулось под руку.
- Хм, яичница с копченым лососем? – заглянул в сковородку Йоджи. – Оригинально, Наги-кун, оригинально.
- Скажи спасибо, что я туда устриц не порезал, - огрызнулся Наги. – А то они так у вас в холодильнике до сих пор и лежат, неприкаянные.
- Через пару дней они протухнут и завоняются, - предрек Кен, входя на кухню. – Нет, не предвидел. Да, просто рассуждаю логически.
- Ну что уж так сразу: протухнут, завоняются, - Шульдих уже давно сидел на подоконнике и с интересом принюхивался к ароматам. – Может быть, в них заведется новая жизнь! Инопланетный разум!
- Ты веришь в инопланетный разум, Шульдих? – заинтересовался Йоджи.
- Да нет вообще-то, - Шульдих беспечно пожал плечами. – Я ни разу ни по каким инопланетным мозгам не лазил.
И спрыгнул с подоконника: Наги начал накладывать еду.
Ели молча. И Вайсс, и Шварц устали за миссию и весь остаток ночи проспали, не заморачиваясь ужином. Поэтому сейчас яичница с начинкой-ассорти казалась им просто прекрасным блюдом.
Звяк-звяк.
Это Кроуфорд постучал вилкой по чашке.
- О нет, - вздохнул Шульдих. – Всё же получилось, зачем еще разбор полетов устраивать?
- Кроуфорд-сан, кофе вилкой не едят, - заметил Оми.
Кроуфорд невозмутимо кивнул.
- Разбор полетов, Шульдих, устраивать необходимо. Потому что все мы избежали потерь только благодаря невероятному везению.
- Но ведь все же обошлось, - Шульдих вздохнул. – Готовьтесь, Вайсс: нас сейчас ругать будут.
- Именно, - Кроуфорд поправил очки. – Итак, Кудо Йоджи.
- А что сразу я-то? – поперхнулся Йоджи, чуть не свалив со стола чашку. – Я вообще телекинетик!
- Да. И объясни, телекинетик, зачем ты выплясывал на открытом месте под вражескими очередями? Ты подвергал большой опасности, во-первых, свою жизнь, во-вторых, жизнь твоих товарищей, которые не могли просто забросать выбегающих из здания врагов гранатами.
- Они просто слишком быстро кончились, эти гранаты, - пробормотал Шульдих.
- Ты легко мог укрыться в непростреливаемом секторе и устроить фирменную атаку Наги с подвешиванием врагов на стену.
- Она у меня еще редко получается, - проворчал Йоджи. – И только против берсерков. А отводить пули и пихать автоматы так, чтобы одни враги пристреливали других – получается.
- Теперь вы, - Кроуфорд перевел взгляд на Шульдиха и сидящего рядом с ним Оми. – Вам напомнить, сколько процентов телепатов выходит из первого в своей жизни глубокого транса?
- Ну и что? – Оми пожал плечами. – Если бы я не стал в него заходить, у нас было бы минимум две потери. Двое – это в любом случае больше, чем один.
- А напомнить ли вам, сколько процентов телепатов выходят из первого в своей жизни глубокого транса с целой личностью и не размазавшись по разумам своих товарищей?
- Я не знаю этих цифр, - Оми улыбнулся. – Но знаете, Кроуфорд-сан, жить информационной сущностью между разумами друзей – это далеко не самая худшая вещь в мире. И уж точно лучше, чем жить без нескольких друзей.
- А ты куда смотрел? – Кроуфорд с бесконечной усталостью посмотрел на Шульдиха.
- А я в это время детонатор устанавливал, - улыбнулся Шульдих. – Да ладно, по-моему, мелкий всё сделал правильно.
- Вам должно быть стыдно. Из всех вас разумнее и осторожнее всех сработали берсерки! Они, по крайней мере, не рисковали без необходимости. Хотя, - Кроуфорд перевел взгляд на Кена, - за ними почему-то увязался пророк. И делал вид, что он тоже берсерк, хотя за мной таких склонностей не наблюдалось.
- А это моё, - пожал плечами Кен. – Я, это… сумасшедший немного. Иногда бываю.
- Ты – пророк, - Кроуфорд вздохнул. – Пророки крайне редко вступают в ближний бой. А если и вступают, то даже боевые пророки оказываются слабее берсерков, телекинетиков и других воинов. Главное оружие пророка – его знание будущего.
Кен ухмыльнулся, показательно кровожадно всадил вилку в кусок яичницы и продекламировал:
- Я точно знаю наперед – сегодня кто-нибудь умрет! Я знаю, где, я знаю, как…
- Ты – милый котик Сибиряк? – мило улыбнулся ему Йоджи. Кен фыркнул и кивнул.
- Я тоже действовал разумно, - несколько недовольно произнес Наги. – Спокойно отстреливал тех, кто выбегал. Потом телепата из транса вывел.
- Да, - признал Кроуфорд. – Твои действия, Наги, заслуживают похвалы.
- Так ведь получается, Брэд, что минимум трое из восьми действовали разумно, - Шульдих усмехнулся. – А если учесть идеального и непогрешимого тебя – так и вовсе четверо. А это уже половина группы. Не такой уж и плохой результат для команды, которая от силы три дня как команда, а?
Кроуфорд вздохнул и неохотно признал:
- Я тоже совершил несколько непростительных ошибок. Первой из них было то, что вы вообще отправились на эту миссию. Мне следовало предусмотреть, что на до сих пор подавляемую эйфорию от обретения способностей наложится всплеск адреналина, что приведет к абсолютно неадекватному поведению.
- Нам все равно нужно было идти, - Оми пожал плечами. – Иначе Персия счел бы нас бесполезными.
- Мы бы просто зашли туда и заложили взрывчатку в нужных местах, а потом спокойно отошли, - пояснил Кроуфорд.
- Это, вообще-то, наша миссия! – возмутился Йоджи. – Вот еще Шварц за нас работу не выполняли!
- И вам было бы трудно, - уточнил Кен. – Слишком много врагов.
Айя отложил в сторону вилку и произнес коротко:
- Деньги.
- Меркантильные, меркантильные Охотники Света, - печально вздохнул Шульдих.
- Зато справедливые, - отрезал Айя. – Премию делим пополам. Вместе работали.
- О, а вот это я одобряю! – оживился Шульдих.
- А я нет, - вздохнул Оми. – Ведь раз мы смогли завершить эту миссию, очень сложную, следующая наверняка будет еще менее выполнимой.
«А нас уже будет четверо», - додумал он про себя. И на секунду ему показалось, что по мысленной связи донесся чей-то смешок.
- Вероятность такого около 78,5%, - подтвердил Кроуфорд. – И это – еще одна причина, по которой на эту миссию не следовало соглашаться. По моим выкладкам, режим Оониши Такео был бы хуже существующего только на 7,6%.
Под испытующими взглядами Вайсс он неохотно добавил:
- Не учитывая неизбежные эксцессы переходного периода.
- Вот! – торжествующе взмахнул руками Йоджи. – Тебе «не учитывая», а нам тут еще работать. Разобьют опять витрину, на какие шиши менять будем?
- Кстати, - Кроуфорд поправил очки. – Насколько я помню, ваше задание включало в себя еще и добычу неких документов. Кто-нибудь этим озаботился?
Вайсс виновато запереглядывались.
- Ну, я, - Айя покопался в карманах и достал пухлый конверт. Посмотрел на остальных и усмехнулся: - А что? Я хотя и берсерк, но всё еще Абиссинец.
- Сеть охватила весь город, - Вилли сидел в кресле. – Но поиски безрезультатны.
- Я знаю, - Эрнст вздохнул. – Нет смысла задерживаться здесь. Мы проиграли.
- И вовсе нет! – возмутился Клаудио. – Можно проверить еще раз!
- И вы обязательно это сделаете, - пророк поднялся с кровати. – Но ничего не найдете.
- Эрнесто – фаталист.
- Никогда этого не отрицал. Есть еще одна вероятность, - Эрнст грустно улыбнулся. – Они могли потерять силу в результате всех этих потрясений. Это объясняет то, что мы не можем их найти.
- Тогда нам изменить алгоритм поиска? – обрадовался Клаудио.
- Нет, - Эрнст покачал головой. – Если это так, то они правы, что прячутся. Потерявшему силу лучше не возвращаться в Розенкройц. А если каким-то чудом они обретут ее заново, они придут сами.
- То есть ты не собираешься задерживаться в городе до конца недели, - сделал вывод Вилли.
- Не собираюсь. Мы сделали всё, что было в наших силах. Как не горько это осознавать, но Шварц, скорее всего, мертвы.
«Впрочем, - подумал Эрнст с бессильной злостью, - судя по некоторым обмолвкам, Розенкройц такой вариант тоже устроит».
- Тогда я правильно купил нам билеты, - кивнул Клаудио.
- Хм. Дай сюда… стыковочный рейс в Болонье?
- Всё равно же по пути!
- Такое «по пути» указывает на невысокую точность шкалы измерения попутности… Клаудио, нам двое суток придется там ждать!
- Хоть отдохнем немного, - Клаудио беззаботно улыбнулся. – Да ладно тебе, Эрнесто. Время позволяет, а Болонья – чудесный город.
- А ты соскучился по нормальному мороженому.
- Не стану отрицать – да!
- А давайте возьмем с собой Осьминога, - внезапно произнес Вилли. Эрнст посмотрел на него в немом изумлении.
- Вилли, я полагал тебя более рассудительным. Зачем?
Вилли промолчал.
- Он такой прикольный! – радостно объяснил Клаудио. – И красивый! И соразмерный! Я его видел сегодня ночью, он грезил о том, что пошел на свою киллерскую работу.
- Весь? – невольно заинтересовался Эрнст.
- Целиком! – подтвердил Клаудио. – Ух, как он там всех подорвал! Правда, о киллерской работе у него очень странные представления.
- Клаудио, - медленно произнес Эрнст. – А ведь взрыв действительно был.
- Да знаю, я по телевизору смотрел, - Клаудио пожал плечами. – Думаю, он гулял где-нибудь неподалеку и увидел зарево. И остановился понаблюдать.
- Нужно быть шизофреником, чтобы остановиться и понаблюдать за взрывом.
- Так он и есть! Такие часто по ночам гуляют. Более того, - Клаудио торжественно взмахнул рукой, - будь я шизофреником, я бы тоже такой замечательный бабах себе приписал.
- Не сомневаюсь.
- А даже если это и был он, - Клаудио улыбнулся, - я его не сдам. Высоток в мире много, а такой Осьминог – всего один.
- Допускаю, - согласился Эрнст. – Но вам все равно не стоит брать его с собой. Он зачахнет вдали от родной страны. Он же японец до мозга костей… хоть и гайдзин на три восьмых.
- Наверное, ты прав, Эрнесто, - вздохнул Клаудио. – Да и в Розенкройц наверняка отберут такую интересную игрушку. Но мы будем его навещать, правда, Вилли?
Вилли кивнул.
- Будем, - быстро согласился Эрнст, поняв, что чертов Осьминог, на которого так запали его телепаты, живет в одном городе с юношей его мечты. – Когда отлет? – спросил он, поскорее переводя разговор на другую тему.
- Билеты у тебя в руках, Эрнесто, но я скажу: через четыре с половиной часа. Мы успеем еще немного погулять, и нет, тебя мы запрем в номере! Нам не улыбается лишиться штатного пророка из-за твоей великой любви номер триста двенадцать.
- Я бы не стал…
- Стал бы. Просто пока неосознанно. Вилли, пошли.
Хлопнула дверь, и Эрнст вздохнул, слушая, как проворачивается в замке ключ. Ребята правы: он мог, мог пойти куда глаза глядят и обнаружить себя у дверей заветного магазина. С него сталось бы.
Пророк лег на кровать и погасил стоящую на тумбочке лампу. Вилли и Клаудио засядут сейчас в каком-нибудь ресторане и будут яростно прочесывать всю сеть: наудачу, ведомые интуицией и инстинктами. Последняя попытка найти хоть что-нибудь, хоть какую-нибудь зацепку. Он мог, не напрягаясь, припомнить минимум четыре случая, когда такая стратегия давала успех. Но сейчас не даст.
До самолета оставалось четыре часа двенадцать минут. Эрнст улыбнулся и закрыл глаза. Одно мысленное усилие – и потолок размазался и собрался вновь в улицу с цветочным магазином. Интересно, сколько раз его успеют убить, пока не вернутся телепаты?..
- Ребята, а пойдемте телевизор смотреть! – Йоджи посмотрел на часы. – Утренние новости. Будут нашу работу показывать.
- Вайсс, вы любите обмениваться последними взглядами с жертвой через телевизор? – удивился Шульдих. – Не ожидал.
- Это действительно очень интересно, - ответил Оми. – Особенно как журналисты объясняют произошедшее. К тому же, можно оценить свою работу со стороны.
- В каком-то смысле это заменяет нам ваши разборы полетов, - улыбнулся Кен.
Утренние новости вызвали несколько сдавленных смешков.
- Подтвердились полученные ранее известия о смерти первого заместителя министра по связям с общественностью Оониши Такео, - вещала с экрана телевизора молодая, чем-то напоминающая Мэнкс телеведущая. Кен тихонько фыркнул себе под нос, Йоджи восхищенно взвыл.
- Хм? – Кроуфорд поправил очки и вопросительно посмотрел на Вайсс.
- Видишь ли, - Кен откровенно улыбался, - утром того дня, когда ты пришел к нам в магазин со своим неприличным предложением, мы точно так же смотрели телевизор, и именно эта девушка именно такими словами рассказывала об уже произошедшей смерти этого Оониши.
- В автокатастрофе, - усмехнулся Айя.
- Вот-вот, мне уже интересно, с управлением чем он не справился на этот раз. В то утро это была машина на автостраде.
- Не справился с управлением небоскребом, - фыркнул Йоджи. – О, да вы послушайте, почти правду говорят!
- Сегодня ночью Оониши Такео-сама погиб при исполнении служебных обязанностей вместе с группой коллег и подобающей охраной в результате взрыва здания от неустановленных причин…
- Взрыв бытового газа? – невинно предположил Шульдих. – Или сигаретку кто-нибудь не туда бросил.
- …подозревается вооруженное нападение с целью устранения политического противника…
- Умное у вас тут, в Японии, телевидение, - сделал вывод Шульдих. – Додумались-таки до очевидного.
- Есть еще одна разница между тем, как мы смотрели телевизор сейчас и в то утро, - произнес Айя. И, дождавшись, пока все обернутся и посмотрят на него, добавил: - Тогда мы уже были на работе. А сейчас все еще занимаемся непонятно чем.
- Эх, - вздохнул Йоджи. – И не отдохнуть уже после тяжелой миссии… Интересно, купят ли у нас цветы на вторые похороны Оониши Такео?
В торговый зал отправились Кен и Йоджи: день был дождливым, и наплыва посетителей не ожидалось. Оми и Наги, пошептавшись немного, отправились за компьютер, Шульдих рылся в стенном шкафчике в поисках конфет.
- Фарфарелло, приготовь что-нибудь на обед, - донесся из коридора голос Айи. – Пожалуйста.
Последнее слово прозвучало несколько неуверенно. Впрочем, довольное «Ха!» в ответ давало понять, что Фарфарелло излишней вежливостью не заморачивался.
- Шульдих, воровать конфеты у котят – нехорошо, - заметил Кроуфорд, заходя в кухню.
- А мне Оми-кун разрешил, - парировал Шульдих. – И вообще, я по чуть-чуть. Все равно японские сладости мне не очень нравятся.
- Давно хотел спросить, - Кроуфорд налил себе воды, - почему поисковая команда не обнаружила нашу ментальную сеть? Ведь такие структуры ясно указывают на наличие в зоне поиска группы паранормов.
- Ага, ага, - покивал резко ставший очень довольным Шульдих. – Лови картинку.
- Что это? – помолчав, уточнил Кроуфорд.
- Наша ментальная сеть, - Шульдих улыбался, словно бы нашел в кухонном шкафу портал на конфетную фабрику. – Правда, красивая?
- Вот эта мешанина канализационных труб с высокотехнологическим обеспечением и компьютеризированным расчетом подачи воды – наша сеть?
- Ага, - Шульдих зашуршал конфетной бумажкой. – А ты что думаешь, я просто так Оми учил именно визуализации? Да, при таком способе всё работает через задницу, но зато никто и никогда не сопоставит такой бред и стандартные, проверенные поколениями паранормов схемы ментальной связи. А воображение у мелкого богатое.
- Я вижу, - Кроуфорд усмехнулся. – Ты молодец, Шульдих.
- Ха! Я и так это знаю.
- Шульдих! – в дверях кухни появился встрепанный и немного встревоженный Йоджи. - Там твой вчерашний пришел! Ну тот, которому ты свою порноикебану впарил. И он еще одну хочет!
- Не вопрос! – Шульдих небрежным жестом сунул себе за ухо какой-то сухой листик, эффектно взлохматил волосы и понесся вниз по лестнице. Кроуфорд проводил его удивленным взглядом.
- Кажется, вчера я что-то пропустил, - констатировал он.
Где-то через два-три часа, когда магазин уже вовсю работал, к расположившемуся в кресле с книгой в руках Кроуфорду подошел Оми.
- Да? – Кроуфорд поднял глаза, заложив страницу листом бумаги. «Определенно, Кен прав, - подумал он. – «Путь меча» - не та книга, которую стоит читать берсеркам. Стоит спрятать ее понадежнее».
- Мы тут с Наги-куном посмотрели, - Оми присел на кровать, - Фогель уезжают раньше. Они уже в аэропорту, на рейс регистрируются.
- Вот как, - Кроуфорд отложил книгу. – Значит, вечером нужно будет провести обратный ритуал.
Оми, помявшись, кивнул. Ему очень хотелось попросить отложить обмен дарами на день-другой, просто на всякий случай, чтобы выждать, а вдруг это был отвлекающий маневр, и их потом еще будут искать. Но он понимал: Кроуфорд решит, что они не хотят отдавать взятое.
А Оми действительно очень-очень нравилась телепатия. С ней столько всего полезного можно было сделать! Вот, например, ту неправильность в сознании у Йоджи-куна убрать. Нет, он тогда посоветовался на всякий случай с Шульдихом, но тот тоже согласился, что так неправильно, и даже подсказал, как безопаснее выдернуть эту дрянь из головы. Йоджи-кун теперь по ночам не кричит. Совсем не кричит. И больше не будет. А теперь надо отдавать такую замечательную телепатию. Обязательно надо. Она ведь чужая, и не отдать будет нечестно.
«Чужое брать нельзя, - напомнил себе Оми. – И вообще. Что там говорил Шульдих про вероятность пробуждения латентного дара? Вот пробужу у себя что-нибудь и сам по себе телепатом буду».
- Тогда вечером, - сказал он вслух и вышел из комнаты, тихонько прикрыв за собой дверь. Кроуфорд положил «Путь меча» обратно под подушку Кена и тоже вышел в коридор.
Покупателей действительно было немного, но прибыль оказалась приличной: у Вайсс опять закупили большую порцию явно траурных цветов.
- Стоило бы воскресить этого Оониши и убить повторно, - заметил Йоджи, пересчитывая выручку. – Такой выгодный для бизнеса человек, прямо страшно.
- Хорошо, что я заказал побольше роз, - согласился Кен.
- Третьих похорон не будет, - покачал головой Оми, пересчитывающий пакеты с подкормкой для кактусов. – Мы всегда делаем свою работу на совесть.
И не увидел пророк, и не услышал телепат, и не почувствовал движения воздуха телекинетик, и не учуял живую кровь берсерк… В этот раз Мэнкс вошла в магазин незамеченной, и только благодаря фирменному везению Вайсс в зале не было видно никого из Шварц.
- Мэнкс, любовь моя, да как ты внезапно, - восхитился Йоджи, нервно перекидывая табличку на витрине в положение «закрыто». – Обрадуй меня: ты пришла выдать нам премию?
- Нет, деньги придут вам на счет вечером, - Мэнкс выглядела запыхавшейся и слегка растерянной. – Ребята, тут такое дело… кто-то только что убил нового Персию.
На Мэнкс скрестились четыре изумленных взгляда: от кассы, от витрины, от полки с удобрениями и от двери в жилую зону дома.
- Охренеть, - выразил всеобщие чувства Йоджи.
- Прямо среди рабочего дня прошел мимо всей охраны и просто зарезал, - в голосе Мэнкс не было испуга или даже сожаления. Только растерянность.
- Молодец, - заметил Йоджи. – Нельзя сказать, что я не одобряю.
- Ребята, это ведь не вы? – Мэнкс посмотрела на Вайсс с неуверенным подозрением.
- Еще чего! – возмутился Йоджи. – Он нам, знаешь ли, до сих пор премию не выплатил.
- Да будет вам ваша премия! – Мэнкс обвела взглядом магазин. – Это сделали холодным оружием. Ножом или мечом.
- У меня проволока, - тут же отказался Йоджи.
- У меня багнаки, - Кен нарочито небрежно пожал плечами. – От них следы характерные.
- Я вообще убиваю с расстояния, - Оми очень скромно потупился.
- А от катаны следы ни с чем не спутаешь, - закончил от двери Айя.
- На катану как раз было похоже, - призналась Мэнкс. – Хотя я бы подумала на нож. Айя, это не ты убил Персию?
- Хн, - Айя оперся о косяк.
- У нас смена в магазине, - буркнул Кен. – Мы бы не успели.
- Да, не успели бы, - Мэнкс вздохнула. – Всё произошло совсем недавно, я едва успела доехать до вас.
- Да и незачем нам, - Йоджи пожал плечами. – Нам за него не платили.
- Но кто тогда?
- Шварц, - коротко произнес Айя.
- А ведь точно! – оживился Йоджи. – Уж если мы выплыли, так они просто обязаны были выбраться. И холодным оружием у них минимум один член команды владеет.
- А рыжий их прикрыл, - Кен присел на край стола кассы. – Прошли парадным строем мимо охраны, а их и не заметили.
- Наверное, - Мэнкс снова обвела Вайсс странным взглядом, будто бы не до конца поверила им. – Нет, я понимаю, что это не вы и что вы бы просто не смогли… Да, наверное, это Шварц.
После того, как за Мэнкс захлопнулась дверь, Айя перевел взгляд на тропический уголок и произнес:
- Кроуфорд, вылезай.
- Он не может, - отозвался Йоджи. – Я его, э-э-э… закрепил.
Повинуясь театральному взмаху его руки, листья пальм раздвинулись и явили миру занятное зрелище: очень недовольного Кроуфорда, привязанного к стулу какими-то лианами и с растительным кляпом во рту.
- Хн, - явно одобрительно произнес Айя.
- Он отсвечивал, - пояснил Йоджи. – И очками блестел. Что бы Мэнкс подумала: что у нас опять снайперы в кустах обнимаются? А когда я прикрыл его листиками, он начал высовываться и пытаться разглядеть! Пришлось привязать.
- Это было излишне, - Кроуфорд выплюнул лиану. – Я бы не стал нарушать конспирацию.
- Ты шуршал! – обвиняюще ткнул в него пальцем Йоджи.
- Да ладно, тоже мне зрелище – пророк в пальмах, - Кен пожал плечами. – У меня вот вообще телекинетик под столом, и ничего.
Он спрыгнул на пол и помог выползти Наги.
- Но зачем? – Оми посмотрел на того непонимающе.
- Подслушивал, - фыркнул Наги. – Не вальс же танцевал. У вас там тесно, знаете ли.
- Там просто не место для прятанья, - объяснил Оми.
- Да? А откуда там тогда две упаковки пластита, четыре дротика и дискета с любовным сериалом?
- Взрывчатки просто слишком много привезли, и я распихиваю ее по всему дому, - Оми пожал плечами. – Дротики – на всякий случай. А дискета не моя.
- Сейчас еще окажется, что у нас под потолком висит Шульдих, - усмехнулся Йоджи.
- И вовсе нет! – дверь в жилые помещения возмущенно распахнулась. – Я, в отличие от некоторых, подслушиваю с комфортом!
Шульдих сидел прямо за дверью на предусмотрительно принесенном стуле и довольно улыбался.
- Нет, Фарфарелло на кухне, - ответил он на незаданный вопрос. – У него готовка, его сейчас ничего не интересует.
- Тогда перейдем к более насущному вопросу, - Йоджи почесал в затылке. – Кто, черт подери, убил Персию?
- Не мы! – сразу же отказался Шульдих. – У вас чуть что – так сразу Шварц виноваты. А это не мы!
- У меня алиби, - усмехнулся Кроуфорд. – Я сидел в пальмах. И советую все же меня развязать.
- А я – за компьютером и под столом, - добавил Наги.
- А Фарфарелло – на кухне, - закончил Шульдих и зловеще добавил: - Так что ищите убийцу среди своих…
- Айя-кун, - Оми перевел взгляд на Айю. – А ты случайно не…
- Моя катана у меня в комнате, - ответил тот, отходя от двери и направляясь к пальмовому уголку.
- Но всё-таки, Айя-кун?
- Хн, - дал исчерпывающее объяснение Айя, задумчиво разглядывая привязанного к стулу Кроуфорда.
- Кстати, - Шульдих ухмыльнулся, - а кто когда последний раз видел Айю-куна, а?
Вайсс запереглядывались.
- За завтраком…
- Нет, после, он еще Фарфарелло обед приготовить просил.
- Я думал, он просто у себя лежит и читает…
- А я – что они опять в прятки играют.
- Айя-кун!
«А что? – раздраженно подумал Айя. – Всего лишь убил еще одну Тварь Тьмы, а все уже так возбуждаются. Можно подумать, я его к Фарфарелло на кухню принес».
- Айя-кун, ты мог бы подождать, - укоризненно произнес Оми. – Мы бы разработали план, составили бы прикрытие…
- И вообще, мы, может, тоже хотели поучаствовать! – добавил Йоджи.
- Кучу улик бы оставили, - в дверном проеме появился ухмыляющийся Фарфарелло. – И навзрывали бы лишнего. Жрать пошли, мясо готово.
Айя задумчиво кивнул, поправил под свитером не очень любимый нож Фарфарелло. «Нет, - подумал он, вспоминая орущего человека, пытающегося собрать с пола собственные внутренности. – Зря ты так надувался, ничего особенно ценного в тебе не было. Только кишки».
- Фарфарелло, это же настоящие стейки, - Кроуфорд с неверием взирал на огромную дымящуюся порцию у себя на тарелке. – Где ты взял нужное мясо в этой рыбной стране?
- В холодильнике, - ухмыльнулся Фарфарелло.
- А туда откуда переложил? – спросил Кен, с сомнением разглядывая мясо. – И ты уверен, что это едят такими огромными кусками?
- Где взял, там больше нет, - Фарфарелло шлепнул себе еще больший кусок и взял вилку. – Уверен. Вы, японцы, ничего не понимаете в мясе.
- Я понимаю, что оно вкусное!
- Ладно. Почти ничего.
Оми какое-то время сосредоточенно работал вилкой, а потом, доев, сказал:
- Ребята. Фогель улетели. Надо вечером обратный обряд провести.
Вайсс запереглядывались. По комнате скользило сожаление, неохота, легкое раздражение. Шварц невольно напряглись.
«Ладно, - подумал Йоджи. – Я и освоиться-то толком не успел, все равно ничего не понимаю в этом деле».
«Ладно, - подумал Кен. – Оно и пригождалось всего несколько раз. Правда, помогало здорово… Но это чужое».
«Ладно, - подумал Айя. – Если что, просто поцелуемся с Фарфарелло еще раз».
И сам удивился своей мысли: ведь с проведением обратного обряда заканчивалось перемирие, и Шварц вроде как снова становились врагами.
Оми тихонько выдохнул. Он почему-то очень боялся, что друзья не захотят отдать взятое, и не знал, что бы пришлось делать в таком случае. «Жалко только, что по проводам бегать меня Шульдих-сан так и не научил».
До вечера в доме снова царило едва уловимое напряжение, а сразу после заката Вайсс и Шварц собрались в подвале.
- Итак, господа! – Шульдих поднял руку в пафосном жесте. – Вы имеете честь участвовать в эпохальном, судьбоносном, первом в истории человечества событии!
- Почему это? – подозрительно уточнил Айя.
- Так ведь раньше никто дар обратно не отдавал, - Шульдих улыбнулся. – Если сейчас всё получится, это будет первый раз в мире!
- Так, - сообразил Кен, - ты сказал «если»?
- Разумеется, - фыркнул Шульдих. – Я же не пророк, вероятностей не вижу. Но, даже если сначала не получится, кто мешает нам попробовать еще раз?
- Шварц, - негромко произнес Айя, - а у этого обряда вообще есть вторая часть?
- Есть-есть! – заверил Шульдих. – Ее даже пробовали осуществлять несколько раз, но тут ведь нужно, чтобы не только паранорм хотел взять обратно, с этим-то проблем не было, но и чтобы человек захотел отдать, а вот тут…
Оми прервал его на полуслове, решительно ухватив за руки и вцепившись в губы. Шульдих ухмыльнулся и с удовольствием ответил на поцелуй.
Йоджи посмотрел на Наги. Наги посмотрел на Йоджи и подошел ближе.
- А? – уточнил Йоджи.
- Целуй, что стоишь, - буркнул Наги. – Ты уж точно лучше это умеешь, чем я.
Кен приблизился к Кроуфорду и шепнул, подставляя губы:
- Ты это, поосторожнее на следующей неделе. Не простужайся.
- А ты не смотри небывшее, - усмехнулся Кроуфорд.
- Нет уж, знаешь, если покажут – посмотрю! – фыркнул Кен. - И не лезь на зенитки, сокол ты белокрылый, им плевать, что ты паранорм, нашпигуют и не заметят… хмпф!
«И не собираюсь», - подумал Кроуфорд.
Айя и Фарфарелло уже давно стояли у стены и целовались.
- Они опять зависли, - констатировал Йоджи, подходя к берсеркам. – Надо перезагрузить.
Айя показал ему нож. Фарфарелло показал ему катану.
- Эй! – возмутился Йоджи. – Вы перепутали!
- Это его нож, - объяснил Айя. – Не самый любимый. Он подарил.
- Это его катана, - объяснил Фарфарелло. – Она ему целоваться мешала. Подержать дал.
- Да. Отдавай.
- Забирай.
- И, кстати, Шульдих!
«Да-да, я очень внимательно тебя слушаю, Йоджи-кун».
- Прекрати заваливать нашего телепата на диван!
«А что? Он уже и так на нем лежит, ко всему готовый… эй! Кто дал мне по голове?»
- Я. Совращение несовершеннолетних противоречит моим моральным принципам! – и Йоджи еще раз приложил Шульдиха подушкой. Тот притворно вздохнул и оторвался от Оми, который спешно одернул футболку и сел на диване, делая вид, словно бы ничего и не было.
- А теперь мы все пойдем спать? – уточнил Кен. Кроуфорд кивнул и протянул флакон с таблетками.
- Дежа вю, - пробормотал Йоджи. – Всё это уже было.
- Да ладно, - Шульдих улыбнулся. – Главное, чтобы в третий раз повторять не пришлось.
Примечание: в тексте использовано творчество из Пирожковой "Конеко" за 17-18 октября.
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор
Персонажи: Вайсс, Шварц, оригинальные персонажи, мимопробегающая Мэнкс
Рейтинг: от G до PG
Размер: макси
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: предположительно ООС, АУ-постКапитель: Вайсс, благополучно выплыв из-под маяка, собрались в "Конеко" и пытаются жить дальше. Ни новый Персия, ни Шварц, ни кто-либо из Тварей Тьмы не объявлялся. Но в один прекрасный солнечный день...
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, извращенная фантазия - Шварц, а разнообразные цветы - котятам. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся.
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
Глава 4.
Глава 5.
Глава 6.
Глава 7.
Глава 8.
Глава 9. О таинственных смертях, эпохальных событиях и яичнице с чем попало.Глава 9.
На плите жарилась яичница. Без мяса – потому что Фарфарелло проспал, и готовить пришлось Наги. Тот не очень хорошо представлял себе, как можно быстро приготовить сытный завтрак на восемь человек, и потому ограничился гигантской яичницей, в которую покрошил всё, что подвернулось под руку.
- Хм, яичница с копченым лососем? – заглянул в сковородку Йоджи. – Оригинально, Наги-кун, оригинально.
- Скажи спасибо, что я туда устриц не порезал, - огрызнулся Наги. – А то они так у вас в холодильнике до сих пор и лежат, неприкаянные.
- Через пару дней они протухнут и завоняются, - предрек Кен, входя на кухню. – Нет, не предвидел. Да, просто рассуждаю логически.
- Ну что уж так сразу: протухнут, завоняются, - Шульдих уже давно сидел на подоконнике и с интересом принюхивался к ароматам. – Может быть, в них заведется новая жизнь! Инопланетный разум!
- Ты веришь в инопланетный разум, Шульдих? – заинтересовался Йоджи.
- Да нет вообще-то, - Шульдих беспечно пожал плечами. – Я ни разу ни по каким инопланетным мозгам не лазил.
И спрыгнул с подоконника: Наги начал накладывать еду.
Ели молча. И Вайсс, и Шварц устали за миссию и весь остаток ночи проспали, не заморачиваясь ужином. Поэтому сейчас яичница с начинкой-ассорти казалась им просто прекрасным блюдом.
Звяк-звяк.
Это Кроуфорд постучал вилкой по чашке.
- О нет, - вздохнул Шульдих. – Всё же получилось, зачем еще разбор полетов устраивать?
- Кроуфорд-сан, кофе вилкой не едят, - заметил Оми.
Кроуфорд невозмутимо кивнул.
- Разбор полетов, Шульдих, устраивать необходимо. Потому что все мы избежали потерь только благодаря невероятному везению.
- Но ведь все же обошлось, - Шульдих вздохнул. – Готовьтесь, Вайсс: нас сейчас ругать будут.
- Именно, - Кроуфорд поправил очки. – Итак, Кудо Йоджи.
- А что сразу я-то? – поперхнулся Йоджи, чуть не свалив со стола чашку. – Я вообще телекинетик!
- Да. И объясни, телекинетик, зачем ты выплясывал на открытом месте под вражескими очередями? Ты подвергал большой опасности, во-первых, свою жизнь, во-вторых, жизнь твоих товарищей, которые не могли просто забросать выбегающих из здания врагов гранатами.
- Они просто слишком быстро кончились, эти гранаты, - пробормотал Шульдих.
- Ты легко мог укрыться в непростреливаемом секторе и устроить фирменную атаку Наги с подвешиванием врагов на стену.
- Она у меня еще редко получается, - проворчал Йоджи. – И только против берсерков. А отводить пули и пихать автоматы так, чтобы одни враги пристреливали других – получается.
- Теперь вы, - Кроуфорд перевел взгляд на Шульдиха и сидящего рядом с ним Оми. – Вам напомнить, сколько процентов телепатов выходит из первого в своей жизни глубокого транса?
- Ну и что? – Оми пожал плечами. – Если бы я не стал в него заходить, у нас было бы минимум две потери. Двое – это в любом случае больше, чем один.
- А напомнить ли вам, сколько процентов телепатов выходят из первого в своей жизни глубокого транса с целой личностью и не размазавшись по разумам своих товарищей?
- Я не знаю этих цифр, - Оми улыбнулся. – Но знаете, Кроуфорд-сан, жить информационной сущностью между разумами друзей – это далеко не самая худшая вещь в мире. И уж точно лучше, чем жить без нескольких друзей.
- А ты куда смотрел? – Кроуфорд с бесконечной усталостью посмотрел на Шульдиха.
- А я в это время детонатор устанавливал, - улыбнулся Шульдих. – Да ладно, по-моему, мелкий всё сделал правильно.
- Вам должно быть стыдно. Из всех вас разумнее и осторожнее всех сработали берсерки! Они, по крайней мере, не рисковали без необходимости. Хотя, - Кроуфорд перевел взгляд на Кена, - за ними почему-то увязался пророк. И делал вид, что он тоже берсерк, хотя за мной таких склонностей не наблюдалось.
- А это моё, - пожал плечами Кен. – Я, это… сумасшедший немного. Иногда бываю.
- Ты – пророк, - Кроуфорд вздохнул. – Пророки крайне редко вступают в ближний бой. А если и вступают, то даже боевые пророки оказываются слабее берсерков, телекинетиков и других воинов. Главное оружие пророка – его знание будущего.
Кен ухмыльнулся, показательно кровожадно всадил вилку в кусок яичницы и продекламировал:
- Я точно знаю наперед – сегодня кто-нибудь умрет! Я знаю, где, я знаю, как…
- Ты – милый котик Сибиряк? – мило улыбнулся ему Йоджи. Кен фыркнул и кивнул.
- Я тоже действовал разумно, - несколько недовольно произнес Наги. – Спокойно отстреливал тех, кто выбегал. Потом телепата из транса вывел.
- Да, - признал Кроуфорд. – Твои действия, Наги, заслуживают похвалы.
- Так ведь получается, Брэд, что минимум трое из восьми действовали разумно, - Шульдих усмехнулся. – А если учесть идеального и непогрешимого тебя – так и вовсе четверо. А это уже половина группы. Не такой уж и плохой результат для команды, которая от силы три дня как команда, а?
Кроуфорд вздохнул и неохотно признал:
- Я тоже совершил несколько непростительных ошибок. Первой из них было то, что вы вообще отправились на эту миссию. Мне следовало предусмотреть, что на до сих пор подавляемую эйфорию от обретения способностей наложится всплеск адреналина, что приведет к абсолютно неадекватному поведению.
- Нам все равно нужно было идти, - Оми пожал плечами. – Иначе Персия счел бы нас бесполезными.
- Мы бы просто зашли туда и заложили взрывчатку в нужных местах, а потом спокойно отошли, - пояснил Кроуфорд.
- Это, вообще-то, наша миссия! – возмутился Йоджи. – Вот еще Шварц за нас работу не выполняли!
- И вам было бы трудно, - уточнил Кен. – Слишком много врагов.
Айя отложил в сторону вилку и произнес коротко:
- Деньги.
- Меркантильные, меркантильные Охотники Света, - печально вздохнул Шульдих.
- Зато справедливые, - отрезал Айя. – Премию делим пополам. Вместе работали.
- О, а вот это я одобряю! – оживился Шульдих.
- А я нет, - вздохнул Оми. – Ведь раз мы смогли завершить эту миссию, очень сложную, следующая наверняка будет еще менее выполнимой.
«А нас уже будет четверо», - додумал он про себя. И на секунду ему показалось, что по мысленной связи донесся чей-то смешок.
- Вероятность такого около 78,5%, - подтвердил Кроуфорд. – И это – еще одна причина, по которой на эту миссию не следовало соглашаться. По моим выкладкам, режим Оониши Такео был бы хуже существующего только на 7,6%.
Под испытующими взглядами Вайсс он неохотно добавил:
- Не учитывая неизбежные эксцессы переходного периода.
- Вот! – торжествующе взмахнул руками Йоджи. – Тебе «не учитывая», а нам тут еще работать. Разобьют опять витрину, на какие шиши менять будем?
- Кстати, - Кроуфорд поправил очки. – Насколько я помню, ваше задание включало в себя еще и добычу неких документов. Кто-нибудь этим озаботился?
Вайсс виновато запереглядывались.
- Ну, я, - Айя покопался в карманах и достал пухлый конверт. Посмотрел на остальных и усмехнулся: - А что? Я хотя и берсерк, но всё еще Абиссинец.
- Сеть охватила весь город, - Вилли сидел в кресле. – Но поиски безрезультатны.
- Я знаю, - Эрнст вздохнул. – Нет смысла задерживаться здесь. Мы проиграли.
- И вовсе нет! – возмутился Клаудио. – Можно проверить еще раз!
- И вы обязательно это сделаете, - пророк поднялся с кровати. – Но ничего не найдете.
- Эрнесто – фаталист.
- Никогда этого не отрицал. Есть еще одна вероятность, - Эрнст грустно улыбнулся. – Они могли потерять силу в результате всех этих потрясений. Это объясняет то, что мы не можем их найти.
- Тогда нам изменить алгоритм поиска? – обрадовался Клаудио.
- Нет, - Эрнст покачал головой. – Если это так, то они правы, что прячутся. Потерявшему силу лучше не возвращаться в Розенкройц. А если каким-то чудом они обретут ее заново, они придут сами.
- То есть ты не собираешься задерживаться в городе до конца недели, - сделал вывод Вилли.
- Не собираюсь. Мы сделали всё, что было в наших силах. Как не горько это осознавать, но Шварц, скорее всего, мертвы.
«Впрочем, - подумал Эрнст с бессильной злостью, - судя по некоторым обмолвкам, Розенкройц такой вариант тоже устроит».
- Тогда я правильно купил нам билеты, - кивнул Клаудио.
- Хм. Дай сюда… стыковочный рейс в Болонье?
- Всё равно же по пути!
- Такое «по пути» указывает на невысокую точность шкалы измерения попутности… Клаудио, нам двое суток придется там ждать!
- Хоть отдохнем немного, - Клаудио беззаботно улыбнулся. – Да ладно тебе, Эрнесто. Время позволяет, а Болонья – чудесный город.
- А ты соскучился по нормальному мороженому.
- Не стану отрицать – да!
- А давайте возьмем с собой Осьминога, - внезапно произнес Вилли. Эрнст посмотрел на него в немом изумлении.
- Вилли, я полагал тебя более рассудительным. Зачем?
Вилли промолчал.
- Он такой прикольный! – радостно объяснил Клаудио. – И красивый! И соразмерный! Я его видел сегодня ночью, он грезил о том, что пошел на свою киллерскую работу.
- Весь? – невольно заинтересовался Эрнст.
- Целиком! – подтвердил Клаудио. – Ух, как он там всех подорвал! Правда, о киллерской работе у него очень странные представления.
- Клаудио, - медленно произнес Эрнст. – А ведь взрыв действительно был.
- Да знаю, я по телевизору смотрел, - Клаудио пожал плечами. – Думаю, он гулял где-нибудь неподалеку и увидел зарево. И остановился понаблюдать.
- Нужно быть шизофреником, чтобы остановиться и понаблюдать за взрывом.
- Так он и есть! Такие часто по ночам гуляют. Более того, - Клаудио торжественно взмахнул рукой, - будь я шизофреником, я бы тоже такой замечательный бабах себе приписал.
- Не сомневаюсь.
- А даже если это и был он, - Клаудио улыбнулся, - я его не сдам. Высоток в мире много, а такой Осьминог – всего один.
- Допускаю, - согласился Эрнст. – Но вам все равно не стоит брать его с собой. Он зачахнет вдали от родной страны. Он же японец до мозга костей… хоть и гайдзин на три восьмых.
- Наверное, ты прав, Эрнесто, - вздохнул Клаудио. – Да и в Розенкройц наверняка отберут такую интересную игрушку. Но мы будем его навещать, правда, Вилли?
Вилли кивнул.
- Будем, - быстро согласился Эрнст, поняв, что чертов Осьминог, на которого так запали его телепаты, живет в одном городе с юношей его мечты. – Когда отлет? – спросил он, поскорее переводя разговор на другую тему.
- Билеты у тебя в руках, Эрнесто, но я скажу: через четыре с половиной часа. Мы успеем еще немного погулять, и нет, тебя мы запрем в номере! Нам не улыбается лишиться штатного пророка из-за твоей великой любви номер триста двенадцать.
- Я бы не стал…
- Стал бы. Просто пока неосознанно. Вилли, пошли.
Хлопнула дверь, и Эрнст вздохнул, слушая, как проворачивается в замке ключ. Ребята правы: он мог, мог пойти куда глаза глядят и обнаружить себя у дверей заветного магазина. С него сталось бы.
Пророк лег на кровать и погасил стоящую на тумбочке лампу. Вилли и Клаудио засядут сейчас в каком-нибудь ресторане и будут яростно прочесывать всю сеть: наудачу, ведомые интуицией и инстинктами. Последняя попытка найти хоть что-нибудь, хоть какую-нибудь зацепку. Он мог, не напрягаясь, припомнить минимум четыре случая, когда такая стратегия давала успех. Но сейчас не даст.
До самолета оставалось четыре часа двенадцать минут. Эрнст улыбнулся и закрыл глаза. Одно мысленное усилие – и потолок размазался и собрался вновь в улицу с цветочным магазином. Интересно, сколько раз его успеют убить, пока не вернутся телепаты?..
- Ребята, а пойдемте телевизор смотреть! – Йоджи посмотрел на часы. – Утренние новости. Будут нашу работу показывать.
- Вайсс, вы любите обмениваться последними взглядами с жертвой через телевизор? – удивился Шульдих. – Не ожидал.
- Это действительно очень интересно, - ответил Оми. – Особенно как журналисты объясняют произошедшее. К тому же, можно оценить свою работу со стороны.
- В каком-то смысле это заменяет нам ваши разборы полетов, - улыбнулся Кен.
Утренние новости вызвали несколько сдавленных смешков.
- Подтвердились полученные ранее известия о смерти первого заместителя министра по связям с общественностью Оониши Такео, - вещала с экрана телевизора молодая, чем-то напоминающая Мэнкс телеведущая. Кен тихонько фыркнул себе под нос, Йоджи восхищенно взвыл.
- Хм? – Кроуфорд поправил очки и вопросительно посмотрел на Вайсс.
- Видишь ли, - Кен откровенно улыбался, - утром того дня, когда ты пришел к нам в магазин со своим неприличным предложением, мы точно так же смотрели телевизор, и именно эта девушка именно такими словами рассказывала об уже произошедшей смерти этого Оониши.
- В автокатастрофе, - усмехнулся Айя.
- Вот-вот, мне уже интересно, с управлением чем он не справился на этот раз. В то утро это была машина на автостраде.
- Не справился с управлением небоскребом, - фыркнул Йоджи. – О, да вы послушайте, почти правду говорят!
- Сегодня ночью Оониши Такео-сама погиб при исполнении служебных обязанностей вместе с группой коллег и подобающей охраной в результате взрыва здания от неустановленных причин…
- Взрыв бытового газа? – невинно предположил Шульдих. – Или сигаретку кто-нибудь не туда бросил.
- …подозревается вооруженное нападение с целью устранения политического противника…
- Умное у вас тут, в Японии, телевидение, - сделал вывод Шульдих. – Додумались-таки до очевидного.
- Есть еще одна разница между тем, как мы смотрели телевизор сейчас и в то утро, - произнес Айя. И, дождавшись, пока все обернутся и посмотрят на него, добавил: - Тогда мы уже были на работе. А сейчас все еще занимаемся непонятно чем.
- Эх, - вздохнул Йоджи. – И не отдохнуть уже после тяжелой миссии… Интересно, купят ли у нас цветы на вторые похороны Оониши Такео?
В торговый зал отправились Кен и Йоджи: день был дождливым, и наплыва посетителей не ожидалось. Оми и Наги, пошептавшись немного, отправились за компьютер, Шульдих рылся в стенном шкафчике в поисках конфет.
- Фарфарелло, приготовь что-нибудь на обед, - донесся из коридора голос Айи. – Пожалуйста.
Последнее слово прозвучало несколько неуверенно. Впрочем, довольное «Ха!» в ответ давало понять, что Фарфарелло излишней вежливостью не заморачивался.
- Шульдих, воровать конфеты у котят – нехорошо, - заметил Кроуфорд, заходя в кухню.
- А мне Оми-кун разрешил, - парировал Шульдих. – И вообще, я по чуть-чуть. Все равно японские сладости мне не очень нравятся.
- Давно хотел спросить, - Кроуфорд налил себе воды, - почему поисковая команда не обнаружила нашу ментальную сеть? Ведь такие структуры ясно указывают на наличие в зоне поиска группы паранормов.
- Ага, ага, - покивал резко ставший очень довольным Шульдих. – Лови картинку.
- Что это? – помолчав, уточнил Кроуфорд.
- Наша ментальная сеть, - Шульдих улыбался, словно бы нашел в кухонном шкафу портал на конфетную фабрику. – Правда, красивая?
- Вот эта мешанина канализационных труб с высокотехнологическим обеспечением и компьютеризированным расчетом подачи воды – наша сеть?
- Ага, - Шульдих зашуршал конфетной бумажкой. – А ты что думаешь, я просто так Оми учил именно визуализации? Да, при таком способе всё работает через задницу, но зато никто и никогда не сопоставит такой бред и стандартные, проверенные поколениями паранормов схемы ментальной связи. А воображение у мелкого богатое.
- Я вижу, - Кроуфорд усмехнулся. – Ты молодец, Шульдих.
- Ха! Я и так это знаю.
- Шульдих! – в дверях кухни появился встрепанный и немного встревоженный Йоджи. - Там твой вчерашний пришел! Ну тот, которому ты свою порноикебану впарил. И он еще одну хочет!
- Не вопрос! – Шульдих небрежным жестом сунул себе за ухо какой-то сухой листик, эффектно взлохматил волосы и понесся вниз по лестнице. Кроуфорд проводил его удивленным взглядом.
- Кажется, вчера я что-то пропустил, - констатировал он.
Где-то через два-три часа, когда магазин уже вовсю работал, к расположившемуся в кресле с книгой в руках Кроуфорду подошел Оми.
- Да? – Кроуфорд поднял глаза, заложив страницу листом бумаги. «Определенно, Кен прав, - подумал он. – «Путь меча» - не та книга, которую стоит читать берсеркам. Стоит спрятать ее понадежнее».
- Мы тут с Наги-куном посмотрели, - Оми присел на кровать, - Фогель уезжают раньше. Они уже в аэропорту, на рейс регистрируются.
- Вот как, - Кроуфорд отложил книгу. – Значит, вечером нужно будет провести обратный ритуал.
Оми, помявшись, кивнул. Ему очень хотелось попросить отложить обмен дарами на день-другой, просто на всякий случай, чтобы выждать, а вдруг это был отвлекающий маневр, и их потом еще будут искать. Но он понимал: Кроуфорд решит, что они не хотят отдавать взятое.
А Оми действительно очень-очень нравилась телепатия. С ней столько всего полезного можно было сделать! Вот, например, ту неправильность в сознании у Йоджи-куна убрать. Нет, он тогда посоветовался на всякий случай с Шульдихом, но тот тоже согласился, что так неправильно, и даже подсказал, как безопаснее выдернуть эту дрянь из головы. Йоджи-кун теперь по ночам не кричит. Совсем не кричит. И больше не будет. А теперь надо отдавать такую замечательную телепатию. Обязательно надо. Она ведь чужая, и не отдать будет нечестно.
«Чужое брать нельзя, - напомнил себе Оми. – И вообще. Что там говорил Шульдих про вероятность пробуждения латентного дара? Вот пробужу у себя что-нибудь и сам по себе телепатом буду».
- Тогда вечером, - сказал он вслух и вышел из комнаты, тихонько прикрыв за собой дверь. Кроуфорд положил «Путь меча» обратно под подушку Кена и тоже вышел в коридор.
Покупателей действительно было немного, но прибыль оказалась приличной: у Вайсс опять закупили большую порцию явно траурных цветов.
- Стоило бы воскресить этого Оониши и убить повторно, - заметил Йоджи, пересчитывая выручку. – Такой выгодный для бизнеса человек, прямо страшно.
- Хорошо, что я заказал побольше роз, - согласился Кен.
- Третьих похорон не будет, - покачал головой Оми, пересчитывающий пакеты с подкормкой для кактусов. – Мы всегда делаем свою работу на совесть.
И не увидел пророк, и не услышал телепат, и не почувствовал движения воздуха телекинетик, и не учуял живую кровь берсерк… В этот раз Мэнкс вошла в магазин незамеченной, и только благодаря фирменному везению Вайсс в зале не было видно никого из Шварц.
- Мэнкс, любовь моя, да как ты внезапно, - восхитился Йоджи, нервно перекидывая табличку на витрине в положение «закрыто». – Обрадуй меня: ты пришла выдать нам премию?
- Нет, деньги придут вам на счет вечером, - Мэнкс выглядела запыхавшейся и слегка растерянной. – Ребята, тут такое дело… кто-то только что убил нового Персию.
На Мэнкс скрестились четыре изумленных взгляда: от кассы, от витрины, от полки с удобрениями и от двери в жилую зону дома.
- Охренеть, - выразил всеобщие чувства Йоджи.
- Прямо среди рабочего дня прошел мимо всей охраны и просто зарезал, - в голосе Мэнкс не было испуга или даже сожаления. Только растерянность.
- Молодец, - заметил Йоджи. – Нельзя сказать, что я не одобряю.
- Ребята, это ведь не вы? – Мэнкс посмотрела на Вайсс с неуверенным подозрением.
- Еще чего! – возмутился Йоджи. – Он нам, знаешь ли, до сих пор премию не выплатил.
- Да будет вам ваша премия! – Мэнкс обвела взглядом магазин. – Это сделали холодным оружием. Ножом или мечом.
- У меня проволока, - тут же отказался Йоджи.
- У меня багнаки, - Кен нарочито небрежно пожал плечами. – От них следы характерные.
- Я вообще убиваю с расстояния, - Оми очень скромно потупился.
- А от катаны следы ни с чем не спутаешь, - закончил от двери Айя.
- На катану как раз было похоже, - призналась Мэнкс. – Хотя я бы подумала на нож. Айя, это не ты убил Персию?
- Хн, - Айя оперся о косяк.
- У нас смена в магазине, - буркнул Кен. – Мы бы не успели.
- Да, не успели бы, - Мэнкс вздохнула. – Всё произошло совсем недавно, я едва успела доехать до вас.
- Да и незачем нам, - Йоджи пожал плечами. – Нам за него не платили.
- Но кто тогда?
- Шварц, - коротко произнес Айя.
- А ведь точно! – оживился Йоджи. – Уж если мы выплыли, так они просто обязаны были выбраться. И холодным оружием у них минимум один член команды владеет.
- А рыжий их прикрыл, - Кен присел на край стола кассы. – Прошли парадным строем мимо охраны, а их и не заметили.
- Наверное, - Мэнкс снова обвела Вайсс странным взглядом, будто бы не до конца поверила им. – Нет, я понимаю, что это не вы и что вы бы просто не смогли… Да, наверное, это Шварц.
После того, как за Мэнкс захлопнулась дверь, Айя перевел взгляд на тропический уголок и произнес:
- Кроуфорд, вылезай.
- Он не может, - отозвался Йоджи. – Я его, э-э-э… закрепил.
Повинуясь театральному взмаху его руки, листья пальм раздвинулись и явили миру занятное зрелище: очень недовольного Кроуфорда, привязанного к стулу какими-то лианами и с растительным кляпом во рту.
- Хн, - явно одобрительно произнес Айя.
- Он отсвечивал, - пояснил Йоджи. – И очками блестел. Что бы Мэнкс подумала: что у нас опять снайперы в кустах обнимаются? А когда я прикрыл его листиками, он начал высовываться и пытаться разглядеть! Пришлось привязать.
- Это было излишне, - Кроуфорд выплюнул лиану. – Я бы не стал нарушать конспирацию.
- Ты шуршал! – обвиняюще ткнул в него пальцем Йоджи.
- Да ладно, тоже мне зрелище – пророк в пальмах, - Кен пожал плечами. – У меня вот вообще телекинетик под столом, и ничего.
Он спрыгнул на пол и помог выползти Наги.
- Но зачем? – Оми посмотрел на того непонимающе.
- Подслушивал, - фыркнул Наги. – Не вальс же танцевал. У вас там тесно, знаете ли.
- Там просто не место для прятанья, - объяснил Оми.
- Да? А откуда там тогда две упаковки пластита, четыре дротика и дискета с любовным сериалом?
- Взрывчатки просто слишком много привезли, и я распихиваю ее по всему дому, - Оми пожал плечами. – Дротики – на всякий случай. А дискета не моя.
- Сейчас еще окажется, что у нас под потолком висит Шульдих, - усмехнулся Йоджи.
- И вовсе нет! – дверь в жилые помещения возмущенно распахнулась. – Я, в отличие от некоторых, подслушиваю с комфортом!
Шульдих сидел прямо за дверью на предусмотрительно принесенном стуле и довольно улыбался.
- Нет, Фарфарелло на кухне, - ответил он на незаданный вопрос. – У него готовка, его сейчас ничего не интересует.
- Тогда перейдем к более насущному вопросу, - Йоджи почесал в затылке. – Кто, черт подери, убил Персию?
- Не мы! – сразу же отказался Шульдих. – У вас чуть что – так сразу Шварц виноваты. А это не мы!
- У меня алиби, - усмехнулся Кроуфорд. – Я сидел в пальмах. И советую все же меня развязать.
- А я – за компьютером и под столом, - добавил Наги.
- А Фарфарелло – на кухне, - закончил Шульдих и зловеще добавил: - Так что ищите убийцу среди своих…
- Айя-кун, - Оми перевел взгляд на Айю. – А ты случайно не…
- Моя катана у меня в комнате, - ответил тот, отходя от двери и направляясь к пальмовому уголку.
- Но всё-таки, Айя-кун?
- Хн, - дал исчерпывающее объяснение Айя, задумчиво разглядывая привязанного к стулу Кроуфорда.
- Кстати, - Шульдих ухмыльнулся, - а кто когда последний раз видел Айю-куна, а?
Вайсс запереглядывались.
- За завтраком…
- Нет, после, он еще Фарфарелло обед приготовить просил.
- Я думал, он просто у себя лежит и читает…
- А я – что они опять в прятки играют.
- Айя-кун!
«А что? – раздраженно подумал Айя. – Всего лишь убил еще одну Тварь Тьмы, а все уже так возбуждаются. Можно подумать, я его к Фарфарелло на кухню принес».
- Айя-кун, ты мог бы подождать, - укоризненно произнес Оми. – Мы бы разработали план, составили бы прикрытие…
- И вообще, мы, может, тоже хотели поучаствовать! – добавил Йоджи.
- Кучу улик бы оставили, - в дверном проеме появился ухмыляющийся Фарфарелло. – И навзрывали бы лишнего. Жрать пошли, мясо готово.
Айя задумчиво кивнул, поправил под свитером не очень любимый нож Фарфарелло. «Нет, - подумал он, вспоминая орущего человека, пытающегося собрать с пола собственные внутренности. – Зря ты так надувался, ничего особенно ценного в тебе не было. Только кишки».
- Фарфарелло, это же настоящие стейки, - Кроуфорд с неверием взирал на огромную дымящуюся порцию у себя на тарелке. – Где ты взял нужное мясо в этой рыбной стране?
- В холодильнике, - ухмыльнулся Фарфарелло.
- А туда откуда переложил? – спросил Кен, с сомнением разглядывая мясо. – И ты уверен, что это едят такими огромными кусками?
- Где взял, там больше нет, - Фарфарелло шлепнул себе еще больший кусок и взял вилку. – Уверен. Вы, японцы, ничего не понимаете в мясе.
- Я понимаю, что оно вкусное!
- Ладно. Почти ничего.
Оми какое-то время сосредоточенно работал вилкой, а потом, доев, сказал:
- Ребята. Фогель улетели. Надо вечером обратный обряд провести.
Вайсс запереглядывались. По комнате скользило сожаление, неохота, легкое раздражение. Шварц невольно напряглись.
«Ладно, - подумал Йоджи. – Я и освоиться-то толком не успел, все равно ничего не понимаю в этом деле».
«Ладно, - подумал Кен. – Оно и пригождалось всего несколько раз. Правда, помогало здорово… Но это чужое».
«Ладно, - подумал Айя. – Если что, просто поцелуемся с Фарфарелло еще раз».
И сам удивился своей мысли: ведь с проведением обратного обряда заканчивалось перемирие, и Шварц вроде как снова становились врагами.
Оми тихонько выдохнул. Он почему-то очень боялся, что друзья не захотят отдать взятое, и не знал, что бы пришлось делать в таком случае. «Жалко только, что по проводам бегать меня Шульдих-сан так и не научил».
До вечера в доме снова царило едва уловимое напряжение, а сразу после заката Вайсс и Шварц собрались в подвале.
- Итак, господа! – Шульдих поднял руку в пафосном жесте. – Вы имеете честь участвовать в эпохальном, судьбоносном, первом в истории человечества событии!
- Почему это? – подозрительно уточнил Айя.
- Так ведь раньше никто дар обратно не отдавал, - Шульдих улыбнулся. – Если сейчас всё получится, это будет первый раз в мире!
- Так, - сообразил Кен, - ты сказал «если»?
- Разумеется, - фыркнул Шульдих. – Я же не пророк, вероятностей не вижу. Но, даже если сначала не получится, кто мешает нам попробовать еще раз?
- Шварц, - негромко произнес Айя, - а у этого обряда вообще есть вторая часть?
- Есть-есть! – заверил Шульдих. – Ее даже пробовали осуществлять несколько раз, но тут ведь нужно, чтобы не только паранорм хотел взять обратно, с этим-то проблем не было, но и чтобы человек захотел отдать, а вот тут…
Оми прервал его на полуслове, решительно ухватив за руки и вцепившись в губы. Шульдих ухмыльнулся и с удовольствием ответил на поцелуй.
Йоджи посмотрел на Наги. Наги посмотрел на Йоджи и подошел ближе.
- А? – уточнил Йоджи.
- Целуй, что стоишь, - буркнул Наги. – Ты уж точно лучше это умеешь, чем я.
Кен приблизился к Кроуфорду и шепнул, подставляя губы:
- Ты это, поосторожнее на следующей неделе. Не простужайся.
- А ты не смотри небывшее, - усмехнулся Кроуфорд.
- Нет уж, знаешь, если покажут – посмотрю! – фыркнул Кен. - И не лезь на зенитки, сокол ты белокрылый, им плевать, что ты паранорм, нашпигуют и не заметят… хмпф!
«И не собираюсь», - подумал Кроуфорд.
Айя и Фарфарелло уже давно стояли у стены и целовались.
- Они опять зависли, - констатировал Йоджи, подходя к берсеркам. – Надо перезагрузить.
Айя показал ему нож. Фарфарелло показал ему катану.
- Эй! – возмутился Йоджи. – Вы перепутали!
- Это его нож, - объяснил Айя. – Не самый любимый. Он подарил.
- Это его катана, - объяснил Фарфарелло. – Она ему целоваться мешала. Подержать дал.
- Да. Отдавай.
- Забирай.
- И, кстати, Шульдих!
«Да-да, я очень внимательно тебя слушаю, Йоджи-кун».
- Прекрати заваливать нашего телепата на диван!
«А что? Он уже и так на нем лежит, ко всему готовый… эй! Кто дал мне по голове?»
- Я. Совращение несовершеннолетних противоречит моим моральным принципам! – и Йоджи еще раз приложил Шульдиха подушкой. Тот притворно вздохнул и оторвался от Оми, который спешно одернул футболку и сел на диване, делая вид, словно бы ничего и не было.
- А теперь мы все пойдем спать? – уточнил Кен. Кроуфорд кивнул и протянул флакон с таблетками.
- Дежа вю, - пробормотал Йоджи. – Всё это уже было.
- Да ладно, - Шульдих улыбнулся. – Главное, чтобы в третий раз повторять не пришлось.
Примечание: в тексте использовано творчество из Пирожковой "Конеко" за 17-18 октября.
Осторожно! Режим "сделать хорошо" активирован!
Название: Швайсс
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор
Персонажи: Вайсс, Шварц, оригинальные персонажи, мимопробегающая Мэнкс
Рейтинг: от G до PG
Размер: макси
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: предположительно ООС, АУ-постКапитель: Вайсс, благополучно выплыв из-под маяка, собрались в "Конеко" и пытаются жить дальше. Ни новый Персия, ни Шварц, ни кто-либо из Тварей Тьмы не объявлялся. Но в один прекрасный солнечный день...
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, извращенная фантазия - Шварц, а разнообразные цветы - котятам. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся.
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
Глава 4.
Глава 5.
Глава 6.
Глава 7.
Глава 8. Просто - о миссии.Глава 8.
По магистрали неслись диковинной ало-серебристой эмблемой две машины: Ауди и Порше. Они то слегка обгоняли друг друга, то отставали на несколько метров. Впереди недобрым знаком горел закат, выплескивая на небо кровавое зарево. Айя прищурился: заходящее солнце слепило ему глаза.
Кен ехал на заднем сиденье рядом с Наги. Длинный лакированный футляр с лилией стоял между ними, бережно прихваченный ремнем безопасности. Рядом с Айей расположился Фарфарелло.
Нет, сначала Оми предлагал взять их микроавтобус и залезть внутрь всем вместе:
- Там по техническим характеристикам восемь посадочных мест, поместимся, да и уходить, если что, удобнее всем вместе!
- А взрывчатку ты на крышу присобачишь? – уточнил Шульдих. – Нет, оно, конечно, можно, но я вот лично не горю желанием сдохнуть только из-за того, что тебя мазнет по крыше какая-нибудь низкорастущая ветка.
- Он прав, Оми-кун, - Йоджи кивнул. – И у Порше, и у Ауди вместительные багажники. А в Шевроле нас всех придется коленом упихивать, будь он хоть трижды микроавтобус.
Поэтому и ехали по магистрали две машины, а не одна. Мимо проносились указатели, огни рекламы, окна домов, автозаправки… Айя сбросил газ и свернул.
- Что такое, Айя-сан? – насторожился Наги.
«Ой, блин, - Кен вцепился побелевшими пальцами в спинку водительского кресла, - у тебя же полный бак, куда ты лезешь, не смей, что я не предусмотрел, что, что, что?!»
- Нам поворачивать в ту сторону, - в голосе Айи послышалось легкое недоумение. Кен бессильно выдохнул и отпустил кресло. Застывшим взглядом он увидел, как в окне пронеслась автозаправка с серебристой Тойотой и двумя стоящими рядом с ней людьми. Третий отходил от кассы.
- А, - Наги покосился на Кена, но ничего не сказал.
Эрнст стоял, облокотившись на капот, и с легким раздражением пытался открутить крышку бутылки. Та сопротивлялась с упорством, достойным лучшего применения. Клаудио вешал на место заправочный шланг.
По автостраде пронеслись две машины: алая и серебристая. В полыхающем закате это выглядело красиво. Эрнст мечтательно вздохнул, отодрал-таки крышку и с наслаждением отпил глоток минералки.
- Эй, Эрнесто, кончай самозаправочные процедуры, Вилли уже расплатился, - Клаудио потянул его за рукав. – Нам еще в два места заехать надо.
- Да-да, конечно, - кивнул пророк, закрывая бутылку. – Но коверкать мое имя все равно не обязательно.
- Иначе в нем слишком много согласных, - отрезал Клаудио, забираясь на сиденье.
Тойота неспешно покатила по трассе. Эрнст проводил взглядом автозаправку и произнес:
- Знаете, а я ведь вчера видел, что меня здесь убьют.
Машина вильнула.
- Где?
- На заправочной станции, - Эрнст кивнул в окно. – Этот мальчик с алыми волосами.
- И ты сюда поперся? – возмутился Клаудио.
- Но ведь бензин все равно кончался, - пожал плечами Эрнст.
- Так, Вилли, его надо связать и запихнуть в подвал. У него идет вторая стадия великой любви.
- У нас в номере нет подвала, - в голосе Вилли, однако, не слышалось неодобрения.
- Значит, в багажник. Авось влезет, если упихать поглубже.
- Оставьте, - Эрнст поморщился. – Я вовсе не так безрассуден, как вам кажется. Я взял с собой двух телепатов и пистолет.
- И помогло тебе это в видении? – коротко спросил Клаудио.
- Нет, - признал Эрнст. – Пистолет я достать не успел, а были ли там вы, не видел.
- Диагноз ясен. Вторая стадия. Уже начал стремиться к объекту своей страсти, но пока неосознанно. Ваши предложения, коллега?
- Изоляция, - Вилли прибавил скорость.
- Прекратите меня обсуждать, - Эрнст нахмурился. – Я вам не особо занимательный случай в психиатрии.
- У нас консилиум, - ухмыльнулся Клаудио. – А будешь встревать – запихнем в смирительную рубашку и скажем, что так и было.
Когда две машины припарковались у группы высотных зданий, уже смеркалось, и мир вокруг становился зыбким и неустойчивым. Хлопнули двери, затихло урчание моторов.
- Оми, Наги – высотка, - коротко велел Кроуфорд. – Забраться без шума сможете?
- Сможем, - Оми кивнул, помог Наги закрепить футляр с лилией на спине. – Это – жилое здание. Оно охраняется слабо.
- Зачем забираться, - лениво протянул Йоджи. – Господа, добро пожаловать в лифт!
Оми ойкнул, почувствовав, как его ноги внезапно оторвались от земли. Наги промолчал, но думал явно то же самое.
- А может, не стоит? – деловито уточнил Шульдих, глядя, как пара прикрытия медленно воспаряет вверх. – А вдруг они в лифте застрянут? Такое, знаешь ли, бывает в многоэтажках.
- Не застрянут, - отстраненно произнес Йоджи, глядя в район двенадцатого этажа.
- А вдруг у тебя короткое замыкание случится? Такое, знаешь ли, в лифтах тоже бывает.
- Не случится.
- А вдруг…
- Не вдруг, - Йоджи усмехнулся. – Они уже на крыше. Эй! За что?
Последнее относилось к Кроуфорду, только что чувствительно ударившему его по затылку.
- За неоправданный риск, - ответил тот. – Ты раньше не левитировал двух людей на высоту 22 этажа.
- Зато пониже – было дело! – возразил Йоджи. – Когда Наги меня учил врагов по стенкам развешивать.
- А вдруг бы у тебя сработали рефлексы? – Шульдих сделал страшные глаза. – Группа прикрытия, висящая на стенке на уровне двадцатого этажа – это не то, что нам нужно для счастья, правда, Брэд?.. Эй! За что?
- За то, что отвлекал неопытного телекинетика во время работы, - объяснил Кроуфорд, опуская руку. – И кончайте заниматься ерундой. Нам всем нужно идти внутрь. Нам – со второго входа, а группе берсерков…
- Да, Брэд, - очень удивленным голосом подхватил Шульдих оборвавшуюся фразу. – А где, кстати, наша группа берсерков?
«Спокойно, все по плану, - отозвался с крыши Оми. – Они уже пошли».
«Спокойно, все по плану, - голос Кена звучал слегка напряженно. – Мы уже в здании».
Приглядевшись, Кроуфорд увидел на уровне второго этажа что-то размазанное и темное, явно не являющееся частью конструкции здания. Размазанное и темное вцепилось в подоконник, вскарабкалось на окно и, оглянувшись и сверкнув на Кроуфорда глазами, спрыгнуло внутрь.
- Заходим, - произнес он вслух. – Йоджи, неси ящики. Ронять нельзя.
- Понял-понял, не дурак, - отмахнулся Йоджи, подхватывая телекинезом взрывчатку.
В темном коридоре почти не слышалось шагов. Шварц шли как-то странно, чуть пригнувшись и совершенно бесшумно, и Йоджи казалось, что рядом с ними он выглядит очень большим и неуклюжим. Впереди, напружинившись и блестя глазами, скользил Шульдих, за ним – Кроуфорд. Йоджи шел замыкающим, а за ним летели длинной вереницей ящики со взрывчаткой.
«Здесь, - Шульдих коснулся мысленной связи. – Первая боевая группа. Пока ничего не подозревает, опасности не чует».
«Ты же не телепат сейчас, - не поверил Йоджи. – Откуда знаешь?»
«Поубиваешь с мое – тоже научишься, - небрежно отмахнулся Шульдих. – Просто поверь – они не чуют нас».
«Подтверждаю, - раздался в головах голос Оми. – Но заметят, если вы пойдете. Они слишком неудобно расположены».
«Йоджи, можешь пролевитировать взрывчатку у них над головами?» – напряженно произнес Кроуфорд. Шульдих уже присел на одно колено и что-то мудрил с ближайшей упаковкой. Йоджи не разбирался в подрывах и потому не понимал, что он делает.
«А если увидят?»
«Люди очень редко смотрят вверх, - усмехнулся Шульдих. – Людям нужно то, что перед ними, и то, что под ногами. То, что в небе, их не интересует».
«Смогу, наверное», - дождавшись, пока Шульдих выпрямится и отойдет от взрывчатки, Йоджи подхватил ее телекинезом и прижал к потолку.
«Не так! – зашипел Шульдих. – Услышат же, как по известке скребется! Просто пусть летит под самым потолком, лучше медленно, чтобы ветра не создавать!»
Они уже делали так раньше, понял Йоджи. Потому и знают, что и как. А раз уже делали, значит, возможно, правда?
Ящик взрывчатки медленно полз над головами охраны, Йоджи потряхивало от избытка адреналина. А если все же глянут вверх? А вдруг?
«Ну, я могу прикрыть его розовой занавесочкой, - прозвучал задумчивый голос Оми. – Но не думаю, что так будет лучше».
«Правильно не думаешь», - кивнул Кроуфорд. Шульдих неслышно хихикнул.
Взрывчатка легла на свое место почти бесшумно, Йоджи выдохнул с облегчением и, не удержавшись, дернул телекинезом за ухо одного из солдат. Тот недоуменно мотнул головой.
«Следующая точка».
Три тени медленно, сторожко крались по боковому коридору. За ними, повиливая хвостиком, летела вереница ящиков.
А три совсем другие тени неслись по коридору несколькими этажами выше. Им велели идти тихо. Что ж, они пойдут тихо. Они никого не вспугнут… пока. А случайно попавший под когти охранник не в счет. Он сам виноват, осматривал не свой сектор наблюдения, а темноту в углу. Кто же знал, что она ответит взаимностью? И тот, другой охранник, получивший когтями под челюсть и не успевший ничего прохрипеть пробитым горлом, тоже виноват сам. Кто же просил его замечать группу берсерков?
Кен летел во главе группы и ничуть не чувствовал раскаяния. Да, им сказали не шуметь, пока не прогремят первые взрывы. Но ведь они и не шумели, правда? Никто не успел закричать, а первая кровь уже пролита, она темнеет на когтях багнаков и на полу там, где Айя взмахнул мечом, стряхивая ее с клинка. Никто не успел закричать, а Фарфарелло ухмыляется: его танец тоже скоро начнется.
В темноте блестели глаза – пять, три из них словно бы слегка светились. За свои Кен уверен не был, может быть, тоже. Или это лунный свет падает так удачно? Почему всегда полная луна, когда миссии?
Коридоры, лестницы, проходы закручивались спиралью, и Кен готов был поклясться, что вокруг едва слышно звучит музыка, несет их, подхватывает волнами и переливами. Ступеньки-ступеньки, дверной проем, здесь помещения отделаны богаче, здесь близко. Он помнил, где воткнулся в план здания нож Айи, где их ждали, где была цель. Тут. Близко.
Пол тряхнуло, снизу прогремело несколько взрывов, а Оми произнес:
«Вторая группа исполнила всех в точках 1, 3, 5, 7, 8. Вторая группа – отход. Первая группа – начинайте работу. Третьей группе – приготовиться к прикрытию второй».
Еще взрывы. Первая группа – это мы. Два берсерка и пророк. Три берсерка. Начинайте работу. Музыка взвивается торжествующим ритмом. Это – вальс.
Дверь падает быстро, а человек, работающий за ней на компьютере – еще быстрее. Когти багнака пробивают ему грудь напротив сердца, и кровь льется на стол и клавиатуру. «Оми бы не одобрил порчу имущества», - мелькает мысль, а в двери – охрана. Ее и правда много, значительно больше, чем обычно, но ведь он не один сейчас. Их трое.
«Нас четверо», - поправляет Оми, и Кен ощущает, откуда придет следующая порция охраны, которая бежит сейчас к кабинету. Кто-то пытается вскинуть автомат, но медленно, так медленно – не успеет. Удар в горло, и Фарфарелло облизывает нож, или как там назвать правильно эту его штуковину с телескопическим клинком? На грани сознания смеется Айя, Кен не слышал раньше, чтобы он смеялся, но так правильно. Наверное, он просто тоже чувствует этот захлестывающий восторг, тоже слышит эту музыку. Оми вот точно слышит, иначе с чего бы от него било такими эмоциями? Кен танцует, каждый взмах когтей сливается со всплесками музыки и крови, а рядом – Айя и Фарфарелло, и это правильно, правильно, так и должно быть. А перед глазами то и дело мелькает рисунок чужих движений – чуть раньше, чем они проходят на самом деле, и этой задержки Кену хватает, чтобы пригнуться, отклониться или мазнуть когтями по животу. «Боевое предвидение, - всплывает в голове фраза. – Кроуфорд – боевой пророк». Или это Оми посылает ему чужие образы? Неважно.
Охрана кончается, и тройка берсерков, в чужой и своей крови, несется по коридору. Они чуют врагов, чуют чужую и пока живую кровь. А где не почуют – подскажет телепат.
Наги лежит на крыше, прильнув к прицелу, а Оми сидит рядом с ним. Он протягивается разумом туда, вниз, где мерцают шесть искорок своего-родного-близкого и больше, гораздо больше чужого-враждебного-опасного. Ох, как много. Картинка спешно пакуется в графический файл и летит сообщением к Кроуфорду: он старше и опытнее всех, он командир сейчас, он поймет и сделает больше, чем остальные.
«Да, - приходит отклик. – Приняли к сведению».
Оми скользит по коридорам там, где его нет на самом деле, и признается виновато:
«Я, кажется, не смогу прикрывать Наги».
«Это он тебя прикрывает», - в голосе Кроуфорда недоумение.
«По правилам военного дела снайперу положено прикрытие, - поправляет его Оми. – А я… впрочем, я все равно почувствую угрозу».
Кроуфорд шарахается в сторону, вжимая Шульдиха в какую-то нишу, но глаза уже поднявшего автомат солдата становятся пустыми, и он проводит взглядом мимо.
«У меня получилось!» – радуется Оми.
«Молодец, не зазнавайся только, - весело говорит Шульдих, разряжая в солдата пистолет. – Корректировщик ты наш».
«Я – Оми, который живет на крыше», - Оми тихо смеется.
«В меру упитанный мужчина в самом расцвете сил?»
«Нет. Всех низвожу и курощаю!»
Йоджи уже спрыгнул с потолка, на котором повис при первой же угрозе каким-то не совсем понятным для себя образом, и снова идет со Шварц. Они проходят мимо еще одного солдата: у стены, голова опустилась на грудь, легкое дыхание.
«Это я его усыпил, - хвастается Оми. – Он пройти мешал».
«Я тебя этому не учил», - удивляется Шульдих.
«Да чему тут учить-то? «Пуск» - «завершение работы» - «спящий режим». Делов-то!»
Молчание.
«Шульдих, запомни».
«Я так не смогу, - неохотно признается Шульдих. – Меня учили стандартно. Я добьюсь такого же результата быстрее, проще и с меньшими затратами, но так – не смогу».
Оми смеется. Он тянется разумом дальше, к первой группе, и его накрывает волной музыки. Они уже успели кого-то убить. Что ж, это случается с берсерками. Это со всеми случается.
Тихо-тихо пока в коридорах и комнатах, тихо-тихо. Многие почуяли бы, у людей часто бывает хорошая интуиция, но у Оми много мягких и пушистых лапок. Каждая гладит по голове слишком чуткого человека. Это, кажется, более стандартная техника – он ловит отголосок мыслей Шульдиха – но тоже работает. Касания кошачьих лап. Спи. Спи, человек. Тебе еще можно немного подремать, пока не прозвенит будильник.
Оми – не одно существо, его восемь сейчас. Он бежит по коридорам, левитирует товарища под потолком, вонзает клинок под ребра охраннику, льнет к прицелу. Он везде сейчас, он размазан по зданию, он проникает сквозь все двери, как удушающий газ, ему открыт путь всюду, где есть живые. Звучат взрывы, и он собирается в одно тело – его зовут Оми – и говорит сразу всем: «Вторая группа исполнила всех в точках 1, 3, 5, 7, 8. Вторая группа – отход. Первая группа – начинайте работу. Третьей группе – приготовиться к прикрытию второй». Третья группа – это он и Наги. Им тоже надо работать.
Взвивается торжествующим смерчем вальс, несущий первую группу, и Оми жалеет на секунду, что он не там, не с ними. А впрочем, почему нет?
«Нас четверо», - шепчет он по связи и посылает картинку: бежит еще охрана. Волна предвкушения в ответ, и чужое безумие захлестывает с головой, чтобы тут же отхлынуть, оставив несколько капель на память.
Бегут-бегут свои-родные-близкие из здания, летят по лестницам через ступеньки. А враги – рядом, и их все еще слишком много. Но ничего. Это ведь можно исправить. Падает на колени охранник, уже прицелившийся в основание черепа Айе, роняет оружие другой – ему кажется, что вокруг ничего нет, совсем ничего нет, только мертвая синева. Недолго кажется, полсекунды, не больше – берсерки ведь быстрые. А вот одной из боевых групп чудится, что кто-то кричит в боковом коридоре, и они сворачивают направо. Кроуфорд, Шульдих и Йоджи пробегают свободно, а солдаты несутся наперерез берсеркам: тем что ни враг, то лишь гвоздичное масло для меча.
- Ты чего руками машешь постоянно? – недовольно бурчит Наги. – Я тебя вижу боковым зрением, и ты мельтешишь.
«Понял теперь, почему меня называют Кукловодом?» - улыбается Шульдих.
Начинают раздаваться мерные хлопки винтовки. Это вторая группа выбежала уже из здания, и Наги их прикрывает. Кроуфорд схоронился где-то за металлическим ограждением и отстреливается из пистолета, Шульдих бежит к нему. Не успевает – но Оми сбивает прицел одному из солдат, и пуля, что должна была ударить наставнику под лопатку, вжикает выше и левее, срезая рыжую прядь. Йоджи внаглую танцует на открытом месте и так же внаглую поправляет траектории выстрелов телекинезом. Проволока плетет свои узоры, захлестывает чужие тела, а в глазах у Йоджи – то же безумие, что у все еще летящих по коридорам Айи с Кеном, что, наверное, и у него самого пляшет под ресницами.
А потом из дверей вырываются берсерки, и все кончается – быстро, очень быстро кончается.
Оми кто-то ударил по щеке, потом снова, а он еще чувствовал, как остывает чужая жизнь на клинке одного из берсерков – не то Айи, не то Фарфарелло, их сложно сейчас различить – еще смеялся губами Шульдиха. Открыв глаза, он увидел Наги. У того шевелились губы, и, кажется, он был встревожен.
«Да, он определенно нервничает, - подумал Оми. – С чего это?»
- Да-да. Я тебя слушаю. Я тебя очень внимательно слушаю, - чтобы показать, насколько внимательно, Оми заговорил вслух.
- …ди. Выходи из транса. Бой уже закончился. Нужно отходить. Нужно отходить.
- Я уже тут, - заверил его Оми. Наги, ругаясь вполголоса, спрятал винтовку в чехол и пытался теперь влезть в ремни. В одиночку получалось плохо. Оми хотел было встать и помочь, но всё закружилось перед глазами, и он сел обратно на крышу.
«Кто-нибудь, - жалобно попросил он по связи, - снимите нас отсюда!»
В голове захихикало, и голос Шульдиха произнес:
«Что, киса залезла на дерево и не может слезть?»
«Кису туда посадили! – вяло возмутился Оми. – И да, мяу!»
Йоджи усмехнулся, проволока свистнула, прячась в часах. Он патетично воздел руки к нему и произнес одновременно вслух и по связи:
- Прыгайте. Я поймаю!
И получил подзатыльник от Кроуфорда.
- Ладно-ладно, я всё понял.
- Можно подумать, я стал бы прыгать с 22 этажа, надеясь на то, что меня поймает пьяный телекинетик трех дней от роду, - проворчал Наги, плавно опускаясь вниз.
- Я не пьяный! – возмутился Йоджи. – И более медленный процесс прыгания тебя почему-то не пугает!
- Скажем так, я опасаюсь, - уточнил Наги, касаясь ногами асфальта. Оми улыбнулся и сел на землю.
- Не спи, - Шульдих подошел к нему: встрепанный, кровь на щеке, на плече и на груди, в глазах искорки. – Нам еще отходить.
- Полиция прибудет только через, - Оми нырнул в голову Кена, - двенадцать минут. Полно времени.
- Но выспаться ты за эти двенадцать минут не успеешь, - Шульдих хмыкнул и подхватил его на руки. Оми вздохнул. Шульдих был мягким и горячим, и руки у него были уютные, и даже въевшийся в тело и одежду запах крови и железа не мешал.
Айя обтирал катану куском материи: медленно, ласково, гладящими движениями. Кен сбросил куртку и достал откуда-то полиэтиленовый пакет. Фарфарелло понимающе оскалился и снял жилет, протянув его пророку. Айя вздохнул и, вложив катану в ножны, скинул плащ. Кен был прав: они все изрядно испачкались в крови, и лезть в таком виде по машинам было бы преступлением.
- Ты еще штаны сними, - посоветовал Шульдих Кену. – Они тоже все в кровище.
Кен пожал плечами и зашел за машину, откуда через полминуты появился уже в новых штанах.
- Я запасные взял, - пояснил он. – Облом тебе, рыжий.
- Чертовы пророки, - расстроился Шульдих. – Всё знают наперед.
- Я просто предусмотрительный, - парировал Кен. – Я и футболку запасную часто с собой таскаю. Обычно пригождается.
- Уходим, - Кроуфорд сунул беретту под пиджак. Оми вздохнул, и по головам Шварц и Вайсс разлилась музыка из начала передачи «Спокойной ночи, малыши».
- Кто-нибудь, угомоните телепата, - велел Кроуфорд, не оборачиваясь. – Он уже неуправляем.
- Зачем? – улыбнулся Шульдих. – Он же сейчас заснет.
Кен отирал лезвия багнаков и смотрел, как Шульдих еле заметными движениями укачивает Оми, почти неслышно напевая что-то по-немецки. Кен этого языка не знал, и потому уловил только одно знакомое слово: Mitternacht. Полночь.
Они разбежались по машинам, наскоро проверив, не ранен ли кто-либо настолько серьезно, что кровь надо останавливать немедленно, а Кен попытался занять место за рулем, но Айя отогнал его раздраженным:
- Ты уже брал мой Порше!
- А сможешь вести в таком состоянии? – себе-то Кен признался уже давно: пьяный он был от крови и вальса, утонувший в чужом безумии. Чужом ли?
- Почему нет? – Айя пожал плечами.
Две машины летели по ночной автостраде, две команды уносились от разгромленной высотки, а за их спинами разгоралось зарево – как всегда.
«Нихрена себе бабахнуло, - оценил Кен, оглянувшись. – Разве у нас не меньше взрывчатки было?»
«У нас было немного, - улыбнулся по связи Шульдих. – Остальное – их. Йоджи слевитировал пару порций в их арсенал, а я поставил таймер».
«Инициативные вы».
«Это тоже было в вашем приказе, помнишь? Про уничтожение запасов оружия».
«Помню…»
Кен закрыл глаза и почти сразу же почувствовал прикосновение разума Кроуфорда.
«Зачем ты пошел с берсерками? Они ведь не нуждались в этот раз в твоей помощи».
«Это нужно было не им, - улыбнулся Кен. – Это нужно было мне».
Два машины неслись обратно, по залитой ночной темнотой дороге, мимо автозаправок, указателей, рекламных щитов – к еще не забрезжившему рассвету.
Примечания.Примечания:
1. Вальс группы берсерков см. здесь. Опять-таки очень рекомендуем см. для создания атмосферы.
2. Да, в Японии вроде как не шла передача "Спокойной ночи, малыши". Но ведь могла быть другая с похожим содержанием, верно?
3. Информация по исполнению целей, взрывам высоток и практическому применению паранормов предоставлена квентовым Шульдихом и потому нуждается в крайне критическом восприятии.
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор
Персонажи: Вайсс, Шварц, оригинальные персонажи, мимопробегающая Мэнкс
Рейтинг: от G до PG
Размер: макси
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: предположительно ООС, АУ-постКапитель: Вайсс, благополучно выплыв из-под маяка, собрались в "Конеко" и пытаются жить дальше. Ни новый Персия, ни Шварц, ни кто-либо из Тварей Тьмы не объявлялся. Но в один прекрасный солнечный день...
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, извращенная фантазия - Шварц, а разнообразные цветы - котятам. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся.
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
Глава 4.
Глава 5.
Глава 6.
Глава 7.
Глава 8. Просто - о миссии.Глава 8.
По магистрали неслись диковинной ало-серебристой эмблемой две машины: Ауди и Порше. Они то слегка обгоняли друг друга, то отставали на несколько метров. Впереди недобрым знаком горел закат, выплескивая на небо кровавое зарево. Айя прищурился: заходящее солнце слепило ему глаза.
Кен ехал на заднем сиденье рядом с Наги. Длинный лакированный футляр с лилией стоял между ними, бережно прихваченный ремнем безопасности. Рядом с Айей расположился Фарфарелло.
Нет, сначала Оми предлагал взять их микроавтобус и залезть внутрь всем вместе:
- Там по техническим характеристикам восемь посадочных мест, поместимся, да и уходить, если что, удобнее всем вместе!
- А взрывчатку ты на крышу присобачишь? – уточнил Шульдих. – Нет, оно, конечно, можно, но я вот лично не горю желанием сдохнуть только из-за того, что тебя мазнет по крыше какая-нибудь низкорастущая ветка.
- Он прав, Оми-кун, - Йоджи кивнул. – И у Порше, и у Ауди вместительные багажники. А в Шевроле нас всех придется коленом упихивать, будь он хоть трижды микроавтобус.
Поэтому и ехали по магистрали две машины, а не одна. Мимо проносились указатели, огни рекламы, окна домов, автозаправки… Айя сбросил газ и свернул.
- Что такое, Айя-сан? – насторожился Наги.
«Ой, блин, - Кен вцепился побелевшими пальцами в спинку водительского кресла, - у тебя же полный бак, куда ты лезешь, не смей, что я не предусмотрел, что, что, что?!»
- Нам поворачивать в ту сторону, - в голосе Айи послышалось легкое недоумение. Кен бессильно выдохнул и отпустил кресло. Застывшим взглядом он увидел, как в окне пронеслась автозаправка с серебристой Тойотой и двумя стоящими рядом с ней людьми. Третий отходил от кассы.
- А, - Наги покосился на Кена, но ничего не сказал.
Эрнст стоял, облокотившись на капот, и с легким раздражением пытался открутить крышку бутылки. Та сопротивлялась с упорством, достойным лучшего применения. Клаудио вешал на место заправочный шланг.
По автостраде пронеслись две машины: алая и серебристая. В полыхающем закате это выглядело красиво. Эрнст мечтательно вздохнул, отодрал-таки крышку и с наслаждением отпил глоток минералки.
- Эй, Эрнесто, кончай самозаправочные процедуры, Вилли уже расплатился, - Клаудио потянул его за рукав. – Нам еще в два места заехать надо.
- Да-да, конечно, - кивнул пророк, закрывая бутылку. – Но коверкать мое имя все равно не обязательно.
- Иначе в нем слишком много согласных, - отрезал Клаудио, забираясь на сиденье.
Тойота неспешно покатила по трассе. Эрнст проводил взглядом автозаправку и произнес:
- Знаете, а я ведь вчера видел, что меня здесь убьют.
Машина вильнула.
- Где?
- На заправочной станции, - Эрнст кивнул в окно. – Этот мальчик с алыми волосами.
- И ты сюда поперся? – возмутился Клаудио.
- Но ведь бензин все равно кончался, - пожал плечами Эрнст.
- Так, Вилли, его надо связать и запихнуть в подвал. У него идет вторая стадия великой любви.
- У нас в номере нет подвала, - в голосе Вилли, однако, не слышалось неодобрения.
- Значит, в багажник. Авось влезет, если упихать поглубже.
- Оставьте, - Эрнст поморщился. – Я вовсе не так безрассуден, как вам кажется. Я взял с собой двух телепатов и пистолет.
- И помогло тебе это в видении? – коротко спросил Клаудио.
- Нет, - признал Эрнст. – Пистолет я достать не успел, а были ли там вы, не видел.
- Диагноз ясен. Вторая стадия. Уже начал стремиться к объекту своей страсти, но пока неосознанно. Ваши предложения, коллега?
- Изоляция, - Вилли прибавил скорость.
- Прекратите меня обсуждать, - Эрнст нахмурился. – Я вам не особо занимательный случай в психиатрии.
- У нас консилиум, - ухмыльнулся Клаудио. – А будешь встревать – запихнем в смирительную рубашку и скажем, что так и было.
Когда две машины припарковались у группы высотных зданий, уже смеркалось, и мир вокруг становился зыбким и неустойчивым. Хлопнули двери, затихло урчание моторов.
- Оми, Наги – высотка, - коротко велел Кроуфорд. – Забраться без шума сможете?
- Сможем, - Оми кивнул, помог Наги закрепить футляр с лилией на спине. – Это – жилое здание. Оно охраняется слабо.
- Зачем забираться, - лениво протянул Йоджи. – Господа, добро пожаловать в лифт!
Оми ойкнул, почувствовав, как его ноги внезапно оторвались от земли. Наги промолчал, но думал явно то же самое.
- А может, не стоит? – деловито уточнил Шульдих, глядя, как пара прикрытия медленно воспаряет вверх. – А вдруг они в лифте застрянут? Такое, знаешь ли, бывает в многоэтажках.
- Не застрянут, - отстраненно произнес Йоджи, глядя в район двенадцатого этажа.
- А вдруг у тебя короткое замыкание случится? Такое, знаешь ли, в лифтах тоже бывает.
- Не случится.
- А вдруг…
- Не вдруг, - Йоджи усмехнулся. – Они уже на крыше. Эй! За что?
Последнее относилось к Кроуфорду, только что чувствительно ударившему его по затылку.
- За неоправданный риск, - ответил тот. – Ты раньше не левитировал двух людей на высоту 22 этажа.
- Зато пониже – было дело! – возразил Йоджи. – Когда Наги меня учил врагов по стенкам развешивать.
- А вдруг бы у тебя сработали рефлексы? – Шульдих сделал страшные глаза. – Группа прикрытия, висящая на стенке на уровне двадцатого этажа – это не то, что нам нужно для счастья, правда, Брэд?.. Эй! За что?
- За то, что отвлекал неопытного телекинетика во время работы, - объяснил Кроуфорд, опуская руку. – И кончайте заниматься ерундой. Нам всем нужно идти внутрь. Нам – со второго входа, а группе берсерков…
- Да, Брэд, - очень удивленным голосом подхватил Шульдих оборвавшуюся фразу. – А где, кстати, наша группа берсерков?
«Спокойно, все по плану, - отозвался с крыши Оми. – Они уже пошли».
«Спокойно, все по плану, - голос Кена звучал слегка напряженно. – Мы уже в здании».
Приглядевшись, Кроуфорд увидел на уровне второго этажа что-то размазанное и темное, явно не являющееся частью конструкции здания. Размазанное и темное вцепилось в подоконник, вскарабкалось на окно и, оглянувшись и сверкнув на Кроуфорда глазами, спрыгнуло внутрь.
- Заходим, - произнес он вслух. – Йоджи, неси ящики. Ронять нельзя.
- Понял-понял, не дурак, - отмахнулся Йоджи, подхватывая телекинезом взрывчатку.
В темном коридоре почти не слышалось шагов. Шварц шли как-то странно, чуть пригнувшись и совершенно бесшумно, и Йоджи казалось, что рядом с ними он выглядит очень большим и неуклюжим. Впереди, напружинившись и блестя глазами, скользил Шульдих, за ним – Кроуфорд. Йоджи шел замыкающим, а за ним летели длинной вереницей ящики со взрывчаткой.
«Здесь, - Шульдих коснулся мысленной связи. – Первая боевая группа. Пока ничего не подозревает, опасности не чует».
«Ты же не телепат сейчас, - не поверил Йоджи. – Откуда знаешь?»
«Поубиваешь с мое – тоже научишься, - небрежно отмахнулся Шульдих. – Просто поверь – они не чуют нас».
«Подтверждаю, - раздался в головах голос Оми. – Но заметят, если вы пойдете. Они слишком неудобно расположены».
«Йоджи, можешь пролевитировать взрывчатку у них над головами?» – напряженно произнес Кроуфорд. Шульдих уже присел на одно колено и что-то мудрил с ближайшей упаковкой. Йоджи не разбирался в подрывах и потому не понимал, что он делает.
«А если увидят?»
«Люди очень редко смотрят вверх, - усмехнулся Шульдих. – Людям нужно то, что перед ними, и то, что под ногами. То, что в небе, их не интересует».
«Смогу, наверное», - дождавшись, пока Шульдих выпрямится и отойдет от взрывчатки, Йоджи подхватил ее телекинезом и прижал к потолку.
«Не так! – зашипел Шульдих. – Услышат же, как по известке скребется! Просто пусть летит под самым потолком, лучше медленно, чтобы ветра не создавать!»
Они уже делали так раньше, понял Йоджи. Потому и знают, что и как. А раз уже делали, значит, возможно, правда?
Ящик взрывчатки медленно полз над головами охраны, Йоджи потряхивало от избытка адреналина. А если все же глянут вверх? А вдруг?
«Ну, я могу прикрыть его розовой занавесочкой, - прозвучал задумчивый голос Оми. – Но не думаю, что так будет лучше».
«Правильно не думаешь», - кивнул Кроуфорд. Шульдих неслышно хихикнул.
Взрывчатка легла на свое место почти бесшумно, Йоджи выдохнул с облегчением и, не удержавшись, дернул телекинезом за ухо одного из солдат. Тот недоуменно мотнул головой.
«Следующая точка».
Три тени медленно, сторожко крались по боковому коридору. За ними, повиливая хвостиком, летела вереница ящиков.
А три совсем другие тени неслись по коридору несколькими этажами выше. Им велели идти тихо. Что ж, они пойдут тихо. Они никого не вспугнут… пока. А случайно попавший под когти охранник не в счет. Он сам виноват, осматривал не свой сектор наблюдения, а темноту в углу. Кто же знал, что она ответит взаимностью? И тот, другой охранник, получивший когтями под челюсть и не успевший ничего прохрипеть пробитым горлом, тоже виноват сам. Кто же просил его замечать группу берсерков?
Кен летел во главе группы и ничуть не чувствовал раскаяния. Да, им сказали не шуметь, пока не прогремят первые взрывы. Но ведь они и не шумели, правда? Никто не успел закричать, а первая кровь уже пролита, она темнеет на когтях багнаков и на полу там, где Айя взмахнул мечом, стряхивая ее с клинка. Никто не успел закричать, а Фарфарелло ухмыляется: его танец тоже скоро начнется.
В темноте блестели глаза – пять, три из них словно бы слегка светились. За свои Кен уверен не был, может быть, тоже. Или это лунный свет падает так удачно? Почему всегда полная луна, когда миссии?
Коридоры, лестницы, проходы закручивались спиралью, и Кен готов был поклясться, что вокруг едва слышно звучит музыка, несет их, подхватывает волнами и переливами. Ступеньки-ступеньки, дверной проем, здесь помещения отделаны богаче, здесь близко. Он помнил, где воткнулся в план здания нож Айи, где их ждали, где была цель. Тут. Близко.
Пол тряхнуло, снизу прогремело несколько взрывов, а Оми произнес:
«Вторая группа исполнила всех в точках 1, 3, 5, 7, 8. Вторая группа – отход. Первая группа – начинайте работу. Третьей группе – приготовиться к прикрытию второй».
Еще взрывы. Первая группа – это мы. Два берсерка и пророк. Три берсерка. Начинайте работу. Музыка взвивается торжествующим ритмом. Это – вальс.
Дверь падает быстро, а человек, работающий за ней на компьютере – еще быстрее. Когти багнака пробивают ему грудь напротив сердца, и кровь льется на стол и клавиатуру. «Оми бы не одобрил порчу имущества», - мелькает мысль, а в двери – охрана. Ее и правда много, значительно больше, чем обычно, но ведь он не один сейчас. Их трое.
«Нас четверо», - поправляет Оми, и Кен ощущает, откуда придет следующая порция охраны, которая бежит сейчас к кабинету. Кто-то пытается вскинуть автомат, но медленно, так медленно – не успеет. Удар в горло, и Фарфарелло облизывает нож, или как там назвать правильно эту его штуковину с телескопическим клинком? На грани сознания смеется Айя, Кен не слышал раньше, чтобы он смеялся, но так правильно. Наверное, он просто тоже чувствует этот захлестывающий восторг, тоже слышит эту музыку. Оми вот точно слышит, иначе с чего бы от него било такими эмоциями? Кен танцует, каждый взмах когтей сливается со всплесками музыки и крови, а рядом – Айя и Фарфарелло, и это правильно, правильно, так и должно быть. А перед глазами то и дело мелькает рисунок чужих движений – чуть раньше, чем они проходят на самом деле, и этой задержки Кену хватает, чтобы пригнуться, отклониться или мазнуть когтями по животу. «Боевое предвидение, - всплывает в голове фраза. – Кроуфорд – боевой пророк». Или это Оми посылает ему чужие образы? Неважно.
Охрана кончается, и тройка берсерков, в чужой и своей крови, несется по коридору. Они чуют врагов, чуют чужую и пока живую кровь. А где не почуют – подскажет телепат.
Наги лежит на крыше, прильнув к прицелу, а Оми сидит рядом с ним. Он протягивается разумом туда, вниз, где мерцают шесть искорок своего-родного-близкого и больше, гораздо больше чужого-враждебного-опасного. Ох, как много. Картинка спешно пакуется в графический файл и летит сообщением к Кроуфорду: он старше и опытнее всех, он командир сейчас, он поймет и сделает больше, чем остальные.
«Да, - приходит отклик. – Приняли к сведению».
Оми скользит по коридорам там, где его нет на самом деле, и признается виновато:
«Я, кажется, не смогу прикрывать Наги».
«Это он тебя прикрывает», - в голосе Кроуфорда недоумение.
«По правилам военного дела снайперу положено прикрытие, - поправляет его Оми. – А я… впрочем, я все равно почувствую угрозу».
Кроуфорд шарахается в сторону, вжимая Шульдиха в какую-то нишу, но глаза уже поднявшего автомат солдата становятся пустыми, и он проводит взглядом мимо.
«У меня получилось!» – радуется Оми.
«Молодец, не зазнавайся только, - весело говорит Шульдих, разряжая в солдата пистолет. – Корректировщик ты наш».
«Я – Оми, который живет на крыше», - Оми тихо смеется.
«В меру упитанный мужчина в самом расцвете сил?»
«Нет. Всех низвожу и курощаю!»
Йоджи уже спрыгнул с потолка, на котором повис при первой же угрозе каким-то не совсем понятным для себя образом, и снова идет со Шварц. Они проходят мимо еще одного солдата: у стены, голова опустилась на грудь, легкое дыхание.
«Это я его усыпил, - хвастается Оми. – Он пройти мешал».
«Я тебя этому не учил», - удивляется Шульдих.
«Да чему тут учить-то? «Пуск» - «завершение работы» - «спящий режим». Делов-то!»
Молчание.
«Шульдих, запомни».
«Я так не смогу, - неохотно признается Шульдих. – Меня учили стандартно. Я добьюсь такого же результата быстрее, проще и с меньшими затратами, но так – не смогу».
Оми смеется. Он тянется разумом дальше, к первой группе, и его накрывает волной музыки. Они уже успели кого-то убить. Что ж, это случается с берсерками. Это со всеми случается.
Тихо-тихо пока в коридорах и комнатах, тихо-тихо. Многие почуяли бы, у людей часто бывает хорошая интуиция, но у Оми много мягких и пушистых лапок. Каждая гладит по голове слишком чуткого человека. Это, кажется, более стандартная техника – он ловит отголосок мыслей Шульдиха – но тоже работает. Касания кошачьих лап. Спи. Спи, человек. Тебе еще можно немного подремать, пока не прозвенит будильник.
Оми – не одно существо, его восемь сейчас. Он бежит по коридорам, левитирует товарища под потолком, вонзает клинок под ребра охраннику, льнет к прицелу. Он везде сейчас, он размазан по зданию, он проникает сквозь все двери, как удушающий газ, ему открыт путь всюду, где есть живые. Звучат взрывы, и он собирается в одно тело – его зовут Оми – и говорит сразу всем: «Вторая группа исполнила всех в точках 1, 3, 5, 7, 8. Вторая группа – отход. Первая группа – начинайте работу. Третьей группе – приготовиться к прикрытию второй». Третья группа – это он и Наги. Им тоже надо работать.
Взвивается торжествующим смерчем вальс, несущий первую группу, и Оми жалеет на секунду, что он не там, не с ними. А впрочем, почему нет?
«Нас четверо», - шепчет он по связи и посылает картинку: бежит еще охрана. Волна предвкушения в ответ, и чужое безумие захлестывает с головой, чтобы тут же отхлынуть, оставив несколько капель на память.
Бегут-бегут свои-родные-близкие из здания, летят по лестницам через ступеньки. А враги – рядом, и их все еще слишком много. Но ничего. Это ведь можно исправить. Падает на колени охранник, уже прицелившийся в основание черепа Айе, роняет оружие другой – ему кажется, что вокруг ничего нет, совсем ничего нет, только мертвая синева. Недолго кажется, полсекунды, не больше – берсерки ведь быстрые. А вот одной из боевых групп чудится, что кто-то кричит в боковом коридоре, и они сворачивают направо. Кроуфорд, Шульдих и Йоджи пробегают свободно, а солдаты несутся наперерез берсеркам: тем что ни враг, то лишь гвоздичное масло для меча.
- Ты чего руками машешь постоянно? – недовольно бурчит Наги. – Я тебя вижу боковым зрением, и ты мельтешишь.
«Понял теперь, почему меня называют Кукловодом?» - улыбается Шульдих.
Начинают раздаваться мерные хлопки винтовки. Это вторая группа выбежала уже из здания, и Наги их прикрывает. Кроуфорд схоронился где-то за металлическим ограждением и отстреливается из пистолета, Шульдих бежит к нему. Не успевает – но Оми сбивает прицел одному из солдат, и пуля, что должна была ударить наставнику под лопатку, вжикает выше и левее, срезая рыжую прядь. Йоджи внаглую танцует на открытом месте и так же внаглую поправляет траектории выстрелов телекинезом. Проволока плетет свои узоры, захлестывает чужие тела, а в глазах у Йоджи – то же безумие, что у все еще летящих по коридорам Айи с Кеном, что, наверное, и у него самого пляшет под ресницами.
А потом из дверей вырываются берсерки, и все кончается – быстро, очень быстро кончается.
Оми кто-то ударил по щеке, потом снова, а он еще чувствовал, как остывает чужая жизнь на клинке одного из берсерков – не то Айи, не то Фарфарелло, их сложно сейчас различить – еще смеялся губами Шульдиха. Открыв глаза, он увидел Наги. У того шевелились губы, и, кажется, он был встревожен.
«Да, он определенно нервничает, - подумал Оми. – С чего это?»
- Да-да. Я тебя слушаю. Я тебя очень внимательно слушаю, - чтобы показать, насколько внимательно, Оми заговорил вслух.
- …ди. Выходи из транса. Бой уже закончился. Нужно отходить. Нужно отходить.
- Я уже тут, - заверил его Оми. Наги, ругаясь вполголоса, спрятал винтовку в чехол и пытался теперь влезть в ремни. В одиночку получалось плохо. Оми хотел было встать и помочь, но всё закружилось перед глазами, и он сел обратно на крышу.
«Кто-нибудь, - жалобно попросил он по связи, - снимите нас отсюда!»
В голове захихикало, и голос Шульдиха произнес:
«Что, киса залезла на дерево и не может слезть?»
«Кису туда посадили! – вяло возмутился Оми. – И да, мяу!»
Йоджи усмехнулся, проволока свистнула, прячась в часах. Он патетично воздел руки к нему и произнес одновременно вслух и по связи:
- Прыгайте. Я поймаю!
И получил подзатыльник от Кроуфорда.
- Ладно-ладно, я всё понял.
- Можно подумать, я стал бы прыгать с 22 этажа, надеясь на то, что меня поймает пьяный телекинетик трех дней от роду, - проворчал Наги, плавно опускаясь вниз.
- Я не пьяный! – возмутился Йоджи. – И более медленный процесс прыгания тебя почему-то не пугает!
- Скажем так, я опасаюсь, - уточнил Наги, касаясь ногами асфальта. Оми улыбнулся и сел на землю.
- Не спи, - Шульдих подошел к нему: встрепанный, кровь на щеке, на плече и на груди, в глазах искорки. – Нам еще отходить.
- Полиция прибудет только через, - Оми нырнул в голову Кена, - двенадцать минут. Полно времени.
- Но выспаться ты за эти двенадцать минут не успеешь, - Шульдих хмыкнул и подхватил его на руки. Оми вздохнул. Шульдих был мягким и горячим, и руки у него были уютные, и даже въевшийся в тело и одежду запах крови и железа не мешал.
Айя обтирал катану куском материи: медленно, ласково, гладящими движениями. Кен сбросил куртку и достал откуда-то полиэтиленовый пакет. Фарфарелло понимающе оскалился и снял жилет, протянув его пророку. Айя вздохнул и, вложив катану в ножны, скинул плащ. Кен был прав: они все изрядно испачкались в крови, и лезть в таком виде по машинам было бы преступлением.
- Ты еще штаны сними, - посоветовал Шульдих Кену. – Они тоже все в кровище.
Кен пожал плечами и зашел за машину, откуда через полминуты появился уже в новых штанах.
- Я запасные взял, - пояснил он. – Облом тебе, рыжий.
- Чертовы пророки, - расстроился Шульдих. – Всё знают наперед.
- Я просто предусмотрительный, - парировал Кен. – Я и футболку запасную часто с собой таскаю. Обычно пригождается.
- Уходим, - Кроуфорд сунул беретту под пиджак. Оми вздохнул, и по головам Шварц и Вайсс разлилась музыка из начала передачи «Спокойной ночи, малыши».
- Кто-нибудь, угомоните телепата, - велел Кроуфорд, не оборачиваясь. – Он уже неуправляем.
- Зачем? – улыбнулся Шульдих. – Он же сейчас заснет.
Кен отирал лезвия багнаков и смотрел, как Шульдих еле заметными движениями укачивает Оми, почти неслышно напевая что-то по-немецки. Кен этого языка не знал, и потому уловил только одно знакомое слово: Mitternacht. Полночь.
Они разбежались по машинам, наскоро проверив, не ранен ли кто-либо настолько серьезно, что кровь надо останавливать немедленно, а Кен попытался занять место за рулем, но Айя отогнал его раздраженным:
- Ты уже брал мой Порше!
- А сможешь вести в таком состоянии? – себе-то Кен признался уже давно: пьяный он был от крови и вальса, утонувший в чужом безумии. Чужом ли?
- Почему нет? – Айя пожал плечами.
Две машины летели по ночной автостраде, две команды уносились от разгромленной высотки, а за их спинами разгоралось зарево – как всегда.
«Нихрена себе бабахнуло, - оценил Кен, оглянувшись. – Разве у нас не меньше взрывчатки было?»
«У нас было немного, - улыбнулся по связи Шульдих. – Остальное – их. Йоджи слевитировал пару порций в их арсенал, а я поставил таймер».
«Инициативные вы».
«Это тоже было в вашем приказе, помнишь? Про уничтожение запасов оружия».
«Помню…»
Кен закрыл глаза и почти сразу же почувствовал прикосновение разума Кроуфорда.
«Зачем ты пошел с берсерками? Они ведь не нуждались в этот раз в твоей помощи».
«Это нужно было не им, - улыбнулся Кен. – Это нужно было мне».
Два машины неслись обратно, по залитой ночной темнотой дороге, мимо автозаправок, указателей, рекламных щитов – к еще не забрезжившему рассвету.
Примечания.Примечания:
1. Вальс группы берсерков см. здесь. Опять-таки очень рекомендуем см. для создания атмосферы.
2. Да, в Японии вроде как не шла передача "Спокойной ночи, малыши". Но ведь могла быть другая с похожим содержанием, верно?
3. Информация по исполнению целей, взрывам высоток и практическому применению паранормов предоставлена квентовым Шульдихом и потому нуждается в крайне критическом восприятии.
Осторожно! Режим "сделать хорошо" активирован!
Название: Швайсс
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор
Персонажи: Вайсс, Шварц, оригинальные персонажи, мимопробегающая Мэнкс
Рейтинг: от G до PG
Размер: макси
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: предположительно ООС, АУ-постКапитель: Вайсс, благополучно выплыв из-под маяка, собрались в "Конеко" и пытаются жить дальше. Ни новый Персия, ни Шварц, ни кто-либо из Тварей Тьмы не объявлялся. Но в один прекрасный солнечный день...
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, извращенная фантазия - Шварц, а разнообразные цветы - котятам. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся.
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
Глава 4.
Глава 5.
Глава 6.
Глава 7. О бензине, осьминогах и мирных детских играх.Глава 7.
…по магистрали неслись диковинной ало-серебристой эмблемой две машины: Ауди и Порше. Они то слегка обгоняли друг друга, то отставали на несколько метров. Впереди недобрым знаком горел закат, выплескивая на небо кровавое зарево. Айя прищурился: заходящее солнце слепило ему глаза.
Кен ехал на заднем сиденье рядом с Наги. Длинный лакированный футляр с лилией стоял между ними, бережно прихваченный ремнем безопасности. Рядом с Айей расположился Фарфарелло.
Нет, сначала Оми предлагал взять их микроавтобус и залезть внутрь всем вместе:
- Там по техническим характеристикам восемь посадочных мест, поместимся, да и уходить, если что, удобнее всем вместе!
- А взрывчатку ты на крышу присобачишь? – уточнил Шульдих. – Нет, оно, конечно, можно, но я вот лично не горю желанием сдохнуть только из-за того, что тебя мазнет по крыше какая-нибудь низкорастущая ветка.
- Он прав, Оми-кун, - Йоджи кивнул. – И у Порше, и у Ауди вместительные багажники. А в Шевроле нас всех придется коленом упихивать, будь он хоть трижды микроавтобус.
Поэтому и ехали по магистрали две машины, а не одна. Мимо проносились указатели, огни рекламы, окна домов, автозаправки… Айя сбросил газ и свернул.
- Что такое, Айя-сан? – насторожился Наги.
- Бензин, - коротко объяснил Айя.
Машина Шварц фыркнула двигателем, но последовала за Порше: лучше было подождать немного, чем потом искать друг друга на автостраде.
Очереди на заправке не было. Стояла только одна Тойота с логотипом фирмы аренды, а рядом болтались двое явных гайдзинов: один, мелкий и чернявый, вешал на место заправочный шланг, другой, блондин в потертом джинсовом костюме, открывал бутылку минералки. От кассы отходил третий: коренастый и тоже светловолосый, стриженный ежиком.
Айя подъехал к свободному месту, вылез и пошел к кассе. Гайдзин в джинсовом костюме подавился минералкой, товарищ с доброй улыбкой похлопал его по спине. Кен тоже выбрался из машины и вставил шланг в бензобак.
Ауди припарковалась рядом, хлопнула дверь: Шульдих, видимо, решил размять ноги и заодно высказать Вайсс свое восхищение по поводу планирования миссии. В кои-то веки Кен был с ним согласен. Допустить, чтобы посреди дороги кончился бензин… нет, берсеркерство явно влияло на Айю не лучшим образом.
Стриженный ежиком гайдзин открыл дверь Тойоты, да так и застыл, глядя на Шульдиха. Чернявый шагнул к нему с радостным удивлением в глазах. Шульдих, попавший в прицел сразу нескольких взглядов, вздрогнул.
«Оми-кун, быстро делай что-нибудь, это телепаты, у нас сейчас будут большие проблемы!» - донесся до Кена отзвук мысленной речи. Затем уже громче и отчетливее раздалось: «Тревога!»
Оми, выскочивший из Ауди, ойкнул, зажмурился и сел на асфальт, а двое гайдзинов с руганью схватились за виски. Кен краем глаза увидел, как рванул от кассы Айя, выхватывая из-под плаща катану – так с ней в обнимку и ехал, что ли? – а затем и сам прыгнул вперед, выпуская когти багнака.
Низкий и чернявый, стоящий ближе всех, успел увернуться, и Кен поймал в его глазах след сначала обиды и непонимания, а потом – решимости. Виски пронзило болью, и удар багнака прошел мимо, распоров противнику рубашку.
Гайдзин в джинсовом костюме как-то замедленно уклонился от меча Айи, глядя на него расширенными глазами. Следующий удар пробил ему грудь, оставив лежать на асфальте. С переднего сиденья Порше вырвался наконец Фарфарелло, явно слегка запутавшийся в ремне безопасности, и третьего гайдзина зажали в клещи сразу двумя клинками, вынуждая отступать, отступать, отступать, а потом падать, заливая кровью колесо собственного автомобиля.
Когти багнака резанули по груди врага, оставив неровные, быстро краснеющие полосы, и чернявый немного неуклюже выхватил пистолет. Кен перехватил было его руку, но со стороны Ауди хлопнуло два раза, и противник повалился на бок, роняя оружие.
Кроуфорд сунул беретту обратно в кобуру под пиджаком. Оми, тряся головой, поднялся с асфальта, Шульдих поддерживал его под руку. Айя подошел к гайдзину в джинсовом костюме и пошевелил его носком сапога. Тот глухо застонал, не сводя с Айи обреченно-восхищенного взгляда.
- Кроуфорд, я чего-то не понимаю, - произнес Айя. – Вот это – пророк сильнее тебя?
«А ведь он прав, - с ужасом подумал Кен. – Это Фогель. Это Фогель, и мы их вынесли».
- Эрнст Фогель – не боевой пророк, - вздохнул Кроуфорд. – У него почти нет опыта сражений, и уж тем более – сражений с берсерками.
- И какого демона он на меня так смотрит? – раздраженно бросил Айя. Кроуфорд пожал плечами. Пророк шевельнул побелевшими губами, пытаясь что-то произнести, но катана воткнулась ему между ребер.
- Шульдих, твою наглую рожу не скроет ни один грим, - Фарфарелло довольно скалился. – Как они тебя живо узнали-то, а?
- Сам удивляюсь, - вздохнул Шульдих. И спросил любопытно: - Оми-кун, а если не секрет – как ты с одного удара отвлек сразу двух телепатов аж на несколько секунд? Я ведь тебя этому не учил.
- Так я же ничего… вашего, специального, не умею, - Оми пожал плечами. – Вот и устроил им… Сначала спам-атаку, потом пару вирусов, потом троян отправил…
- А спам почему? – зачем-то спросил Кен.
- Так у них от этого в головах открылась куча всплывающих окошек, мигающих баннеров и прочей чепухи, - охотно поделился Оми. – Понадобилось все быстро закрывать, отвлекаясь не по делу.
- А что ты туда запихал, если не секрет? – Шульдиха явно брало профессиональное любопытство.
- Рекламу всего, что из окна видел, пару лотерей, порнуху, порнуху, еще порнуху… - начал перечислять Оми.
- А ее-то откуда? – удивился Йоджи, тоже вылазя из машины. – Разве ты в этом разбираешься?
- А я коллективный запрос по вашим мозгам отправил, - объяснил Оми. – Сразу куча ссылок в браузере открылась, я их и перекинул. У вас, Шульдих-сан, особенно богатые запасы были.
- Такая информационная атака действительно заставит замереть любого телепата, - кивнул Кроуфорд. – Шульдих, возьми на вооружение.
- Возьму-возьму!
- И почему он все еще на меня смотрит? – прошипел Айя. – Он же уже сдох!
- По-моему, еще живой, - пригляделся Шульдих. – Но ты можешь выколоть ему глаза или отрезать голову, тогда точно пялиться не будет.
Айя раздраженно рубанул катаной уже не стонущего гайдзина. «Эрнст Фогель, - подумалось Кену. – Бельгиец. 26 лет».
Он уже начал понимать, как и куда они вляпались…
…Кен распахнул глаза, задыхаясь от осознания собственной ошибки. Перед взглядом повис потолок. Обычный, в бликах от лунного света и с потрескавшейся в углу штукатуркой потолок.
«Сон? – неверяще подумал Кен, садясь на кровати. – Просто сон?.. Нет!»
Он вскочил на ноги, лихорадочно напялил висящую на стуле одежду и, схватив со стола кошелек, выпрыгнул в окно.
Вернулся Кен только через час, когда уже занимался рассвет. Найти так рано утром работающую заправку оказалось сложно, да и к машине он не сразу приспособился… «Ничего, - подумал Кен, облегченно зарываясь лицом в подушку. – Теперь не сбудется. Надо только непременно узнать, как у Шульдиха с бензином».
Зазвенел будильник. Йоджи не глядя подхватил его телекинезом и шмякнул о стенку. Будильник жалобно звякнул отвалившейся деталью.
- Йоджи, - проинформировали его из соседней комнаты, - за стенкой спит берсерк.
- Я знаю, Айя-кун, - зевнул Йоджи. – С добрым утром.
- И этот берсерк не любит, когда в его сторону швыряются будильниками, - намекнули из-за стены.
- Понял, - пожал плечами Йоджи. – Впредь буду кидать его в потолок.
Послышался недовольный вздох, скрипнула кровать. Йоджи усмехнулся и сел. Повинуясь взмаху его руки, с тумбочки спикировала пара носков и, сделав круг по спальне, пошла в атаку. «Высший пилотаж!» - довольно подумал Йоджи, шевеля ногами. В голове вздохнули: Наги, кажется, тоже проснулся, но комментировать не стал. «Для того, кто третий день телекинетик – высший пилотаж, и точка!» - отрезал Йоджи. Наги промолчал.
Откуда-то снизу донесся дразнящий запах чего-то вкусного. «Пора на кухню», - подумал Йоджи и слез с кровати.
На кухне предсказуемо орудовал Фарфарелло, кроша в миску мелкие кусочки чего-то.
- Доброе утро, - поздоровался Йоджи и спросил, уже заранее зная ответ: - А что это?
- Салат, - обманул его ожидания Фарфарелло. Подумал и добавил: - С мясом.
- Ум. Ням-ням-ням. Очень вкусно, Фарфарелло-сан! Правда, я все еще не помню, чтобы я покупал мясо.
- Ты его и не покупал, - отмахнулся тот. – И хорошо. Ты совершенно не умеешь его выбирать.
- А ты проверял? – возмутился Йоджи.
- Все японцы не умеют выбирать мясо, - отрезал Фарфарелло.
- Никогда не стой между Фарфарелло и мясом, - посоветовал Шульдих, накладывая себе огромную порцию. – Тогда получишь много вкусной еды. О-о-о, Фарфарелло, эта жратва опять бесподобна. Ты просто прелесть.
Фарфарелло довольно осклабился, а Йоджи подумал, что у Шварц какое-то странное восприятие жизни. Это ж кем надо быть, чтобы Фарфарелло прелестью назвать?
За кухонный стол все предсказуемо не влезли, но это снова никому не помешало. Шульдих сидел на кухонной тумбе, Наги – на полу. Айя пришел позже всех и очень раздраженным голосом спросил:
- Кто брал мой Порше?
- …и весь его заездил? – в тон ему закончил Шульдих. – Эй, а чего это ты на меня так смотришь? Не нужна мне твоя тачка, она для меня понтовая слишком.
- Ваши машины примерно одного класса, - поправил Кроуфорд.
- Шварц, - прошипел Айя, - кто брал мой Порше?
- Это я, - признался Кен.
В глазах Айи мелькнула едва заметная обида.
- Я же просил! – произнес он непонимающе. – Я думал – Шварц. Вас я же просил не брать!
- Ты бы забыл его заправить, - объяснил Кен. И добавил злорадно: - Да, я это предвидел.
Несколько секунд Айя занимался удивленным самокопанием. Потом, признав, что такой вариант был бы вполне вероятен, вздохнул:
- Ладно. Но больше не бери.
Кроуфорд внимательно посмотрел на Кена, но ничего не сказал.
- Кен, Оми – на дежурство. Магазин сегодня работает до полудня. Остальные – отдыхать.
- Айя-кун, а тебе отдельное поручение – не трогать Фарфарелло, - предупредил Йоджи.
- Я понимаю, - с неохотой произнес Айя. – Накануне миссии нельзя. Я не буду.
- Вайсс, а давайте я с вами в магазине пошуршу? – Шульдих явно был полон сил и готов на подвиги, а может, ему просто скучно было сидеть и ничего не делать. – А вы меня заодно цветы продавать поучите.
- Ты нам что-нибудь снесешь, - отказался Кен.
- А вот и нет! Сносить сейчас все должен Оми, потому что моя скорость тоже перешла к нему!
- А я-то думал, почему я постоянно во всё врезаюсь? – Оми с укором посмотрел на Шульдиха. – Об этом мне никто не говорил.
- Да ты и не врезаешься ни во что последнее время, - Шульдих пожал плечами.
- Я просто усилием воли двигаюсь медленнее, чем хочу.
- А зря! С моей скоростью можно столько всего вытворять! Вот например, ты умеешь бегать по проводам?
- Шульдих!
- А что? Я его прямо сейчас учить не буду. Я потом, после миссии.
- Шульдих, - Кроуфорд поправил очки. – Не стоит.
- Мы подумаем, - отмахнулся Шульдих. – Так что, возьмете меня стажером в ваш магазин?
- Нет, - отказался Кен. – Ты только и делаешь, что висишь в ментальной сети и лазаешь по нашим мозгам! От тебя в торговом зале не будет никакого проку.
- Это можно исправить, - пожал плечами Оми.
Кликнуло.
- Оми-кун… - на лице Шульдиха проступали обида и потрясение. – За что?!
- Ты же хотел поработать в магазине, - удивился Оми. – Да не волнуйся, я тебя только до конца смены забанил, потом снова сможешь заходить. А пока замени меня, ладно? Мы с Наги хотим кое-что проверить.
- У-у-у, такаторин сын, - буркнул Шульдих. – Я его учу, учу, а он меня от сетки отключает… Тиран малолетний.
Оми посмотрел на обиженного Шульдиха, вздохнул и снова подключил его к сети. Во-первых, он был очень добрым мальчиком, хотя это и не все замечали. Во-вторых, он был очень рационально мыслящим мальчиком, и проблемы с поддержанием ментальной связи накануне сложной миссии ему нужны не были. А в-третьих, он был еще и очень умным мальчиком и потому прекрасно понимал, что, как только к Шульдиху вернутся его способности, он не упустит возможности отыграться за столь нехорошее поведение.
- Ты только слишком не зависай, ладно? – попросил Оми. Шульдих счастливо сверкнул глазами.
- Да ни за что! Да никто даже не заметит! – и умчался в торговый зал. Кроуфорд только тихо вздохнул, проводив его взглядом.
- Так что нужно говорить покупателям? – в Шульдихе, казалось, кипела энергия и желание стать флористом. Кен, впрочем, не протестовал: ему удалось сгрузить на плечи добровольного помощника перестановку больших и тяжелых горшков, браться за которые самому не хотелось, а Оми сам весил ненамного больше каждого из них.
- Обычным – «Здравствуйте, какие цветы вы желаете приобрести?» - Кен поставил на полку вазу с лилиями. – Школьницам… тут уж каждый сам выкручивается. Йоджи-кун, например, упирает на то, что его не интересуют девушки младше восемнадцати. Айя-кун говорит: «Если вы ничего не покупаете, убирайтесь!». Действует не всегда.
- Вот так, да? – Шульдих пафосно сверкнул глазами и произнес: - Если вам еще нет восемнадцати, убирайтесь!
- Не совсем, - Кен вздохнул и подумал, что подхватил у Кроуфорда не только пророческие способности, но и безграничное терпение. – Ты лучше сядь в пальмы и не отсвечивай, покупатели идут.
- А вы всегда тайных гостей в пальмах прячете? – поинтересовался Шульдих. – И можно я икебану сделаю?
- Нет, не всегда. Да, можно. А ты умеешь?
- Нет, конечно. Если бы я умел, я бы не рвался попробовать! – и Шульдих, вытащив из стоящих поблизости ваз по цветку и стянув с полки флористическую губку, нырнул в пальмы.
Кен подумал, что это была хорошая идея. Нет, в качестве тягловой силы Шульдих ему нравился: сильный, ловкий, не ругается почти. Но что-то подсказывало, что пускать его к посетителям не стоит. Лучше уж вручить охапку цветов, и пусть себе до конца смены ваяет икебану своей мечты.
В пальмах провокационно шуршало минут десять, щелкало секатором и чем-то булькало. Потом голос Шульдиха произнес самокритично:
- По-моему, фигня какая-то получилась.
- Ну покажи, - покупатель уже ушел, и у Кена было несколько свободных минут. Шульдих вылез из тропического уголка и показал дело рук своих.
- Ты прав, - признал Кен. – Фигня какая-то, лучше и не скажешь. Все эти чувства невозможно испытывать к одному человеку… по крайней мере, одновременно.
- Значит, это групповуха! – заключил Шульдих. – А что, у вас и правда каждый букет что-то означает?
- Каждая икебана, - поправил его Йоджи, заглянувший через плечо Кену. – Ой, какая… э-э-э… фигня.
- А что оно значит? – в глазах Шульдиха светился живой интерес.
- А вот не скажу, - фыркнул Йоджи. – Мучайся, Тварь Тьмы.
- Главное, Айе не показывай, - посоветовал Кен. – Видишь ли, у нас четверых есть цветы-символы. И цветок Айи тут, э-э-э…
- В общем, во всей этой групповухе он снизу, - заключил Йоджи. – И его это не порадует.
- Нет, ну что это обозначает? – чуть не взвыл Шульдих. – Мне же интересно!
- Да много чего, - Йоджи улыбнулся. – И все неприличное.
- Да как вы можете так говорить?!
Вайсс обернулись. У дверей стоял какой-то пожилой японец и со священным ужасом смотрел на творение сумрачного тевтонского гения. Гений на всякий случай спрятался обратно в пальмы.
- Это не порнография, - гость подошел поближе, с восторгом оглядывая композицию. – Это ни в коем случае не порнография, это эротика! Хотя и достаточно откровенная, да… но какое кристально-ясное понимание смыслов! Какой свежий взгляд на суть цветов! Господа, я это покупаю. Сколько стоит эта композиция?
- Спасибо, Шульдих, - с чувством произнес Кен, проводив взглядом счастливого клиента. – Благодаря тебе мы теперь торгуем порнографическими икебанами.
- Да ладно, мы слупили с него кучу денег за уникальное творение, - Йоджи усмехнулся, пересчитывая выручку.
- Я – цветочник. Флорист! А не продавец в секс-шопе!
- А зря, - глубокомысленно заметил Шульдих. – Выручка бы больше была. И товары бы не требовали регулярного присмотра. А то вот идете вы на миссию, а в головах одно: «А я не забыл полить четвертую вазу слева на лестнице? А кактус побрить не забыл?»
- Мы не бреем кактусы! – возмутился Кен.
- Ага, а чего это у вас опунция такая ощипанная?
- А ее, между прочим, замучил ваш Фарфарелло! Иголки ему, видите ли, понравились!
- Ребята, не надо орать, - примирительно произнес Оми, спускаясь по лестнице. – К нам грузовик приехал. Товар принимать пора.
Небольшой грузовик, разрисованный цветами и иероглифами, подъехал к двери склада и деловито бибикнул. Оми открыл ворота и приветственно улыбнулся водителю.
- Привет, Оми-кун, давно не виделись, - молодой парень спрыгнул из кабины на землю и подмигнул Вайсс. – Прекрасно выглядишь. Принимай посылочку!
- Так много, Сайтани-сан? – удивился Оми, заглядывая в грузовик. Йоджи уже залез в кузов и передавал Шульдиху какой-то ящик.
- Да я сам удивился, вы обычно меньше берете, - весело пожал плечами водитель. – Но что сказали – то и отвожу. Кстати, если что, это официальная отправка, так что вот список.
- Ага, - Оми кивнул, изучая лист бумаги. – С1, С4, еще С4, о, пластидик!
Пара маленьких упаковок совершенно незаметно перекочевали в карманы шортов.
- Оми-кун, а ты не подорвешься? – хмыкнул Шульдих.
- С чего бы? – Оми пожал плечами. – Детонаторов-то нет.
Он деловито шлепнул на один из ящиков печать с хризантемой. На другой, на третий… Шульдих разглядел, ставя очередную упаковку рядом с быстро растущей грудой, что печати у него отличаются друг от друга: на всех хризантема, но разных цветов.
- Шнур огнепроводящий, 40 м… маловато будет, но ничего, сойдет. Детонаторы. Гранаты? У нас же еще остались гранаты!
- В посылку включили, - Сайтани, тоже таскавший ящики вместе с Шульдихом, пожал плечами. – Расщедрилось ваше начальство.
- Да, прежний Персия бы и четверти всего этого не послал, - кивнул Оми.
- А этот, по-моему, вообще не смотрел, что вам отправили, - усмехнулся водитель. – Список составляла Мэнкс, и никаких пометок, кроме подписи, в нем нет.
Оми вздохнул. Его мнение о новом начальстве, в общем-то, не изменилось.
- Тротил. Еще С1, - печати с красной и зеленой хризантемами поменялись местами. – А это что?
Шульдих поставил на пол еще один ящик и с интересом посмотрел на объект обсуждения.
- Это – результат увлечения нашего начальства всем гайдзинским, - отмахнулся Сайтани.
- Неуправляемые реактивные снаряды, 24 штуки, - прочитал по списку обескураженный Оми. – Но зачем?
- А подарок от нашего завхоза, - объяснил водитель. – У них срок годности кончается, иначе пришлось бы списывать, утилизировать… не одобрили бы неиспользование ценного боеприпаса, ой, не одобрили. А так – все в порядке, применено на важнейшей миссии, так сказать, оружие победы! Миссия-то у вас как, важнейшая или не очень?
- Скорее да, чем нет, - Оми растерянно оглядел снаряды. – Сайтани-сан, а когда у них срок годности-то кончается?
- Да еще неделю должны проработать, - водитель пожал плечами. – Подпиши, Оми-кун.
- Ага, - Оми вздохнул. – Ладно, присунем куда-нибудь…
- Прекрасно, - Сайтани подмигнул ему и запрыгнул обратно в кабину. – Если что, обращайтесь, наши договоренности остаются в силе. Пользуйтесь нашей пиротехникой!
- А на грузовике цветочки нарисованы, а вовсе не пиротехника, - заметил Шульдих, разгибаясь.
- А я люблю цветочки, - хмыкнул водитель. – Котят тоже люблю, но это уже нарушение конспирации. Счастливо оставаться, господа клиенты.
И дал задний ход к открывшимся воротам, растворившись через полминуты в бурлении токийских улиц.
- И часто вам такие посылочки приходят? – Шульдих завистливо оглядел штабель ящиков. – Нам бы такое снабжение.
- Так много – в первый раз, - признался Оми. – Видимо, Мэнкс помогла.
- Обычно привозят немного и не совсем официально, - объяснил Йоджи. – У Оми-куна очень хорошие отношения с их завхозом, вот и списывают на усушку и утруску немного побольше, чем надо бы.
- Какая усушка и утруска у боеприпасов? – фыркнул Шульдих.
- Масштабная! – серьезно покачал головой Йоджи. – А еще мыши есть. Боевые и ужасно голодные.
- Эй, Вайсс, почему мне кажется, что ваше начальство не одобрило бы охмурение своего завхоза? – развеселился Шульдих.
- Потому что это правда, - мягко улыбнулся Оми. – Но это ничего. Во-первых, мы ему не скажем, а во-вторых, это не единственный мой знакомый завхоз.
- Оми-кун у нас хозяйственный, - гордо произнес Йоджи. – Такой хозяйственный, что иногда задолбаешься перетаскивать всё, что он прихватизировал.
- Вы мне лучше скажите, Шульдих-сан, - попросил Оми, тоскливо разглядывая неуправляемые реактивные снаряды с истекающим сроком годности. – У вас случайно нет особо ненавистных врагов?
- Есть и много, - охотно признался Шульдих. – Больше, чем двадцать четыре. Но далеко, не достанешь. Тут межконтинентальная баллистическая бы пригодилась, а не эти палочки.
- Баллистические у нас запускать неоткуда, - вздохнул Оми. – Ладно, придумаем что-нибудь.
И прикрыл штабель брезентом.
- Главное, Йоджи-кун, даже и не думай перемещать их телекинезом, понял?
Кроуфорд припарковал машину на заднем дворе «Конеко» и достал из багажника две тяжелые сумки. Нет, ему нравилось сидеть в тропическом уголке и наблюдать за котятами и посетителями. Это было интересно. Но ему не хотелось, чтобы у него за спиной снова прятался голодный берсерк и водил острым взглядом по шее и позвоночнику. Лучше уж съездить во время утренней смены в магазин. Безопаснее.
Из кустов у хозяйственного входа Кроуфорд увидел что-то яркое: не то отблеск солнца на чем-то металлическом, не то цветок. Перехватив поудобнее сумки, он пошел к дому, с интересом оглядывая привлекший его внимание объект. Солнце-то как играет. Наверное, всё же цветок…
- Хн, - сказал цветок, моргнув. Кроуфорд вздрогнул.
Айя сидел в кустах, весь как-то сжавшись и обвившись вокруг катаны, настороженно отблескивая глазами. Вся его поза выражала готовность при любой угрозе немедленно броситься… бежать? Атаковать?
- Не мешай, - на Кроуфорда посмотрели неодобрительно.
«Это просто солнце, - подумал тот. – У японцев не бывает такой ослепительной ало-лиловой гаммы. Ни волос таких не бывает, ни глаз. Просто солнце. А мне следует думать не о том, как оно светится у него в волосах, а о том, почему берсерк засел в кустах и явно кого-то поджидает».
- Не мешай, - повторил Айя. Потом посмотрел на Кроуфорда и, вздохнув, объяснил: - Мы играем в прятки.
- Все Вайсс? – Кроуфорд испытал четкое желание потрясти головой.
- Нет. Я и Фарфарелло. Вы же запрещаете нам тренироваться, - Айя насмешливо оскалился, - значит, мы будем играть. В мирные детские игры.
- Тебя видно, - невольно заметил Кроуфорд. – Солнце подсвечивает.
- Фарфарелло ищет не глазами, а я прячусь не телом, - Айя усмехнулся. – Ощущения, Кроуфорд. Эмоции.
«А ведь верно», - осознал Кроуфорд. Он ведь не почувствовал Айю до тех пор, пока он сам не заговорил. А для берсерков это, прямо скажем, нехарактерно. Их прекрасно чувствуешь, даже не будучи эмпатом: желание крови и смерти хорошо ощущается. А сейчас рядом сидел настороженный берсерк в ожидании чего-то и не чувствовался никак. Вот совсем никак. И это даже слегка пугало.
- Так что не мешай, Кроуфорд, - усмешка Айи стала шире. – Пока что в прятки играем только я и Фарфарелло. Постоишь здесь еще немного – тоже поучаствуешь.
«Прятки, прятки, - подумал Кроуфорд, торопливо поднимаясь по ступенькам. – Ничего страшного, если подумать. Хорошо еще, что не догонялки».
- Не врет, - вздохнул Вилли, выходя из подъезда. – Он тоже не оказывал помощь незнакомым паранормам. В этом чертовом городе все слишком предусмотрительны.
- Это логично, - Эрнст пожал плечами. – Перед ритуалом здесь сложилась настолько специфическая атмосфера, что все пророки города увидели, прониклись и, фигурально выражаясь, спрятались под коврик. Остальные посмотрели на них, решили, что коврик будет недостаточной защитой, и полезли под диван.
Вилли раздраженно вздохнул и сел за руль. Эрнст устроился рядом с ним, щелкнул ремнем безопасности.
- Едем к следующему. Не может быть, чтобы ни один паранорм города не помог собрату.
- Может, - Вилли нажал на газ. – Если оказался не в состоянии. Не догнал, к примеру.
Они молча ехали по улицам Токио, то обгоняя чужие машины, то пропуская их.
- Смотри, Клаудио голосует, - Эрнст кивнул на окно. – Припаркуйся.
- Он рано, - заметил Вилли, поворачивая руль.
- У него только четыре больницы на сегодня осталось, - Эрнст пожал плечами. – Мог закончить быстро.
- Ребята! – Клаудио плюхнулся на заднее сиденье и хлопнул дверью. – Я такое нашел! Вы не поверите!
- Шварц? – подобрался Эрнст.
- Нет, - Клаудио поскучнел. – То есть нашел несколько образов, но, во-первых, размытые, а во-вторых, старые. Максимум, что можно из них вывести – это то, что Шварц были в городе около трех месяцев назад, а это мы и так знаем.
Эрнст вздохнул.
- У нас тоже ничего. Никто из паранормов не подбирал раненых членов команды Шварц.
- Зато я такое нашел! – оживленно сообщил Клаудио. – Вы такого еще не видели!
- Опять какой-то случай в психбольнице? – заинтересовался Вилли.
- Нет, представляешь, он до сих пор еще свободно ходит по улицам! – Клаудио взмахнул руками. – Там такая шизофрения! Такая шизофрения!
- Неклассическая, - сделал вывод Вилли. – Стандарты тебя не привлекают.
- Ну конечно, неклассическая! Во-первых, там размножение личности, вот, смотри схему, целых восемь подличностей в одной башке!
- Девять, - поправил Вилли, хмыкнув. – Ты кота не посчитал.
- Кота я и не учитывал, он мерцающий, появляется спонтанно, - отмахнулся Клаудио. – Основных личностей восемь, и знаешь, что самое интересное? Обычно они все грызутся между собой, вытеснить друг друга пытаются, а здесь – тишь да гладь, мирное сосуществование, максимум – слегка зубки демонстрируют!
- Прелестная схема, - оценил Эрнст. – Правда, я слабо понимаю, что здесь правильно, а что – не слишком, но выглядит гармонично.
- Во-вторых, этот парень считает себя – вернее, все свои подличности – наемными убийцами, и, Вилли, ты только посмотри, чем он убивает!!
- О-о-о, - Вилли, вздрогнув, быстро припарковал машину от греха подальше и закрыл глаза. – Я-то думал, он обычный маньяк…
- Такой фигней он едва ли кого-то убьет, - фыркнул Клаудио.
- Не скажи, - возразил Эрнст. – Минимум две подличности, кажется, вооружены в том числе пистолетами.
- Эрнесто, это обычное влияние голливудских боевиков, - отмахнулся Клаудио. – Кому-то положено круто стрелять в плохих парней, вот и получилось, что у него там два стрелка выросло. Оба они, кстати, и врукопашную пойти могут, если что. Но вы посмотрите, что у этого осьминога в мозгах!
- Канализация, - сделал вывод Вилли. – Восемь подличностей, спонтанно перемещающихся в пределах канализационной системы. Интересно, это он так мир видит или это его реальное окружение?
- Тогда получаются какие-то черепашки-ниндзя, - хмыкнул Эрнст. – Живут в канализации. Убивают всякой… ерундой. Имеют приходящего наставника в виде кота.
- Не уверен, что он – их наставник, - усомнился Вилли. – Но мастью действительно похож на Сплинтера. Серый.
- Да ладно, он трехцветный! – возмутился Клаудио. – Ты его просто в затемненном участке видел!
- Вы еще поссорьтесь из-за цвета шерсти несуществующего кота, - Эрнст усмехнулся.
- Он существует! – горячо возразил Клаудио. – Он существует в мозгах этого осьминога! Черт, но вы оцените, какая нестабильная, но одновременно гармоничная система. Оно же не может работать, не глюча каждые полминуты, но работает!
- Это называется «икебана» в их культуре, - поправил Эрнст. – Гармоничная, но не слишком стабильная система.
- И ведь как лихо закручено, - Клаудио радостно смеялся. – Черт, я даже не буду лезть туда и пытаться что-то изменить. Он слишком прекрасен в своем безумии!
- Я рад, что ты тоже нашел в этом городе то, что поразило тебя, - Эрнст мечтательно улыбнулся.
- Ха! – пренебрежительно хмыкнул Клаудио. – Мой осьминог в разы круче, чем твоя великая любовь номер триста двенадцать! Бьюсь об заклад, он один такой в мире!
Эрнст снова улыбнулся и не стал отвечать. Он был уверен, что двоих таких, как его совершенство с аметистовыми глазами, тоже встретить не получится.
Сразу после полудня табличку на витрине магазина перевернули стороной «закрыто» наружу. Вайсс и Шварц рассосались по комнатам. Где-то заработал телевизор, гоняя старую кассету с каким-то матчем, где-то заиграла негромкая музыка, где-то застучала ожесточенно клавиатура компьютера.
- А котята-то неслабо мандражируют, - удивленно поделился своим открытием валяющийся на матрасе Шульдих. – Странно, с чего бы? Вроде как опытные уже, не в первый раз к клиенту в гости идут.
- Ошибаешься, - Кроуфорд усмехнулся. – Эти котята идут в первый раз.
- М-м-м? – Шульдих перекатился на живот и приоткрыл один глаз.
- В первый раз идет на миссию пророк по имени Кен. В первый раз идет на миссию телепат по имени Оми. В первый раз идет на миссию берсерк по имени Айя. В первый раз идет на миссию телекинетик по имени Йоджи.
- Хм, в таком ключе я ситуацию не рассматривал, - признал Шульдих. – Ты прав, Брэд.
- К тому же, с ними идем мы, - Кроуфорд поправил очки. – А у них, как выражается Йоджи, рефлексы.
- Бедные котята, - хихикнул Шульдих.
В соседней комнате что-то зашуршало, и негромкий, почти звенящий от ярости голос Айи произнес:
- Кто взял мою книгу?!
- Упс, - сказал Шульдих. – Кто-то разозлил нам берсерка.
«Кто взял мою книгу? – прозвенело уже по мысленной связи. – Я же просил… хотя бы предупреждать!»
«Это не я, Айя-кун!»
«И не я».
«И не я».
«А я вообще не местный».
«Может, за кровать упала, Айя-сан?»
«Я тоже не брал»… - голоса сливались в единый гул, Шульдих блаженствовал, почти растворяясь в нем. Присутствие в ментальной сети, хоть и в чужой, глушило пустоту внутри, забивало звуками тишину, вызванную временным отсутствием дара. Он снова чувствовал чужие сознания, пусть всего несколько, но насколько это было лучше, чем в первый день!
От Айи донеслось что-то не оформившееся в слова, но очень раздраженное, и разговор замолк. Подождав немного, Шульдих пролез в сеть и спросил:
«А кто все-таки книжку взял? Мне просто интересно».
«Ну, я», - недовольно отозвался Кен.
«За что берсерка обидел? – очень укоризненно произнес Шульдих. – За что расстроил бедного?»
«Ты знаешь, что он перед сном почитать решил? «Путь меча». И то, во что это выльется, мне не понравилось».
«А что так?»
«Эта книга не слишком сочетается с берсерками. Я потом покажу тебе».
«Вредный пророк. Как всегда, всё решает за других».
«И вовсе нет!»
Шульдих ухмыльнулся, вылезая из сети, и закрыл глаза.
Йоджи выключил магнитофон и откинулся на подушку. Чего уж там, он тоже нервничал. Это все-таки была его первая миссия в качестве телекинетика! А одно дело – носки без помощи рук стягивать, а совсем другое – врага прибить. Впрочем, утешил себя он, проволоку у него из часов еще никто не выковырял.
Из соседней комнаты донеслось недовольное:
- Порше отобрали, Фарфарелло отобрали, книжку – и то отобрали… фш-ш-ш-ш.
- На миссии отомстишь всем, кто под руку попадется, - посоветовал ему через стенку Йоджи. Айя промолчал, но предложение ему явно понравилось.
«Испортили нас Шварц, - посетовал Йоджи. – Айя-кун нервным стал, Кен-кун смотрит, как будто сквозь тебя видит, Оми-кун к этому рыжему льнет, как к любимой девушке… а я… а я что? Я вообще телекинетик!»
Он улыбнулся и закрыл глаза.
«И, конечно, я волнуюсь перед миссией. Первая вместе со Шварц, это ж надо! Очень волнуюсь. Не забыть бы будильник поставить… хр-р-р-р…»
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор
Персонажи: Вайсс, Шварц, оригинальные персонажи, мимопробегающая Мэнкс
Рейтинг: от G до PG
Размер: макси
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: предположительно ООС, АУ-постКапитель: Вайсс, благополучно выплыв из-под маяка, собрались в "Конеко" и пытаются жить дальше. Ни новый Персия, ни Шварц, ни кто-либо из Тварей Тьмы не объявлялся. Но в один прекрасный солнечный день...
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, извращенная фантазия - Шварц, а разнообразные цветы - котятам. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся.
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
Глава 4.
Глава 5.
Глава 6.
Глава 7. О бензине, осьминогах и мирных детских играх.Глава 7.
…по магистрали неслись диковинной ало-серебристой эмблемой две машины: Ауди и Порше. Они то слегка обгоняли друг друга, то отставали на несколько метров. Впереди недобрым знаком горел закат, выплескивая на небо кровавое зарево. Айя прищурился: заходящее солнце слепило ему глаза.
Кен ехал на заднем сиденье рядом с Наги. Длинный лакированный футляр с лилией стоял между ними, бережно прихваченный ремнем безопасности. Рядом с Айей расположился Фарфарелло.
Нет, сначала Оми предлагал взять их микроавтобус и залезть внутрь всем вместе:
- Там по техническим характеристикам восемь посадочных мест, поместимся, да и уходить, если что, удобнее всем вместе!
- А взрывчатку ты на крышу присобачишь? – уточнил Шульдих. – Нет, оно, конечно, можно, но я вот лично не горю желанием сдохнуть только из-за того, что тебя мазнет по крыше какая-нибудь низкорастущая ветка.
- Он прав, Оми-кун, - Йоджи кивнул. – И у Порше, и у Ауди вместительные багажники. А в Шевроле нас всех придется коленом упихивать, будь он хоть трижды микроавтобус.
Поэтому и ехали по магистрали две машины, а не одна. Мимо проносились указатели, огни рекламы, окна домов, автозаправки… Айя сбросил газ и свернул.
- Что такое, Айя-сан? – насторожился Наги.
- Бензин, - коротко объяснил Айя.
Машина Шварц фыркнула двигателем, но последовала за Порше: лучше было подождать немного, чем потом искать друг друга на автостраде.
Очереди на заправке не было. Стояла только одна Тойота с логотипом фирмы аренды, а рядом болтались двое явных гайдзинов: один, мелкий и чернявый, вешал на место заправочный шланг, другой, блондин в потертом джинсовом костюме, открывал бутылку минералки. От кассы отходил третий: коренастый и тоже светловолосый, стриженный ежиком.
Айя подъехал к свободному месту, вылез и пошел к кассе. Гайдзин в джинсовом костюме подавился минералкой, товарищ с доброй улыбкой похлопал его по спине. Кен тоже выбрался из машины и вставил шланг в бензобак.
Ауди припарковалась рядом, хлопнула дверь: Шульдих, видимо, решил размять ноги и заодно высказать Вайсс свое восхищение по поводу планирования миссии. В кои-то веки Кен был с ним согласен. Допустить, чтобы посреди дороги кончился бензин… нет, берсеркерство явно влияло на Айю не лучшим образом.
Стриженный ежиком гайдзин открыл дверь Тойоты, да так и застыл, глядя на Шульдиха. Чернявый шагнул к нему с радостным удивлением в глазах. Шульдих, попавший в прицел сразу нескольких взглядов, вздрогнул.
«Оми-кун, быстро делай что-нибудь, это телепаты, у нас сейчас будут большие проблемы!» - донесся до Кена отзвук мысленной речи. Затем уже громче и отчетливее раздалось: «Тревога!»
Оми, выскочивший из Ауди, ойкнул, зажмурился и сел на асфальт, а двое гайдзинов с руганью схватились за виски. Кен краем глаза увидел, как рванул от кассы Айя, выхватывая из-под плаща катану – так с ней в обнимку и ехал, что ли? – а затем и сам прыгнул вперед, выпуская когти багнака.
Низкий и чернявый, стоящий ближе всех, успел увернуться, и Кен поймал в его глазах след сначала обиды и непонимания, а потом – решимости. Виски пронзило болью, и удар багнака прошел мимо, распоров противнику рубашку.
Гайдзин в джинсовом костюме как-то замедленно уклонился от меча Айи, глядя на него расширенными глазами. Следующий удар пробил ему грудь, оставив лежать на асфальте. С переднего сиденья Порше вырвался наконец Фарфарелло, явно слегка запутавшийся в ремне безопасности, и третьего гайдзина зажали в клещи сразу двумя клинками, вынуждая отступать, отступать, отступать, а потом падать, заливая кровью колесо собственного автомобиля.
Когти багнака резанули по груди врага, оставив неровные, быстро краснеющие полосы, и чернявый немного неуклюже выхватил пистолет. Кен перехватил было его руку, но со стороны Ауди хлопнуло два раза, и противник повалился на бок, роняя оружие.
Кроуфорд сунул беретту обратно в кобуру под пиджаком. Оми, тряся головой, поднялся с асфальта, Шульдих поддерживал его под руку. Айя подошел к гайдзину в джинсовом костюме и пошевелил его носком сапога. Тот глухо застонал, не сводя с Айи обреченно-восхищенного взгляда.
- Кроуфорд, я чего-то не понимаю, - произнес Айя. – Вот это – пророк сильнее тебя?
«А ведь он прав, - с ужасом подумал Кен. – Это Фогель. Это Фогель, и мы их вынесли».
- Эрнст Фогель – не боевой пророк, - вздохнул Кроуфорд. – У него почти нет опыта сражений, и уж тем более – сражений с берсерками.
- И какого демона он на меня так смотрит? – раздраженно бросил Айя. Кроуфорд пожал плечами. Пророк шевельнул побелевшими губами, пытаясь что-то произнести, но катана воткнулась ему между ребер.
- Шульдих, твою наглую рожу не скроет ни один грим, - Фарфарелло довольно скалился. – Как они тебя живо узнали-то, а?
- Сам удивляюсь, - вздохнул Шульдих. И спросил любопытно: - Оми-кун, а если не секрет – как ты с одного удара отвлек сразу двух телепатов аж на несколько секунд? Я ведь тебя этому не учил.
- Так я же ничего… вашего, специального, не умею, - Оми пожал плечами. – Вот и устроил им… Сначала спам-атаку, потом пару вирусов, потом троян отправил…
- А спам почему? – зачем-то спросил Кен.
- Так у них от этого в головах открылась куча всплывающих окошек, мигающих баннеров и прочей чепухи, - охотно поделился Оми. – Понадобилось все быстро закрывать, отвлекаясь не по делу.
- А что ты туда запихал, если не секрет? – Шульдиха явно брало профессиональное любопытство.
- Рекламу всего, что из окна видел, пару лотерей, порнуху, порнуху, еще порнуху… - начал перечислять Оми.
- А ее-то откуда? – удивился Йоджи, тоже вылазя из машины. – Разве ты в этом разбираешься?
- А я коллективный запрос по вашим мозгам отправил, - объяснил Оми. – Сразу куча ссылок в браузере открылась, я их и перекинул. У вас, Шульдих-сан, особенно богатые запасы были.
- Такая информационная атака действительно заставит замереть любого телепата, - кивнул Кроуфорд. – Шульдих, возьми на вооружение.
- Возьму-возьму!
- И почему он все еще на меня смотрит? – прошипел Айя. – Он же уже сдох!
- По-моему, еще живой, - пригляделся Шульдих. – Но ты можешь выколоть ему глаза или отрезать голову, тогда точно пялиться не будет.
Айя раздраженно рубанул катаной уже не стонущего гайдзина. «Эрнст Фогель, - подумалось Кену. – Бельгиец. 26 лет».
Он уже начал понимать, как и куда они вляпались…
…Кен распахнул глаза, задыхаясь от осознания собственной ошибки. Перед взглядом повис потолок. Обычный, в бликах от лунного света и с потрескавшейся в углу штукатуркой потолок.
«Сон? – неверяще подумал Кен, садясь на кровати. – Просто сон?.. Нет!»
Он вскочил на ноги, лихорадочно напялил висящую на стуле одежду и, схватив со стола кошелек, выпрыгнул в окно.
Вернулся Кен только через час, когда уже занимался рассвет. Найти так рано утром работающую заправку оказалось сложно, да и к машине он не сразу приспособился… «Ничего, - подумал Кен, облегченно зарываясь лицом в подушку. – Теперь не сбудется. Надо только непременно узнать, как у Шульдиха с бензином».
Зазвенел будильник. Йоджи не глядя подхватил его телекинезом и шмякнул о стенку. Будильник жалобно звякнул отвалившейся деталью.
- Йоджи, - проинформировали его из соседней комнаты, - за стенкой спит берсерк.
- Я знаю, Айя-кун, - зевнул Йоджи. – С добрым утром.
- И этот берсерк не любит, когда в его сторону швыряются будильниками, - намекнули из-за стены.
- Понял, - пожал плечами Йоджи. – Впредь буду кидать его в потолок.
Послышался недовольный вздох, скрипнула кровать. Йоджи усмехнулся и сел. Повинуясь взмаху его руки, с тумбочки спикировала пара носков и, сделав круг по спальне, пошла в атаку. «Высший пилотаж!» - довольно подумал Йоджи, шевеля ногами. В голове вздохнули: Наги, кажется, тоже проснулся, но комментировать не стал. «Для того, кто третий день телекинетик – высший пилотаж, и точка!» - отрезал Йоджи. Наги промолчал.
Откуда-то снизу донесся дразнящий запах чего-то вкусного. «Пора на кухню», - подумал Йоджи и слез с кровати.
На кухне предсказуемо орудовал Фарфарелло, кроша в миску мелкие кусочки чего-то.
- Доброе утро, - поздоровался Йоджи и спросил, уже заранее зная ответ: - А что это?
- Салат, - обманул его ожидания Фарфарелло. Подумал и добавил: - С мясом.
- Ум. Ням-ням-ням. Очень вкусно, Фарфарелло-сан! Правда, я все еще не помню, чтобы я покупал мясо.
- Ты его и не покупал, - отмахнулся тот. – И хорошо. Ты совершенно не умеешь его выбирать.
- А ты проверял? – возмутился Йоджи.
- Все японцы не умеют выбирать мясо, - отрезал Фарфарелло.
- Никогда не стой между Фарфарелло и мясом, - посоветовал Шульдих, накладывая себе огромную порцию. – Тогда получишь много вкусной еды. О-о-о, Фарфарелло, эта жратва опять бесподобна. Ты просто прелесть.
Фарфарелло довольно осклабился, а Йоджи подумал, что у Шварц какое-то странное восприятие жизни. Это ж кем надо быть, чтобы Фарфарелло прелестью назвать?
За кухонный стол все предсказуемо не влезли, но это снова никому не помешало. Шульдих сидел на кухонной тумбе, Наги – на полу. Айя пришел позже всех и очень раздраженным голосом спросил:
- Кто брал мой Порше?
- …и весь его заездил? – в тон ему закончил Шульдих. – Эй, а чего это ты на меня так смотришь? Не нужна мне твоя тачка, она для меня понтовая слишком.
- Ваши машины примерно одного класса, - поправил Кроуфорд.
- Шварц, - прошипел Айя, - кто брал мой Порше?
- Это я, - признался Кен.
В глазах Айи мелькнула едва заметная обида.
- Я же просил! – произнес он непонимающе. – Я думал – Шварц. Вас я же просил не брать!
- Ты бы забыл его заправить, - объяснил Кен. И добавил злорадно: - Да, я это предвидел.
Несколько секунд Айя занимался удивленным самокопанием. Потом, признав, что такой вариант был бы вполне вероятен, вздохнул:
- Ладно. Но больше не бери.
Кроуфорд внимательно посмотрел на Кена, но ничего не сказал.
- Кен, Оми – на дежурство. Магазин сегодня работает до полудня. Остальные – отдыхать.
- Айя-кун, а тебе отдельное поручение – не трогать Фарфарелло, - предупредил Йоджи.
- Я понимаю, - с неохотой произнес Айя. – Накануне миссии нельзя. Я не буду.
- Вайсс, а давайте я с вами в магазине пошуршу? – Шульдих явно был полон сил и готов на подвиги, а может, ему просто скучно было сидеть и ничего не делать. – А вы меня заодно цветы продавать поучите.
- Ты нам что-нибудь снесешь, - отказался Кен.
- А вот и нет! Сносить сейчас все должен Оми, потому что моя скорость тоже перешла к нему!
- А я-то думал, почему я постоянно во всё врезаюсь? – Оми с укором посмотрел на Шульдиха. – Об этом мне никто не говорил.
- Да ты и не врезаешься ни во что последнее время, - Шульдих пожал плечами.
- Я просто усилием воли двигаюсь медленнее, чем хочу.
- А зря! С моей скоростью можно столько всего вытворять! Вот например, ты умеешь бегать по проводам?
- Шульдих!
- А что? Я его прямо сейчас учить не буду. Я потом, после миссии.
- Шульдих, - Кроуфорд поправил очки. – Не стоит.
- Мы подумаем, - отмахнулся Шульдих. – Так что, возьмете меня стажером в ваш магазин?
- Нет, - отказался Кен. – Ты только и делаешь, что висишь в ментальной сети и лазаешь по нашим мозгам! От тебя в торговом зале не будет никакого проку.
- Это можно исправить, - пожал плечами Оми.
Кликнуло.
- Оми-кун… - на лице Шульдиха проступали обида и потрясение. – За что?!
- Ты же хотел поработать в магазине, - удивился Оми. – Да не волнуйся, я тебя только до конца смены забанил, потом снова сможешь заходить. А пока замени меня, ладно? Мы с Наги хотим кое-что проверить.
- У-у-у, такаторин сын, - буркнул Шульдих. – Я его учу, учу, а он меня от сетки отключает… Тиран малолетний.
Оми посмотрел на обиженного Шульдиха, вздохнул и снова подключил его к сети. Во-первых, он был очень добрым мальчиком, хотя это и не все замечали. Во-вторых, он был очень рационально мыслящим мальчиком, и проблемы с поддержанием ментальной связи накануне сложной миссии ему нужны не были. А в-третьих, он был еще и очень умным мальчиком и потому прекрасно понимал, что, как только к Шульдиху вернутся его способности, он не упустит возможности отыграться за столь нехорошее поведение.
- Ты только слишком не зависай, ладно? – попросил Оми. Шульдих счастливо сверкнул глазами.
- Да ни за что! Да никто даже не заметит! – и умчался в торговый зал. Кроуфорд только тихо вздохнул, проводив его взглядом.
- Так что нужно говорить покупателям? – в Шульдихе, казалось, кипела энергия и желание стать флористом. Кен, впрочем, не протестовал: ему удалось сгрузить на плечи добровольного помощника перестановку больших и тяжелых горшков, браться за которые самому не хотелось, а Оми сам весил ненамного больше каждого из них.
- Обычным – «Здравствуйте, какие цветы вы желаете приобрести?» - Кен поставил на полку вазу с лилиями. – Школьницам… тут уж каждый сам выкручивается. Йоджи-кун, например, упирает на то, что его не интересуют девушки младше восемнадцати. Айя-кун говорит: «Если вы ничего не покупаете, убирайтесь!». Действует не всегда.
- Вот так, да? – Шульдих пафосно сверкнул глазами и произнес: - Если вам еще нет восемнадцати, убирайтесь!
- Не совсем, - Кен вздохнул и подумал, что подхватил у Кроуфорда не только пророческие способности, но и безграничное терпение. – Ты лучше сядь в пальмы и не отсвечивай, покупатели идут.
- А вы всегда тайных гостей в пальмах прячете? – поинтересовался Шульдих. – И можно я икебану сделаю?
- Нет, не всегда. Да, можно. А ты умеешь?
- Нет, конечно. Если бы я умел, я бы не рвался попробовать! – и Шульдих, вытащив из стоящих поблизости ваз по цветку и стянув с полки флористическую губку, нырнул в пальмы.
Кен подумал, что это была хорошая идея. Нет, в качестве тягловой силы Шульдих ему нравился: сильный, ловкий, не ругается почти. Но что-то подсказывало, что пускать его к посетителям не стоит. Лучше уж вручить охапку цветов, и пусть себе до конца смены ваяет икебану своей мечты.
В пальмах провокационно шуршало минут десять, щелкало секатором и чем-то булькало. Потом голос Шульдиха произнес самокритично:
- По-моему, фигня какая-то получилась.
- Ну покажи, - покупатель уже ушел, и у Кена было несколько свободных минут. Шульдих вылез из тропического уголка и показал дело рук своих.
- Ты прав, - признал Кен. – Фигня какая-то, лучше и не скажешь. Все эти чувства невозможно испытывать к одному человеку… по крайней мере, одновременно.
- Значит, это групповуха! – заключил Шульдих. – А что, у вас и правда каждый букет что-то означает?
- Каждая икебана, - поправил его Йоджи, заглянувший через плечо Кену. – Ой, какая… э-э-э… фигня.
- А что оно значит? – в глазах Шульдиха светился живой интерес.
- А вот не скажу, - фыркнул Йоджи. – Мучайся, Тварь Тьмы.
- Главное, Айе не показывай, - посоветовал Кен. – Видишь ли, у нас четверых есть цветы-символы. И цветок Айи тут, э-э-э…
- В общем, во всей этой групповухе он снизу, - заключил Йоджи. – И его это не порадует.
- Нет, ну что это обозначает? – чуть не взвыл Шульдих. – Мне же интересно!
- Да много чего, - Йоджи улыбнулся. – И все неприличное.
- Да как вы можете так говорить?!
Вайсс обернулись. У дверей стоял какой-то пожилой японец и со священным ужасом смотрел на творение сумрачного тевтонского гения. Гений на всякий случай спрятался обратно в пальмы.
- Это не порнография, - гость подошел поближе, с восторгом оглядывая композицию. – Это ни в коем случае не порнография, это эротика! Хотя и достаточно откровенная, да… но какое кристально-ясное понимание смыслов! Какой свежий взгляд на суть цветов! Господа, я это покупаю. Сколько стоит эта композиция?
- Спасибо, Шульдих, - с чувством произнес Кен, проводив взглядом счастливого клиента. – Благодаря тебе мы теперь торгуем порнографическими икебанами.
- Да ладно, мы слупили с него кучу денег за уникальное творение, - Йоджи усмехнулся, пересчитывая выручку.
- Я – цветочник. Флорист! А не продавец в секс-шопе!
- А зря, - глубокомысленно заметил Шульдих. – Выручка бы больше была. И товары бы не требовали регулярного присмотра. А то вот идете вы на миссию, а в головах одно: «А я не забыл полить четвертую вазу слева на лестнице? А кактус побрить не забыл?»
- Мы не бреем кактусы! – возмутился Кен.
- Ага, а чего это у вас опунция такая ощипанная?
- А ее, между прочим, замучил ваш Фарфарелло! Иголки ему, видите ли, понравились!
- Ребята, не надо орать, - примирительно произнес Оми, спускаясь по лестнице. – К нам грузовик приехал. Товар принимать пора.
Небольшой грузовик, разрисованный цветами и иероглифами, подъехал к двери склада и деловито бибикнул. Оми открыл ворота и приветственно улыбнулся водителю.
- Привет, Оми-кун, давно не виделись, - молодой парень спрыгнул из кабины на землю и подмигнул Вайсс. – Прекрасно выглядишь. Принимай посылочку!
- Так много, Сайтани-сан? – удивился Оми, заглядывая в грузовик. Йоджи уже залез в кузов и передавал Шульдиху какой-то ящик.
- Да я сам удивился, вы обычно меньше берете, - весело пожал плечами водитель. – Но что сказали – то и отвожу. Кстати, если что, это официальная отправка, так что вот список.
- Ага, - Оми кивнул, изучая лист бумаги. – С1, С4, еще С4, о, пластидик!
Пара маленьких упаковок совершенно незаметно перекочевали в карманы шортов.
- Оми-кун, а ты не подорвешься? – хмыкнул Шульдих.
- С чего бы? – Оми пожал плечами. – Детонаторов-то нет.
Он деловито шлепнул на один из ящиков печать с хризантемой. На другой, на третий… Шульдих разглядел, ставя очередную упаковку рядом с быстро растущей грудой, что печати у него отличаются друг от друга: на всех хризантема, но разных цветов.
- Шнур огнепроводящий, 40 м… маловато будет, но ничего, сойдет. Детонаторы. Гранаты? У нас же еще остались гранаты!
- В посылку включили, - Сайтани, тоже таскавший ящики вместе с Шульдихом, пожал плечами. – Расщедрилось ваше начальство.
- Да, прежний Персия бы и четверти всего этого не послал, - кивнул Оми.
- А этот, по-моему, вообще не смотрел, что вам отправили, - усмехнулся водитель. – Список составляла Мэнкс, и никаких пометок, кроме подписи, в нем нет.
Оми вздохнул. Его мнение о новом начальстве, в общем-то, не изменилось.
- Тротил. Еще С1, - печати с красной и зеленой хризантемами поменялись местами. – А это что?
Шульдих поставил на пол еще один ящик и с интересом посмотрел на объект обсуждения.
- Это – результат увлечения нашего начальства всем гайдзинским, - отмахнулся Сайтани.
- Неуправляемые реактивные снаряды, 24 штуки, - прочитал по списку обескураженный Оми. – Но зачем?
- А подарок от нашего завхоза, - объяснил водитель. – У них срок годности кончается, иначе пришлось бы списывать, утилизировать… не одобрили бы неиспользование ценного боеприпаса, ой, не одобрили. А так – все в порядке, применено на важнейшей миссии, так сказать, оружие победы! Миссия-то у вас как, важнейшая или не очень?
- Скорее да, чем нет, - Оми растерянно оглядел снаряды. – Сайтани-сан, а когда у них срок годности-то кончается?
- Да еще неделю должны проработать, - водитель пожал плечами. – Подпиши, Оми-кун.
- Ага, - Оми вздохнул. – Ладно, присунем куда-нибудь…
- Прекрасно, - Сайтани подмигнул ему и запрыгнул обратно в кабину. – Если что, обращайтесь, наши договоренности остаются в силе. Пользуйтесь нашей пиротехникой!
- А на грузовике цветочки нарисованы, а вовсе не пиротехника, - заметил Шульдих, разгибаясь.
- А я люблю цветочки, - хмыкнул водитель. – Котят тоже люблю, но это уже нарушение конспирации. Счастливо оставаться, господа клиенты.
И дал задний ход к открывшимся воротам, растворившись через полминуты в бурлении токийских улиц.
- И часто вам такие посылочки приходят? – Шульдих завистливо оглядел штабель ящиков. – Нам бы такое снабжение.
- Так много – в первый раз, - признался Оми. – Видимо, Мэнкс помогла.
- Обычно привозят немного и не совсем официально, - объяснил Йоджи. – У Оми-куна очень хорошие отношения с их завхозом, вот и списывают на усушку и утруску немного побольше, чем надо бы.
- Какая усушка и утруска у боеприпасов? – фыркнул Шульдих.
- Масштабная! – серьезно покачал головой Йоджи. – А еще мыши есть. Боевые и ужасно голодные.
- Эй, Вайсс, почему мне кажется, что ваше начальство не одобрило бы охмурение своего завхоза? – развеселился Шульдих.
- Потому что это правда, - мягко улыбнулся Оми. – Но это ничего. Во-первых, мы ему не скажем, а во-вторых, это не единственный мой знакомый завхоз.
- Оми-кун у нас хозяйственный, - гордо произнес Йоджи. – Такой хозяйственный, что иногда задолбаешься перетаскивать всё, что он прихватизировал.
- Вы мне лучше скажите, Шульдих-сан, - попросил Оми, тоскливо разглядывая неуправляемые реактивные снаряды с истекающим сроком годности. – У вас случайно нет особо ненавистных врагов?
- Есть и много, - охотно признался Шульдих. – Больше, чем двадцать четыре. Но далеко, не достанешь. Тут межконтинентальная баллистическая бы пригодилась, а не эти палочки.
- Баллистические у нас запускать неоткуда, - вздохнул Оми. – Ладно, придумаем что-нибудь.
И прикрыл штабель брезентом.
- Главное, Йоджи-кун, даже и не думай перемещать их телекинезом, понял?
Кроуфорд припарковал машину на заднем дворе «Конеко» и достал из багажника две тяжелые сумки. Нет, ему нравилось сидеть в тропическом уголке и наблюдать за котятами и посетителями. Это было интересно. Но ему не хотелось, чтобы у него за спиной снова прятался голодный берсерк и водил острым взглядом по шее и позвоночнику. Лучше уж съездить во время утренней смены в магазин. Безопаснее.
Из кустов у хозяйственного входа Кроуфорд увидел что-то яркое: не то отблеск солнца на чем-то металлическом, не то цветок. Перехватив поудобнее сумки, он пошел к дому, с интересом оглядывая привлекший его внимание объект. Солнце-то как играет. Наверное, всё же цветок…
- Хн, - сказал цветок, моргнув. Кроуфорд вздрогнул.
Айя сидел в кустах, весь как-то сжавшись и обвившись вокруг катаны, настороженно отблескивая глазами. Вся его поза выражала готовность при любой угрозе немедленно броситься… бежать? Атаковать?
- Не мешай, - на Кроуфорда посмотрели неодобрительно.
«Это просто солнце, - подумал тот. – У японцев не бывает такой ослепительной ало-лиловой гаммы. Ни волос таких не бывает, ни глаз. Просто солнце. А мне следует думать не о том, как оно светится у него в волосах, а о том, почему берсерк засел в кустах и явно кого-то поджидает».
- Не мешай, - повторил Айя. Потом посмотрел на Кроуфорда и, вздохнув, объяснил: - Мы играем в прятки.
- Все Вайсс? – Кроуфорд испытал четкое желание потрясти головой.
- Нет. Я и Фарфарелло. Вы же запрещаете нам тренироваться, - Айя насмешливо оскалился, - значит, мы будем играть. В мирные детские игры.
- Тебя видно, - невольно заметил Кроуфорд. – Солнце подсвечивает.
- Фарфарелло ищет не глазами, а я прячусь не телом, - Айя усмехнулся. – Ощущения, Кроуфорд. Эмоции.
«А ведь верно», - осознал Кроуфорд. Он ведь не почувствовал Айю до тех пор, пока он сам не заговорил. А для берсерков это, прямо скажем, нехарактерно. Их прекрасно чувствуешь, даже не будучи эмпатом: желание крови и смерти хорошо ощущается. А сейчас рядом сидел настороженный берсерк в ожидании чего-то и не чувствовался никак. Вот совсем никак. И это даже слегка пугало.
- Так что не мешай, Кроуфорд, - усмешка Айи стала шире. – Пока что в прятки играем только я и Фарфарелло. Постоишь здесь еще немного – тоже поучаствуешь.
«Прятки, прятки, - подумал Кроуфорд, торопливо поднимаясь по ступенькам. – Ничего страшного, если подумать. Хорошо еще, что не догонялки».
- Не врет, - вздохнул Вилли, выходя из подъезда. – Он тоже не оказывал помощь незнакомым паранормам. В этом чертовом городе все слишком предусмотрительны.
- Это логично, - Эрнст пожал плечами. – Перед ритуалом здесь сложилась настолько специфическая атмосфера, что все пророки города увидели, прониклись и, фигурально выражаясь, спрятались под коврик. Остальные посмотрели на них, решили, что коврик будет недостаточной защитой, и полезли под диван.
Вилли раздраженно вздохнул и сел за руль. Эрнст устроился рядом с ним, щелкнул ремнем безопасности.
- Едем к следующему. Не может быть, чтобы ни один паранорм города не помог собрату.
- Может, - Вилли нажал на газ. – Если оказался не в состоянии. Не догнал, к примеру.
Они молча ехали по улицам Токио, то обгоняя чужие машины, то пропуская их.
- Смотри, Клаудио голосует, - Эрнст кивнул на окно. – Припаркуйся.
- Он рано, - заметил Вилли, поворачивая руль.
- У него только четыре больницы на сегодня осталось, - Эрнст пожал плечами. – Мог закончить быстро.
- Ребята! – Клаудио плюхнулся на заднее сиденье и хлопнул дверью. – Я такое нашел! Вы не поверите!
- Шварц? – подобрался Эрнст.
- Нет, - Клаудио поскучнел. – То есть нашел несколько образов, но, во-первых, размытые, а во-вторых, старые. Максимум, что можно из них вывести – это то, что Шварц были в городе около трех месяцев назад, а это мы и так знаем.
Эрнст вздохнул.
- У нас тоже ничего. Никто из паранормов не подбирал раненых членов команды Шварц.
- Зато я такое нашел! – оживленно сообщил Клаудио. – Вы такого еще не видели!
- Опять какой-то случай в психбольнице? – заинтересовался Вилли.
- Нет, представляешь, он до сих пор еще свободно ходит по улицам! – Клаудио взмахнул руками. – Там такая шизофрения! Такая шизофрения!
- Неклассическая, - сделал вывод Вилли. – Стандарты тебя не привлекают.
- Ну конечно, неклассическая! Во-первых, там размножение личности, вот, смотри схему, целых восемь подличностей в одной башке!
- Девять, - поправил Вилли, хмыкнув. – Ты кота не посчитал.
- Кота я и не учитывал, он мерцающий, появляется спонтанно, - отмахнулся Клаудио. – Основных личностей восемь, и знаешь, что самое интересное? Обычно они все грызутся между собой, вытеснить друг друга пытаются, а здесь – тишь да гладь, мирное сосуществование, максимум – слегка зубки демонстрируют!
- Прелестная схема, - оценил Эрнст. – Правда, я слабо понимаю, что здесь правильно, а что – не слишком, но выглядит гармонично.
- Во-вторых, этот парень считает себя – вернее, все свои подличности – наемными убийцами, и, Вилли, ты только посмотри, чем он убивает!!
- О-о-о, - Вилли, вздрогнув, быстро припарковал машину от греха подальше и закрыл глаза. – Я-то думал, он обычный маньяк…
- Такой фигней он едва ли кого-то убьет, - фыркнул Клаудио.
- Не скажи, - возразил Эрнст. – Минимум две подличности, кажется, вооружены в том числе пистолетами.
- Эрнесто, это обычное влияние голливудских боевиков, - отмахнулся Клаудио. – Кому-то положено круто стрелять в плохих парней, вот и получилось, что у него там два стрелка выросло. Оба они, кстати, и врукопашную пойти могут, если что. Но вы посмотрите, что у этого осьминога в мозгах!
- Канализация, - сделал вывод Вилли. – Восемь подличностей, спонтанно перемещающихся в пределах канализационной системы. Интересно, это он так мир видит или это его реальное окружение?
- Тогда получаются какие-то черепашки-ниндзя, - хмыкнул Эрнст. – Живут в канализации. Убивают всякой… ерундой. Имеют приходящего наставника в виде кота.
- Не уверен, что он – их наставник, - усомнился Вилли. – Но мастью действительно похож на Сплинтера. Серый.
- Да ладно, он трехцветный! – возмутился Клаудио. – Ты его просто в затемненном участке видел!
- Вы еще поссорьтесь из-за цвета шерсти несуществующего кота, - Эрнст усмехнулся.
- Он существует! – горячо возразил Клаудио. – Он существует в мозгах этого осьминога! Черт, но вы оцените, какая нестабильная, но одновременно гармоничная система. Оно же не может работать, не глюча каждые полминуты, но работает!
- Это называется «икебана» в их культуре, - поправил Эрнст. – Гармоничная, но не слишком стабильная система.
- И ведь как лихо закручено, - Клаудио радостно смеялся. – Черт, я даже не буду лезть туда и пытаться что-то изменить. Он слишком прекрасен в своем безумии!
- Я рад, что ты тоже нашел в этом городе то, что поразило тебя, - Эрнст мечтательно улыбнулся.
- Ха! – пренебрежительно хмыкнул Клаудио. – Мой осьминог в разы круче, чем твоя великая любовь номер триста двенадцать! Бьюсь об заклад, он один такой в мире!
Эрнст снова улыбнулся и не стал отвечать. Он был уверен, что двоих таких, как его совершенство с аметистовыми глазами, тоже встретить не получится.
Сразу после полудня табличку на витрине магазина перевернули стороной «закрыто» наружу. Вайсс и Шварц рассосались по комнатам. Где-то заработал телевизор, гоняя старую кассету с каким-то матчем, где-то заиграла негромкая музыка, где-то застучала ожесточенно клавиатура компьютера.
- А котята-то неслабо мандражируют, - удивленно поделился своим открытием валяющийся на матрасе Шульдих. – Странно, с чего бы? Вроде как опытные уже, не в первый раз к клиенту в гости идут.
- Ошибаешься, - Кроуфорд усмехнулся. – Эти котята идут в первый раз.
- М-м-м? – Шульдих перекатился на живот и приоткрыл один глаз.
- В первый раз идет на миссию пророк по имени Кен. В первый раз идет на миссию телепат по имени Оми. В первый раз идет на миссию берсерк по имени Айя. В первый раз идет на миссию телекинетик по имени Йоджи.
- Хм, в таком ключе я ситуацию не рассматривал, - признал Шульдих. – Ты прав, Брэд.
- К тому же, с ними идем мы, - Кроуфорд поправил очки. – А у них, как выражается Йоджи, рефлексы.
- Бедные котята, - хихикнул Шульдих.
В соседней комнате что-то зашуршало, и негромкий, почти звенящий от ярости голос Айи произнес:
- Кто взял мою книгу?!
- Упс, - сказал Шульдих. – Кто-то разозлил нам берсерка.
«Кто взял мою книгу? – прозвенело уже по мысленной связи. – Я же просил… хотя бы предупреждать!»
«Это не я, Айя-кун!»
«И не я».
«И не я».
«А я вообще не местный».
«Может, за кровать упала, Айя-сан?»
«Я тоже не брал»… - голоса сливались в единый гул, Шульдих блаженствовал, почти растворяясь в нем. Присутствие в ментальной сети, хоть и в чужой, глушило пустоту внутри, забивало звуками тишину, вызванную временным отсутствием дара. Он снова чувствовал чужие сознания, пусть всего несколько, но насколько это было лучше, чем в первый день!
От Айи донеслось что-то не оформившееся в слова, но очень раздраженное, и разговор замолк. Подождав немного, Шульдих пролез в сеть и спросил:
«А кто все-таки книжку взял? Мне просто интересно».
«Ну, я», - недовольно отозвался Кен.
«За что берсерка обидел? – очень укоризненно произнес Шульдих. – За что расстроил бедного?»
«Ты знаешь, что он перед сном почитать решил? «Путь меча». И то, во что это выльется, мне не понравилось».
«А что так?»
«Эта книга не слишком сочетается с берсерками. Я потом покажу тебе».
«Вредный пророк. Как всегда, всё решает за других».
«И вовсе нет!»
Шульдих ухмыльнулся, вылезая из сети, и закрыл глаза.
Йоджи выключил магнитофон и откинулся на подушку. Чего уж там, он тоже нервничал. Это все-таки была его первая миссия в качестве телекинетика! А одно дело – носки без помощи рук стягивать, а совсем другое – врага прибить. Впрочем, утешил себя он, проволоку у него из часов еще никто не выковырял.
Из соседней комнаты донеслось недовольное:
- Порше отобрали, Фарфарелло отобрали, книжку – и то отобрали… фш-ш-ш-ш.
- На миссии отомстишь всем, кто под руку попадется, - посоветовал ему через стенку Йоджи. Айя промолчал, но предложение ему явно понравилось.
«Испортили нас Шварц, - посетовал Йоджи. – Айя-кун нервным стал, Кен-кун смотрит, как будто сквозь тебя видит, Оми-кун к этому рыжему льнет, как к любимой девушке… а я… а я что? Я вообще телекинетик!»
Он улыбнулся и закрыл глаза.
«И, конечно, я волнуюсь перед миссией. Первая вместе со Шварц, это ж надо! Очень волнуюсь. Не забыть бы будильник поставить… хр-р-р-р…»
Осторожно! Режим "сделать хорошо" активирован!
Название: Швайсс
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор
Персонажи: Вайсс, Шварц, оригинальные персонажи, мимопробегающая Мэнкс
Рейтинг: от G до PG
Размер: макси
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: предположительно ООС, АУ-постКапитель: Вайсс, благополучно выплыв из-под маяка, собрались в "Конеко" и пытаются жить дальше. Ни новый Персия, ни Шварц, ни кто-либо из Тварей Тьмы не объявлялся. Но в один прекрасный солнечный день...
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, извращенная фантазия - Шварц, а разнообразные цветы - котятам. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся.
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
Глава 4.
Глава 5.
Глава 6. О Хитрых Планах, прикрывалках и самую малость - о совершенстве.Глава 6.
- Да ты совсем сбрендил, - Кен отмахнулся. – Тебя ж собьют на взлете, как кутенка, а ты и рыпнуться не сможешь… эй! Не надо меня трясти! Я все еще здесь, мне просто удобнее иногда так мысли выражать!
- Теперь ты понял, почему опасно смотреть небывшее? – Кроуфорд еще раз встряхнул Кена за плечи. – Ты ведь не хочешь полностью потерять себя и стать таким, каким видел себя там?
- Да никак я себя там не видел, - махнул рукой Кен, высвобождаясь. – И ты отклоняешься от темы. С чего это вы решили идти с нами?
- Ваша миссия явно сложнее, чем бывает у нас обычно, - Кроуфорд пожал плечами. – А мы еще не разучились стрелять.
Кен вздохнул. Потом взял своего донора за рукав и молча повел в гостиную, говоря что-то по мысленной связи.
Когда они спустились, вокруг небольшого стола уже собрались все остальные. Шульдих развалился в кресле, закинув ноги на подлокотник, Йоджи сидел в соседнем, что-то подкручивая в часах. Оми ожесточенно барабанил по клавиатуре, а перегнувшийся через его плечо Наги изредка подсказывал ему какие-то специфические термины. В углу комнаты Айя и Фарфарелло играли в ножички.
- Что? – встретил подозрительный взгляд пророка Айя. – Исключительно мирная, полезная, тренирующая координацию и меткость игра.
- Да-да, - кивнул Кен. – Только ты лучше отвлекись, Айя-кун. Ты нам сейчас понадобишься.
Фарфарелло философски вздохнул и вышел за дверь. Айя неодобрительно посмотрел на него, но послушно подошел к остальным и встал за спинкой одного из кресел.
- Эй! – возмутился Шульдих, резко садясь нормально. – Я не хочу, чтобы у меня за спиной стоял берсерк!
- Я вовсе не настолько неадекватен, как некоторые пытаются показать, - ровно произнес Айя.
- Ага, ага, все вы сначала адекватные и нормальные, а потом в спину тыкаете чем ни попадя! – Шульдих взмахнул руками. – У меня, между прочим, еще с детства отрицательный опыт имеется!
На вопросительный взгляд Йоджи он уточнил:
- На некоторых лекциях в том заведении, где я учился, у меня за спиной сидел берсерк. И постоянно в меня чем-то тыкал. То ручкой, то карандашом, то ножиком… Ай!
Шульдих подскочил. Айя удовлетворенно опустил руку с вытянутым указательным пальцем.
- Ткнул, - пояснил он. – Теперь все самое страшное позади. Можешь смело сидеть дальше.
- Ага, а что гарантирует, что ты не повторишь? – Шульдих покосился себе за спину.
- Разумеется, повторю, - Айя улыбнулся. – Ты дергаешься забавно.
- Я протестую, - решительно сказал Шульдих. – Я пойду и сяду к Оми-куну на коленки. И расплющу его своим весом.
- Ты будешь мешать мне двигать мышкой, - отказался Оми.
Айя вздохнул и перебрался на пол у ног Йоджи, оперевшись на его колени.
- Ыть, - произнес тот, глядя на такое явление.
- Вы заняли все сидячие места, - Айя обвел раздраженным взглядом два кресла и диван, на котором уже устроились Кен, Кроуфорд и оторвавшийся от компьютера Наги. – А так я точно не стою ни у кого за спиной. Так зачем ты нас позвал, Кен?
- Шварц хотят идти с нами, - обвиняюще сказал Кен, кивнув на Кроуфорда. Тот невозмутимо поправил очки.
- Ну да, - удивился Шульдих. – А что не так? Ввосьмером лучше, чем вчетвером.
- Э, Шульдих-сан, Кроуфорд-сан, - Йоджи повертел в воздухе подхваченный со стола карандаш. – Нет, мы все прекрасно понимаем, что вы сейчас нам не враги. Но есть такая вещь, как рефлексы. Вот представьте себе: идет по темным коридорам бизнес-центра, допустим, Айя-кун.
Айя кивнул, соглашаясь на такую перспективу.
- А навстречу ему – подлые Шварц, - продолжил свою мысль Йоджи. – Вы действительно хотите проверить, сумеет ли он обуздать рефлексы?
- Сумею, - Айя нехорошо улыбнулся. – Я, повторяю, не настолько псих, каким меня считают некоторые.
- Или предположим такую ситуацию, - Йоджи взмахнул руками, карандаш описал мертвую петлю. – Иду по темным коридорам бизнес-центра, допустим, я. А мне из-за поворота приветливо лыбится Фарфарелло. Я же могу с перепугу что-нибудь снести! Или обрушить! Или развалить!
- А ты не пугайся, - посоветовал Наги. – Телекинез – это контроль, контроль и еще раз контроль. В том числе и над эмоциями. Телекинетик, который бьет, не контролируя свою силу, - это потенциально мертвый телекинетик. И оставь в покое карандаш.
- Ну вот опять! – возмутился Йоджи. – Пугаться нельзя, карандаш левитировать нельзя… даже курить нельзя, хотя это к телекинезу никакого отношения не имеет!
- Имеет, - с удовлетворением в голосе поправил его Наги. – Курение ухудшает координацию и общий контроль эмоций и движений. Как и алкоголь, наркотики и искусственные стимуляторы.
- Издеваешься, - ухмыльнулся ему Шульдих. Наги слегка улыбнулся и почти незаметно кивнул.
- И вы, вообще-то, уже не паранормы, - мрачно произнес Кен. – Вы будете инстинктивно полагаться на силу, которой нет. И подвергнете себя неоправданному риску.
- Кен-кун, - Кроуфорд поправил очки. – Сколько лет ты работаешь в Вайсс?
- Э-э-э… это неважно.
- Возможно. Но я, например, занимаюсь своим делом с шестнадцати лет, и успел поучаствовать в… большом количестве боевых операций. Шульдих, насколько мне известно, начал раньше.
- Да только на пару лет, - Шульдих пожал плечами. – И то если судить по возрасту. Не то в пятнадцать, не то в четырнадцать. Не помню.
- И далеко не всегда мы могли применять свои способности, - продолжил Кроуфорд. – Иногда – из конспирации. Иногда – под медикаментозной блокировкой. Такое делают время от времени, чтобы отучить молодых паранормов от ощущения всесилия.
- Получается не всегда, - уточнил Шульдих.
- Но мы уже начали план миссии разрабатывать, - повернулся на стуле Оми. – И вы туда никак не вписываетесь.
- Уже начали? Похвально, - кивнул Кроуфорд. – Мы тоже. Сравним?
На стол легли несколько распечаток.
- Это – подробная схема здания, - объяснил Оми. – Начинаем мы вот отсюда…
Кен посмотрел на план несколько остекленевшими глазами, не глядя выхватил из воздуха злополучный карандаш и начал методично расставлять на карте точки.
- Вот! – обвиняюще произнес Шульдих. – Он тоже тыкает! Правда, не в меня, а в карту, но все же! Меня окружают замаскировавшиеся берсерки.
- Ему можно, - Айя вывернул голову и посмотрел на Шульдиха. – Ему можно, а мне нельзя?
- В меня ему тоже нельзя тыкать, - наставительно сказал Шульдих. – У него, знаешь ли, когти, с которыми я совсем не хочу знакомиться чересчур близко. А в карту, наверное, и тебе можно.
Свистнуло. Из пальцев Айи вылетел нож и, описав красивую дугу в опасной близости от уха Кена, пришпилил к столу листок с картой.
- Да-да, спасибо, - рассеянно произнес пророк, не выпуская карандаш из рук. – Тут как раз будет располагаться цель.
- Айя-кун, не делай так больше, - убедительно попросил Йоджи, деликатно придерживая того проволокой за горло. Айя запрокинул голову и посмотрел ему в глаза.
- Не делай так больше, - повторил Йоджи. – Не надо.
- Не буду, - согласился Айя. – У меня больше ножей нет.
- А оставшиеся вооруженные группы располагаются тут, тут и тут, - закончил Кен.
- Тут уже стол, многоуважаемый пророк, - заметил Шульдих. – Вылазят как-то твои группы за пределы допустимого.
- Ну и что? – пожал плечами Оми. – Здесь располагаются очень подходящие многоэтажки, от которых можно контролировать сектора обстрела двора. Логично, что тут посадили несколько групп прикрытия.
- Насколько я помню, данный район выглядит так, - Кроуфорд перехватил карандаш и начал рисовать. Четкие, идеально прямые линии чертежа ложились прямо на стол. Оми подсунул было несколько листов бумаги, но Кроуфорд нетерпеливо смахнул их на пол: неподвижная поверхность явно нравилась ему больше.
- А здесь можно взрывчатку заложить, - Наги указал на один из только что прорисованных углов. – Тогда эту группу можно будет не брать в расчет.
- Ты же не видел этих зданий, откуда ты знаешь? – не поверил Йоджи.
- Стандартная планировка образца 1993 года, несущие конструкции без оригинальных элементов, - Наги пожал плечами. – А в этих углах сопротивление материала накладывается на естественные свойства стены, и КПД взрыва получается максимальным.
- И откуда ты это все знаешь? – вздохнул Йоджи. – Даже не поспоришь.
- Я учусь в физико-техническом колледже, - Наги снова пожал плечами. – А сопромат вообще профильный предмет для телекинетиков, без него никак. Вот вы знаете, например, какой зверский сопромат у Фарфарелло? Бьешь им о стенку, бьешь, а ему хоть бы что!
- Пройти тайно сквозь опасные места можно двумя способами, - Оми и Кроуфорд одним карандашом на двоих чертили маршруты, - только не всем, и вот эти коридоры оставить для отхода…
- Ага, а потом цель заорет, и видите, как тут захлопнется? Вляпаемся!
- Для этого вооруженные группы в этих местах необходимо убрать заранее.
- Тогда заорут уже они!
- Скоординируем по связи. Синхронизация действий является непременным атрибутом успешной работы группы.
- Вам успешной, а мне синхронизировать?
- Именно так.
Дверь скрипнула, и на пороге появился Фарфарелло с полным подносом дымящихся пирожков.
- О, пирожки! – оценил Йоджи. – Горяченькие! Фарфарелло-сан, а с чем?
Шульдих и Кроуфорд хмыкнули в один голос.
- С мясом, - не обманул их ожиданий Фарфарелло.
- Кроуфорд, ты покупал мясо? – требовательно взглянул на своего донора Кен.
- Не помню, - тот покачал головой. – И предпочту не вспоминать. И тебе того же советую.
- Да ладно, - Йоджи цапнул пирожок и откинулся в кресле. – Я вот в свое время вполне осознанно ел пирожки даже с собачатиной. Чем только не приходится питаться бедным, голодным студентам!
- И бедным, голодным наемным убийцам, - добавил Шульдих, жуя свой пирожок. – Ничего, думаю, оно свежее… то, что Фарфарелло туда внутрь запихал.
- Тогда Айя-сан с Йоджи-куном идут устранять цель, - Оми быстро перевел разговор на другую тему. – Через проход номер один.
- Айя с Фарфарелло.
- А?
- Айя с Фарфарелло, - повторил Айя. Фарфарелло осклабился и кивнул.
- А если взрыв произойдет слишком рано? – Оми вскинул негодующий взгляд. – Для этой пары риск слишком велик, а телекинетик хотя бы сможет откопаться…
- Не волнуйся, - Кроуфорд усмехнулся. – Берсерки выберутся. А телекинетик больше пригодится команде подрывников. Йоджи и мы с Шульдихом организуем взрывы…
- У меня очень хорошие отношения со взрывчаткой, - подтвердил Шульдих. – Мы понимаем друг друга с первого бабаха.
- Я пойду с группой ликвидации, - Кен рассеянно кивнул на Айю и Фарфарелло. – Я буду там нужен.
- Отлично, хотя бы кто-то удержит этих двоих от фокусов, - фыркнул Шульдих. – И нечего на меня так смотреть! Вам нужно будет тихо и незаметно, очень тихо и совершенно незаметно прокрасться к цели мимо охраны и прирезать ее только после того, как мы подорвем места расположения боевых групп. Что, скажете, легко выполните?
- Нет, - признал Айя.
- Может, я туда пойду? – неуверенно предложил Оми. – Глаза отведу, чтобы их не заметили.
- Не думаю, что крадущаяся по коридорам бизнес-центра розовая занавесочка покажется охране стандартным элементом интерьера, - доверительно сообщил ему Шульдих. – Тебя наверняка посадят куда-нибудь на крышу и заставят поддерживать связь. Со всеми неопытными телепатами в бою поступают именно так.
- Да, Оми сядет здесь, - карандаш уперся в карту. – Наги, будешь его прикрывать. Нет, ты же не сможешь…
- Сможет, я ему прикрывалку дам, - уверенно сообщил Оми. – Отсюда все хорошо простреливается. Главное – залезть.
- Значит, разбивка по двум тройкам и паре прикрытия. Распределяем проходы…
- Слушай, а когда мы успели согласиться на совместную работу? – тихонько спросил Йоджи у Кена.
- Не помню, - честно признался тот. – Но, по-моему, отказываться уже поздно.
Обсуждение хитрого плана закончилось уже глубоким вечером. На столе бились в экстазе линии: четкие и идеально прямые Кроуфорда, немного кривоватые, со следами от линейки Оми, корявые и лихо закручивающиеся Шульдиха. Кое-где чертеж был приправлен почти незаметными точками от карандаша Кена. Оми мокрой тряпкой стирал это творение полета тактической мысли со стола. Сбоку немного сиротливо лежал план здания с одинокой дыркой от ножа.
Поднос с пирожками давно уже опустел, и теперь на нем валялся листок с какими-то формулами: это Наги и Шульдих рассчитывали необходимое количество взрывчатки. У первого была пятерка по сопромату и профессиональный интерес к физике, у второго – большой опыт бабахов и бадабумов в разных частях света. Результат такого союза получился обнадеживающим: использовать планировалось уже далеко не все, что привезет Мэнкс, и Оми лихорадочно придумывал, куда запихать несколько центнеров взрывчатки. За хризантемы? Так не влезет. За амариллис? Так тоже не влезет. В горшок с опунцией? Она и так уже квелая какая-то, не идет ей на пользу подкормка из тротила. Придется под холодильник пихать или мелкими порциями по всему дому рассовывать. Второй вариант Оми не нравился: ну кому охота, отправляясь, скажем, за инструментами, обнаружить, что любимую дрель загораживает ящик с нарисованной хризантемой, а еще более любимый паяльник вообще придавило? Вот именно.
Кен с Кроуфордом тихо беседовали о чем-то своем, пророческом. Шульдих, кажется, задремал в кресле, Наги оккупировал компьютер Оми и что-то искал в сети. Айя откинул голову на колени Йоджи, а тот задумчиво перебирал его волосы.
- Мыр-мыр-мыр-мыр!! – раскатилось по всей комнате. Йоджи подпрыгнул в кресле и потрясенно уставился на Айю. Рядом с тем сидел на полу довольно лыбящийся Фарфарелло.
- Тьфу на вас, Фарфарелло-сан, - нервно сказал Йоджи. – Я же так заикаться начну.
- Не, не начнешь, - оскалился Фарфарелло. Айя укоризненно посмотрел на него и снова прикрыл глаза.
-Удивляюсь тебе, - Кроуфорд посмотрел на Йоджи с некоторым интересом. – У твоих ног сидит берсерк. Смертельно опасное существо, находящееся явно не в самом миролюбивом настроении. Твоего телекинеза пока гарантированно не хватит, чтобы помешать ему тебя убить. Но ты спокойно сидишь в кресле и гладишь его по голове.
- Все просто, - Йоджи пожал плечами. – Айя-кун – друг.
- Друг, - подтвердил Айя. – Свой. Своих нельзя убивать.
- Какая полезная установка, - пробормотал Шульдих. – Жаль, у Фарфарелло такой нет.
- Убивать можно врагов, - продолжил Айя. – Врагов даже нужно убивать. А друзей можно только понемногу и аккуратно.
Он повернул голову и улыбнулся Йоджи.
- Так что, если мне очень захочется, я тебя просто поваляю как следует.
- Кстати, о врагах, которых можно убивать, - Шульдих открыл глаза. – Кроуфорд, кто-то обещал выдать нам информацию по Фогель.
- Верно, - Кроуфорд поправил очки. – Врага нужно знать в лицо.
«И в кишки», - подумал Айя. Но вслух не произнес, чтобы не отклоняться от темы разговора.
Правда, внимательный Оми все равно уловил его мысль, а добрый Шульдих поделился с остальными. Но все дружно сделали вид, что ничего не было: зачем, действительно, от темы-то отклоняться?
- Итак, с какой-то стороны, нам повезло, а с какой-то – наоборот. Фогель. Птички божьи.
- Сверху летают и на всех гадят? – уточнил Йоджи.
- Почти, - Кроуфорд усмехнулся. – Очень сильная команда, но полностью поисковая. Боевого опыта у них практически нет. Очень специфическая в определенном смысле. Дело в том, что обучение в… нашем учебном заведении поставлено таким образом, что крайне немногие выносят оттуда положительные впечатления.
- Да ладно! – перебил Шульдих. – Вспомни, как ты преподу-пирокинетику морду набил!
- Во-первых, набил не до конца, во-вторых, он меня прожарил до обугленности в следующую секунду, а в-третьих, это не положительное впечатление, - поморщился Кроуфорд. – Я продолжу?
- Да-да, конечно, - вздохнул Шульдих. И тихонько протранслировал остальным: «Брэд у нас так зажигал в свое время! Как-нибудь расскажу, оно достойно отдельного вечера воспоминаний».
- Так вот, очень немногие группы остаются верными своей альма матер после окончания обучения. Фогель – одни из таких. Они ненормально лояльны и притом не переломаны до состояния послушных кукол, не ходят с промытыми мозгами и не являются моральными уродами.
- Ну, с точки зрения большинства… - начал было Шульдих, но тут же поднял руки. – Все-все, умолкаю.
- Фогель – идеалисты, - пояснил Кроуфорд. – По крайней мере, насколько это вообще возможно для паранормов. Уходя на поисковую миссию, они свято уверены, что их задание – найти и помочь, а не найти и доложить. Поэтому и Фогель – вовсе не по фамилии лидера, а по сути. Птички божьи, - Кроуфорд неодобрительно поморщился.
- Но мозги у них имеются, - дополнил Шульдих. – Так что недооценивать их не стоит.
Кроуфорд кивнул.
- Эрнст Фогель. Бельгиец. 26 лет. Лидер команды. Пророк. Специфические характеристики дара опускаю, так как для Вайсс они ничего не скажут, а Шварц знают и так. Скажу только, что он значительно сильнее меня.
«Да ладно!» - прочиталось на лицах Вайсс.
- Значительно сильнее, - с легким нажимом произнес Кроуфорд. – Я, вообще-то, довольно слаб по меркам паранормов.
Выражение лиц слушателей не изменилось. Кроуфорд вздохнул и продолжил:
- Имеет нестандартный дар: уровень его способностей резко снижается, как только Фогеля посещает разочарование в этом жестоком и подлом мире. Поэтому группу Фогель часто используют втемную: если бы они знали, что ищут беглых преступников, у них с большой долей вероятности не получилось бы никого найти. Пророк бы просто ничего не смог увидеть.
- И из этого следует очень приятный для нас вывод! – радостно сообщил Шульдих. – Раз послали Фогель, значит, считают нас мертвыми с очень большой вероятностью.
Заметив непонимание, он с легкой досадой объяснил:
- Ну вот смотрите: находят нас Фогель, идут на контакт – а они не могут не пойти на контакт, они захотят убедиться, что нам не нужна помощь – а мы им рассказываем, что нас ищут подлые начальники за то, что мы всего лишь пытались выжить. Крах иллюзий, депрессия лидера группы, Фогель на ближайшее время выведены из строя. Кому оно надо?
- Или еще более простой вариант: находят нас Фогель, а мы их убиваем, - усмехнулся Кроуфорд. – Они же не боевики. А группа в своем роде уникальная, ей рисковать нельзя.
- Понял, - кивнул Кен. – Дальше?
- Фогель, хотя и силен, весьма рассеян. Он очень часто видит то, что ищет, но не понимает, что увидел именно то, что ему нужно. Для этого есть специальные термины, но не думаю, что вам это интересно. Под началом у Фогеля два телепата: Вилли Крейчер и Клаудио… Клаудио забыл-как-там-его.
- Пангетта, - подсказал Наги.
- Да, верно. Итак, Вилли Крейчер. Англичанин. 34 года. Телепат. Достаточно силен, ненамного слабее Шульдиха. Аналитик команды, что необычно: в стандартной группе эту роль выполняет пророк. Но Фогель, как я уже говорил, рассеян и склонен к фатализму, а Крейчер более хладнокровен и способен оперировать большими объемами информации. Наиболее здравомыслящий член команды. Мастер поисковых сетей.
- В бою я его сделаю, но его ценят за другие навыки, - уточнил Шульдих. – Я, например, даже не стану пытаться накрыть город своим сознанием и просеять воспоминания всех его жителей, чтобы найти одного-единственного человека. Для Вилли же это – утомительная, но рутинная работа где-то как раз на неделю, особенно если Клаудио поможет.
- Так он же тогда вас легко выловит, - растерянно произнес Оми. – Запустит свой поиск – и все! Не поможет тогда ваш обряд.
- У нас есть преимущество, - Кроуфорд усмехнулся. – Они не знают, как мы выглядим сейчас. С момента выпуска мы несколько раз меняли имидж.
- Я, например, когда учился, в зеленый красился! – гордо произнес Шульдих.
- В оливковый, - поправил его Наги.
Судя по лицу Йоджи, тот пытался представить себе Шульдиха с зелеными волосами. Получалось нечто среднее между кустиком и мускулистым русалом, заросшим водорослями.
- А я был рыжим, - в голосе Фарфарелло промелькнула насмешка, и Йоджи сдался. Зеленоволосый Шульдих еще как-то умещался в его картине мира – с этого сталось бы, в конце концов! – но вот рыжего Фарфарелло он мог просто не выдержать.
- Да и на последних встречах с кураторами мы немного меняли внешность, - продолжил Кроуфорд. – Я, например, обзавелся сединой. Такое часто случается со слабыми пророками.
- И донышком от бутылки в правом глазу! – радостно дополнил Шульдих. – Ужас, какой ты тогда страшный был.
- Да, мне тоже не понравилось, - согласился Кроуфорд. – Но факт остается фактом: по внешности нас найти не проще, чем по ментальным слепкам. Потому продолжаю.
Он откинулся на спинку дивана.
- Клаудио Пангетта. 23 года. Итальянец. Телепат. Немного слабее Крейчера, специализируется на поиске ментальных слепков и спонтанных расследованиях всего, на что взгляд упадет.
- Раздолбай! – добавил Шульдих. – Почти как я!
- До тебя ему далеко, - Кроуфорд вздохнул. – Что еще сказать? Известно о нем немного. Любит мороженое, красивых девушек и интересные случаи в психиатрии. Поэтому сумасшедшими лучше не притворяйтесь: поймает и исследует.
- Один вопрос, Кроуфорд, - Айя поднял голову. – А как мы их вообще узнаем?
- А вам их узнавать и не нужно, - твердо произнес Кроуфорд. – Опознаете в лицо, начнете волноваться, телепаты почувствуют и насторожатся. Потому я и не показываю вам фотографии. Вас они не знают, так что шанс, что вы попадетесь, минимален.
Айя молча не одобрил такое поведение.
- Но если все же попадетесь, запомните: нападать нельзя. Исчезновение поисковой группы будет означать провал: сюда мгновенно отправят несколько команд ликвидации.
«Слушай, Оми-кун, - зашептал по мысленной связи Йоджи. – Залезь-ка в голову к Кроуфорду и скачай оттуда фотки этих людей. Я все же предпочитаю знать опасность в лицо».
«Я не могу, у него щиты стоят, - Оми, чувствующий молчаливую поддержку Айи и Кена, покачал головой. – Мне просто не пролезть. А Шульдих почувствует».
«К Наги?»
«У него тоже щиты очень хорошие, надолго зависну, Кроуфорд заметит».
- Если попадетесь, расскажите всю правду как можно более патетично и эмоционально. Упирайте на несправедливость, давите на жалость. Просите отпустить и прикрыть, тогда будет неплохой шанс, что и в самом деле отпустят, а может быть, даже кураторам не скажут, - заметил недоверчивые взгляды, Кроуфорд слегка раздраженно пояснил: - Это же Фогель! Они все слегка идеалисты, Эрнст Фогель подбирал напарников с теми же нравственными характеристиками, что и у него.
- Скажи проще: с теми же тараканами, - фыркнул Шульдих.
- В общем, да. Были случаи, когда, узнав о том, что они, оказываются, ловят преступников, пораженные и злые Фогель шли разбираться к начальству. После этого им обычно начинали сильнее морочить голову.
«Выбора не остается. Лезь к Фарфарелло».
«Йоджи-кун!»
«Оми, давай. Он не такой сумасшедший, каким кажется».
«А тебе, Айя-сан, в этом плане доверять не следует. Ой, действительно, почти на поверхности лежит! Пересылаю».
Треньк, треньк, треньк.
«А чем это вы занимаетесь таким интересным? А почему без меня?»
«Э-э-э… смски отправляем!»
«Шульдих, шине».
«Да ладно, не сдам я вас Брэду. Так даже веселее будет!»
- При встрече яростно доказывайте, что вы должны остаться на свободе и вне круга внимания кураторов. Упирайте на ждущих вас верных друзей, на собственную важнейшую задачу в мире – да, Вайсс, ваши миссии вполне подойдут! – на кучу больных родственников, которые умрут без вашей опеки… можете хоть великую любовь придумать.
- С кем? – деловито уточнил Йоджи, отвлекая на всякий случай внимание от занятого ментальным хакерством Оми.
- Да с кем угодно, - пожал плечами Кроуфорд. – Непринципиально.
- Хорошо, - Айя предвкушающе улыбнулся ему в глаза. – Примем к сведению.
Уже потом, когда Вайсс разошлись по комнатам, а Шварц направились туда, где их ждала одна на всех, но широкая и теплая постель, чем-то недовольный Оми уцепил Наги за рукав и потянул за собой.
- Ты чего?
- Пошли. Прикрывалку дам, - насупившись, объявил Оми.
- Чего дашь?
- Прикрывалку. Пошли, кому говорю.
Наги послушно последовал за Оми. Тот спустился в подвал для тренировок и открыл один из шкафчиков. Заглянул внутрь, потом засунулся туда по пояс, а потом и вовсе забрался целиком, шурша где-то уже явно в глубине стены. Наги хмыкнул: концепцию тайников он знал, понимал и всецело одобрял.
- Вот, - Оми вылез из шкафчика и вытащил за собой длинный, длиннее и его самого, и Наги деревянный ящик. На черном лаке слегка отблескивала в тусклом свете вырезанная несколькими линиями лилия.
- Это что? – спросил Наги, разглядывая футляр.
- Не что, а кто, - поправил Оми. – Это снайперка. Моя.
На ошалелый взгляд Наги он ехидненько улыбнулся:
- А ты что, думал, я только дротиками умею?
- Еще арбалетом, - вырвалось у Наги.
Оми хихикнул и снова насупился.
- Смотри мне. Поломаешь… - он замялся. – Фингал точно поставлю. А то и чего побольше.
- Это мы еще посмотрим, кто что кому поставит, - предупредил Наги.
- Угу. Так что лучше не ломай. Пошли, постреляем, - Оми запер двери шкафчика.
- Сейчас? – вскинул глаза Наги.
- Ну да, - Оми пожал плечами. – Во-первых, вот глушак, во-вторых, вот ночной прицел, а в-третьих, ворон в округе куча.
- Так это… - Наги замялся. – Она меня, по-моему, длиннее.
- Так она и меня длиннее, - пожал плечами Оми. – Ну да, ходить по узким коридорам не стоит. Ну и что?
- А утащим?
- Легко, - Оми зацепил на спину Наги несколько ремней, подтянул. – Вот так. Спину прямо держи.
- А может, не надо? Перебудим же всех.
- Я кому глушак показывал? – хмыкнул Оми. – Кстати, ты вообще стрелять умеешь?
- Умею! – вскинулся Наги. – И да, зрение у меня почти стопроцентное!
- Отлично. Значит, о понятии «пристрелка» знаешь. Да пошли, не бойся. Я тут знаю пару хороших крыш, куда можно забраться, не тревожа жителей.
«Как интересно, - прорвался в сознание голос Шульдиха. – Свидание?»
«Тренировка», - поправил его Оми. Шульдих восхищенно присвистнул, явно глядя его глазами.
«Какая прелесть. Правда, немного устаревшая прелесть, но всё же!»
«Зато надежная, - отрезал Оми. – И не подводит в самый неподходящий момент. Правда, когда мы вас выцеливать пытались, вы почему-то так и не пришли. Ни разу».
«Вайсс, - Шульдих помолчал. – О скольких ваших миссиях мы не знаем?»
«О многих, - злорадно ответил Оми. – Думаете, мы такие дураки, чтобы всегда с голыми когтями на автоматы? Нет уж. Иногда просто почерк нужен характерный».
«Вайсс, - Шульдих развеселился, - а ваше начальство-то знает, что вы прогресса не чураетесь?»
«Не обо всем, - буркнул Оми. – И вали уже спать. Мы сейчас тренироваться пойдем. А в паре снайпер-винтовка посторонних телепатов не предусмотрено. Разве что в качестве мишени».
В номере отеля, несмотря на позднюю ночь, снова горел свет. Эрнст валялся поперек шикарной многоспальной кровати и мечтательно улыбался.
- День ты явно провел хорошо, - слегка усмехнулся Вилли, перешагивая порог.
- Да был я в вашем океанологическом музее, - отмахнулся Эрнст. – Их там нет ни в качестве экспонатов, ни в качестве служителей, ни даже в виде записей в книге жалоб и предложений. А всю остальную работу вы взяли на себя.
- И сколько раз за сегодня тебя элегантно отшили? – Клаудио шмякнул на столик пакет с апельсинами и начал энергично очищать один.
- Я не считал, - пожал плечами Эрнст. – Многократно.
- Клаудио, если ты продолжишь так обращаться с фруктом, у тебя будет апельсиновое пюре, - Вилли включил кипятильник, опустился в кресло. – Эрнст, что по Шварц?
- Пустота, - с искренней грустью ответил пророк. – Их нет.
- Зато есть великая любовь номер триста двенадцать, - Клаудио отодрал от помятого апельсина половинку и кинул Эрнсту. Тот поймал не глядя. – И сколько твоих отшиваний закончились летальным исходом?
- Так все, - слегка удивленно ответил Эрнст. – Он честный мальчик. Если уж отказывать – так сразу и насовсем. Нет, меня предупреждали о такой возможности, хотя и не каждый раз, но вы же меня знаете, - он печально и несколько иронично усмехнулся. – Я не мог не нарываться.
- Знаем, - кивнул Вилли, заваривая чай. – Докладываю. Накрыл сетью почти треть города. Уже заработал легкую мигрень.
- Какой кошмар, - искренне посочувствовал ему Клаудио. – Лови лечебную апельсинку.
- Через сеть следов пока не нахожу, - Вилли поймал очищенный фрукт и принялся разламывать его на дольки. – Данные визуального наблюдения по моргам более информативны.
- Короче, есть нехилая вероятность, что Кроуфорд №2 – на самом деле Кроуфорд №0, то есть настоящий, - объяснил Клаудио. – Похож.
- Сходство с фотографиями образца Розенкройц при поправке на возраст и образ жизни 78%, - уточнил Вилли. – При трупе найден пистолет именно той марки, которой, согласно досье, отдает предпочтение Оракул. Более глубокая идентификация невозможна по причине повреждения тела.
- Анализ ДНК проведите, - кивнул Эрнст.
- Ага, ага, - покивал Клаудио. – Они бы нас еще попозже прислали. Нету там уже никаких образцов, похоронили трупы-то!
- Да, - Вилли разлил чай по чашкам. – Я видел только ментальные образы. Анализов, разумеется, никто не проводил: событие считалось обычной катастрофой.
- И постоянно все удивлялись: откуда на обычном маяке столько народу? – фыркнул Клаудио. – А этот еще и явно от кого-то отстреливался.
- Хм?
- Магазин беретты неполный, - объяснил Вилли.
- Это логично, - Эрнст вздохнул. – Последнее сообщение, поступившее с места проведения ритуала, говорило о внешней угрозе. Кроуфорд пал в бою.
- Если это вообще он, - поправил его Клаудио. – Эрнесто, можно подумать, ты не знаешь, какие Шварц живучие. Сам же их досье читал – они как кошки, всегда на четыре лапы приземляются!
- Как кошки… и правда как кошки, - Эрнст грустно усмехнулся. – У кошек девять жизней, да, Клаудио? В биографии команды Шварц указано как раз не то семь, не то восемь… нет, все же восемь случаев, когда шансы выжить для них стремились к нулю. Но они выжили.
- Ты хочешь сказать, что это была их девятая жизнь? – в тишине спросил Клаудио.
- Я не знаю, - Эрнст сел на кровати, спустил ноги на пол. – Мы все равно будем искать их. Пока есть хоть какая-то надежда, мы не имеем права бросить их в беде.
- Я не верю в множественность жизней отдельно взятой команды, - отрезал Вилли. – К тому же, неделя еще не прошла. Поэтому не считаем Оракула мертвым, пока у нас нет весомых доказательств. Клаудио, твоя часть доклада.
- А что доклад, - Клаудио пожал плечами. – Часть времени был с тобой, часть – шуршал по больницам. Наткнулся в одной на интересный случай, парень, изрядно похожий в ментальном диапазоне на наших берсерков, только недоделанный какой-то.
- И? – Вилли отломил дольку апельсина.
- Довел до терминальной стадии развития патологии, не бросать же его на середине пути, - пожал плечами Клаудио.
- По городу будет бегать еще один маньяк-убийца, - в голосе Эрнста слышалось легкое осуждение.
- Зато он теперь совершенен! – улыбнулся Клаудио. – С моей точки зрения.
Примечание: Vogel (нем.) - птица.
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор
Персонажи: Вайсс, Шварц, оригинальные персонажи, мимопробегающая Мэнкс
Рейтинг: от G до PG
Размер: макси
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: предположительно ООС, АУ-постКапитель: Вайсс, благополучно выплыв из-под маяка, собрались в "Конеко" и пытаются жить дальше. Ни новый Персия, ни Шварц, ни кто-либо из Тварей Тьмы не объявлялся. Но в один прекрасный солнечный день...
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, извращенная фантазия - Шварц, а разнообразные цветы - котятам. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся.
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
Глава 4.
Глава 5.
Глава 6. О Хитрых Планах, прикрывалках и самую малость - о совершенстве.Глава 6.
- Да ты совсем сбрендил, - Кен отмахнулся. – Тебя ж собьют на взлете, как кутенка, а ты и рыпнуться не сможешь… эй! Не надо меня трясти! Я все еще здесь, мне просто удобнее иногда так мысли выражать!
- Теперь ты понял, почему опасно смотреть небывшее? – Кроуфорд еще раз встряхнул Кена за плечи. – Ты ведь не хочешь полностью потерять себя и стать таким, каким видел себя там?
- Да никак я себя там не видел, - махнул рукой Кен, высвобождаясь. – И ты отклоняешься от темы. С чего это вы решили идти с нами?
- Ваша миссия явно сложнее, чем бывает у нас обычно, - Кроуфорд пожал плечами. – А мы еще не разучились стрелять.
Кен вздохнул. Потом взял своего донора за рукав и молча повел в гостиную, говоря что-то по мысленной связи.
Когда они спустились, вокруг небольшого стола уже собрались все остальные. Шульдих развалился в кресле, закинув ноги на подлокотник, Йоджи сидел в соседнем, что-то подкручивая в часах. Оми ожесточенно барабанил по клавиатуре, а перегнувшийся через его плечо Наги изредка подсказывал ему какие-то специфические термины. В углу комнаты Айя и Фарфарелло играли в ножички.
- Что? – встретил подозрительный взгляд пророка Айя. – Исключительно мирная, полезная, тренирующая координацию и меткость игра.
- Да-да, - кивнул Кен. – Только ты лучше отвлекись, Айя-кун. Ты нам сейчас понадобишься.
Фарфарелло философски вздохнул и вышел за дверь. Айя неодобрительно посмотрел на него, но послушно подошел к остальным и встал за спинкой одного из кресел.
- Эй! – возмутился Шульдих, резко садясь нормально. – Я не хочу, чтобы у меня за спиной стоял берсерк!
- Я вовсе не настолько неадекватен, как некоторые пытаются показать, - ровно произнес Айя.
- Ага, ага, все вы сначала адекватные и нормальные, а потом в спину тыкаете чем ни попадя! – Шульдих взмахнул руками. – У меня, между прочим, еще с детства отрицательный опыт имеется!
На вопросительный взгляд Йоджи он уточнил:
- На некоторых лекциях в том заведении, где я учился, у меня за спиной сидел берсерк. И постоянно в меня чем-то тыкал. То ручкой, то карандашом, то ножиком… Ай!
Шульдих подскочил. Айя удовлетворенно опустил руку с вытянутым указательным пальцем.
- Ткнул, - пояснил он. – Теперь все самое страшное позади. Можешь смело сидеть дальше.
- Ага, а что гарантирует, что ты не повторишь? – Шульдих покосился себе за спину.
- Разумеется, повторю, - Айя улыбнулся. – Ты дергаешься забавно.
- Я протестую, - решительно сказал Шульдих. – Я пойду и сяду к Оми-куну на коленки. И расплющу его своим весом.
- Ты будешь мешать мне двигать мышкой, - отказался Оми.
Айя вздохнул и перебрался на пол у ног Йоджи, оперевшись на его колени.
- Ыть, - произнес тот, глядя на такое явление.
- Вы заняли все сидячие места, - Айя обвел раздраженным взглядом два кресла и диван, на котором уже устроились Кен, Кроуфорд и оторвавшийся от компьютера Наги. – А так я точно не стою ни у кого за спиной. Так зачем ты нас позвал, Кен?
- Шварц хотят идти с нами, - обвиняюще сказал Кен, кивнув на Кроуфорда. Тот невозмутимо поправил очки.
- Ну да, - удивился Шульдих. – А что не так? Ввосьмером лучше, чем вчетвером.
- Э, Шульдих-сан, Кроуфорд-сан, - Йоджи повертел в воздухе подхваченный со стола карандаш. – Нет, мы все прекрасно понимаем, что вы сейчас нам не враги. Но есть такая вещь, как рефлексы. Вот представьте себе: идет по темным коридорам бизнес-центра, допустим, Айя-кун.
Айя кивнул, соглашаясь на такую перспективу.
- А навстречу ему – подлые Шварц, - продолжил свою мысль Йоджи. – Вы действительно хотите проверить, сумеет ли он обуздать рефлексы?
- Сумею, - Айя нехорошо улыбнулся. – Я, повторяю, не настолько псих, каким меня считают некоторые.
- Или предположим такую ситуацию, - Йоджи взмахнул руками, карандаш описал мертвую петлю. – Иду по темным коридорам бизнес-центра, допустим, я. А мне из-за поворота приветливо лыбится Фарфарелло. Я же могу с перепугу что-нибудь снести! Или обрушить! Или развалить!
- А ты не пугайся, - посоветовал Наги. – Телекинез – это контроль, контроль и еще раз контроль. В том числе и над эмоциями. Телекинетик, который бьет, не контролируя свою силу, - это потенциально мертвый телекинетик. И оставь в покое карандаш.
- Ну вот опять! – возмутился Йоджи. – Пугаться нельзя, карандаш левитировать нельзя… даже курить нельзя, хотя это к телекинезу никакого отношения не имеет!
- Имеет, - с удовлетворением в голосе поправил его Наги. – Курение ухудшает координацию и общий контроль эмоций и движений. Как и алкоголь, наркотики и искусственные стимуляторы.
- Издеваешься, - ухмыльнулся ему Шульдих. Наги слегка улыбнулся и почти незаметно кивнул.
- И вы, вообще-то, уже не паранормы, - мрачно произнес Кен. – Вы будете инстинктивно полагаться на силу, которой нет. И подвергнете себя неоправданному риску.
- Кен-кун, - Кроуфорд поправил очки. – Сколько лет ты работаешь в Вайсс?
- Э-э-э… это неважно.
- Возможно. Но я, например, занимаюсь своим делом с шестнадцати лет, и успел поучаствовать в… большом количестве боевых операций. Шульдих, насколько мне известно, начал раньше.
- Да только на пару лет, - Шульдих пожал плечами. – И то если судить по возрасту. Не то в пятнадцать, не то в четырнадцать. Не помню.
- И далеко не всегда мы могли применять свои способности, - продолжил Кроуфорд. – Иногда – из конспирации. Иногда – под медикаментозной блокировкой. Такое делают время от времени, чтобы отучить молодых паранормов от ощущения всесилия.
- Получается не всегда, - уточнил Шульдих.
- Но мы уже начали план миссии разрабатывать, - повернулся на стуле Оми. – И вы туда никак не вписываетесь.
- Уже начали? Похвально, - кивнул Кроуфорд. – Мы тоже. Сравним?
На стол легли несколько распечаток.
- Это – подробная схема здания, - объяснил Оми. – Начинаем мы вот отсюда…
Кен посмотрел на план несколько остекленевшими глазами, не глядя выхватил из воздуха злополучный карандаш и начал методично расставлять на карте точки.
- Вот! – обвиняюще произнес Шульдих. – Он тоже тыкает! Правда, не в меня, а в карту, но все же! Меня окружают замаскировавшиеся берсерки.
- Ему можно, - Айя вывернул голову и посмотрел на Шульдиха. – Ему можно, а мне нельзя?
- В меня ему тоже нельзя тыкать, - наставительно сказал Шульдих. – У него, знаешь ли, когти, с которыми я совсем не хочу знакомиться чересчур близко. А в карту, наверное, и тебе можно.
Свистнуло. Из пальцев Айи вылетел нож и, описав красивую дугу в опасной близости от уха Кена, пришпилил к столу листок с картой.
- Да-да, спасибо, - рассеянно произнес пророк, не выпуская карандаш из рук. – Тут как раз будет располагаться цель.
- Айя-кун, не делай так больше, - убедительно попросил Йоджи, деликатно придерживая того проволокой за горло. Айя запрокинул голову и посмотрел ему в глаза.
- Не делай так больше, - повторил Йоджи. – Не надо.
- Не буду, - согласился Айя. – У меня больше ножей нет.
- А оставшиеся вооруженные группы располагаются тут, тут и тут, - закончил Кен.
- Тут уже стол, многоуважаемый пророк, - заметил Шульдих. – Вылазят как-то твои группы за пределы допустимого.
- Ну и что? – пожал плечами Оми. – Здесь располагаются очень подходящие многоэтажки, от которых можно контролировать сектора обстрела двора. Логично, что тут посадили несколько групп прикрытия.
- Насколько я помню, данный район выглядит так, - Кроуфорд перехватил карандаш и начал рисовать. Четкие, идеально прямые линии чертежа ложились прямо на стол. Оми подсунул было несколько листов бумаги, но Кроуфорд нетерпеливо смахнул их на пол: неподвижная поверхность явно нравилась ему больше.
- А здесь можно взрывчатку заложить, - Наги указал на один из только что прорисованных углов. – Тогда эту группу можно будет не брать в расчет.
- Ты же не видел этих зданий, откуда ты знаешь? – не поверил Йоджи.
- Стандартная планировка образца 1993 года, несущие конструкции без оригинальных элементов, - Наги пожал плечами. – А в этих углах сопротивление материала накладывается на естественные свойства стены, и КПД взрыва получается максимальным.
- И откуда ты это все знаешь? – вздохнул Йоджи. – Даже не поспоришь.
- Я учусь в физико-техническом колледже, - Наги снова пожал плечами. – А сопромат вообще профильный предмет для телекинетиков, без него никак. Вот вы знаете, например, какой зверский сопромат у Фарфарелло? Бьешь им о стенку, бьешь, а ему хоть бы что!
- Пройти тайно сквозь опасные места можно двумя способами, - Оми и Кроуфорд одним карандашом на двоих чертили маршруты, - только не всем, и вот эти коридоры оставить для отхода…
- Ага, а потом цель заорет, и видите, как тут захлопнется? Вляпаемся!
- Для этого вооруженные группы в этих местах необходимо убрать заранее.
- Тогда заорут уже они!
- Скоординируем по связи. Синхронизация действий является непременным атрибутом успешной работы группы.
- Вам успешной, а мне синхронизировать?
- Именно так.
Дверь скрипнула, и на пороге появился Фарфарелло с полным подносом дымящихся пирожков.
- О, пирожки! – оценил Йоджи. – Горяченькие! Фарфарелло-сан, а с чем?
Шульдих и Кроуфорд хмыкнули в один голос.
- С мясом, - не обманул их ожиданий Фарфарелло.
- Кроуфорд, ты покупал мясо? – требовательно взглянул на своего донора Кен.
- Не помню, - тот покачал головой. – И предпочту не вспоминать. И тебе того же советую.
- Да ладно, - Йоджи цапнул пирожок и откинулся в кресле. – Я вот в свое время вполне осознанно ел пирожки даже с собачатиной. Чем только не приходится питаться бедным, голодным студентам!
- И бедным, голодным наемным убийцам, - добавил Шульдих, жуя свой пирожок. – Ничего, думаю, оно свежее… то, что Фарфарелло туда внутрь запихал.
- Тогда Айя-сан с Йоджи-куном идут устранять цель, - Оми быстро перевел разговор на другую тему. – Через проход номер один.
- Айя с Фарфарелло.
- А?
- Айя с Фарфарелло, - повторил Айя. Фарфарелло осклабился и кивнул.
- А если взрыв произойдет слишком рано? – Оми вскинул негодующий взгляд. – Для этой пары риск слишком велик, а телекинетик хотя бы сможет откопаться…
- Не волнуйся, - Кроуфорд усмехнулся. – Берсерки выберутся. А телекинетик больше пригодится команде подрывников. Йоджи и мы с Шульдихом организуем взрывы…
- У меня очень хорошие отношения со взрывчаткой, - подтвердил Шульдих. – Мы понимаем друг друга с первого бабаха.
- Я пойду с группой ликвидации, - Кен рассеянно кивнул на Айю и Фарфарелло. – Я буду там нужен.
- Отлично, хотя бы кто-то удержит этих двоих от фокусов, - фыркнул Шульдих. – И нечего на меня так смотреть! Вам нужно будет тихо и незаметно, очень тихо и совершенно незаметно прокрасться к цели мимо охраны и прирезать ее только после того, как мы подорвем места расположения боевых групп. Что, скажете, легко выполните?
- Нет, - признал Айя.
- Может, я туда пойду? – неуверенно предложил Оми. – Глаза отведу, чтобы их не заметили.
- Не думаю, что крадущаяся по коридорам бизнес-центра розовая занавесочка покажется охране стандартным элементом интерьера, - доверительно сообщил ему Шульдих. – Тебя наверняка посадят куда-нибудь на крышу и заставят поддерживать связь. Со всеми неопытными телепатами в бою поступают именно так.
- Да, Оми сядет здесь, - карандаш уперся в карту. – Наги, будешь его прикрывать. Нет, ты же не сможешь…
- Сможет, я ему прикрывалку дам, - уверенно сообщил Оми. – Отсюда все хорошо простреливается. Главное – залезть.
- Значит, разбивка по двум тройкам и паре прикрытия. Распределяем проходы…
- Слушай, а когда мы успели согласиться на совместную работу? – тихонько спросил Йоджи у Кена.
- Не помню, - честно признался тот. – Но, по-моему, отказываться уже поздно.
Обсуждение хитрого плана закончилось уже глубоким вечером. На столе бились в экстазе линии: четкие и идеально прямые Кроуфорда, немного кривоватые, со следами от линейки Оми, корявые и лихо закручивающиеся Шульдиха. Кое-где чертеж был приправлен почти незаметными точками от карандаша Кена. Оми мокрой тряпкой стирал это творение полета тактической мысли со стола. Сбоку немного сиротливо лежал план здания с одинокой дыркой от ножа.
Поднос с пирожками давно уже опустел, и теперь на нем валялся листок с какими-то формулами: это Наги и Шульдих рассчитывали необходимое количество взрывчатки. У первого была пятерка по сопромату и профессиональный интерес к физике, у второго – большой опыт бабахов и бадабумов в разных частях света. Результат такого союза получился обнадеживающим: использовать планировалось уже далеко не все, что привезет Мэнкс, и Оми лихорадочно придумывал, куда запихать несколько центнеров взрывчатки. За хризантемы? Так не влезет. За амариллис? Так тоже не влезет. В горшок с опунцией? Она и так уже квелая какая-то, не идет ей на пользу подкормка из тротила. Придется под холодильник пихать или мелкими порциями по всему дому рассовывать. Второй вариант Оми не нравился: ну кому охота, отправляясь, скажем, за инструментами, обнаружить, что любимую дрель загораживает ящик с нарисованной хризантемой, а еще более любимый паяльник вообще придавило? Вот именно.
Кен с Кроуфордом тихо беседовали о чем-то своем, пророческом. Шульдих, кажется, задремал в кресле, Наги оккупировал компьютер Оми и что-то искал в сети. Айя откинул голову на колени Йоджи, а тот задумчиво перебирал его волосы.
- Мыр-мыр-мыр-мыр!! – раскатилось по всей комнате. Йоджи подпрыгнул в кресле и потрясенно уставился на Айю. Рядом с тем сидел на полу довольно лыбящийся Фарфарелло.
- Тьфу на вас, Фарфарелло-сан, - нервно сказал Йоджи. – Я же так заикаться начну.
- Не, не начнешь, - оскалился Фарфарелло. Айя укоризненно посмотрел на него и снова прикрыл глаза.
-Удивляюсь тебе, - Кроуфорд посмотрел на Йоджи с некоторым интересом. – У твоих ног сидит берсерк. Смертельно опасное существо, находящееся явно не в самом миролюбивом настроении. Твоего телекинеза пока гарантированно не хватит, чтобы помешать ему тебя убить. Но ты спокойно сидишь в кресле и гладишь его по голове.
- Все просто, - Йоджи пожал плечами. – Айя-кун – друг.
- Друг, - подтвердил Айя. – Свой. Своих нельзя убивать.
- Какая полезная установка, - пробормотал Шульдих. – Жаль, у Фарфарелло такой нет.
- Убивать можно врагов, - продолжил Айя. – Врагов даже нужно убивать. А друзей можно только понемногу и аккуратно.
Он повернул голову и улыбнулся Йоджи.
- Так что, если мне очень захочется, я тебя просто поваляю как следует.
- Кстати, о врагах, которых можно убивать, - Шульдих открыл глаза. – Кроуфорд, кто-то обещал выдать нам информацию по Фогель.
- Верно, - Кроуфорд поправил очки. – Врага нужно знать в лицо.
«И в кишки», - подумал Айя. Но вслух не произнес, чтобы не отклоняться от темы разговора.
Правда, внимательный Оми все равно уловил его мысль, а добрый Шульдих поделился с остальными. Но все дружно сделали вид, что ничего не было: зачем, действительно, от темы-то отклоняться?
- Итак, с какой-то стороны, нам повезло, а с какой-то – наоборот. Фогель. Птички божьи.
- Сверху летают и на всех гадят? – уточнил Йоджи.
- Почти, - Кроуфорд усмехнулся. – Очень сильная команда, но полностью поисковая. Боевого опыта у них практически нет. Очень специфическая в определенном смысле. Дело в том, что обучение в… нашем учебном заведении поставлено таким образом, что крайне немногие выносят оттуда положительные впечатления.
- Да ладно! – перебил Шульдих. – Вспомни, как ты преподу-пирокинетику морду набил!
- Во-первых, набил не до конца, во-вторых, он меня прожарил до обугленности в следующую секунду, а в-третьих, это не положительное впечатление, - поморщился Кроуфорд. – Я продолжу?
- Да-да, конечно, - вздохнул Шульдих. И тихонько протранслировал остальным: «Брэд у нас так зажигал в свое время! Как-нибудь расскажу, оно достойно отдельного вечера воспоминаний».
- Так вот, очень немногие группы остаются верными своей альма матер после окончания обучения. Фогель – одни из таких. Они ненормально лояльны и притом не переломаны до состояния послушных кукол, не ходят с промытыми мозгами и не являются моральными уродами.
- Ну, с точки зрения большинства… - начал было Шульдих, но тут же поднял руки. – Все-все, умолкаю.
- Фогель – идеалисты, - пояснил Кроуфорд. – По крайней мере, насколько это вообще возможно для паранормов. Уходя на поисковую миссию, они свято уверены, что их задание – найти и помочь, а не найти и доложить. Поэтому и Фогель – вовсе не по фамилии лидера, а по сути. Птички божьи, - Кроуфорд неодобрительно поморщился.
- Но мозги у них имеются, - дополнил Шульдих. – Так что недооценивать их не стоит.
Кроуфорд кивнул.
- Эрнст Фогель. Бельгиец. 26 лет. Лидер команды. Пророк. Специфические характеристики дара опускаю, так как для Вайсс они ничего не скажут, а Шварц знают и так. Скажу только, что он значительно сильнее меня.
«Да ладно!» - прочиталось на лицах Вайсс.
- Значительно сильнее, - с легким нажимом произнес Кроуфорд. – Я, вообще-то, довольно слаб по меркам паранормов.
Выражение лиц слушателей не изменилось. Кроуфорд вздохнул и продолжил:
- Имеет нестандартный дар: уровень его способностей резко снижается, как только Фогеля посещает разочарование в этом жестоком и подлом мире. Поэтому группу Фогель часто используют втемную: если бы они знали, что ищут беглых преступников, у них с большой долей вероятности не получилось бы никого найти. Пророк бы просто ничего не смог увидеть.
- И из этого следует очень приятный для нас вывод! – радостно сообщил Шульдих. – Раз послали Фогель, значит, считают нас мертвыми с очень большой вероятностью.
Заметив непонимание, он с легкой досадой объяснил:
- Ну вот смотрите: находят нас Фогель, идут на контакт – а они не могут не пойти на контакт, они захотят убедиться, что нам не нужна помощь – а мы им рассказываем, что нас ищут подлые начальники за то, что мы всего лишь пытались выжить. Крах иллюзий, депрессия лидера группы, Фогель на ближайшее время выведены из строя. Кому оно надо?
- Или еще более простой вариант: находят нас Фогель, а мы их убиваем, - усмехнулся Кроуфорд. – Они же не боевики. А группа в своем роде уникальная, ей рисковать нельзя.
- Понял, - кивнул Кен. – Дальше?
- Фогель, хотя и силен, весьма рассеян. Он очень часто видит то, что ищет, но не понимает, что увидел именно то, что ему нужно. Для этого есть специальные термины, но не думаю, что вам это интересно. Под началом у Фогеля два телепата: Вилли Крейчер и Клаудио… Клаудио забыл-как-там-его.
- Пангетта, - подсказал Наги.
- Да, верно. Итак, Вилли Крейчер. Англичанин. 34 года. Телепат. Достаточно силен, ненамного слабее Шульдиха. Аналитик команды, что необычно: в стандартной группе эту роль выполняет пророк. Но Фогель, как я уже говорил, рассеян и склонен к фатализму, а Крейчер более хладнокровен и способен оперировать большими объемами информации. Наиболее здравомыслящий член команды. Мастер поисковых сетей.
- В бою я его сделаю, но его ценят за другие навыки, - уточнил Шульдих. – Я, например, даже не стану пытаться накрыть город своим сознанием и просеять воспоминания всех его жителей, чтобы найти одного-единственного человека. Для Вилли же это – утомительная, но рутинная работа где-то как раз на неделю, особенно если Клаудио поможет.
- Так он же тогда вас легко выловит, - растерянно произнес Оми. – Запустит свой поиск – и все! Не поможет тогда ваш обряд.
- У нас есть преимущество, - Кроуфорд усмехнулся. – Они не знают, как мы выглядим сейчас. С момента выпуска мы несколько раз меняли имидж.
- Я, например, когда учился, в зеленый красился! – гордо произнес Шульдих.
- В оливковый, - поправил его Наги.
Судя по лицу Йоджи, тот пытался представить себе Шульдиха с зелеными волосами. Получалось нечто среднее между кустиком и мускулистым русалом, заросшим водорослями.
- А я был рыжим, - в голосе Фарфарелло промелькнула насмешка, и Йоджи сдался. Зеленоволосый Шульдих еще как-то умещался в его картине мира – с этого сталось бы, в конце концов! – но вот рыжего Фарфарелло он мог просто не выдержать.
- Да и на последних встречах с кураторами мы немного меняли внешность, - продолжил Кроуфорд. – Я, например, обзавелся сединой. Такое часто случается со слабыми пророками.
- И донышком от бутылки в правом глазу! – радостно дополнил Шульдих. – Ужас, какой ты тогда страшный был.
- Да, мне тоже не понравилось, - согласился Кроуфорд. – Но факт остается фактом: по внешности нас найти не проще, чем по ментальным слепкам. Потому продолжаю.
Он откинулся на спинку дивана.
- Клаудио Пангетта. 23 года. Итальянец. Телепат. Немного слабее Крейчера, специализируется на поиске ментальных слепков и спонтанных расследованиях всего, на что взгляд упадет.
- Раздолбай! – добавил Шульдих. – Почти как я!
- До тебя ему далеко, - Кроуфорд вздохнул. – Что еще сказать? Известно о нем немного. Любит мороженое, красивых девушек и интересные случаи в психиатрии. Поэтому сумасшедшими лучше не притворяйтесь: поймает и исследует.
- Один вопрос, Кроуфорд, - Айя поднял голову. – А как мы их вообще узнаем?
- А вам их узнавать и не нужно, - твердо произнес Кроуфорд. – Опознаете в лицо, начнете волноваться, телепаты почувствуют и насторожатся. Потому я и не показываю вам фотографии. Вас они не знают, так что шанс, что вы попадетесь, минимален.
Айя молча не одобрил такое поведение.
- Но если все же попадетесь, запомните: нападать нельзя. Исчезновение поисковой группы будет означать провал: сюда мгновенно отправят несколько команд ликвидации.
«Слушай, Оми-кун, - зашептал по мысленной связи Йоджи. – Залезь-ка в голову к Кроуфорду и скачай оттуда фотки этих людей. Я все же предпочитаю знать опасность в лицо».
«Я не могу, у него щиты стоят, - Оми, чувствующий молчаливую поддержку Айи и Кена, покачал головой. – Мне просто не пролезть. А Шульдих почувствует».
«К Наги?»
«У него тоже щиты очень хорошие, надолго зависну, Кроуфорд заметит».
- Если попадетесь, расскажите всю правду как можно более патетично и эмоционально. Упирайте на несправедливость, давите на жалость. Просите отпустить и прикрыть, тогда будет неплохой шанс, что и в самом деле отпустят, а может быть, даже кураторам не скажут, - заметил недоверчивые взгляды, Кроуфорд слегка раздраженно пояснил: - Это же Фогель! Они все слегка идеалисты, Эрнст Фогель подбирал напарников с теми же нравственными характеристиками, что и у него.
- Скажи проще: с теми же тараканами, - фыркнул Шульдих.
- В общем, да. Были случаи, когда, узнав о том, что они, оказываются, ловят преступников, пораженные и злые Фогель шли разбираться к начальству. После этого им обычно начинали сильнее морочить голову.
«Выбора не остается. Лезь к Фарфарелло».
«Йоджи-кун!»
«Оми, давай. Он не такой сумасшедший, каким кажется».
«А тебе, Айя-сан, в этом плане доверять не следует. Ой, действительно, почти на поверхности лежит! Пересылаю».
Треньк, треньк, треньк.
«А чем это вы занимаетесь таким интересным? А почему без меня?»
«Э-э-э… смски отправляем!»
«Шульдих, шине».
«Да ладно, не сдам я вас Брэду. Так даже веселее будет!»
- При встрече яростно доказывайте, что вы должны остаться на свободе и вне круга внимания кураторов. Упирайте на ждущих вас верных друзей, на собственную важнейшую задачу в мире – да, Вайсс, ваши миссии вполне подойдут! – на кучу больных родственников, которые умрут без вашей опеки… можете хоть великую любовь придумать.
- С кем? – деловито уточнил Йоджи, отвлекая на всякий случай внимание от занятого ментальным хакерством Оми.
- Да с кем угодно, - пожал плечами Кроуфорд. – Непринципиально.
- Хорошо, - Айя предвкушающе улыбнулся ему в глаза. – Примем к сведению.
Уже потом, когда Вайсс разошлись по комнатам, а Шварц направились туда, где их ждала одна на всех, но широкая и теплая постель, чем-то недовольный Оми уцепил Наги за рукав и потянул за собой.
- Ты чего?
- Пошли. Прикрывалку дам, - насупившись, объявил Оми.
- Чего дашь?
- Прикрывалку. Пошли, кому говорю.
Наги послушно последовал за Оми. Тот спустился в подвал для тренировок и открыл один из шкафчиков. Заглянул внутрь, потом засунулся туда по пояс, а потом и вовсе забрался целиком, шурша где-то уже явно в глубине стены. Наги хмыкнул: концепцию тайников он знал, понимал и всецело одобрял.
- Вот, - Оми вылез из шкафчика и вытащил за собой длинный, длиннее и его самого, и Наги деревянный ящик. На черном лаке слегка отблескивала в тусклом свете вырезанная несколькими линиями лилия.
- Это что? – спросил Наги, разглядывая футляр.
- Не что, а кто, - поправил Оми. – Это снайперка. Моя.
На ошалелый взгляд Наги он ехидненько улыбнулся:
- А ты что, думал, я только дротиками умею?
- Еще арбалетом, - вырвалось у Наги.
Оми хихикнул и снова насупился.
- Смотри мне. Поломаешь… - он замялся. – Фингал точно поставлю. А то и чего побольше.
- Это мы еще посмотрим, кто что кому поставит, - предупредил Наги.
- Угу. Так что лучше не ломай. Пошли, постреляем, - Оми запер двери шкафчика.
- Сейчас? – вскинул глаза Наги.
- Ну да, - Оми пожал плечами. – Во-первых, вот глушак, во-вторых, вот ночной прицел, а в-третьих, ворон в округе куча.
- Так это… - Наги замялся. – Она меня, по-моему, длиннее.
- Так она и меня длиннее, - пожал плечами Оми. – Ну да, ходить по узким коридорам не стоит. Ну и что?
- А утащим?
- Легко, - Оми зацепил на спину Наги несколько ремней, подтянул. – Вот так. Спину прямо держи.
- А может, не надо? Перебудим же всех.
- Я кому глушак показывал? – хмыкнул Оми. – Кстати, ты вообще стрелять умеешь?
- Умею! – вскинулся Наги. – И да, зрение у меня почти стопроцентное!
- Отлично. Значит, о понятии «пристрелка» знаешь. Да пошли, не бойся. Я тут знаю пару хороших крыш, куда можно забраться, не тревожа жителей.
«Как интересно, - прорвался в сознание голос Шульдиха. – Свидание?»
«Тренировка», - поправил его Оми. Шульдих восхищенно присвистнул, явно глядя его глазами.
«Какая прелесть. Правда, немного устаревшая прелесть, но всё же!»
«Зато надежная, - отрезал Оми. – И не подводит в самый неподходящий момент. Правда, когда мы вас выцеливать пытались, вы почему-то так и не пришли. Ни разу».
«Вайсс, - Шульдих помолчал. – О скольких ваших миссиях мы не знаем?»
«О многих, - злорадно ответил Оми. – Думаете, мы такие дураки, чтобы всегда с голыми когтями на автоматы? Нет уж. Иногда просто почерк нужен характерный».
«Вайсс, - Шульдих развеселился, - а ваше начальство-то знает, что вы прогресса не чураетесь?»
«Не обо всем, - буркнул Оми. – И вали уже спать. Мы сейчас тренироваться пойдем. А в паре снайпер-винтовка посторонних телепатов не предусмотрено. Разве что в качестве мишени».
В номере отеля, несмотря на позднюю ночь, снова горел свет. Эрнст валялся поперек шикарной многоспальной кровати и мечтательно улыбался.
- День ты явно провел хорошо, - слегка усмехнулся Вилли, перешагивая порог.
- Да был я в вашем океанологическом музее, - отмахнулся Эрнст. – Их там нет ни в качестве экспонатов, ни в качестве служителей, ни даже в виде записей в книге жалоб и предложений. А всю остальную работу вы взяли на себя.
- И сколько раз за сегодня тебя элегантно отшили? – Клаудио шмякнул на столик пакет с апельсинами и начал энергично очищать один.
- Я не считал, - пожал плечами Эрнст. – Многократно.
- Клаудио, если ты продолжишь так обращаться с фруктом, у тебя будет апельсиновое пюре, - Вилли включил кипятильник, опустился в кресло. – Эрнст, что по Шварц?
- Пустота, - с искренней грустью ответил пророк. – Их нет.
- Зато есть великая любовь номер триста двенадцать, - Клаудио отодрал от помятого апельсина половинку и кинул Эрнсту. Тот поймал не глядя. – И сколько твоих отшиваний закончились летальным исходом?
- Так все, - слегка удивленно ответил Эрнст. – Он честный мальчик. Если уж отказывать – так сразу и насовсем. Нет, меня предупреждали о такой возможности, хотя и не каждый раз, но вы же меня знаете, - он печально и несколько иронично усмехнулся. – Я не мог не нарываться.
- Знаем, - кивнул Вилли, заваривая чай. – Докладываю. Накрыл сетью почти треть города. Уже заработал легкую мигрень.
- Какой кошмар, - искренне посочувствовал ему Клаудио. – Лови лечебную апельсинку.
- Через сеть следов пока не нахожу, - Вилли поймал очищенный фрукт и принялся разламывать его на дольки. – Данные визуального наблюдения по моргам более информативны.
- Короче, есть нехилая вероятность, что Кроуфорд №2 – на самом деле Кроуфорд №0, то есть настоящий, - объяснил Клаудио. – Похож.
- Сходство с фотографиями образца Розенкройц при поправке на возраст и образ жизни 78%, - уточнил Вилли. – При трупе найден пистолет именно той марки, которой, согласно досье, отдает предпочтение Оракул. Более глубокая идентификация невозможна по причине повреждения тела.
- Анализ ДНК проведите, - кивнул Эрнст.
- Ага, ага, - покивал Клаудио. – Они бы нас еще попозже прислали. Нету там уже никаких образцов, похоронили трупы-то!
- Да, - Вилли разлил чай по чашкам. – Я видел только ментальные образы. Анализов, разумеется, никто не проводил: событие считалось обычной катастрофой.
- И постоянно все удивлялись: откуда на обычном маяке столько народу? – фыркнул Клаудио. – А этот еще и явно от кого-то отстреливался.
- Хм?
- Магазин беретты неполный, - объяснил Вилли.
- Это логично, - Эрнст вздохнул. – Последнее сообщение, поступившее с места проведения ритуала, говорило о внешней угрозе. Кроуфорд пал в бою.
- Если это вообще он, - поправил его Клаудио. – Эрнесто, можно подумать, ты не знаешь, какие Шварц живучие. Сам же их досье читал – они как кошки, всегда на четыре лапы приземляются!
- Как кошки… и правда как кошки, - Эрнст грустно усмехнулся. – У кошек девять жизней, да, Клаудио? В биографии команды Шварц указано как раз не то семь, не то восемь… нет, все же восемь случаев, когда шансы выжить для них стремились к нулю. Но они выжили.
- Ты хочешь сказать, что это была их девятая жизнь? – в тишине спросил Клаудио.
- Я не знаю, - Эрнст сел на кровати, спустил ноги на пол. – Мы все равно будем искать их. Пока есть хоть какая-то надежда, мы не имеем права бросить их в беде.
- Я не верю в множественность жизней отдельно взятой команды, - отрезал Вилли. – К тому же, неделя еще не прошла. Поэтому не считаем Оракула мертвым, пока у нас нет весомых доказательств. Клаудио, твоя часть доклада.
- А что доклад, - Клаудио пожал плечами. – Часть времени был с тобой, часть – шуршал по больницам. Наткнулся в одной на интересный случай, парень, изрядно похожий в ментальном диапазоне на наших берсерков, только недоделанный какой-то.
- И? – Вилли отломил дольку апельсина.
- Довел до терминальной стадии развития патологии, не бросать же его на середине пути, - пожал плечами Клаудио.
- По городу будет бегать еще один маньяк-убийца, - в голосе Эрнста слышалось легкое осуждение.
- Зато он теперь совершенен! – улыбнулся Клаудио. – С моей точки зрения.
Примечание: Vogel (нем.) - птица.
Осторожно! Режим "сделать хорошо" активирован!
Название: Швайсс
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор
Персонажи: Вайсс, Шварц, оригинальные персонажи, мимопробегающая Мэнкс
Рейтинг: от G до PG
Размер: макси
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: предположительно ООС, АУ-постКапитель: Вайсс, благополучно выплыв из-под маяка, собрались в "Конеко" и пытаются жить дальше. Ни новый Персия, ни Шварц, ни кто-либо из Тварей Тьмы не объявлялся. Но в один прекрасный солнечный день...
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, извращенная фантазия - Шварц, а разнообразные цветы - котятам. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся.
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
Глава 4.
Глава 5. О злостном нарушении закона Архимеда, несчастной любви и розовых занавесочках.Глава 5.
- Нет, это недопустимо! Это совершенно недопустимо! Еще Архимед… вы знаете, кто такой Архимед? Да когда вас еще не родилось… когда ваших отцов, дедов, прадедов еще не родилось, а Японии и вовсе в проекте не было, он уже сидел в Сиракузах и изрекал мудрые мысли! В том числе одну, знаете, какую? – Шульдих патетично взмахнул руками. – «По закону Архимеда после сытного обеда полагается» – что? «Поспать»! Поспать, а не подраться!
- Хн, - лаконично, но очень емко выразил свое отношение к Архимеду Айя.
- И мы все именно этим и собирались заняться, - подключился Йоджи, - кроме меня, у которого смена в магазине, и Кена, у которого тоже смена в магазине. А вы – нет!
Фарфарелло осклабился, подтверждая: нет, не спать они собрались. Ой, не спать.
- Вот кто пробрался в зал для тренировок и устроил там локальный апокалипсис? – Шульдих обвиняюще воздел руки к потолку. – Кто тренажер перевернул? Кто обо все имеющиеся стенки собой постучался и к потолку примерился? Кто руку об Фарфарелло вывихнул? Кто и свою, и чужую одежду на красивые обрезки перевел? Кто пол кровищей уляпал? Кто Йоджи-миротворцу морду набил? Кто закон Архимеда не соблюдает?!
- Архимед – гайдзин, - коротко произнес Айя. – Я не обязан слушаться законов всяких дохлых гайдзинов. Я их сам немало сделал.
- Законов? – отвлекся Шульдих.
- Дохлых гайдзинов, - поправил его Айя.
- Айя-кун, это опасно и непредсказуемо, - произнес Йоджи, горестно обозревая лежащий на боку тренажер. Металлический и очень тяжёлый, между прочим. – Тебе не следует так поступать!
- Бесполезно, - Кроуфорд, наблюдающий за этой сценой от двери, поправил очки. – Со временем вы поймете: берсерков невозможно успокоить словами. И, Шульдих, уж тебе-то это должно было быть известно.
- Но произносить пафосные речи так весело! – улыбнулся ему Шульдих. – Так доколе ты будешь, о Айя, злоупотреблять терпением нашим?
- До конца недели минимум, - честно ответил Айя. – Развяжи.
- С чего бы это? – возмутился Йоджи, потирая ноющую грудь. Когда он попытался разнять двух нашедших друг друга берсерков, его снес единый стальной вихрь и впечатал в ближайшую стену с азартным: «Не мешай!». Довольно-таки аккуратно впечатал, надо отдать ему должное, но всё же!
- Буду вырываться, - Айя, перемотанный наподобие длинной и взлохмаченной сосиски, вывернул голову, чтобы иметь возможность улыбаться Йоджи в глаза. – А твоя проволока мне всё порежет, и я истеку кровью.
- Это шантаж! – возмутился Йоджи.
- Да, - согласился Айя. Потом подумал и с неохотой добавил: - Я не буду больше тренироваться с Фарфарелло. Пока. Он, наверное, не слишком хорошо себя чувствует.
Фарфарелло, тоже замотанный в проволоку, оскалился и показал ему большой палец.
- Его надо запихнуть в смирительную рубашку и подвесить к потолку вниз головой, - подсказал Наги. – Мы всегда так делаем.
- И помогает? – заинтересовался Кен.
- Да не очень, - Наги пожал плечами.
- А почему вниз головой-то?
- Фарфарелло-сан говорит, что так думать удобнее. А больше у него в таком положении ничем заниматься не получается.
- Нам это не подойдет, у него смена вечером, - буркнул Йоджи. – Айя-кун, я тебя развязываю. Но если ты повторишь, я отдам тебя на растерзание школьницам и скажу им, что ты не против близкого знакомства.
- Это жестоко, - после недолгого молчания произнес Айя.
- Да. От тебя останутся только кроссовки, да и те потрепанные. Шнурки так точно на память утащат.
- Ладно, - вздохнул Айя. – До завтрашнего утра драться с Фарфарелло не буду.
И встал, стряхивая кольца проволоки и примериваясь, как бы поудобнее вправить болтающуюся руку.
- Но вот завтра… - берсерки хищно переглянулись и заулыбались друг другу. Кен вздохнул.
- Это безнадежно, да? – с тоской спросил он у Кроуфорда. – Айя-кун был такой спокойный, выдержанный…
- Безнадежно, - подтвердил тот. – И для берсерка он все еще спокойный и выдержанный. Просто поверь на слово.
- Восемь случаев травматической амнезии, - изящная фарфоровая чашка, заполненная до половины зеленым чаем, опустилась обратно на столик. – Тринадцать – шизофрений и два – буйного сумасшествия. Есть интересные случаи.
- И все не без твоего вмешательства, - радостно заключил Клаудио, меряющий шагами комнату.
- Нет, я только смотрел, - говорящий пожал плечами. – Что у тебя?
- Да много чего, но всё не то, - отмахнулся Клаудио. – Эрнесто… Эрнесто-о! Ты там с нами?
- Эрнст, - меланхолично поправил его стоящий у окна человек. – Не нужно коверкать мое имя. Я вас слушаю, продолжайте.
- Вилли, мы остались вдвоем! – Клаудио всплеснул руками. – Он опять влюбился.
- Не влюбился, - донеслось от окна. – Просто замечтался. Ах, какой мальчик. Яркий, броский, экзотический… и непоправимо мужского пола.
- Поздравляю, ты опять втрескался в свое видение, - радостно заключил Клаудио. – Эрнесто, и после этого меня называют раздолбаем?
- Эрнст. И я не раздо… это самое слово. Я не собираюсь туда ходить, - стоящий у окна человек мечтательно вздохнул. – Во-первых, я на работе, во-вторых, он всё же юноша, а в-третьих, он меня отошьет. О, как он элегантно меня отошьет…
- По морде? – деловито уточнил Клаудио.
- Нет, мечом в живот, - рассеянно отмахнулся Эрнст. – Этим своим кривым, ты такой на выставке холодного оружия в Милане видел.
- Значит, это было обычное видение пророка о своей смерти, - заключил человек, сидящий за столом. – Эрнст, тебе следует смотреть не то.
- Да смотрел я Шварц! – пророк отошел от окна и недовольно облокотился на кресло.
- Ты смотрел не Шварц, - Клаудио весело улыбнулся. – Ты смотрел свою азиатскую прелесть.
- Сначала я смотрел именно их, - с нажимом произнес Эрнст. – И ничего не видел. Ни живы ли они, ни где находятся. А потом меня посетило спонтанное видение. Так бывает со всеми.
- И последние минуты ты наслаждался зрелищем собственных внутренностей, - чашка с чаем недовольно звякнула ложечкой.
- Нет, блеском его разъяренных глаз, - рассеянно поправил пророк. – Жаль, очень жаль, что он так не любит иностранцев. Он ведь даже не в состоянии аффекта меня убил. Иначе я бы мог на что-то надеяться.
- Всё ясно, Эрнесто ушел и вернется нескоро, - заключил Клаудио. – Вилли, что там по визуальному поиску?
- Глазами спасателей отметил несколько подходящих тел, - англичанин откинулся на спинку кресла. – Однако из-за неполной сохранности трупов проверить полное сходство не представляется возможным. Поэтому у нас три предполагаемых Оракула и два Кукловода. Образы отправляю.
- Вилли, ну не перед едой же! – возмутился Клаудио.
- Тебе что-то способно испортить аппетит? – Вилли иронично глянул на собеседника. – Обрати внимание на второе тело. Сходство с Кроуфордом достаточно велико, если брать за точку отсчета выданные нам фотографии.
- Надо будет морги прошерстить, - отметил Клаудио. – Фотки, конечно, никудышние, но хоть какие-то зацепки.
- Я могу этим заняться, - Эрнст снова подошел к окну и теперь смотрел на облака.
- Сиди уж, мечтатель, - отмахнулся Клаудио. – Ты заметишь по дороге к моргу свою великую любовь номер триста двенадцать, предложишь ей цветы, конфеты и ужин в ресторане, и в итоге вернешься утром и с очень виноватым лицом. Может, просто сейчас состроишь подобающую мину, и пропустим всё остальное?
- Цветы не подарю, - покачал головой Эрнст. – Он работает в цветочном магазине и наверняка их не любит. Такой импульсивный мальчик. И глаза такие необычные, а как двигается!
- Я проверю морги, - Вилли поставил чашку, - Клаудио, на тебе оставшиеся больницы…
- И океанологический музей!
- Ты думаешь, они уже стали экспонатами? – скептически произнес Вилли.
- Мало ли что!
- Хорошо. Эрнст, музей на тебе, раз уж ты так рвешься в дело.
- И надо проверить всех паранормов в городе!
- Клаудио, ты действительно считаешь это возможным?
- Ну, не всех. Только известных нам. Неклассических еще поди найди, тем более в этой Азии их до чертиков много.
- Это правильно, - Эрнст кивнул. – Кто-то мог приютить раненого собрата. По моим сведениям, в городе есть несколько выпускников Розенкройц. Начать нужно именно с них.
- А ты чтоб вернулся до полуночи! – нарочито строго сказал Клаудио, уже подлетев к двери. – А то знаю я тебя!
Дверь захлопнулась, Вилли встал с кресла и тоже вышел из номера. Эрнст остался один, задумчиво поправляя помятый рукав рубашки.
- Зачем торопиться, - произнес он в пустоту. – Мы все равно их не найдем.
Господин третий помощник второго заместителя министра по связям с общественностью, по традиции отвечающий в том числе и за проведение разнообразных церемоний в своем ведомстве, был доволен. Цветочный магазин, на информацию о котором он наткнулся почти случайно, превзошел все его ожидания. Большой ассортимент товара, вежливые и немногословные продавцы, не задающие лишних вопросов и не выражающие лишних соболезнований, хорошие запасы роз… да и сами розы – чисто-белого траурного цвета. Оформление магазина у них, может быть, и страдает – господин третий помощник критически окинул взглядом торговый зал – но, возможно, они просто еще не вышли на нужный уровень, достойный таких персон, как он. Определенно, нужно рекомендовать это место коллегам. И главное, никаких лишних вопросов!
Господин третий помощник не знал, какими усилиями давалась невозмутимость скромным флористам, которым в прямом эфире транслировались его мысли.
«Определенно, нужно рекомендовать это место коллегам. И главное, никаких лишних вопросов! Прежние поставщики уже непременно выразили бы свое отношение к столь оптовым закупкам, объяснив их гипертрофированной любовной страстью…»
«Мы тоже выразим, - усмехнулся по связи Айя. – Но позже. Когда он уйдет».
Его перемотали эластичными и не очень бинтами и поставили у кассы, запретив отходить: «Во-первых, тебе нужно беречь руку, чтобы к следующему твоему взбрыку она уже хоть как-нибудь зажила, а во-вторых, не соблазняй нашего клиента своими берсерковыми движениями!» Айя, впрочем, не протестовал и теперь торчал за столом, изображая разделение труда в одном отдельно взятом магазине.
«Это место, конечно, пока недостойно таких особ, как Оониши Такео-сама, но, быть может, в будущем…»
«Оониши? Так он же вроде того… в автокатастрофе… утоп», - удивился Кен, таскающий розы к очень большому и представительному минивэну.
«Не знаю. Не отвлекай. …в будущем нам еще понадобятся их услуги…»
Оми стоял за дверью торгового зала и работал. Сзади снова стоял Шульдих, закрывал ему руками глаза и, приобнимая, шептал ему на ухо всякие непристойности вроде:
- О да, майне либе, еще! Глубже! Глубже! Теперь левее. Левее, говорю, он постоянно куда-то налево думает, а еще приличным человеком себя считает.
- Да левею, левею, - пробормотал Оми. – Ой!
К счастью, он вскрикнул не настолько громко, чтобы услышали за дверью.
- Чего? – с интересом спросил Шульдих.
«Что случилось?» - Айя почувствовал напряжение Оми и слегка переменил позу. Господин третий помощник не знал, что в столе у того лежит не очень любимый ножик Фарфарелло, подаренный с намеком, но еще – какое упущение! – ни разу не использованный.
«Вижу Мэнкс! – Оми стряхнул руки Шульдиха и бросился к окну коридора. – Из торгового зала ее не видно пока, она на перекрестке!»
- Не отвлекайся, - Шульдих подошел к нему. – Посмотри ее, это интересно.
«Мне видно, - Йоджи, ставящий розы в минивэн, глянул вправо из-под цветов. – Она стоит и разговаривает с кем-то по телефону, быстро и эмоционально, жаль, не слышу, что она говорит. Выглядит нервно, даже похудела как-то, бедняжка».
«Так, Оми, к демонам клиента, давай линию Мэнкс», - Айя нахмурился и движением, больше походящим на удар меча, отбил чек.
«Облегчение и радость! Она смотрит на нас и говорит о нас».
«Точнее!»
«Да. Да. Группа жива, функционирует, вижу минимум двух членов группы в рабочем состоянии, еще минимум один находится внутри явки. Да. Слушаюсь. Будет сделано».
«Это что?»
«Это – разговор Мэнкс с кем-то! Сейчас мысли прослушаю, там глубже лезть надо… О! Ребята! Кажется, у нас миссия будет!»
Йоджи с Кеном вздрогнули, но последнюю порцию роз на место запихнули.
«Какая-то очень срочная, она постоянно думает о том, что надо поторопиться. Она идет к нам!»
«Так, - Айя с вежливым лицом принял банковскую карту клиента, - Шварц, быстро прячьтесь в жилых комнатах. Мэнкс туда не заходит, а вам нельзя светиться».
«Еще чего! – возмутился Шульдих. – Мы тоже хотим послушать!»
«По связи слушать будете!»
«Шульдих прав, - неожиданно произнес Кроуфорд, Айя рефлекторно скосил глаза к тропическому уголку. – Какими бы профессионалами вы не были, опыта у нас больше. И увидеть в разговоре то, что вам не хотят говорить, шансов больше тоже у нас».
«Ш-ш-шварц, - со злостью прошипел Айя, возвращая карту клиенту. – Быстро в туалет рядом с рабочим подвалом, и чтобы ни звука!»
Шварц, уже собравшиеся у двери, ссыпались по лестнице, прихватив с собой зазевавшегося Оми.
- А зачем в туалет? – вслух произнес Наги, с интересом оглядывая подвал. – Пусть Оми-сан гостье глаза отведет.
- Идея неплохая, Наги, но есть одна поправка, - Кроуфорд усмехнулся. – Он не умеет.
- Ничего! – Шульдих с разбегу плюхнулся на диван, шмякнул Оми себе на колени, привычно обнимая. – Щас научим! Передай им там, чтобы задержали эту фрау подольше, пока мы маскируемся!
- Они и так задержат, - Оми откинул голову, позволяя Шульдиху закрыть себе глаза ладонями.
- А почему они… так? – шепотом спросил у Кроуфорда немного смущенный Наги. – Так близко?
- У Шульдиха своя система обучения, - Кроуфорд усмехнулся. – И строится она в том числе на тесном физическом контакте ученика и учителя. Как бы странно это ни звучало, но подобные ухищрения действительно работают, правда, только при условии полного доверия.
- А успеют? – Наги с сомнением посмотрел на диван. – Может быть, лучше все же в туалет? Я думал, он уже умеет, когда предлагал.
- Ага, - покивал Фарфарелло. – И входит эта Мэнкс в подвал и спрашивает: «Вайсс, а где у вас тут можно руки помыть? А то у меня макияж набекрень сбился!»
- Тогда на кухню. А слушать по связи.
- Ага, - Фарфарелло осклабился, - И входит эта Мэнкс в магазин и спрашивает: «Вайсс, а у вас не найдется чего-нибудь съедобного? А то я пообедать не успела!»
- За шкаф! – Наги обвиняющим жестом указал на поименованный предмет мебели. – Или внутрь! Там пол-Розенкройц поместится, а не только мы.
- Ага, - Фарфарелло явно получал неслабое удовольствие от разговора. – И входит эта Мэнкс в подвал и спрашивает: «Вайсс, а что это у вас в шкафу шуршит?» Или скажешь, мы сможем там сидеть тихо и не отсвечивать?
- Хватит, оба, - Кроуфорд смерил подчиненных неодобрительным взглядом. – Не исключаю вероятности того, что вы мешаете Шульдиху работать.
- Мэнкс! – в общем, Вайсс даже не нужно было изображать бурный восторг: они действительно рады были видеть гостью. Ее появление означало возвращение привычных времен, когда они были отнюдь не только флористами, а жизнь была значительно интереснее. И более высокооплачиваемой, что немаловажно.
- Ребята, срочное дело, закрыть магазин на час можете? – с порога выдохнула Мэнкс, захлопывая за собой дверь.
- Не вопрос, - Йоджи перекинул табличку на витрине в положение «закрыто». – Мэнкс, любовь моя, ты выглядишь усталой и, кажется, даже похудела. Но мы все очень рады, что ты жива.
- Я тоже, - Мэнкс обвела взглядом Вайсс. – Самое главное: кому-нибудь из вас нужна медицинская помощь?
- Уже нет, - Айя покачал головой. – Мы не слишком пострадали.
- Кажется, нас при крушении вытолкнуло воздушным пузырем, но я не уверен, - добавил Йоджи.
- Вам очень повезло, - Мэнкс опустилась на кроуфордов стул в зарослях пальм. – Очень повезло.
- До города нас подвез один сердобольный шофер, - продолжил Айя. – Номер машины и краткую характеристику предоставим по первому требованию.
- Нет, что вы, не нужно, - Мэнкс вымученно улыбнулась. – Так хорошо, что вы живы. А мне сразу же надо возобновить контракт с вами.
- Критикер восстанавливают свои ряды? – Йоджи почесал в затылке. – Бирман говорила, их сильно проредили.
- У нас новый Персия, - на вопрос Мэнкс не ответила. – Он также считает Вайсс крайне полезной и ценной группой, а возобновление работы с вами – необходимым шагом.
Она говорила бесстрастно, но любой умный человек понял бы, что новый Персия ей не нравится.
- Поэтому сразу же говорю: все условия и оплата труда для вас действуют по-прежнему, - Мэнкс вздохнула. – И медицинское обслуживание тоже. Но уже имеется новое дело…
- Давай без церемоний, любовь моя, - отмахнулся Йоджи. – Какую новую Тварь Тьмы нам необходимо срочно лишить будушего?
Во взгляде Мэнкс легко прочиталось: «Откуда ты знаешь?»
- Но это же очевидно, - Йоджи пожал плечами. – «Срочное дело», «закрыть магазин на час», «новый Персия». А я ведь все-таки бывший частный детектив, и выводы делать умею!
- Да, верно, - Мэнкс снова улыбнулась всё так же вымученно. – Прости, из-за этой спешки я сильно нервничаю и соображаю хуже, чем надо бы.
Кен, отлучившийся на несколько минут, молча поднес ей чашку успокоительного чая, за что получил в ответ очень признательный взгляд.
«Хорошо быть пророком», - подумал он. Видение, в котором Мэнкс чуть не падает в обморок и бессильно опирается на то, что она считает стеной, а на самом деле является Шульдихом, ему не понравилось.
«Значит, так, ничего, кроме простейшей визуализации, мы с тобой придумать не успеем, - шептал Шульдих по мысленной связи. – Так что сейчас все Шварц встанут во-он в тот угол…»
- Шварц, вставайте вон в тот угол, - послушно повторил Оми вслух. Шварц переглянулись.
- Вставайте-вставайте! – Шульдих приоткрыл один глаз и возмущенно посмотрел на своих. – Да, Кроуфорд, стул с собой взять можно.
Кроуфорд пожал плечами и вдвинул Наги и Фарфарелло в угол.
«Вот, замечательно. А теперь представь себе занавесочку».
«Какую?»
«Да какую хочешь, хоть розовенькую в голубых кроликах! Главное, непрозрачную. Представил?»
«Ага», - на лице Оми читалось напряженное внимание.
«Молодец. Теперь протянись разумом к Мэнкс, она там, наверху. Протянись и внедри ей в мозги образ этой занавески… эй, эй, ты чего творишь?»
«Так лучше, - объяснил Оми. – С чего бы это ей думать о нашей подвальной занавеске? Лучше пусть придет сюда и попадет в алгоритм, заставляющий ее видеть занавеску».
«Резонно, - признал Шульдих. – С твоим опытом так действительно лучше. Но тогда твои друзья тоже в него попадут».
«Ничего, - Оми улыбнулся. – Они умные, подыграют».
- Ребята, вы все сидите за занавеской, - вслух предупредил Шварц Шульдих. – Дергаться и шебуршать не рекомендуется.
Фарфарелло тут же пригнулся и вытянул вперед шею, пытаясь разглядеть образ.
- Ой! – Оми хлопнул глазами, глядя сквозь пальцы Шульдиха. – Из занавески чья-то отрубленная голова торчит!
- Это моя, - гордо произнес Фарфарелло и засунулся обратно. Возможно, с некоторой помощью Кроуфорда.
«Визуализовал?»
«Да вроде. Надо еще проверить будет».
«Тогда я отключаюсь от твоего сознания и смотрю… смотрю… отлично, вроде висит. Нет, не отлично, подлиннее ее сделай. А то ноги торчат. Придет Мэнкс и спросит: «А чьи это у вас ноги торчат под занавеской? Это ваш запас на черный-черный день?» Оно тебе надо?»
«Нет. Сейчас, - Оми зажмурился от напряжения. – Так лучше?»
«Ага, прекрасно! Всё, я к остальным».
«А как же…» - Оми встревоженно поднес пальцы к лицу, туда, где только что лежали ладони Шульдиха.
«Пока действует ментальная сеть, я всегда рядом, - Шульдих нырнул под высокотехнологичную телепатическую занавесочку и плюхнулся на пол, облокотившись о колено Кроуфорда. Тот покосился неодобрительно, но говорить ничего не стал: в углу и правда было очень мало места, а большая его часть была занята стулом, подпирающим стенку Наги и сидящим рядом с ним Фарфарелло. – Просто представь, что я стою у тебя за спиной… обнимаю тебя… прижимаю к твоей коже свои руки, такие сухие и горячие…»
- Шульдих, по-английски то, чем ты сейчас занимаешься, называется «майндфак», - спокойно произнес Наги.
- Эй! – возмутился Шульдих. – А ты не подслушивай! Не мешай педагогическому процессу!
- У Оми сеть колеблется, - объяснил Наги. – И часто приходится слышать чужие мысли. Так что не думай лишнего, Шульдих.
«Не обращай на них внимания, - доверительно сообщил Шульдих по мысленной связи. – Я тебе, кажется, говорил, что Кроуфорд ничего не понимает в телепатах? Так вот, Наги в этом тоже отнюдь не специалист».
«У меня плохо получается, - в голосе Оми слышалась легкая паника. – Я не удержу».
«Спокойно, спокойно, - Шульдих, прикрыв глаза, пролез по связи и мысленно коснулся плеча Оми. – Видишь? Вот я, я совсем рядом. Привыкай. Я не всегда смогу стоять у тебя за спиной».
«Идем вниз! - отдался эхом сразу во всех головах голос Кена. – Готовность номер один!»
На панели стоящего у стены экрана уже давно мигала красная лампочка. Она как всегда означала: «Включите экран. Включите экран. Включите, чертовы Вайсс, кому говорю!»
Мэнкс спустилась вниз, приветственно кивнула Оми, делавшему вид, что думает о вечном, и подошла к моргающей лампочке.
- Осторожнее, не запачкайтесь, - предупредил ее Кен. – Мы только недавно закончили ремонт, могли не всю известку отмыть.
- Да, лучше вот на диван присядь, - Йоджи улыбнулся. – Он точно чистый.
Мэнкс благодарно посмотрела на него и даже не стала протестовать против попытки приобнять ее за плечи.
«Отлично, - подумал Кен. – Теперь мое видение точно не сбудется».
Айя щелкнул кнопкой. Мигнуло, и экран загорелся белым светом, на котором вырисовывалась новая, незнакомая раньше фигура человека за письменным столом.
- Вайсс, - зазвучал намеренно искаженный помехами голос, - после всем нам известных беспорядков в городе наконец-то восстановилось спокойствие…
Около пяти минут Вайсс недоуменно слушали речь о ситуации в городе, стране, мире и высших сферах. Мэнкс тихонько вздохнула: ей явно было стыдно. За занавеской кто-то отчетливо зевнул.
«Оми-кун, дай мне направленный канал на женщину, - попросил Шульдих, прищурившись. – Хочу посмотреть, что она думает об этом человеке, а для этого надо глубже копать».
«Как?» - коротко спросил Оми.
«Просто предоставь мне права админа в своей сетке».
«А! Бери, конечно».
Шульдих удовлетворенно улыбнулся и приступил к работе.
Айя слушал молча. Ему с первых слов стало понятно: новый Персия отличается от старого главным образом градусом самодовольства. Его словно бы распирало от важности собственной персоны. «Если в тебе так много всего нужного, - неодобрительно подумал он, - надо в тебе сделать пару дырок и посмотреть, что полезет и действительно ли оно такое ценное».
- Ой-ой, - пробормотал Йоджи. – Это напоминает мне ректора моего любимого университета, демоны бы его съели. Он так же любил закатывать речи по любому поводу. О, вроде как к делу приступил…
- …угрожает сложившемуся порядку… готовит захват власти… вооруженный переворот… - голос с экрана почему-то навевал сон.
- Оониши Такео? – выцепил имя Оми. – Он же мертв. По крайней мере, позавчера точно был.
- Инсценировал смерть, - пояснил Кен, вслушиваясь в речь. – И хочет, значит захватить власть.
- Эта миссия для вас, Белые Охотники Ночи! – гордо произнес силуэт на экране. – Прервите будущее этой Твари Тьмы, и пусть оно никогда не наступит!
- Он формулировку переврал! – взвыл Кен, вскочив с дивана. Экран сконфуженно погас.
- Поверьте, это самое меньшее из неудобств, - вздохнула Мэнкс.
- Кого нам подсунули? – проворчал Йоджи. – Мэнкс, любовь моя, сейчас ты должна спуститься по лестнице и передать нам оперативку. Но раз уж традиции рушатся сегодня со скоростью маяков, передай ее нам просто так.
Папка перекочевала к нему в руки.
- Так-так, посмотрим, - Йоджи зашуршал бумагами. – Эй, а раньше-то куда смотрели?
- К сожалению, слишком многие данные поступили к нам в самый последний момент, - виновато произнесла Мэнкс.
- И этот человек успел без шума и пыли собрать вооруженные группы, запастись оружием, подготовить торжественный прием для правительства и условия для ликвидации его членов и разработать все прочее, необходимое для организации военного переворота? – Йоджи присвистнул. – Да, от Критикер и впрямь осталось немного.
Айя подошел, глянул ему через плечо. Нахмурился: его предположения о личности нового Персии подтверждались.
- Ликвидировать саму Тварь Тьмы, - прочитал он вслух. – Проредить вооруженные группы, уничтожить арсенал, добыть информацию о планах переворота.
- Все пункты, кроме первого – по возможности, - тихо уточнила Мэнкс.
В подвале повисло молчание.
- Вайсс – группа индивидуальной ликвидации, - проронил Кен.
- Я знаю, - Мэнкс неловко теребила в пальцах край юбки. – Мне велено передать, что эта миссия оплачивается по двойному окладу.
- Мы уже имели дело с регулярными войсками, - в голосе Айи звучало неодобрение.
- Я знаю, - Мэнкс опустила голову. – Но вы очень нам нужны. Прием для членов правительства произойдет через два дня. Допустить переворота мы не можем. Всё, чем я могу вам помочь, здесь.
Вайсс молчали, и она, немного приободренная, продолжила:
- В папке подробные планы зданий и примерная численность вооруженных групп. Вечером вам пригонят грузовик со взрывчаткой…
- О, неплохо! – оживился Оми. – Тогда уже можно будет работать!
- Не рискуйте и не идите в ближний бой, - Мэнкс обвела взглядом Вайсс. – Просто заложите пару ящиков и подорвите. Миссия будет считаться выполненной и в этом случае.
- Отказ нежелателен? – Айя рассматривал листы бумаги. Мэнкс опустила взгляд. – В таком случае, мы согласны.
- Но оплату требуем тройную, - быстро вставил Йоджи. – За срочность и вредность.
- Это я улажу, - с облегчением произнесла Мэнкс. – Спасибо.
- Мэнкс, а сама-то ты как в это вляпалась? – сочувственно спросил Йоджи. – Тебе ведь не нравится с ним работать.
- Я дольше всех знаю вас, - Мэнкс устало улыбнулась. – Меня взяли как грамотное связующее звено.
- Бирман тоже работала с нами.
- Она показалась новому Персии слишком самостоятельной, - коротко ответила Мэнкс. Йоджи промолчал.
- Единственное, чем могу вас порадовать, - Мэнкс натянуто улыбнулась, - это тем, что, по данным разведки, Шварц в здании не будет.
Почему Вайсс обменялись странными взглядами и кто завозился и захихикал в углу за экраном, она так и не поняла.
Когда шаги Мэнкс стихли на лестнице, Айя обвел подвал взглядом и спросил:
- Во-первых, откуда у нас эта занавеска? Во-вторых, кто за ней шуршит?
- Это мы! – гордо заявил довольный Шульдих, просунув голову вперед. – Мы подслушиваем!
- Ыть! – отшатнулся Йоджи. – Это что еще за нафиг в нашем подвале, и почему оно прямо сквозь тряпку торчит?
- Занавеска телепатическая, - объяснил Оми. – Это я Шварц от Мэнкс прятал.
- Всё, можешь ее убирать, молодец, - Шульдих вынырнул из-под занавески и плюхнулся на диван.
- А как?
- Да просто представь себе, что она исчезает.
- Сначала мы оттуда выйдем, - коротко произнес Кроуфорд, показываясь. Наги и Фарфарелло шли за ним.
- Вам же сказано было – в туалете сидеть, - Айя нахмурился. Занавеска, взмахнув на прощание розовыми складками, испарилась.
- Но нам тоже было интересно! – удивился Шульдих.
- Да ладно, Мэнкс же не заметила, - махнул рукой Йоджи. – Оми-кун молодец, даже нам голову задурил. Правда, я всё пытался понять, амнезия у меня или галлюцинация, но это мелочи.
- Ага, - Оми встал и подошел к Наги. – Пойдем. Мне надо будет кое-что достать. На компьютере. У нас слишком мало информации, и надо будет добыть еще.
- Да не стесняйся, все свои, - подмигнул ему Шульдих. – Идите уже взламывать свое любимое ФБР.
- Это вовсе не ФБР, оно нам сейчас ни к чему! – возмутился Оми.
- А я так, для примера, - Шульдих улыбнулся.
- Кен, попытайся увидеть что-нибудь об этой миссии, - произнес Айя. – Йоджи, мы с тобой идем в торговый зал. Шварц… - он вздохнул. – Ужин, что ли, приготовьте.
Уже потом, когда старшие Вайсс распрощались с еще одним представительного вида клиентом, а Айя одобрительно отметил пополнение безналичного счета, Кен, около часа уже пытающийся вызвать видение, наткнулся на Кроуфорда. Тот сидел в комнате Айи и меланхолично смотрел в окно.
- Кроуфорд-сан, - посмотрев небывшее, Кен с трудом мог обращаться к Шварц вежливо: слишком привык, что они – давно знакомые ему летчики и почти друзья. Сейчас он старался вести себя хотя бы более-менее прилично.
- Да? – Кроуфорд поправил очки. Он не стал говорить, что забыл о том, что больше не пророк, и тоже пытался смотреть будущее.
- Пойдемте, - Кен потянул его за рукав.
Заинтересованный Кроуфорд поднялся и последовал на своим реципиентом. Тот вел его по жилой зоне, тихо объясняя:
- Видите выключатель у шкафа? Его надо передвинуть вверх-вниз два раза подряд.
- И? – Кроуфорд внимательно следил за объяснениями.
- Откроется ход в подвал, - шкаф медленно поехал в сторону.
- В еще один?
- Нет, в тренировочный. Там во втором шкафчике справа – оружие. Немного, но все огнестрельное. Патроны там же.
Кен пошел по лестнице.
- Вот здесь, снизу под перилами, рычажок перекинуть вперед. Тогда тот, кто пойдет следующим, напорется на лезвие. Поэтому активировать должен тот, что бежит последним. А вот тут, видите? В эту дверь.
- Здесь ванная.
- Ага. Коврик отодвигаем, - Кен сдвинул махровый коврик у ванны, - сквозь эти щели простреливается торговый зал. Прозрачные панели откидываются вот так.
Кроуфорд с всё возрастающим интересом посмотрел вниз. Через не то пластик, не то толстое стекло действительно просматривался весь торговый зал. Сейчас он видел фигуру Айи, частично прикрытую чем-то ползучим, что вилось по потолку помещения и, кажется, маскировало бойницы. Айя поднял голову и улыбнулся навстречу его взгляду.
- В шкафчике лекарства и панель управления выбросом газов, - Кен открыл дверцу. – Первый переключатель – усыпляющий газ, а второй – слезогонка. Больше ничего не успели еще зарядить. В стиральной машине противогазы, пять штук.
Он потянул Кроуфорда из ванной.
- Кен-кун, это очень интересно, и мне безусловно льстит твое доверие, - Кроуфорд задержался на пороге. – Но зачем ты мне все это показываешь?
Кен запнулся и слегка покраснел.
- Ну… - он замялся. – Вы же теперь не паранормы из-за нас, а паранормы теперь мы. А если поисковая команда придет, пока мы будем на миссии? Так у вас хоть какой-то шанс отбиться будет или хоть шум поднять и пугнуть их… Пойдем вниз, Оми-кун покажет, где у нас взрывчатка лежит.
- Кен-кун, ты, кажется, немного не так видишь ситуацию, - Кроуфорд поправил очки. – Если поисковая команда придет, когда вы будете на миссии, она никого не найдет.
- Нет, я понимаю, что они ищут ментальные слепки и всё такое, - Кен взмахнул руками, - но фотографии-то у них наверняка есть, и они вас даже без дара узнать могут, а на такой случай вам нужно что-нибудь, что поможет отбиться, а в доме можно и осаду держать, если очень надо…
- Нет, Кен-кун, ты определенно неверно понимаешь ситуацию, - Кроуфорд усмехнулся. – Мы ведь идем с вами.
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор
Персонажи: Вайсс, Шварц, оригинальные персонажи, мимопробегающая Мэнкс
Рейтинг: от G до PG
Размер: макси
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: предположительно ООС, АУ-постКапитель: Вайсс, благополучно выплыв из-под маяка, собрались в "Конеко" и пытаются жить дальше. Ни новый Персия, ни Шварц, ни кто-либо из Тварей Тьмы не объявлялся. Но в один прекрасный солнечный день...
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, извращенная фантазия - Шварц, а разнообразные цветы - котятам. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся.
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
Глава 4.
Глава 5. О злостном нарушении закона Архимеда, несчастной любви и розовых занавесочках.Глава 5.
- Нет, это недопустимо! Это совершенно недопустимо! Еще Архимед… вы знаете, кто такой Архимед? Да когда вас еще не родилось… когда ваших отцов, дедов, прадедов еще не родилось, а Японии и вовсе в проекте не было, он уже сидел в Сиракузах и изрекал мудрые мысли! В том числе одну, знаете, какую? – Шульдих патетично взмахнул руками. – «По закону Архимеда после сытного обеда полагается» – что? «Поспать»! Поспать, а не подраться!
- Хн, - лаконично, но очень емко выразил свое отношение к Архимеду Айя.
- И мы все именно этим и собирались заняться, - подключился Йоджи, - кроме меня, у которого смена в магазине, и Кена, у которого тоже смена в магазине. А вы – нет!
Фарфарелло осклабился, подтверждая: нет, не спать они собрались. Ой, не спать.
- Вот кто пробрался в зал для тренировок и устроил там локальный апокалипсис? – Шульдих обвиняюще воздел руки к потолку. – Кто тренажер перевернул? Кто обо все имеющиеся стенки собой постучался и к потолку примерился? Кто руку об Фарфарелло вывихнул? Кто и свою, и чужую одежду на красивые обрезки перевел? Кто пол кровищей уляпал? Кто Йоджи-миротворцу морду набил? Кто закон Архимеда не соблюдает?!
- Архимед – гайдзин, - коротко произнес Айя. – Я не обязан слушаться законов всяких дохлых гайдзинов. Я их сам немало сделал.
- Законов? – отвлекся Шульдих.
- Дохлых гайдзинов, - поправил его Айя.
- Айя-кун, это опасно и непредсказуемо, - произнес Йоджи, горестно обозревая лежащий на боку тренажер. Металлический и очень тяжёлый, между прочим. – Тебе не следует так поступать!
- Бесполезно, - Кроуфорд, наблюдающий за этой сценой от двери, поправил очки. – Со временем вы поймете: берсерков невозможно успокоить словами. И, Шульдих, уж тебе-то это должно было быть известно.
- Но произносить пафосные речи так весело! – улыбнулся ему Шульдих. – Так доколе ты будешь, о Айя, злоупотреблять терпением нашим?
- До конца недели минимум, - честно ответил Айя. – Развяжи.
- С чего бы это? – возмутился Йоджи, потирая ноющую грудь. Когда он попытался разнять двух нашедших друг друга берсерков, его снес единый стальной вихрь и впечатал в ближайшую стену с азартным: «Не мешай!». Довольно-таки аккуратно впечатал, надо отдать ему должное, но всё же!
- Буду вырываться, - Айя, перемотанный наподобие длинной и взлохмаченной сосиски, вывернул голову, чтобы иметь возможность улыбаться Йоджи в глаза. – А твоя проволока мне всё порежет, и я истеку кровью.
- Это шантаж! – возмутился Йоджи.
- Да, - согласился Айя. Потом подумал и с неохотой добавил: - Я не буду больше тренироваться с Фарфарелло. Пока. Он, наверное, не слишком хорошо себя чувствует.
Фарфарелло, тоже замотанный в проволоку, оскалился и показал ему большой палец.
- Его надо запихнуть в смирительную рубашку и подвесить к потолку вниз головой, - подсказал Наги. – Мы всегда так делаем.
- И помогает? – заинтересовался Кен.
- Да не очень, - Наги пожал плечами.
- А почему вниз головой-то?
- Фарфарелло-сан говорит, что так думать удобнее. А больше у него в таком положении ничем заниматься не получается.
- Нам это не подойдет, у него смена вечером, - буркнул Йоджи. – Айя-кун, я тебя развязываю. Но если ты повторишь, я отдам тебя на растерзание школьницам и скажу им, что ты не против близкого знакомства.
- Это жестоко, - после недолгого молчания произнес Айя.
- Да. От тебя останутся только кроссовки, да и те потрепанные. Шнурки так точно на память утащат.
- Ладно, - вздохнул Айя. – До завтрашнего утра драться с Фарфарелло не буду.
И встал, стряхивая кольца проволоки и примериваясь, как бы поудобнее вправить болтающуюся руку.
- Но вот завтра… - берсерки хищно переглянулись и заулыбались друг другу. Кен вздохнул.
- Это безнадежно, да? – с тоской спросил он у Кроуфорда. – Айя-кун был такой спокойный, выдержанный…
- Безнадежно, - подтвердил тот. – И для берсерка он все еще спокойный и выдержанный. Просто поверь на слово.
- Восемь случаев травматической амнезии, - изящная фарфоровая чашка, заполненная до половины зеленым чаем, опустилась обратно на столик. – Тринадцать – шизофрений и два – буйного сумасшествия. Есть интересные случаи.
- И все не без твоего вмешательства, - радостно заключил Клаудио, меряющий шагами комнату.
- Нет, я только смотрел, - говорящий пожал плечами. – Что у тебя?
- Да много чего, но всё не то, - отмахнулся Клаудио. – Эрнесто… Эрнесто-о! Ты там с нами?
- Эрнст, - меланхолично поправил его стоящий у окна человек. – Не нужно коверкать мое имя. Я вас слушаю, продолжайте.
- Вилли, мы остались вдвоем! – Клаудио всплеснул руками. – Он опять влюбился.
- Не влюбился, - донеслось от окна. – Просто замечтался. Ах, какой мальчик. Яркий, броский, экзотический… и непоправимо мужского пола.
- Поздравляю, ты опять втрескался в свое видение, - радостно заключил Клаудио. – Эрнесто, и после этого меня называют раздолбаем?
- Эрнст. И я не раздо… это самое слово. Я не собираюсь туда ходить, - стоящий у окна человек мечтательно вздохнул. – Во-первых, я на работе, во-вторых, он всё же юноша, а в-третьих, он меня отошьет. О, как он элегантно меня отошьет…
- По морде? – деловито уточнил Клаудио.
- Нет, мечом в живот, - рассеянно отмахнулся Эрнст. – Этим своим кривым, ты такой на выставке холодного оружия в Милане видел.
- Значит, это было обычное видение пророка о своей смерти, - заключил человек, сидящий за столом. – Эрнст, тебе следует смотреть не то.
- Да смотрел я Шварц! – пророк отошел от окна и недовольно облокотился на кресло.
- Ты смотрел не Шварц, - Клаудио весело улыбнулся. – Ты смотрел свою азиатскую прелесть.
- Сначала я смотрел именно их, - с нажимом произнес Эрнст. – И ничего не видел. Ни живы ли они, ни где находятся. А потом меня посетило спонтанное видение. Так бывает со всеми.
- И последние минуты ты наслаждался зрелищем собственных внутренностей, - чашка с чаем недовольно звякнула ложечкой.
- Нет, блеском его разъяренных глаз, - рассеянно поправил пророк. – Жаль, очень жаль, что он так не любит иностранцев. Он ведь даже не в состоянии аффекта меня убил. Иначе я бы мог на что-то надеяться.
- Всё ясно, Эрнесто ушел и вернется нескоро, - заключил Клаудио. – Вилли, что там по визуальному поиску?
- Глазами спасателей отметил несколько подходящих тел, - англичанин откинулся на спинку кресла. – Однако из-за неполной сохранности трупов проверить полное сходство не представляется возможным. Поэтому у нас три предполагаемых Оракула и два Кукловода. Образы отправляю.
- Вилли, ну не перед едой же! – возмутился Клаудио.
- Тебе что-то способно испортить аппетит? – Вилли иронично глянул на собеседника. – Обрати внимание на второе тело. Сходство с Кроуфордом достаточно велико, если брать за точку отсчета выданные нам фотографии.
- Надо будет морги прошерстить, - отметил Клаудио. – Фотки, конечно, никудышние, но хоть какие-то зацепки.
- Я могу этим заняться, - Эрнст снова подошел к окну и теперь смотрел на облака.
- Сиди уж, мечтатель, - отмахнулся Клаудио. – Ты заметишь по дороге к моргу свою великую любовь номер триста двенадцать, предложишь ей цветы, конфеты и ужин в ресторане, и в итоге вернешься утром и с очень виноватым лицом. Может, просто сейчас состроишь подобающую мину, и пропустим всё остальное?
- Цветы не подарю, - покачал головой Эрнст. – Он работает в цветочном магазине и наверняка их не любит. Такой импульсивный мальчик. И глаза такие необычные, а как двигается!
- Я проверю морги, - Вилли поставил чашку, - Клаудио, на тебе оставшиеся больницы…
- И океанологический музей!
- Ты думаешь, они уже стали экспонатами? – скептически произнес Вилли.
- Мало ли что!
- Хорошо. Эрнст, музей на тебе, раз уж ты так рвешься в дело.
- И надо проверить всех паранормов в городе!
- Клаудио, ты действительно считаешь это возможным?
- Ну, не всех. Только известных нам. Неклассических еще поди найди, тем более в этой Азии их до чертиков много.
- Это правильно, - Эрнст кивнул. – Кто-то мог приютить раненого собрата. По моим сведениям, в городе есть несколько выпускников Розенкройц. Начать нужно именно с них.
- А ты чтоб вернулся до полуночи! – нарочито строго сказал Клаудио, уже подлетев к двери. – А то знаю я тебя!
Дверь захлопнулась, Вилли встал с кресла и тоже вышел из номера. Эрнст остался один, задумчиво поправляя помятый рукав рубашки.
- Зачем торопиться, - произнес он в пустоту. – Мы все равно их не найдем.
Господин третий помощник второго заместителя министра по связям с общественностью, по традиции отвечающий в том числе и за проведение разнообразных церемоний в своем ведомстве, был доволен. Цветочный магазин, на информацию о котором он наткнулся почти случайно, превзошел все его ожидания. Большой ассортимент товара, вежливые и немногословные продавцы, не задающие лишних вопросов и не выражающие лишних соболезнований, хорошие запасы роз… да и сами розы – чисто-белого траурного цвета. Оформление магазина у них, может быть, и страдает – господин третий помощник критически окинул взглядом торговый зал – но, возможно, они просто еще не вышли на нужный уровень, достойный таких персон, как он. Определенно, нужно рекомендовать это место коллегам. И главное, никаких лишних вопросов!
Господин третий помощник не знал, какими усилиями давалась невозмутимость скромным флористам, которым в прямом эфире транслировались его мысли.
«Определенно, нужно рекомендовать это место коллегам. И главное, никаких лишних вопросов! Прежние поставщики уже непременно выразили бы свое отношение к столь оптовым закупкам, объяснив их гипертрофированной любовной страстью…»
«Мы тоже выразим, - усмехнулся по связи Айя. – Но позже. Когда он уйдет».
Его перемотали эластичными и не очень бинтами и поставили у кассы, запретив отходить: «Во-первых, тебе нужно беречь руку, чтобы к следующему твоему взбрыку она уже хоть как-нибудь зажила, а во-вторых, не соблазняй нашего клиента своими берсерковыми движениями!» Айя, впрочем, не протестовал и теперь торчал за столом, изображая разделение труда в одном отдельно взятом магазине.
«Это место, конечно, пока недостойно таких особ, как Оониши Такео-сама, но, быть может, в будущем…»
«Оониши? Так он же вроде того… в автокатастрофе… утоп», - удивился Кен, таскающий розы к очень большому и представительному минивэну.
«Не знаю. Не отвлекай. …в будущем нам еще понадобятся их услуги…»
Оми стоял за дверью торгового зала и работал. Сзади снова стоял Шульдих, закрывал ему руками глаза и, приобнимая, шептал ему на ухо всякие непристойности вроде:
- О да, майне либе, еще! Глубже! Глубже! Теперь левее. Левее, говорю, он постоянно куда-то налево думает, а еще приличным человеком себя считает.
- Да левею, левею, - пробормотал Оми. – Ой!
К счастью, он вскрикнул не настолько громко, чтобы услышали за дверью.
- Чего? – с интересом спросил Шульдих.
«Что случилось?» - Айя почувствовал напряжение Оми и слегка переменил позу. Господин третий помощник не знал, что в столе у того лежит не очень любимый ножик Фарфарелло, подаренный с намеком, но еще – какое упущение! – ни разу не использованный.
«Вижу Мэнкс! – Оми стряхнул руки Шульдиха и бросился к окну коридора. – Из торгового зала ее не видно пока, она на перекрестке!»
- Не отвлекайся, - Шульдих подошел к нему. – Посмотри ее, это интересно.
«Мне видно, - Йоджи, ставящий розы в минивэн, глянул вправо из-под цветов. – Она стоит и разговаривает с кем-то по телефону, быстро и эмоционально, жаль, не слышу, что она говорит. Выглядит нервно, даже похудела как-то, бедняжка».
«Так, Оми, к демонам клиента, давай линию Мэнкс», - Айя нахмурился и движением, больше походящим на удар меча, отбил чек.
«Облегчение и радость! Она смотрит на нас и говорит о нас».
«Точнее!»
«Да. Да. Группа жива, функционирует, вижу минимум двух членов группы в рабочем состоянии, еще минимум один находится внутри явки. Да. Слушаюсь. Будет сделано».
«Это что?»
«Это – разговор Мэнкс с кем-то! Сейчас мысли прослушаю, там глубже лезть надо… О! Ребята! Кажется, у нас миссия будет!»
Йоджи с Кеном вздрогнули, но последнюю порцию роз на место запихнули.
«Какая-то очень срочная, она постоянно думает о том, что надо поторопиться. Она идет к нам!»
«Так, - Айя с вежливым лицом принял банковскую карту клиента, - Шварц, быстро прячьтесь в жилых комнатах. Мэнкс туда не заходит, а вам нельзя светиться».
«Еще чего! – возмутился Шульдих. – Мы тоже хотим послушать!»
«По связи слушать будете!»
«Шульдих прав, - неожиданно произнес Кроуфорд, Айя рефлекторно скосил глаза к тропическому уголку. – Какими бы профессионалами вы не были, опыта у нас больше. И увидеть в разговоре то, что вам не хотят говорить, шансов больше тоже у нас».
«Ш-ш-шварц, - со злостью прошипел Айя, возвращая карту клиенту. – Быстро в туалет рядом с рабочим подвалом, и чтобы ни звука!»
Шварц, уже собравшиеся у двери, ссыпались по лестнице, прихватив с собой зазевавшегося Оми.
- А зачем в туалет? – вслух произнес Наги, с интересом оглядывая подвал. – Пусть Оми-сан гостье глаза отведет.
- Идея неплохая, Наги, но есть одна поправка, - Кроуфорд усмехнулся. – Он не умеет.
- Ничего! – Шульдих с разбегу плюхнулся на диван, шмякнул Оми себе на колени, привычно обнимая. – Щас научим! Передай им там, чтобы задержали эту фрау подольше, пока мы маскируемся!
- Они и так задержат, - Оми откинул голову, позволяя Шульдиху закрыть себе глаза ладонями.
- А почему они… так? – шепотом спросил у Кроуфорда немного смущенный Наги. – Так близко?
- У Шульдиха своя система обучения, - Кроуфорд усмехнулся. – И строится она в том числе на тесном физическом контакте ученика и учителя. Как бы странно это ни звучало, но подобные ухищрения действительно работают, правда, только при условии полного доверия.
- А успеют? – Наги с сомнением посмотрел на диван. – Может быть, лучше все же в туалет? Я думал, он уже умеет, когда предлагал.
- Ага, - покивал Фарфарелло. – И входит эта Мэнкс в подвал и спрашивает: «Вайсс, а где у вас тут можно руки помыть? А то у меня макияж набекрень сбился!»
- Тогда на кухню. А слушать по связи.
- Ага, - Фарфарелло осклабился, - И входит эта Мэнкс в магазин и спрашивает: «Вайсс, а у вас не найдется чего-нибудь съедобного? А то я пообедать не успела!»
- За шкаф! – Наги обвиняющим жестом указал на поименованный предмет мебели. – Или внутрь! Там пол-Розенкройц поместится, а не только мы.
- Ага, - Фарфарелло явно получал неслабое удовольствие от разговора. – И входит эта Мэнкс в подвал и спрашивает: «Вайсс, а что это у вас в шкафу шуршит?» Или скажешь, мы сможем там сидеть тихо и не отсвечивать?
- Хватит, оба, - Кроуфорд смерил подчиненных неодобрительным взглядом. – Не исключаю вероятности того, что вы мешаете Шульдиху работать.
- Мэнкс! – в общем, Вайсс даже не нужно было изображать бурный восторг: они действительно рады были видеть гостью. Ее появление означало возвращение привычных времен, когда они были отнюдь не только флористами, а жизнь была значительно интереснее. И более высокооплачиваемой, что немаловажно.
- Ребята, срочное дело, закрыть магазин на час можете? – с порога выдохнула Мэнкс, захлопывая за собой дверь.
- Не вопрос, - Йоджи перекинул табличку на витрине в положение «закрыто». – Мэнкс, любовь моя, ты выглядишь усталой и, кажется, даже похудела. Но мы все очень рады, что ты жива.
- Я тоже, - Мэнкс обвела взглядом Вайсс. – Самое главное: кому-нибудь из вас нужна медицинская помощь?
- Уже нет, - Айя покачал головой. – Мы не слишком пострадали.
- Кажется, нас при крушении вытолкнуло воздушным пузырем, но я не уверен, - добавил Йоджи.
- Вам очень повезло, - Мэнкс опустилась на кроуфордов стул в зарослях пальм. – Очень повезло.
- До города нас подвез один сердобольный шофер, - продолжил Айя. – Номер машины и краткую характеристику предоставим по первому требованию.
- Нет, что вы, не нужно, - Мэнкс вымученно улыбнулась. – Так хорошо, что вы живы. А мне сразу же надо возобновить контракт с вами.
- Критикер восстанавливают свои ряды? – Йоджи почесал в затылке. – Бирман говорила, их сильно проредили.
- У нас новый Персия, - на вопрос Мэнкс не ответила. – Он также считает Вайсс крайне полезной и ценной группой, а возобновление работы с вами – необходимым шагом.
Она говорила бесстрастно, но любой умный человек понял бы, что новый Персия ей не нравится.
- Поэтому сразу же говорю: все условия и оплата труда для вас действуют по-прежнему, - Мэнкс вздохнула. – И медицинское обслуживание тоже. Но уже имеется новое дело…
- Давай без церемоний, любовь моя, - отмахнулся Йоджи. – Какую новую Тварь Тьмы нам необходимо срочно лишить будушего?
Во взгляде Мэнкс легко прочиталось: «Откуда ты знаешь?»
- Но это же очевидно, - Йоджи пожал плечами. – «Срочное дело», «закрыть магазин на час», «новый Персия». А я ведь все-таки бывший частный детектив, и выводы делать умею!
- Да, верно, - Мэнкс снова улыбнулась всё так же вымученно. – Прости, из-за этой спешки я сильно нервничаю и соображаю хуже, чем надо бы.
Кен, отлучившийся на несколько минут, молча поднес ей чашку успокоительного чая, за что получил в ответ очень признательный взгляд.
«Хорошо быть пророком», - подумал он. Видение, в котором Мэнкс чуть не падает в обморок и бессильно опирается на то, что она считает стеной, а на самом деле является Шульдихом, ему не понравилось.
«Значит, так, ничего, кроме простейшей визуализации, мы с тобой придумать не успеем, - шептал Шульдих по мысленной связи. – Так что сейчас все Шварц встанут во-он в тот угол…»
- Шварц, вставайте вон в тот угол, - послушно повторил Оми вслух. Шварц переглянулись.
- Вставайте-вставайте! – Шульдих приоткрыл один глаз и возмущенно посмотрел на своих. – Да, Кроуфорд, стул с собой взять можно.
Кроуфорд пожал плечами и вдвинул Наги и Фарфарелло в угол.
«Вот, замечательно. А теперь представь себе занавесочку».
«Какую?»
«Да какую хочешь, хоть розовенькую в голубых кроликах! Главное, непрозрачную. Представил?»
«Ага», - на лице Оми читалось напряженное внимание.
«Молодец. Теперь протянись разумом к Мэнкс, она там, наверху. Протянись и внедри ей в мозги образ этой занавески… эй, эй, ты чего творишь?»
«Так лучше, - объяснил Оми. – С чего бы это ей думать о нашей подвальной занавеске? Лучше пусть придет сюда и попадет в алгоритм, заставляющий ее видеть занавеску».
«Резонно, - признал Шульдих. – С твоим опытом так действительно лучше. Но тогда твои друзья тоже в него попадут».
«Ничего, - Оми улыбнулся. – Они умные, подыграют».
- Ребята, вы все сидите за занавеской, - вслух предупредил Шварц Шульдих. – Дергаться и шебуршать не рекомендуется.
Фарфарелло тут же пригнулся и вытянул вперед шею, пытаясь разглядеть образ.
- Ой! – Оми хлопнул глазами, глядя сквозь пальцы Шульдиха. – Из занавески чья-то отрубленная голова торчит!
- Это моя, - гордо произнес Фарфарелло и засунулся обратно. Возможно, с некоторой помощью Кроуфорда.
«Визуализовал?»
«Да вроде. Надо еще проверить будет».
«Тогда я отключаюсь от твоего сознания и смотрю… смотрю… отлично, вроде висит. Нет, не отлично, подлиннее ее сделай. А то ноги торчат. Придет Мэнкс и спросит: «А чьи это у вас ноги торчат под занавеской? Это ваш запас на черный-черный день?» Оно тебе надо?»
«Нет. Сейчас, - Оми зажмурился от напряжения. – Так лучше?»
«Ага, прекрасно! Всё, я к остальным».
«А как же…» - Оми встревоженно поднес пальцы к лицу, туда, где только что лежали ладони Шульдиха.
«Пока действует ментальная сеть, я всегда рядом, - Шульдих нырнул под высокотехнологичную телепатическую занавесочку и плюхнулся на пол, облокотившись о колено Кроуфорда. Тот покосился неодобрительно, но говорить ничего не стал: в углу и правда было очень мало места, а большая его часть была занята стулом, подпирающим стенку Наги и сидящим рядом с ним Фарфарелло. – Просто представь, что я стою у тебя за спиной… обнимаю тебя… прижимаю к твоей коже свои руки, такие сухие и горячие…»
- Шульдих, по-английски то, чем ты сейчас занимаешься, называется «майндфак», - спокойно произнес Наги.
- Эй! – возмутился Шульдих. – А ты не подслушивай! Не мешай педагогическому процессу!
- У Оми сеть колеблется, - объяснил Наги. – И часто приходится слышать чужие мысли. Так что не думай лишнего, Шульдих.
«Не обращай на них внимания, - доверительно сообщил Шульдих по мысленной связи. – Я тебе, кажется, говорил, что Кроуфорд ничего не понимает в телепатах? Так вот, Наги в этом тоже отнюдь не специалист».
«У меня плохо получается, - в голосе Оми слышалась легкая паника. – Я не удержу».
«Спокойно, спокойно, - Шульдих, прикрыв глаза, пролез по связи и мысленно коснулся плеча Оми. – Видишь? Вот я, я совсем рядом. Привыкай. Я не всегда смогу стоять у тебя за спиной».
«Идем вниз! - отдался эхом сразу во всех головах голос Кена. – Готовность номер один!»
На панели стоящего у стены экрана уже давно мигала красная лампочка. Она как всегда означала: «Включите экран. Включите экран. Включите, чертовы Вайсс, кому говорю!»
Мэнкс спустилась вниз, приветственно кивнула Оми, делавшему вид, что думает о вечном, и подошла к моргающей лампочке.
- Осторожнее, не запачкайтесь, - предупредил ее Кен. – Мы только недавно закончили ремонт, могли не всю известку отмыть.
- Да, лучше вот на диван присядь, - Йоджи улыбнулся. – Он точно чистый.
Мэнкс благодарно посмотрела на него и даже не стала протестовать против попытки приобнять ее за плечи.
«Отлично, - подумал Кен. – Теперь мое видение точно не сбудется».
Айя щелкнул кнопкой. Мигнуло, и экран загорелся белым светом, на котором вырисовывалась новая, незнакомая раньше фигура человека за письменным столом.
- Вайсс, - зазвучал намеренно искаженный помехами голос, - после всем нам известных беспорядков в городе наконец-то восстановилось спокойствие…
Около пяти минут Вайсс недоуменно слушали речь о ситуации в городе, стране, мире и высших сферах. Мэнкс тихонько вздохнула: ей явно было стыдно. За занавеской кто-то отчетливо зевнул.
«Оми-кун, дай мне направленный канал на женщину, - попросил Шульдих, прищурившись. – Хочу посмотреть, что она думает об этом человеке, а для этого надо глубже копать».
«Как?» - коротко спросил Оми.
«Просто предоставь мне права админа в своей сетке».
«А! Бери, конечно».
Шульдих удовлетворенно улыбнулся и приступил к работе.
Айя слушал молча. Ему с первых слов стало понятно: новый Персия отличается от старого главным образом градусом самодовольства. Его словно бы распирало от важности собственной персоны. «Если в тебе так много всего нужного, - неодобрительно подумал он, - надо в тебе сделать пару дырок и посмотреть, что полезет и действительно ли оно такое ценное».
- Ой-ой, - пробормотал Йоджи. – Это напоминает мне ректора моего любимого университета, демоны бы его съели. Он так же любил закатывать речи по любому поводу. О, вроде как к делу приступил…
- …угрожает сложившемуся порядку… готовит захват власти… вооруженный переворот… - голос с экрана почему-то навевал сон.
- Оониши Такео? – выцепил имя Оми. – Он же мертв. По крайней мере, позавчера точно был.
- Инсценировал смерть, - пояснил Кен, вслушиваясь в речь. – И хочет, значит захватить власть.
- Эта миссия для вас, Белые Охотники Ночи! – гордо произнес силуэт на экране. – Прервите будущее этой Твари Тьмы, и пусть оно никогда не наступит!
- Он формулировку переврал! – взвыл Кен, вскочив с дивана. Экран сконфуженно погас.
- Поверьте, это самое меньшее из неудобств, - вздохнула Мэнкс.
- Кого нам подсунули? – проворчал Йоджи. – Мэнкс, любовь моя, сейчас ты должна спуститься по лестнице и передать нам оперативку. Но раз уж традиции рушатся сегодня со скоростью маяков, передай ее нам просто так.
Папка перекочевала к нему в руки.
- Так-так, посмотрим, - Йоджи зашуршал бумагами. – Эй, а раньше-то куда смотрели?
- К сожалению, слишком многие данные поступили к нам в самый последний момент, - виновато произнесла Мэнкс.
- И этот человек успел без шума и пыли собрать вооруженные группы, запастись оружием, подготовить торжественный прием для правительства и условия для ликвидации его членов и разработать все прочее, необходимое для организации военного переворота? – Йоджи присвистнул. – Да, от Критикер и впрямь осталось немного.
Айя подошел, глянул ему через плечо. Нахмурился: его предположения о личности нового Персии подтверждались.
- Ликвидировать саму Тварь Тьмы, - прочитал он вслух. – Проредить вооруженные группы, уничтожить арсенал, добыть информацию о планах переворота.
- Все пункты, кроме первого – по возможности, - тихо уточнила Мэнкс.
В подвале повисло молчание.
- Вайсс – группа индивидуальной ликвидации, - проронил Кен.
- Я знаю, - Мэнкс неловко теребила в пальцах край юбки. – Мне велено передать, что эта миссия оплачивается по двойному окладу.
- Мы уже имели дело с регулярными войсками, - в голосе Айи звучало неодобрение.
- Я знаю, - Мэнкс опустила голову. – Но вы очень нам нужны. Прием для членов правительства произойдет через два дня. Допустить переворота мы не можем. Всё, чем я могу вам помочь, здесь.
Вайсс молчали, и она, немного приободренная, продолжила:
- В папке подробные планы зданий и примерная численность вооруженных групп. Вечером вам пригонят грузовик со взрывчаткой…
- О, неплохо! – оживился Оми. – Тогда уже можно будет работать!
- Не рискуйте и не идите в ближний бой, - Мэнкс обвела взглядом Вайсс. – Просто заложите пару ящиков и подорвите. Миссия будет считаться выполненной и в этом случае.
- Отказ нежелателен? – Айя рассматривал листы бумаги. Мэнкс опустила взгляд. – В таком случае, мы согласны.
- Но оплату требуем тройную, - быстро вставил Йоджи. – За срочность и вредность.
- Это я улажу, - с облегчением произнесла Мэнкс. – Спасибо.
- Мэнкс, а сама-то ты как в это вляпалась? – сочувственно спросил Йоджи. – Тебе ведь не нравится с ним работать.
- Я дольше всех знаю вас, - Мэнкс устало улыбнулась. – Меня взяли как грамотное связующее звено.
- Бирман тоже работала с нами.
- Она показалась новому Персии слишком самостоятельной, - коротко ответила Мэнкс. Йоджи промолчал.
- Единственное, чем могу вас порадовать, - Мэнкс натянуто улыбнулась, - это тем, что, по данным разведки, Шварц в здании не будет.
Почему Вайсс обменялись странными взглядами и кто завозился и захихикал в углу за экраном, она так и не поняла.
Когда шаги Мэнкс стихли на лестнице, Айя обвел подвал взглядом и спросил:
- Во-первых, откуда у нас эта занавеска? Во-вторых, кто за ней шуршит?
- Это мы! – гордо заявил довольный Шульдих, просунув голову вперед. – Мы подслушиваем!
- Ыть! – отшатнулся Йоджи. – Это что еще за нафиг в нашем подвале, и почему оно прямо сквозь тряпку торчит?
- Занавеска телепатическая, - объяснил Оми. – Это я Шварц от Мэнкс прятал.
- Всё, можешь ее убирать, молодец, - Шульдих вынырнул из-под занавески и плюхнулся на диван.
- А как?
- Да просто представь себе, что она исчезает.
- Сначала мы оттуда выйдем, - коротко произнес Кроуфорд, показываясь. Наги и Фарфарелло шли за ним.
- Вам же сказано было – в туалете сидеть, - Айя нахмурился. Занавеска, взмахнув на прощание розовыми складками, испарилась.
- Но нам тоже было интересно! – удивился Шульдих.
- Да ладно, Мэнкс же не заметила, - махнул рукой Йоджи. – Оми-кун молодец, даже нам голову задурил. Правда, я всё пытался понять, амнезия у меня или галлюцинация, но это мелочи.
- Ага, - Оми встал и подошел к Наги. – Пойдем. Мне надо будет кое-что достать. На компьютере. У нас слишком мало информации, и надо будет добыть еще.
- Да не стесняйся, все свои, - подмигнул ему Шульдих. – Идите уже взламывать свое любимое ФБР.
- Это вовсе не ФБР, оно нам сейчас ни к чему! – возмутился Оми.
- А я так, для примера, - Шульдих улыбнулся.
- Кен, попытайся увидеть что-нибудь об этой миссии, - произнес Айя. – Йоджи, мы с тобой идем в торговый зал. Шварц… - он вздохнул. – Ужин, что ли, приготовьте.
Уже потом, когда старшие Вайсс распрощались с еще одним представительного вида клиентом, а Айя одобрительно отметил пополнение безналичного счета, Кен, около часа уже пытающийся вызвать видение, наткнулся на Кроуфорда. Тот сидел в комнате Айи и меланхолично смотрел в окно.
- Кроуфорд-сан, - посмотрев небывшее, Кен с трудом мог обращаться к Шварц вежливо: слишком привык, что они – давно знакомые ему летчики и почти друзья. Сейчас он старался вести себя хотя бы более-менее прилично.
- Да? – Кроуфорд поправил очки. Он не стал говорить, что забыл о том, что больше не пророк, и тоже пытался смотреть будущее.
- Пойдемте, - Кен потянул его за рукав.
Заинтересованный Кроуфорд поднялся и последовал на своим реципиентом. Тот вел его по жилой зоне, тихо объясняя:
- Видите выключатель у шкафа? Его надо передвинуть вверх-вниз два раза подряд.
- И? – Кроуфорд внимательно следил за объяснениями.
- Откроется ход в подвал, - шкаф медленно поехал в сторону.
- В еще один?
- Нет, в тренировочный. Там во втором шкафчике справа – оружие. Немного, но все огнестрельное. Патроны там же.
Кен пошел по лестнице.
- Вот здесь, снизу под перилами, рычажок перекинуть вперед. Тогда тот, кто пойдет следующим, напорется на лезвие. Поэтому активировать должен тот, что бежит последним. А вот тут, видите? В эту дверь.
- Здесь ванная.
- Ага. Коврик отодвигаем, - Кен сдвинул махровый коврик у ванны, - сквозь эти щели простреливается торговый зал. Прозрачные панели откидываются вот так.
Кроуфорд с всё возрастающим интересом посмотрел вниз. Через не то пластик, не то толстое стекло действительно просматривался весь торговый зал. Сейчас он видел фигуру Айи, частично прикрытую чем-то ползучим, что вилось по потолку помещения и, кажется, маскировало бойницы. Айя поднял голову и улыбнулся навстречу его взгляду.
- В шкафчике лекарства и панель управления выбросом газов, - Кен открыл дверцу. – Первый переключатель – усыпляющий газ, а второй – слезогонка. Больше ничего не успели еще зарядить. В стиральной машине противогазы, пять штук.
Он потянул Кроуфорда из ванной.
- Кен-кун, это очень интересно, и мне безусловно льстит твое доверие, - Кроуфорд задержался на пороге. – Но зачем ты мне все это показываешь?
Кен запнулся и слегка покраснел.
- Ну… - он замялся. – Вы же теперь не паранормы из-за нас, а паранормы теперь мы. А если поисковая команда придет, пока мы будем на миссии? Так у вас хоть какой-то шанс отбиться будет или хоть шум поднять и пугнуть их… Пойдем вниз, Оми-кун покажет, где у нас взрывчатка лежит.
- Кен-кун, ты, кажется, немного не так видишь ситуацию, - Кроуфорд поправил очки. – Если поисковая команда придет, когда вы будете на миссии, она никого не найдет.
- Нет, я понимаю, что они ищут ментальные слепки и всё такое, - Кен взмахнул руками, - но фотографии-то у них наверняка есть, и они вас даже без дара узнать могут, а на такой случай вам нужно что-нибудь, что поможет отбиться, а в доме можно и осаду держать, если очень надо…
- Нет, Кен-кун, ты определенно неверно понимаешь ситуацию, - Кроуфорд усмехнулся. – Мы ведь идем с вами.
Осторожно! Режим "сделать хорошо" активирован!
Название: Швайсс
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор
Персонажи: Вайсс, Шварц, оригинальные персонажи, мимопробегающая Мэнкс
Рейтинг: от G до PG
Размер: макси
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: предположительно ООС, АУ-постКапитель: Вайсс, благополучно выплыв из-под маяка, собрались в "Конеко" и пытаются жить дальше. Ни новый Персия, ни Шварц, ни кто-либо из Тварей Тьмы не объявлялся. Но в один прекрасный солнечный день...
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, извращенная фантазия - Шварц, а разнообразные цветы - котятам. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся.
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
Глава 4. О бытовых подробностях, сетевых операторах и брэдоранах под пальмами.Глава 4.
Оми проснулся от того, что кто-то бросил в него будильником. Тот звякнул в последний раз и затих. Йоджи удовлетворенно улыбнулся и закопался поглубже в одеяло.
«Пора вставать, - подумал Оми, потирая шишку на лбу. – Во-первых, мы опять все собрались в комнате Айи-сана… а, нет. Это моя комната. Тогда почему тут Йоджи-кун? Наверное, заблудился. А во-вторых, нам же пора открывать магазин!»
Он вздрогнул, представив себе толпы осаждающих витрины школьниц, и лихорадочно потянулся к разумам спящих друзей. Тут-то всё и произошло. В голове словно бы что-то щелкнуло, и Оми четко увидел ниточки, тянущиеся в разные комнаты и кончающиеся у чужих висков. Ментальная сеть? Все-таки получилось?
«Так, Айя-кун в сети. Йоджи-кун в сети. Кен-кун в сети. Ой, Кроуфорд-сан тоже в сети, и Фарфарелло-сан, и Наги-сан. А Шульдих-сан-то как в сети! По самые уши! Э-э-э… - Оми понесло. – Момоэ-сан в сети, котик в сети…»
«С добрым утром! – ворвался в его сознание до безумия радостный голос Шульдиха. – Стоп, стоп, отставить экспансию! Старушку от сетки отключи и кота тоже. Ты не Telecom и не это ваше японское DoCoMo, а скромный региональный оператор, восьми абонентов тебе хватит за глаза».
Оми хмыкнул и мстительно отправил Шульдиху рекламную смску о распродаже в магазине подушек. Почему именно подушек, он не знал. Наверное, со сна подумалось. В голове раздалось ответное хихиканье.
«У меня получилось», - сообщил Оми.
«И ты даже не представляешь, как я этому рад, - доверительно поделился Шульдих. – Но кота все же от сетки отключи».
Оми послушно чем-то щелкнул. Теперь в голове оставалось только семь каналов, отходящих от него куда-то в стороны.
«Молодец, - Шульдих, казалось, сейчас споет что-нибудь радостное. – Теперь ставь фильтры сознания… ну, представь себе, что надеваешь на каждый канал ситечко для чайника! Или, например, марлевую салфетку. Ага, вот так, еще сузить слегка в местах фильтров… молодец!»
«А это зачем?» – спросил Оми, обозревая получившуюся композицию.
«Это для направленной связи, - пояснил Шульдих. – Чтобы по сетке переправлялись только те мысли, которыми участники сами хотят поделиться. Ты же не хочешь впадать в транс каждый раз, когда вашего пророка посетит видение? Или делить с Йоджи все его мысли о девушках?»
«Нет, не хочу, - Оми помотал головой. – А чего они все спят? Открываться же пора! Я им сейчас… Доброе утро!!»
От очень громкого и доброжелательного мысленного вопля и Вайсс, и Шварц подскочили в постелях. Айя скатился с кровати, рефлекторно рубанув воздух перед собой невесть как оказавшейся в руке катаной, а в комнате Кена что-то знакомо щелкнуло.
«Чего? Куда? Кому?»
«Что это за нафиг?»
«Мать моя женщина, а отец – не очень!»
«Такатори, шине!»
«Хи-хи»
«Что и следовало ожидать», - в голове Оми заговорили, зашумели, новоявленный телепат ойкнул и прижал руки к вискам.
«Это я вас будил, - признался он. – Я установил ментальную связь!»
«С чем вас и поздравляю, - спокойный голос Кроуфорда перекрыл шум разговоров. – Шульдих установил тебе фильтры?»
«Наверное, это так называется, - Оми кивнул. – Сеточки такие».
«Хорошо».
«А зачем ты нас будил?»
«Так ведь магазин открывать надо!»
«Ой, блин!»
Судя по звукам, Йоджи поднялся-таки с кровати и куда-то спешно подорвался.
«Оми, передай Йоджи, что открывать магазин по расписанию должен он», - в голове зазвучал холодноватый голос Айи.
«А он уже куда-то убежал», - признался Оми.
«Да? Похвально».
«Сейчас еще кое-что с тобой сделаем, - судя по ощущениям, Шульдих вошел в комнату и положил руки ему на плечи. – Во-первых, кроме фильтров ставь ограничители потока… такие краники приляпай на каждом канале. Нет, не так. Да, вот так. Это для того, чтобы пересылать мысль только тому, кому хочешь. Во-вторых, сдублируй сеть для каждого пользователя. Сейчас они могут говорить только через твою голову, а надо, чтобы и без твоей помощи могли общаться, иначе у тебя крыша поедет, а телепат с поехавшей крышей гарантирует всем неземные ощущения».
«Шульдих, рано! – судя по голосу, в их беседу встрял Кроуфорд. – Не гони слишком быстро, пусть сначала с такой сетью работать научится!»
«Не слушай скучного и занудного дядю Кроуфорда, - наставительно произнес Шульдих, закрывая Оми глаза руками. – Он ничего не понимает в телепатах».
Оми кивнул, подергал по очереди за каждый канал, потом как-то рывком поднял всю схему и развернул, перекроив несколько линий заново. Теперь каждая точка в системе ментальной связи была соединена со всеми остальными… и посылала Оми бешеные сигналы недовольства.
«У-у-у, мать, мать, мать, мать!»
«Оми-кун, за что?»
«Такатори, шине!»
«Хи-хи. Шульдих, он на тебя похож».
«Я же предупреждал, что рано».
«Нет, он установил эту демонову сеть! Установил! Но через жопу! Я просто чувствую весь процесс ректального доступа!»
«Наги, не ругайся», - голоса зазвенели тише, теперь к ним пришлось прислушиваться, чтобы улавливать разговор. Наверное, теперь абоненты просто говорили между собой.
«Я не ругаюсь! Ректальный доступ – хирургический термин из серьезного журнала!»
«Я про жопу»,
«Кроуфорд, не ругайся! – радостно влез в разговор Шульдих. – Я тоже про жопу, если что».
«Шульдих…»
«А мне можно! Я – раздолбай и разгильдяй, мне ругаться позволительно, а ты – преуспевающий бизнесмен, тебе нельзя!»
- А чего они все так недовольны-то? – шепотом, но уже вслух спросил Оми, убирая с лица ладони Шульдиха.
- Им больно, - объяснил тот, потирая виски. – Ты не совсем аккуратно развернул сеть, и у них болят головы, идет носом кровь и возникает желание кого-нибудь прирезать. Это неопасно и скоро пройдет.
- Точно пройдет?
- Да гарантирую! – Шульдих блаженно плюхнулся на кровать Оми. – Мелкий, ты молодец. Был бы ты на самом деле телепатом, мы с тобой бы всему миру перцу задали!
- У меня теперь в голове настоящая канализация, - Оми обхватил руками колени. – Трубы, трубы, сеточки, краны, вентили…
- А ты ее сверни, как окно в компьютере, - посоветовал Шульдих. – Пусть только иконка на экране останется.
- О! – компьютерную аналогию Оми понял сразу. Голоса отдалились и звенели теперь на самом краю сознания, почти не мешая. Но к ним стало возможно потянуться, подслушать, поговорить…
Никогда еще Оми не чувствовал себя менее одиноким. Вот они, друзья. Руку протяни – потрогаешь. Точнее, не руку, а мысль. Вот они здесь и тут же останутся. Правда, их почему-то не трое, а семеро. Но так, наверное, даже лучше?
Шульдих, лежащий на кровати, тихо улыбнулся.
«Шварц, - послышался по связи голос Айи. – Мы откроем магазин и разберемся с цветами. Вам задание приготовить что-нибудь поесть. Вчера мы доели все полуфабрикаты, осталось только то, что нужно готовить, а времени до открытия совсем немного».
«Сделаем!» – в голосе Фарфарелло звучала подозрительно ощутимая радость.
В одном из номеров на четырнадцатом этаже дорогого и в меру элитного отеля, несмотря на раннее утро, горел свет.
- Здесь дрянное мороженое, - сообщил миру невысокий европеец, откинувшийся на спинку роскошного кожаного кресла.
- Тогда зачем ты глядишь на мою порцию таким взором? – собеседник, в отличие от него, говорил по-английски без акцента и с безупречным лондонским выговором.
- Так ты же все равно не ешь, - первый пожал плечами. – Чего хорошему продукту пропадать?
- Так «хороший продукт» или «дрянное мороженое»?
- Сам продукт хороший. А вот делают они его тут… не по-божески, ой, не по-божески!
- Клаудио, ты хочешь обожраться мороженым, - постановил третий обитатель номера, стоящий у окна и постукивающий пальцами по подоконнику.
- К чьему-то сведению, чтобы обожраться мороженым, мне потребовалось бы емкость раза в четыре больше! – возмутился невысокий европеец. – У меня многолетний опыт и обширная практика в разных частях света!
- Тогда без дополнительной порции ты точно обойдешься, - третий отошел от окна и встал, облокотившись о спинку одного из кресел. – Лучше расскажи, что у тебя.
- Да пока немного, - Клаудио пожал плечами. – Прошерстил примерно половину больниц города – ну не могли же они после такой катастрофы остаться совсем невредимыми! Знаешь, в этом городе столько психов, даже странно. И у каждого десятого стоят ментальные щиты, хоть и слабые.
- Это следствие повального увлечения боевыми искусствами, - изящная серебряная ложечка в последний раз звякнула о хрусталь. – Этот феномен наблюдается во многих азиатских странах.
- Так ты что-нибудь нашел?
- Нет, - Клаудио мотнул головой. – Ничего похожего на те слепки, которые нам дали. Зато наткнулся на парочку интересных случаев в психушке.
- Ясно. У тебя?
- Пока пусто, - обладатель лондонского выговора тоже покачал головой. – Я разворачиваю ловчую сеть в городе, но она еще не охватывает все кварталы.
- У меня тоже плохие новости. Ни в одной из линий вероятности нет влияния команды Шварц.
- Команды Шварц или каждого ее члена по отдельности? – кресло скрипнуло, выдавая живейший интерес спрашивающего.
- Скорее, команды, - европеец, стоящий за креслом, поправил упавшую на глаза прядь волос. – То есть, в лучшем случае она распадается, а в худшем – уже исчезла полностью.
- Распад команды Шварц, если судить по сводкам аналитиков, возможен при гибели Оракула, Кукловода или обоих одновременно, - англичанин говорил холодно, без особых эмоций в голосе. – При смерти младших членов команды ядро остается, и Шварц как группа имеет возможность собраться заново.
- Но согласись, в такой буче эта вероятность была бы не так уж и мала, - Клаудио завертел в пальцах ложечку от мороженого. – Я, конечно, прочешу город, но мы их вряд ли отыщем.
- Не стоит отчаиваться, - третий ободряюще улыбнулся. – Если бы шансов не было совсем, нас бы сюда не прислали.
- Уф! – встрепанный, сонный и голодный Йоджи оглядел витрину. Слава ками, посетителей еще не было, и открыть магазин удалось без наплыва гостей извне. И так хватало проблем с постоянным желанием что-нибудь поправить, передвинуть, переставить или хотя бы пошевелить телекинезом. – Уф! Хорошо, что пока тихо.
- Да, - кивнул Кен. – Но день сегодня будет тяжелый.
- Предвидел? – заинтересовался Йоджи.
- Гарантирую. В течение двух дней похороны минимум у трех видных чиновников. И всем нужны цветы.
- Хорошо устроились! – возмутился Шульдих, с интересом любующийся хризантемами. – Сами этих чиновников режете, деньги за их смерть получаете, а потом на их же похороны цветочки шлете!
- Да, - Айя очень довольно улыбнулся, плавными движениями перемещаясь между цветочными вазами. – В этом есть справедливость.
- В этом есть ирония, - заметил Кроуфорд, подтаскивая стул к уголку, заставленному горшками с пальмами разной высоты и орхидеями. Поместив его между растениями, он сел и растворился в листьях.
- Эй! В нашем тропическом уголке завелась очковая кобра! – оценил Йоджи.
- Не подходите, - с очень серьезным видом предостерег Шульдих. – А то как выскочит, как выпрыгнет, как цапнет!
Кроуфорд насмешливо блеснул очками из-под листьев.
- Лучше пойдемте доставать розы, - буркнул Кен, поднимаясь из-за кассы. – А почему вы, кстати, не на кухне?
- А там Фарфарелло, - объяснил Шульдих, прислушиваясь к громкому и не очень размеренному стуку, доносящемуся из глубины здания. – А когда он готовит, ему лучше не мешать. А Наги в комнате Оми. Они пытаются пробить через интернет информацию по поисковой команде. Это несложно, она наверняка остановилась в одном из отелей.
- Ясно. Тогда пойдемте за розами, - кивнул Кен. – Сегодня придет один серьезный господин, который очень любит розы. Сколько их будет в магазине, столько и закажет.
- Предвидел?
- Да, вот сейчас – предвидел.
- А зачем ему столько роз? – поинтересовался Шульдих. – Для любимой?
- Да нет. Зал для похорон оформлять, - и Кен пошел в подсобку.
В хозяйственных помещениях «Конеко» всегда пахло цветами – иначе и быть не могло. Обычно этот запах не нравился Кену, но сейчас ему почему-то казалось, что именно в этот день всё будет хорошо. Нет, это не было видением, совсем нет. Просто ощущение. Но ведь своим чувствам надо доверять, верно? Кен присел на ящик с удобрениями для луковичных и закрыл глаза.
- И куда ваш пророк усвистал? – поинтересовался Шульдих через какое-то время.
- Так за розами, - Йоджи пожал плечами. – Выбирает лучшие, наверное.
- Долго его нет, - донеслось из-за пальмы.
- Судя по связи, с ним всё в порядке, - спустившийся со второго этажа Оми поставил на пол лейку. – Вот кто поставил лейку ко мне в комнату, а? И главное, зачем?
- Чтобы поливать! – объяснил очевидное Шульдих. – Хотя это был и не я.
Пальма зашелестела, и Кроуфорд вынырнул из ее листьев.
- Проверю, - пояснил он и направился в подсобку.
Внутри было темно и тихо. Кен сидел на каком-то ящике, привалившись к стене, и на лице его светилась абсолютно счастливая улыбка. Кроуфорд нырнул в сеть мысленной связи и потянулся к реципиенту, но, едва коснувшись, отдернул разум и отшатнулся сам.
- Черт, а я так надеялся, что без этого обойдется, - пробормотал он. – Но это же Вайсс. Они же просто не могут не вляпываться.
Он взял Кена за плечи и очень осторожно потряс. Голова того безвольно мотнулась, улыбка почти не уменьшилась. Кроуфорд похлопал его по щекам, затем быстрыми движениями нажал несколько точек на ушах и ладонях. Кен поморщился, но в себя не пришел.
- Черт, - повторил Кроуфорд.
- А, вернулся, зараза, - Кен открыл глаза и посмотрел на Кроуфорда еще не совсем осмысленным взором. – Живой-таки! А говорили, вас там сбили над переправой. Всё врут!
- Ты видел мою смерть? – уточнил Кроуфорд.
- Не видел, - Кен мотнул головой, едва не врезавшись виском в стену. – Другие передавали. И про тебя, и про Шульдиха. Но, думаю, врали. Такие не дохнут.
- Рассказывай, - Кроуфорд несильно встряхнул Кена за плечи.
- Наверное, это не видение было, - Кен пошевелился, устраиваясь удобнее на ящике. – Слишком длинное и подробное, как кинолента. Там была Вторая Мировая война, но почему-то в Советском Союзе. Вы были летчики и летали на таких забавных самолетах из деревяшек и тряпок… «биплейн» называется. Странное название. «Самолет для двоих»?
- Это самолет с двумя плоскостями крыльев. Не отвлекайся.
- Да-да. Вы были пилотами, ты и Шульдих. А Шульдих был ведущим! – в голосе Кена прорезалось ехидство. – А ты – ведомым, потому что прикрывал ему спину. А он всех гонял и стрелял. Фарфарелло был механиком…
Кроуфорд непроизвольно хмыкнул.
- Он был очень хорошим механиком, - вступился за Фарфарелло Кен. – Все время что-то откручивал, отвинчивал или наоборот, приделывал. А вы потом удивлялись, почему крыло отвалилось, а самолет все еще летит.
- Это, конечно, указывает на мастерство механика.
- Ага. А Наги просто приблудился к аэродрому, и его постепенно учили всему понемногу. А вы были широко известны в узких кругах, потому что ты, - Кен обличающее указал на Кроуфорда, - все равно был пророком и знал, что и когда надо сделать, чтобы летело красиво и бабахало, а Шульдих все равно был телепатом и умел подстроиться под твои движения. Поэтому вы там такое творили в небесах!
Кроуфорд спокойно и почти без эмоций произнес несколько неприличных слов. По крайней мере, они были гайдзинскими и Кену незнакомыми.
- А потом вы полетели прикрывать штурмовку какой-то переправы, и вас сбили. По крайней мере, так говорили те, кто вернулся. Но наши все равно не верили. Чтобы вас, да сбили? А чего ты ругаешься?
Кроуфорд снова взял Кена за плечи и хорошенько встряхнул.
- Не делай так больше.
- Да ладно! – возмутился тот. – Так здорово было! Столько неба и солнца!
- Ты знаешь, что это такое? Небывшее. Вероятность прошлого, которая не произошла.
- А, как прошлая жизнь, да?
- Почти. И утонуть в небывшем – самая частая причина смерти молодых пророков.
- Но я же спокойно вышел, - Кен пожал плечами.
- Возможно, потому, что ты видел наше небывшее. Я правильно понял, что себя ты там не ощущал?
- Ага, - Кен кивнул. – Даже не помню, я был там вообще или нет? Вот вас помню. Знаешь, - он снова усмехнулся, - мне кажется, что вы с Шульдихом были немного влюблены друг в друга. Просто скрывались.
Кроуфорда слегка перекосило. Кен уже откровенно ухмыльнулся и добавил:
- Да ты не волнуйся. Я никому не скажу.
- Неважно, - Кроуфорд нахмурился. – Этого же не было. Если почувствуешь еще подобные видения, немедленно отодвигай их на край сознания и ни в коем случае не пытайся смотреть. Если не получается – срочно зови меня по связи.
- Но это ведь просто как кино было! – Кен непонимающе посмотрел на своего донора. – И я вышел, как только захотел!
- Выходит по собственной воле где-то полпроцента. Остальные… - Кроуфорд поправил очки. – Скажем так, в лучшем случае ты просто проживешь еще одну жизнь. Про худшие лучше не спрашивай.
Он взял Кена за шиворот и поволок обратно в торговый зал.
- А розы? – встрепенулся незадачливый пророк.
- Без тебя принесут.
Кроуфорд сощурился от яркого света и огляделся, ища самого адекватного из Вайсс. Айя стоял у горшка с алоэ и, судя по характерным движениям секатора, представлял себе что-то очень непацифистское. Оми вообще не было, а Шульдих, судя по счастливой улыбке, болтал с ним по мысленной связи. Вздохнув, Кроуфорд поставил Кена перед Йоджи и дал указания:
- Занять делом. Если будет застывать и смотреть в никуда с глупым выражением лица – стукнуть. Если не поможет – позвать меня.
- Да не собираюсь я повторять, - проворчал Кен. – Я же все-таки не совсем дурак. А если бы кое-кто меня предупредил о самой возможности такого видения, я бы и в первый раз не полез.
- Моя ошибка, - признал Кроуфорд. – Не предполагал, что вы в первые же два дня совершите большую часть ошибок, из-за которых гибнут молодые паранормы.
- А остальные какие? – резко заинтересовался Кен.
- Лезть в разум более сильного и опытного коллеги без мер предосторожности. Драться с другим берсерком без мощной группы поддержки. Смотреть небывшее. Полностью снимать щиты перед телепатом – да, Шульдих, я знаю, какими способами ты пытался вызвать Оми на контакт! Применять телекинез без контроля сознания – Йоджи, про швыряние будильниками мне рассказал Оми. Пытаться включить в свою ментальную сеть весь город, включая собак и кошек…
Айя перехватил поудобнее секатор, улыбнулся и закончил за него:
- Занудствовать перед лицом нескольких скучающих паранормов.
Кроуфорд, подумав, признал его правоту и замолчал.
«О, Брэд, мы их нашли, - по исковерканной, неклассической, но как-то все равно работающей мысленной связи донесся возбужденный голос Шульдиха. – Нам повезло, это Фогель. Представляешь, они заселились под настоящими именами, вот растяпы!»
«Это логично, - Кроуфорд иронично хмыкнул. – Это Фогель. И у них спасательная миссия. Они искренне считают, что им не от кого прятаться».
- Что-то случилось? – Айя перехватил его взгляд.
- Ничего срочного, - Кроуфорд покачал головой. – Наги и Оми нашли сведения о поисковой команде. Вечером расскажу подробно.
Айя кивнул и повернулся обратно к горшку с алоэ.
- Двенадцать! – тревожным набатом прозвучал голос Йоджи. Вайсс резко подобрались, по торговому залу пронесся отчетливый порыв холодного ветра.
- Что такое? – Кроуфорд настороженно поднялся из тропического уголка.
- Время, - непонятно объяснил Айя. – Так, Кен – за кассу, Йоджи – к витрине, и Оми позовите, раз они с Наги закончили. Шварц – выметайтесь из зала!
Голос его звучал быстро и напряженно, словно на выполнение указаний оставались последние секунды.
- Да что случилось-то? – возмутился Шульдих.
- Большой перерыв в школе, - объяснил Йоджи. – Через пару минут сюда набьется толпа восторженных школьниц. Хочешь большой и чистой любви с восемью девочками сразу? И чтоб потом твое растерзанное тело нашли в ближайшей подворотне?
- Йоджи-кун преувеличивает, - поправил Кен. – Но в целом все верно, и вам лучше не привлекать внимания. Вешаться начнут.
- Поэтому Шульдих – вон, Кроуфорд – забейся, что ли, в пальмы поглубже и не отсвечивай, а Наги с Фарфарелло пусть даже не показываются, - спокойным голосом полководца, расставляющего флажки на карте, приказал Айя.
- Всё-всё, меня уже тут нет, - Шульдих скрылся за дверью. Спускающийся со второго этажа Оми наткнулся на него и был бережно переставлен поближе к торговому залу.
- Двигайся помедленнее, - шепнул ему Шульдих. – Потом объясню, почему.
- Кроуфорд, и правда, не отсвечивай, - заметил Кен. – У тебя очки блестят. А когда из зарослей тропических растений на тебя блестит что-то такое парное, кажется… кажется…
- Что там сидит снайпер! – закончил за него Йоджи.
- Два снайпера, - поправил Айя, внимательно оглядывая пальмы и их обитателя.
- Которые сидят в обнимку, - закончил Оми. На взгляды остальных он, покраснев, добавил: - В обнимку сидят и целуются… то есть целятся, и поэтому прицелы так близко друг к другу!
- Хн. Кроуфорд, бывают ли бинокулярные оптические прицелы? – в голосе Айи звучал искренний интерес.
- Нет, - твердо ответил Кроуфорд, хотя сам в этом уверен не был.
- Значит, все же два снайпера, - заключил Айя и повернулся к витрине.
Через пару минут Йоджи заметил неладное. Вокруг него не толпились с восторженным писком девушки младше восемнадцати, мешая двигаться и не давая ни работать, ни бездельничать. Более того, и Кен, и Оми тоже не были окружены плотным кольцом осаждающих. Впрочем, он почти сразу же понял причину такого странного явления.
Айя переставлял горшки с кактусами. Легкими и какими-то рваными движениями он скользил к очередному растению, опускался рядом с ним на одно колено, подхватывал тяжелый горшок, поднимался и нес на новое место. Всё вместе это выглядело диковинной и завораживающей смесью танца и ката. Из сплетающихся в острый, звенящий узор движений рвались наружу сила и свобода. Словно бы Айя всю жизнь ходил в кандалах, а теперь сбросил их, задушил цепями тех, кто посмел его заковать, и идет нескованный больше.
«У него движения изменились, - подумал Йоджи, завороженно глядя на Айю. – Он совсем не так раньше выглядел».
«Ну, это логично, - в его мысли бесцеремонно вторгся голос Шульдиха. – У всех берсерков движения неестественные, и потому красивые. На Фарфарелло тоже засмотреться можно с непривычки».
«Какого демона ты лазаешь по чужим головам! – возмутился Йоджи, которому помешали любоваться красивым зрелищем. – Ты же не телепат больше!»
«А в пределах ментальной сети и с разрешения держащего ее телепата по мозгам лазать может любой ее участник, - парировал Шульдих. – Если, конечно, имеет соответствующий опыт. А у меня он есть!»
Йоджи помотал головой, тщетно пытаясь вытряхнуть оттуда наглую рыжую заразу, и посмотрел в окно витрины. Кажется, движения Айи впечатлили не только его: школьницы словно бы не решались подходить вплотную к такой красоте и потому прижимались к стеклу в попытках разглядеть получше. Восторженное «И-и-и-и!» и «Сугой!» проникало в торговый зал приглушенно, но отчетливо.
«Это неплохо, что нам не очень мешают, - подумал Йоджи. – Но если так и будет продолжаться, Айе-куну придется перекраситься, одеться во что-нибудь некрасивое и сменить место жительства. Иначе отловят».
«Это верно, - встревоженно подтвердил Оми. – Я к ним в головы не лезу, громко слишком, но общая направленность мыслей мне не нравится. Айя-сан, тебе срочно нужно куда-то спрятаться».
Айя оглянулся, нахмурился и одним похожим на связку между двумя позициями в ката движением нырнул в пальмы. Кроуфорд, у которого перед лицом внезапно возник незваный гость, вздрогнул и озадаченно хмыкнул.
«Здесь зелень гуще всего, - несколько раздраженно объяснил сразу всем Айя. – Больше мне нигде не спрятаться».
И прошелестел листьями за спину Кроуфорду. Тот напрягся, ощущая, как сзади устраивается клубок чего-то острого и опасного. Айя спрятался значительно лучше Кроуфорда: видно его не было, и ничего постороннего не блестело из-под пальм. Но зато его присутствие чувствовалось. Очень хорошо чувствовалось.
«У берсерков очень часто бывают проблемы с засадами, - подумал Кроуфорд, ощущая, как сквозь спинку стула ему сверлит левую лопатку холодно-отстраненный взгляд. – Потому что такой коктейль из предвкушения, азарта и жажды крови даже неэмпат почувствует легко».
- В спинке стула, кажется, дыра, - заметил он негромко.
- Нет, - возразили сзади.
- Значит, уже во мне.
- Нет, - в голосе прибавилось едва заметное сожаление. Взгляд перебрался с лопаток Кроуфорда ему на позвоночник, щекотнул затылок и скользнул по шее, оставляя за собой ощутимый холодок. Кроуфорд не выдержал и обернулся. Фудзимия сидел, припав к полу, почти невидимый под листьями чего-то очень раскидистого. Глаза его едва-едва светились, или это падал отблеск солнца из-за витрины?
- Не смотри на меня, - велел Кроуфорд. – Ты можешь думать все это и без зрительного контакта.
- Ты не телепат, откуда тебе знать, о чем я думаю? – Айя поднял голову, усмехнулся Кроуфорду в глаза.
- Не телепат, - согласился тот. – Но я достаточно общался с Фарфарелло, чтобы получить необходимый опыт.
За спиной вздохнули, и взгляд исчез. Впрочем, для того, чтобы чувствовать себя несколько нервно, Кроуфорду хватало самого присутствия его обладателя.
«Шульдих-сан, - встревоженно произнес по мысленной связи Оми, - Айя-сан думает что-то очень жестокое!»
«А конкретнее? – Шульдих, стоящий за дверью, прищурился. – Покажи или расскажи мне».
«О том, что у Кроуфорда-сана красивая кожа. И кровь, наверное, тоже красивая. Он хочет с ним подраться, выбить у него пистолет и подраться врукопашную… или с катаной? Нет, с когтями. Чтобы у Айи-сана когти были, как у большой кошки. А еще он думает, что кровь Кроуфорда-сана будет отвратительно сочетаться с цветом его костюма, и потому в процессе боя надо будет часть одежды с него сорвать. Или срезать. А потом с ног сбить, сверху коленом придавить, катану к горлу и когтями…»
«Дальше не смотри, Оми-кун, - весело заключил Шульдих. – Для продолжения ты еще маленький».
«А он дальше и не стал продумывать, - напряженно произнес Оми. – Только до этого момента. Шульдих-сан, это нормально? То, что у него такие мысли?»
«Абсолютно, - отмахнулся Шульдих. – Для берсерка это еще цветочки. А для берсерка, который со вчерашнего дня ни с кем не дрался – вообще практически благолепие».
Для всех, кроме Кроуфорда, преображение Айи имело только положительные последствия. Ошеломленные школьницы так и не осмелились зайти в магазин, только потоптались возле витрины. Йоджи шумно выдохнул и облегченно сделал попытку взлевитировать под потолок кассовый аппарат. Кен придержал его руками и пнул Йоджи. Тот охнул, но аппарат отпустил.
- Вы, кажется, говорили, что у вас нет продуктов, - Кроуфорд выбрался из пальмового уголка. – Я думаю, стоит зайти в магазин.
- У нас нет только полуфабрикатов, - поправил его Оми. – Но купить чего-нибудь можно.
- Тогда я схожу.
- С чего такое пылкое стремление? – Кен ехидно посмотрел на лидера Шварц. – Айя-кун говорил тебе в пальмах что-то, что заставляет тебя искать убежища в супермаркете?
- Будем считать, что мне срочно необходимо потратить некоторую сумму денег, - мрачно ответил Кроуфорд.
- Идет, - быстро произнес Йоджи. – Магазин через два квартала.
- Устрицы… кетчуп… шоколадная стружка? – Оми разбирал несколько увесистых пакетов, принесенных Кроуфордом из супермаркета. – Смесь для темпуры… чеснок… Кроуфорд-сан, но что из этого готовят?
Кроуфорд промолчал.
- Чесноком можно нашпиговать рыбу и зажарить ее в темпуре, - предположил Кен, разглядывая продукты.
- Полив кетчупом и посыпав шоколадной стружкой, - согласился Шульдих. – И, главное, устрицами сверху пришлепнуть не забудьте!
Кто-то из Вайсс возмущенно булькнул.
- Нет, правда, зачем ты устриц купил? – Йоджи повернулся к Кроуфорду. – Кому из вас афродизиаки понадобились срочно?
- У них есть такой эффект? – уточнил тот. Нет, он знал ответ. Но не признаваться же, что купил первое, что под руку попалось просто от облегчения, что в спину больше никто не смотрит.
- В теории, - Йоджи пожал плечами, взял устрицу и постучал раковиной о стол.
- То, что готовится на кухне, пахнет гораздо лучше, - отметил Айя и решительно направился из торгового зала. Остальные потянулись за ним: обеденный перерыв вступал в свои права.
По кухне витали клубы ароматного дыма и мясного запаха. Была бы зима, стекла бы запотели до состояния полной непрозрачности. Над плитой гордо возвышался Фарфарелло в любимом розовом фартуке Йоджи. Неизвестно откуда взявшийся поварской колпак съехал ему на левый глаз, почти закрывая повязку. Фарфарелло радостно, приглашающее улыбался и показывал кухонным тесаком на стол, где на огромном блюде лежало нечто.
- Что это? – дрогнувшим голосом произнес Кен.
- Мясо, - пожал плечами Наги.
- Отбивные в кляре, - уточнил Фарфарелло.
- О, как интересно! – Йоджи оживился, и отбивные по одной взмыли в воздух, подлетая к нему. – М-м-м, как пахнет! А на вид какие вкусные!
Фарфарелло подошел к нему и предложил:
- Положи на место. Остынут.
Прижатый к шее Йоджи нож очень весомо дополнил фразу.
- Всё-всё, уже кладу, - быстро согласился Йоджи. Под воздействием такого аргумента он даже не уронил на пол ни одной отбивной. Фарфарелло удовлетворенно кивнул и спрятал нож под фартук.
- Фарфарелло готовит только мясо, - объяснял тем временем Наги. – Еще рыбу иногда, если его убедить, что мясо – это мышцы, а они у рыбы есть, и поэтому рыба – это мясо. Но редко.
- Рыба – символ первых христиан, - доверительно сообщил повару Оми (Шульдих уже просветил его насчет некоторых особенностей мировоззрения товарища). – Поэтому готовка рыбы может означать ужасное богохульство.
Фарфарелло одобрительно покосился на него и глубоко задумался.
- Где у вас тарелки? – деловито спросил Шульдих. – Фарфарелло прекрасно готовит, но вот в сервировке обходится минимализмом.
- Там, - Айя мотнул головой в сторону Кроуфорда. Тот вздохнул и начал доставать из кухонного шкафа тарелки, чашки, ножи…
- А вилки? – уточнил он.
- Зачем вилки? – удивленно посмотрел на него Йоджи. – В соседнем ящике палочки для еды.
- Как вы планируете есть это палочками? – Кроуфорд хмыкнул.
- Да обычно, - Кен пожал плечами. – Кто-нибудь, покажите гайдзинам.
Айя подошел к столу, подцепил кусок мяса палочками и, без труда удерживая его на весу, поднес ко рту. Негромко щелкнули зубы, неестественно легко отрезая от отбивной кусок. Кроуфорд непроизвольно вздрогнул.
- Вилки у них здесь, - вместо того, чтобы смотреть на представление, Наги деловито просмотрел содержимое ящиков.
- Эх, а такое было бы зрелище, - вздохнул Йоджи. Судя по лицу, раскаиваться в злостном обмане он не собирался.
Минут десять в кухне довольно жевали.
- И правда очень вкусно, - признал Оми. – Спасибо, Фарфарелло-сан.
Фарфарелло кивнул.
- Но у нас в холодильнике не было мяса, - с сомнением заметил Йоджи. – Мы вообще редко его едим.
- А зря, - не одобрил Кроуфорд. – Это полезно.
- Точно, не было мяса, - вспомнил Кен. – Я только вчера заглядывал.
- Было, - Фарфарелло пожал плечами. – Много.
- Кто купил мясо? – Айя оглядел товарищей. Те замотали головами, отвергая обвинения.
- Встречный вопрос: кто из наших берсерков ходил ночью на охоту? – весело спросил Шульдих. Вайсс слегка позеленели.
Фарфарелло и Айя переглянулись, почти одинаково улыбнулись друг другу.
- Не, это не наше, - довольно отказался Фарфарелло. – В холодильник надо чаще заглядывать.
Остатки отбивных на блюде ответ давать тоже отказывались.
ПримечанияПримечания:
1. Понятие небывшего см. у Элеоноры Раткевич, книга "Джет из Джетевена".
2. Небывшее Кроуфорда и Шульдиха см. в клипе Джедайт и Ко "Солнце под крылом". Очень рекомендуем см..
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор
Персонажи: Вайсс, Шварц, оригинальные персонажи, мимопробегающая Мэнкс
Рейтинг: от G до PG
Размер: макси
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: предположительно ООС, АУ-постКапитель: Вайсс, благополучно выплыв из-под маяка, собрались в "Конеко" и пытаются жить дальше. Ни новый Персия, ни Шварц, ни кто-либо из Тварей Тьмы не объявлялся. Но в один прекрасный солнечный день...
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, извращенная фантазия - Шварц, а разнообразные цветы - котятам. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся.
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.
Глава 4. О бытовых подробностях, сетевых операторах и брэдоранах под пальмами.Глава 4.
Оми проснулся от того, что кто-то бросил в него будильником. Тот звякнул в последний раз и затих. Йоджи удовлетворенно улыбнулся и закопался поглубже в одеяло.
«Пора вставать, - подумал Оми, потирая шишку на лбу. – Во-первых, мы опять все собрались в комнате Айи-сана… а, нет. Это моя комната. Тогда почему тут Йоджи-кун? Наверное, заблудился. А во-вторых, нам же пора открывать магазин!»
Он вздрогнул, представив себе толпы осаждающих витрины школьниц, и лихорадочно потянулся к разумам спящих друзей. Тут-то всё и произошло. В голове словно бы что-то щелкнуло, и Оми четко увидел ниточки, тянущиеся в разные комнаты и кончающиеся у чужих висков. Ментальная сеть? Все-таки получилось?
«Так, Айя-кун в сети. Йоджи-кун в сети. Кен-кун в сети. Ой, Кроуфорд-сан тоже в сети, и Фарфарелло-сан, и Наги-сан. А Шульдих-сан-то как в сети! По самые уши! Э-э-э… - Оми понесло. – Момоэ-сан в сети, котик в сети…»
«С добрым утром! – ворвался в его сознание до безумия радостный голос Шульдиха. – Стоп, стоп, отставить экспансию! Старушку от сетки отключи и кота тоже. Ты не Telecom и не это ваше японское DoCoMo, а скромный региональный оператор, восьми абонентов тебе хватит за глаза».
Оми хмыкнул и мстительно отправил Шульдиху рекламную смску о распродаже в магазине подушек. Почему именно подушек, он не знал. Наверное, со сна подумалось. В голове раздалось ответное хихиканье.
«У меня получилось», - сообщил Оми.
«И ты даже не представляешь, как я этому рад, - доверительно поделился Шульдих. – Но кота все же от сетки отключи».
Оми послушно чем-то щелкнул. Теперь в голове оставалось только семь каналов, отходящих от него куда-то в стороны.
«Молодец, - Шульдих, казалось, сейчас споет что-нибудь радостное. – Теперь ставь фильтры сознания… ну, представь себе, что надеваешь на каждый канал ситечко для чайника! Или, например, марлевую салфетку. Ага, вот так, еще сузить слегка в местах фильтров… молодец!»
«А это зачем?» – спросил Оми, обозревая получившуюся композицию.
«Это для направленной связи, - пояснил Шульдих. – Чтобы по сетке переправлялись только те мысли, которыми участники сами хотят поделиться. Ты же не хочешь впадать в транс каждый раз, когда вашего пророка посетит видение? Или делить с Йоджи все его мысли о девушках?»
«Нет, не хочу, - Оми помотал головой. – А чего они все спят? Открываться же пора! Я им сейчас… Доброе утро!!»
От очень громкого и доброжелательного мысленного вопля и Вайсс, и Шварц подскочили в постелях. Айя скатился с кровати, рефлекторно рубанув воздух перед собой невесть как оказавшейся в руке катаной, а в комнате Кена что-то знакомо щелкнуло.
«Чего? Куда? Кому?»
«Что это за нафиг?»
«Мать моя женщина, а отец – не очень!»
«Такатори, шине!»
«Хи-хи»
«Что и следовало ожидать», - в голове Оми заговорили, зашумели, новоявленный телепат ойкнул и прижал руки к вискам.
«Это я вас будил, - признался он. – Я установил ментальную связь!»
«С чем вас и поздравляю, - спокойный голос Кроуфорда перекрыл шум разговоров. – Шульдих установил тебе фильтры?»
«Наверное, это так называется, - Оми кивнул. – Сеточки такие».
«Хорошо».
«А зачем ты нас будил?»
«Так ведь магазин открывать надо!»
«Ой, блин!»
Судя по звукам, Йоджи поднялся-таки с кровати и куда-то спешно подорвался.
«Оми, передай Йоджи, что открывать магазин по расписанию должен он», - в голове зазвучал холодноватый голос Айи.
«А он уже куда-то убежал», - признался Оми.
«Да? Похвально».
«Сейчас еще кое-что с тобой сделаем, - судя по ощущениям, Шульдих вошел в комнату и положил руки ему на плечи. – Во-первых, кроме фильтров ставь ограничители потока… такие краники приляпай на каждом канале. Нет, не так. Да, вот так. Это для того, чтобы пересылать мысль только тому, кому хочешь. Во-вторых, сдублируй сеть для каждого пользователя. Сейчас они могут говорить только через твою голову, а надо, чтобы и без твоей помощи могли общаться, иначе у тебя крыша поедет, а телепат с поехавшей крышей гарантирует всем неземные ощущения».
«Шульдих, рано! – судя по голосу, в их беседу встрял Кроуфорд. – Не гони слишком быстро, пусть сначала с такой сетью работать научится!»
«Не слушай скучного и занудного дядю Кроуфорда, - наставительно произнес Шульдих, закрывая Оми глаза руками. – Он ничего не понимает в телепатах».
Оми кивнул, подергал по очереди за каждый канал, потом как-то рывком поднял всю схему и развернул, перекроив несколько линий заново. Теперь каждая точка в системе ментальной связи была соединена со всеми остальными… и посылала Оми бешеные сигналы недовольства.
«У-у-у, мать, мать, мать, мать!»
«Оми-кун, за что?»
«Такатори, шине!»
«Хи-хи. Шульдих, он на тебя похож».
«Я же предупреждал, что рано».
«Нет, он установил эту демонову сеть! Установил! Но через жопу! Я просто чувствую весь процесс ректального доступа!»
«Наги, не ругайся», - голоса зазвенели тише, теперь к ним пришлось прислушиваться, чтобы улавливать разговор. Наверное, теперь абоненты просто говорили между собой.
«Я не ругаюсь! Ректальный доступ – хирургический термин из серьезного журнала!»
«Я про жопу»,
«Кроуфорд, не ругайся! – радостно влез в разговор Шульдих. – Я тоже про жопу, если что».
«Шульдих…»
«А мне можно! Я – раздолбай и разгильдяй, мне ругаться позволительно, а ты – преуспевающий бизнесмен, тебе нельзя!»
- А чего они все так недовольны-то? – шепотом, но уже вслух спросил Оми, убирая с лица ладони Шульдиха.
- Им больно, - объяснил тот, потирая виски. – Ты не совсем аккуратно развернул сеть, и у них болят головы, идет носом кровь и возникает желание кого-нибудь прирезать. Это неопасно и скоро пройдет.
- Точно пройдет?
- Да гарантирую! – Шульдих блаженно плюхнулся на кровать Оми. – Мелкий, ты молодец. Был бы ты на самом деле телепатом, мы с тобой бы всему миру перцу задали!
- У меня теперь в голове настоящая канализация, - Оми обхватил руками колени. – Трубы, трубы, сеточки, краны, вентили…
- А ты ее сверни, как окно в компьютере, - посоветовал Шульдих. – Пусть только иконка на экране останется.
- О! – компьютерную аналогию Оми понял сразу. Голоса отдалились и звенели теперь на самом краю сознания, почти не мешая. Но к ним стало возможно потянуться, подслушать, поговорить…
Никогда еще Оми не чувствовал себя менее одиноким. Вот они, друзья. Руку протяни – потрогаешь. Точнее, не руку, а мысль. Вот они здесь и тут же останутся. Правда, их почему-то не трое, а семеро. Но так, наверное, даже лучше?
Шульдих, лежащий на кровати, тихо улыбнулся.
«Шварц, - послышался по связи голос Айи. – Мы откроем магазин и разберемся с цветами. Вам задание приготовить что-нибудь поесть. Вчера мы доели все полуфабрикаты, осталось только то, что нужно готовить, а времени до открытия совсем немного».
«Сделаем!» – в голосе Фарфарелло звучала подозрительно ощутимая радость.
В одном из номеров на четырнадцатом этаже дорогого и в меру элитного отеля, несмотря на раннее утро, горел свет.
- Здесь дрянное мороженое, - сообщил миру невысокий европеец, откинувшийся на спинку роскошного кожаного кресла.
- Тогда зачем ты глядишь на мою порцию таким взором? – собеседник, в отличие от него, говорил по-английски без акцента и с безупречным лондонским выговором.
- Так ты же все равно не ешь, - первый пожал плечами. – Чего хорошему продукту пропадать?
- Так «хороший продукт» или «дрянное мороженое»?
- Сам продукт хороший. А вот делают они его тут… не по-божески, ой, не по-божески!
- Клаудио, ты хочешь обожраться мороженым, - постановил третий обитатель номера, стоящий у окна и постукивающий пальцами по подоконнику.
- К чьему-то сведению, чтобы обожраться мороженым, мне потребовалось бы емкость раза в четыре больше! – возмутился невысокий европеец. – У меня многолетний опыт и обширная практика в разных частях света!
- Тогда без дополнительной порции ты точно обойдешься, - третий отошел от окна и встал, облокотившись о спинку одного из кресел. – Лучше расскажи, что у тебя.
- Да пока немного, - Клаудио пожал плечами. – Прошерстил примерно половину больниц города – ну не могли же они после такой катастрофы остаться совсем невредимыми! Знаешь, в этом городе столько психов, даже странно. И у каждого десятого стоят ментальные щиты, хоть и слабые.
- Это следствие повального увлечения боевыми искусствами, - изящная серебряная ложечка в последний раз звякнула о хрусталь. – Этот феномен наблюдается во многих азиатских странах.
- Так ты что-нибудь нашел?
- Нет, - Клаудио мотнул головой. – Ничего похожего на те слепки, которые нам дали. Зато наткнулся на парочку интересных случаев в психушке.
- Ясно. У тебя?
- Пока пусто, - обладатель лондонского выговора тоже покачал головой. – Я разворачиваю ловчую сеть в городе, но она еще не охватывает все кварталы.
- У меня тоже плохие новости. Ни в одной из линий вероятности нет влияния команды Шварц.
- Команды Шварц или каждого ее члена по отдельности? – кресло скрипнуло, выдавая живейший интерес спрашивающего.
- Скорее, команды, - европеец, стоящий за креслом, поправил упавшую на глаза прядь волос. – То есть, в лучшем случае она распадается, а в худшем – уже исчезла полностью.
- Распад команды Шварц, если судить по сводкам аналитиков, возможен при гибели Оракула, Кукловода или обоих одновременно, - англичанин говорил холодно, без особых эмоций в голосе. – При смерти младших членов команды ядро остается, и Шварц как группа имеет возможность собраться заново.
- Но согласись, в такой буче эта вероятность была бы не так уж и мала, - Клаудио завертел в пальцах ложечку от мороженого. – Я, конечно, прочешу город, но мы их вряд ли отыщем.
- Не стоит отчаиваться, - третий ободряюще улыбнулся. – Если бы шансов не было совсем, нас бы сюда не прислали.
- Уф! – встрепанный, сонный и голодный Йоджи оглядел витрину. Слава ками, посетителей еще не было, и открыть магазин удалось без наплыва гостей извне. И так хватало проблем с постоянным желанием что-нибудь поправить, передвинуть, переставить или хотя бы пошевелить телекинезом. – Уф! Хорошо, что пока тихо.
- Да, - кивнул Кен. – Но день сегодня будет тяжелый.
- Предвидел? – заинтересовался Йоджи.
- Гарантирую. В течение двух дней похороны минимум у трех видных чиновников. И всем нужны цветы.
- Хорошо устроились! – возмутился Шульдих, с интересом любующийся хризантемами. – Сами этих чиновников режете, деньги за их смерть получаете, а потом на их же похороны цветочки шлете!
- Да, - Айя очень довольно улыбнулся, плавными движениями перемещаясь между цветочными вазами. – В этом есть справедливость.
- В этом есть ирония, - заметил Кроуфорд, подтаскивая стул к уголку, заставленному горшками с пальмами разной высоты и орхидеями. Поместив его между растениями, он сел и растворился в листьях.
- Эй! В нашем тропическом уголке завелась очковая кобра! – оценил Йоджи.
- Не подходите, - с очень серьезным видом предостерег Шульдих. – А то как выскочит, как выпрыгнет, как цапнет!
Кроуфорд насмешливо блеснул очками из-под листьев.
- Лучше пойдемте доставать розы, - буркнул Кен, поднимаясь из-за кассы. – А почему вы, кстати, не на кухне?
- А там Фарфарелло, - объяснил Шульдих, прислушиваясь к громкому и не очень размеренному стуку, доносящемуся из глубины здания. – А когда он готовит, ему лучше не мешать. А Наги в комнате Оми. Они пытаются пробить через интернет информацию по поисковой команде. Это несложно, она наверняка остановилась в одном из отелей.
- Ясно. Тогда пойдемте за розами, - кивнул Кен. – Сегодня придет один серьезный господин, который очень любит розы. Сколько их будет в магазине, столько и закажет.
- Предвидел?
- Да, вот сейчас – предвидел.
- А зачем ему столько роз? – поинтересовался Шульдих. – Для любимой?
- Да нет. Зал для похорон оформлять, - и Кен пошел в подсобку.
В хозяйственных помещениях «Конеко» всегда пахло цветами – иначе и быть не могло. Обычно этот запах не нравился Кену, но сейчас ему почему-то казалось, что именно в этот день всё будет хорошо. Нет, это не было видением, совсем нет. Просто ощущение. Но ведь своим чувствам надо доверять, верно? Кен присел на ящик с удобрениями для луковичных и закрыл глаза.
- И куда ваш пророк усвистал? – поинтересовался Шульдих через какое-то время.
- Так за розами, - Йоджи пожал плечами. – Выбирает лучшие, наверное.
- Долго его нет, - донеслось из-за пальмы.
- Судя по связи, с ним всё в порядке, - спустившийся со второго этажа Оми поставил на пол лейку. – Вот кто поставил лейку ко мне в комнату, а? И главное, зачем?
- Чтобы поливать! – объяснил очевидное Шульдих. – Хотя это был и не я.
Пальма зашелестела, и Кроуфорд вынырнул из ее листьев.
- Проверю, - пояснил он и направился в подсобку.
Внутри было темно и тихо. Кен сидел на каком-то ящике, привалившись к стене, и на лице его светилась абсолютно счастливая улыбка. Кроуфорд нырнул в сеть мысленной связи и потянулся к реципиенту, но, едва коснувшись, отдернул разум и отшатнулся сам.
- Черт, а я так надеялся, что без этого обойдется, - пробормотал он. – Но это же Вайсс. Они же просто не могут не вляпываться.
Он взял Кена за плечи и очень осторожно потряс. Голова того безвольно мотнулась, улыбка почти не уменьшилась. Кроуфорд похлопал его по щекам, затем быстрыми движениями нажал несколько точек на ушах и ладонях. Кен поморщился, но в себя не пришел.
- Черт, - повторил Кроуфорд.
- А, вернулся, зараза, - Кен открыл глаза и посмотрел на Кроуфорда еще не совсем осмысленным взором. – Живой-таки! А говорили, вас там сбили над переправой. Всё врут!
- Ты видел мою смерть? – уточнил Кроуфорд.
- Не видел, - Кен мотнул головой, едва не врезавшись виском в стену. – Другие передавали. И про тебя, и про Шульдиха. Но, думаю, врали. Такие не дохнут.
- Рассказывай, - Кроуфорд несильно встряхнул Кена за плечи.
- Наверное, это не видение было, - Кен пошевелился, устраиваясь удобнее на ящике. – Слишком длинное и подробное, как кинолента. Там была Вторая Мировая война, но почему-то в Советском Союзе. Вы были летчики и летали на таких забавных самолетах из деревяшек и тряпок… «биплейн» называется. Странное название. «Самолет для двоих»?
- Это самолет с двумя плоскостями крыльев. Не отвлекайся.
- Да-да. Вы были пилотами, ты и Шульдих. А Шульдих был ведущим! – в голосе Кена прорезалось ехидство. – А ты – ведомым, потому что прикрывал ему спину. А он всех гонял и стрелял. Фарфарелло был механиком…
Кроуфорд непроизвольно хмыкнул.
- Он был очень хорошим механиком, - вступился за Фарфарелло Кен. – Все время что-то откручивал, отвинчивал или наоборот, приделывал. А вы потом удивлялись, почему крыло отвалилось, а самолет все еще летит.
- Это, конечно, указывает на мастерство механика.
- Ага. А Наги просто приблудился к аэродрому, и его постепенно учили всему понемногу. А вы были широко известны в узких кругах, потому что ты, - Кен обличающее указал на Кроуфорда, - все равно был пророком и знал, что и когда надо сделать, чтобы летело красиво и бабахало, а Шульдих все равно был телепатом и умел подстроиться под твои движения. Поэтому вы там такое творили в небесах!
Кроуфорд спокойно и почти без эмоций произнес несколько неприличных слов. По крайней мере, они были гайдзинскими и Кену незнакомыми.
- А потом вы полетели прикрывать штурмовку какой-то переправы, и вас сбили. По крайней мере, так говорили те, кто вернулся. Но наши все равно не верили. Чтобы вас, да сбили? А чего ты ругаешься?
Кроуфорд снова взял Кена за плечи и хорошенько встряхнул.
- Не делай так больше.
- Да ладно! – возмутился тот. – Так здорово было! Столько неба и солнца!
- Ты знаешь, что это такое? Небывшее. Вероятность прошлого, которая не произошла.
- А, как прошлая жизнь, да?
- Почти. И утонуть в небывшем – самая частая причина смерти молодых пророков.
- Но я же спокойно вышел, - Кен пожал плечами.
- Возможно, потому, что ты видел наше небывшее. Я правильно понял, что себя ты там не ощущал?
- Ага, - Кен кивнул. – Даже не помню, я был там вообще или нет? Вот вас помню. Знаешь, - он снова усмехнулся, - мне кажется, что вы с Шульдихом были немного влюблены друг в друга. Просто скрывались.
Кроуфорда слегка перекосило. Кен уже откровенно ухмыльнулся и добавил:
- Да ты не волнуйся. Я никому не скажу.
- Неважно, - Кроуфорд нахмурился. – Этого же не было. Если почувствуешь еще подобные видения, немедленно отодвигай их на край сознания и ни в коем случае не пытайся смотреть. Если не получается – срочно зови меня по связи.
- Но это ведь просто как кино было! – Кен непонимающе посмотрел на своего донора. – И я вышел, как только захотел!
- Выходит по собственной воле где-то полпроцента. Остальные… - Кроуфорд поправил очки. – Скажем так, в лучшем случае ты просто проживешь еще одну жизнь. Про худшие лучше не спрашивай.
Он взял Кена за шиворот и поволок обратно в торговый зал.
- А розы? – встрепенулся незадачливый пророк.
- Без тебя принесут.
Кроуфорд сощурился от яркого света и огляделся, ища самого адекватного из Вайсс. Айя стоял у горшка с алоэ и, судя по характерным движениям секатора, представлял себе что-то очень непацифистское. Оми вообще не было, а Шульдих, судя по счастливой улыбке, болтал с ним по мысленной связи. Вздохнув, Кроуфорд поставил Кена перед Йоджи и дал указания:
- Занять делом. Если будет застывать и смотреть в никуда с глупым выражением лица – стукнуть. Если не поможет – позвать меня.
- Да не собираюсь я повторять, - проворчал Кен. – Я же все-таки не совсем дурак. А если бы кое-кто меня предупредил о самой возможности такого видения, я бы и в первый раз не полез.
- Моя ошибка, - признал Кроуфорд. – Не предполагал, что вы в первые же два дня совершите большую часть ошибок, из-за которых гибнут молодые паранормы.
- А остальные какие? – резко заинтересовался Кен.
- Лезть в разум более сильного и опытного коллеги без мер предосторожности. Драться с другим берсерком без мощной группы поддержки. Смотреть небывшее. Полностью снимать щиты перед телепатом – да, Шульдих, я знаю, какими способами ты пытался вызвать Оми на контакт! Применять телекинез без контроля сознания – Йоджи, про швыряние будильниками мне рассказал Оми. Пытаться включить в свою ментальную сеть весь город, включая собак и кошек…
Айя перехватил поудобнее секатор, улыбнулся и закончил за него:
- Занудствовать перед лицом нескольких скучающих паранормов.
Кроуфорд, подумав, признал его правоту и замолчал.
«О, Брэд, мы их нашли, - по исковерканной, неклассической, но как-то все равно работающей мысленной связи донесся возбужденный голос Шульдиха. – Нам повезло, это Фогель. Представляешь, они заселились под настоящими именами, вот растяпы!»
«Это логично, - Кроуфорд иронично хмыкнул. – Это Фогель. И у них спасательная миссия. Они искренне считают, что им не от кого прятаться».
- Что-то случилось? – Айя перехватил его взгляд.
- Ничего срочного, - Кроуфорд покачал головой. – Наги и Оми нашли сведения о поисковой команде. Вечером расскажу подробно.
Айя кивнул и повернулся обратно к горшку с алоэ.
- Двенадцать! – тревожным набатом прозвучал голос Йоджи. Вайсс резко подобрались, по торговому залу пронесся отчетливый порыв холодного ветра.
- Что такое? – Кроуфорд настороженно поднялся из тропического уголка.
- Время, - непонятно объяснил Айя. – Так, Кен – за кассу, Йоджи – к витрине, и Оми позовите, раз они с Наги закончили. Шварц – выметайтесь из зала!
Голос его звучал быстро и напряженно, словно на выполнение указаний оставались последние секунды.
- Да что случилось-то? – возмутился Шульдих.
- Большой перерыв в школе, - объяснил Йоджи. – Через пару минут сюда набьется толпа восторженных школьниц. Хочешь большой и чистой любви с восемью девочками сразу? И чтоб потом твое растерзанное тело нашли в ближайшей подворотне?
- Йоджи-кун преувеличивает, - поправил Кен. – Но в целом все верно, и вам лучше не привлекать внимания. Вешаться начнут.
- Поэтому Шульдих – вон, Кроуфорд – забейся, что ли, в пальмы поглубже и не отсвечивай, а Наги с Фарфарелло пусть даже не показываются, - спокойным голосом полководца, расставляющего флажки на карте, приказал Айя.
- Всё-всё, меня уже тут нет, - Шульдих скрылся за дверью. Спускающийся со второго этажа Оми наткнулся на него и был бережно переставлен поближе к торговому залу.
- Двигайся помедленнее, - шепнул ему Шульдих. – Потом объясню, почему.
- Кроуфорд, и правда, не отсвечивай, - заметил Кен. – У тебя очки блестят. А когда из зарослей тропических растений на тебя блестит что-то такое парное, кажется… кажется…
- Что там сидит снайпер! – закончил за него Йоджи.
- Два снайпера, - поправил Айя, внимательно оглядывая пальмы и их обитателя.
- Которые сидят в обнимку, - закончил Оми. На взгляды остальных он, покраснев, добавил: - В обнимку сидят и целуются… то есть целятся, и поэтому прицелы так близко друг к другу!
- Хн. Кроуфорд, бывают ли бинокулярные оптические прицелы? – в голосе Айи звучал искренний интерес.
- Нет, - твердо ответил Кроуфорд, хотя сам в этом уверен не был.
- Значит, все же два снайпера, - заключил Айя и повернулся к витрине.
Через пару минут Йоджи заметил неладное. Вокруг него не толпились с восторженным писком девушки младше восемнадцати, мешая двигаться и не давая ни работать, ни бездельничать. Более того, и Кен, и Оми тоже не были окружены плотным кольцом осаждающих. Впрочем, он почти сразу же понял причину такого странного явления.
Айя переставлял горшки с кактусами. Легкими и какими-то рваными движениями он скользил к очередному растению, опускался рядом с ним на одно колено, подхватывал тяжелый горшок, поднимался и нес на новое место. Всё вместе это выглядело диковинной и завораживающей смесью танца и ката. Из сплетающихся в острый, звенящий узор движений рвались наружу сила и свобода. Словно бы Айя всю жизнь ходил в кандалах, а теперь сбросил их, задушил цепями тех, кто посмел его заковать, и идет нескованный больше.
«У него движения изменились, - подумал Йоджи, завороженно глядя на Айю. – Он совсем не так раньше выглядел».
«Ну, это логично, - в его мысли бесцеремонно вторгся голос Шульдиха. – У всех берсерков движения неестественные, и потому красивые. На Фарфарелло тоже засмотреться можно с непривычки».
«Какого демона ты лазаешь по чужим головам! – возмутился Йоджи, которому помешали любоваться красивым зрелищем. – Ты же не телепат больше!»
«А в пределах ментальной сети и с разрешения держащего ее телепата по мозгам лазать может любой ее участник, - парировал Шульдих. – Если, конечно, имеет соответствующий опыт. А у меня он есть!»
Йоджи помотал головой, тщетно пытаясь вытряхнуть оттуда наглую рыжую заразу, и посмотрел в окно витрины. Кажется, движения Айи впечатлили не только его: школьницы словно бы не решались подходить вплотную к такой красоте и потому прижимались к стеклу в попытках разглядеть получше. Восторженное «И-и-и-и!» и «Сугой!» проникало в торговый зал приглушенно, но отчетливо.
«Это неплохо, что нам не очень мешают, - подумал Йоджи. – Но если так и будет продолжаться, Айе-куну придется перекраситься, одеться во что-нибудь некрасивое и сменить место жительства. Иначе отловят».
«Это верно, - встревоженно подтвердил Оми. – Я к ним в головы не лезу, громко слишком, но общая направленность мыслей мне не нравится. Айя-сан, тебе срочно нужно куда-то спрятаться».
Айя оглянулся, нахмурился и одним похожим на связку между двумя позициями в ката движением нырнул в пальмы. Кроуфорд, у которого перед лицом внезапно возник незваный гость, вздрогнул и озадаченно хмыкнул.
«Здесь зелень гуще всего, - несколько раздраженно объяснил сразу всем Айя. – Больше мне нигде не спрятаться».
И прошелестел листьями за спину Кроуфорду. Тот напрягся, ощущая, как сзади устраивается клубок чего-то острого и опасного. Айя спрятался значительно лучше Кроуфорда: видно его не было, и ничего постороннего не блестело из-под пальм. Но зато его присутствие чувствовалось. Очень хорошо чувствовалось.
«У берсерков очень часто бывают проблемы с засадами, - подумал Кроуфорд, ощущая, как сквозь спинку стула ему сверлит левую лопатку холодно-отстраненный взгляд. – Потому что такой коктейль из предвкушения, азарта и жажды крови даже неэмпат почувствует легко».
- В спинке стула, кажется, дыра, - заметил он негромко.
- Нет, - возразили сзади.
- Значит, уже во мне.
- Нет, - в голосе прибавилось едва заметное сожаление. Взгляд перебрался с лопаток Кроуфорда ему на позвоночник, щекотнул затылок и скользнул по шее, оставляя за собой ощутимый холодок. Кроуфорд не выдержал и обернулся. Фудзимия сидел, припав к полу, почти невидимый под листьями чего-то очень раскидистого. Глаза его едва-едва светились, или это падал отблеск солнца из-за витрины?
- Не смотри на меня, - велел Кроуфорд. – Ты можешь думать все это и без зрительного контакта.
- Ты не телепат, откуда тебе знать, о чем я думаю? – Айя поднял голову, усмехнулся Кроуфорду в глаза.
- Не телепат, - согласился тот. – Но я достаточно общался с Фарфарелло, чтобы получить необходимый опыт.
За спиной вздохнули, и взгляд исчез. Впрочем, для того, чтобы чувствовать себя несколько нервно, Кроуфорду хватало самого присутствия его обладателя.
«Шульдих-сан, - встревоженно произнес по мысленной связи Оми, - Айя-сан думает что-то очень жестокое!»
«А конкретнее? – Шульдих, стоящий за дверью, прищурился. – Покажи или расскажи мне».
«О том, что у Кроуфорда-сана красивая кожа. И кровь, наверное, тоже красивая. Он хочет с ним подраться, выбить у него пистолет и подраться врукопашную… или с катаной? Нет, с когтями. Чтобы у Айи-сана когти были, как у большой кошки. А еще он думает, что кровь Кроуфорда-сана будет отвратительно сочетаться с цветом его костюма, и потому в процессе боя надо будет часть одежды с него сорвать. Или срезать. А потом с ног сбить, сверху коленом придавить, катану к горлу и когтями…»
«Дальше не смотри, Оми-кун, - весело заключил Шульдих. – Для продолжения ты еще маленький».
«А он дальше и не стал продумывать, - напряженно произнес Оми. – Только до этого момента. Шульдих-сан, это нормально? То, что у него такие мысли?»
«Абсолютно, - отмахнулся Шульдих. – Для берсерка это еще цветочки. А для берсерка, который со вчерашнего дня ни с кем не дрался – вообще практически благолепие».
Для всех, кроме Кроуфорда, преображение Айи имело только положительные последствия. Ошеломленные школьницы так и не осмелились зайти в магазин, только потоптались возле витрины. Йоджи шумно выдохнул и облегченно сделал попытку взлевитировать под потолок кассовый аппарат. Кен придержал его руками и пнул Йоджи. Тот охнул, но аппарат отпустил.
- Вы, кажется, говорили, что у вас нет продуктов, - Кроуфорд выбрался из пальмового уголка. – Я думаю, стоит зайти в магазин.
- У нас нет только полуфабрикатов, - поправил его Оми. – Но купить чего-нибудь можно.
- Тогда я схожу.
- С чего такое пылкое стремление? – Кен ехидно посмотрел на лидера Шварц. – Айя-кун говорил тебе в пальмах что-то, что заставляет тебя искать убежища в супермаркете?
- Будем считать, что мне срочно необходимо потратить некоторую сумму денег, - мрачно ответил Кроуфорд.
- Идет, - быстро произнес Йоджи. – Магазин через два квартала.
- Устрицы… кетчуп… шоколадная стружка? – Оми разбирал несколько увесистых пакетов, принесенных Кроуфордом из супермаркета. – Смесь для темпуры… чеснок… Кроуфорд-сан, но что из этого готовят?
Кроуфорд промолчал.
- Чесноком можно нашпиговать рыбу и зажарить ее в темпуре, - предположил Кен, разглядывая продукты.
- Полив кетчупом и посыпав шоколадной стружкой, - согласился Шульдих. – И, главное, устрицами сверху пришлепнуть не забудьте!
Кто-то из Вайсс возмущенно булькнул.
- Нет, правда, зачем ты устриц купил? – Йоджи повернулся к Кроуфорду. – Кому из вас афродизиаки понадобились срочно?
- У них есть такой эффект? – уточнил тот. Нет, он знал ответ. Но не признаваться же, что купил первое, что под руку попалось просто от облегчения, что в спину больше никто не смотрит.
- В теории, - Йоджи пожал плечами, взял устрицу и постучал раковиной о стол.
- То, что готовится на кухне, пахнет гораздо лучше, - отметил Айя и решительно направился из торгового зала. Остальные потянулись за ним: обеденный перерыв вступал в свои права.
По кухне витали клубы ароматного дыма и мясного запаха. Была бы зима, стекла бы запотели до состояния полной непрозрачности. Над плитой гордо возвышался Фарфарелло в любимом розовом фартуке Йоджи. Неизвестно откуда взявшийся поварской колпак съехал ему на левый глаз, почти закрывая повязку. Фарфарелло радостно, приглашающее улыбался и показывал кухонным тесаком на стол, где на огромном блюде лежало нечто.
- Что это? – дрогнувшим голосом произнес Кен.
- Мясо, - пожал плечами Наги.
- Отбивные в кляре, - уточнил Фарфарелло.
- О, как интересно! – Йоджи оживился, и отбивные по одной взмыли в воздух, подлетая к нему. – М-м-м, как пахнет! А на вид какие вкусные!
Фарфарелло подошел к нему и предложил:
- Положи на место. Остынут.
Прижатый к шее Йоджи нож очень весомо дополнил фразу.
- Всё-всё, уже кладу, - быстро согласился Йоджи. Под воздействием такого аргумента он даже не уронил на пол ни одной отбивной. Фарфарелло удовлетворенно кивнул и спрятал нож под фартук.
- Фарфарелло готовит только мясо, - объяснял тем временем Наги. – Еще рыбу иногда, если его убедить, что мясо – это мышцы, а они у рыбы есть, и поэтому рыба – это мясо. Но редко.
- Рыба – символ первых христиан, - доверительно сообщил повару Оми (Шульдих уже просветил его насчет некоторых особенностей мировоззрения товарища). – Поэтому готовка рыбы может означать ужасное богохульство.
Фарфарелло одобрительно покосился на него и глубоко задумался.
- Где у вас тарелки? – деловито спросил Шульдих. – Фарфарелло прекрасно готовит, но вот в сервировке обходится минимализмом.
- Там, - Айя мотнул головой в сторону Кроуфорда. Тот вздохнул и начал доставать из кухонного шкафа тарелки, чашки, ножи…
- А вилки? – уточнил он.
- Зачем вилки? – удивленно посмотрел на него Йоджи. – В соседнем ящике палочки для еды.
- Как вы планируете есть это палочками? – Кроуфорд хмыкнул.
- Да обычно, - Кен пожал плечами. – Кто-нибудь, покажите гайдзинам.
Айя подошел к столу, подцепил кусок мяса палочками и, без труда удерживая его на весу, поднес ко рту. Негромко щелкнули зубы, неестественно легко отрезая от отбивной кусок. Кроуфорд непроизвольно вздрогнул.
- Вилки у них здесь, - вместо того, чтобы смотреть на представление, Наги деловито просмотрел содержимое ящиков.
- Эх, а такое было бы зрелище, - вздохнул Йоджи. Судя по лицу, раскаиваться в злостном обмане он не собирался.
Минут десять в кухне довольно жевали.
- И правда очень вкусно, - признал Оми. – Спасибо, Фарфарелло-сан.
Фарфарелло кивнул.
- Но у нас в холодильнике не было мяса, - с сомнением заметил Йоджи. – Мы вообще редко его едим.
- А зря, - не одобрил Кроуфорд. – Это полезно.
- Точно, не было мяса, - вспомнил Кен. – Я только вчера заглядывал.
- Было, - Фарфарелло пожал плечами. – Много.
- Кто купил мясо? – Айя оглядел товарищей. Те замотали головами, отвергая обвинения.
- Встречный вопрос: кто из наших берсерков ходил ночью на охоту? – весело спросил Шульдих. Вайсс слегка позеленели.
Фарфарелло и Айя переглянулись, почти одинаково улыбнулись друг другу.
- Не, это не наше, - довольно отказался Фарфарелло. – В холодильник надо чаще заглядывать.
Остатки отбивных на блюде ответ давать тоже отказывались.
ПримечанияПримечания:
1. Понятие небывшего см. у Элеоноры Раткевич, книга "Джет из Джетевена".
2. Небывшее Кроуфорда и Шульдиха см. в клипе Джедайт и Ко "Солнце под крылом". Очень рекомендуем см..
Осторожно! Режим "сделать хорошо" активирован!
Название: Швайсс
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор
Персонажи: Вайсс, Шварц, оригинальные персонажи, мимопробегающая Мэнкс
Рейтинг: от G до PG
Размер: макси
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: предположительно ООС, АУ-постКапитель: Вайсс, благополучно выплыв из-под маяка, собрались в "Конеко" и пытаются жить дальше. Ни новый Персия, ни Шварц, ни кто-либо из Тварей Тьмы не объявлялся. Но в один прекрасный солнечный день...
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, извращенная фантазия - Шварц, а разнообразные цветы - котятам. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся.
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.Глава 3.
Утро в магазине «Конеко» началось с бесцеремонного встряхивания Шульдиха и требования:
- Вставай. Всё сработало.
Шульдих сонно буркнул что-то в ответ, но уже через секунду сел на постели, уставившись на Кроуфорда. В глазах его медленно исчезали изумление и страх.
- Ритуал сработал, - повторил Кроуфорд, все еще удерживая уже-не-телепата за плечо.
- Да-да, я помню, - Шульдих медленно выдохнул. – Тихо как.
- Привыкай. Неделю тебе так жить.
- Я помню. Все в порядке. Просто непривычно. Все в порядке. И как люди так живут? – Шульдих осторожно потряс головой, словно надеясь, что от резкого движения телепатия снова вернется.
- Приди в себя, - Кроуфорд встряхнул его за плечо. – Не впадай в панику.
- Я никуда не впадаю! – возмутился Шульдих. – Сам ты речка, к морю текущая!
Несколько секунд Кроуфорд постигал неожиданную метафору, а потом поднялся на ноги.
- Идем. Нужно немедленно проверить наших реципиентов.
- Да они спят еще, я ничего не слышу, - отмахнулся Шульдих. – Не слышу… ксо, я ж их не поэтому не слышу.
- Будь уверен, - усмехнулся Кроуфорд, - для того, чтобы узнать, что они проснулись, тебе бы хватило и ушей.
Наги что-то согласно промычал во сне, поправив руку Фарфарелло. Сегодня ночью он явно использовал ее вместо подушки.
В комнате Айи старшие Шварц увидели идиллическую картину: на одной большой кровати спали четверо.
- Что-то у них тут было интересное после того, как они нас выгнали! – возмутился Шульдих.
- Остынь, они же в одежде, - усмехнулся Кроуфорд. – Они просто свалились там, где были.
- Ага, то-то конечностями переплелись так тесно, - Шульдих примерился и пнул чей-то бок в футболке. – Вставать пора!
С кровати донеслось недовольное мычание.
- Нахалы, - восхитился Шульдих. – Их враг бьет, а они дрыхнут.
Он снова приготовился пихнуть кого-нибудь, но почему-то зевнул и сел на кровать.
- Кроуфорд, представляешь, - поделился он, - я знаю, почему они спят. Их новоявленный телепат во сне излучает. И свою сонливость на них перекидывает. И на меня тоже… ну, вы сами напросились!
И Шульдих решительно полез в центр кровати. Его тут же сцапали, слегка взбили, придали необходимую форму и положили сверху голову, три руки и одно пузо.
- Картина маслом «Все любят Шульдиха!» - гордо произнес центр композиции. – Ой, они пихаются.
- Подъем! – рявкнул Кроуфорд. А делать это громко он умел. Когда тебе минимум раз в неделю приходится будить разоспавшегося Шульдиха, командный голос вырабатывается очень быстро.
На Кроуфорда уставились четыре пары сонно-обалделых глаз и почему-то упал цветочный горшок. От последнего тот, впрочем, легко увернулся.
- Шульдих! – обнаружил неучтенного члена накроватного общества Йоджи. – А что это ты тут делаешь?
- Вы уверены, что хотите это знать? – зловеще протянул Шульдих и, дождавшись кивка, ответил: - Я сюда заполз!
- А зачем? – спросил Йоджи.
- Тут тепло и уютно, - пояснил Шульдих.
- А-а-а, - Йоджи слез с кровати и потряс головой. В компании всех троих товарищей он явно выспался не очень хорошо.
Кен спустил ноги на пол, протер глаза. Потом подошел к Кроуфорду и неуверенно сообщил:
- По-моему, ничего не изменилось. Я ничего не чувствую.
- Зато я чувствую отсутствие дара, - успокоил его Кроуфорд. – Скоро и ты его обнаружишь. Пророчества ведь не появляются каждую секунду.
В этот момент трое остальных Вайсс вздрогнули и, судя по лицам, занялись лихорадочным самокопанием.
- Тоже не чувствую разницы, - произнес Айя.
- А у тебя сейчас что-нибудь должно болеть? – уточнил Шульдих. – Если нет, то все в порядке.
- Наверное, - Айя нахмурился. – Спать в такой компании… мне должны были все отлежать.
- Может быть, ты просто был сверху? – предположил Йоджи. – Я вот был сверху, и у меня ничего не болит. Правда, сверхъестественных сил я тоже пока не ощущаю.
- А я ощущаю, - Оми сидел на краю кровати и держался за голову. – Вы все думаете. Какую же ерунду вы все думаете… да еще и все одновременно… а вы – нет, - и он обиженно уставился на Шварц.
- У нас стоят ментальные щиты, - объяснил Кроуфорд. – Их наличие не зависит от наличия паранормальных способностей, а объясняется тренировками. У нас они ставились специально и действуют без поддержки сознания, потому ты и не можешь читать наши мысли.
- А у нас? – спросил Айя, внимательно слушающий лекцию.
- У вас они тоже есть, - Кроуфорд пожал плечами. – Но у вас они слабые, а Шульдих – очень хороший телепат. Взяв его дар, Оми легко может теперь их игнорировать.
- Но мы же люди, - удивился Кен.
- Ментальные щиты могут стоять даже у обычного человека, особенно если он занимается боевыми искусствами: это каким-то образом усиливает защиту сознания. Хотя бы в зачаточном состоянии они есть у большинства людей. Иначе, - Кроуфорд усмехнулся, - миром правили бы паранормы.
- Поправочка, Кроуфорд: телепаты, - Шульдих спрыгнул с кровати и положил руку на плечо Оми. – Пойдем. Учить буду, а то ты свихнешься или всем окружающим мозги спалишь. Где тут у вас тихая уединенная комната с большой кроватью?
- В подвал можно, - предложил несколько заторможенный Оми. – Там тихо, никто не потревожит и диван есть.
- Эй, а зачем вам в обучении кровать? – встревожился Йоджи.
- Ну как то есть зачем? – возмутился Шульдих. – Чтобы было куда положить вашего новоиспеченного телепата… если он устанет!
Айя пошарил под кроватью, достал оттуда катану и показал Шульдиху.
- А я что? – удивился тот. – А я ничего. Я ничего такого делать и не собираюсь! А вы все – извращенцы с неподобающими мыслями.
Йоджи щелкнул часами и продемонстрировал Шульдиху, какая замечательная проволока вылетает оттуда при желании.
- А я что? – еще больше удивился тот. – А я ничего. Обещаю, что без добровольного согласия Оми-куна ничего делать не буду.
Кен натянул на правую руку перчатку и выпустил когти.
- А я что? – в третий раз повторил Шульдих. – А я ничего. Если он будет против, я его и пальцем не трону, честно-честно!
- Да они не всерьез, - сообщил ему Оми, поднимаясь. – Они просто марку держать пытаются, а на самом деле они тебя не хотят резать.
- Это меня очень радует, - кивнул Шульдих. – Пошли.
- Оми-кун! Зачем ты туда идешь? Там окно! Оми-кун, ну окно же!
- Это я подумал, что дверь справа, - довольно признался Йоджи, пока Кен разворачивал Оми в нужную сторону. Шульдих фыркнул и подхватил своего реципиента на руки.
- Лучше повиси пока, мелкий. А то эти твои друзья тебя совсем запутают своими безудержными мыслями.
В едва успевшую закрыться за Шульдихом дверь проскользнул Наги.
- Фарфарелло я связал, - ответил он на безмолвный вопрос Кроуфорда. – Сам распутаться не должен.
- Сейчас это уже не обязательно, - Кроуфорд покачал головой. – Сейчас связывать надо Айю.
- Зачем? – удивился Йоджи. – Разве безумие Фарфарелло является составной частью его силы?
- Да, - ответил Кроуфорд. – Ты не знал?
- Ек, - Йоджи слегка икнул. – Айя-кун, ты это, голосов в голове не слышишь? Кровожадных таких, а?
- Если бы я слышал голоса, - нахмурился Айя, - это был бы Шульдих. Или, на худой конец, Оми. Но их тут нет.
- Уже пошли учиться? – Наги вопросительно посмотрел на Кроуфорда. Тот кивнул.
- Твоему реципиенту тоже надо. Скоро вокруг него будут летать вещи.
- Вжик! – согласилась проволока, вылетев из часов Йоджи и немного полетав вокруг. Ее хозяин неожиданно ойкнул и сел на кровать.
- Она дергается! И скользит! А я ее держу не руками! – поделился он и сосредоточился. Проволока сделала попытку свернуться в неприличный иероглиф. – О, получается!
От обрадованного возгласа оружие Йоджи дернулось, опало и юркнуло обратно в часы.
- Осторожнее, - посоветовал ему Айя. – Ты всех передушишь.
- И вовсе нет! – отмахнулся Йоджи. – Я не хочу вас убивать, и поэтому она никого не душит!
- А зря, - вдруг произнес каким-то севшим голосом Кен. – Нам нужно будет научиться убивать друг друга.
Старшие Вайсс с тревогой посмотрели на товарища.
- Я в порядке, - сдавленно успокоил их Кен. Подошел к Кроуфорду, посмотрел ему в глаза. – Это оно, да?
Кроуфорд кивнул.
- Как же у вас крыша-то на месте еще… - посочувствовал Кен, садясь на кровать.
- А что ты видел? – Айя зачем-то разглядывал собственные руки.
- Нас, - Кен сглотнул. – Мы сражались. Где-то в парке аттракционов, кажется. И ты убил Оми, а я убил Йоджи и тебя.
Во всеобщем молчании он почти выкрикнул:
- Это была инсценировка! Игра! Мы изобразили всё это для какого-то гайдзина, потому что он держал в заложниках Мэнкс, и мы не могли просто прийти и его убить! А потом пришли! И убили!
- Убивать гайдзинов – это хорошо, - выдохнул Айя. – А ты точно видел, что это не настоящее?
- Да! – Кен нервно щелкнул когтями багнака. – Я видел, как мы встаем потом, злые и очень раздраженные.
- Все зло в мире – от гайдзинов, - нервно поделился мнением Йоджи. Створка окна согласно хлопнула.
- Хорошее видение, - заметил молчавший до того Кроуфорд. Кен подскочил.
- Да?!
- Да, - тот поправил очки. – Тебе могли не показать развязку.
Кен слегка побледнел и снова сел.
- Присоединяюсь к вопросу товарища: как у вас, пророков, крыша не едет? – Йоджи только головой покачал.
- Не понимаю, - во всеобщем молчании Айя обвел взглядом комнату. – Я все еще не чувствую разницы.
Он встал, подошел к письменному столу и взял нож для разрезания бумаги.
- Бац! – это подпрыгнувший к нему Йоджи стукнул его книгой по голове.
- Хм, - отметил Айя. – Мне действительно не больно.
- Так я ж тебя несильно, - смутился Йоджи, деликатно отбирая у товарища нож.
- И голова не кружится, - продолжил Айя. – И шишки, наверное, не будет. И… да, я действительно не против кого-нибудь убить. Жаль, что нам не дают миссий.
- Нет, - усмехнулся Кроуфорд. – Это, наоборот, очень хорошо, что вам не дают миссий. В свое время поймете.
- Вы ведь не уйдете сейчас просто так? – немного жалобно спросил Кен, когда все они уже собрались на кухне. Накануне Айя предусмотрительно повесил на дверь табличку «переучет», и потому их никто не пытался побеспокоить.
- Желательнее всего нам провести здесь всю эту неделю, - ответил Кроуфорд, заваривая кофе. – Чтобы вы не разрушили пол-Токио от избытка чувств.
- Да, я такой! – гордо кивнул Йоджи. – Я могу!
И слегка потрескал горшок с кактусом: для демонстрации способностей.
- Не порть предметы, - произнес Айя, доставая из холодильника салат.
- Чтобы не портить предметы, ему надо обучаться, - вставил Наги. – У меня. Необученный телекинетик – стихийное бедствие.
- Обученный иногда тоже, - пробормотал Кроуфорд.
- А я и не против, - пожал плечами Йоджи. – Мне самому интересно.
- А я развязался, - гордо произнес Фарфарелло, появляясь в дверях кухни. Сидевший ближе всех к нему Кен вздрогнул.
- Очень необычные ощущения, - поделился впечатлениями Фарфарелло. – Всё чувствуется совсем не так, как раньше. Особенно если сильно.
И с восхищенной улыбкой на лице приложился головой о косяк.
Айя встал, с сомнением посмотрел на собственного донора и подошел поближе. Фарфарелло щедро уступил ему место, Айя взглядом поблагодарил его и тоже стукнулся головой.
- Согласен, - кивнул он. – Ощущения странные.
- Попробуй посильнее, - предложил Фарфарелло.
- Нет, - отказался Айя. – Тогда у меня будет сотрясение мозга, а почувствую я это слишком поздно.
И пошел по направлению к ванной, огибая все предметы на расстоянии ровно в полметра – хоть циркуль сверяй.
- Мне, наверное, тоже надо учиться, - Кен растерянно посмотрел на Кроуфорда.
- Нет, - тот покачал головой. – Этот дар спонтанен, а за неделю я все равно не научу тебя вызывать строго определенные видения. Могу только посоветовать сразу же записывать их: молодым пророкам всё обычно представляется очень сумбурно. Странно, что твое первое видение было таким подробным.
Кена передернуло.
Фарфарелло шагнул обратно к двери и уселся на пол.
- Ты чего? – Йоджи подошел к нему с тарелкой в руках.
- Я жду Фудзимию-сана, - пояснил тот.
- Но зачем?
- Для тренировки. Нужно тренироваться.
- Не сейчас, - строго сказал Кроуфорд. – Позже. Дай ему хотя бы освоиться с новыми возможностями.
- Не сейчас, - легко согласился Фарфарелло. – Позже.
Но от двери не отошел.
- Позже – это минимум завтра, - уточнил Кроуфорд. Фарфарелло молча посмотрел на него.
- А лучше – послезавтра.
На лице Фарфарелло легко прочиталось: «Да ладно!»
- Иначе это будет рискованно для вас обоих.
Фарфарелло уверенно кивнул.
- И вам больше не дадут подраться.
- Тогда я буду готовить обед, - переменил тему разговора Фарфарелло и двинулся к холодильнику.
- Рано же еще! – удивился Кен. – Ты лучше завтрак сначала съешь.
- Мне скучно, - объяснил Фарфарелло. – Если я буду делать обед, скучно мне не будет.
- Ты просто вбил себе в голову, что тебе необходимо прямо сейчас подраться с Фудзимией, - Наги насмешливо посмотрел на товарища.
- Да, - охотно согласился тот.
В этот момент предмет их обсуждения зашел в кухню. Мокрый, несколько взъерошенный, босиком и в одном полотенце.
Оценив количество направленных на него взглядов, Айя предпочел ретироваться со всей скоростью, на которую только был способен Белый Охотник Света. Хлопнула дверь.
- А вот не будешь теперь в своей набедренной повязке по дому шастать, - злорадно заявил Йоджи. Кен смущенно потупился: ему было неловко за товарища. Ну и что, что Айя-кун после душа не любит надевать купальный халат и предпочитает сохнуть в полотенце? Пока по дому не стали расхаживать всякие посторонние Шварц, это никому не мешало!
Кроуфорд усмехнулся и поправил очки, размышляя об еще одном преимуществе временного проживания у Вайсс. Фарфарелло разочарованно вздохнул.
Был бы здесь Шульдих… ох, был бы здесь Шульдих! Он бы не упустил случая высказаться по такому замечательному поводу. Но Шульдиха здесь не было, и, возможно, к счастью.
Во второй раз Айя зашел на кухню уже полностью одетый и при мече. Кроуфорд поднялся со стула и пошел по направлению к душу с таким видом, как будто он каждое утро делал это именно в доме Вайсс.
В ближайшие часы в магазине «Конеко» было тихо. Шульдих и Оми как закрылись в подвале, так и не показывались. Только слышались иногда подозрительные шорохи снизу. Наги пытался научить Йоджи справляться с собственным даром. Успех пока был переменным. Кроуфорд занял компьютер Оми, а Айя мыл посуду. Фарфарелло облазил весь дом, прошерстил все укромные места и был пойман над ящиком с гранатами.
- Вы сами не даете мне подраться с Фудзимией, - объяснил он. – Мне скучно!
- Теперь точно не дадим, - буркнул Кен. – Вдруг ты будешь драться с ним нашими гранатами? А они, между прочим, по описи выданы!
На самом деле Кен врал. Гранаты, как и взрывчатка, усыпляющий газ и прочие милые заначки цветочного магазина, приобретались исключительно на собственные деньги мирных флористов и откладывались на черный-черный день.
- Не буду, - отказался Фарфарелло. – Это неинтересно. Драться надо холодным оружием.
И показал Кену нож.
- Тогда подумаем, - пообещал тот. – А раз тебе скучно, пошли цветы поливать. Ты умеешь ухаживать за цветами?
- Нет.
- А придется.
- Я тебе все поломаю и утоплю, - фыркнул Фарфарелло.
- Поломаешь, - согласился Кен. – Но особого вреда от этого не будет.
- Предвидишь? – Фарфарелло с интересом посмотрел на Кена.
- Нет. Гарантирую, - и тот вручил грозному и частично безумному наемному убийце лейку.
Поставив на место последнюю тарелку, Айя вышел из кухни и направился к лестнице.
Было бы недопустимо полагать, что в магазине «Конеко» был только один подвал: тот самый, с винтовой лестницей и экраном, с которого шла трансляция для четырех зрителей. С торговой территории вниз отходил склад, а еще сбоку – большое полупустое помещение с высоким потолком. Ведь странно организовать группировку наемных убийц и не устроить им место для оттачивания своих навыков, правда? Айя шел в тренировочный зал.
Несколько разминочных упражнений он провел довольно быстро, просто чтобы разогреть мышцы. Затем взял в руки меч.
С каждым шагом Айя осознавал: что-то действительно изменилось. Словно бы исчезло нечто, сковывающее движения, стягивающее мышцы и связки, не дающее перемещаться так, как нужно. Сейчас это нечто не мешало. Можно было сделать шаг шире, движение руки – прямее и четче, переход – правильнее. Да, правильнее. С каждым движением он понимал: сегодня он на четверть шага ближе к совершенству, чем был раньше.
Единственное, чего недоставало в этой пляске теней и стали – врага. Врага, которого можно было бы разрубить надвое ударом клинка и повернуться к следующему. У Айи не получалось до этого рубить противника пополам, но он почему-то не сомневался: сейчас бы вышло.
Примерно в этот момент Кен заметил, что зеленая пластмассовая лейка с розовым цветочком стоит на полке в гордом одиночестве. Ругнувшись, он сунул секатор в карман фартука и побежал вниз.
Следующее движение Айи вышло быстрее, чем он предполагал, и меч столкнулся с чужим клинком. Айя довольно улыбнулся противнику и рванул катану в сторону, пытаясь разрезать ему руки. Два лезвия расстались с почти сладострастным стоном, чтобы через доли секунду столкнуться снова. Теперь по тренировочному залу метались, изгибаясь неестественными линиями и звеня сталью, уже две тени.
Заглянув внутрь и оценив диспозицию, Кен прокрался к ближайшему шкафчику и достал оттуда аптечку.
- Видение? – поинтересовался Кроуфорд, непонятно как оказавшийся у него за спиной.
- Простейший анализ ситуации, - мотнул головой Кен.
- Лучше сразу «скорую», - предложил Наги, спускаясь вниз. - И давно они так?
- Не знаю, - Кен вздохнул. – Но вроде оба еще более-менее целы.
Наги поднял руку и тут же досадливо поморщился:
- Йоджи, растащи их.
- Как? – поинтересовались с лестницы.
- Да элементарно. Берешь и стукаешь каждого о стену. Только осторожно, чтобы несущие конструкции не повредить.
- Чьи? – заинтересовался Йоджи, втискиваясь в дверной проем.
- Строения, конечно, - Наги пожал плечами. – Повредить несущие конструкции Фарфарелло – это еще уметь надо. Давай. Ты же много раз видел, как я это делаю!
- Всего пару раз, - Йоджи неуверенно поднял руку. Увы, но туманный вихрь в центре зала распадаться не желал.
- Может, я их проволокой? – часы с готовностью щелкнули. – Это у меня намного лучше получается!
- Их друг к другу привязывать нельзя, - возразил Наги. – У Фарфарелло рефлексы и телескопическое лезвие его странного ножа. Всадит под ребра тому, кто будет находиться ближе всех.
- Но они не летят к стенам! – возмутился Йоджи.
- Представь себе, что распутываешь свою проволоку, - подсказал Наги.
- Тогда я их вытяну в ниточку, - Йоджи помотал головой.
- Тогда представь себе, что растаскиваешь клубок расшалившихся котят, - усмехнулся Кроуфорд.
- В такой клубок я бы просто засунул руку, - возразил Йоджи. – Но если я суну руку в это, руки у меня не будет. И за остальные части тела я тоже не ручаюсь. Мы пойдем другим путем.
Он театрально взмахнул руками, и в воздух взмыли два гимнастических мата.
- Операция «Мухобойка», - произнес Йоджи, и маты устремились вниз. Первый промазал, но не упал к земле под воздействием силы тяжести, а поддал сражающимся под колени. Второй шлепнулся сверху.
Зажатый между двумя матами Айя вывернул голову так, что у Кроуфорда заныла шея, и многообещающе посмотрел на стоящих в проходе.
- Кто-то мешает мне тренироваться, - вкрадчиво произнес он.
- А-а я тоже тренируюсь, - нашелся Йоджи, подтаскивая в центр зала еще два мата.
- Айя-кун, поставь шею на место, - предложил Кен. – У тебя сейчас голова отвалится.
- Ерунда, я прекрасно себя чувствую, - Айя извернулся еще сильнее и попытался выдраться из хватки матов.
Шлеп! Шлеп! Два дополнительных мата плюхнулись сверху и скрутились вокруг жертвы в трубочку.
- Ой! Шаурма получилась, - удивился Йоджи. – Ой! Шипящая шаурма! Оригинально… Ой! Из шаурмы начинка убегает!
- Я не шаурма, - Айя, взъерошенный и со злыми глазами, выползал из матов.
- Да не вопрос! – покладисто отозвался Йоджи. Шлеп! Шлеп! – Сэндвич!
Айя, уже почти выбравшийся и тут же зажатый между двумя матами, яростно задергался.
- Сэндвичем тоже быть не хочешь? – Шлеп-шлеп-шлеп-шлеп! – Слоеный пирожок!
- У шаурмы фиксация лучше, - заметил Кроуфорд, наблюдая за зрелищем.
- Но у нее головной конец свободен, - возразил Йоджи. – Выползти проще.
Айя выдрался из матов и одним стелющимся движением подскочил к Йоджи.
- Я тебя убивать не буду, - пообещал он. – И расчленять – тоже. Я не такой псих, как вы все считаете. А вот внеочередная готовка тебе гарантирована.
- Ни в коем случае! – возразил Кроуфорд. – Телекинетиков на кухню пускать опасно. Ты даже не представляешь себе, откуда тебе придется выковыривать твой обед.
- И вообще, - бодро произнес Йоджи, - нас теперь восемь, поэтому очередность дежурств на кухне вполне можно пересмотреть!
- Ты хочешь сказать, что мы будем готовить? – уточнил Кроуфорд.
- Вы предпочтете, чтобы это делали берсерк с телекинетиком? – вопросом на вопрос ответил Йоджи.
- Пожалуй, ты прав, - согласился Кроуфорд.
Айя раздраженно вздохнул и, отодвинув с прохода Наги, начал подниматься по лестнице.
- Ты куда? – окликнул его Кен.
- К себе, - донеслось сверху. – Не дали потренироваться – хотя бы меч почищу. Уход за оружием успокаивает.
- Не берсерков, - тихо проронил Кроуфорд.
Фарфарелло тем временем тоже выпутался из матов и с видимым удовольствием оглядывал собственные руки, на которых кое-где остались следы от меча Айи.
- Интересные ощущения, - поделился он с окружающими. – В жизни не предполагал, что у меня столько всего внутри.
- У тебя его еще больше, - фыркнул Наги. – Просто всё тебе отбить еще не успели.
- Ну вот ты подрался с Фудзимией, - Кроуфорд поправил очки. – Что дальше?
Улыбка Фарфарелло стала раза в полтора шире.
- Нет, ты не понял. Ты уже подрался с Фудзимией. Что дальше?
- Повторю, - Фарфарелло сверкнул единственным глазом. – Никто из нас не одноразовый, как бы старательно не намекали на это всякие пророки.
Кен вздохнул и протянул врагу упаковку с бинтами. Как и предполагалось в его аналитических построениях, она все-таки понадобилась.
В соседнем подвале было темно и тихо, и Оми, забравшийся на диван с ногами, чувствовал спиной жесткую и горячую грудь Шульдиха.
- Видишь, все получается, - ухо щекотало дыхание, Шульдих не говорил, а только шептал почти беззвучно. – Ты уже умеешь не слышать, а это главное. Без этого умения ты очень, очень быстро сойдешь с ума и обратно не вернешься. А это совсем, совсем не нужно.
Оми кивнул. Сходить с ума ему не хотелось. Вокруг медленно кружилась темнота, а на лице лежали горячие и сухие ладони, закрывающие ему глаза. Спиной он ощущал, как у Шульдиха очень быстро и часто стучит сердце.
- А сейчас мы будем учиться слышать, - вкрадчивый шепот шел откуда-то справа. – Потянись наверх. Там есть несколько сознаний. Слышишь их? Расскажи мне о них. Расскажи.
- Да, они там есть, - хриплым от долгого молчания голосом произнес Оми. – Там кто-то думает, что… что опять кончается перекись водорода и надо купить еще. И что он так и знал. Ой, картинка! Да какая яркая!
- Какая? – Шульдих коснулся губами его уха.
- Кен-кун сидит и зачем-то бинтует руку Фарфарелло, - объяснил Оми. – А тот лыбится. Очень довольно лыбится.
- А где это? – Шульдих слегка сместился, и Оми почувствовал лодыжкой его обнаженную ступню.
- Какое-то большое помещение. Освещение слабое. Раз это не этот подвал, тогда…
- Постой, мелкий, - в голосе Шульдиха заискрился смех, - у вас что, два подвала?
- Э-э-э… да!
- Постой, мелкий. У вас что, больше двух подвалов?
- А вот не скажу!
- И не надо, - покладисто согласился Шульдих, - рассказывай дальше. Что ты видишь?
- Чьи-то очень странные мысли вижу, - Оми вздрогнул. – Сытые, довольные и с когтями.
- А, это Фарфарелло, - объяснили из-за спины. – Он с кем-то подрался. Всегда так думает после хорошей тренировки… пока я соскребаю себя с пола. Странно, щиты у него спали, что ли?
- Я его плохо ощущаю, - уточнил Оми. – Как сквозь стекло.
- Тогда ладно, тогда всё в порядке. А еще?
- Что-то радостное и с пузырьками, как от шампанского, - Оми улыбнулся. – И думает про тентакли.
- Про тентакли? – Шульдих хмыкнул. – Осьминожьи?
- Нет, свои, - Оми покачал головой, чужие ладони слегка скользнули по его лицу. – Это Йоджи-кун. Он ощущает свой телекинез как дополнительные конечности.
- Примитивная трактовка, - фыркнул за спиной Шульдих. – Телекинез – это скорее дополнительное тело. Впрочем, чего ждать от новичка…
- Ему весело и интересно, - продолжил Оми. – Ой! Я вижу Наги его глазами! И он улыбается.
- Это естественно, - судя по голосу, Шульдих тоже улыбался. – Раньше это его постоянно учили, а теперь он сам дорвался. Ой, отыграется он на твоем товарище, ой, отыграется…
- А это, наверное, и есть Наги. Такой клубок пустоты.
- Да, щиты у мальчика всегда были хорошие, - Шульдих снова слегка пошевелился, и Оми почувствовал, как его покрепче обхватили руками, все еще закрывая ладонями глаза. – Смотри дальше. Там есть еще люди.
- Есть, - покорно согласился Оми. – Я слышу чье-то сознание. Оно холодное и какое-то оскольчатое. И я вижу чьи-то глаза, отражающиеся в клинке.
- Светящиеся? – деловито уточнил Шульдих.
- Да, немножко, - кивнул Оми. – И лиловые. Наверное, это Айя-кун. У него иногда такие глаза, когда солнце. Он одновременно и радуется, и злится… А глубже мне как-то не хочется соваться. Очень уж у него мысли странные, как в северных морях перед штормом.
- А к берсеркам в голову лезть вообще чревато, - сообщил Шульдих. – Особенно неопытным телепатам. Так что хорошие у тебя, мелкий, рефлексы. Полезные для здоровья.
- А Кроуфорд-сан как-то не находится, - вздохнул Оми. – Совсем. Это у него такие щиты хорошие, да?
- Да, щиты у него на уровне, - судя по голосу, Шульдих вспоминал что-то приятное. – Потому что я в свое время очень любил под них лезть.
- А он считал давать по голове непедагогичным? – заинтересовался Оми.
- Почему же? Очень даже педагогичным. Но ведь одно другому не мешает? Ты поищи еще. Может быть, найдешь.
- Йоджи-кун думает неприличное слово, - буркнул Оми. – Очень старательно думает. Он хочет сплести его телекинезом из проволоки.
- В одной сказке тоже надо было сделать слово, только не из проволоки, а изо льда, - Шульдих усмехнулся. – И, полагаю, не такое.
- А еще… ой! – Оми покраснел. – Айя-кун опять ходил по дому в неподобающем виде.
- Это как? – Шульдих заинтересованно наклонился совсем близко к уху Оми.
- Ну, он, когда из душа выходит, халат надевать не любит, а только в полотенце заворачивается, - сбивчиво объяснил Оми. – А полотенце у него маленькое и выглядит… не очень гостеприимно. И это кто-то из ваших увидел. Потому что восхитился, а наши-то уже привыкли все.
- Эх, что я пропустил! – страдальческим шепотом взвыл Шульдих.
- И ничего интересного, - пробурчал Оми. – А еще кто-то думает о кишках… нет, о колбасках. Вкусно думает.
- Естественно, - Шульдих явственно облизнулся. – Вот съездим мы с тобой, мелкий, в Германию, я тебя такими колбасками накормлю!..
- Эй, а с чего это мы с тобой в Германию поедем? – вскинулся Оми.
- Э-э-э… потому что там вкусные колбаски?
- Ой, темнишь ты что-то, - Оми поморщился.
- Я же Тварь Тьмы, мне положено, - легко согласился Шульдих. – Хорошо их чувствуешь? Тех, кто наверху?
- Ага. Сейчас, кажется, всех сразу, - голос Оми звучал немного заторможено. – Потому и не могу понять, кто там о чем думает.
- А меня ты чувствуешь? – вкрадчиво шепнула темнота у правого уха.
- Еще как! – Оми поерзал лопатками по груди Шульдиха.
- Да не так. Мыслями. Иди сюда. Я открылся, видишь? Щитов нет, - шепот Шульдиха ощущался уже кожей, оплетал виски и шевелил волосы.
- Не-е, я туда не пойду, - Оми вздрогнул. – Раз куда-то так старательно зовут, значит, там ждут.
- Иди, - попросил Шульдих, пальцы его слегка дрогнули на лице Оми. – Иди.
- Я и так вижу, что ты похож на большого кота, который ходит кругами и мявчит, - буркнул Оми.
- Мявчу, - согласился Шульдих с едва ощутимой в голосе тоской. – У тебя есть вкусное, а ты не даешь.
Впрочем, в следующую же секунду голос его снова стал прежним.
- Тогда попробуй ощутить что-нибудь за пределами магазина.
- Тепло, солнечно и малиновое варенье, - с готовностью отозвался Оми. – Это Момоэ-сан вышла погреться. Хорошо, что она уже старенькая и плохо соображает.
- Уверяю тебя, она соображает значительно лучше, чем вам всем кажется, - смех Шульдиха защекотал шею. – Просто ей хватает мудрости оставаться наблюдателем.
- Да, я вижу теперь, - голос Оми звучал немного обиженно. – Она думает, что эти милые мальчики опять куда-то вляпались.
- Она права, - хмыкнул Шульдих. – Еще как права.
- Ой! – Оми напрягся. – Я чувствую кого-то опасного! У него мысли холодные и острые! Он ждет, он выжидает… он сидит в засаде, он следит! Он охотится на нас!
- Да? Покажи-ка мне его.
- Но я не знаю, как!
- Просто поделись образом. Как мячик в детской игре кидаешь… о, как смску отправляешь.
Треньк!
- А почему от тебя смски со звуком спускаемой тетивы приходят? – с искренним интересом спросил Шульдих.
- Не знаю. Первое, что попалось. Шульдих, сделай что-нибудь! Он же уже нас заметил, он сейчас нападет!
- Не беспокойся, Оми-кун. Это просто кот за птичкой охотится.
- Неплохое нам место Вайсс обустроили, - Фарфарелло растянулся на постели.
- Чем-то на камеру в психиатрии похоже, - возразил Наги.
- Стены же твердые? – Фарфарелло пожал плечами.
- Зато полы мягкие.
- Это они матрасов накидали, - Фарфарелло лениво перевернулся на живот и потыкал пальцем постель. – А в матрасах – пружины.
- Не надо их доставать, - попросил Наги.
- Не буду, - кивнул Фарфарелло. – Это невежливо – потрошить чужие матрасы.
- Странно, пока эйфория от появления способностей вполне умеренная, - Кроуфорд тоже сел на застеленный матрасами и подушками пол. – Я ожидал значительно худшего. А так у нас имеются всего лишь телекинетик, потрескавший половину собственных цветочных горшков и всех пере… трогавший своими щупальцами, берсерк, подравшийся с берсерком, и пророк, выглядящий так, словно его ударили по голове.
- И телепат в неизвестном нам состоянии, - добавил Наги. – Шульдих так и не показывался с утра. Что они там делают?
Фарфарелло захихикал.
- Полагаю, учатся ударными темпами, - Кроуфорд пожал плечами. – Шульдиху сейчас тяжелее всех. Мой дар и так, бывает, спит днями. Ты, Фарфарелло, получаешь от его отсутствия удовольствие. Ты, Наги, можешь осознанно не применять свои способности. Шульдих так не может, его телепатия присутствует в его жизни всегда, хочет он того или нет. Поэтому он и ныряет с головой в работу, чтобы отвлечься от тишины в голове.
- И вовсе нет! – обсуждаемый объект появился в дверях и с разбегу плюхнулся на постель. – Я просто греюсь рядом с огоньком.
- И как успехи? – Кроуфорд поправил подушку.
- Он уже умеет не слышать то, что вокруг, - отчитался Шульдих. – И слышать тоже. Сознания, правда, путает еще, но это мелочи. Последние полдня мы с ним мысленную связь протянуть пытались, но пока не получается.
- Ты слишком гонишь, Шульдих, - Кроуфорд покачал головой. – Сбавь темп.
- Еще чего! – Шульдих фыркнул. – Оми – очень способный мальчик. Разум изворотлив, как у любого потомственного Такатори. Из него бы такой телепат вышел – закачаешься!
- Все равно сбавь. Если он надорвется, плохо будет и тебе тоже.
- Угу, - Шульдих насупился. – Чем быстрее он установит мысленную связь, тем раньше я получу хотя бы часть своей силы. Хотя бы касаниями! И вообще, у нас скоро непременно получится. Он уже смски отправлять научился.
- Какие смски? – Кроуфорд посмотрел с легким удивлением.
- Ментальные образы, - объяснил Шульдих. – Так забавно он их делает: сначала в голове тренькает, а потом появляется конвертик, перевязанный ленточкой. Надо потрогать, и тогда он развернется в образ.
- Ну у вас и система, - Кроуфорд ощутил желание потрясти головой.
- Да уж не Розенкройц! – гордо произнес Шульдих.
- А Йоджи-сан все время пытается выплести из своей проволоки какие-то неизвестные мне иероглифы, - поделился Наги. – Кроуфорд-сан, вы не знаете, что это значит?
Он нацарапал на полу несколько линий.
- Не знаю, - Кроуфорд пожал плечами. – Я же американец. Ты среди нас единственный японец, и раз уж даже ты не знаешь…
- А такой? – Наги начертил еще один иероглиф.
- Похож на оленя, поторого сбили по очереди танк и самолет, - попытался помочь Шульдих. – Или на прихлопнутого комара.
- А первый похож на Фудзимию в бою, - добавил Фарфарелло. Увидев недоумение на лице Наги, пояснил, обводя пальцем линии: - Сначала по ногам, потом колющим между ребер, снизу вверх под мышку и, если не получилось убить раньше, сзади по шее. Красивая связка.
- А если и это не вышло, то ногой по заднице? – с интересом спросил Шульдих, указывая на единственный неочерченный Фарфарелло штрих.
- Вот так всегда, - философски вздохнул Наги. – Как только кто-нибудь придумает красивую метафору, придет Шульдих и все опошлит.
- Да ладно, - Шульдих пожал плечами. – Мы с тобой, Наги, хорошие учителя. Нам весело со своими учениками.
Наги, подумав, кивнул.
- Завтра будет веселее, - оскалился Фарфарелло. – Они собираются открывать магазин.
- Ой-ой, - оценил Наги. – Кроуфорд-сан, вы не преуменьшили их эйфорию?
- Может быть, - Кроуфорд пожал плечами. – Но я бы в такой ситуации тоже не стал бы резко изменять свое обычное поведение. Может показаться подозрительным.
- А мы посмотрим, - Шульдих мечтательно уставился в потолок. – Мы просто не можем не посмотреть на это!
- Разумеется. Их необходимо страховать, чтобы не провалились сами и не утянули за собой нас. Поисковая команда уже два часа как должна быть в городе.
- Это будет увлекательно, - Шульдих улыбнулся потолку. – Да. Очень увлекательно.
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор
Персонажи: Вайсс, Шварц, оригинальные персонажи, мимопробегающая Мэнкс
Рейтинг: от G до PG
Размер: макси
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: предположительно ООС, АУ-постКапитель: Вайсс, благополучно выплыв из-под маяка, собрались в "Конеко" и пытаются жить дальше. Ни новый Персия, ни Шварц, ни кто-либо из Тварей Тьмы не объявлялся. Но в один прекрасный солнечный день...
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, извращенная фантазия - Шварц, а разнообразные цветы - котятам. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся.
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3.Глава 3.
Утро в магазине «Конеко» началось с бесцеремонного встряхивания Шульдиха и требования:
- Вставай. Всё сработало.
Шульдих сонно буркнул что-то в ответ, но уже через секунду сел на постели, уставившись на Кроуфорда. В глазах его медленно исчезали изумление и страх.
- Ритуал сработал, - повторил Кроуфорд, все еще удерживая уже-не-телепата за плечо.
- Да-да, я помню, - Шульдих медленно выдохнул. – Тихо как.
- Привыкай. Неделю тебе так жить.
- Я помню. Все в порядке. Просто непривычно. Все в порядке. И как люди так живут? – Шульдих осторожно потряс головой, словно надеясь, что от резкого движения телепатия снова вернется.
- Приди в себя, - Кроуфорд встряхнул его за плечо. – Не впадай в панику.
- Я никуда не впадаю! – возмутился Шульдих. – Сам ты речка, к морю текущая!
Несколько секунд Кроуфорд постигал неожиданную метафору, а потом поднялся на ноги.
- Идем. Нужно немедленно проверить наших реципиентов.
- Да они спят еще, я ничего не слышу, - отмахнулся Шульдих. – Не слышу… ксо, я ж их не поэтому не слышу.
- Будь уверен, - усмехнулся Кроуфорд, - для того, чтобы узнать, что они проснулись, тебе бы хватило и ушей.
Наги что-то согласно промычал во сне, поправив руку Фарфарелло. Сегодня ночью он явно использовал ее вместо подушки.
В комнате Айи старшие Шварц увидели идиллическую картину: на одной большой кровати спали четверо.
- Что-то у них тут было интересное после того, как они нас выгнали! – возмутился Шульдих.
- Остынь, они же в одежде, - усмехнулся Кроуфорд. – Они просто свалились там, где были.
- Ага, то-то конечностями переплелись так тесно, - Шульдих примерился и пнул чей-то бок в футболке. – Вставать пора!
С кровати донеслось недовольное мычание.
- Нахалы, - восхитился Шульдих. – Их враг бьет, а они дрыхнут.
Он снова приготовился пихнуть кого-нибудь, но почему-то зевнул и сел на кровать.
- Кроуфорд, представляешь, - поделился он, - я знаю, почему они спят. Их новоявленный телепат во сне излучает. И свою сонливость на них перекидывает. И на меня тоже… ну, вы сами напросились!
И Шульдих решительно полез в центр кровати. Его тут же сцапали, слегка взбили, придали необходимую форму и положили сверху голову, три руки и одно пузо.
- Картина маслом «Все любят Шульдиха!» - гордо произнес центр композиции. – Ой, они пихаются.
- Подъем! – рявкнул Кроуфорд. А делать это громко он умел. Когда тебе минимум раз в неделю приходится будить разоспавшегося Шульдиха, командный голос вырабатывается очень быстро.
На Кроуфорда уставились четыре пары сонно-обалделых глаз и почему-то упал цветочный горшок. От последнего тот, впрочем, легко увернулся.
- Шульдих! – обнаружил неучтенного члена накроватного общества Йоджи. – А что это ты тут делаешь?
- Вы уверены, что хотите это знать? – зловеще протянул Шульдих и, дождавшись кивка, ответил: - Я сюда заполз!
- А зачем? – спросил Йоджи.
- Тут тепло и уютно, - пояснил Шульдих.
- А-а-а, - Йоджи слез с кровати и потряс головой. В компании всех троих товарищей он явно выспался не очень хорошо.
Кен спустил ноги на пол, протер глаза. Потом подошел к Кроуфорду и неуверенно сообщил:
- По-моему, ничего не изменилось. Я ничего не чувствую.
- Зато я чувствую отсутствие дара, - успокоил его Кроуфорд. – Скоро и ты его обнаружишь. Пророчества ведь не появляются каждую секунду.
В этот момент трое остальных Вайсс вздрогнули и, судя по лицам, занялись лихорадочным самокопанием.
- Тоже не чувствую разницы, - произнес Айя.
- А у тебя сейчас что-нибудь должно болеть? – уточнил Шульдих. – Если нет, то все в порядке.
- Наверное, - Айя нахмурился. – Спать в такой компании… мне должны были все отлежать.
- Может быть, ты просто был сверху? – предположил Йоджи. – Я вот был сверху, и у меня ничего не болит. Правда, сверхъестественных сил я тоже пока не ощущаю.
- А я ощущаю, - Оми сидел на краю кровати и держался за голову. – Вы все думаете. Какую же ерунду вы все думаете… да еще и все одновременно… а вы – нет, - и он обиженно уставился на Шварц.
- У нас стоят ментальные щиты, - объяснил Кроуфорд. – Их наличие не зависит от наличия паранормальных способностей, а объясняется тренировками. У нас они ставились специально и действуют без поддержки сознания, потому ты и не можешь читать наши мысли.
- А у нас? – спросил Айя, внимательно слушающий лекцию.
- У вас они тоже есть, - Кроуфорд пожал плечами. – Но у вас они слабые, а Шульдих – очень хороший телепат. Взяв его дар, Оми легко может теперь их игнорировать.
- Но мы же люди, - удивился Кен.
- Ментальные щиты могут стоять даже у обычного человека, особенно если он занимается боевыми искусствами: это каким-то образом усиливает защиту сознания. Хотя бы в зачаточном состоянии они есть у большинства людей. Иначе, - Кроуфорд усмехнулся, - миром правили бы паранормы.
- Поправочка, Кроуфорд: телепаты, - Шульдих спрыгнул с кровати и положил руку на плечо Оми. – Пойдем. Учить буду, а то ты свихнешься или всем окружающим мозги спалишь. Где тут у вас тихая уединенная комната с большой кроватью?
- В подвал можно, - предложил несколько заторможенный Оми. – Там тихо, никто не потревожит и диван есть.
- Эй, а зачем вам в обучении кровать? – встревожился Йоджи.
- Ну как то есть зачем? – возмутился Шульдих. – Чтобы было куда положить вашего новоиспеченного телепата… если он устанет!
Айя пошарил под кроватью, достал оттуда катану и показал Шульдиху.
- А я что? – удивился тот. – А я ничего. Я ничего такого делать и не собираюсь! А вы все – извращенцы с неподобающими мыслями.
Йоджи щелкнул часами и продемонстрировал Шульдиху, какая замечательная проволока вылетает оттуда при желании.
- А я что? – еще больше удивился тот. – А я ничего. Обещаю, что без добровольного согласия Оми-куна ничего делать не буду.
Кен натянул на правую руку перчатку и выпустил когти.
- А я что? – в третий раз повторил Шульдих. – А я ничего. Если он будет против, я его и пальцем не трону, честно-честно!
- Да они не всерьез, - сообщил ему Оми, поднимаясь. – Они просто марку держать пытаются, а на самом деле они тебя не хотят резать.
- Это меня очень радует, - кивнул Шульдих. – Пошли.
- Оми-кун! Зачем ты туда идешь? Там окно! Оми-кун, ну окно же!
- Это я подумал, что дверь справа, - довольно признался Йоджи, пока Кен разворачивал Оми в нужную сторону. Шульдих фыркнул и подхватил своего реципиента на руки.
- Лучше повиси пока, мелкий. А то эти твои друзья тебя совсем запутают своими безудержными мыслями.
В едва успевшую закрыться за Шульдихом дверь проскользнул Наги.
- Фарфарелло я связал, - ответил он на безмолвный вопрос Кроуфорда. – Сам распутаться не должен.
- Сейчас это уже не обязательно, - Кроуфорд покачал головой. – Сейчас связывать надо Айю.
- Зачем? – удивился Йоджи. – Разве безумие Фарфарелло является составной частью его силы?
- Да, - ответил Кроуфорд. – Ты не знал?
- Ек, - Йоджи слегка икнул. – Айя-кун, ты это, голосов в голове не слышишь? Кровожадных таких, а?
- Если бы я слышал голоса, - нахмурился Айя, - это был бы Шульдих. Или, на худой конец, Оми. Но их тут нет.
- Уже пошли учиться? – Наги вопросительно посмотрел на Кроуфорда. Тот кивнул.
- Твоему реципиенту тоже надо. Скоро вокруг него будут летать вещи.
- Вжик! – согласилась проволока, вылетев из часов Йоджи и немного полетав вокруг. Ее хозяин неожиданно ойкнул и сел на кровать.
- Она дергается! И скользит! А я ее держу не руками! – поделился он и сосредоточился. Проволока сделала попытку свернуться в неприличный иероглиф. – О, получается!
От обрадованного возгласа оружие Йоджи дернулось, опало и юркнуло обратно в часы.
- Осторожнее, - посоветовал ему Айя. – Ты всех передушишь.
- И вовсе нет! – отмахнулся Йоджи. – Я не хочу вас убивать, и поэтому она никого не душит!
- А зря, - вдруг произнес каким-то севшим голосом Кен. – Нам нужно будет научиться убивать друг друга.
Старшие Вайсс с тревогой посмотрели на товарища.
- Я в порядке, - сдавленно успокоил их Кен. Подошел к Кроуфорду, посмотрел ему в глаза. – Это оно, да?
Кроуфорд кивнул.
- Как же у вас крыша-то на месте еще… - посочувствовал Кен, садясь на кровать.
- А что ты видел? – Айя зачем-то разглядывал собственные руки.
- Нас, - Кен сглотнул. – Мы сражались. Где-то в парке аттракционов, кажется. И ты убил Оми, а я убил Йоджи и тебя.
Во всеобщем молчании он почти выкрикнул:
- Это была инсценировка! Игра! Мы изобразили всё это для какого-то гайдзина, потому что он держал в заложниках Мэнкс, и мы не могли просто прийти и его убить! А потом пришли! И убили!
- Убивать гайдзинов – это хорошо, - выдохнул Айя. – А ты точно видел, что это не настоящее?
- Да! – Кен нервно щелкнул когтями багнака. – Я видел, как мы встаем потом, злые и очень раздраженные.
- Все зло в мире – от гайдзинов, - нервно поделился мнением Йоджи. Створка окна согласно хлопнула.
- Хорошее видение, - заметил молчавший до того Кроуфорд. Кен подскочил.
- Да?!
- Да, - тот поправил очки. – Тебе могли не показать развязку.
Кен слегка побледнел и снова сел.
- Присоединяюсь к вопросу товарища: как у вас, пророков, крыша не едет? – Йоджи только головой покачал.
- Не понимаю, - во всеобщем молчании Айя обвел взглядом комнату. – Я все еще не чувствую разницы.
Он встал, подошел к письменному столу и взял нож для разрезания бумаги.
- Бац! – это подпрыгнувший к нему Йоджи стукнул его книгой по голове.
- Хм, - отметил Айя. – Мне действительно не больно.
- Так я ж тебя несильно, - смутился Йоджи, деликатно отбирая у товарища нож.
- И голова не кружится, - продолжил Айя. – И шишки, наверное, не будет. И… да, я действительно не против кого-нибудь убить. Жаль, что нам не дают миссий.
- Нет, - усмехнулся Кроуфорд. – Это, наоборот, очень хорошо, что вам не дают миссий. В свое время поймете.
- Вы ведь не уйдете сейчас просто так? – немного жалобно спросил Кен, когда все они уже собрались на кухне. Накануне Айя предусмотрительно повесил на дверь табличку «переучет», и потому их никто не пытался побеспокоить.
- Желательнее всего нам провести здесь всю эту неделю, - ответил Кроуфорд, заваривая кофе. – Чтобы вы не разрушили пол-Токио от избытка чувств.
- Да, я такой! – гордо кивнул Йоджи. – Я могу!
И слегка потрескал горшок с кактусом: для демонстрации способностей.
- Не порть предметы, - произнес Айя, доставая из холодильника салат.
- Чтобы не портить предметы, ему надо обучаться, - вставил Наги. – У меня. Необученный телекинетик – стихийное бедствие.
- Обученный иногда тоже, - пробормотал Кроуфорд.
- А я и не против, - пожал плечами Йоджи. – Мне самому интересно.
- А я развязался, - гордо произнес Фарфарелло, появляясь в дверях кухни. Сидевший ближе всех к нему Кен вздрогнул.
- Очень необычные ощущения, - поделился впечатлениями Фарфарелло. – Всё чувствуется совсем не так, как раньше. Особенно если сильно.
И с восхищенной улыбкой на лице приложился головой о косяк.
Айя встал, с сомнением посмотрел на собственного донора и подошел поближе. Фарфарелло щедро уступил ему место, Айя взглядом поблагодарил его и тоже стукнулся головой.
- Согласен, - кивнул он. – Ощущения странные.
- Попробуй посильнее, - предложил Фарфарелло.
- Нет, - отказался Айя. – Тогда у меня будет сотрясение мозга, а почувствую я это слишком поздно.
И пошел по направлению к ванной, огибая все предметы на расстоянии ровно в полметра – хоть циркуль сверяй.
- Мне, наверное, тоже надо учиться, - Кен растерянно посмотрел на Кроуфорда.
- Нет, - тот покачал головой. – Этот дар спонтанен, а за неделю я все равно не научу тебя вызывать строго определенные видения. Могу только посоветовать сразу же записывать их: молодым пророкам всё обычно представляется очень сумбурно. Странно, что твое первое видение было таким подробным.
Кена передернуло.
Фарфарелло шагнул обратно к двери и уселся на пол.
- Ты чего? – Йоджи подошел к нему с тарелкой в руках.
- Я жду Фудзимию-сана, - пояснил тот.
- Но зачем?
- Для тренировки. Нужно тренироваться.
- Не сейчас, - строго сказал Кроуфорд. – Позже. Дай ему хотя бы освоиться с новыми возможностями.
- Не сейчас, - легко согласился Фарфарелло. – Позже.
Но от двери не отошел.
- Позже – это минимум завтра, - уточнил Кроуфорд. Фарфарелло молча посмотрел на него.
- А лучше – послезавтра.
На лице Фарфарелло легко прочиталось: «Да ладно!»
- Иначе это будет рискованно для вас обоих.
Фарфарелло уверенно кивнул.
- И вам больше не дадут подраться.
- Тогда я буду готовить обед, - переменил тему разговора Фарфарелло и двинулся к холодильнику.
- Рано же еще! – удивился Кен. – Ты лучше завтрак сначала съешь.
- Мне скучно, - объяснил Фарфарелло. – Если я буду делать обед, скучно мне не будет.
- Ты просто вбил себе в голову, что тебе необходимо прямо сейчас подраться с Фудзимией, - Наги насмешливо посмотрел на товарища.
- Да, - охотно согласился тот.
В этот момент предмет их обсуждения зашел в кухню. Мокрый, несколько взъерошенный, босиком и в одном полотенце.
Оценив количество направленных на него взглядов, Айя предпочел ретироваться со всей скоростью, на которую только был способен Белый Охотник Света. Хлопнула дверь.
- А вот не будешь теперь в своей набедренной повязке по дому шастать, - злорадно заявил Йоджи. Кен смущенно потупился: ему было неловко за товарища. Ну и что, что Айя-кун после душа не любит надевать купальный халат и предпочитает сохнуть в полотенце? Пока по дому не стали расхаживать всякие посторонние Шварц, это никому не мешало!
Кроуфорд усмехнулся и поправил очки, размышляя об еще одном преимуществе временного проживания у Вайсс. Фарфарелло разочарованно вздохнул.
Был бы здесь Шульдих… ох, был бы здесь Шульдих! Он бы не упустил случая высказаться по такому замечательному поводу. Но Шульдиха здесь не было, и, возможно, к счастью.
Во второй раз Айя зашел на кухню уже полностью одетый и при мече. Кроуфорд поднялся со стула и пошел по направлению к душу с таким видом, как будто он каждое утро делал это именно в доме Вайсс.
В ближайшие часы в магазине «Конеко» было тихо. Шульдих и Оми как закрылись в подвале, так и не показывались. Только слышались иногда подозрительные шорохи снизу. Наги пытался научить Йоджи справляться с собственным даром. Успех пока был переменным. Кроуфорд занял компьютер Оми, а Айя мыл посуду. Фарфарелло облазил весь дом, прошерстил все укромные места и был пойман над ящиком с гранатами.
- Вы сами не даете мне подраться с Фудзимией, - объяснил он. – Мне скучно!
- Теперь точно не дадим, - буркнул Кен. – Вдруг ты будешь драться с ним нашими гранатами? А они, между прочим, по описи выданы!
На самом деле Кен врал. Гранаты, как и взрывчатка, усыпляющий газ и прочие милые заначки цветочного магазина, приобретались исключительно на собственные деньги мирных флористов и откладывались на черный-черный день.
- Не буду, - отказался Фарфарелло. – Это неинтересно. Драться надо холодным оружием.
И показал Кену нож.
- Тогда подумаем, - пообещал тот. – А раз тебе скучно, пошли цветы поливать. Ты умеешь ухаживать за цветами?
- Нет.
- А придется.
- Я тебе все поломаю и утоплю, - фыркнул Фарфарелло.
- Поломаешь, - согласился Кен. – Но особого вреда от этого не будет.
- Предвидишь? – Фарфарелло с интересом посмотрел на Кена.
- Нет. Гарантирую, - и тот вручил грозному и частично безумному наемному убийце лейку.
Поставив на место последнюю тарелку, Айя вышел из кухни и направился к лестнице.
Было бы недопустимо полагать, что в магазине «Конеко» был только один подвал: тот самый, с винтовой лестницей и экраном, с которого шла трансляция для четырех зрителей. С торговой территории вниз отходил склад, а еще сбоку – большое полупустое помещение с высоким потолком. Ведь странно организовать группировку наемных убийц и не устроить им место для оттачивания своих навыков, правда? Айя шел в тренировочный зал.
Несколько разминочных упражнений он провел довольно быстро, просто чтобы разогреть мышцы. Затем взял в руки меч.
С каждым шагом Айя осознавал: что-то действительно изменилось. Словно бы исчезло нечто, сковывающее движения, стягивающее мышцы и связки, не дающее перемещаться так, как нужно. Сейчас это нечто не мешало. Можно было сделать шаг шире, движение руки – прямее и четче, переход – правильнее. Да, правильнее. С каждым движением он понимал: сегодня он на четверть шага ближе к совершенству, чем был раньше.
Единственное, чего недоставало в этой пляске теней и стали – врага. Врага, которого можно было бы разрубить надвое ударом клинка и повернуться к следующему. У Айи не получалось до этого рубить противника пополам, но он почему-то не сомневался: сейчас бы вышло.
Примерно в этот момент Кен заметил, что зеленая пластмассовая лейка с розовым цветочком стоит на полке в гордом одиночестве. Ругнувшись, он сунул секатор в карман фартука и побежал вниз.
Следующее движение Айи вышло быстрее, чем он предполагал, и меч столкнулся с чужим клинком. Айя довольно улыбнулся противнику и рванул катану в сторону, пытаясь разрезать ему руки. Два лезвия расстались с почти сладострастным стоном, чтобы через доли секунду столкнуться снова. Теперь по тренировочному залу метались, изгибаясь неестественными линиями и звеня сталью, уже две тени.
Заглянув внутрь и оценив диспозицию, Кен прокрался к ближайшему шкафчику и достал оттуда аптечку.
- Видение? – поинтересовался Кроуфорд, непонятно как оказавшийся у него за спиной.
- Простейший анализ ситуации, - мотнул головой Кен.
- Лучше сразу «скорую», - предложил Наги, спускаясь вниз. - И давно они так?
- Не знаю, - Кен вздохнул. – Но вроде оба еще более-менее целы.
Наги поднял руку и тут же досадливо поморщился:
- Йоджи, растащи их.
- Как? – поинтересовались с лестницы.
- Да элементарно. Берешь и стукаешь каждого о стену. Только осторожно, чтобы несущие конструкции не повредить.
- Чьи? – заинтересовался Йоджи, втискиваясь в дверной проем.
- Строения, конечно, - Наги пожал плечами. – Повредить несущие конструкции Фарфарелло – это еще уметь надо. Давай. Ты же много раз видел, как я это делаю!
- Всего пару раз, - Йоджи неуверенно поднял руку. Увы, но туманный вихрь в центре зала распадаться не желал.
- Может, я их проволокой? – часы с готовностью щелкнули. – Это у меня намного лучше получается!
- Их друг к другу привязывать нельзя, - возразил Наги. – У Фарфарелло рефлексы и телескопическое лезвие его странного ножа. Всадит под ребра тому, кто будет находиться ближе всех.
- Но они не летят к стенам! – возмутился Йоджи.
- Представь себе, что распутываешь свою проволоку, - подсказал Наги.
- Тогда я их вытяну в ниточку, - Йоджи помотал головой.
- Тогда представь себе, что растаскиваешь клубок расшалившихся котят, - усмехнулся Кроуфорд.
- В такой клубок я бы просто засунул руку, - возразил Йоджи. – Но если я суну руку в это, руки у меня не будет. И за остальные части тела я тоже не ручаюсь. Мы пойдем другим путем.
Он театрально взмахнул руками, и в воздух взмыли два гимнастических мата.
- Операция «Мухобойка», - произнес Йоджи, и маты устремились вниз. Первый промазал, но не упал к земле под воздействием силы тяжести, а поддал сражающимся под колени. Второй шлепнулся сверху.
Зажатый между двумя матами Айя вывернул голову так, что у Кроуфорда заныла шея, и многообещающе посмотрел на стоящих в проходе.
- Кто-то мешает мне тренироваться, - вкрадчиво произнес он.
- А-а я тоже тренируюсь, - нашелся Йоджи, подтаскивая в центр зала еще два мата.
- Айя-кун, поставь шею на место, - предложил Кен. – У тебя сейчас голова отвалится.
- Ерунда, я прекрасно себя чувствую, - Айя извернулся еще сильнее и попытался выдраться из хватки матов.
Шлеп! Шлеп! Два дополнительных мата плюхнулись сверху и скрутились вокруг жертвы в трубочку.
- Ой! Шаурма получилась, - удивился Йоджи. – Ой! Шипящая шаурма! Оригинально… Ой! Из шаурмы начинка убегает!
- Я не шаурма, - Айя, взъерошенный и со злыми глазами, выползал из матов.
- Да не вопрос! – покладисто отозвался Йоджи. Шлеп! Шлеп! – Сэндвич!
Айя, уже почти выбравшийся и тут же зажатый между двумя матами, яростно задергался.
- Сэндвичем тоже быть не хочешь? – Шлеп-шлеп-шлеп-шлеп! – Слоеный пирожок!
- У шаурмы фиксация лучше, - заметил Кроуфорд, наблюдая за зрелищем.
- Но у нее головной конец свободен, - возразил Йоджи. – Выползти проще.
Айя выдрался из матов и одним стелющимся движением подскочил к Йоджи.
- Я тебя убивать не буду, - пообещал он. – И расчленять – тоже. Я не такой псих, как вы все считаете. А вот внеочередная готовка тебе гарантирована.
- Ни в коем случае! – возразил Кроуфорд. – Телекинетиков на кухню пускать опасно. Ты даже не представляешь себе, откуда тебе придется выковыривать твой обед.
- И вообще, - бодро произнес Йоджи, - нас теперь восемь, поэтому очередность дежурств на кухне вполне можно пересмотреть!
- Ты хочешь сказать, что мы будем готовить? – уточнил Кроуфорд.
- Вы предпочтете, чтобы это делали берсерк с телекинетиком? – вопросом на вопрос ответил Йоджи.
- Пожалуй, ты прав, - согласился Кроуфорд.
Айя раздраженно вздохнул и, отодвинув с прохода Наги, начал подниматься по лестнице.
- Ты куда? – окликнул его Кен.
- К себе, - донеслось сверху. – Не дали потренироваться – хотя бы меч почищу. Уход за оружием успокаивает.
- Не берсерков, - тихо проронил Кроуфорд.
Фарфарелло тем временем тоже выпутался из матов и с видимым удовольствием оглядывал собственные руки, на которых кое-где остались следы от меча Айи.
- Интересные ощущения, - поделился он с окружающими. – В жизни не предполагал, что у меня столько всего внутри.
- У тебя его еще больше, - фыркнул Наги. – Просто всё тебе отбить еще не успели.
- Ну вот ты подрался с Фудзимией, - Кроуфорд поправил очки. – Что дальше?
Улыбка Фарфарелло стала раза в полтора шире.
- Нет, ты не понял. Ты уже подрался с Фудзимией. Что дальше?
- Повторю, - Фарфарелло сверкнул единственным глазом. – Никто из нас не одноразовый, как бы старательно не намекали на это всякие пророки.
Кен вздохнул и протянул врагу упаковку с бинтами. Как и предполагалось в его аналитических построениях, она все-таки понадобилась.
В соседнем подвале было темно и тихо, и Оми, забравшийся на диван с ногами, чувствовал спиной жесткую и горячую грудь Шульдиха.
- Видишь, все получается, - ухо щекотало дыхание, Шульдих не говорил, а только шептал почти беззвучно. – Ты уже умеешь не слышать, а это главное. Без этого умения ты очень, очень быстро сойдешь с ума и обратно не вернешься. А это совсем, совсем не нужно.
Оми кивнул. Сходить с ума ему не хотелось. Вокруг медленно кружилась темнота, а на лице лежали горячие и сухие ладони, закрывающие ему глаза. Спиной он ощущал, как у Шульдиха очень быстро и часто стучит сердце.
- А сейчас мы будем учиться слышать, - вкрадчивый шепот шел откуда-то справа. – Потянись наверх. Там есть несколько сознаний. Слышишь их? Расскажи мне о них. Расскажи.
- Да, они там есть, - хриплым от долгого молчания голосом произнес Оми. – Там кто-то думает, что… что опять кончается перекись водорода и надо купить еще. И что он так и знал. Ой, картинка! Да какая яркая!
- Какая? – Шульдих коснулся губами его уха.
- Кен-кун сидит и зачем-то бинтует руку Фарфарелло, - объяснил Оми. – А тот лыбится. Очень довольно лыбится.
- А где это? – Шульдих слегка сместился, и Оми почувствовал лодыжкой его обнаженную ступню.
- Какое-то большое помещение. Освещение слабое. Раз это не этот подвал, тогда…
- Постой, мелкий, - в голосе Шульдиха заискрился смех, - у вас что, два подвала?
- Э-э-э… да!
- Постой, мелкий. У вас что, больше двух подвалов?
- А вот не скажу!
- И не надо, - покладисто согласился Шульдих, - рассказывай дальше. Что ты видишь?
- Чьи-то очень странные мысли вижу, - Оми вздрогнул. – Сытые, довольные и с когтями.
- А, это Фарфарелло, - объяснили из-за спины. – Он с кем-то подрался. Всегда так думает после хорошей тренировки… пока я соскребаю себя с пола. Странно, щиты у него спали, что ли?
- Я его плохо ощущаю, - уточнил Оми. – Как сквозь стекло.
- Тогда ладно, тогда всё в порядке. А еще?
- Что-то радостное и с пузырьками, как от шампанского, - Оми улыбнулся. – И думает про тентакли.
- Про тентакли? – Шульдих хмыкнул. – Осьминожьи?
- Нет, свои, - Оми покачал головой, чужие ладони слегка скользнули по его лицу. – Это Йоджи-кун. Он ощущает свой телекинез как дополнительные конечности.
- Примитивная трактовка, - фыркнул за спиной Шульдих. – Телекинез – это скорее дополнительное тело. Впрочем, чего ждать от новичка…
- Ему весело и интересно, - продолжил Оми. – Ой! Я вижу Наги его глазами! И он улыбается.
- Это естественно, - судя по голосу, Шульдих тоже улыбался. – Раньше это его постоянно учили, а теперь он сам дорвался. Ой, отыграется он на твоем товарище, ой, отыграется…
- А это, наверное, и есть Наги. Такой клубок пустоты.
- Да, щиты у мальчика всегда были хорошие, - Шульдих снова слегка пошевелился, и Оми почувствовал, как его покрепче обхватили руками, все еще закрывая ладонями глаза. – Смотри дальше. Там есть еще люди.
- Есть, - покорно согласился Оми. – Я слышу чье-то сознание. Оно холодное и какое-то оскольчатое. И я вижу чьи-то глаза, отражающиеся в клинке.
- Светящиеся? – деловито уточнил Шульдих.
- Да, немножко, - кивнул Оми. – И лиловые. Наверное, это Айя-кун. У него иногда такие глаза, когда солнце. Он одновременно и радуется, и злится… А глубже мне как-то не хочется соваться. Очень уж у него мысли странные, как в северных морях перед штормом.
- А к берсеркам в голову лезть вообще чревато, - сообщил Шульдих. – Особенно неопытным телепатам. Так что хорошие у тебя, мелкий, рефлексы. Полезные для здоровья.
- А Кроуфорд-сан как-то не находится, - вздохнул Оми. – Совсем. Это у него такие щиты хорошие, да?
- Да, щиты у него на уровне, - судя по голосу, Шульдих вспоминал что-то приятное. – Потому что я в свое время очень любил под них лезть.
- А он считал давать по голове непедагогичным? – заинтересовался Оми.
- Почему же? Очень даже педагогичным. Но ведь одно другому не мешает? Ты поищи еще. Может быть, найдешь.
- Йоджи-кун думает неприличное слово, - буркнул Оми. – Очень старательно думает. Он хочет сплести его телекинезом из проволоки.
- В одной сказке тоже надо было сделать слово, только не из проволоки, а изо льда, - Шульдих усмехнулся. – И, полагаю, не такое.
- А еще… ой! – Оми покраснел. – Айя-кун опять ходил по дому в неподобающем виде.
- Это как? – Шульдих заинтересованно наклонился совсем близко к уху Оми.
- Ну, он, когда из душа выходит, халат надевать не любит, а только в полотенце заворачивается, - сбивчиво объяснил Оми. – А полотенце у него маленькое и выглядит… не очень гостеприимно. И это кто-то из ваших увидел. Потому что восхитился, а наши-то уже привыкли все.
- Эх, что я пропустил! – страдальческим шепотом взвыл Шульдих.
- И ничего интересного, - пробурчал Оми. – А еще кто-то думает о кишках… нет, о колбасках. Вкусно думает.
- Естественно, - Шульдих явственно облизнулся. – Вот съездим мы с тобой, мелкий, в Германию, я тебя такими колбасками накормлю!..
- Эй, а с чего это мы с тобой в Германию поедем? – вскинулся Оми.
- Э-э-э… потому что там вкусные колбаски?
- Ой, темнишь ты что-то, - Оми поморщился.
- Я же Тварь Тьмы, мне положено, - легко согласился Шульдих. – Хорошо их чувствуешь? Тех, кто наверху?
- Ага. Сейчас, кажется, всех сразу, - голос Оми звучал немного заторможено. – Потому и не могу понять, кто там о чем думает.
- А меня ты чувствуешь? – вкрадчиво шепнула темнота у правого уха.
- Еще как! – Оми поерзал лопатками по груди Шульдиха.
- Да не так. Мыслями. Иди сюда. Я открылся, видишь? Щитов нет, - шепот Шульдиха ощущался уже кожей, оплетал виски и шевелил волосы.
- Не-е, я туда не пойду, - Оми вздрогнул. – Раз куда-то так старательно зовут, значит, там ждут.
- Иди, - попросил Шульдих, пальцы его слегка дрогнули на лице Оми. – Иди.
- Я и так вижу, что ты похож на большого кота, который ходит кругами и мявчит, - буркнул Оми.
- Мявчу, - согласился Шульдих с едва ощутимой в голосе тоской. – У тебя есть вкусное, а ты не даешь.
Впрочем, в следующую же секунду голос его снова стал прежним.
- Тогда попробуй ощутить что-нибудь за пределами магазина.
- Тепло, солнечно и малиновое варенье, - с готовностью отозвался Оми. – Это Момоэ-сан вышла погреться. Хорошо, что она уже старенькая и плохо соображает.
- Уверяю тебя, она соображает значительно лучше, чем вам всем кажется, - смех Шульдиха защекотал шею. – Просто ей хватает мудрости оставаться наблюдателем.
- Да, я вижу теперь, - голос Оми звучал немного обиженно. – Она думает, что эти милые мальчики опять куда-то вляпались.
- Она права, - хмыкнул Шульдих. – Еще как права.
- Ой! – Оми напрягся. – Я чувствую кого-то опасного! У него мысли холодные и острые! Он ждет, он выжидает… он сидит в засаде, он следит! Он охотится на нас!
- Да? Покажи-ка мне его.
- Но я не знаю, как!
- Просто поделись образом. Как мячик в детской игре кидаешь… о, как смску отправляешь.
Треньк!
- А почему от тебя смски со звуком спускаемой тетивы приходят? – с искренним интересом спросил Шульдих.
- Не знаю. Первое, что попалось. Шульдих, сделай что-нибудь! Он же уже нас заметил, он сейчас нападет!
- Не беспокойся, Оми-кун. Это просто кот за птичкой охотится.
- Неплохое нам место Вайсс обустроили, - Фарфарелло растянулся на постели.
- Чем-то на камеру в психиатрии похоже, - возразил Наги.
- Стены же твердые? – Фарфарелло пожал плечами.
- Зато полы мягкие.
- Это они матрасов накидали, - Фарфарелло лениво перевернулся на живот и потыкал пальцем постель. – А в матрасах – пружины.
- Не надо их доставать, - попросил Наги.
- Не буду, - кивнул Фарфарелло. – Это невежливо – потрошить чужие матрасы.
- Странно, пока эйфория от появления способностей вполне умеренная, - Кроуфорд тоже сел на застеленный матрасами и подушками пол. – Я ожидал значительно худшего. А так у нас имеются всего лишь телекинетик, потрескавший половину собственных цветочных горшков и всех пере… трогавший своими щупальцами, берсерк, подравшийся с берсерком, и пророк, выглядящий так, словно его ударили по голове.
- И телепат в неизвестном нам состоянии, - добавил Наги. – Шульдих так и не показывался с утра. Что они там делают?
Фарфарелло захихикал.
- Полагаю, учатся ударными темпами, - Кроуфорд пожал плечами. – Шульдиху сейчас тяжелее всех. Мой дар и так, бывает, спит днями. Ты, Фарфарелло, получаешь от его отсутствия удовольствие. Ты, Наги, можешь осознанно не применять свои способности. Шульдих так не может, его телепатия присутствует в его жизни всегда, хочет он того или нет. Поэтому он и ныряет с головой в работу, чтобы отвлечься от тишины в голове.
- И вовсе нет! – обсуждаемый объект появился в дверях и с разбегу плюхнулся на постель. – Я просто греюсь рядом с огоньком.
- И как успехи? – Кроуфорд поправил подушку.
- Он уже умеет не слышать то, что вокруг, - отчитался Шульдих. – И слышать тоже. Сознания, правда, путает еще, но это мелочи. Последние полдня мы с ним мысленную связь протянуть пытались, но пока не получается.
- Ты слишком гонишь, Шульдих, - Кроуфорд покачал головой. – Сбавь темп.
- Еще чего! – Шульдих фыркнул. – Оми – очень способный мальчик. Разум изворотлив, как у любого потомственного Такатори. Из него бы такой телепат вышел – закачаешься!
- Все равно сбавь. Если он надорвется, плохо будет и тебе тоже.
- Угу, - Шульдих насупился. – Чем быстрее он установит мысленную связь, тем раньше я получу хотя бы часть своей силы. Хотя бы касаниями! И вообще, у нас скоро непременно получится. Он уже смски отправлять научился.
- Какие смски? – Кроуфорд посмотрел с легким удивлением.
- Ментальные образы, - объяснил Шульдих. – Так забавно он их делает: сначала в голове тренькает, а потом появляется конвертик, перевязанный ленточкой. Надо потрогать, и тогда он развернется в образ.
- Ну у вас и система, - Кроуфорд ощутил желание потрясти головой.
- Да уж не Розенкройц! – гордо произнес Шульдих.
- А Йоджи-сан все время пытается выплести из своей проволоки какие-то неизвестные мне иероглифы, - поделился Наги. – Кроуфорд-сан, вы не знаете, что это значит?
Он нацарапал на полу несколько линий.
- Не знаю, - Кроуфорд пожал плечами. – Я же американец. Ты среди нас единственный японец, и раз уж даже ты не знаешь…
- А такой? – Наги начертил еще один иероглиф.
- Похож на оленя, поторого сбили по очереди танк и самолет, - попытался помочь Шульдих. – Или на прихлопнутого комара.
- А первый похож на Фудзимию в бою, - добавил Фарфарелло. Увидев недоумение на лице Наги, пояснил, обводя пальцем линии: - Сначала по ногам, потом колющим между ребер, снизу вверх под мышку и, если не получилось убить раньше, сзади по шее. Красивая связка.
- А если и это не вышло, то ногой по заднице? – с интересом спросил Шульдих, указывая на единственный неочерченный Фарфарелло штрих.
- Вот так всегда, - философски вздохнул Наги. – Как только кто-нибудь придумает красивую метафору, придет Шульдих и все опошлит.
- Да ладно, - Шульдих пожал плечами. – Мы с тобой, Наги, хорошие учителя. Нам весело со своими учениками.
Наги, подумав, кивнул.
- Завтра будет веселее, - оскалился Фарфарелло. – Они собираются открывать магазин.
- Ой-ой, - оценил Наги. – Кроуфорд-сан, вы не преуменьшили их эйфорию?
- Может быть, - Кроуфорд пожал плечами. – Но я бы в такой ситуации тоже не стал бы резко изменять свое обычное поведение. Может показаться подозрительным.
- А мы посмотрим, - Шульдих мечтательно уставился в потолок. – Мы просто не можем не посмотреть на это!
- Разумеется. Их необходимо страховать, чтобы не провалились сами и не утянули за собой нас. Поисковая команда уже два часа как должна быть в городе.
- Это будет увлекательно, - Шульдих улыбнулся потолку. – Да. Очень увлекательно.
Осторожно! Режим "сделать хорошо" активирован!
Название: Швайсс
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор
Персонажи: Вайсс, Шварц, оригинальные персонажи, мимопробегающая Мэнкс
Рейтинг: от G до PG
Размер: макси
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: предположительно ООС, АУ-постКапитель: Вайсс, благополучно выплыв из-под маяка, собрались в "Конеко" и пытаются жить дальше. Ни новый Персия, ни Шварц, ни кто-либо из Тварей Тьмы не объявлялся. Но в один прекрасный солнечный день...
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, извращенная фантазия - Шварц, а разнообразные цветы - котятам. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся.
Глава 1.Глава 1.
- Подтвердились полученные ранее известия о смерти в автокатастрофе первого заместителя министра по связям с общественностью Оониши Такео, - вещала с экрана телевизора молодая, чем-то напоминающая Мэнкс телеведущая. Кен тихонько фыркнул себе под нос.
- Напомним, что Оониши Такео-сама скончался вчера вечером, не справившись с управлением на автостраде. Церемония прощания с усопшим будет проходить…
- Их там много таких, скончавшихся, - Кен отставил в сторону горшок с лилиями. – Уже вторую неделю косяком идут.
- А что ты хочешь? – лениво пожал плечами Йоджи, валяющийся на диване и с удовольствием изображая разгильдяя и бездельника. – Не скажут же они, что куча высокопоставленных чиновников собралась зачем-то на маяке и провалилась вместе с ним в морские глубины. Вот и стараются, придумывают объяснения.
- Повторяются, - Кен хмыкнул. – Автокатастрофа уже случилась с этим, как его… про которого в понедельник показывали.
- Возможно, скоро нам поведают, что два чиновника столкнулись друг с другом, - предположил Оми, поливающий из ложечки кактус.
- А при этом у них в машине сидели еще по два помощника, а их непосредственное начальство скончалось от инфаркта от такого раздолбайства! – вдохновенно развил идею Йоджи. Айя, составляющий букет для витрины, вздохнул.
- Йоджи, лучше закажи дополнительную партию цветов. Эти общественные церемонии прощания приносят нам большую прибыль.
В «Конеко» было спокойно и устало. Вайсс, выплывшие-таки после памятной битвы на маяке, со скрипом входили обратно в русло мирной жизни. Уже исчезла нехорошая бледность с лица Йоджи, которого вытащили из воды уже захлебнувшимся и потом откачивали в три пары рук. Уже отдраил от соли и ошметков водорослей свою катану Айя. Уже заклеили скотчем потрескавшуюся витрину магазина, а скоро вообще должны прибыть стекольщики…
После крушения маяка в городе на какое-то время воцарилась паника. Кто-то думал на землетрясение и цунами, а кто-то предполагал теракт. Вайсс не участвовали в беспорядках: их вынесло на берег довольно далеко от города, и пришлось долго добираться домой. Спасибо какому-то безвестному водителю, поверившему в сказочку о любителях пикников и рыбалки, смытых набежавшей волной в море. Но сейчас всё было уже хорошо и спокойно.
- Непременно закажу, - кивнул Йоджи. – Помнишь похороны Такатори? Хорошая тогда прибыль набежала.
Айя поставил букет на пол и слегка улыбнулся. Он помнил. После смерти Такатори очень много мелких подхалимов пришло положить букетики на его могилу. Айя испытал невероятное удовольствие тогда. Таких композиций он еще не составлял и вряд ли когда-нибудь повторит. Слишком уж большая степень удовлетворения и злорадства нужна для такого вдохновения.
Звякнул колокольчик у входа. Оми, стоявший ближе всех к двери, поставил кактус и улыбнулся посетителю. Натянуто так улыбнулся. Где-то рядом с диваном отчетливо щелкнули часы Йоджи.
- Здравствуйте, - Айя перехватил поудобнее еще недоделанный букет из роз. По его мнению, этот сорт отличался отменной шипастостью, которую грех было не применить по назначению. – Вы хотите купить букет или заказать индивидуальную композицию?
- Скорее второе, - ответил, закрывая за собой дверь, Брэд Кроуфорд, бывший начальник охраны Такатори Рейдзи, Тварь Тьмы и просто нехороший человек.
- В это время года очень хороши лилии, - включился в разговор Оми, прикидывая возможные пути взаимоотношения Кроуфорда и недополитого кактуса.
- А еще у нас по удачному стечению обстоятельств есть прекрасные хризантемы, - Кен встал из-за кассы, сжав и снова разжав кулаки. Были бы на руках багнаки – щелкнули бы многозначительно.
- Я немного не по этому делу, - уточнил Кроуфорд. – Хотелось бы поговорить с Вайсс. Просто поговорить.
- Тогда вы ошиблись адресом! – очень радостно ответил Оми. – Здесь – цветочный магазин. Базу террористов следует искать где-нибудь в соседнем районе.
- И то верно! – вставил с дивана Йоджи. – Там и не взрывалось ничего, и погромов почти не было. А у нас были, вон, видите, стекло разбито! А ведь это первое правило террористов – не пакостить там, где живешь.
- Так что вы имеете честь говорить только со скромными флористами, - завершил Айя. – Какие цветы вы предпочитаете в это время года?
Кроуфорд усмехнулся. Поведение Вайсс ему явно понравилось.
- Что ж, четыре скромных флориста мне тоже пригодятся.
Айя промолчал, прикидывая, где на рабочем месте можно спрятать катану, да так, чтобы не нашли вездесущие школьницы. Во избежание, так сказать, подобных случаев.
- Я пришел, чтобы заключить… - Кроуфорд слегка запнулся, - одноразовый контракт. Можно сказать, деловое партнерство.
- С магазином «Конеко»? – уточнил Айя.
- Можно и так сказать, – Кроуфорд вздохнул. – Понимаю ваши чувства. Вы считаете нас врагами, и правильно считаете. Мы действительно враги, но именно сейчас перемирие выгодно для обеих сторон.
- Мы ни с кем не воюем, - Айя встретил взгляд бывшего – или не очень? – врага. – И перемирие для нас неактуально.
- Тогда назовем это контрактом, - легко уступил Кроуфорд. – Кратковременным и хорошо оплачиваемым.
- Нет.
- Но почему же?
- Мы предпочитаем не иметь дела с сомнительными поставщиками.
- Вы ведь даже не знаете, что я вам предлагаю, - Кроуфорд усмехнулся.
- Да как обычно, - пробурчал Кен из-за кассы. – Приди туда не знаю куда, прибей того не знаю кого, и чтобы непременно очень пафо… ой!
Йоджи метким броском журнала заткнул ему рот.
- Никаких убийств, устранений, шпионства, охраны объектов и тайных проникновений в защищенные места, - твердо заявил Кроуфорд. – Вы можете даже не выходить из магазина.
Айя нахмурился. Это было подозрительно, очень подозрительно. Шварц вел себя слишком неправильно, не так, как положено. Да и впечатление складывалось такое, что ему самому не очень-то хотелось идти к старым врагам. Пришлось? Заставили? Интересно…
- К тому же, в такое нестабильное время вам наверняка пригодится дополнительный заработок, - добавил Кроуфорд.
- Мы не работаем на Тварей Тьмы! – машинально ответил Айя.
Кроуфорд усмехнулся.
- А я не Тварь Тьмы. Я клиент. А вы – флористы. Мирные и скромные.
- Уел он тебя, Айя, - констатировал Йоджи. Айя, вздохнув, с явной неохотой положил букет на место.
- Мы вас слушаем, клиент-сан.
- Не меня, - Кроуфорд покачал головой. – Нам необходимо прийти всем вчетвером. Повторяю: просто прийти и поговорить. Без попыток нападения или какого-либо силового давления.
Видя явное недоверие в глазах Вайсс, он добавил:
- Могу даже смирительную рубашку с собой взять. Для обезвреживания самого импульсивного члена команды.
- Тогда уж лучше сразу четыре, - вырвалось у Кена. Кроуфорд улыбнулся.
- Значит, вы согласны?
- Согласны, - мрачно выдавил из себя Айя. – Сегодня, через два часа.
- Не позже чем через час, - возразил Кроуфорд. – Дело очень срочное.
- Обеденный перерыв у нас только через два часа.
- Нам никто не помешает. Шульдих проконтролирует.
- А прибыль?
- Возместим.
- Демоны с вами, - Айя повернулся к цветам. – Через час.
Колокольчик на двери согласно качнулся. Оми захихикал, представив себе милую конференцию с четырьмя Шварц в смирительных рубашках в качестве приглашенных гостей.
За Кроуфордом закрылась дверь, Айя мрачно обвел взглядом остальных.
- Кто-нибудь вообще сомневался, что они выплыли? – произнес он в тишине.
Вайсс переглянулись.
- Такие не тонут, - высказал всеобщее мнение Йоджи. И добавил негромко: - Хотя я надеялся.
- Потонут, как же! – фыркнул Кен. – Этого их рыжего небось рыбы со всего океана вытаскивали!
- Думаешь, у рыб достаточно мозгов, чтобы влиять на них телепатией? – заинтересовался Йоджи.
- Ну, дельфины вроде как очень даже разумны. И осьминоги. Я в каком-то журнале читал, что, если человечество вымрет, цивилизацию возглавят именно они.
- Ты хочешь сказать, что Шварц вытащил из моря гигантский осьминог? – недоуменно спросил Оми.
- Интересно, что он попросил с них в качестве платы? – добавил Йоджи таким же наивно-удивленным голосом. Кен поперхнулся, Айя хмыкнул.
- Йоджи, выгони из своей головы хентай с тентаклями. Скоро сюда придет их телепат, и он может плохо о нас подумать.
- А если они сюда придут, - предположил Оми после недолгого, но очень вдохновенного молчания, - может, нам как-нибудь подготовиться надо?
- Хм?
- Ну, растяжки поставить, взрывчатку заложить, - начал пояснять свою идею Оми. – У меня еще осталось кое-что за хризантемами. И в горшке с опунцией кое-что припрятано…
- Оми. А мы сами на воздух не взлетим?
- Э-э-э… шанс есть. Но вместе с ними!
- Нет, - Айя покачал головой. – Мы – мирные флористы. Максимум – немного усыпляющего газа.
Вопреки всем канонам появления главных злодеев, Шварц пришли днем, вскоре после полудня. Звякнули для приличия дверным колокольчиком и вошли с видом гордых собой дворовых котов, занимающих новую территорию.
- Доброе утро! – радостно поздоровался Шульдих, плюхаясь на любимый диван Йоджи. Кроуфорд сел за стол, выпрямился. Наги остался подпирать стенку недалеко от входа, а Фарфарелло уселся прямо на пол под большой и развесистой опунцией и многообещающе улыбнулся.
Солнечные лучи освещали встречу двух группировок наемных убийц сквозь потрескавшееся стекло витрины.
- Ну? – поинтересовался Айя, усаживаясь напротив Кроуфорда. Тот глянул на оппонента поверх очков.
- Нам нужна ваша помощь.
Повисло молчание. Вайсс переваривали новость.
- И почему вы в море не утопли? – Оми явно хотел пробормотать эту фразу совсем тихо, но получилось не очень.
- Нам там не понравилось, - объяснил Шульдих. Йоджи фыркнул и мстительно представил себе процесс спасения Шварц гигантским осьминогом. Телепат икнул, хрюкнул и сделал попытку подавиться воздухом.
- Полагаю, вы уже поняли, что мы – не совсем обычные люди, - начал Кроуфорд.
- Да, - вежливо согласился Айя, не уточняя, что не понять этого после нескольких особо явных намеков способен только полный идиот.
- В таком случае, должен объяснить, что мы в мире не одни с такими способностями, - продолжил Кроуфорд, - и что есть место, в котором мы обучались.
- Всемирная организация Красного Креста? – деловито осведомился Йоджи. Кроуфорд поперхнулся.
- Почти, - признал он. Шульдих фыркнул.
- Вас позвали на вечер выпускников? – робко предположил Оми. – И вас надо подменить на время отсутствия? Но мы не согласны. У нас опыта нет.
Шульдих снова фыркнул, явно представляя себе эту прекрасную картину.
- Нет, - отказался от такого предложения Кроуфорд. – Дело в том, что после известного события с маяком мы… наши отношения с родным учебным заведением несколько осложнились. Наши наставники активно сотрудничают с ЭсЦет, и на уничтожение стольких важных лиц непременно откликнутся.
- Кстати, выражаю свое восхищение тем, кто подорвал арсенал, - встрял Шульдих. – Не понял, правда, зачем это было сделано, но получилось здорово.
Три взгляда скрестились на Оми.
- А я что? Я ничего, - промямлил тот. – Оно вообще само взорвалось. Я туда ничего такого не тащил.
«Кроуфорд, оцени, сколько у них взрывчатки! – поделился по мысленной связи удивленный Шульдих. – И за хризантемами, и за амариллисом, и в горшке с опунцией… да, как раз той, которую Фарфарелло ощипывает. Вот так врешь-врешь, да и правду скажешь».
«Точнее?»
«А это я про тот случай, когда мы их террористами выставляли. Им запасов хватит, чтобы Эмпайр Стейт Билдинг подорвать. На молекулы!»
«Учту»
- В любом случае, - произнес уже вслух Кроуфорд, - в тот день вы за один раз уничтожили столько Тварей Тьмы, сколько не было за всю вашу предыдущую карьеру.
«И всех их нам не оплатили», - недовольно подумал Айя.
- После этого случая нас будут искать, - продолжил Кроуфорд. – Мы… скажем так, и раньше вызывали подозрения своей… излишней самостоятельностью.
Чувствовалось, что лидер Шварц явно старается тщательно подбирать слова.
- И вы хотите, чтобы мы вас спрятали? – поразился Кен. – В магазине?
- Ну нет, это глупо, - Шульдих мотнул головой и откинулся на подлокотник, забираясь на диван с ногами. – Это не поможет. Нас ведь искать тоже паранормы будут, да повыше нас классом.
- Точнее, очень мощная поисковая команда, - уточнил Кроуфорд. – Мы все же очень старались инсценировать собственную смерть максимально правдоподобно. Поэтому за нами высылают не боевую группу, а именно поисковую команду. Но хорошую, либо Зеенд, либо Фогель… впрочем, это пока неважно. И нам необходимо от них скрыться.
- Выехать из страны? – предложил Йоджи.
- Просто отсрочка, - отказался Кроуфорд. – И мое предвидение не показывает для нас благополучного исхода в таком варианте. Нет, есть более подходящий план. Нужно провести один ритуал…
- Никаких ритуалов! – рявкнул Айя.
- Обряд, - быстро поправился Кроуфорд. – Совершенно…
- Безболезненный?!
- Безопасный! И очень короткий!
- Рассказывай уже, не тяни кота за хвост! – буркнул Кен.
Кроуфорд оглядел помещение, словно выбирая, над которым из котов ему предлагают надругаться. Ни один из Вайсс желания подставлять хвост не показывал.
- Есть один малоизвестный и редко используемый… способ, - в последний момент поправился Кроуфорд. – Он основывается на временной передаче своего дара обычному человеку. Таким образом, на какой-то период в мире исчезает команда паранормов Шварц и появляется…
- Команда паранормов Вайсс, - закончил за него Айя. – И эти ваши ищейки радостно найдут нас. Ты это хотел сказать?
- Да ладно, - махнул рукой Шульдих. – Во-первых, уровень контроля дара у вас будет значительно ниже, чем у нас, во-вторых, сама сила дара – тоже…
- А в-третьих, - продолжил Кроуфорд, - поисковые команды ищут не дар, а конгломерат дара и сознания. Кажется, на их жаргоне это называется «ментальный слепок». И при передаче дара ни ваши, ни наши ментальные слепки не совпадут с образцами, хранящимися у наших наставников.
На подозрительные взгляды Вайсс он вздохнул и объяснил:
- Судите сами. Ментальный слепок равняется разум плюс дар. В случае проведения обряда наши слепки представляют собой разум плюс отсутствие дара, а ваши – дар плюс…
- Отсутствие разума, - закончил Айя. – Спасибо.
- Такое возможно, - кивнул Кроуфорд. – Но я надеюсь, что вашего самоконтроля хватит, чтобы справиться с неизбежной эйфорией после передачи.
- Вы нас переоцениваете, - обронил Йоджи.
- То есть вы согласны? – радостно встрепенулся Шульдих.
- Нет! – рявкнул Айя.
- Почему вообще мы? – осторожно спросил Оми. – Разве вам больше не к кому обратиться?
- Представь себе сам, - Кроуфорд посмотрел на Оми. – Ты – паранорм, и тебе нужно кому-то срочно передать свой дар. Кому? Команде нельзя, они – тоже паранормы, а нужен человек. Первому встречному – нельзя, нужен определенный уровень близости. И запереть его в клетке на необходимое время не удастся, он сам станет сильным паранормом, к тому же не совсем адекватным.
- В смысле? – уточнил Кен.
- А вас это не касается, - беспечно отозвался Шульдих. – Вы, ребята, и сами не знаете, насколько вы психически нестабильны.
- Также этот человек должен иметь достаточный самоконтроль, чтобы не полезть скакать по небоскребам с неподобающими выкриками или устраивать апокалипсис в отдельно взятой деревне, - продолжил Кроуфорд, - а спокойно попытаться освоиться, если это надолго, или переждать, если это на несколько дней. А еще – и это самое главное! – вы должны доверять друг другу. Ведь процесс не пойдет без добровольного согласия обеих сторон.
- И вы нам настолько доверяете? – поразился Йоджи.
- А больше некому, - просто сказал Кроуфорд.
- Но мы же враги, - неуверенно возразил Оми.
- Вот именно, - Кроуфорд слегка улыбнулся. – Враги ведь все-таки. Не чужие люди.
Вайсс ошалело замолчали, переваривая услышанное.
- Мы тут вообще не при чем, - как-то жалобно сказал Оми.
- Не сказал бы, - Кроуфорд иронично усмехнулся. – Вы очень помогли нам в осуществлении наших планов. Без вас у нас ничего бы не вышло.
Айю явственно перекосило.
- И вообще, - подхватил Шульдих, - кто арсенал подорвал? Кто маяк развалил? Кто, в конце концов, двух членов Санродзин убил? Да, кстати, кто?
- Ну, я, - насупившись, произнес Оми. – А чего он под дротик полез?
- Ну, я, - добавил Айя. Объяснять свой поступок он не стал.
- Катаной? – внезапно заинтересовался Шульдих.
- Да.
- И как? Необычных ощущений нет? Сны странные не снятся? Цветочки вокруг спонтанно не летают? – забросал его вопросами Шульдих.
- Нет! – Айя подозрительно посмотрел на телепата. – Почему ты спрашиваешь?
- У нас есть такая легенда, - Кроуфорд поправил очки. – Если убить паранорма – убить именно холодным оружием ближнего боя, глаза в глаза, кровь в кровь, впитать в себя его смерть и почувствовать, как отлетает последнее дыхание – можно взять себе его дар.
Айя промолчал. Судя по лицу, он лихорадочно перебирал события последних дней, выискивая возможные несостыковки.
- Но это всего лишь легенды, - весело добавил Шульдих. – Сказания. Басни. Сказки. Сплетни в коридорах. Это никогда не подтверждалось. Наверное, потому, что люди редко убивают паранормов.
- В любом случае, именно для тебя предлагаемый нами обряд будет очень полезен, - закончил Кроуфорд. – Ты потренируешься контролировать себя, а также прятаться.
- Не было ничего такого! – Айя резко поднялся со стула. – Не было!
- Не было, не было, - успокаивающе произнес Шульдих. – Я же не против. Но если что – ты говори. Наги тебя подучит. Майер был сильным телекинетиком.
- Откуда ты знаешь, кого именно я убил?
- Образ из памяти считал! – Шульдих пакостно улыбнулся.
- И вообще, мы не об этом говорили, - буркнул Айя.
- Об обряде, - согласился Кроуфорд. – И о том, что вы можете нам помочь.
- Если этот обряд вообще существует, - заметил Йоджи, - то о нем должны знать те, кто вас ищет. А значит, все равно найдут.
Кроуфорд покачал головой.
- За всю историю существования паранормов этот способ применялся только несколько десятков раз. И всегда – безуспешно. Реципиент отказывался возвращать дар и убивал донора.
- Но в том, что мы вернем, вы почему-то уверены, - констатировал Айя. Кроуфорд кивнул.
- Вы достаточно умны, чтобы понимать, что дар – это не только недоступные ранее возможности, но и большие проблемы. Достаточно благородны, чтобы сдержать слово. Достаточно безумны, чтобы принять участие в этой авантюре.
- Это вы тут психи! – возмутился Кен. Фарфарелло согласно оскалился из-под опунции.
- Не скажи, - возразил Шульдих. – Люди, которые идут на автоматы со всякой средневековой фигней ближнего боя, полностью разумными быть не могут по определению. А люди, которые при этом еще и побеждают, должны быть просто фантастически везучи, что тоже играет немалую роль.
Айя молчал. То, что сказал Кроуфорд, действительно впечатлило его.
- Не уверен, что мы смогли бы вернуть, - признался он.
- Тот, кто не вернул бы, так бы не сказал, - ответил Кроуфорд.
Снова повисла тишина. Только слабый ветерок шелестел листьями и лепестками цветов. Откуда он появился в замкнутом помещении, было загадкой. Впрочем, возможно, Наги просто было немного скучно.
- А еще, - очень радостным голосом нарушил молчание Шульдих, - после завершения второй части обряда и возвращения дара владельцу есть довольно большой шанс, что у реципиента активируется его собственный латентный дар! Правда, - честно признался он, - это пока непроверенная информация.
- Почему? – зачем-то спросил Айя.
- Так никто ж не возвращал, - просто пожал плечами телепат.
Вайсс снова молчали, обмениваясь взглядами. Шульдих поклялся бы, что между ними тоже существует какая-то телепатическая сеть, по которой они сейчас ведут напряженную беседу. Но ведь нет ее. Они сами как-то говорят…
- Хорошо, - произнес наконец Айя. – Мы согласны.
Кроуфорд уже расслабился было, когда Йоджи очень вредным голосом спросил:
- А что нам за это будет? Айя-кун профессионал, он бесплатно не убивает… и во всяких подозрительных обрядах тоже не участвует!
Шварц снова слегка напряглись.
- Во-первых, услуга за услугу, - начал Кроуфорд. – В опасной ситуации вы можете всецело рассчитывать на помощь Шварц, как если бы мы были друзьями и соратниками. Мы поможем вам так, как только в наших силах. Но только один раз.
- Это до вас еще добраться надо, - фыркнул Йоджи. – И дожить до этого светлого момента.
- Мы же дожили? – Кроуфорд улыбнулся, поправил очки и повернулся к Оми. – А во-вторых… Оми-кун, насколько мне известно, тебя вполне устраивает будущее в цветочном магазине и твоя нынешняя фамилия.
Оми настороженно кивнул.
- О другой твоей фамилии знает не так много людей. Шульдиху не составит труда сделать так, чтобы о существовании Такатори Мамору навсегда забыли.
Оми сглотнул, посмотрел на Айю. Снова промелькнуло несколько взглядов, словно бы Вайсс обменялись прикосновениями или фразами.
- Я же сказал, мы согласны, - с нажимом произнес Айя. – Что нужно делать?
Глава 2.Глава 2.
- Что ты сказал? – медленно спросил Айя.
- Поцеловаться, - повторил Кроуфорд. – Желательно взасос. Так процесс лучше идет.
- Но зачем? – не выдержал Кен.
- Это очень древний риту… обряд, - быстро поправился Кроуфорд, - а чем древнее что-либо, тем оно проще. Поэтому нужно просто поцеловать партнера, в процессе думая о том, что добровольно и с полным осознанием происходящего принимаешь его дар. А партнер, соответственно, думает о том, что этот дар отдает.
- Может, шпаргалку написать? – озабоченно уточнил Оми. – Ну, что я, такой-то такой-то, находясь в здравом уме и твердой памяти… И на лоб тому, с кем целуешься, приклеить. А в процессе читать.
Кроуфорд поперхнулся, Шульдих заулыбался. Даже Наги у двери как-то сдавленно хихикнул.
- Точные формулировки необязательны, - успокоил всех Кроуфорд. – Важно осознанное желание.
- Самое сложное – именно думать о чем надо, а не о том, как классно партнер целуется, - добавил Шульдих.
- Если вам понравится – никто не мешает повторить, обряд этого не запрещает, - иронично хмыкнул Кроуфорд. – А потом надо лечь спать.
- С тем же, с кем целовался? – напряженно уточнил Айя.
- Можно и поодиночке, - Кроуфорд пожал плечами. – Просто перестройка разума переходит во сне, иначе велик шанс, что реципиент сойдет с ума. Для донора такая вероятность меньше, но тоже присутствует.
- Поэтому проводить обряд мы будем вечером, - деловито произнес Шульдих, спрыгивая с дивана. – Во-первых, для романтики, а во-вторых, чтобы вы смену не проспали. Цените, какие мы заботливые!
- Уже ценим, - хмыкнул Йоджи. – А как партнера выбирать будем?
- Жребий? – предложил Шульдих. Вайсс посмотрели на него несколько странно.
- Да, я тоже думал о жребии, - к удивлению остальных, кивнул Кроуфорд. – Таким образом мы избежим ситуации, в которой несколько реципиентов будут хотеть одного и того же донора.
- Например, меня!
- Тебя, Шульдих, только побить! – высказал всеобщее мнение Йоджи.
- Это вообще надолго? – уточнил Оми.
- Судя по моим видениям, не больше недели, - ответил Кроуфорд. – А точнее скажет тот, кто унаследует мой дар.
- Не надо «унаследует», - поежился Оми. – Больно уж слово многозначительное. Лучше «одолжит».
- Тогда мы ждем вас вечером, - подвел итог Айя. – Сразу после закрытия магазина.
- Мы придем! – заверил всех Шульдих.
Уже когда Шварц вышли наружу, а Йоджи с гневным воплем обнаружил слегка ощипанную увлеченным Фарфарелло опунцию, Айя подумал: «И почему я все-таки согласился на эту авантюру?»
«Потому что у тебя больше недели не было приключений, - отозвался в его голове Шульдих. – Потому что тебе больше недели не давали миссий и указаний от начальства. Потому что ты не знаешь, как жить мирной жизнью, и всё пытаешься это отложить на потом. А тут такое приключение!»
Айя нахмурился и посмотрел сквозь стекло на залезающую в автомобиль рыжую фигуру. Телепат помахал ему рукой, и машина тронулась. Айя проводил ее взглядом и кивнул.
Когда сгустились ночные тени, когда зажглись и снова погасли фонари на улицах, когда вместо человеческих фигур по всему городу загорелись глаза кошек и автомобилей, на кровати в комнате Айи собрались Вайсс.
- Ну где они там? – Кен изрядно нервничал. – Йоджи, а дверь точно открытой оставил?
- Нет, конечно, - фыркнул Йоджи. – Ты что, думаешь, что защелка их остановит?
- Не думаю.
- Правильно не думаешь, - послышалось сбоку, и дверь медленно и зловеще отворилась.
- Ну что? – Шульдих проскользнул мимо стоящего впереди всей команды Кроуфорда и плюхнулся на кровать Айи. – Готовы бросать жребий?
- Да, - напряженно произнес хозяин комнаты. – Кто первый?
- Никто, - Кроуфорд покачал головой. – Иначе одному, последнему из вас, достанется не неизвестность, а предопределенность. А это несправедливо.
Он достал из-под полы пиджака четыре белых прямоугольника. Вайсс узнали в них визитные карточки собственного магазина.
- Мы напишем здесь свои имена. Вернее, мы их уже написали, - жестом опытного картежника развернув веер, Кроуфорд положил визитки на кровать. – А вы возьмете то, что захотите. Главное, все одновременно.
- Ну, кто кому достанется? – бодро спросил Шульдих. – В подарок!
- Да, в подарок, - усмехнулся Кроуфорд. – На Рождество.
- До Рождества еще полгода, - буркнул Айя, разглядывая визитки.
- Зато оно тоже длится около недели, - Кроуфорд слегка прищурился. – И оно будет завтра. Ваше Рождество. Вы ведь родитесь в каком-то смысле. А мы умрем.
- Хватит уже этой мистики, тяните жребий! – не выдержал Наги. Кроуфорд одним движением перемешал импровизированные карты, и Шварц дружно отвернулись.
Вайсс переглянулись. Тянуть жребий перед ровным строем спин врагов как-то не хотелось. «Ишь, какой линией стоят, - подумалось кому-то. – Как на расстреле». Кто именно выразил эту идею, Шульдих не разглядел, но лопатками передернул.
Айя неуверенно потянулся к ближайшей визитке.
- Не эту, - сказал Кроуфорд, не оборачиваясь.
- Почему? – возмутился Йоджи, наблюдающий за процессом с неослабевающим вниманием.
- Тебе не понравится, - пояснил Кроуфорд. – Нам всем не понравится.
Айя пожал плечами и коснулся другой визитки.
«Не эту!» - подумал Шульдих, но вслух произносить не стал. Почему-то ему показалось, что его за это могут побить.
Каждый из Вайсс держал по белому прямоугольнику.
- Мы взяли, - произнес Айя. – Можно смотреть.
Шварц повернулись обратно – снова все одновременно.
- Смотрите, - велел Кроуфорд. – Мне уже интересно, кому же я достался.
- Мне, - сказал Кен, перевернув визитку. Шульдих присвистнул.
- Поздравляю, жизнь у тебя эту неделю будет очень интересная! А уж глюки какие увидишь… эй, мелкий, а у тебя что? Ну скажи!
- У меня – Шульдих, - мрачно произнес Оми, разглядывая визитку. – Поэтому отвыкай называть меня мелким. Найду что-нибудь у тебя в мозгах и прошантажирую.
- Какое поколение растет! – восхитился Шульдих. – Определенно, мы друг другу подходим.
Айя тем временем положил визитку обратно на кровать и, подойдя к линии Шварц, пристально посмотрел в глаза Фарфарелло. Тот, ответив таким же взглядом, кивнул.
- Ек, - высказался Йоджи.
«Ек», - подумал Шульдих.
«Это будет интересно», - усмехнулся Кроуфорд.
- В соответствии с методом исключения я делаю вывод, что мне достался единственный и неповторимый Наги! – Йоджи подошел на несколько шагов и поклонился. – Я сочту за честь дарить поцелуй такому прекрасному – ай!
- Я все еще телекинетик, - произнес Наги, слегка прикладывая Йоджи о стену. – Весьма раздражительный телекинетик.
- А как целоваться будем? – уточнил Кен. – По очереди или одновременно?
- Хм, одновременно будет пафоснее и романтичнее, - начал Шульдих.
- А если по очереди, то одни могут наблюдать за другими, - продолжил Йоджи, - наслаждаться процессом, аплодировать…
- Кричать «горько!»
- Заткнулись оба, - произнес Айя. – Целуемся вместе. На счет «три». Три!
Кроуфорд пожал плечами и, слегка пригнувшись, прильнул к губам Кена. «Я, это… согласился на это в здравом уме и твердой памяти, - начал лихорадочно вспоминать тот. – Я осознанно и добровольно хочу… Кроуфорда… в смысле его дар…» За всеми этими размышлениями он толком не распробовал процесса и только облегченно выдохнул, когда партнер отстранился: не нужно было больше удерживать разбегающиеся мысли.
Шульдих аккуратно усадил Оми на кровать Айи, прислонил к стене и с очень довольным выражением лица начал целовать. С каждой секундой Оми все больше краснел: видимо, процесс был приятным.
Йоджи, не горящий желанием снова полететь в стенку, сделал попытку ограничиться целомудренным «чмок!» в губы и сразу же отойти: а то мало ли что. Его подхватили телекинетическим захватом и притиснули к себе с решительным:
- Кроуфорд сказал взасос – значит, взасос!
Против пророческого авторитета Йоджи возражать не стал. Уже почти через минуту Наги, изрядно покраснев, отодвинулся от него и вытер губы.
«Объявляю вас мужем и женой!» - громко сказал всем по мысленной связи Шульдих. Кен слегка икнул.
- Шульдих! А ну прекрати лезть нашему будущему телепату руками под футболку!
«А я уже всё, что надо, подумал, - весело парировал Шульдих. – Теперь мы просто получаем удовольствие!»
Оми смущенно и немного беспомощно оглядел товарищей.
Айя и Фарфарелло все еще целовались. Они стояли почти в самом углу, обнявшись… вернее, Фарфарелло довольно жестко обнимал Айю, а тот придерживал его левой рукой, правой судорожно сжимая рукоять катаны: целоваться в ее компании было явно спокойнее.
- Эй, вы уже можете заканчивать, - окликнул их Йоджи. Фарфарелло показал ему нож. Айя показал ему катану.
- Какая пара! – восхитился Шульдих, оставив наконец в покое раскрасневшегося Оми. – Вы просто созданы друг для друга!
Айя и Фарфарелло глянули друг другу в глаза и синхронно отстранились с абсолютно спокойными лицами.
- А Шульдих прав, - задумчиво произнес Кроуфорд. – Вы действительно подходите друг другу.
«Слишком подходите», - продолжил он уже мысленно. Оракул догадывался, что завтра, когда Абиссинец станет Берсерком, случится очень много всего интересного.
- А теперь? – спросил Оми, судорожно вытираясь курткой.
- Сейчас мы все пойдем и ляжем спать, - пожал плечами Кроуфорд.
- Ты думаешь, мы заснем после такого? – вскинулся Кен.
- Нет. Поэтому я приготовил снотворное, - Кроуфорд достал пузырек с таблетками. – По две каждому, запить стаканом воды. Полагаю, на эту ночь нам лучше будет остаться здесь. Присмотреть на всякий случай.
- Да-да, - встрепенулся Йоджи. – Мы вам уже и постелили… правда, на полу, но у нас только одна такая комната, где можно положить сразу четверых… вернее, вторую займем мы.
- А почему в одной? – уточнил Наги.
- Если бы мы ночевали в логове Шварц, мы предпочли бы собраться вместе, - пояснил Айя. – Думаю, вы – тоже.
- Хм. В какой-то мере ты прав, - согласился Кроуфорд. – Благодарю за заботу.
- Интересно, что будет завтра? – мечтательно произнес Йоджи, подпирая голову рукой.
- Завтра вы все будете говорить у меня в голове, - буркнул Оми. – И как всегда, слишком много и громко.
- Я перестану чувствовать боль, - Айя разглядывал собственную руку. – Не знаю, насколько сильно это повлияет на меня.
- А я буду предсказывать будущее, - мрачно отозвался Кен. – Всем и напрочь. Кто будет ржать – стукну. Уж это я и сейчас могу предсказать со стопроцентной точностью.
- Нет-нет, стукать буду я! – шепотом воскликнул Йоджи. – О стенку. Уверен, Наги-кун покажет мне, как правильно стучать о стенку разными предметами.
- Нет, ты будешь легким летним ветерком, - хмыкнул Кен.
- М-м-м?
- Задирать юбки девушкам старше восемнадцати.
- Хм-м… нет, я, конечно, не настолько дурно воспитан… но идея неплохая!
- Ребята, а может, поспим? – Оми отчаянно зевнул. – Это шварцевское снотворное какое-то очень быстродействующее.
- Да, давайте все тут и поспим, - поддержал его Йоджи.
- Это моя кровать.
- Да ла-адно, Айя-кун, у тебя самый роскошный траходром во всем доме… а-а-а… на всех хва-атит…
- Это не траходром. Это двуспальная кровать. В теории. А на практике – односпальная.
- Да ладно, мы же все на нее… вле-е-езли…
- И ты все-таки был прав, Наги, - Кроуфорд задумчиво разглядывал потолок. – Они действительно согласились.
- Они японцы, - прикрыл глаза Наги. – Не гайдзины. Они умеют ценить достойного врага.
- Они просто психи, каких мало, - фыркнул Шульдих. – Повезло нам с ними. Завтра приедет поисковая команда, а нас уже не будет.
- По моим данным, ритуал не затрагивает личность, воспоминания, рефлексы и привычки, - начал монотонно перечислять Кроуфорд. Шульдих поморщился:
- Да знаю я! Это же я тот мышами заеденный свиток откопал. Но нас, таких, какими мы себя знаем, все равно уже не будет. Хотя и на неделю.
- Прекрати этот разговор. Наги уже спит.
- Понял-понял. Фарфарелло, а что ты стенку взглядом сверлишь? Дырки не будет.
- Будет.
- Может, и будет. Завтра. По какой-нибудь другой причине.
- Я хочу с ним подраться, - медленно произнес Фарфарелло. – Завтра.
- Главное, чтобы он тоже хотел, - хмыкнул Шульдих. Фарфарелло довольно улыбнулся:
- Он захочет. Завтра.
Автор: ДайСё
Бета: самобеттинг
Жанр: юмор
Персонажи: Вайсс, Шварц, оригинальные персонажи, мимопробегающая Мэнкс
Рейтинг: от G до PG
Размер: макси
Размещение: только с предоставлением ссылки на куда утырили
Предупреждение: предположительно ООС, АУ-постКапитель: Вайсс, благополучно выплыв из-под маяка, собрались в "Конеко" и пытаются жить дальше. Ни новый Персия, ни Шварц, ни кто-либо из Тварей Тьмы не объявлялся. Но в один прекрасный солнечный день...
Дискламер: Weiss Kreuz принадлежит Японии, извращенная фантазия - Шварц, а разнообразные цветы - котятам. Отобрать что-либо из этого мы не пытаемся.
Глава 1.Глава 1.
- Подтвердились полученные ранее известия о смерти в автокатастрофе первого заместителя министра по связям с общественностью Оониши Такео, - вещала с экрана телевизора молодая, чем-то напоминающая Мэнкс телеведущая. Кен тихонько фыркнул себе под нос.
- Напомним, что Оониши Такео-сама скончался вчера вечером, не справившись с управлением на автостраде. Церемония прощания с усопшим будет проходить…
- Их там много таких, скончавшихся, - Кен отставил в сторону горшок с лилиями. – Уже вторую неделю косяком идут.
- А что ты хочешь? – лениво пожал плечами Йоджи, валяющийся на диване и с удовольствием изображая разгильдяя и бездельника. – Не скажут же они, что куча высокопоставленных чиновников собралась зачем-то на маяке и провалилась вместе с ним в морские глубины. Вот и стараются, придумывают объяснения.
- Повторяются, - Кен хмыкнул. – Автокатастрофа уже случилась с этим, как его… про которого в понедельник показывали.
- Возможно, скоро нам поведают, что два чиновника столкнулись друг с другом, - предположил Оми, поливающий из ложечки кактус.
- А при этом у них в машине сидели еще по два помощника, а их непосредственное начальство скончалось от инфаркта от такого раздолбайства! – вдохновенно развил идею Йоджи. Айя, составляющий букет для витрины, вздохнул.
- Йоджи, лучше закажи дополнительную партию цветов. Эти общественные церемонии прощания приносят нам большую прибыль.
В «Конеко» было спокойно и устало. Вайсс, выплывшие-таки после памятной битвы на маяке, со скрипом входили обратно в русло мирной жизни. Уже исчезла нехорошая бледность с лица Йоджи, которого вытащили из воды уже захлебнувшимся и потом откачивали в три пары рук. Уже отдраил от соли и ошметков водорослей свою катану Айя. Уже заклеили скотчем потрескавшуюся витрину магазина, а скоро вообще должны прибыть стекольщики…
После крушения маяка в городе на какое-то время воцарилась паника. Кто-то думал на землетрясение и цунами, а кто-то предполагал теракт. Вайсс не участвовали в беспорядках: их вынесло на берег довольно далеко от города, и пришлось долго добираться домой. Спасибо какому-то безвестному водителю, поверившему в сказочку о любителях пикников и рыбалки, смытых набежавшей волной в море. Но сейчас всё было уже хорошо и спокойно.
- Непременно закажу, - кивнул Йоджи. – Помнишь похороны Такатори? Хорошая тогда прибыль набежала.
Айя поставил букет на пол и слегка улыбнулся. Он помнил. После смерти Такатори очень много мелких подхалимов пришло положить букетики на его могилу. Айя испытал невероятное удовольствие тогда. Таких композиций он еще не составлял и вряд ли когда-нибудь повторит. Слишком уж большая степень удовлетворения и злорадства нужна для такого вдохновения.
Звякнул колокольчик у входа. Оми, стоявший ближе всех к двери, поставил кактус и улыбнулся посетителю. Натянуто так улыбнулся. Где-то рядом с диваном отчетливо щелкнули часы Йоджи.
- Здравствуйте, - Айя перехватил поудобнее еще недоделанный букет из роз. По его мнению, этот сорт отличался отменной шипастостью, которую грех было не применить по назначению. – Вы хотите купить букет или заказать индивидуальную композицию?
- Скорее второе, - ответил, закрывая за собой дверь, Брэд Кроуфорд, бывший начальник охраны Такатори Рейдзи, Тварь Тьмы и просто нехороший человек.
- В это время года очень хороши лилии, - включился в разговор Оми, прикидывая возможные пути взаимоотношения Кроуфорда и недополитого кактуса.
- А еще у нас по удачному стечению обстоятельств есть прекрасные хризантемы, - Кен встал из-за кассы, сжав и снова разжав кулаки. Были бы на руках багнаки – щелкнули бы многозначительно.
- Я немного не по этому делу, - уточнил Кроуфорд. – Хотелось бы поговорить с Вайсс. Просто поговорить.
- Тогда вы ошиблись адресом! – очень радостно ответил Оми. – Здесь – цветочный магазин. Базу террористов следует искать где-нибудь в соседнем районе.
- И то верно! – вставил с дивана Йоджи. – Там и не взрывалось ничего, и погромов почти не было. А у нас были, вон, видите, стекло разбито! А ведь это первое правило террористов – не пакостить там, где живешь.
- Так что вы имеете честь говорить только со скромными флористами, - завершил Айя. – Какие цветы вы предпочитаете в это время года?
Кроуфорд усмехнулся. Поведение Вайсс ему явно понравилось.
- Что ж, четыре скромных флориста мне тоже пригодятся.
Айя промолчал, прикидывая, где на рабочем месте можно спрятать катану, да так, чтобы не нашли вездесущие школьницы. Во избежание, так сказать, подобных случаев.
- Я пришел, чтобы заключить… - Кроуфорд слегка запнулся, - одноразовый контракт. Можно сказать, деловое партнерство.
- С магазином «Конеко»? – уточнил Айя.
- Можно и так сказать, – Кроуфорд вздохнул. – Понимаю ваши чувства. Вы считаете нас врагами, и правильно считаете. Мы действительно враги, но именно сейчас перемирие выгодно для обеих сторон.
- Мы ни с кем не воюем, - Айя встретил взгляд бывшего – или не очень? – врага. – И перемирие для нас неактуально.
- Тогда назовем это контрактом, - легко уступил Кроуфорд. – Кратковременным и хорошо оплачиваемым.
- Нет.
- Но почему же?
- Мы предпочитаем не иметь дела с сомнительными поставщиками.
- Вы ведь даже не знаете, что я вам предлагаю, - Кроуфорд усмехнулся.
- Да как обычно, - пробурчал Кен из-за кассы. – Приди туда не знаю куда, прибей того не знаю кого, и чтобы непременно очень пафо… ой!
Йоджи метким броском журнала заткнул ему рот.
- Никаких убийств, устранений, шпионства, охраны объектов и тайных проникновений в защищенные места, - твердо заявил Кроуфорд. – Вы можете даже не выходить из магазина.
Айя нахмурился. Это было подозрительно, очень подозрительно. Шварц вел себя слишком неправильно, не так, как положено. Да и впечатление складывалось такое, что ему самому не очень-то хотелось идти к старым врагам. Пришлось? Заставили? Интересно…
- К тому же, в такое нестабильное время вам наверняка пригодится дополнительный заработок, - добавил Кроуфорд.
- Мы не работаем на Тварей Тьмы! – машинально ответил Айя.
Кроуфорд усмехнулся.
- А я не Тварь Тьмы. Я клиент. А вы – флористы. Мирные и скромные.
- Уел он тебя, Айя, - констатировал Йоджи. Айя, вздохнув, с явной неохотой положил букет на место.
- Мы вас слушаем, клиент-сан.
- Не меня, - Кроуфорд покачал головой. – Нам необходимо прийти всем вчетвером. Повторяю: просто прийти и поговорить. Без попыток нападения или какого-либо силового давления.
Видя явное недоверие в глазах Вайсс, он добавил:
- Могу даже смирительную рубашку с собой взять. Для обезвреживания самого импульсивного члена команды.
- Тогда уж лучше сразу четыре, - вырвалось у Кена. Кроуфорд улыбнулся.
- Значит, вы согласны?
- Согласны, - мрачно выдавил из себя Айя. – Сегодня, через два часа.
- Не позже чем через час, - возразил Кроуфорд. – Дело очень срочное.
- Обеденный перерыв у нас только через два часа.
- Нам никто не помешает. Шульдих проконтролирует.
- А прибыль?
- Возместим.
- Демоны с вами, - Айя повернулся к цветам. – Через час.
Колокольчик на двери согласно качнулся. Оми захихикал, представив себе милую конференцию с четырьмя Шварц в смирительных рубашках в качестве приглашенных гостей.
За Кроуфордом закрылась дверь, Айя мрачно обвел взглядом остальных.
- Кто-нибудь вообще сомневался, что они выплыли? – произнес он в тишине.
Вайсс переглянулись.
- Такие не тонут, - высказал всеобщее мнение Йоджи. И добавил негромко: - Хотя я надеялся.
- Потонут, как же! – фыркнул Кен. – Этого их рыжего небось рыбы со всего океана вытаскивали!
- Думаешь, у рыб достаточно мозгов, чтобы влиять на них телепатией? – заинтересовался Йоджи.
- Ну, дельфины вроде как очень даже разумны. И осьминоги. Я в каком-то журнале читал, что, если человечество вымрет, цивилизацию возглавят именно они.
- Ты хочешь сказать, что Шварц вытащил из моря гигантский осьминог? – недоуменно спросил Оми.
- Интересно, что он попросил с них в качестве платы? – добавил Йоджи таким же наивно-удивленным голосом. Кен поперхнулся, Айя хмыкнул.
- Йоджи, выгони из своей головы хентай с тентаклями. Скоро сюда придет их телепат, и он может плохо о нас подумать.
- А если они сюда придут, - предположил Оми после недолгого, но очень вдохновенного молчания, - может, нам как-нибудь подготовиться надо?
- Хм?
- Ну, растяжки поставить, взрывчатку заложить, - начал пояснять свою идею Оми. – У меня еще осталось кое-что за хризантемами. И в горшке с опунцией кое-что припрятано…
- Оми. А мы сами на воздух не взлетим?
- Э-э-э… шанс есть. Но вместе с ними!
- Нет, - Айя покачал головой. – Мы – мирные флористы. Максимум – немного усыпляющего газа.
Вопреки всем канонам появления главных злодеев, Шварц пришли днем, вскоре после полудня. Звякнули для приличия дверным колокольчиком и вошли с видом гордых собой дворовых котов, занимающих новую территорию.
- Доброе утро! – радостно поздоровался Шульдих, плюхаясь на любимый диван Йоджи. Кроуфорд сел за стол, выпрямился. Наги остался подпирать стенку недалеко от входа, а Фарфарелло уселся прямо на пол под большой и развесистой опунцией и многообещающе улыбнулся.
Солнечные лучи освещали встречу двух группировок наемных убийц сквозь потрескавшееся стекло витрины.
- Ну? – поинтересовался Айя, усаживаясь напротив Кроуфорда. Тот глянул на оппонента поверх очков.
- Нам нужна ваша помощь.
Повисло молчание. Вайсс переваривали новость.
- И почему вы в море не утопли? – Оми явно хотел пробормотать эту фразу совсем тихо, но получилось не очень.
- Нам там не понравилось, - объяснил Шульдих. Йоджи фыркнул и мстительно представил себе процесс спасения Шварц гигантским осьминогом. Телепат икнул, хрюкнул и сделал попытку подавиться воздухом.
- Полагаю, вы уже поняли, что мы – не совсем обычные люди, - начал Кроуфорд.
- Да, - вежливо согласился Айя, не уточняя, что не понять этого после нескольких особо явных намеков способен только полный идиот.
- В таком случае, должен объяснить, что мы в мире не одни с такими способностями, - продолжил Кроуфорд, - и что есть место, в котором мы обучались.
- Всемирная организация Красного Креста? – деловито осведомился Йоджи. Кроуфорд поперхнулся.
- Почти, - признал он. Шульдих фыркнул.
- Вас позвали на вечер выпускников? – робко предположил Оми. – И вас надо подменить на время отсутствия? Но мы не согласны. У нас опыта нет.
Шульдих снова фыркнул, явно представляя себе эту прекрасную картину.
- Нет, - отказался от такого предложения Кроуфорд. – Дело в том, что после известного события с маяком мы… наши отношения с родным учебным заведением несколько осложнились. Наши наставники активно сотрудничают с ЭсЦет, и на уничтожение стольких важных лиц непременно откликнутся.
- Кстати, выражаю свое восхищение тем, кто подорвал арсенал, - встрял Шульдих. – Не понял, правда, зачем это было сделано, но получилось здорово.
Три взгляда скрестились на Оми.
- А я что? Я ничего, - промямлил тот. – Оно вообще само взорвалось. Я туда ничего такого не тащил.
«Кроуфорд, оцени, сколько у них взрывчатки! – поделился по мысленной связи удивленный Шульдих. – И за хризантемами, и за амариллисом, и в горшке с опунцией… да, как раз той, которую Фарфарелло ощипывает. Вот так врешь-врешь, да и правду скажешь».
«Точнее?»
«А это я про тот случай, когда мы их террористами выставляли. Им запасов хватит, чтобы Эмпайр Стейт Билдинг подорвать. На молекулы!»
«Учту»
- В любом случае, - произнес уже вслух Кроуфорд, - в тот день вы за один раз уничтожили столько Тварей Тьмы, сколько не было за всю вашу предыдущую карьеру.
«И всех их нам не оплатили», - недовольно подумал Айя.
- После этого случая нас будут искать, - продолжил Кроуфорд. – Мы… скажем так, и раньше вызывали подозрения своей… излишней самостоятельностью.
Чувствовалось, что лидер Шварц явно старается тщательно подбирать слова.
- И вы хотите, чтобы мы вас спрятали? – поразился Кен. – В магазине?
- Ну нет, это глупо, - Шульдих мотнул головой и откинулся на подлокотник, забираясь на диван с ногами. – Это не поможет. Нас ведь искать тоже паранормы будут, да повыше нас классом.
- Точнее, очень мощная поисковая команда, - уточнил Кроуфорд. – Мы все же очень старались инсценировать собственную смерть максимально правдоподобно. Поэтому за нами высылают не боевую группу, а именно поисковую команду. Но хорошую, либо Зеенд, либо Фогель… впрочем, это пока неважно. И нам необходимо от них скрыться.
- Выехать из страны? – предложил Йоджи.
- Просто отсрочка, - отказался Кроуфорд. – И мое предвидение не показывает для нас благополучного исхода в таком варианте. Нет, есть более подходящий план. Нужно провести один ритуал…
- Никаких ритуалов! – рявкнул Айя.
- Обряд, - быстро поправился Кроуфорд. – Совершенно…
- Безболезненный?!
- Безопасный! И очень короткий!
- Рассказывай уже, не тяни кота за хвост! – буркнул Кен.
Кроуфорд оглядел помещение, словно выбирая, над которым из котов ему предлагают надругаться. Ни один из Вайсс желания подставлять хвост не показывал.
- Есть один малоизвестный и редко используемый… способ, - в последний момент поправился Кроуфорд. – Он основывается на временной передаче своего дара обычному человеку. Таким образом, на какой-то период в мире исчезает команда паранормов Шварц и появляется…
- Команда паранормов Вайсс, - закончил за него Айя. – И эти ваши ищейки радостно найдут нас. Ты это хотел сказать?
- Да ладно, - махнул рукой Шульдих. – Во-первых, уровень контроля дара у вас будет значительно ниже, чем у нас, во-вторых, сама сила дара – тоже…
- А в-третьих, - продолжил Кроуфорд, - поисковые команды ищут не дар, а конгломерат дара и сознания. Кажется, на их жаргоне это называется «ментальный слепок». И при передаче дара ни ваши, ни наши ментальные слепки не совпадут с образцами, хранящимися у наших наставников.
На подозрительные взгляды Вайсс он вздохнул и объяснил:
- Судите сами. Ментальный слепок равняется разум плюс дар. В случае проведения обряда наши слепки представляют собой разум плюс отсутствие дара, а ваши – дар плюс…
- Отсутствие разума, - закончил Айя. – Спасибо.
- Такое возможно, - кивнул Кроуфорд. – Но я надеюсь, что вашего самоконтроля хватит, чтобы справиться с неизбежной эйфорией после передачи.
- Вы нас переоцениваете, - обронил Йоджи.
- То есть вы согласны? – радостно встрепенулся Шульдих.
- Нет! – рявкнул Айя.
- Почему вообще мы? – осторожно спросил Оми. – Разве вам больше не к кому обратиться?
- Представь себе сам, - Кроуфорд посмотрел на Оми. – Ты – паранорм, и тебе нужно кому-то срочно передать свой дар. Кому? Команде нельзя, они – тоже паранормы, а нужен человек. Первому встречному – нельзя, нужен определенный уровень близости. И запереть его в клетке на необходимое время не удастся, он сам станет сильным паранормом, к тому же не совсем адекватным.
- В смысле? – уточнил Кен.
- А вас это не касается, - беспечно отозвался Шульдих. – Вы, ребята, и сами не знаете, насколько вы психически нестабильны.
- Также этот человек должен иметь достаточный самоконтроль, чтобы не полезть скакать по небоскребам с неподобающими выкриками или устраивать апокалипсис в отдельно взятой деревне, - продолжил Кроуфорд, - а спокойно попытаться освоиться, если это надолго, или переждать, если это на несколько дней. А еще – и это самое главное! – вы должны доверять друг другу. Ведь процесс не пойдет без добровольного согласия обеих сторон.
- И вы нам настолько доверяете? – поразился Йоджи.
- А больше некому, - просто сказал Кроуфорд.
- Но мы же враги, - неуверенно возразил Оми.
- Вот именно, - Кроуфорд слегка улыбнулся. – Враги ведь все-таки. Не чужие люди.
Вайсс ошалело замолчали, переваривая услышанное.
- Мы тут вообще не при чем, - как-то жалобно сказал Оми.
- Не сказал бы, - Кроуфорд иронично усмехнулся. – Вы очень помогли нам в осуществлении наших планов. Без вас у нас ничего бы не вышло.
Айю явственно перекосило.
- И вообще, - подхватил Шульдих, - кто арсенал подорвал? Кто маяк развалил? Кто, в конце концов, двух членов Санродзин убил? Да, кстати, кто?
- Ну, я, - насупившись, произнес Оми. – А чего он под дротик полез?
- Ну, я, - добавил Айя. Объяснять свой поступок он не стал.
- Катаной? – внезапно заинтересовался Шульдих.
- Да.
- И как? Необычных ощущений нет? Сны странные не снятся? Цветочки вокруг спонтанно не летают? – забросал его вопросами Шульдих.
- Нет! – Айя подозрительно посмотрел на телепата. – Почему ты спрашиваешь?
- У нас есть такая легенда, - Кроуфорд поправил очки. – Если убить паранорма – убить именно холодным оружием ближнего боя, глаза в глаза, кровь в кровь, впитать в себя его смерть и почувствовать, как отлетает последнее дыхание – можно взять себе его дар.
Айя промолчал. Судя по лицу, он лихорадочно перебирал события последних дней, выискивая возможные несостыковки.
- Но это всего лишь легенды, - весело добавил Шульдих. – Сказания. Басни. Сказки. Сплетни в коридорах. Это никогда не подтверждалось. Наверное, потому, что люди редко убивают паранормов.
- В любом случае, именно для тебя предлагаемый нами обряд будет очень полезен, - закончил Кроуфорд. – Ты потренируешься контролировать себя, а также прятаться.
- Не было ничего такого! – Айя резко поднялся со стула. – Не было!
- Не было, не было, - успокаивающе произнес Шульдих. – Я же не против. Но если что – ты говори. Наги тебя подучит. Майер был сильным телекинетиком.
- Откуда ты знаешь, кого именно я убил?
- Образ из памяти считал! – Шульдих пакостно улыбнулся.
- И вообще, мы не об этом говорили, - буркнул Айя.
- Об обряде, - согласился Кроуфорд. – И о том, что вы можете нам помочь.
- Если этот обряд вообще существует, - заметил Йоджи, - то о нем должны знать те, кто вас ищет. А значит, все равно найдут.
Кроуфорд покачал головой.
- За всю историю существования паранормов этот способ применялся только несколько десятков раз. И всегда – безуспешно. Реципиент отказывался возвращать дар и убивал донора.
- Но в том, что мы вернем, вы почему-то уверены, - констатировал Айя. Кроуфорд кивнул.
- Вы достаточно умны, чтобы понимать, что дар – это не только недоступные ранее возможности, но и большие проблемы. Достаточно благородны, чтобы сдержать слово. Достаточно безумны, чтобы принять участие в этой авантюре.
- Это вы тут психи! – возмутился Кен. Фарфарелло согласно оскалился из-под опунции.
- Не скажи, - возразил Шульдих. – Люди, которые идут на автоматы со всякой средневековой фигней ближнего боя, полностью разумными быть не могут по определению. А люди, которые при этом еще и побеждают, должны быть просто фантастически везучи, что тоже играет немалую роль.
Айя молчал. То, что сказал Кроуфорд, действительно впечатлило его.
- Не уверен, что мы смогли бы вернуть, - признался он.
- Тот, кто не вернул бы, так бы не сказал, - ответил Кроуфорд.
Снова повисла тишина. Только слабый ветерок шелестел листьями и лепестками цветов. Откуда он появился в замкнутом помещении, было загадкой. Впрочем, возможно, Наги просто было немного скучно.
- А еще, - очень радостным голосом нарушил молчание Шульдих, - после завершения второй части обряда и возвращения дара владельцу есть довольно большой шанс, что у реципиента активируется его собственный латентный дар! Правда, - честно признался он, - это пока непроверенная информация.
- Почему? – зачем-то спросил Айя.
- Так никто ж не возвращал, - просто пожал плечами телепат.
Вайсс снова молчали, обмениваясь взглядами. Шульдих поклялся бы, что между ними тоже существует какая-то телепатическая сеть, по которой они сейчас ведут напряженную беседу. Но ведь нет ее. Они сами как-то говорят…
- Хорошо, - произнес наконец Айя. – Мы согласны.
Кроуфорд уже расслабился было, когда Йоджи очень вредным голосом спросил:
- А что нам за это будет? Айя-кун профессионал, он бесплатно не убивает… и во всяких подозрительных обрядах тоже не участвует!
Шварц снова слегка напряглись.
- Во-первых, услуга за услугу, - начал Кроуфорд. – В опасной ситуации вы можете всецело рассчитывать на помощь Шварц, как если бы мы были друзьями и соратниками. Мы поможем вам так, как только в наших силах. Но только один раз.
- Это до вас еще добраться надо, - фыркнул Йоджи. – И дожить до этого светлого момента.
- Мы же дожили? – Кроуфорд улыбнулся, поправил очки и повернулся к Оми. – А во-вторых… Оми-кун, насколько мне известно, тебя вполне устраивает будущее в цветочном магазине и твоя нынешняя фамилия.
Оми настороженно кивнул.
- О другой твоей фамилии знает не так много людей. Шульдиху не составит труда сделать так, чтобы о существовании Такатори Мамору навсегда забыли.
Оми сглотнул, посмотрел на Айю. Снова промелькнуло несколько взглядов, словно бы Вайсс обменялись прикосновениями или фразами.
- Я же сказал, мы согласны, - с нажимом произнес Айя. – Что нужно делать?
Глава 2.Глава 2.
- Что ты сказал? – медленно спросил Айя.
- Поцеловаться, - повторил Кроуфорд. – Желательно взасос. Так процесс лучше идет.
- Но зачем? – не выдержал Кен.
- Это очень древний риту… обряд, - быстро поправился Кроуфорд, - а чем древнее что-либо, тем оно проще. Поэтому нужно просто поцеловать партнера, в процессе думая о том, что добровольно и с полным осознанием происходящего принимаешь его дар. А партнер, соответственно, думает о том, что этот дар отдает.
- Может, шпаргалку написать? – озабоченно уточнил Оми. – Ну, что я, такой-то такой-то, находясь в здравом уме и твердой памяти… И на лоб тому, с кем целуешься, приклеить. А в процессе читать.
Кроуфорд поперхнулся, Шульдих заулыбался. Даже Наги у двери как-то сдавленно хихикнул.
- Точные формулировки необязательны, - успокоил всех Кроуфорд. – Важно осознанное желание.
- Самое сложное – именно думать о чем надо, а не о том, как классно партнер целуется, - добавил Шульдих.
- Если вам понравится – никто не мешает повторить, обряд этого не запрещает, - иронично хмыкнул Кроуфорд. – А потом надо лечь спать.
- С тем же, с кем целовался? – напряженно уточнил Айя.
- Можно и поодиночке, - Кроуфорд пожал плечами. – Просто перестройка разума переходит во сне, иначе велик шанс, что реципиент сойдет с ума. Для донора такая вероятность меньше, но тоже присутствует.
- Поэтому проводить обряд мы будем вечером, - деловито произнес Шульдих, спрыгивая с дивана. – Во-первых, для романтики, а во-вторых, чтобы вы смену не проспали. Цените, какие мы заботливые!
- Уже ценим, - хмыкнул Йоджи. – А как партнера выбирать будем?
- Жребий? – предложил Шульдих. Вайсс посмотрели на него несколько странно.
- Да, я тоже думал о жребии, - к удивлению остальных, кивнул Кроуфорд. – Таким образом мы избежим ситуации, в которой несколько реципиентов будут хотеть одного и того же донора.
- Например, меня!
- Тебя, Шульдих, только побить! – высказал всеобщее мнение Йоджи.
- Это вообще надолго? – уточнил Оми.
- Судя по моим видениям, не больше недели, - ответил Кроуфорд. – А точнее скажет тот, кто унаследует мой дар.
- Не надо «унаследует», - поежился Оми. – Больно уж слово многозначительное. Лучше «одолжит».
- Тогда мы ждем вас вечером, - подвел итог Айя. – Сразу после закрытия магазина.
- Мы придем! – заверил всех Шульдих.
Уже когда Шварц вышли наружу, а Йоджи с гневным воплем обнаружил слегка ощипанную увлеченным Фарфарелло опунцию, Айя подумал: «И почему я все-таки согласился на эту авантюру?»
«Потому что у тебя больше недели не было приключений, - отозвался в его голове Шульдих. – Потому что тебе больше недели не давали миссий и указаний от начальства. Потому что ты не знаешь, как жить мирной жизнью, и всё пытаешься это отложить на потом. А тут такое приключение!»
Айя нахмурился и посмотрел сквозь стекло на залезающую в автомобиль рыжую фигуру. Телепат помахал ему рукой, и машина тронулась. Айя проводил ее взглядом и кивнул.
Когда сгустились ночные тени, когда зажглись и снова погасли фонари на улицах, когда вместо человеческих фигур по всему городу загорелись глаза кошек и автомобилей, на кровати в комнате Айи собрались Вайсс.
- Ну где они там? – Кен изрядно нервничал. – Йоджи, а дверь точно открытой оставил?
- Нет, конечно, - фыркнул Йоджи. – Ты что, думаешь, что защелка их остановит?
- Не думаю.
- Правильно не думаешь, - послышалось сбоку, и дверь медленно и зловеще отворилась.
- Ну что? – Шульдих проскользнул мимо стоящего впереди всей команды Кроуфорда и плюхнулся на кровать Айи. – Готовы бросать жребий?
- Да, - напряженно произнес хозяин комнаты. – Кто первый?
- Никто, - Кроуфорд покачал головой. – Иначе одному, последнему из вас, достанется не неизвестность, а предопределенность. А это несправедливо.
Он достал из-под полы пиджака четыре белых прямоугольника. Вайсс узнали в них визитные карточки собственного магазина.
- Мы напишем здесь свои имена. Вернее, мы их уже написали, - жестом опытного картежника развернув веер, Кроуфорд положил визитки на кровать. – А вы возьмете то, что захотите. Главное, все одновременно.
- Ну, кто кому достанется? – бодро спросил Шульдих. – В подарок!
- Да, в подарок, - усмехнулся Кроуфорд. – На Рождество.
- До Рождества еще полгода, - буркнул Айя, разглядывая визитки.
- Зато оно тоже длится около недели, - Кроуфорд слегка прищурился. – И оно будет завтра. Ваше Рождество. Вы ведь родитесь в каком-то смысле. А мы умрем.
- Хватит уже этой мистики, тяните жребий! – не выдержал Наги. Кроуфорд одним движением перемешал импровизированные карты, и Шварц дружно отвернулись.
Вайсс переглянулись. Тянуть жребий перед ровным строем спин врагов как-то не хотелось. «Ишь, какой линией стоят, - подумалось кому-то. – Как на расстреле». Кто именно выразил эту идею, Шульдих не разглядел, но лопатками передернул.
Айя неуверенно потянулся к ближайшей визитке.
- Не эту, - сказал Кроуфорд, не оборачиваясь.
- Почему? – возмутился Йоджи, наблюдающий за процессом с неослабевающим вниманием.
- Тебе не понравится, - пояснил Кроуфорд. – Нам всем не понравится.
Айя пожал плечами и коснулся другой визитки.
«Не эту!» - подумал Шульдих, но вслух произносить не стал. Почему-то ему показалось, что его за это могут побить.
Каждый из Вайсс держал по белому прямоугольнику.
- Мы взяли, - произнес Айя. – Можно смотреть.
Шварц повернулись обратно – снова все одновременно.
- Смотрите, - велел Кроуфорд. – Мне уже интересно, кому же я достался.
- Мне, - сказал Кен, перевернув визитку. Шульдих присвистнул.
- Поздравляю, жизнь у тебя эту неделю будет очень интересная! А уж глюки какие увидишь… эй, мелкий, а у тебя что? Ну скажи!
- У меня – Шульдих, - мрачно произнес Оми, разглядывая визитку. – Поэтому отвыкай называть меня мелким. Найду что-нибудь у тебя в мозгах и прошантажирую.
- Какое поколение растет! – восхитился Шульдих. – Определенно, мы друг другу подходим.
Айя тем временем положил визитку обратно на кровать и, подойдя к линии Шварц, пристально посмотрел в глаза Фарфарелло. Тот, ответив таким же взглядом, кивнул.
- Ек, - высказался Йоджи.
«Ек», - подумал Шульдих.
«Это будет интересно», - усмехнулся Кроуфорд.
- В соответствии с методом исключения я делаю вывод, что мне достался единственный и неповторимый Наги! – Йоджи подошел на несколько шагов и поклонился. – Я сочту за честь дарить поцелуй такому прекрасному – ай!
- Я все еще телекинетик, - произнес Наги, слегка прикладывая Йоджи о стену. – Весьма раздражительный телекинетик.
- А как целоваться будем? – уточнил Кен. – По очереди или одновременно?
- Хм, одновременно будет пафоснее и романтичнее, - начал Шульдих.
- А если по очереди, то одни могут наблюдать за другими, - продолжил Йоджи, - наслаждаться процессом, аплодировать…
- Кричать «горько!»
- Заткнулись оба, - произнес Айя. – Целуемся вместе. На счет «три». Три!
Кроуфорд пожал плечами и, слегка пригнувшись, прильнул к губам Кена. «Я, это… согласился на это в здравом уме и твердой памяти, - начал лихорадочно вспоминать тот. – Я осознанно и добровольно хочу… Кроуфорда… в смысле его дар…» За всеми этими размышлениями он толком не распробовал процесса и только облегченно выдохнул, когда партнер отстранился: не нужно было больше удерживать разбегающиеся мысли.
Шульдих аккуратно усадил Оми на кровать Айи, прислонил к стене и с очень довольным выражением лица начал целовать. С каждой секундой Оми все больше краснел: видимо, процесс был приятным.
Йоджи, не горящий желанием снова полететь в стенку, сделал попытку ограничиться целомудренным «чмок!» в губы и сразу же отойти: а то мало ли что. Его подхватили телекинетическим захватом и притиснули к себе с решительным:
- Кроуфорд сказал взасос – значит, взасос!
Против пророческого авторитета Йоджи возражать не стал. Уже почти через минуту Наги, изрядно покраснев, отодвинулся от него и вытер губы.
«Объявляю вас мужем и женой!» - громко сказал всем по мысленной связи Шульдих. Кен слегка икнул.
- Шульдих! А ну прекрати лезть нашему будущему телепату руками под футболку!
«А я уже всё, что надо, подумал, - весело парировал Шульдих. – Теперь мы просто получаем удовольствие!»
Оми смущенно и немного беспомощно оглядел товарищей.
Айя и Фарфарелло все еще целовались. Они стояли почти в самом углу, обнявшись… вернее, Фарфарелло довольно жестко обнимал Айю, а тот придерживал его левой рукой, правой судорожно сжимая рукоять катаны: целоваться в ее компании было явно спокойнее.
- Эй, вы уже можете заканчивать, - окликнул их Йоджи. Фарфарелло показал ему нож. Айя показал ему катану.
- Какая пара! – восхитился Шульдих, оставив наконец в покое раскрасневшегося Оми. – Вы просто созданы друг для друга!
Айя и Фарфарелло глянули друг другу в глаза и синхронно отстранились с абсолютно спокойными лицами.
- А Шульдих прав, - задумчиво произнес Кроуфорд. – Вы действительно подходите друг другу.
«Слишком подходите», - продолжил он уже мысленно. Оракул догадывался, что завтра, когда Абиссинец станет Берсерком, случится очень много всего интересного.
- А теперь? – спросил Оми, судорожно вытираясь курткой.
- Сейчас мы все пойдем и ляжем спать, - пожал плечами Кроуфорд.
- Ты думаешь, мы заснем после такого? – вскинулся Кен.
- Нет. Поэтому я приготовил снотворное, - Кроуфорд достал пузырек с таблетками. – По две каждому, запить стаканом воды. Полагаю, на эту ночь нам лучше будет остаться здесь. Присмотреть на всякий случай.
- Да-да, - встрепенулся Йоджи. – Мы вам уже и постелили… правда, на полу, но у нас только одна такая комната, где можно положить сразу четверых… вернее, вторую займем мы.
- А почему в одной? – уточнил Наги.
- Если бы мы ночевали в логове Шварц, мы предпочли бы собраться вместе, - пояснил Айя. – Думаю, вы – тоже.
- Хм. В какой-то мере ты прав, - согласился Кроуфорд. – Благодарю за заботу.
- Интересно, что будет завтра? – мечтательно произнес Йоджи, подпирая голову рукой.
- Завтра вы все будете говорить у меня в голове, - буркнул Оми. – И как всегда, слишком много и громко.
- Я перестану чувствовать боль, - Айя разглядывал собственную руку. – Не знаю, насколько сильно это повлияет на меня.
- А я буду предсказывать будущее, - мрачно отозвался Кен. – Всем и напрочь. Кто будет ржать – стукну. Уж это я и сейчас могу предсказать со стопроцентной точностью.
- Нет-нет, стукать буду я! – шепотом воскликнул Йоджи. – О стенку. Уверен, Наги-кун покажет мне, как правильно стучать о стенку разными предметами.
- Нет, ты будешь легким летним ветерком, - хмыкнул Кен.
- М-м-м?
- Задирать юбки девушкам старше восемнадцати.
- Хм-м… нет, я, конечно, не настолько дурно воспитан… но идея неплохая!
- Ребята, а может, поспим? – Оми отчаянно зевнул. – Это шварцевское снотворное какое-то очень быстродействующее.
- Да, давайте все тут и поспим, - поддержал его Йоджи.
- Это моя кровать.
- Да ла-адно, Айя-кун, у тебя самый роскошный траходром во всем доме… а-а-а… на всех хва-атит…
- Это не траходром. Это двуспальная кровать. В теории. А на практике – односпальная.
- Да ладно, мы же все на нее… вле-е-езли…
- И ты все-таки был прав, Наги, - Кроуфорд задумчиво разглядывал потолок. – Они действительно согласились.
- Они японцы, - прикрыл глаза Наги. – Не гайдзины. Они умеют ценить достойного врага.
- Они просто психи, каких мало, - фыркнул Шульдих. – Повезло нам с ними. Завтра приедет поисковая команда, а нас уже не будет.
- По моим данным, ритуал не затрагивает личность, воспоминания, рефлексы и привычки, - начал монотонно перечислять Кроуфорд. Шульдих поморщился:
- Да знаю я! Это же я тот мышами заеденный свиток откопал. Но нас, таких, какими мы себя знаем, все равно уже не будет. Хотя и на неделю.
- Прекрати этот разговор. Наги уже спит.
- Понял-понял. Фарфарелло, а что ты стенку взглядом сверлишь? Дырки не будет.
- Будет.
- Может, и будет. Завтра. По какой-нибудь другой причине.
- Я хочу с ним подраться, - медленно произнес Фарфарелло. – Завтра.
- Главное, чтобы он тоже хотел, - хмыкнул Шульдих. Фарфарелло довольно улыбнулся:
- Он захочет. Завтра.
понедельник, 14 июля 2014
Нет предела совершенству!
Во сне и наяву
часть4Вайсс, с трудом оторвавшиеся от погони, сидели в убежище Критикер и ждали неизвестно чего. Персия собрал их вместе, вывел из-под огня и ушёл, ничего не объясняя, и лицо у него было такое, словно он уходил навсегда. Положение же было хуже некуда – Такатори Рэйдзи вознамерился уничтожить брата, а заодно и его команду, и все понимали, что он в одном шаге от задуманного.
- Если бы не ты, - с досадой сказал Кэн, - всё было бы иначе! Это ты подставил нас под удар! Ты, со своим проклятым индивидуализмом…
Ая только пожал плечами – ему нечего было сказать в ответ. Он был виноват перед товарищами, но хуже всего то, что он снова поступил бы точно также.
- Не надо, Кэн, - сказал Ёдзи, - это бесполезно. Ты же его знаешь!
- Тебе лучше поспать, Ая-кун, - встрял Оми, - на тебе лица нет. Что с тобой?
Фудзимия и сам не знал – что именно так его взволновало, но это что-то ранило его и осталось в груди острым шипом. Возможно, это было самолюбие, уязвлённое тем, с какой лёгкостью он был побеждён, и побеждён собственным оружием. А возможно, вожделение, которое он читал в глазах своего вечного противника, заразило и его.
Ая молча прилёг и укрылся с головой, чтобы не видеть осуждающих взоров своей команды.
Чувство вины перед товарищами жгло его сильнее, чем он мог себе представить. Эта вина подпитывалась сложной смесью эмоций в отношении противника – Кроуфорда, который, непонятно почему, всегда заставлял Фудзимию почувствовать собственную беспомощность. Это было неприятно, и слишком похоже на то чувство, что он пережил в отрочестве. То был важный кусок жизни маленького Рана – Харада-сэнсей, учитель математики, вовсе не похожий на Кроуфорда, мог одним движением брови ввергнуть своего ученика в жесточайшую хандру или поднять на вершину блаженства. Почему-то сэнсей регулярно выбирал первое, хотя Ран, со всем пылом влюблённого, старался как мог, чтобы заслужить одобрение Харады-сан и доказать, что у него в голове отнюдь не мякина. Ран так и не понял, подозревал ли сэнсей-альфа о чувствах юного омеги, и если да, то вёл ли он себя так сознательно, чтобы не дать их отношениям учителя и ученика перерасти в нечто большее, или же это был утончённый психологический садизм.
Кроуфорд виделся Ае неким Харадой-сэнсеем, и Фудзимия с ужасом понимал, что образ американца в его мыслях уже оброс таким слоем чувственной привлекательности, что первая любовь не выдерживала с ним никакого сравнения. Ая мысленно застонал и постарался не думать о проклятом гайдзине.
Сон не заставил себя ждать.
Пансион для мальчиков был расположен в живописном месте старой Англии, в замке, выстроенном еще при Тюдорах. Неоднократно переходивший в течение всей британской истории из рук в руки, замок в начале века пришел в полное запустение и так и разрушался бы порывистыми ветрами, если бы не Сайрус Кроуфорд. Увидев это место на высоком берегу реки, окруженное лесами и полями, он влюбился в него и выкупил развалины. Десять лет ему понадобилось, чтобы восстановить замок во всей красе. По истечении этого срока величественное здание за высоченной крепостной стеной радовало глаз так же, как и три столетия назад, только на флагштоке теперь красовалась не красно-белая роза, а черный ворон на зеленом поле. Ая увидел это знамя издали, еще подъезжая к замковым воротам. Оно навевало грусть, ведь, поступив в пансион, он простился с домом и горячо любимой сводной сестренкой. Теперь Фудзимии предстояло жить в окружении совершенно чужих людей.
Правда, нынешний владелец и директор пансиона, мистер Брэд Кроуфорд, проявивший большое участие к судьбе мальчика, очень желал видеть его среди своих учеников. Сам Ая еще не встречался с этим человеком, но уже надеялся, что его отеческая опека поможет ему продержаться все эти годы вдали от семьи.
Ворота захлопнулись с тихим стуком, привратник, рыжий парень с заплетенными в косу волосами и в зеленом сюртуке, ловко защелкнул огромный замок и подмигнул мальчику. Усмешка у него была преглумливая.
С сильно бьющимся сердцем Фудзимия ступил на мощеный двор.
Во дворе гуляли ученики, все как один одетые в школьную форму – кремовую рубашку, украшенную кружевным жабо, панталоны темно-синего цвета длиной чуть ниже колена и короткую курточку. Мальчики были разного возраста, причем среди них почти не было альф, зато было на удивление много омег. Ая с облегчением вздохнул – одной причиной для волнений стало меньше, ведь он еще плохо понимал, как строить отношения с чужими людьми других полов.
Из ворот замка вышел мальчик – намного младше Фудзимии, но очень хорошенький, темноволосый и синеглазый. Ая не сумел определить его пол. Мальчик сдержанно поздоровался и позвал новичка с собой.
Фудзимия поднялся по лестнице на второй этаж, и тут маленький провожатый невозмутимо кивнул и распрощался с ним, оставив его переминаться с ноги на ногу перед закрытой дверью. Ая помедлил, но потом все же толкнул дверь и робко вошел. Он попал в большой светлый кабинет, в котором были огромный письменный стол, шкафы, уставленные книгами, козетка и диван. За столом сидел молодой человек, темноволосый и гладко выбритый, его глаза скрывались за стеклами очков. Он был одет в щегольской костюм темно-серого цвета, указательный палец на его левой руке украшал перстень с квадратным рубином. А еще от него умопомрачительно пахло альфой.
От этого запаха у мальчика поджались пальцы на ногах. Предвкушение чего-то сладкого и запретного сдавило ему горло, он закашлялся, и человек за столом поднял голову.
- Ая Фудзимия? – спросил он глубоким низким голосом. Ая только беззвучно кивнул в ответ.
- Чудесно! А я – мистер Кроуфорд.
Ая поклонился как можно любезнее, силясь скрыть охватившее его волнение.
- Подойдите ко мне, мистер Фудзимия! – Кроуфорд встал со своего места и вышел к Ае, на его лице сияла улыбка, показавшаяся мальчику немного натянутой. Фудзимия подошел, и мистер Кроуфорд тут же обнял его, зарывшись рукой в волосы, и задержал немного дольше, чем этого требовал этикет. Ая и сам был рад уткнуться лицом в кроуфордовский жилет, тем более что пах этот альфа просто умопомрачительно. Мальчик вдохнул этот запах и прикрыл глаза…
И очнулся от резкого голоса:
- Фудзимия! Вы снова изволили замечтаться! После урока я жду вас у себя в кабинете!
Вздохнув, Ая поднял глаза на разгневанного мистера Кроуфорда, стоящего прямо перед его партой и полыхающего взглядом из-под тонкой золотой оправы. Ни за что на свете Фудзимия не хотел причинять этому человеку неприятности, но почему-то все время получалось, что именно этим он и занимался.
После окончания занятий Ая поднялся наверх. Он снова стоял перед закрытой дверью, и волнение молоточками колотило в его взмокшие от пота виски. Мальчик неловко постучал и вошел, не дожидаясь ответа. Кроуфорд стоял лицом к окну. Пиджак он снял и повесил на спинку кресла. Рукава белоснежной рубашки были засучены, обнажая сильные красивые руки, узел галстука ослаблен и верхняя пуговица расстегнута. Мистер Кроуфорд имел весьма раздраженный вид, и Ая на мгновение почувствовал, что ему трудно дышать.
- Вы знаете, какие претензии я к вам имею, – заявил директор.
- Да, сэр, - шепнул Фудзимия.
- Громче, я не слышу, что вы там такое бормочете! – резко бросил Кроуфорд.
- Да, сэр! Вы совершенно правы, сэр! - ответил Ая громко.
- Вы постоянно отвлекаетесь, это непростительно! Мне придется наказать вас! Спустите панталоны и обопритесь о столешницу!
Ая на подгибающихся ногах побрел к столу. Проходя мимо Кроуфорда, он почувствовал на себе его взгляд – взгляд был торжествующим. Фудзимия взялся за пояс панталон и спустил их вниз, оставшись в одних трусах. Он кинул на директора умоляющий взгляд, но тот не обращал внимания на ученика и только постукивал пальцами по столешнице, устремив скучающие глаза куда-то мимо Аи. Тогда мальчик вздохнул, и трусы последовали за брюками. Неловко развернувшись и путаясь в наполовину снятой одежде, Ая оперся руками о полированное дерево и замер, слегка нагнувшись. Воображение рисовало ему, как нелепо он выглядит в такой ситуации. Стыдно было до слез.
Теплая рука дотронулась до поясницы и с силой надавила, заставив Фудзимию прогнуться и непристойно отставить задницу. Потом эта же рука по-хозяйски огладила Аины ягодицы, сводя и разводя их, омега вцепился в столешницу, и тут на него обрушился первый удар. Он не испытывал ни малейшей боли, вместо этого к заднице прилила кровь, вызывая жар и сильнейшее возбуждение. Ая топтался на месте, переминаясь с ноги на ногу, и тихонько поскуливая, ему так хотелось, чтобы Кроуфорд отбросил розгу и провел рукой между его ягодиц, там, где уже выделилась смазка и все было готово для получения обоюдного удовольствия, но нет – господин директор методично продолжал экзекуцию. Омега с удивлением почувствовал слезы обиды на своих щеках и проснулся.
Он лежал на диванчике, в комнате больше никого не было. Ая с трудом поборол желание подрочить тут же под одеялом, сполз на пол и отправился в душ. Член стоял, эрекция была почти болезненной. Задница жаждала прикосновения, и Фудзимия, зажмурившись, скользнул в расслабившееся смазанное отверстие сразу тремя пальцами. Он трахал себя собственной рукой, поддрачивая член и почти плача от чувства неудовлетворенности, постоянно преследующего его. Он растягивал горящий анус, вспоминая засученные рукава Кроуфорда и его шею, белеющую в вырезе рубашки, и наконец, кончил со словами «Проклятый гайдзин!» на устах.
Фудзимия включил воду на полную мощность. Холодные струи хлестали кожу сродни виденной во сне розге, и Ая, поморщившись, решительно отогнал прочь соблазнительное видение о Кроуфорде. Фудзимия тщательно вымылся и почувствовал себя лучше, словно чистая холодная вода вымыла дочиста не только тело, но и мысли и самую душу. Пришла пора действовать - начиналась последняя миссия, ради которой Фудзимия и жил все эти годы. Он знал, что справится. Не может не справиться.
часть5Вайсс не требовалось много слов, чтобы понять друг друга. Все было ясно и так, сегодня Такатори Рэйдзи должен умереть.
Когда команда в пламени пожара ворвалась в офис «Независимой партии», неся с собой гибель и разрушение, премьер-министр уже покончил с непутёвым младшим братом. Рэйдзи раздал все долги, теперь никто не мог помешать ему построить для своей родины именно то будущее, о котором он мечтал уже давно и к наступлению которого так тщательно готовился, не щадя чужих жизней. Теперь будущее лежало перед ним, словно завоёванный приз — приди и возьми! Разгромленную команду Вайсс Такатори вообще не считал за помеху, поэтому столкновение с этими юнцами теперь, в ту минуту, когда он уже примерял на себя лавровый венок победителя, вывело Рэйдзи из себя. Он позволил себе потерять контроль настолько, что пустился в бегство. Он бежал наверх, туда, где оставались люди, способные защитить его — к Шварц.
Задыхаясь от подступавшего к горлу страха, премьер-министр толкнул дверь, за которой сидели те, кого, как он думал, он держал на коротком поводке.
Что-то было не так.
Тела охранников, лежащие на полу, красноречиво свидетельствовали о бунте и предательстве.
Но еще больше, чем мёртвые боевики, сказали глаза четвёрки паранормов. В них не было ни малейшего намёка на уважение и готовность подчиниться приказу, на которые, как думал Рэйдзи, он имел право рассчитывать.
- Что это значит? - воскликнул премьер-министр, - меня хотят убить, защитите меня!
- Простите, мистер Такатори, но у нас больше нет причин вас защищать, - улыбка Кроуфорда, словно приклеенная к невозмутимому лицу, внезапно вызвала у Рэйдзи тошноту.
- Почему? Разве штаб-квартира прислала вас не для того, чтобы меня защищать?
- Вы посмотрите на него! Ты же первый отказался от наших услуг, назвал нас шпионами, запер здесь. А теперь, стоило запахнуть жареным, так просишь помощи?
Премьер-министр сжал зубы. Тошнота становилась непереносимой. Как смеет этот чертов рыжий немец, вызывавший раздражение ещё со времени гибели Оки, разговаривать с ним в подобном тоне!
- Я получил контроль над Японией! Я выполнил требования штаб-квартиры! - крикнул Такатори.
Кроуфорд пожал плечами и вышел из комнаты. Остальные последовали за ним, оставив премьер-министра в одиночестве. Только Наги напоследок обернулся и надменно проронил:
- Мы с вами мыслим слишком по-разному.
- Они сдали меня, эти ублюдки, - прошептал Такатори, холодея, - я выполнил все условия сделки, а они меня сдали, как будто я им больше не нужен!
Рэйдзи кинулся прочь, в коридор, надеясь на боевиков своей партии, уже прошедших крещение огнём. Они должны были остановить тех, кто так жаждал его смерти, ведь врагов было всего четверо.
Эти проклятые мальчишки из цветочного магазина, один за другим, выходили сражаться лицом к лицу с его охраной и побеждали, и кольцо преследования сжималось вокруг Такатори, словно удавка. Даже в тот момент, когда Сюити наставил на него пистолет и дуло темным провалом глянуло Рэйдзи прямо в глаза, он так не боялся. Тогда он был уверен, что брат не посмеет выстрелить первым, что будет ждать своей очереди, как это положено хорошим парням в кино. Вот только, по мнению Рэйдзи, Сюити не был хорошим парнем. Он был просто слабаком, замахнувшимся на старшего брата из чувства зависти и ревности, неудачником, а такие обычно не доживают до конца сценария.
Но эти мальчишки, эти убийцы были выращены на погибель Такатори, и он кожей чувствовал их ярость и холодную решимость.
Теряя охрану — одного бойца за другим, Рэйдзи проскользнул в свой кабинет и снял с подставки катану. Его затуманенное сознание с восторгом приняло решение биться честным холодным оружием, ведь он свято верил в истинность и праведность своей цели. Именно он, Такатори Рэйдзи, должен был выйти победителем из последней схватки, и самурайский древний клинок напьётся крови его смертельного врага. Пожар преследовал Такатори по пятам, захватывая этаж за этажом и гудя в лестничных пролётах. Высота здания сыграла свою роль, создавая прекрасную тягу, так что пламя ревело, с упоением пожирая всё, что может гореть.
Враг ждал на верхней вертолётной площадке здания, откуда Рэйдзи планировал беспрепятственно улететь.
Он кинулся на премьер-министра, и был удивлён, встретив отпор.
При виде его раздосадованного лица Такатори расхохотался.
- Ты действительно думаешь, что у тебя хватит мастерства убить меня? Кто ты?
- Я Ран, сын Фудзимии, которого ты ложно обвинил и убил!
- Фудзимия? Не знаю такого, - Рэйдзи удачно нанёс удар и оттеснил врага, толкнул его и некоторое время любовался, как тот барахтается на бетонном полу, силясь встать, - хотя, если припомнить... Теперь я вспомнил. Тот банкир. Ты охотишься за мной по такой смехотворной причине?
- Может быть, для тебя они не более, чем насекомые, но мы были счастливой семьёй!
Казалось, что упоминание об отце придало его сыну силы. Он снова и снова атаковал, но все его попытки не могли разбить оборону, выстроенную Такатори. Наконец, сильный удар отбросил Фудзимию на несколько метров от его противника, и над омегой сомкнулось пламя пожара.
- Мой транспорт прибыл, - усмехнулся Такатори, заслышав гул спускающегося вертолёта.
Сверху с борта упала верёвочная лестница, и Рэйдзи уже протянул руку и схватился за неё, но тут пламя расступилось, и из него выбежал Ран Фудзимия. Только почувствовав в своей груди клинок, Рэйдзи понял, что это действительно конец. Он выпустил из рук лестницу и осел наземь.
- Ну и зачем ты нас сюда приволок? - ворчал Шульдих.
Кроуфорд не отвечал — он стоял у самого парапета и внимательно смотрел на две фигурки, мечущиеся по объятой пламенем крыше. Шварц находились на вершине единственного в округе здания, чья высота превышала офис Независимой Партии. Фарфарелло с видом знатока наблюдал за разворачивающимся, словно на сцене, действием и отпускал шуточки, Наги откровенно зевал, а Шульдих, разозлённый долгим подъёмом на последний этаж, нарывался на ссору.
Кроуфорд никак не реагировал, пока не увидел, что плотная фигура премьер-министра упала, вертолёт улетел, а четвёрка Вайсс беспрепятственно покинула здание.
- Тебе так сдался этот омега? - бушевал между тем телепат, - так пойди и завали его! А хочешь, я тебе его приведу? На поводке?
- Умолкни, и не суди о том, чего не понимаешь, - осадил его оракул, - эти ребята ещё сыграют свою роль, когда потребуется. Они нужны нам, и наши жизни связаны. Если хоть кто-то из них погибнет, не видать нам нашей цели.
- То есть, ты хочешь сказать, что тебя вовсе не интересует некий омега? - ехидно спросил Шульдих, - тот, что так красиво скакал сейчас по крыше, пытаясь грохнуть нашего бывшего клиента?
Кроуфорд тяжело вздохнул и поглядел на телепата, как мать на неразумное дитя.
- С чего ты взял, что он меня интересует? - с нажимом сказал он.
- Ладно, - пожал плечами Шульдих, - я просто спросил. Что, мы уже можем идти? Уже как-то есть хочется, да и отдохнуть не мешало бы...
- Не сегодня-завтра прибудут Старейшины, - сквозь зевок сообщил Наги, - я бы хотел хорошенько выспаться перед этим.
Времени на всё не хватало катастрофически. Нужно было встретить Санрюдзин, а также сделать всё, чтобы обеспечить проведение Ритуала, ради которого Старейшины и пожаловали из далёких Альп.
Сам оракул в действенность Ритуала не верил, поскольку фанатиков не уважал и опасался, а Санрюдзин как раз и принадлежали к самым оголтелым. Тем не менее, его собственная цель до поры до времени требовала от него послушания, и он с готовностью подчинялся.
часть6
«Ani museum» поистине впечатлял своим видом. Глядя на маяк со стороны, никто не смог бы сказать, насколько большие помещения скрывают эти стены. Кроуфорд едва не присвистнул как мальчишка, когда зашёл внутрь и окинул взглядом эти огромные залы.
- Во размахнулись Санрюдзин, - хмыкнул Шульдих, проследив взглядом за задранным к потолку подбородком оракула, - такие хоромы, и все ради одного ритуала. Неужели они действительно считают, что этот бред сработает?
- Они готовились к нему полвека, - усмехнулся Брэд и зашагал вдоль стен, только что покрашенных и ещё источающих запах свежей побелки. Царящий в помещении хаос заставил оракула усомниться в том, что отделку успеют закончить в срок. Почти половина стен ещё щетинилась лесами. Витрины с экспонатами, художественно сдвинутые на середину зала, затрудняли проход. Рабочие копошились у сводчатых окон и ползали под ногами, циклюя паркет, частью ещё заляпанный побелкой. Пару раз оракулу пришлось подпрыгнуть, высоко поднимая ноги, чтобы пропустить всецело сосредоточенную на работе девчонку в косынке и рабочем комбинезончике.
Отвлёкшись на миниатюрную японку, с энтузиазмом драившую пол, Кроуфорд зацепил носком лакированного ботинка ведро. Оно с жестяным грохотом повалилось на пол, разбрызгивая воду. Брэд чертыхнулся, отряхивая изгвазданные брюки и, подняв голову, упёрся взглядом в собранную в нише диораму.
Диорама представляла собой какую-то сцену из жизни древних людей. Надпись, покрытая тонким слоем известковой пыли, оповещала, что это сцена завоевания Восточных Земель вождём одного из арийских племён, начало "Drang nacht Osten"*. Несмотря на то, что её пытались уберечь от пыли, занавесив куском ткани, рабочие быстро сумели пристроить древних людей к делу. В руках центральной фигуры, этого самого арийского вождя, вместо копья торчала метла, а некий омега сидел, пригорюнившись, над пластиковым ведром яркой розовой расцветки. Брэд оценил юмор строителей и хотел уже идти дальше, но, всмотревшись пристальней, остался на месте. Арийский вождь был изображён могучим воином-альфой в кожаных, с нашитыми на них бронзовыми бляшками, доспехах. Он словно только что сошёл с остановившейся чуть поодаль колесницы. Вождь стоял, широко расставив ноги, и в левой руке держал вышеупомянутую метлу, а в правой сжимал косу стоявшего перед ним на коленях омеги. Волосы были покрашены в необычный, тёмно-красный цвет. Омега застыл у ног вождя, склонив голову. Височное украшение из чеканных бронзовых пластинок, свесившись вперёд, не давало разглядеть его лица, но почему-то Кроуфорду показалось, что в глазах омеги стоят слёзы.
Судя по одежде, украшенной роскошной вышивкой, омега был знатен и богат. Упавшая с его головы рогатая шапочка с очень узкой и высокой тульей лежала почти под ногами завоевателя. За спиной омеги толпились странно, но пышно одетые беты с испуганными лицами, черты которых несли на себе явный отпечаток азиатского происхождения.
- Интересно, - задумчивый голос Шульдиха, прозвучавший неожиданно у самого уха, отвлёк оракула от созерцания необычной сцены, - кого-то этот парень мне напоминает. Кроуфорд, ты не можешь подсказать, кого именно?
- Не знаю, о ком ты, - пожал плечами оракул, – но это забавно. Представляю, что сказал бы этот вождь с метлой, если бы узнал, как именно будут трактовать его столкновение с инородцами. Надо же! Завоевание Восточных Земель! Нашим старцам не откажешь в любви к ненужному пафосу!
- Ты, отщепенец, считаешь проявление нашего арийского духа ненужным пафосом? – немедленно завёлся телепат, - конечно, где американцам, лишённым собственной истории, понять все его величие! Но это же, мать его, торжество арийской расы! Ты что, думаешь, это одни полудикие скотоводы отобрали у других овец и омег? Не-е-е-ет, это бремя белого человека, которое мы и несём до сих пор. Вот как здесь, в Токио!
- Иногда я не понимаю, шутишь ты или говоришь серьёзно, - ответил Кроуфорд, оторвал взгляд от диорамы и зашагал к выходу.
- Ну-ну! – процедил Шульдих, гостивший в сновидениях оракула каждую ночь, - думаешь, сбил меня со следа? Стало быть, этого парня ты не знаешь? Так я помогу! Начальству грех не помочь!
Вождь рода Лесных Охотников, Брэд по прозвищу Провидец, не привык, чтобы омеги стояли перед ним в подобной независимой позе. Однако парень, закрывающий собой от его взгляда кучку оборванных и понурых людей, вызывал смесь самых разных чувств – от досады до восхищения. После стольких дней отступления по болотам, в борьбе с голодом и усталостью, он не казался загнанным в ловушку и отчаявшимся. Напротив, он стоял прямо, выпятив грудь и скрестив на груди руки, и смотрел куда-то в середину лба Брэда.
- Чего ты просишь? Повтори, я не расслышал, - издеваясь, проговорил вождь.
Он сидел на лавке в просторной хижине, на почётном месте у очага, попирая ногами небрежно брошенную на пол медвежью шкуру, и в его руке, украшенной медными браслетами, был зажат бронзовый чекан – символ власти. Грудь Провидца отягощали связки волчьих и кабаньих клыков вперемешку с орлиными перьями, чёрные волосы, разделённые на продетые в медные трубочки прядки, гривой рассыпались по мощным плечам. Вождя окружали покрытые боевыми шрамами старики, седые и кряжистые.
Омега стиснул челюсти и вызывающе выставил вперёд подбородок.
- Я прошу взять моих людей, - видно было, как юнец перебарывает собственное упрямство, пытаясь быть почтительным.
- Зачем мне кучка бесполезных омег с детьми? Их придётся защищать от врагов и кормить. Ты не думаешь, что Рейдзи, напавший на ваш род, придёт сюда за вами? Что ты можешь предложить мне такого, чего у меня нет?
- Мы долго шли сюда, - омега по-прежнему не собирался опускать взгляд, - мои люди гибли от ран, тонули в болоте. Нас преследовали по пятам, на моих родовых землях теперь живут враги, их греет огонь моего очага, и поит вода моих родников. Духи моих предков от скорби опустили головы и боятся поднять глаза на солнечный свет. Посмотри на моих людей, вождь!
К своему удивлению, Брэд поддался этой пламенной речи и взглянул на тех, кого так горячо отстаивал этот раздражающий юнец. Под перекрёстными взглядами старейшин пришедшие изгнанники выпрямились, последовав примеру своего вождя. От Провидца не ускользнуло, что детей предусмотрительно заслонили те, кто постарше и посильнее. Люди сбились в круг, закрыв собой более слабых. По упрямо сжатым челюстям, по хмурым лицам читалась упорная решимость биться насмерть.
- Каждый из них может держать в руках оружие, даже омега, - сказал юнец, и в голосе его звенела гордость, - мы не станем обузой для твоего рода. Мы молодые и сильные, даже дети, которые выжили, несмотря на трудный переход. Неужели тебе не нужны воины, охотники и молодые омеги?
Провидец пристально посмотрел на говорившего. Омега, тонкий и гибкий, как молодая осинка, раздувал ноздри, стискивал челюсти, и за его спокойствием более опытный альфа без труда угадывал отчаянное волнение. Хотелось схватить мальчишку за длинные, необычного цвета волосы и пригнуть к земле, чтобы он, наконец, смиренно признал превосходство старшего.
- Ладно, я возьму кое-кого, но не всех, - вождь поднялся с места и подошёл к изгнанникам. В глазах омеги загорелся огонёк надежды.
Между тем Провидец гоголем расхаживал между чужаками. Те жались, пряча лица, смущаясь и негодуя, когда он останавливал на ком-то из них пристальный взгляд и пробовал пальцем крепость мышц или гладкость кожи. Оборванные, истощённые люди явно не выдерживали сравнения с обитателями посёлка. Те толпились снаружи, по ту сторону загородки, заглядывали в щели и громко обсуждали происходящее.
- Ну что? – не выдержал омега, - ты сделал выбор?
Брэд важно кивнул и указал на юного омегу, ещё не вошедшего в возраст мужания. Тот заметил взгляд и юркнул за спину старшего товарища.
- И всё? А как же остальные? – возмутился юный вождь.
- А зачем они мне? – невозмутимо возразил Провидец. – Вот этот омега – вполне хорош, будет согревать моё ложе. Только отмыть его хорошенько да подкормить. А вы все можете проваливать обратно. Думаю, Рэйдзи примет тебя в свою постель.
Омега сжал кулаки, и на какое-то мгновение Брэд решил, что он сейчас вцепится ему в горло. Но парень сумел себя обуздать и разжал пальцы.
- Чего ты хочешь, Провидец? Есть что-то, могущее тебя уговорить?
- Не знаю, - протянул Брэд, бесцеремонно разглядывая наконец-то опущенную голову, - подумай!
- У меня ничего нет, кроме себя самого, - проронил омега, - я могу предложить только себя.
- Что ж, сделай это, - ухмыльнулся Провидец, - а я подумаю, стоит ли соглашаться.
Мальчишка постоял, кусая губы и опустив голову вниз, а потом встал на колени перед Брэдом. Он медлил, и эта борьба с самим собой ещё больше разжигала вожделение Провидца.
- Возьми меня, только прими моих людей, - наконец тихо сказал омега.
- Что? Не слышу, повтори громче!
- Возьми меня! – послушно повторил тот.
- Хорошо, - одобрительно усмехнулся Брэд и, не обращая внимания на горестный ропот в толпе чужаков, взял юнца за подбородок. – Как тебя зовут?
- Ая, - ответил он, пристально глядя в глаза теперь уже своему вождю.
- Ая… Ты девственник, Ая?
- Да, ведь я сын вождя! – омега залился краской, то ли от стыда, то ли от гнева.
- Все вон, кроме жреца, - скомандовал Брэд, - сейчас проверим, правду ли ты говоришь, Ая, сын вождя.
Когда хижина опустела, Провидец велел Ае раздеться. Омега неохотно избавился от штанов и рубахи, и Провидец внимательно осмотрел гибкое сильное тело. Действительно, чужих меток на нём не было.
- Неужели ты так и не помечен? Странно, у тебя не было течек? То-то ни один род до сих пор на тебя не польстился! - усмехнулся вождь.
- Были, конечно, но я хорошо владею оружием, и пускаю его в ход, не задумываясь, - резко сказал Ая.
- Наклонись и обхвати руками щиколотки, - велел Брэд.
Омега покраснел и послушно выполнил приказ. Жрец, до той минуты неподвижно сидевший в углу, встал и подошёл к омеге.
- Шульдих, проверь его девственность, - у Провидца дрожали руки, он сам с наслаждением сделал бы то, что по обычаю ему пришлось поручить рыжему пройдохе, уж больно аппетитно сейчас выглядел омега, наклонившийся и предельно раскрытый.
Жрец попытался просунуть палец в анус склонённого омеги.
- Ай! Он девственен, вождь! Я не могу даже палец пропихнуть, так он зажимается!
Ая зашипел. Провидец в мгновение ока отпихнул жреца в сторону и протянул руку к манящей омежьей заднице. Анус был так узок, а Ая ещё так неопытен, что все попытки проникнуть внутрь были обречены на неудачу. Вождь несильно шлёпнул омегу по ягодице. Сфинктер дёрнулся, расслабившись и тут же сжавшись. Брэд повторил попытку, одновременно со шлепком просовывая палец. Ая выдохнул, глаза его были закрыты, а рот приоткрылся и расслабился. Жрец мазанул куском нутряного жира между ягодиц омеги, облегчая проникновение. Вождь зарычал на него, отгоняя подальше от своей добычи, уж больно долго и тщательно Шульдих проделывал эту процедуру. Жрец обиженно отскочил, и Провидец уже предвкушал момент, как введёт свой член внутрь этой умопомрачительно горячей задницы, как вдруг реальность поплыла грязными потёками, и Кроуфорд проснулся, сжимая потными ладонями нестерпимо ноющий член.
- И долго ты собираешься заниматься мазохизмом?
Шульдих с интересом глянул оракулу в глаза и откусил кусок сэндвича.
- Что, прости? – переспросил Кроуфорд.
- Я говорю, страдать от недотраха ты долго собираешься? Может, всё-таки стоит его завалить?
- И как ты себе это представляешь? – поинтересовался оракул, выуживая из кастрюльки сосиску. – Заявиться к ним на базу, в этот их магазинчик – а, кстати, их уже там нет, - и сделать Фудзимии предложение, от которого он не сможет отказаться?
- О! Кроуфорд, ты гений! Тебе этого никто не говорил? Только придумай, что можно ему предложить, и все дела!
- И что бы это могло быть?, - пожал плечами Брэд.
- Тогда завали его прямо на миссии, - подхватил телепат, - а то я вынужден смотреть на твою кислую физиономию и переживать. Какого чёрта, Кроуфорд! Возьми его и трахни, наконец!
- Возможно, позже, - проговорил Брэд, - после того, как наши дорогие старцы соединятся со своим демоном. Правда, не совсем так, как они себе запланировали.
- Ты что-то видел? – встрепенулся Шульдих.
Оракул кивнул.
- Да, есть вариант приемлемого для нас развития событий. При нём Вайсс выступают на нашей стороне.
- Да что они могут, эти слабаки! – фыркнул телепат.
- Немногое, - согласно кивнул Кроуфорд, - но их присутствие станет именно той каплей, что перетянет чашу весов. Поэтому разговор по душам с Фудзимией я отложу на потом.
Примечания:
*"Drang nach Osten" - "Натиск на Восток", возникшая еще в раннем средневековье германская экспансионистская концепция колонизации восточных земель, первым проводником которой стал Карл Великий (742-814).
часть 7Ещё издали Ая почувствовал напряжение, исходящее от толпы людей, захваченных одной-единственной идей. Он побежал в этом направлении, в башню, на самый её верх. По дороге ему попадались какие-то вооружённые люди, пытавшиеся помешать, но Фудзимия расправлялся с ними, даже не замечая этого. Всё его сознание было подчинено одной цели – найти сестру. Ая ощущал себя каким-то мистическим существом, наполовину ангелом, наполовину демоном. Казалось, что пули отскакивают от его тела, словно он был заговорённым и не мог умереть. Только не сейчас, не сегодня, когда он ещё не исполнил своё предназначение. Фудзимия летел по коридору, оставляя за собой мёртвые тела. Его катана пробудилась и пела, и никто из тех, кто слышал её песню, не мог остаться в живых.
Наконец Ая добрался до главного зала. Неподвижная фигурка девушки, распростёртая на алтаре, приковала к себе его внимание. Трое стариков, стоящих рядом, не ожидали, что столкнутся с подобной яростью. В мгновение ока сталь рассекла пополам одного из них. Сбежавшейся на крики Санрюдзин охране удалось оттеснить жаждущего возмездия Абиссинца, но ему на помощь подоспели остальные Вайсс.
Кроуфорд дожидался появления своего постоянного противника с невозмутимостью на лице и безумной жаждой в сердце. Он приветствовал бы его с распростёртыми объятиями, но позволил себе лишь ухмыльнуться.
- Мы знали, что вы придете, - сказал он.
- Верните нам мою сестру! - потребовал Абиссинец.
- Ещё чего! Она нужна нам самим, - пожал плечами Шульдих, и оракул с подозрением уставился на телепата — во взгляде Шульдиха он заметил скрытое веселье.
- Другими словами — придите и возьмите, если сможете? - проронил Ёдзи. - Мы так и поступим!
- Я буду сражаться с тобой! - решительно заявил Фудзимия и, подняв катану, шагнул навстречу Кроуфорду.
Вайсс и Шварц рассеялись по залу, ведя каждый свой бой, но Брэд уже не смотрел на них. Он был всецело сосредоточен на том, чтобы не заиграться самому и не пасть от стали, то и дело рассекающей воздух возле его лица. Тем более, что Абиссинец не стал дожидаться, пока оракул достанет пистолет.
Мало-помалу Кроуфорд начал уставать, и его реакция притупилась. Он с тревогой ожидал то роковое мгновение, за которым судьба давала ему шанс на выживание, и, наконец, оно настало, благодаря усилиям Наги, который старался избавиться от Хидаки и Цукиёно, попеременно впечатывая их в стены.
Телекинетик перестарался, и огромное здание пошло трещинами и стало оседать.
Когда всё начало рушиться, и бетонные перекрытия Башни стали падать вниз, Кроуфорд изловчился и мощным ударом отправил Фудзимию в нокаут. Потом он подхватил обмякшее тело и бросился вниз, в воду. Мимо летели куски арматуры, стены осыпались в воду целыми блоками. Оракул только крепче прижимал к себе не сопротивляющегося Абиссинца.
Удар о воду вышиб из Кроуфорда дух. Он на мгновение потерял сознание, но успел прийти в себя прежде, чем вода попала бы в лёгкие. Брэд мощным толчком отправил своё тело вверх. Вынырнул и закашлялся, хрипя. Ая болтался в его руках, как тряпичная кукла. Встревоженный оракул поморщился – приводить Абиссинца в чувство было некогда. У виска просвистел обломок бетонной стены и плюхнулся в воду совсем рядом, следующий кусок мог с лёгкостью оборвать их жизни. Кроуфорд решительно поплыл к берегу, таща за собой Фудзимию. Он невольно улыбался, думая о том, как разозлится Абиссинец, когда узнает, кому он обязан своим спасением.
Злой и голый омега фигурировал в его недавнем видении, и это было так мило, что Брэд был согласен, чтобы его немного поругали.
Однако после долгого барахтанья в холодной воде, когда стало ясно, что речь идёт о жизни и смерти, благодушие оракула дало трещину. До берега было довольно далеко, и сил у Кроуфорда оставалось в обрез. Костюм намок и тянул на дно. Брэд кое-как, перехватывая голову Фудзимии, так, чтобы он не захлебнулся, сумел избавиться от пиджака и скинуть ботинки, но это помогло мало. Ко всему прочему он начал замерзать, и с ужасом чувствовал, что конечности скоро онемеют окончательно. Привыкший работать сугубо рационально мозг отказывался искать другое решение, выдавая в качестве единственного выхода мысль – избавиться от ноши и плыть в одиночку. Но Кроуфорд предпочёл бы обезуметь, нежели послушаться разумного совета.
Оракул не мог сказать, чем закончится сегодняшняя ночь – будущее было настолько эфемерно, что на него могла повлиять любая мелочь. Количество вариантов возможного исхода не поддавалось никакой оценке. Кроуфорд не хотел умирать, тем более сейчас, когда обрёл, наконец, свободу, к которой шёл не один год.
На мгновение Брэд потерял сознание и погрузился лицом под воду. Вода, хлынувшая в носоглотку, заставила его закашляться и поднять голову. Впереди темнел берег. Кроуфорд грёб из последних сил, таща за собой бесчувственного Фудзимию. Последние метры дались особенно тяжело.
Когда босые ступни коснулись острой гальки, оракул уже не чувствовал своих ног и рук. Он выполз на берег и вытянул за собой намокшее тело Абиссинца, и лишь после этого позволил себе рухнуть на землю. Холодные волны бились о ступни, словно подталкивая Брэда вперёд. Он, кряхтя, подтянулся на локтях и заглянул в лицо лежащего навзничь Аи.
Очки где-то потерялись, видимо, их смыла вода, и оракул едва мог разглядеть черты бледного лица.
Он не услышал дыхания, и сердце сжалось от страха. Торопливо вспоминая, как делать искусственное дыхание, Кроуфорд для начала повернул голову омеги на бок. При этом рациональная часть его сознания саркастически насмехалась над банальностью происходящего.
Оракул, однако, решительно отмёл прочь рефлексию, готовый на совершение какой угодно глупости ради собственного счастья.
Искусственное дыхание не понадобилось. Фудзимия начал кашлять, выхаркивая воду, и Брэд облегчённо вздохнул.
Омега выглядел более чем плачевно – даже лишённый очков, Кроуфорд видел это. Спутанные грязные волосы прилипли к лицу, губы посинели и потрескались, а под глазами залегли тени.
Фудзимия с усилием приподнялся на локтях.
Боль во всём теле лучше всего прочего доказывала ему, что он жив. Это было невероятно, но вместе с радостью от простого и такого увлекательного процесса дыхания на Аю навалилась тревога за жизнь остальных.
Почему-то то, что он увидел перед собой Кроуфорда, его не удивило, как будто подсознательно он ожидал именно этого. Искреннее возмущение, что противник и здесь сумел его обойти, вытащил из морских глубин только для того, чтобы в очередной раз показать своё превосходство, придало Фудзимии силы.
- Кроуфорд… Где… где все? И какого… , - хрипло сказал Ая, но кашель помешал ему выразить своё возмущение.
Оракул словно не слышал его. Брэд с усилием приподнялся и потянулся вперёд. Ая следил за ним, как заворожённый. Кроуфорд неуверенно, словно против воли, коснулся рукой щеки омеги, убирая с его лица волосы, да так и остался, в позе неудобной и неустойчивой.
С трудом переводя дыхание, Фудзимия смотрел на лицо оракула, лишённое привычного выражения надменной снисходительности, словно вместе с очками морская вода смыла некую маску записного злодея, призванную прятать его истинные эмоции. В открытых глазах Брэда омега видел надежду, одиночество и боль, а ещё – мольбу, и Ая не мог и не хотел отталкивать подобные чувства.
Глядя в глаза бывшему врагу, Фудзимия поднял руку и накрыл его ладонь своей, легонько сжав.
Почувствовав пожатие, Брэд неверяще охнул. Силы оставили его мгновенно, будто из тела разом выкачали кровь, и оракул рухнул на зашипевшего от неожиданности Аю. Кроуфорд упал и остался лежать, почти потеряв сознание и ощущая только лёгкое, как пёрышко, прикосновение к своим волосам. Он удовлетворённо улыбнулся и позволил векам сомкнуться. Последнее, что он почувствовал, было бережное объятие, не дающее расслабленному телу откатиться прочь от Фудзимии.
В таком, как после выразился Шульдих, романтическом положении их и нашёл Наги, деловито собирающий по берегу измученных, но живых товарищей.
Эпилог
Брэд Кроуфорд, губернатор, а на деле некоронованный король Ямайки, опустил подзорную трубу – каравеллу, на всех парусах шедшую к гавани, уже можно было легко разглядеть невооружённым глазом. Вид из окна на пролив открывался великолепный, и Кроуфорд с удовольствием постоял так ещё некоторое время, наблюдая, как на «Святой Изольде» спускают парус, и как от пузатого борта отваливают шлюпки, гружённые живым товаром.
Отдав чернокожим рабам некоторые распоряжения для встречи долгожданного гостя, Кроуфорд в нетерпении расхаживал по залу, нервно поправляя то кружевные манжеты, выглядывающие из рукавов парчового камзола, то шитый золотом шарф, завязанный мягким узлом вокруг шеи. Наконец, его терпение было вознаграждено – в дверном проёме показалась знакомая подтянутая фигура в сопровождении двух пыхтящих матросов, волочащих крепкий дубовый сундук. Матросы поставили сундук возле окна, поклонились и, повинуясь скупому жесту своего капитана, оставили хозяина и гостя наедине.
- Здравствуй, давно не виделись! – сказал Кроуфорд, исподтишка любуясь гостем.
Утончённый гранд, Ая Руис де Гато-и-Фудзимия, работорговец и пират, одинаково умело управлялся с притороченной к кушаку дагой и со своей горячо любимой «Святой Изольдой». Ничто не выдавало в нём омегу, кроме лёгкого, но неистребимого запаха, замаскировать который не могли ни душистые притирания, ни так любимые на востоке курительные палочки. Губернатор до сих пор не мог взять в толк, как этот красавец заставляет слушаться свою команду головорезов, будучи омегой.
- Приветствую, Кроуфорд!
Фудзимия прошествовал по залу и легко опустился в кресло, водрузив ноги в сапогах на низенький столик. Он небрежно скинул шляпу и остался в повязанном на голове красном, в цвет волос, платке.
- Жарко у тебя, - заметил пират. – Ничего, если я погрешу против приличий?
- Вообще-то здесь тропики, - ехидно сообщил Кроуфорд, сопровождая цепким взглядом каждое движение омеги. Между тем гость невозмутимо расстегнул золотые пуговицы и избавился от бархатного камзола, оставшись в шёлковой рубашке цвета топлёного молока, не обращая внимания на то, что широкий сборчатый ворот сполз набок, обнажив плечо, шею и часть спины.
Бросив одежду на кресло, Фудзимия небрежно указал на сундук.
- Я привёз тебе вина из Малаги, а то в прошлый раз ты поил меня такой дрянью, что я чуть не отдал богу душу!
- Вино? Неплохо! Можем распить бутылку-другую!
На столе уже были накрыты закуски, и Ая переместился туда, наблюдая, как Кроуфорд наливает рубиновое вино в серебряные чаши, украшенные гладко отполированными камнями.
- Я у тебя таких не видел, - сказал он, принимая чашу и трогая пальцем сердолик. – Откуда это?
Кроуфорд пожал плечами.
- Говорят, из Святой Земли. Они дьявольски старые. Ну да бог с ними, пей лучше!
Он сам последовал своему совету и тут же подцепил на двузубую вилку ломоть окорока.
Вино было неплохим, Кроуфорд покатал его на языке, прежде, чем проглотить. Опустошённая чаша настроила губернатора на философский лад.
- Не странно ли, - заметил Кроуфорд, - наши королевства находятся в состоянии войны, а мы с тобой сидим вот так, рядом, и пьём малагу…
- Отнюдь, - отвечал Фудзимия, - наши охотничьи угодья ведь не пересекаются. Кстати, об охоте – я бы хотел получить за свой товар несколько больше, чем мы договаривались.
Кроуфорд вопросительно поднял брови.
- Первосортный товар, - ответил пират на немой вопрос, - свежий, не потрёпанный долгим переходом. Тем более, что мне лично пришлось принимать участие в этой самой охоте, и знаешь – меня ранили!
- Не может быть, - улыбнулся губернатор, - в первый раз слышу, что тебя можно ранить. Разве ты обычный смертный?
- Доказать? – Фудзимия поставил кубок на стол и уставился на Кроуфорда. Улыбка у него была хищной, и по спине Брэда пробежал явственно ощутимый холодок. – Знаешь ли, о чём я мечтал всё это время?
Кроуфорд встал. По какой-то причине он почувствовал собственную уязвимость, и принял почти боевую стойку. Гость тем временем непринуждённо покинул своё кресло и вплотную подошёл к губернатору.
- Ты напрягся, - отметил он ровным голосом, - ты чего-то опасаешься. Не бойся, я не демон. Да и тебе ли бояться нечисти?
- Я не понимаю, - начал Кроуфорд, но пират прервал его на полуслове, обняв одной рукой, а вторую положив ему на член.
- Ты ведь хочешь меня, да, Кроуфорд? Так же давно, как и я тебя хочу? – шепнул он.
Губернатор задохнулся от стиснувшего грудь вожделения. Ая, пристально глядя ему в глаза, сделал шаг назад, снял перевязь, отложив в сторону ножны с дагой, размотал кушак и спустил штаны. Потом повернулся спиной к Кроуфорду и нагнулся. Длинная рубашка задралась, обнажив круглые ягодицы, и рука альфы сама потянулась погладить белую кожу с рыжеватым пушком. Фудзимия оглянулся через плечо и сердито нахмурился, увидев стоящего неподвижно, как истукан, губернатора.
- Чего ты медлишь? Возьми меня, Кроуфорд!
От предвкушения у Кроуфорда задрожали руки. «Вот сейчас, - подумал он, - наконец-то!»
Но вместо того, чтобы подступиться к вожделенному телу, хозяин острова сделал шаг назад и сказал:
- Меня так просто не купишь, Фудзимия.
Последнее, что он услышал, было «Кроуфорд, сдохни!», сказанное очень свирепо.
С воплем «Боже, какой же я идиот!», от которого подскочил на кровати спящий за стенкой Шульдих, Брэд сел, тщетно пытаясь удержать этот соблазнительный сон.
Тело, лежащее рядом, заворочалось.
- Кроуфорд, шине! – прошипел недовольный голос, и с подушки поднялась взлохмаченная голова с яркими красными волосами. – Чего тебе не спится, Тёмная Тварь!
Оракул с облегчением вздохнул и сгрёб Фудзимию в объятия.
- Мне приснилось, что ты предложил мне себя, а я отказался, - нервно хохотнул он.
- Какая же глупость тебе снится, Кроуфорд! Вот уж действительно идиот, - проворчал омега сквозь сон. – Спи уже!
- Ещё чего! Я теперь не успокоюсь, пока ты не повторишь своё предложение!
Тормошить сонного Фудзимию оказалось приятно. Абиссинец ограничился своим коронным «Шине, Тварь Тьмы!», но оракул умел убеждать. Особенно убедительными были его руки и губы. Когда у Аи уже не оставалось сил сопротивляться, последним аргументом, главным по силе убеждения, стал член.
Шульдих в соседней комнате горестно вздохнул и, нахлобучив на голову подушку, попытался отрешиться от звуков, доносящихся с той стороны стены. Спустя какое-то время, когда он уже примирился с мыслью о том, что спать ему уже не придётся, звуки прекратились и наступила долгожданная тишина.
За стенкой в обнимку спали альфа и омега, опустошённые и довольные. На сей раз никакие соблазнительные видения не тревожили их, ведь действительность оказалась намного лучше самых смелых мечтаний.
часть4Вайсс, с трудом оторвавшиеся от погони, сидели в убежище Критикер и ждали неизвестно чего. Персия собрал их вместе, вывел из-под огня и ушёл, ничего не объясняя, и лицо у него было такое, словно он уходил навсегда. Положение же было хуже некуда – Такатори Рэйдзи вознамерился уничтожить брата, а заодно и его команду, и все понимали, что он в одном шаге от задуманного.
- Если бы не ты, - с досадой сказал Кэн, - всё было бы иначе! Это ты подставил нас под удар! Ты, со своим проклятым индивидуализмом…
Ая только пожал плечами – ему нечего было сказать в ответ. Он был виноват перед товарищами, но хуже всего то, что он снова поступил бы точно также.
- Не надо, Кэн, - сказал Ёдзи, - это бесполезно. Ты же его знаешь!
- Тебе лучше поспать, Ая-кун, - встрял Оми, - на тебе лица нет. Что с тобой?
Фудзимия и сам не знал – что именно так его взволновало, но это что-то ранило его и осталось в груди острым шипом. Возможно, это было самолюбие, уязвлённое тем, с какой лёгкостью он был побеждён, и побеждён собственным оружием. А возможно, вожделение, которое он читал в глазах своего вечного противника, заразило и его.
Ая молча прилёг и укрылся с головой, чтобы не видеть осуждающих взоров своей команды.
Чувство вины перед товарищами жгло его сильнее, чем он мог себе представить. Эта вина подпитывалась сложной смесью эмоций в отношении противника – Кроуфорда, который, непонятно почему, всегда заставлял Фудзимию почувствовать собственную беспомощность. Это было неприятно, и слишком похоже на то чувство, что он пережил в отрочестве. То был важный кусок жизни маленького Рана – Харада-сэнсей, учитель математики, вовсе не похожий на Кроуфорда, мог одним движением брови ввергнуть своего ученика в жесточайшую хандру или поднять на вершину блаженства. Почему-то сэнсей регулярно выбирал первое, хотя Ран, со всем пылом влюблённого, старался как мог, чтобы заслужить одобрение Харады-сан и доказать, что у него в голове отнюдь не мякина. Ран так и не понял, подозревал ли сэнсей-альфа о чувствах юного омеги, и если да, то вёл ли он себя так сознательно, чтобы не дать их отношениям учителя и ученика перерасти в нечто большее, или же это был утончённый психологический садизм.
Кроуфорд виделся Ае неким Харадой-сэнсеем, и Фудзимия с ужасом понимал, что образ американца в его мыслях уже оброс таким слоем чувственной привлекательности, что первая любовь не выдерживала с ним никакого сравнения. Ая мысленно застонал и постарался не думать о проклятом гайдзине.
Сон не заставил себя ждать.
Пансион для мальчиков был расположен в живописном месте старой Англии, в замке, выстроенном еще при Тюдорах. Неоднократно переходивший в течение всей британской истории из рук в руки, замок в начале века пришел в полное запустение и так и разрушался бы порывистыми ветрами, если бы не Сайрус Кроуфорд. Увидев это место на высоком берегу реки, окруженное лесами и полями, он влюбился в него и выкупил развалины. Десять лет ему понадобилось, чтобы восстановить замок во всей красе. По истечении этого срока величественное здание за высоченной крепостной стеной радовало глаз так же, как и три столетия назад, только на флагштоке теперь красовалась не красно-белая роза, а черный ворон на зеленом поле. Ая увидел это знамя издали, еще подъезжая к замковым воротам. Оно навевало грусть, ведь, поступив в пансион, он простился с домом и горячо любимой сводной сестренкой. Теперь Фудзимии предстояло жить в окружении совершенно чужих людей.
Правда, нынешний владелец и директор пансиона, мистер Брэд Кроуфорд, проявивший большое участие к судьбе мальчика, очень желал видеть его среди своих учеников. Сам Ая еще не встречался с этим человеком, но уже надеялся, что его отеческая опека поможет ему продержаться все эти годы вдали от семьи.
Ворота захлопнулись с тихим стуком, привратник, рыжий парень с заплетенными в косу волосами и в зеленом сюртуке, ловко защелкнул огромный замок и подмигнул мальчику. Усмешка у него была преглумливая.
С сильно бьющимся сердцем Фудзимия ступил на мощеный двор.
Во дворе гуляли ученики, все как один одетые в школьную форму – кремовую рубашку, украшенную кружевным жабо, панталоны темно-синего цвета длиной чуть ниже колена и короткую курточку. Мальчики были разного возраста, причем среди них почти не было альф, зато было на удивление много омег. Ая с облегчением вздохнул – одной причиной для волнений стало меньше, ведь он еще плохо понимал, как строить отношения с чужими людьми других полов.
Из ворот замка вышел мальчик – намного младше Фудзимии, но очень хорошенький, темноволосый и синеглазый. Ая не сумел определить его пол. Мальчик сдержанно поздоровался и позвал новичка с собой.
Фудзимия поднялся по лестнице на второй этаж, и тут маленький провожатый невозмутимо кивнул и распрощался с ним, оставив его переминаться с ноги на ногу перед закрытой дверью. Ая помедлил, но потом все же толкнул дверь и робко вошел. Он попал в большой светлый кабинет, в котором были огромный письменный стол, шкафы, уставленные книгами, козетка и диван. За столом сидел молодой человек, темноволосый и гладко выбритый, его глаза скрывались за стеклами очков. Он был одет в щегольской костюм темно-серого цвета, указательный палец на его левой руке украшал перстень с квадратным рубином. А еще от него умопомрачительно пахло альфой.
От этого запаха у мальчика поджались пальцы на ногах. Предвкушение чего-то сладкого и запретного сдавило ему горло, он закашлялся, и человек за столом поднял голову.
- Ая Фудзимия? – спросил он глубоким низким голосом. Ая только беззвучно кивнул в ответ.
- Чудесно! А я – мистер Кроуфорд.
Ая поклонился как можно любезнее, силясь скрыть охватившее его волнение.
- Подойдите ко мне, мистер Фудзимия! – Кроуфорд встал со своего места и вышел к Ае, на его лице сияла улыбка, показавшаяся мальчику немного натянутой. Фудзимия подошел, и мистер Кроуфорд тут же обнял его, зарывшись рукой в волосы, и задержал немного дольше, чем этого требовал этикет. Ая и сам был рад уткнуться лицом в кроуфордовский жилет, тем более что пах этот альфа просто умопомрачительно. Мальчик вдохнул этот запах и прикрыл глаза…
И очнулся от резкого голоса:
- Фудзимия! Вы снова изволили замечтаться! После урока я жду вас у себя в кабинете!
Вздохнув, Ая поднял глаза на разгневанного мистера Кроуфорда, стоящего прямо перед его партой и полыхающего взглядом из-под тонкой золотой оправы. Ни за что на свете Фудзимия не хотел причинять этому человеку неприятности, но почему-то все время получалось, что именно этим он и занимался.
После окончания занятий Ая поднялся наверх. Он снова стоял перед закрытой дверью, и волнение молоточками колотило в его взмокшие от пота виски. Мальчик неловко постучал и вошел, не дожидаясь ответа. Кроуфорд стоял лицом к окну. Пиджак он снял и повесил на спинку кресла. Рукава белоснежной рубашки были засучены, обнажая сильные красивые руки, узел галстука ослаблен и верхняя пуговица расстегнута. Мистер Кроуфорд имел весьма раздраженный вид, и Ая на мгновение почувствовал, что ему трудно дышать.
- Вы знаете, какие претензии я к вам имею, – заявил директор.
- Да, сэр, - шепнул Фудзимия.
- Громче, я не слышу, что вы там такое бормочете! – резко бросил Кроуфорд.
- Да, сэр! Вы совершенно правы, сэр! - ответил Ая громко.
- Вы постоянно отвлекаетесь, это непростительно! Мне придется наказать вас! Спустите панталоны и обопритесь о столешницу!
Ая на подгибающихся ногах побрел к столу. Проходя мимо Кроуфорда, он почувствовал на себе его взгляд – взгляд был торжествующим. Фудзимия взялся за пояс панталон и спустил их вниз, оставшись в одних трусах. Он кинул на директора умоляющий взгляд, но тот не обращал внимания на ученика и только постукивал пальцами по столешнице, устремив скучающие глаза куда-то мимо Аи. Тогда мальчик вздохнул, и трусы последовали за брюками. Неловко развернувшись и путаясь в наполовину снятой одежде, Ая оперся руками о полированное дерево и замер, слегка нагнувшись. Воображение рисовало ему, как нелепо он выглядит в такой ситуации. Стыдно было до слез.
Теплая рука дотронулась до поясницы и с силой надавила, заставив Фудзимию прогнуться и непристойно отставить задницу. Потом эта же рука по-хозяйски огладила Аины ягодицы, сводя и разводя их, омега вцепился в столешницу, и тут на него обрушился первый удар. Он не испытывал ни малейшей боли, вместо этого к заднице прилила кровь, вызывая жар и сильнейшее возбуждение. Ая топтался на месте, переминаясь с ноги на ногу, и тихонько поскуливая, ему так хотелось, чтобы Кроуфорд отбросил розгу и провел рукой между его ягодиц, там, где уже выделилась смазка и все было готово для получения обоюдного удовольствия, но нет – господин директор методично продолжал экзекуцию. Омега с удивлением почувствовал слезы обиды на своих щеках и проснулся.
Он лежал на диванчике, в комнате больше никого не было. Ая с трудом поборол желание подрочить тут же под одеялом, сполз на пол и отправился в душ. Член стоял, эрекция была почти болезненной. Задница жаждала прикосновения, и Фудзимия, зажмурившись, скользнул в расслабившееся смазанное отверстие сразу тремя пальцами. Он трахал себя собственной рукой, поддрачивая член и почти плача от чувства неудовлетворенности, постоянно преследующего его. Он растягивал горящий анус, вспоминая засученные рукава Кроуфорда и его шею, белеющую в вырезе рубашки, и наконец, кончил со словами «Проклятый гайдзин!» на устах.
Фудзимия включил воду на полную мощность. Холодные струи хлестали кожу сродни виденной во сне розге, и Ая, поморщившись, решительно отогнал прочь соблазнительное видение о Кроуфорде. Фудзимия тщательно вымылся и почувствовал себя лучше, словно чистая холодная вода вымыла дочиста не только тело, но и мысли и самую душу. Пришла пора действовать - начиналась последняя миссия, ради которой Фудзимия и жил все эти годы. Он знал, что справится. Не может не справиться.
часть5Вайсс не требовалось много слов, чтобы понять друг друга. Все было ясно и так, сегодня Такатори Рэйдзи должен умереть.
Когда команда в пламени пожара ворвалась в офис «Независимой партии», неся с собой гибель и разрушение, премьер-министр уже покончил с непутёвым младшим братом. Рэйдзи раздал все долги, теперь никто не мог помешать ему построить для своей родины именно то будущее, о котором он мечтал уже давно и к наступлению которого так тщательно готовился, не щадя чужих жизней. Теперь будущее лежало перед ним, словно завоёванный приз — приди и возьми! Разгромленную команду Вайсс Такатори вообще не считал за помеху, поэтому столкновение с этими юнцами теперь, в ту минуту, когда он уже примерял на себя лавровый венок победителя, вывело Рэйдзи из себя. Он позволил себе потерять контроль настолько, что пустился в бегство. Он бежал наверх, туда, где оставались люди, способные защитить его — к Шварц.
Задыхаясь от подступавшего к горлу страха, премьер-министр толкнул дверь, за которой сидели те, кого, как он думал, он держал на коротком поводке.
Что-то было не так.
Тела охранников, лежащие на полу, красноречиво свидетельствовали о бунте и предательстве.
Но еще больше, чем мёртвые боевики, сказали глаза четвёрки паранормов. В них не было ни малейшего намёка на уважение и готовность подчиниться приказу, на которые, как думал Рэйдзи, он имел право рассчитывать.
- Что это значит? - воскликнул премьер-министр, - меня хотят убить, защитите меня!
- Простите, мистер Такатори, но у нас больше нет причин вас защищать, - улыбка Кроуфорда, словно приклеенная к невозмутимому лицу, внезапно вызвала у Рэйдзи тошноту.
- Почему? Разве штаб-квартира прислала вас не для того, чтобы меня защищать?
- Вы посмотрите на него! Ты же первый отказался от наших услуг, назвал нас шпионами, запер здесь. А теперь, стоило запахнуть жареным, так просишь помощи?
Премьер-министр сжал зубы. Тошнота становилась непереносимой. Как смеет этот чертов рыжий немец, вызывавший раздражение ещё со времени гибели Оки, разговаривать с ним в подобном тоне!
- Я получил контроль над Японией! Я выполнил требования штаб-квартиры! - крикнул Такатори.
Кроуфорд пожал плечами и вышел из комнаты. Остальные последовали за ним, оставив премьер-министра в одиночестве. Только Наги напоследок обернулся и надменно проронил:
- Мы с вами мыслим слишком по-разному.
- Они сдали меня, эти ублюдки, - прошептал Такатори, холодея, - я выполнил все условия сделки, а они меня сдали, как будто я им больше не нужен!
Рэйдзи кинулся прочь, в коридор, надеясь на боевиков своей партии, уже прошедших крещение огнём. Они должны были остановить тех, кто так жаждал его смерти, ведь врагов было всего четверо.
Эти проклятые мальчишки из цветочного магазина, один за другим, выходили сражаться лицом к лицу с его охраной и побеждали, и кольцо преследования сжималось вокруг Такатори, словно удавка. Даже в тот момент, когда Сюити наставил на него пистолет и дуло темным провалом глянуло Рэйдзи прямо в глаза, он так не боялся. Тогда он был уверен, что брат не посмеет выстрелить первым, что будет ждать своей очереди, как это положено хорошим парням в кино. Вот только, по мнению Рэйдзи, Сюити не был хорошим парнем. Он был просто слабаком, замахнувшимся на старшего брата из чувства зависти и ревности, неудачником, а такие обычно не доживают до конца сценария.
Но эти мальчишки, эти убийцы были выращены на погибель Такатори, и он кожей чувствовал их ярость и холодную решимость.
Теряя охрану — одного бойца за другим, Рэйдзи проскользнул в свой кабинет и снял с подставки катану. Его затуманенное сознание с восторгом приняло решение биться честным холодным оружием, ведь он свято верил в истинность и праведность своей цели. Именно он, Такатори Рэйдзи, должен был выйти победителем из последней схватки, и самурайский древний клинок напьётся крови его смертельного врага. Пожар преследовал Такатори по пятам, захватывая этаж за этажом и гудя в лестничных пролётах. Высота здания сыграла свою роль, создавая прекрасную тягу, так что пламя ревело, с упоением пожирая всё, что может гореть.
Враг ждал на верхней вертолётной площадке здания, откуда Рэйдзи планировал беспрепятственно улететь.
Он кинулся на премьер-министра, и был удивлён, встретив отпор.
При виде его раздосадованного лица Такатори расхохотался.
- Ты действительно думаешь, что у тебя хватит мастерства убить меня? Кто ты?
- Я Ран, сын Фудзимии, которого ты ложно обвинил и убил!
- Фудзимия? Не знаю такого, - Рэйдзи удачно нанёс удар и оттеснил врага, толкнул его и некоторое время любовался, как тот барахтается на бетонном полу, силясь встать, - хотя, если припомнить... Теперь я вспомнил. Тот банкир. Ты охотишься за мной по такой смехотворной причине?
- Может быть, для тебя они не более, чем насекомые, но мы были счастливой семьёй!
Казалось, что упоминание об отце придало его сыну силы. Он снова и снова атаковал, но все его попытки не могли разбить оборону, выстроенную Такатори. Наконец, сильный удар отбросил Фудзимию на несколько метров от его противника, и над омегой сомкнулось пламя пожара.
- Мой транспорт прибыл, - усмехнулся Такатори, заслышав гул спускающегося вертолёта.
Сверху с борта упала верёвочная лестница, и Рэйдзи уже протянул руку и схватился за неё, но тут пламя расступилось, и из него выбежал Ран Фудзимия. Только почувствовав в своей груди клинок, Рэйдзи понял, что это действительно конец. Он выпустил из рук лестницу и осел наземь.
- Ну и зачем ты нас сюда приволок? - ворчал Шульдих.
Кроуфорд не отвечал — он стоял у самого парапета и внимательно смотрел на две фигурки, мечущиеся по объятой пламенем крыше. Шварц находились на вершине единственного в округе здания, чья высота превышала офис Независимой Партии. Фарфарелло с видом знатока наблюдал за разворачивающимся, словно на сцене, действием и отпускал шуточки, Наги откровенно зевал, а Шульдих, разозлённый долгим подъёмом на последний этаж, нарывался на ссору.
Кроуфорд никак не реагировал, пока не увидел, что плотная фигура премьер-министра упала, вертолёт улетел, а четвёрка Вайсс беспрепятственно покинула здание.
- Тебе так сдался этот омега? - бушевал между тем телепат, - так пойди и завали его! А хочешь, я тебе его приведу? На поводке?
- Умолкни, и не суди о том, чего не понимаешь, - осадил его оракул, - эти ребята ещё сыграют свою роль, когда потребуется. Они нужны нам, и наши жизни связаны. Если хоть кто-то из них погибнет, не видать нам нашей цели.
- То есть, ты хочешь сказать, что тебя вовсе не интересует некий омега? - ехидно спросил Шульдих, - тот, что так красиво скакал сейчас по крыше, пытаясь грохнуть нашего бывшего клиента?
Кроуфорд тяжело вздохнул и поглядел на телепата, как мать на неразумное дитя.
- С чего ты взял, что он меня интересует? - с нажимом сказал он.
- Ладно, - пожал плечами Шульдих, - я просто спросил. Что, мы уже можем идти? Уже как-то есть хочется, да и отдохнуть не мешало бы...
- Не сегодня-завтра прибудут Старейшины, - сквозь зевок сообщил Наги, - я бы хотел хорошенько выспаться перед этим.
Времени на всё не хватало катастрофически. Нужно было встретить Санрюдзин, а также сделать всё, чтобы обеспечить проведение Ритуала, ради которого Старейшины и пожаловали из далёких Альп.
Сам оракул в действенность Ритуала не верил, поскольку фанатиков не уважал и опасался, а Санрюдзин как раз и принадлежали к самым оголтелым. Тем не менее, его собственная цель до поры до времени требовала от него послушания, и он с готовностью подчинялся.
часть6
«Ani museum» поистине впечатлял своим видом. Глядя на маяк со стороны, никто не смог бы сказать, насколько большие помещения скрывают эти стены. Кроуфорд едва не присвистнул как мальчишка, когда зашёл внутрь и окинул взглядом эти огромные залы.
- Во размахнулись Санрюдзин, - хмыкнул Шульдих, проследив взглядом за задранным к потолку подбородком оракула, - такие хоромы, и все ради одного ритуала. Неужели они действительно считают, что этот бред сработает?
- Они готовились к нему полвека, - усмехнулся Брэд и зашагал вдоль стен, только что покрашенных и ещё источающих запах свежей побелки. Царящий в помещении хаос заставил оракула усомниться в том, что отделку успеют закончить в срок. Почти половина стен ещё щетинилась лесами. Витрины с экспонатами, художественно сдвинутые на середину зала, затрудняли проход. Рабочие копошились у сводчатых окон и ползали под ногами, циклюя паркет, частью ещё заляпанный побелкой. Пару раз оракулу пришлось подпрыгнуть, высоко поднимая ноги, чтобы пропустить всецело сосредоточенную на работе девчонку в косынке и рабочем комбинезончике.
Отвлёкшись на миниатюрную японку, с энтузиазмом драившую пол, Кроуфорд зацепил носком лакированного ботинка ведро. Оно с жестяным грохотом повалилось на пол, разбрызгивая воду. Брэд чертыхнулся, отряхивая изгвазданные брюки и, подняв голову, упёрся взглядом в собранную в нише диораму.
Диорама представляла собой какую-то сцену из жизни древних людей. Надпись, покрытая тонким слоем известковой пыли, оповещала, что это сцена завоевания Восточных Земель вождём одного из арийских племён, начало "Drang nacht Osten"*. Несмотря на то, что её пытались уберечь от пыли, занавесив куском ткани, рабочие быстро сумели пристроить древних людей к делу. В руках центральной фигуры, этого самого арийского вождя, вместо копья торчала метла, а некий омега сидел, пригорюнившись, над пластиковым ведром яркой розовой расцветки. Брэд оценил юмор строителей и хотел уже идти дальше, но, всмотревшись пристальней, остался на месте. Арийский вождь был изображён могучим воином-альфой в кожаных, с нашитыми на них бронзовыми бляшками, доспехах. Он словно только что сошёл с остановившейся чуть поодаль колесницы. Вождь стоял, широко расставив ноги, и в левой руке держал вышеупомянутую метлу, а в правой сжимал косу стоявшего перед ним на коленях омеги. Волосы были покрашены в необычный, тёмно-красный цвет. Омега застыл у ног вождя, склонив голову. Височное украшение из чеканных бронзовых пластинок, свесившись вперёд, не давало разглядеть его лица, но почему-то Кроуфорду показалось, что в глазах омеги стоят слёзы.
Судя по одежде, украшенной роскошной вышивкой, омега был знатен и богат. Упавшая с его головы рогатая шапочка с очень узкой и высокой тульей лежала почти под ногами завоевателя. За спиной омеги толпились странно, но пышно одетые беты с испуганными лицами, черты которых несли на себе явный отпечаток азиатского происхождения.
- Интересно, - задумчивый голос Шульдиха, прозвучавший неожиданно у самого уха, отвлёк оракула от созерцания необычной сцены, - кого-то этот парень мне напоминает. Кроуфорд, ты не можешь подсказать, кого именно?
- Не знаю, о ком ты, - пожал плечами оракул, – но это забавно. Представляю, что сказал бы этот вождь с метлой, если бы узнал, как именно будут трактовать его столкновение с инородцами. Надо же! Завоевание Восточных Земель! Нашим старцам не откажешь в любви к ненужному пафосу!
- Ты, отщепенец, считаешь проявление нашего арийского духа ненужным пафосом? – немедленно завёлся телепат, - конечно, где американцам, лишённым собственной истории, понять все его величие! Но это же, мать его, торжество арийской расы! Ты что, думаешь, это одни полудикие скотоводы отобрали у других овец и омег? Не-е-е-ет, это бремя белого человека, которое мы и несём до сих пор. Вот как здесь, в Токио!
- Иногда я не понимаю, шутишь ты или говоришь серьёзно, - ответил Кроуфорд, оторвал взгляд от диорамы и зашагал к выходу.
- Ну-ну! – процедил Шульдих, гостивший в сновидениях оракула каждую ночь, - думаешь, сбил меня со следа? Стало быть, этого парня ты не знаешь? Так я помогу! Начальству грех не помочь!
Вождь рода Лесных Охотников, Брэд по прозвищу Провидец, не привык, чтобы омеги стояли перед ним в подобной независимой позе. Однако парень, закрывающий собой от его взгляда кучку оборванных и понурых людей, вызывал смесь самых разных чувств – от досады до восхищения. После стольких дней отступления по болотам, в борьбе с голодом и усталостью, он не казался загнанным в ловушку и отчаявшимся. Напротив, он стоял прямо, выпятив грудь и скрестив на груди руки, и смотрел куда-то в середину лба Брэда.
- Чего ты просишь? Повтори, я не расслышал, - издеваясь, проговорил вождь.
Он сидел на лавке в просторной хижине, на почётном месте у очага, попирая ногами небрежно брошенную на пол медвежью шкуру, и в его руке, украшенной медными браслетами, был зажат бронзовый чекан – символ власти. Грудь Провидца отягощали связки волчьих и кабаньих клыков вперемешку с орлиными перьями, чёрные волосы, разделённые на продетые в медные трубочки прядки, гривой рассыпались по мощным плечам. Вождя окружали покрытые боевыми шрамами старики, седые и кряжистые.
Омега стиснул челюсти и вызывающе выставил вперёд подбородок.
- Я прошу взять моих людей, - видно было, как юнец перебарывает собственное упрямство, пытаясь быть почтительным.
- Зачем мне кучка бесполезных омег с детьми? Их придётся защищать от врагов и кормить. Ты не думаешь, что Рейдзи, напавший на ваш род, придёт сюда за вами? Что ты можешь предложить мне такого, чего у меня нет?
- Мы долго шли сюда, - омега по-прежнему не собирался опускать взгляд, - мои люди гибли от ран, тонули в болоте. Нас преследовали по пятам, на моих родовых землях теперь живут враги, их греет огонь моего очага, и поит вода моих родников. Духи моих предков от скорби опустили головы и боятся поднять глаза на солнечный свет. Посмотри на моих людей, вождь!
К своему удивлению, Брэд поддался этой пламенной речи и взглянул на тех, кого так горячо отстаивал этот раздражающий юнец. Под перекрёстными взглядами старейшин пришедшие изгнанники выпрямились, последовав примеру своего вождя. От Провидца не ускользнуло, что детей предусмотрительно заслонили те, кто постарше и посильнее. Люди сбились в круг, закрыв собой более слабых. По упрямо сжатым челюстям, по хмурым лицам читалась упорная решимость биться насмерть.
- Каждый из них может держать в руках оружие, даже омега, - сказал юнец, и в голосе его звенела гордость, - мы не станем обузой для твоего рода. Мы молодые и сильные, даже дети, которые выжили, несмотря на трудный переход. Неужели тебе не нужны воины, охотники и молодые омеги?
Провидец пристально посмотрел на говорившего. Омега, тонкий и гибкий, как молодая осинка, раздувал ноздри, стискивал челюсти, и за его спокойствием более опытный альфа без труда угадывал отчаянное волнение. Хотелось схватить мальчишку за длинные, необычного цвета волосы и пригнуть к земле, чтобы он, наконец, смиренно признал превосходство старшего.
- Ладно, я возьму кое-кого, но не всех, - вождь поднялся с места и подошёл к изгнанникам. В глазах омеги загорелся огонёк надежды.
Между тем Провидец гоголем расхаживал между чужаками. Те жались, пряча лица, смущаясь и негодуя, когда он останавливал на ком-то из них пристальный взгляд и пробовал пальцем крепость мышц или гладкость кожи. Оборванные, истощённые люди явно не выдерживали сравнения с обитателями посёлка. Те толпились снаружи, по ту сторону загородки, заглядывали в щели и громко обсуждали происходящее.
- Ну что? – не выдержал омега, - ты сделал выбор?
Брэд важно кивнул и указал на юного омегу, ещё не вошедшего в возраст мужания. Тот заметил взгляд и юркнул за спину старшего товарища.
- И всё? А как же остальные? – возмутился юный вождь.
- А зачем они мне? – невозмутимо возразил Провидец. – Вот этот омега – вполне хорош, будет согревать моё ложе. Только отмыть его хорошенько да подкормить. А вы все можете проваливать обратно. Думаю, Рэйдзи примет тебя в свою постель.
Омега сжал кулаки, и на какое-то мгновение Брэд решил, что он сейчас вцепится ему в горло. Но парень сумел себя обуздать и разжал пальцы.
- Чего ты хочешь, Провидец? Есть что-то, могущее тебя уговорить?
- Не знаю, - протянул Брэд, бесцеремонно разглядывая наконец-то опущенную голову, - подумай!
- У меня ничего нет, кроме себя самого, - проронил омега, - я могу предложить только себя.
- Что ж, сделай это, - ухмыльнулся Провидец, - а я подумаю, стоит ли соглашаться.
Мальчишка постоял, кусая губы и опустив голову вниз, а потом встал на колени перед Брэдом. Он медлил, и эта борьба с самим собой ещё больше разжигала вожделение Провидца.
- Возьми меня, только прими моих людей, - наконец тихо сказал омега.
- Что? Не слышу, повтори громче!
- Возьми меня! – послушно повторил тот.
- Хорошо, - одобрительно усмехнулся Брэд и, не обращая внимания на горестный ропот в толпе чужаков, взял юнца за подбородок. – Как тебя зовут?
- Ая, - ответил он, пристально глядя в глаза теперь уже своему вождю.
- Ая… Ты девственник, Ая?
- Да, ведь я сын вождя! – омега залился краской, то ли от стыда, то ли от гнева.
- Все вон, кроме жреца, - скомандовал Брэд, - сейчас проверим, правду ли ты говоришь, Ая, сын вождя.
Когда хижина опустела, Провидец велел Ае раздеться. Омега неохотно избавился от штанов и рубахи, и Провидец внимательно осмотрел гибкое сильное тело. Действительно, чужих меток на нём не было.
- Неужели ты так и не помечен? Странно, у тебя не было течек? То-то ни один род до сих пор на тебя не польстился! - усмехнулся вождь.
- Были, конечно, но я хорошо владею оружием, и пускаю его в ход, не задумываясь, - резко сказал Ая.
- Наклонись и обхвати руками щиколотки, - велел Брэд.
Омега покраснел и послушно выполнил приказ. Жрец, до той минуты неподвижно сидевший в углу, встал и подошёл к омеге.
- Шульдих, проверь его девственность, - у Провидца дрожали руки, он сам с наслаждением сделал бы то, что по обычаю ему пришлось поручить рыжему пройдохе, уж больно аппетитно сейчас выглядел омега, наклонившийся и предельно раскрытый.
Жрец попытался просунуть палец в анус склонённого омеги.
- Ай! Он девственен, вождь! Я не могу даже палец пропихнуть, так он зажимается!
Ая зашипел. Провидец в мгновение ока отпихнул жреца в сторону и протянул руку к манящей омежьей заднице. Анус был так узок, а Ая ещё так неопытен, что все попытки проникнуть внутрь были обречены на неудачу. Вождь несильно шлёпнул омегу по ягодице. Сфинктер дёрнулся, расслабившись и тут же сжавшись. Брэд повторил попытку, одновременно со шлепком просовывая палец. Ая выдохнул, глаза его были закрыты, а рот приоткрылся и расслабился. Жрец мазанул куском нутряного жира между ягодиц омеги, облегчая проникновение. Вождь зарычал на него, отгоняя подальше от своей добычи, уж больно долго и тщательно Шульдих проделывал эту процедуру. Жрец обиженно отскочил, и Провидец уже предвкушал момент, как введёт свой член внутрь этой умопомрачительно горячей задницы, как вдруг реальность поплыла грязными потёками, и Кроуфорд проснулся, сжимая потными ладонями нестерпимо ноющий член.
- И долго ты собираешься заниматься мазохизмом?
Шульдих с интересом глянул оракулу в глаза и откусил кусок сэндвича.
- Что, прости? – переспросил Кроуфорд.
- Я говорю, страдать от недотраха ты долго собираешься? Может, всё-таки стоит его завалить?
- И как ты себе это представляешь? – поинтересовался оракул, выуживая из кастрюльки сосиску. – Заявиться к ним на базу, в этот их магазинчик – а, кстати, их уже там нет, - и сделать Фудзимии предложение, от которого он не сможет отказаться?
- О! Кроуфорд, ты гений! Тебе этого никто не говорил? Только придумай, что можно ему предложить, и все дела!
- И что бы это могло быть?, - пожал плечами Брэд.
- Тогда завали его прямо на миссии, - подхватил телепат, - а то я вынужден смотреть на твою кислую физиономию и переживать. Какого чёрта, Кроуфорд! Возьми его и трахни, наконец!
- Возможно, позже, - проговорил Брэд, - после того, как наши дорогие старцы соединятся со своим демоном. Правда, не совсем так, как они себе запланировали.
- Ты что-то видел? – встрепенулся Шульдих.
Оракул кивнул.
- Да, есть вариант приемлемого для нас развития событий. При нём Вайсс выступают на нашей стороне.
- Да что они могут, эти слабаки! – фыркнул телепат.
- Немногое, - согласно кивнул Кроуфорд, - но их присутствие станет именно той каплей, что перетянет чашу весов. Поэтому разговор по душам с Фудзимией я отложу на потом.
Примечания:
*"Drang nach Osten" - "Натиск на Восток", возникшая еще в раннем средневековье германская экспансионистская концепция колонизации восточных земель, первым проводником которой стал Карл Великий (742-814).
часть 7Ещё издали Ая почувствовал напряжение, исходящее от толпы людей, захваченных одной-единственной идей. Он побежал в этом направлении, в башню, на самый её верх. По дороге ему попадались какие-то вооружённые люди, пытавшиеся помешать, но Фудзимия расправлялся с ними, даже не замечая этого. Всё его сознание было подчинено одной цели – найти сестру. Ая ощущал себя каким-то мистическим существом, наполовину ангелом, наполовину демоном. Казалось, что пули отскакивают от его тела, словно он был заговорённым и не мог умереть. Только не сейчас, не сегодня, когда он ещё не исполнил своё предназначение. Фудзимия летел по коридору, оставляя за собой мёртвые тела. Его катана пробудилась и пела, и никто из тех, кто слышал её песню, не мог остаться в живых.
Наконец Ая добрался до главного зала. Неподвижная фигурка девушки, распростёртая на алтаре, приковала к себе его внимание. Трое стариков, стоящих рядом, не ожидали, что столкнутся с подобной яростью. В мгновение ока сталь рассекла пополам одного из них. Сбежавшейся на крики Санрюдзин охране удалось оттеснить жаждущего возмездия Абиссинца, но ему на помощь подоспели остальные Вайсс.
Кроуфорд дожидался появления своего постоянного противника с невозмутимостью на лице и безумной жаждой в сердце. Он приветствовал бы его с распростёртыми объятиями, но позволил себе лишь ухмыльнуться.
- Мы знали, что вы придете, - сказал он.
- Верните нам мою сестру! - потребовал Абиссинец.
- Ещё чего! Она нужна нам самим, - пожал плечами Шульдих, и оракул с подозрением уставился на телепата — во взгляде Шульдиха он заметил скрытое веселье.
- Другими словами — придите и возьмите, если сможете? - проронил Ёдзи. - Мы так и поступим!
- Я буду сражаться с тобой! - решительно заявил Фудзимия и, подняв катану, шагнул навстречу Кроуфорду.
Вайсс и Шварц рассеялись по залу, ведя каждый свой бой, но Брэд уже не смотрел на них. Он был всецело сосредоточен на том, чтобы не заиграться самому и не пасть от стали, то и дело рассекающей воздух возле его лица. Тем более, что Абиссинец не стал дожидаться, пока оракул достанет пистолет.
Мало-помалу Кроуфорд начал уставать, и его реакция притупилась. Он с тревогой ожидал то роковое мгновение, за которым судьба давала ему шанс на выживание, и, наконец, оно настало, благодаря усилиям Наги, который старался избавиться от Хидаки и Цукиёно, попеременно впечатывая их в стены.
Телекинетик перестарался, и огромное здание пошло трещинами и стало оседать.
Когда всё начало рушиться, и бетонные перекрытия Башни стали падать вниз, Кроуфорд изловчился и мощным ударом отправил Фудзимию в нокаут. Потом он подхватил обмякшее тело и бросился вниз, в воду. Мимо летели куски арматуры, стены осыпались в воду целыми блоками. Оракул только крепче прижимал к себе не сопротивляющегося Абиссинца.
Удар о воду вышиб из Кроуфорда дух. Он на мгновение потерял сознание, но успел прийти в себя прежде, чем вода попала бы в лёгкие. Брэд мощным толчком отправил своё тело вверх. Вынырнул и закашлялся, хрипя. Ая болтался в его руках, как тряпичная кукла. Встревоженный оракул поморщился – приводить Абиссинца в чувство было некогда. У виска просвистел обломок бетонной стены и плюхнулся в воду совсем рядом, следующий кусок мог с лёгкостью оборвать их жизни. Кроуфорд решительно поплыл к берегу, таща за собой Фудзимию. Он невольно улыбался, думая о том, как разозлится Абиссинец, когда узнает, кому он обязан своим спасением.
Злой и голый омега фигурировал в его недавнем видении, и это было так мило, что Брэд был согласен, чтобы его немного поругали.
Однако после долгого барахтанья в холодной воде, когда стало ясно, что речь идёт о жизни и смерти, благодушие оракула дало трещину. До берега было довольно далеко, и сил у Кроуфорда оставалось в обрез. Костюм намок и тянул на дно. Брэд кое-как, перехватывая голову Фудзимии, так, чтобы он не захлебнулся, сумел избавиться от пиджака и скинуть ботинки, но это помогло мало. Ко всему прочему он начал замерзать, и с ужасом чувствовал, что конечности скоро онемеют окончательно. Привыкший работать сугубо рационально мозг отказывался искать другое решение, выдавая в качестве единственного выхода мысль – избавиться от ноши и плыть в одиночку. Но Кроуфорд предпочёл бы обезуметь, нежели послушаться разумного совета.
Оракул не мог сказать, чем закончится сегодняшняя ночь – будущее было настолько эфемерно, что на него могла повлиять любая мелочь. Количество вариантов возможного исхода не поддавалось никакой оценке. Кроуфорд не хотел умирать, тем более сейчас, когда обрёл, наконец, свободу, к которой шёл не один год.
На мгновение Брэд потерял сознание и погрузился лицом под воду. Вода, хлынувшая в носоглотку, заставила его закашляться и поднять голову. Впереди темнел берег. Кроуфорд грёб из последних сил, таща за собой бесчувственного Фудзимию. Последние метры дались особенно тяжело.
Когда босые ступни коснулись острой гальки, оракул уже не чувствовал своих ног и рук. Он выполз на берег и вытянул за собой намокшее тело Абиссинца, и лишь после этого позволил себе рухнуть на землю. Холодные волны бились о ступни, словно подталкивая Брэда вперёд. Он, кряхтя, подтянулся на локтях и заглянул в лицо лежащего навзничь Аи.
Очки где-то потерялись, видимо, их смыла вода, и оракул едва мог разглядеть черты бледного лица.
Он не услышал дыхания, и сердце сжалось от страха. Торопливо вспоминая, как делать искусственное дыхание, Кроуфорд для начала повернул голову омеги на бок. При этом рациональная часть его сознания саркастически насмехалась над банальностью происходящего.
Оракул, однако, решительно отмёл прочь рефлексию, готовый на совершение какой угодно глупости ради собственного счастья.
Искусственное дыхание не понадобилось. Фудзимия начал кашлять, выхаркивая воду, и Брэд облегчённо вздохнул.
Омега выглядел более чем плачевно – даже лишённый очков, Кроуфорд видел это. Спутанные грязные волосы прилипли к лицу, губы посинели и потрескались, а под глазами залегли тени.
Фудзимия с усилием приподнялся на локтях.
Боль во всём теле лучше всего прочего доказывала ему, что он жив. Это было невероятно, но вместе с радостью от простого и такого увлекательного процесса дыхания на Аю навалилась тревога за жизнь остальных.
Почему-то то, что он увидел перед собой Кроуфорда, его не удивило, как будто подсознательно он ожидал именно этого. Искреннее возмущение, что противник и здесь сумел его обойти, вытащил из морских глубин только для того, чтобы в очередной раз показать своё превосходство, придало Фудзимии силы.
- Кроуфорд… Где… где все? И какого… , - хрипло сказал Ая, но кашель помешал ему выразить своё возмущение.
Оракул словно не слышал его. Брэд с усилием приподнялся и потянулся вперёд. Ая следил за ним, как заворожённый. Кроуфорд неуверенно, словно против воли, коснулся рукой щеки омеги, убирая с его лица волосы, да так и остался, в позе неудобной и неустойчивой.
С трудом переводя дыхание, Фудзимия смотрел на лицо оракула, лишённое привычного выражения надменной снисходительности, словно вместе с очками морская вода смыла некую маску записного злодея, призванную прятать его истинные эмоции. В открытых глазах Брэда омега видел надежду, одиночество и боль, а ещё – мольбу, и Ая не мог и не хотел отталкивать подобные чувства.
Глядя в глаза бывшему врагу, Фудзимия поднял руку и накрыл его ладонь своей, легонько сжав.
Почувствовав пожатие, Брэд неверяще охнул. Силы оставили его мгновенно, будто из тела разом выкачали кровь, и оракул рухнул на зашипевшего от неожиданности Аю. Кроуфорд упал и остался лежать, почти потеряв сознание и ощущая только лёгкое, как пёрышко, прикосновение к своим волосам. Он удовлетворённо улыбнулся и позволил векам сомкнуться. Последнее, что он почувствовал, было бережное объятие, не дающее расслабленному телу откатиться прочь от Фудзимии.
В таком, как после выразился Шульдих, романтическом положении их и нашёл Наги, деловито собирающий по берегу измученных, но живых товарищей.
Эпилог
Брэд Кроуфорд, губернатор, а на деле некоронованный король Ямайки, опустил подзорную трубу – каравеллу, на всех парусах шедшую к гавани, уже можно было легко разглядеть невооружённым глазом. Вид из окна на пролив открывался великолепный, и Кроуфорд с удовольствием постоял так ещё некоторое время, наблюдая, как на «Святой Изольде» спускают парус, и как от пузатого борта отваливают шлюпки, гружённые живым товаром.
Отдав чернокожим рабам некоторые распоряжения для встречи долгожданного гостя, Кроуфорд в нетерпении расхаживал по залу, нервно поправляя то кружевные манжеты, выглядывающие из рукавов парчового камзола, то шитый золотом шарф, завязанный мягким узлом вокруг шеи. Наконец, его терпение было вознаграждено – в дверном проёме показалась знакомая подтянутая фигура в сопровождении двух пыхтящих матросов, волочащих крепкий дубовый сундук. Матросы поставили сундук возле окна, поклонились и, повинуясь скупому жесту своего капитана, оставили хозяина и гостя наедине.
- Здравствуй, давно не виделись! – сказал Кроуфорд, исподтишка любуясь гостем.
Утончённый гранд, Ая Руис де Гато-и-Фудзимия, работорговец и пират, одинаково умело управлялся с притороченной к кушаку дагой и со своей горячо любимой «Святой Изольдой». Ничто не выдавало в нём омегу, кроме лёгкого, но неистребимого запаха, замаскировать который не могли ни душистые притирания, ни так любимые на востоке курительные палочки. Губернатор до сих пор не мог взять в толк, как этот красавец заставляет слушаться свою команду головорезов, будучи омегой.
- Приветствую, Кроуфорд!
Фудзимия прошествовал по залу и легко опустился в кресло, водрузив ноги в сапогах на низенький столик. Он небрежно скинул шляпу и остался в повязанном на голове красном, в цвет волос, платке.
- Жарко у тебя, - заметил пират. – Ничего, если я погрешу против приличий?
- Вообще-то здесь тропики, - ехидно сообщил Кроуфорд, сопровождая цепким взглядом каждое движение омеги. Между тем гость невозмутимо расстегнул золотые пуговицы и избавился от бархатного камзола, оставшись в шёлковой рубашке цвета топлёного молока, не обращая внимания на то, что широкий сборчатый ворот сполз набок, обнажив плечо, шею и часть спины.
Бросив одежду на кресло, Фудзимия небрежно указал на сундук.
- Я привёз тебе вина из Малаги, а то в прошлый раз ты поил меня такой дрянью, что я чуть не отдал богу душу!
- Вино? Неплохо! Можем распить бутылку-другую!
На столе уже были накрыты закуски, и Ая переместился туда, наблюдая, как Кроуфорд наливает рубиновое вино в серебряные чаши, украшенные гладко отполированными камнями.
- Я у тебя таких не видел, - сказал он, принимая чашу и трогая пальцем сердолик. – Откуда это?
Кроуфорд пожал плечами.
- Говорят, из Святой Земли. Они дьявольски старые. Ну да бог с ними, пей лучше!
Он сам последовал своему совету и тут же подцепил на двузубую вилку ломоть окорока.
Вино было неплохим, Кроуфорд покатал его на языке, прежде, чем проглотить. Опустошённая чаша настроила губернатора на философский лад.
- Не странно ли, - заметил Кроуфорд, - наши королевства находятся в состоянии войны, а мы с тобой сидим вот так, рядом, и пьём малагу…
- Отнюдь, - отвечал Фудзимия, - наши охотничьи угодья ведь не пересекаются. Кстати, об охоте – я бы хотел получить за свой товар несколько больше, чем мы договаривались.
Кроуфорд вопросительно поднял брови.
- Первосортный товар, - ответил пират на немой вопрос, - свежий, не потрёпанный долгим переходом. Тем более, что мне лично пришлось принимать участие в этой самой охоте, и знаешь – меня ранили!
- Не может быть, - улыбнулся губернатор, - в первый раз слышу, что тебя можно ранить. Разве ты обычный смертный?
- Доказать? – Фудзимия поставил кубок на стол и уставился на Кроуфорда. Улыбка у него была хищной, и по спине Брэда пробежал явственно ощутимый холодок. – Знаешь ли, о чём я мечтал всё это время?
Кроуфорд встал. По какой-то причине он почувствовал собственную уязвимость, и принял почти боевую стойку. Гость тем временем непринуждённо покинул своё кресло и вплотную подошёл к губернатору.
- Ты напрягся, - отметил он ровным голосом, - ты чего-то опасаешься. Не бойся, я не демон. Да и тебе ли бояться нечисти?
- Я не понимаю, - начал Кроуфорд, но пират прервал его на полуслове, обняв одной рукой, а вторую положив ему на член.
- Ты ведь хочешь меня, да, Кроуфорд? Так же давно, как и я тебя хочу? – шепнул он.
Губернатор задохнулся от стиснувшего грудь вожделения. Ая, пристально глядя ему в глаза, сделал шаг назад, снял перевязь, отложив в сторону ножны с дагой, размотал кушак и спустил штаны. Потом повернулся спиной к Кроуфорду и нагнулся. Длинная рубашка задралась, обнажив круглые ягодицы, и рука альфы сама потянулась погладить белую кожу с рыжеватым пушком. Фудзимия оглянулся через плечо и сердито нахмурился, увидев стоящего неподвижно, как истукан, губернатора.
- Чего ты медлишь? Возьми меня, Кроуфорд!
От предвкушения у Кроуфорда задрожали руки. «Вот сейчас, - подумал он, - наконец-то!»
Но вместо того, чтобы подступиться к вожделенному телу, хозяин острова сделал шаг назад и сказал:
- Меня так просто не купишь, Фудзимия.
Последнее, что он услышал, было «Кроуфорд, сдохни!», сказанное очень свирепо.
С воплем «Боже, какой же я идиот!», от которого подскочил на кровати спящий за стенкой Шульдих, Брэд сел, тщетно пытаясь удержать этот соблазнительный сон.
Тело, лежащее рядом, заворочалось.
- Кроуфорд, шине! – прошипел недовольный голос, и с подушки поднялась взлохмаченная голова с яркими красными волосами. – Чего тебе не спится, Тёмная Тварь!
Оракул с облегчением вздохнул и сгрёб Фудзимию в объятия.
- Мне приснилось, что ты предложил мне себя, а я отказался, - нервно хохотнул он.
- Какая же глупость тебе снится, Кроуфорд! Вот уж действительно идиот, - проворчал омега сквозь сон. – Спи уже!
- Ещё чего! Я теперь не успокоюсь, пока ты не повторишь своё предложение!
Тормошить сонного Фудзимию оказалось приятно. Абиссинец ограничился своим коронным «Шине, Тварь Тьмы!», но оракул умел убеждать. Особенно убедительными были его руки и губы. Когда у Аи уже не оставалось сил сопротивляться, последним аргументом, главным по силе убеждения, стал член.
Шульдих в соседней комнате горестно вздохнул и, нахлобучив на голову подушку, попытался отрешиться от звуков, доносящихся с той стороны стены. Спустя какое-то время, когда он уже примирился с мыслью о том, что спать ему уже не придётся, звуки прекратились и наступила долгожданная тишина.
За стенкой в обнимку спали альфа и омега, опустошённые и довольные. На сей раз никакие соблазнительные видения не тревожили их, ведь действительность оказалась намного лучше самых смелых мечтаний.
Нет предела совершенству!
Представляю плод нашей совместной с алиса777 работы.
Во сне и наяву
Авторы: Рыжая Стервь, алиса777
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), AU, Омегаверс
Размер: Миди, 26 страниц
Кол-во частей: 7
Статус: закончен
Описание:
Скрытые желания всегда дают знать о себе. Рано или поздно. Во сне и наяву.
часть1Тело, которое было поручено охранять команде Шварц, симпатии не вызывало. Что-то неприятное таилось в этом энергичном лице, что-то, настраивающее на враждебный лад. То ли это были бакенбарды, отпущенные по моде прошлого столетия и вызывающие стойкую ассоциацию с медведем гризли, существом хитрым и опасным, то ли выражение маленьких умных глазок, на дне которых плескалось недоверие ко всему живому. «Самодовольный индюк», - так охарактеризовал подопечного Шульдих, добавив к этому эпитету пару словечек по-немецки. И в кои-то веки Кроуфорд был с ним совершенно согласен. По счастью, Брэд совершенно чётко осознавал, что работа в качестве телохранителя будущего премьера Японии — этап временный, тем более что оракул видел для себя и своей команды совсем другое будущее, в корне отличавшееся от того, что им прочили руководители из Эсцет.
Поэтому в тот момент, когда на Такатори кинулся этот ненормальный мечник, оракул даже ощутил нечто вроде горячего сочувствия, что, впрочем, не помешало ему выполнить свой долг телохранителя.
Красиво кинув на землю неадекватного самурая, Кроуфорд мельком полюбовался на его полуоткрытый рот, выдохнувший остатки воздуха из отбитых лёгких, и втянул в себя чудесный запах — запах омеги, непомеченного и свободного. После этого он отбыл вместе с Такатори, и имел возможность из окна вертолёта насладиться видом поверженного врага, бессильно мечущегося внизу.
- Где это видано, чтобы омеги кидались на альф? - усмехнулся оракул, наблюдая сверху вниз за выражением бешенства, исказившем красивое лицо омеги, - не иначе, у парня недотрах!
Собственно, на этом можно было бы поставить точку, ведь выстроить что-то незыблемое на подобном фундаменте нереально даже будучи пророком.
Однако вечером, принимая душ, Брэд Кроуфорд почувствовал, что ему приятно вспоминать этот маленький эпизод. Побрившись и уложив волосы, он накинул халат и вышел из ванной. Шёлк приятно холодил обнажённое тело, босые ноги по щиколотку утопали в ковре.
Кроуфорд достал из бара бутылку коньяка и бокал и сел в кресло, включив телевизор. Там шла какая-то муть, перемежавшаяся бесконечной рекламой.
Брэд наполнил бокал и сделал крошечный глоток, жмурясь и смакуя. Неожиданно вспомнился сегодняшний омега, его приоткрытые губы, раскинутые в стороны ноги, глаза, помутневшие от боли и шока. Кроуфорд почувствовал, что возбуждается. Он отпил ещё немного, держа бокал в левой руке, правой откинул полу халата и прикоснулся к члену. Тот уже стоял, красуясь налитой головкой, и требовал внимания.
Брэд погладил его, вначале легонько, словно пёрышком, едва касаясь пальцами, потом усилил нажим, представляя при этом своего недавнего противника, лежащего на земле с раздвинутыми ногами, беспомощного и безоружного. Потом мысленно раздел его, поставил на четвереньки и провёл головкой члена по приоткрывшимся губам. Воображаемый омега прерывисто вздохнул и, послушно вобрав член в рот, неуверенно, как и следует девственнику, начал сосать.
Кроуфорд стиснул зубы. Его рука, конечно, не шла ни в какое сравнение с мягким податливым ртом, зато знала точно, какой темп выбрать для наилучшего исхода. Интенсивная дрочка заняла не более минуты, и покрытый испариной Брэд, так и не выпустивший из левой руки наполовину опустошённый бокал, откинулся на спинку кресла, тяжело дыша.
Ночью Кроуфорду приснился эротический сон.
Снилось ему, что он выходит из дома, одетый в шёлковый казакин и шаровары, и сопровождают его юные рабы с опахалами, и нежные мальчики, чей наряд — прозрачная вуаль, едва прикрывающая чресла, подносят ему сласти, орехи и вино. И сладостная музыка тешит слух и радует душу, а музыканты невидимы, словно сыны ветра.
И вышел он в сад, и шагнул на мощёную глазурованной плиткой дорожку, которая сама по себе — произведение искусства, и дорожка привела Брэда к фонтану, в чаше которого плескались золотые рыбки.
И видит он — на площади у фонтана столб, а к столбу прикован обнажённый наложник, мальчик с белой кожей и алыми волосами. Цепи врезаются в тонкие щиколотки, оставляют красные натёртости на запястьях. Голова наложника опущена, и нельзя рассмотреть его лицо. Вокруг столба ходит толстый евнух и щёлкает кнутом.
- Давно он здесь? - Кроуфорд кивнул евнуху, словно старому знакомому.
- Со вчерашнего вечера, господин, - подобострастно поклонился тот, - как вчера привели, так я сразу его на цепь. Уж больно он своенравен!
- Всю ночь, значит, - задумчиво сказал Брэд. - Эй ты, раб, подними голову! Я велю тебе посмотреть на меня!
Мальчик вздрогнул и послушно задрал голову вверх. У него были необыкновенной красоты глаза — фиолетовые, длинного, слегка раскосого разреза, и Кроуфорд задумался, пытаясь вспомнить, где он уже видел это лицо.
- Господин, пожалуйста, господин! - взмолился прикованный.
Из глаз наложника покатились слёзы. Он жалко всхлипнул и задрожал всем телом.
- Отвяжи его, Расул, - поморщился Брэд.
Евнух, злорадно усмехаясь, кинулся выполнять приказ. Цепи упали, зазвенев. Мальчик зашатался и осел наземь.
- А теперь я хочу, чтобы ты показал мне, что умеешь быть послушным, и что я не зря тебя простил, - заявил Кроуфорд.
- Что мне сделать, господин? - с готовностью спросил наложник.
- Доставь мне удовольствие, раб, возьми в рот.
У наложника были мягкие губы и быстрый язык, и Брэд едва сдерживал стоны, проникая ему глубоко в горло.
Увлёкшись, он не замечал, что евнух худеет на глазах, всё больше обретая знакомые резкие черты, как не замечал, что реальность сна уже истончилась, и сквозь неё проступает знакомая комната, и в тот момент, когда он уже был готов излиться в податливое горло, наступила явь.
Кроуфорд открыл глаза. Такого казуса с ним не случалось уже с благословенного отрочества — он кончил во сне, и перемазанное спермой постельное бельё противно липло к бёдрам.
Телепат, чья спальня располагалась за стенкой, бодрствовал. У него уже давно вошло в привычку пытаться проникнуть за ментальные щиты шефа, когда тот спал. В конце концов, это стоило делать только из чувства самосохранения - неизвестно, что мог задумать оракул, и как это скажется на команде в целом, и телепате в частности. Кроуфорд, обычно успешно закрывавшийся от вторжения, во время сна иногда пропускал телепатическое проникновение, и в эти мгновения Шульдих просто пьянел от того факта, что смог не только узнать, что скрывает оракул, но и поимел его, словно молоденькую дурочку на первом свидании.
Но сегодняшний улов превзошёл все ожидания телепата.
- Интересные у тебя сны, Кроуфорд, - протянул он, - пожалуй, я запишусь на следующий киносеанс!
часть2Ая Фудзимия за время, прошедшее с того момента, как гибель родителей поделила его жизнь на два неравноценных отрезка - «до» и «после» катастрофы, привык жить двойной жизнью. И обе части этой жизни были посвящены сводной сестре*, тому единственному, что тонкой ниточкой привязывало его к счастливому, безвозвратно утерянному прошлому. Кроме Аи у Абиссинца не было привязанностей. Он не дозволял себе никаких слабостей, ведь на слабости всегда можно сыграть и выиграть.
Его команда не стала исключением.
Команда Вайсс состояла, помимо Фудзимии, из двух альф – Оми Цукиёно и Кэна Хидаки и беты – Ёдзи Кудо. Все трое были связаны дружбой, которая не распадалась, даже подвергшись испытанию на прочность. Но Абиссинец и тут держался особняком.
Он так и не сблизился ни с кем. Доверяя товарищам прикрывать свою спину, он не мог доверить им свою душу.
Фудзимия считал, что ничто не сможет поколебать его хладнокровие и заставить изменить выбранному пути, но как же он ошибался!
Чудовищность этой ошибки он понял сразу, с той достопамятной встречи, когда Кроуфорд с самоуверенностью альфы швырнул его на пол, отбив, кажется, все внутренности, и удалился, оставив Абиссинца в живых, как будто не боялся нажить себе смертельного врага. Ая принял вызов, вернее, так ему казалось. На поверку вышло, что не получилось из него достойного противника для оракула.
В периодических столкновениях со Шварц Кроуфорд с надоевшим уже постоянством оказывался против Абиссинца, и Ая имел возможность оценить его силу и неуязвимость. Чёртов оракул всегда был на полшага впереди, и, как Фудзимия не бился, ему нечего было противопоставить паранорму, кроме осознанного решения во что бы то ни стало исполнить свой долг, если придется, то ценой собственной жизни. Превосходство Кроуфорда было столь ощутимо, что Ая не мог понять, почему он до сих пор выходит из этих схваток живым и даже относительно невредимым. Остыв после очередного противостояния, Фудзимию начинал испытывать жар другого рода – привлекательность заклятого врага пробуждала так тщательно подавляемые омежьи инстинкты, с легкостью сметая все упорно выстраиваемые преграды.
В борьбе с собственным либидо Ая пока побеждал. В свободное время он изнурял себя тренировками до такой степени, что некоторое время назад у него прекратились течки, и врачи Критикер, обеспокоенные этим обстоятельством, пригрозили госпитализацией, если он не перестанет издеваться над собственным здоровьем. Ему даже предложили подобрать альфу для регулярного секса, но Фудзимия с негодованием отверг все попытки вмешаться в свою личную жизнь и тренировки продолжил.
Если днем ему ещё удавалось держать под контролем собственные желания и инстинкты, то ночью молодой и жадный организм брал верх и злонамеренно подкидывал ему все более возбуждающие картинки, после которых Ая долгое время не мог прийти в себя.
После очередного «мокрого» сна Абиссинец бежал в тренировочный зал, и свист его боккэна тревожил рассветную тишину, разгоняя смутные желания. Так было и сегодня, когда, привычно входя в боевой транс, Фудзимия размеренно выполнял ката, контролируя дыхание и добиваясь идеальной точности движений. Тело слушалось до какого-то мгновения, когда вдруг у Аи перехватило горло и потемнело в глазах, и он упал ничком на татами, раскинув крестом руки.
Там его и нашли взволнованные его отсутствием Оми и Кэн. Ая лежал в глубоком обмороке и только слабо застонал, когда Кэн приподнял его голову. Цукиёно мухой метнулся наверх и бешено заколотил в дверь Кудо, вкушающего самый сладкий предутренний сон. Уже в следующую минуту Балинез, извлеченный из недр двуспального ложа, спешил на помощь.
Пока не подающего признаки жизни Фудзимию переносили в его спальню, Оми, не забывавший о своём долге перед организацией, мучился над составлением отчёта.
«Абиссинец нестабилен», - написал он и на какое-то время задумался. Дальнейшее могло стать для Фудзимии роковым, если Цукиёно не придумает что-нибудь, что позволит оставить Аю в команде.
«Предполагаю, что состояние Абиссинца обусловлено разнородным составом команды, - строчки посыпались из-под пальцев сами собой. – То, что команда состоит из представителей трёх разных полов, не может не сказаться на психическом состоянии омеги, не имеющего постоянной пары. Балинез, являющийся бетой, крайне невоздержан в связях, поэтому может попытаться склонить Абиссинца к интимному контакту. Также присутствие альфы-Сибиряка должно влиять на психофизическое состояние омеги. Учитывая всё вышеизложенное, представляется целесообразным подобрать Абиссинцу индивидуальный курс гормонотерапии. Если же это окажется невозможным, то во избежание утечки информации следует выбрать для Абиссинца альфу внутри команды. При этом необходимо помнить, что Абиссинец и Сибиряк сражаются вместе, вступая в непосредственный контакт с целями. Поэтому наличие между ними отношений, выходящих за рамки рабочих, может поставить под угрозу успешное выполнение миссии», - закончил Бомбеец.
Оми прекрасно отдавал себе отчёт, насколько притягательным для него был Фудзимия. Не раз и не два он дрочил в ванной на недостижимый образ этого омеги, и мог пока только мечтать прикоснуться к его телу, хотя бы в качестве медбрата, оказывая помощь при лечении ран. Сегодня у Цукиёно появился шанс, и он собирался им воспользоваться.
Ая очнулся в собственной постели. Он лежал, укрытый одеялом до самого подбородка, а рядом на краю кровати примостился Оми, участливо моргающий синими глазищами.
- Что со мной? – хрипло спросил Фудзимия.
- Ничего страшного, Ая-кун, ты просто переутомился, - ответил Цукиёно, ободряюще улыбаясь, – однако у тебя на лбу испарина и ты весь красный, хорошо бы измерить температуру.
- Вот как… Что ж, давай сюда термометр.
Фудзимия протянул руку. Оми замялся, он держал в обеих руках чашку и градусник, и видно, никак не мог решить, какой предмет следует подать первым. Ая лишил его возможности выбора и взял чашку, на дне которой плескалась бесцветная жидкость с лекарственным запахом.
- Что это?
- Это лекарство, Ая-кун. Успокоительное, – торопливо отвечал Бомбеец, - доктор сказал, что тебе необходимо как следует отоспаться, так что ты выпей его, и, возможно, завтра уже встанешь на ноги.
Фудзимия пожал плечами и последовал совету. Тепло разлилось по всему телу, тут же неудержимо потянуло в сон.
- А как же температура? – борясь с навалившейся слабостью, спросил Ая, – давай сюда свой градусник.
- Я сам тебе померю, - с готовностью предложил Цукиёно, упорно глядя себе под ноги.
Фудзимия, в кои-то веки переложив заботу о собственной персоне на чужие плечи, вздохнул и позволил сознанию уплыть, смутно надеясь, что на сей раз он просто забудется без постыдных сновидений.
Оми посидел еще немного и, удостоверившись, что Ая уснул, осторожно откинул одеяло и перевернул командира на бок. Ему было стыдно за свое поведение, но не настолько, чтобы он отказался от такой возможности. В конце концов, Абиссинец сам виноват – выбери он сначала термометр, не пришлось бы теперь Оми выполнять обязанности медсестры.
- Ая-кун, это для твоего блага,- не слишком, впрочем, уверенно прошептал Цукиёно, – я просто померю температуру, и всё.
Вначале Оми честно хотел засунуть термометр Ае под мышку, но тут мысль о том, что полевой командир команды может случайно сломать пластиковую трубочку и пораниться, подала ему некую мысль, и надежда, трепетная и робкая, потихоньку овладела его душой. Именно она, как осознал потом Цукиёно, управляла его руками и головой.
Просунув руку под бедра спящего, Оми стянул с него боксеры и сглотнул, дернув кадыком. Ая пошевелился во сне и перевернулся на живот, согнув одну ногу в колене. Цукиёно, как зачарованный, протянул пальцы к подтянутым ягодицам и погладил, тут же отдернув руку, словно обжёгшись.
Омега шумно вздохнул и выпростал из-под себя руку, уронив ее на подушку и расслабив кисть.
Бомбеец притих, жадно всматриваясь в раскинувшееся перед ним нагое тело, затем, решившись, извлек из футлярчика термометр.
- Я просто померю температуру, ничего более, - повторил он еще раз, добросовестно убеждая себя в том, что не делает ничего предосудительного. Старательно игнорируя тот факт, что мерить температуру ректально вовсе необязательно, он развел в стороны Аины ягодицы, открыв нежное отверстие. Сжав зубы, Оми протолкнул в него палец, с замиранием сердца ощутив, как он скользит внутри по выделившейся смазке. Фудзимия коротко выдохнул и потерся бёдрами о постель, не просыпаясь – у него была эрекция.
Со слезами на глазах Цукиёно задушил в себе порыв заменить пальцы членом, приготовил термометр, аккуратно вставил в алчно втянувший его анус и прикрыл Аю одеялом, от греха подальше. Он лишь позволил себе обнять командира через одеяло, для того только, чтобы зафиксировать его тело и не дать ему случайно пораниться о градусник. Через требуемое время Оми вытащил прибор – температура держалась на тридцати восьми градусах, что, с учетом метода измерения, ненамного превышало норму.
Бомбеец натянул на Аю трусы и со вздохом оставил его одного – Фудзмия сейчас был так беспомощен и уязвим, что Цукиёно побоялся поддаться искушению. И только закрыв за собой дверь собственной комнаты, стиснув поднявшийся член в потном кулаке и хватая воздух пересохшим ртом, Бомбеец дал себе волю.
Много позже, уже лёжа на собственной кровати, Оми обдумывал сложившуюся ситувцию. Дело было дрянь. Недавно Абиссинец столкнулся с противником, которого не смогло победить всё его искусство кендоиста. Кто он такой, этот гайдзин, телохранитель Такатори? Он будто предугадывал все приёмы Фудзимии и успевал их нейтрализовать без малейшего вреда для себя. «Мысли он, что ли, читает, - угрюмо подумал Бомбеец, - бред какой! Такого просто не может быть».
Однако факт оставался фактом – это случилось, в поединке один на один непобедимый дотоле Абиссинец потерпел поражение, и было неясно, почему его противник не воспользовался своим преимуществом и не убил настырного мечника.
Теперь в отчётах Критикер будет сложно ссылаться на незаменимость Фудзимии и его бойцовские качества, а придётся искать другие аргументы, чтобы оставить его в команде, - думал Цукиёно, проваливаясь в сон. Ничего, он умный, он найдёт убедительные доводы.
Комментарий к части
* В авторской омегаверс-вселенной существует четыре пола - мужчины-альфы, беты - мужчины и женщины, мужчины-омеги. Дети могу рождаться только в союзе мужчины-беты и женщины, а также альфы и омеги. Соответственно, Ая-Ран, раз он омега, родился в семье альфы и омеги. Но тогда возникает вопрос о сестре, который пришлось решать следующим образом - отец Рана первым браком был женат на омеге, вторым - на женщине, у которой уже был ребёнок, так как союз альфы и женщины был бы бесплоден.
часть3Фудзимия притаился в темноте, сжимая катану в разом вспотевших ладонях. Он готов был ждать долго, только боялся, что его сердце, стучащее так громко, что, казалось, было слышно на улице, от волнения встанет как вкопанное, и тогда ему не удастся закончить начатое дело.
Гул приближающегося двигателя отдавался в ушах, почти неотличимо от шума крови. Ая дёрнул кадыком, сглатывая образовавшийся в горле комок, и прыгнул навстречу сияющим в темноте фарам.
Он приземлился удачно – на крышу мчащегося автомобиля. Чудом удержался на ней, хотя встречный ветер пытался сорвать его вниз и бросить под колёса. Примерившись, Абиссинец с силой вонзил клинок в крышу авто. Металл поддался и раскрылся рваной раной, как консервная банка. Ая повторил удар, потом ещё и ещё, пока машина, взвизгнув тормозами, не встала, проехавшись юзом по обочине.
Фудзимия слетел вниз, сгруппировался и встал, готовый, если понадобится, отразить нападение.
Дверь открылась, и из машины вальяжно, небрежно отряхивая рукав отглаженного пиджака, вышел Брэд Кроуфорд.
- К сожалению, мистера Такатори здесь нет, - проронил он, - у меня было видение, что ты нападёшь на эту машину, и мы приняли меры.
- Вот как? Сила предвиденья? – уточнил Фудзимия, приготовившись атаковать. Но тут Фарфарелло выпрыгнул из темноты, как чёртик из табакерки, и бросился на Абиссинца.
- Ты такой забавный! – заметил Кроуфорд. Он не спеша снял пиджак и галстук и, оттеснив Фарфарелло, вступил в схватку.
В ответ на эту издёвку Ая закричал и, подняв оружие, кинулся на врага.
Враг легко ушёл от столкновения. Катана полетела наземь, и противники сошлись в рукопашной. Кроуфорд играл с Фудзимией, как играл бы с котёнком, подбрасывая ему привязанный на верёвочку шуршащий фантик, и это приводило Абиссинца в бешенство. Вся его ярость вырвалась наружу и обратилась против насмешливого лощёного гайдзина, так нагло игнорировавшего его силу и ненависть. А гайдзин наслаждался моментом. Блестя стёклами очков, сверкая оскаленными в ухмылке зубами, он с восторгом ощущал внутри себя горячий, словно лава, азарт. Этот азарт не давал душе, обросшей коркой застарелого цинизма, закаменеть окончательно. Брэд чувствовал себя живым, яростное пламя чудесных глаз противника будило в нём ответный восторженный порыв.
В какой-то момент Фудзимии удалось перехватить летящий в переносицу кулак и намертво зажать его в руке. Но тут на него сбоку налетел вооруженный стилетом Фарфарелло. Абиссинец, увернувшись от удара, потерял равновесие и упал на землю. Оракул тут же воспользовался своим преимуществом. Кроуфорд ухватил лежащую на земле катану и приставил к горлу Фудзимии.
- Я потрясён, - заявил он, не торопясь пускать в ход оружие, - ты выступил против меня, и довольно успешно. Но теперь ты видишь, что в итоге твои жалкие попытки не стоят ничего?
Ая закрыл глаза и отвернулся, ожидая, что острая сталь вот-вот взрежет кожу на его шее и, как сквозь масло, пройдёт через шейные позвонки.
Кроуфорд стоял с катаной, приставленной к горлу врага, и изо всех сил старался не порезать его тонкую кожу. Он видел, что на белой шее бьётся тонкая жилка, он обонял едва уловимый запах омеги, он видел маску безразличия на лице того, кто считал мгновения до своей смерти – видел, и знал, что не в последний раз.
Подъехавшая на полном ходу машина заставила оракула бросить катану и отскочить в сторону. Не ожидая, когда авто остановится, Ая вскочил в услужливо приоткрытые двери и уехал.
- Ты отпустил его, - задумчиво сказал Фарфарелло.
- Да, - легко согласился Кроуфорд, - мы всего лишь телохранители, не забывай об этом. Мы просто отогнали пчёл, а убивать их – не наша работа.
Берсерк с лёгкой издёвкой посмотрел на оракула и отвернулся.
Попав, наконец, домой, Кроуфорд первым делом отправился в душ.
Он стоял под невозможно горячими струями и не мог согнать с лица улыбку. Ему было приятно думать об Абиссинце, мысленно возвращаясь к сегодняшней схватке. Тем более, что эротические фантазии, пережитые во сне с непосредственным участием Фудзимии, изменили его восприятие этого омеги. Член от этих мыслей дрогнул и встал. Кроуфорд положил на него руку и сжал, намереваясь снять напряжение, но невовремя затренькавший телефон заставил отказаться от этой идеи. Шёпотом выругавшись, Брэд схватил трубку.
Мистер Такатори немедленно вызывал к себе своего телохранителя, одного и без остальных членов команды.
Кроуфорд прибыл на место, подтянутый и невозмутимый, как всегда. Такатори коротко кивнул и пошёл к автомобилю. К изумлению Брэда, двор был наводнён дорогими машинами, среди которых оракул узнал лимузин министра финансов Миехары. Усмехнувшись про себя, Брэд подумал о том, как счастливы были бы Вайсс, проведав об этом сборище – можно было накрыть одной шапкой всё осиное гнездо. Мысли привычно соскользнули на недавнюю схватку, а память услужливо подсунула соблазнительные видения из недавних снов. Коротко выдохнув, Кроуфорд пропустил Такатори на переднее сиденье и занял своё место.
Кавалькада из лаково-чёрных лимузинов тронулась прочь из города, в место, где Брэд ещё не бывал. Ночной пейзаж со свистом проносился мимо, и оракул с усилием отвёл от окон глаза, чувствуя, что засыпает, утомлённый этим мельтешением. По счастью, цель была близко, и вскоре авто остановились.
При попытке рассмотреть окружающее пространство взгляд упирался в густые заросли бамбука, надёжно скрывавшие внутренний двор и дом. Из темноты выступил привратник, молча поклонился и поманил за собой. Такатори первый ступил на посыпанную белеющим в темноте песком дорожку.
Дорожка, виляя между смутно видневшимися в ночи силуэтами кустов, привела к дому, построенному в классическом японском стиле – приземистому и широкому. Проводник опустился на колени у входа и раздвинул сёдзи. Рэйдзи разулся и проследовал внутрь с уверенностью человека, попавшего в хорошо знакомое место. Остальные, переглядываясь с пошлыми ухмылками, прошли за ним. Кроуфорд шёл поодаль, зорко оглядываясь по сторонам, хотя его дар не предвещал ничего опасного.
Навстречу посетителям, лучезарно улыбаясь сомкнутыми губами, выплыла мама-сан, одетая в светло-серое иромудзи. Её лицо было лишено даже намёка на грим, словно лицо настоящей стареющей гейши, и в сложной традиционной причёске Брэд не увидел характерных украшений.
Хозяйка опустилась на колени и грациозно наклонила голову, позволяя гостям полюбоваться изгибом тонкой шеи и открытой до середины лопаток спиной.
- Здравствуй, Юрико. Надеюсь, ты приготовила всё самое лучшее? – прогудел Такатори.
- Такатори-доно, для вас всегда всё самое лучшее, - прошелестела мама-сан, - не угодно ли отведать скромное угощение? Вечер только начался!
Рэйдзи первым подал пример и опустился на татами. Остальные гости усаживались рядом. Кроуфорд остался стоять, как положено телохранителю, но Такатори повернулся к нему и потянул его за пиджак.
- Садись, - велел он, - в этом месте мне ничего не угрожает.
«Зачем тогда нужно было вытаскивать меня из дома? – раздражённо думал Брэд, опускаясь вниз и поджимая под себя ноги, - самодовольный индюк! Всё ради статуса! Пусть все видят, что охрана сопровождает его даже в сортир!»
Пока он боролся с дурным настроением, сёдзи разъехались в стороны, пропуская нескольких девушек, одетых как майко, с густо набелёнными лицами и подкрашенной помадой нижней губой. Девушки передвигались на коленях, ловко неся маленькие подносы с приборами для саке. Увидев девушек, гости оживились.
Те рассыпались между мужчинами, потчуя их из маленьких пиал. Одна из майко, вежливо кланяясь, протянула напиток Кроуфорду. Тот извинился и отказался, чем весьма огорчил девушку. Остальные же с энтузиазмом отдавали должное саке. Вскоре языки развязались, глаза заблестели, и гости совершенно расслабились. Сам Рэйдзи непринуждённо общался с майко, хохотал, откидывая голову назад, и только оракул замечал, что глаза у него при этом абсолютно трезвые и холодные, как у степной гадюки.
В разгар веселья хозяйка впустила в комнату стайку омег, одетых, как школьники. Причём омеги пониже ростом изображали учащихся младших классов. Их длинные волосы были схвачены заколками, на ногах красовались белые гольфы, собранные на щиколотках в гармошку. Одеты они были в тёмно-синие короткие шортики и белые рубашки, завязанные на шее пышным голубым бантом. Те из омег, что изображали школьников старших классов, отличались только причёсками – все они щеголяли короткими модными стрижками – да тем, что вместо бантов на них были галстуки в диагональную полоску – голубую и бордовую попеременно. Волосы у всех были выкрашены в разные цвета, встречались и блондины, и шатены, и рыжие, и даже с волосами синего и изумрудного цвета – наверно, для каких-нибудь совсем свихнувшихся отаку.
«Школьники» молча прошли в комнату и сели на пятки, сложив руки на голых коленках. Высокопоставленные гости пожирали их голодными взглядами.
- Да, куда катится мир, если за тем, чтобы обонять цветы невинности мы идём в «ивовый квартал»! – всплеснул руками Миехара.
- Когда я получу всю полноту власти, то непременно верну наши исконные ценности, - провозгласил Такатори.
Повинуясь знаку хозяйки, омеги поднялись на ноги, помогли гостям подняться и повели их во внутренний дворик, где между кустами можжевельника располагался бассейн с горячей водой. Чиновные мужи охотно давали себя увлечь, по дороге дурачась и лапая своих сопровождающих. Те только хихикали и краснели, однако, после того, как все оказались у бассейна, «школьники» стали раздеваться. С напускной скромностью, жеманясь и медля, они снимали одежду – один предмет за другим, распаляя гостей. Сандалии, гольфы, галстуки и банты – всё это сбрасывалось тут же у бассейна. Кто-то для пущей пикантности оставил на себе галстук, кто-то, не снимая гольфиков, уже расстёгивал брюки на возбуждённом клиенте. Кроуфорд много бы дал, чтобы не быть свидетелем происходящему – зрелище озабоченных пузатых старцев, зажимающих юных омег, вызывало двоякие чувства - с одной стороны, оно было отвратительно, а с другой - вызвало нешуточный стояк. Тем временем гости вместе с омегами оказались в бассейне, и веселье продолжилось в воде. Рэйдзи завладел сразу двумя юношами,темноволосыми и прекрасными традиционной японской красотой, и те ублажали его, болтая и смеясь и скромно взглядывая на своего влиятельного клиента из-под ресниц. Один Кроуфорд стоял у бортика при полном параде.
Такатори устремил на него взгляд, затем указал на своего телохранителя хозяйке. Та улыбнулась и кивнула. В то же мгновение Брэда облепили четверо голых мокрых омег, которые начали стаскивать с него одежду. Кроуфорд увидел довольную ухмылку работодателя, и не стал сопротивляться, ограничившись только присмотром за кобурой пистолета. Один омега, с коротко стриженными рыжими волосами, опустился на колени и стал развязывать шнурки на ботинках Брэда, второй в это время с энтузиазмом стаскивал пиджак, и Кроуфорда очень волновало, не заберётся ли ретивый юноша к нему в карманы. Третий и четвёртый взялись за брюки, шутливо отпихивая друг друга в сторону. В довершение всего один из омег начал раздеваться перед носом у Брэда. Не торопясь развязал бантик на шее, снял рубашку, стянул с себя шорты. Под ними оказались белые трусики, скромные, словно принадлежащие юному девственнику. Омега кинул на Кроуфорда озорной взгляд, отвернулся и стал стягивать с себя трусики, крутя круглым белым задком. Оракул не смог заставить себя отвернуться и не смотреть, как омега наклоняется вперёд, на прямых ногах, высвобождает ноги из трусов, и раздвинутые ягодицы открывают любопытному взору блестящий от смазки анус.
Рэйдзи с удовольствием наблюдал за этой вознёй, и оракулу даже показалось, что в его взгляде мелькнуло нечто, похожее на презрение.
Когда пиджак был благополучно откинут в сторону, а ботинки сняты вместе с носками, омеги приступили к рубашке. Кобура сильно мешала процессу, но, поскольку Кроуфорд вцепился в неё, как чёрт в грешную душу, омегам пришлось идти окольными путями. Расстегнув все пуговицы и по очереди высвободив руки Брэда из рукавов, его вытряхнули из рубашки, оставив только галстук и пресловутую кобуру. Отвлёкшись на охрану оружия, Кроуфорд не заметил, как вышагнул из брюк. Двое омег, трудившихся над нижней частью его гардероба, уже гладили сквозь трусы его член, нашёптывая комплименты. Один из них, с мелированной в блонд чёлкой, спустил с Брэда трусы и прижался губами к головке члена. Кроуфорд мысленно взвыл. Тут его от души чмокнули в плечо. Губы, приложившиеся к коже, были подкрашены бесцветным блеском и препротивно липли, так что Кроуфорду немедленно захотелось вымыться. Он рассеянно оглянулся на бассейн.
Увидев, что гость потерял бдительность, один из омег, как бы походя, столкнул Брэда в бассейн, и он плюхнулся туда со всего размаха, подняв тучу брызг.
Такатори громко захохотал при виде своего телохранителя, всегда невозмутимого, а теперь голого, в очках, криво сидящих на носу, намокшем галстуке и при оружии.
- Всегда начеку, да, Круфорд? – насмешливо сказал он, - вы, американцы, слишком много думаете о себе. Но ничего, стоит мне взять эту страну в свои руки, и я изменю всё. Я избавлю её от вашего тлетворного влияния, вот увидишь.
Брэд не отвечал, он был слишком занят – омега с высветленной чёлкой погрузился в воду у его ног и с наслаждением сосал его член, а второй покрывал поцелуями его грудь, спускаясь на живот.
Оргазм взорвался в самом мозгу, так, что потемнело в глазах, и на мгновение Кроуфорд даже оглох.
- Данна! Вы превосходны, данна! – вынырнувший из воды омега с сияющей улыбкой смотрел на оракула, - ваше семя на вкус как чёрная икра!
Предутренний сон, последовавший за этой вакханалией, Брэд воспринял, как законное воздаяние за грехи.
- О Брэдли, милый Брэдли! – пышная брюнетка, разменявшая четвёртый десяток, спешила навстречу, раскрывая ему объятия, и Кроуфорд рухнул туда, утонув в пышном бюсте фемины. – Неужели это ты? Давненько тебя не было! Но говорят, ты при деньгах? Не обидишь старую знакомую?
- Что ты, Донна! Когда это я оставлял в твоём заведении меньше унции?
Брэд ухмыльнулся и сдвинул на затылок широкополую шляпу; его отражение в треснутом зеркале, намертво приклеенном к потолку, показало чёрный провал на месте переднего зуба, выбитого в драке с Малышом Питом. – Что, слухи уже и сюда докатились? Ах вы сплетники!
- О чём ты говоришь, Лаки? Чем же ещё заниматься в этой дыре! Что будешь пить?
- То же, что и всегда – твой дрянной виски.
- Эй! Ты же не хочешь меня обидеть? Девочки! Виски нашему дорогому гостю! Да стакан помойте, лентяйки!
Кроуфорд потягивал виски. В зубах дымилась сигара, о правую руку ластилась мулатка Роза, заглядывая в глаза удачливому старателю.
Он с лёгкой усмешкой обозревал эту обитель порока, в которой так привык просаживать денежки. В воздухе плавал табачный дым, поднимался к закопчённому потолку и висел там сизой пеленой. Рыжий тощий музыкант, работавший тут, кажется, со времени основания Фриско и славившийся тем, что ещё никто не сумел точно определить его пол, бренчал на разбитом пианино что-то надтреснуто-нежное, и у Брэда защемило сердце.
- Так что ж, у вас действительно всё по-старому? – спросил он скорее, чтобы развеять непрошеную грусть, чем из настоящего интереса.
- У нас новенький, - заявила Роза, - хорошенький омега. Приехал сюда с альфой, но покровитель бросил его и оставил без денег. Теперь он в нашем заведении.
При всей своей хрупкости длинноногая мулатка обладала низким голосом проповедника.
- Донна! – крикнула она так громко, что Кроуфорд чуть не подскочил на месте, - давай покажем нашему гостю Аю!
- Рыжий! – послышался голос хозяйки, - прекращай бренчать! Как на похоронах, ей-богу! Заканчивай, мои девочки и мальчики уже хотят размять ножки!
Нежная музыка прервалась на половине темы, звуки хаотично разлетелись в стороны и словно повисли в воздухе. Но они тут же были смыты музыкальной волной, когда рыжий без околичностей перешёл на что-то нестерпимо бравурное.
На импровизированную сцену в центре салуна выбежали «девочки» и несколько омег. Сияя нарисованными улыбками, блестя глазами из-под густо накрашенных ресниц, они выстроились цепочкой и стали танцевать нечто, напоминающее канкан. Выступающие были одеты в длинные белые панталоны, сильно присборенные на талии и заканчивающиеся возле колен кружевными оборками. Сверху торс прикрывали корсеты, дополненные у женщин косынками, прячущими от нескромных взглядов полушария грудей. Кроме того, на "девочках" были короткие пышные юбки, и оборки панталон дразняще выглядывали наружу из-под пышных фалд.
Брэд словно плыл, с удовольствием отдавшись атмосфере безудержного веселья и лёгкости бытия. Он созерцал аппетитные зады в пышных панталонах и щупал ничего не имеющую против Розу, пока вдруг что-то не заставило его выпустить изо рта сигару и выпрямиться на стуле.
Характер музыки неуловимо изменился, кордебалет отступил, пропуская вперёд новое лицо.
Посреди сцены стоял омега, совсем ещё юный. Его длинные волосы необычного цвета – спелой вишни – были забраны на темени в хвост и спускались ниже лопаток. Аметистовые глаза, подкрашенные тушью, горели мрачным огнём, узкий рот был непримиримо сжат. На нём были надеты такие же панталоны и корсет, открывающий нежные розовые соски и безволосую грудь, но от пояса сзади на пол спадал атласный шлейф. На ногах были обуты сандалии со шнуровкой до колена, а кисти рук скрывали тонкие перчатки без пальцев.
- Это наш Ая, - пробасила Роза с непонятным выражением на лице. Это была смесь из злости, ревности, восхищения и жалости, и Кроуфорд торопливо отвернулся. Ему стало неприятно, словно увидел что-то очень личное, не предназначенное для чужих глаз.
Музыка, которую Брэд уже не слышал, но просто ощущал всей кожей, подтолкнула Аю вперёд. Он шагнул вниз, с помоста, и запел низким, чуть хрипловатым голосом.
«Я избавлю тебя от слёз,
Я избавлю тебя от печалей.
Отдай мне последний медяк»
Посетители салуна нестройным рёвом заглушали певца, хотя самим им казалось, что они его таким образом подбадривают. Ая шёл по салуну, не замечая рук, норовящих облапать его и схватить за зад. Его неудержимо влекло за тот столик, где в молчании, с вытаращенными глазами и открытым ртом сидел Брэд Кроуфорд.
Не переставая петь, Ая легко вскочил на стол, шагнул к Кроуфорду и опустился на корточки перед его лицом.
«Я избавлю тебя от слёз,
Я избавлю тебя от печалей.
Отдай мне последний медяк,
отдай всё своё серебро.
И всё золото мира станет твоим!
Малыш, мы при деньгах, да, мы при деньгах, так что, сладкий, давай.
Отдай деньги в рост, пусти на ветер и снова пусти в оборот» -
пел он, глядя Брэду в глаза. Кроуфорд привстал, и Ая ухватил его за шейный платок, притягивая к себе заросшее щетиной лицо. Выдохнув последнюю ноту, омега наклонился и прижался губами к губам Кроуфорда.
Опрокинутый стул с грохотом покатился по полу, стол отлетел и врезавшись в стену, развалился на части. Пока Донна, уперев руки в бока, подбирала самые выразительные слова для дорогого гостя, Брэд взвалил омегу себе на плечо и, придерживая рукой за задницу, потащил наверх, в номера.
Он пинком распахнул первую попавшуюся дверь, захлопнул её и защёлкнул задвижку. Потом повернулся и сбросил свою ношу на кровать, занимавшую почти всю комнату. Кроме этого предмета мебели в комнате было трюмо, засиженное мухами, да фаянсовый умывальник с отбитым краем, под которым горделиво стоял ночной горшок, расписанный алыми розами.
Ая лежал, не двигаясь, на малиновом покрывале, когда-то дорогом, а теперь застиранном и вылинявшем, и во взгляде его сквозила обречённость и насмешка. Кроуфорд уставился на него своим фирменным взглядом, повергавшим в трепет гораздо более сильных противников, выругался, длинно и непристойно, и рухнул сверху, вжимая Аю всем телом в жалобно заскрипевший матрас.
Омега попытался выскользнуть из-под Брэда, но тот, нежно шепча невнятные ругательства и путаясь в складках одежды, стал срывать с омеги панталоны. Кроуфорд подобрался к вожделенному телу и уже чувствовал кончиками пальцев тепло кожи, но в этот момент Ая с усилием потянулся и зацепил рукой тяжёлую бархатную штору, собиравшую на окне пыль. Он дёрнул штору на себя, она упала и накрыла Кроуфорда темнотой, и когда оракул открыл глаза, калифорнийскую душную ночь уже сменило токийское утро.
Во сне и наяву
Авторы: Рыжая Стервь, алиса777
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), AU, Омегаверс
Размер: Миди, 26 страниц
Кол-во частей: 7
Статус: закончен
Описание:
Скрытые желания всегда дают знать о себе. Рано или поздно. Во сне и наяву.
часть1Тело, которое было поручено охранять команде Шварц, симпатии не вызывало. Что-то неприятное таилось в этом энергичном лице, что-то, настраивающее на враждебный лад. То ли это были бакенбарды, отпущенные по моде прошлого столетия и вызывающие стойкую ассоциацию с медведем гризли, существом хитрым и опасным, то ли выражение маленьких умных глазок, на дне которых плескалось недоверие ко всему живому. «Самодовольный индюк», - так охарактеризовал подопечного Шульдих, добавив к этому эпитету пару словечек по-немецки. И в кои-то веки Кроуфорд был с ним совершенно согласен. По счастью, Брэд совершенно чётко осознавал, что работа в качестве телохранителя будущего премьера Японии — этап временный, тем более что оракул видел для себя и своей команды совсем другое будущее, в корне отличавшееся от того, что им прочили руководители из Эсцет.
Поэтому в тот момент, когда на Такатори кинулся этот ненормальный мечник, оракул даже ощутил нечто вроде горячего сочувствия, что, впрочем, не помешало ему выполнить свой долг телохранителя.
Красиво кинув на землю неадекватного самурая, Кроуфорд мельком полюбовался на его полуоткрытый рот, выдохнувший остатки воздуха из отбитых лёгких, и втянул в себя чудесный запах — запах омеги, непомеченного и свободного. После этого он отбыл вместе с Такатори, и имел возможность из окна вертолёта насладиться видом поверженного врага, бессильно мечущегося внизу.
- Где это видано, чтобы омеги кидались на альф? - усмехнулся оракул, наблюдая сверху вниз за выражением бешенства, исказившем красивое лицо омеги, - не иначе, у парня недотрах!
Собственно, на этом можно было бы поставить точку, ведь выстроить что-то незыблемое на подобном фундаменте нереально даже будучи пророком.
Однако вечером, принимая душ, Брэд Кроуфорд почувствовал, что ему приятно вспоминать этот маленький эпизод. Побрившись и уложив волосы, он накинул халат и вышел из ванной. Шёлк приятно холодил обнажённое тело, босые ноги по щиколотку утопали в ковре.
Кроуфорд достал из бара бутылку коньяка и бокал и сел в кресло, включив телевизор. Там шла какая-то муть, перемежавшаяся бесконечной рекламой.
Брэд наполнил бокал и сделал крошечный глоток, жмурясь и смакуя. Неожиданно вспомнился сегодняшний омега, его приоткрытые губы, раскинутые в стороны ноги, глаза, помутневшие от боли и шока. Кроуфорд почувствовал, что возбуждается. Он отпил ещё немного, держа бокал в левой руке, правой откинул полу халата и прикоснулся к члену. Тот уже стоял, красуясь налитой головкой, и требовал внимания.
Брэд погладил его, вначале легонько, словно пёрышком, едва касаясь пальцами, потом усилил нажим, представляя при этом своего недавнего противника, лежащего на земле с раздвинутыми ногами, беспомощного и безоружного. Потом мысленно раздел его, поставил на четвереньки и провёл головкой члена по приоткрывшимся губам. Воображаемый омега прерывисто вздохнул и, послушно вобрав член в рот, неуверенно, как и следует девственнику, начал сосать.
Кроуфорд стиснул зубы. Его рука, конечно, не шла ни в какое сравнение с мягким податливым ртом, зато знала точно, какой темп выбрать для наилучшего исхода. Интенсивная дрочка заняла не более минуты, и покрытый испариной Брэд, так и не выпустивший из левой руки наполовину опустошённый бокал, откинулся на спинку кресла, тяжело дыша.
Ночью Кроуфорду приснился эротический сон.
Снилось ему, что он выходит из дома, одетый в шёлковый казакин и шаровары, и сопровождают его юные рабы с опахалами, и нежные мальчики, чей наряд — прозрачная вуаль, едва прикрывающая чресла, подносят ему сласти, орехи и вино. И сладостная музыка тешит слух и радует душу, а музыканты невидимы, словно сыны ветра.
И вышел он в сад, и шагнул на мощёную глазурованной плиткой дорожку, которая сама по себе — произведение искусства, и дорожка привела Брэда к фонтану, в чаше которого плескались золотые рыбки.
И видит он — на площади у фонтана столб, а к столбу прикован обнажённый наложник, мальчик с белой кожей и алыми волосами. Цепи врезаются в тонкие щиколотки, оставляют красные натёртости на запястьях. Голова наложника опущена, и нельзя рассмотреть его лицо. Вокруг столба ходит толстый евнух и щёлкает кнутом.
- Давно он здесь? - Кроуфорд кивнул евнуху, словно старому знакомому.
- Со вчерашнего вечера, господин, - подобострастно поклонился тот, - как вчера привели, так я сразу его на цепь. Уж больно он своенравен!
- Всю ночь, значит, - задумчиво сказал Брэд. - Эй ты, раб, подними голову! Я велю тебе посмотреть на меня!
Мальчик вздрогнул и послушно задрал голову вверх. У него были необыкновенной красоты глаза — фиолетовые, длинного, слегка раскосого разреза, и Кроуфорд задумался, пытаясь вспомнить, где он уже видел это лицо.
- Господин, пожалуйста, господин! - взмолился прикованный.
Из глаз наложника покатились слёзы. Он жалко всхлипнул и задрожал всем телом.
- Отвяжи его, Расул, - поморщился Брэд.
Евнух, злорадно усмехаясь, кинулся выполнять приказ. Цепи упали, зазвенев. Мальчик зашатался и осел наземь.
- А теперь я хочу, чтобы ты показал мне, что умеешь быть послушным, и что я не зря тебя простил, - заявил Кроуфорд.
- Что мне сделать, господин? - с готовностью спросил наложник.
- Доставь мне удовольствие, раб, возьми в рот.
У наложника были мягкие губы и быстрый язык, и Брэд едва сдерживал стоны, проникая ему глубоко в горло.
Увлёкшись, он не замечал, что евнух худеет на глазах, всё больше обретая знакомые резкие черты, как не замечал, что реальность сна уже истончилась, и сквозь неё проступает знакомая комната, и в тот момент, когда он уже был готов излиться в податливое горло, наступила явь.
Кроуфорд открыл глаза. Такого казуса с ним не случалось уже с благословенного отрочества — он кончил во сне, и перемазанное спермой постельное бельё противно липло к бёдрам.
Телепат, чья спальня располагалась за стенкой, бодрствовал. У него уже давно вошло в привычку пытаться проникнуть за ментальные щиты шефа, когда тот спал. В конце концов, это стоило делать только из чувства самосохранения - неизвестно, что мог задумать оракул, и как это скажется на команде в целом, и телепате в частности. Кроуфорд, обычно успешно закрывавшийся от вторжения, во время сна иногда пропускал телепатическое проникновение, и в эти мгновения Шульдих просто пьянел от того факта, что смог не только узнать, что скрывает оракул, но и поимел его, словно молоденькую дурочку на первом свидании.
Но сегодняшний улов превзошёл все ожидания телепата.
- Интересные у тебя сны, Кроуфорд, - протянул он, - пожалуй, я запишусь на следующий киносеанс!
часть2Ая Фудзимия за время, прошедшее с того момента, как гибель родителей поделила его жизнь на два неравноценных отрезка - «до» и «после» катастрофы, привык жить двойной жизнью. И обе части этой жизни были посвящены сводной сестре*, тому единственному, что тонкой ниточкой привязывало его к счастливому, безвозвратно утерянному прошлому. Кроме Аи у Абиссинца не было привязанностей. Он не дозволял себе никаких слабостей, ведь на слабости всегда можно сыграть и выиграть.
Его команда не стала исключением.
Команда Вайсс состояла, помимо Фудзимии, из двух альф – Оми Цукиёно и Кэна Хидаки и беты – Ёдзи Кудо. Все трое были связаны дружбой, которая не распадалась, даже подвергшись испытанию на прочность. Но Абиссинец и тут держался особняком.
Он так и не сблизился ни с кем. Доверяя товарищам прикрывать свою спину, он не мог доверить им свою душу.
Фудзимия считал, что ничто не сможет поколебать его хладнокровие и заставить изменить выбранному пути, но как же он ошибался!
Чудовищность этой ошибки он понял сразу, с той достопамятной встречи, когда Кроуфорд с самоуверенностью альфы швырнул его на пол, отбив, кажется, все внутренности, и удалился, оставив Абиссинца в живых, как будто не боялся нажить себе смертельного врага. Ая принял вызов, вернее, так ему казалось. На поверку вышло, что не получилось из него достойного противника для оракула.
В периодических столкновениях со Шварц Кроуфорд с надоевшим уже постоянством оказывался против Абиссинца, и Ая имел возможность оценить его силу и неуязвимость. Чёртов оракул всегда был на полшага впереди, и, как Фудзимия не бился, ему нечего было противопоставить паранорму, кроме осознанного решения во что бы то ни стало исполнить свой долг, если придется, то ценой собственной жизни. Превосходство Кроуфорда было столь ощутимо, что Ая не мог понять, почему он до сих пор выходит из этих схваток живым и даже относительно невредимым. Остыв после очередного противостояния, Фудзимию начинал испытывать жар другого рода – привлекательность заклятого врага пробуждала так тщательно подавляемые омежьи инстинкты, с легкостью сметая все упорно выстраиваемые преграды.
В борьбе с собственным либидо Ая пока побеждал. В свободное время он изнурял себя тренировками до такой степени, что некоторое время назад у него прекратились течки, и врачи Критикер, обеспокоенные этим обстоятельством, пригрозили госпитализацией, если он не перестанет издеваться над собственным здоровьем. Ему даже предложили подобрать альфу для регулярного секса, но Фудзимия с негодованием отверг все попытки вмешаться в свою личную жизнь и тренировки продолжил.
Если днем ему ещё удавалось держать под контролем собственные желания и инстинкты, то ночью молодой и жадный организм брал верх и злонамеренно подкидывал ему все более возбуждающие картинки, после которых Ая долгое время не мог прийти в себя.
После очередного «мокрого» сна Абиссинец бежал в тренировочный зал, и свист его боккэна тревожил рассветную тишину, разгоняя смутные желания. Так было и сегодня, когда, привычно входя в боевой транс, Фудзимия размеренно выполнял ката, контролируя дыхание и добиваясь идеальной точности движений. Тело слушалось до какого-то мгновения, когда вдруг у Аи перехватило горло и потемнело в глазах, и он упал ничком на татами, раскинув крестом руки.
Там его и нашли взволнованные его отсутствием Оми и Кэн. Ая лежал в глубоком обмороке и только слабо застонал, когда Кэн приподнял его голову. Цукиёно мухой метнулся наверх и бешено заколотил в дверь Кудо, вкушающего самый сладкий предутренний сон. Уже в следующую минуту Балинез, извлеченный из недр двуспального ложа, спешил на помощь.
Пока не подающего признаки жизни Фудзимию переносили в его спальню, Оми, не забывавший о своём долге перед организацией, мучился над составлением отчёта.
«Абиссинец нестабилен», - написал он и на какое-то время задумался. Дальнейшее могло стать для Фудзимии роковым, если Цукиёно не придумает что-нибудь, что позволит оставить Аю в команде.
«Предполагаю, что состояние Абиссинца обусловлено разнородным составом команды, - строчки посыпались из-под пальцев сами собой. – То, что команда состоит из представителей трёх разных полов, не может не сказаться на психическом состоянии омеги, не имеющего постоянной пары. Балинез, являющийся бетой, крайне невоздержан в связях, поэтому может попытаться склонить Абиссинца к интимному контакту. Также присутствие альфы-Сибиряка должно влиять на психофизическое состояние омеги. Учитывая всё вышеизложенное, представляется целесообразным подобрать Абиссинцу индивидуальный курс гормонотерапии. Если же это окажется невозможным, то во избежание утечки информации следует выбрать для Абиссинца альфу внутри команды. При этом необходимо помнить, что Абиссинец и Сибиряк сражаются вместе, вступая в непосредственный контакт с целями. Поэтому наличие между ними отношений, выходящих за рамки рабочих, может поставить под угрозу успешное выполнение миссии», - закончил Бомбеец.
Оми прекрасно отдавал себе отчёт, насколько притягательным для него был Фудзимия. Не раз и не два он дрочил в ванной на недостижимый образ этого омеги, и мог пока только мечтать прикоснуться к его телу, хотя бы в качестве медбрата, оказывая помощь при лечении ран. Сегодня у Цукиёно появился шанс, и он собирался им воспользоваться.
Ая очнулся в собственной постели. Он лежал, укрытый одеялом до самого подбородка, а рядом на краю кровати примостился Оми, участливо моргающий синими глазищами.
- Что со мной? – хрипло спросил Фудзимия.
- Ничего страшного, Ая-кун, ты просто переутомился, - ответил Цукиёно, ободряюще улыбаясь, – однако у тебя на лбу испарина и ты весь красный, хорошо бы измерить температуру.
- Вот как… Что ж, давай сюда термометр.
Фудзимия протянул руку. Оми замялся, он держал в обеих руках чашку и градусник, и видно, никак не мог решить, какой предмет следует подать первым. Ая лишил его возможности выбора и взял чашку, на дне которой плескалась бесцветная жидкость с лекарственным запахом.
- Что это?
- Это лекарство, Ая-кун. Успокоительное, – торопливо отвечал Бомбеец, - доктор сказал, что тебе необходимо как следует отоспаться, так что ты выпей его, и, возможно, завтра уже встанешь на ноги.
Фудзимия пожал плечами и последовал совету. Тепло разлилось по всему телу, тут же неудержимо потянуло в сон.
- А как же температура? – борясь с навалившейся слабостью, спросил Ая, – давай сюда свой градусник.
- Я сам тебе померю, - с готовностью предложил Цукиёно, упорно глядя себе под ноги.
Фудзимия, в кои-то веки переложив заботу о собственной персоне на чужие плечи, вздохнул и позволил сознанию уплыть, смутно надеясь, что на сей раз он просто забудется без постыдных сновидений.
Оми посидел еще немного и, удостоверившись, что Ая уснул, осторожно откинул одеяло и перевернул командира на бок. Ему было стыдно за свое поведение, но не настолько, чтобы он отказался от такой возможности. В конце концов, Абиссинец сам виноват – выбери он сначала термометр, не пришлось бы теперь Оми выполнять обязанности медсестры.
- Ая-кун, это для твоего блага,- не слишком, впрочем, уверенно прошептал Цукиёно, – я просто померю температуру, и всё.
Вначале Оми честно хотел засунуть термометр Ае под мышку, но тут мысль о том, что полевой командир команды может случайно сломать пластиковую трубочку и пораниться, подала ему некую мысль, и надежда, трепетная и робкая, потихоньку овладела его душой. Именно она, как осознал потом Цукиёно, управляла его руками и головой.
Просунув руку под бедра спящего, Оми стянул с него боксеры и сглотнул, дернув кадыком. Ая пошевелился во сне и перевернулся на живот, согнув одну ногу в колене. Цукиёно, как зачарованный, протянул пальцы к подтянутым ягодицам и погладил, тут же отдернув руку, словно обжёгшись.
Омега шумно вздохнул и выпростал из-под себя руку, уронив ее на подушку и расслабив кисть.
Бомбеец притих, жадно всматриваясь в раскинувшееся перед ним нагое тело, затем, решившись, извлек из футлярчика термометр.
- Я просто померю температуру, ничего более, - повторил он еще раз, добросовестно убеждая себя в том, что не делает ничего предосудительного. Старательно игнорируя тот факт, что мерить температуру ректально вовсе необязательно, он развел в стороны Аины ягодицы, открыв нежное отверстие. Сжав зубы, Оми протолкнул в него палец, с замиранием сердца ощутив, как он скользит внутри по выделившейся смазке. Фудзимия коротко выдохнул и потерся бёдрами о постель, не просыпаясь – у него была эрекция.
Со слезами на глазах Цукиёно задушил в себе порыв заменить пальцы членом, приготовил термометр, аккуратно вставил в алчно втянувший его анус и прикрыл Аю одеялом, от греха подальше. Он лишь позволил себе обнять командира через одеяло, для того только, чтобы зафиксировать его тело и не дать ему случайно пораниться о градусник. Через требуемое время Оми вытащил прибор – температура держалась на тридцати восьми градусах, что, с учетом метода измерения, ненамного превышало норму.
Бомбеец натянул на Аю трусы и со вздохом оставил его одного – Фудзмия сейчас был так беспомощен и уязвим, что Цукиёно побоялся поддаться искушению. И только закрыв за собой дверь собственной комнаты, стиснув поднявшийся член в потном кулаке и хватая воздух пересохшим ртом, Бомбеец дал себе волю.
Много позже, уже лёжа на собственной кровати, Оми обдумывал сложившуюся ситувцию. Дело было дрянь. Недавно Абиссинец столкнулся с противником, которого не смогло победить всё его искусство кендоиста. Кто он такой, этот гайдзин, телохранитель Такатори? Он будто предугадывал все приёмы Фудзимии и успевал их нейтрализовать без малейшего вреда для себя. «Мысли он, что ли, читает, - угрюмо подумал Бомбеец, - бред какой! Такого просто не может быть».
Однако факт оставался фактом – это случилось, в поединке один на один непобедимый дотоле Абиссинец потерпел поражение, и было неясно, почему его противник не воспользовался своим преимуществом и не убил настырного мечника.
Теперь в отчётах Критикер будет сложно ссылаться на незаменимость Фудзимии и его бойцовские качества, а придётся искать другие аргументы, чтобы оставить его в команде, - думал Цукиёно, проваливаясь в сон. Ничего, он умный, он найдёт убедительные доводы.
Комментарий к части
* В авторской омегаверс-вселенной существует четыре пола - мужчины-альфы, беты - мужчины и женщины, мужчины-омеги. Дети могу рождаться только в союзе мужчины-беты и женщины, а также альфы и омеги. Соответственно, Ая-Ран, раз он омега, родился в семье альфы и омеги. Но тогда возникает вопрос о сестре, который пришлось решать следующим образом - отец Рана первым браком был женат на омеге, вторым - на женщине, у которой уже был ребёнок, так как союз альфы и женщины был бы бесплоден.
часть3Фудзимия притаился в темноте, сжимая катану в разом вспотевших ладонях. Он готов был ждать долго, только боялся, что его сердце, стучащее так громко, что, казалось, было слышно на улице, от волнения встанет как вкопанное, и тогда ему не удастся закончить начатое дело.
Гул приближающегося двигателя отдавался в ушах, почти неотличимо от шума крови. Ая дёрнул кадыком, сглатывая образовавшийся в горле комок, и прыгнул навстречу сияющим в темноте фарам.
Он приземлился удачно – на крышу мчащегося автомобиля. Чудом удержался на ней, хотя встречный ветер пытался сорвать его вниз и бросить под колёса. Примерившись, Абиссинец с силой вонзил клинок в крышу авто. Металл поддался и раскрылся рваной раной, как консервная банка. Ая повторил удар, потом ещё и ещё, пока машина, взвизгнув тормозами, не встала, проехавшись юзом по обочине.
Фудзимия слетел вниз, сгруппировался и встал, готовый, если понадобится, отразить нападение.
Дверь открылась, и из машины вальяжно, небрежно отряхивая рукав отглаженного пиджака, вышел Брэд Кроуфорд.
- К сожалению, мистера Такатори здесь нет, - проронил он, - у меня было видение, что ты нападёшь на эту машину, и мы приняли меры.
- Вот как? Сила предвиденья? – уточнил Фудзимия, приготовившись атаковать. Но тут Фарфарелло выпрыгнул из темноты, как чёртик из табакерки, и бросился на Абиссинца.
- Ты такой забавный! – заметил Кроуфорд. Он не спеша снял пиджак и галстук и, оттеснив Фарфарелло, вступил в схватку.
В ответ на эту издёвку Ая закричал и, подняв оружие, кинулся на врага.
Враг легко ушёл от столкновения. Катана полетела наземь, и противники сошлись в рукопашной. Кроуфорд играл с Фудзимией, как играл бы с котёнком, подбрасывая ему привязанный на верёвочку шуршащий фантик, и это приводило Абиссинца в бешенство. Вся его ярость вырвалась наружу и обратилась против насмешливого лощёного гайдзина, так нагло игнорировавшего его силу и ненависть. А гайдзин наслаждался моментом. Блестя стёклами очков, сверкая оскаленными в ухмылке зубами, он с восторгом ощущал внутри себя горячий, словно лава, азарт. Этот азарт не давал душе, обросшей коркой застарелого цинизма, закаменеть окончательно. Брэд чувствовал себя живым, яростное пламя чудесных глаз противника будило в нём ответный восторженный порыв.
В какой-то момент Фудзимии удалось перехватить летящий в переносицу кулак и намертво зажать его в руке. Но тут на него сбоку налетел вооруженный стилетом Фарфарелло. Абиссинец, увернувшись от удара, потерял равновесие и упал на землю. Оракул тут же воспользовался своим преимуществом. Кроуфорд ухватил лежащую на земле катану и приставил к горлу Фудзимии.
- Я потрясён, - заявил он, не торопясь пускать в ход оружие, - ты выступил против меня, и довольно успешно. Но теперь ты видишь, что в итоге твои жалкие попытки не стоят ничего?
Ая закрыл глаза и отвернулся, ожидая, что острая сталь вот-вот взрежет кожу на его шее и, как сквозь масло, пройдёт через шейные позвонки.
Кроуфорд стоял с катаной, приставленной к горлу врага, и изо всех сил старался не порезать его тонкую кожу. Он видел, что на белой шее бьётся тонкая жилка, он обонял едва уловимый запах омеги, он видел маску безразличия на лице того, кто считал мгновения до своей смерти – видел, и знал, что не в последний раз.
Подъехавшая на полном ходу машина заставила оракула бросить катану и отскочить в сторону. Не ожидая, когда авто остановится, Ая вскочил в услужливо приоткрытые двери и уехал.
- Ты отпустил его, - задумчиво сказал Фарфарелло.
- Да, - легко согласился Кроуфорд, - мы всего лишь телохранители, не забывай об этом. Мы просто отогнали пчёл, а убивать их – не наша работа.
Берсерк с лёгкой издёвкой посмотрел на оракула и отвернулся.
Попав, наконец, домой, Кроуфорд первым делом отправился в душ.
Он стоял под невозможно горячими струями и не мог согнать с лица улыбку. Ему было приятно думать об Абиссинце, мысленно возвращаясь к сегодняшней схватке. Тем более, что эротические фантазии, пережитые во сне с непосредственным участием Фудзимии, изменили его восприятие этого омеги. Член от этих мыслей дрогнул и встал. Кроуфорд положил на него руку и сжал, намереваясь снять напряжение, но невовремя затренькавший телефон заставил отказаться от этой идеи. Шёпотом выругавшись, Брэд схватил трубку.
Мистер Такатори немедленно вызывал к себе своего телохранителя, одного и без остальных членов команды.
Кроуфорд прибыл на место, подтянутый и невозмутимый, как всегда. Такатори коротко кивнул и пошёл к автомобилю. К изумлению Брэда, двор был наводнён дорогими машинами, среди которых оракул узнал лимузин министра финансов Миехары. Усмехнувшись про себя, Брэд подумал о том, как счастливы были бы Вайсс, проведав об этом сборище – можно было накрыть одной шапкой всё осиное гнездо. Мысли привычно соскользнули на недавнюю схватку, а память услужливо подсунула соблазнительные видения из недавних снов. Коротко выдохнув, Кроуфорд пропустил Такатори на переднее сиденье и занял своё место.
Кавалькада из лаково-чёрных лимузинов тронулась прочь из города, в место, где Брэд ещё не бывал. Ночной пейзаж со свистом проносился мимо, и оракул с усилием отвёл от окон глаза, чувствуя, что засыпает, утомлённый этим мельтешением. По счастью, цель была близко, и вскоре авто остановились.
При попытке рассмотреть окружающее пространство взгляд упирался в густые заросли бамбука, надёжно скрывавшие внутренний двор и дом. Из темноты выступил привратник, молча поклонился и поманил за собой. Такатори первый ступил на посыпанную белеющим в темноте песком дорожку.
Дорожка, виляя между смутно видневшимися в ночи силуэтами кустов, привела к дому, построенному в классическом японском стиле – приземистому и широкому. Проводник опустился на колени у входа и раздвинул сёдзи. Рэйдзи разулся и проследовал внутрь с уверенностью человека, попавшего в хорошо знакомое место. Остальные, переглядываясь с пошлыми ухмылками, прошли за ним. Кроуфорд шёл поодаль, зорко оглядываясь по сторонам, хотя его дар не предвещал ничего опасного.
Навстречу посетителям, лучезарно улыбаясь сомкнутыми губами, выплыла мама-сан, одетая в светло-серое иромудзи. Её лицо было лишено даже намёка на грим, словно лицо настоящей стареющей гейши, и в сложной традиционной причёске Брэд не увидел характерных украшений.
Хозяйка опустилась на колени и грациозно наклонила голову, позволяя гостям полюбоваться изгибом тонкой шеи и открытой до середины лопаток спиной.
- Здравствуй, Юрико. Надеюсь, ты приготовила всё самое лучшее? – прогудел Такатори.
- Такатори-доно, для вас всегда всё самое лучшее, - прошелестела мама-сан, - не угодно ли отведать скромное угощение? Вечер только начался!
Рэйдзи первым подал пример и опустился на татами. Остальные гости усаживались рядом. Кроуфорд остался стоять, как положено телохранителю, но Такатори повернулся к нему и потянул его за пиджак.
- Садись, - велел он, - в этом месте мне ничего не угрожает.
«Зачем тогда нужно было вытаскивать меня из дома? – раздражённо думал Брэд, опускаясь вниз и поджимая под себя ноги, - самодовольный индюк! Всё ради статуса! Пусть все видят, что охрана сопровождает его даже в сортир!»
Пока он боролся с дурным настроением, сёдзи разъехались в стороны, пропуская нескольких девушек, одетых как майко, с густо набелёнными лицами и подкрашенной помадой нижней губой. Девушки передвигались на коленях, ловко неся маленькие подносы с приборами для саке. Увидев девушек, гости оживились.
Те рассыпались между мужчинами, потчуя их из маленьких пиал. Одна из майко, вежливо кланяясь, протянула напиток Кроуфорду. Тот извинился и отказался, чем весьма огорчил девушку. Остальные же с энтузиазмом отдавали должное саке. Вскоре языки развязались, глаза заблестели, и гости совершенно расслабились. Сам Рэйдзи непринуждённо общался с майко, хохотал, откидывая голову назад, и только оракул замечал, что глаза у него при этом абсолютно трезвые и холодные, как у степной гадюки.
В разгар веселья хозяйка впустила в комнату стайку омег, одетых, как школьники. Причём омеги пониже ростом изображали учащихся младших классов. Их длинные волосы были схвачены заколками, на ногах красовались белые гольфы, собранные на щиколотках в гармошку. Одеты они были в тёмно-синие короткие шортики и белые рубашки, завязанные на шее пышным голубым бантом. Те из омег, что изображали школьников старших классов, отличались только причёсками – все они щеголяли короткими модными стрижками – да тем, что вместо бантов на них были галстуки в диагональную полоску – голубую и бордовую попеременно. Волосы у всех были выкрашены в разные цвета, встречались и блондины, и шатены, и рыжие, и даже с волосами синего и изумрудного цвета – наверно, для каких-нибудь совсем свихнувшихся отаку.
«Школьники» молча прошли в комнату и сели на пятки, сложив руки на голых коленках. Высокопоставленные гости пожирали их голодными взглядами.
- Да, куда катится мир, если за тем, чтобы обонять цветы невинности мы идём в «ивовый квартал»! – всплеснул руками Миехара.
- Когда я получу всю полноту власти, то непременно верну наши исконные ценности, - провозгласил Такатори.
Повинуясь знаку хозяйки, омеги поднялись на ноги, помогли гостям подняться и повели их во внутренний дворик, где между кустами можжевельника располагался бассейн с горячей водой. Чиновные мужи охотно давали себя увлечь, по дороге дурачась и лапая своих сопровождающих. Те только хихикали и краснели, однако, после того, как все оказались у бассейна, «школьники» стали раздеваться. С напускной скромностью, жеманясь и медля, они снимали одежду – один предмет за другим, распаляя гостей. Сандалии, гольфы, галстуки и банты – всё это сбрасывалось тут же у бассейна. Кто-то для пущей пикантности оставил на себе галстук, кто-то, не снимая гольфиков, уже расстёгивал брюки на возбуждённом клиенте. Кроуфорд много бы дал, чтобы не быть свидетелем происходящему – зрелище озабоченных пузатых старцев, зажимающих юных омег, вызывало двоякие чувства - с одной стороны, оно было отвратительно, а с другой - вызвало нешуточный стояк. Тем временем гости вместе с омегами оказались в бассейне, и веселье продолжилось в воде. Рэйдзи завладел сразу двумя юношами,темноволосыми и прекрасными традиционной японской красотой, и те ублажали его, болтая и смеясь и скромно взглядывая на своего влиятельного клиента из-под ресниц. Один Кроуфорд стоял у бортика при полном параде.
Такатори устремил на него взгляд, затем указал на своего телохранителя хозяйке. Та улыбнулась и кивнула. В то же мгновение Брэда облепили четверо голых мокрых омег, которые начали стаскивать с него одежду. Кроуфорд увидел довольную ухмылку работодателя, и не стал сопротивляться, ограничившись только присмотром за кобурой пистолета. Один омега, с коротко стриженными рыжими волосами, опустился на колени и стал развязывать шнурки на ботинках Брэда, второй в это время с энтузиазмом стаскивал пиджак, и Кроуфорда очень волновало, не заберётся ли ретивый юноша к нему в карманы. Третий и четвёртый взялись за брюки, шутливо отпихивая друг друга в сторону. В довершение всего один из омег начал раздеваться перед носом у Брэда. Не торопясь развязал бантик на шее, снял рубашку, стянул с себя шорты. Под ними оказались белые трусики, скромные, словно принадлежащие юному девственнику. Омега кинул на Кроуфорда озорной взгляд, отвернулся и стал стягивать с себя трусики, крутя круглым белым задком. Оракул не смог заставить себя отвернуться и не смотреть, как омега наклоняется вперёд, на прямых ногах, высвобождает ноги из трусов, и раздвинутые ягодицы открывают любопытному взору блестящий от смазки анус.
Рэйдзи с удовольствием наблюдал за этой вознёй, и оракулу даже показалось, что в его взгляде мелькнуло нечто, похожее на презрение.
Когда пиджак был благополучно откинут в сторону, а ботинки сняты вместе с носками, омеги приступили к рубашке. Кобура сильно мешала процессу, но, поскольку Кроуфорд вцепился в неё, как чёрт в грешную душу, омегам пришлось идти окольными путями. Расстегнув все пуговицы и по очереди высвободив руки Брэда из рукавов, его вытряхнули из рубашки, оставив только галстук и пресловутую кобуру. Отвлёкшись на охрану оружия, Кроуфорд не заметил, как вышагнул из брюк. Двое омег, трудившихся над нижней частью его гардероба, уже гладили сквозь трусы его член, нашёптывая комплименты. Один из них, с мелированной в блонд чёлкой, спустил с Брэда трусы и прижался губами к головке члена. Кроуфорд мысленно взвыл. Тут его от души чмокнули в плечо. Губы, приложившиеся к коже, были подкрашены бесцветным блеском и препротивно липли, так что Кроуфорду немедленно захотелось вымыться. Он рассеянно оглянулся на бассейн.
Увидев, что гость потерял бдительность, один из омег, как бы походя, столкнул Брэда в бассейн, и он плюхнулся туда со всего размаха, подняв тучу брызг.
Такатори громко захохотал при виде своего телохранителя, всегда невозмутимого, а теперь голого, в очках, криво сидящих на носу, намокшем галстуке и при оружии.
- Всегда начеку, да, Круфорд? – насмешливо сказал он, - вы, американцы, слишком много думаете о себе. Но ничего, стоит мне взять эту страну в свои руки, и я изменю всё. Я избавлю её от вашего тлетворного влияния, вот увидишь.
Брэд не отвечал, он был слишком занят – омега с высветленной чёлкой погрузился в воду у его ног и с наслаждением сосал его член, а второй покрывал поцелуями его грудь, спускаясь на живот.
Оргазм взорвался в самом мозгу, так, что потемнело в глазах, и на мгновение Кроуфорд даже оглох.
- Данна! Вы превосходны, данна! – вынырнувший из воды омега с сияющей улыбкой смотрел на оракула, - ваше семя на вкус как чёрная икра!
Предутренний сон, последовавший за этой вакханалией, Брэд воспринял, как законное воздаяние за грехи.
- О Брэдли, милый Брэдли! – пышная брюнетка, разменявшая четвёртый десяток, спешила навстречу, раскрывая ему объятия, и Кроуфорд рухнул туда, утонув в пышном бюсте фемины. – Неужели это ты? Давненько тебя не было! Но говорят, ты при деньгах? Не обидишь старую знакомую?
- Что ты, Донна! Когда это я оставлял в твоём заведении меньше унции?
Брэд ухмыльнулся и сдвинул на затылок широкополую шляпу; его отражение в треснутом зеркале, намертво приклеенном к потолку, показало чёрный провал на месте переднего зуба, выбитого в драке с Малышом Питом. – Что, слухи уже и сюда докатились? Ах вы сплетники!
- О чём ты говоришь, Лаки? Чем же ещё заниматься в этой дыре! Что будешь пить?
- То же, что и всегда – твой дрянной виски.
- Эй! Ты же не хочешь меня обидеть? Девочки! Виски нашему дорогому гостю! Да стакан помойте, лентяйки!
Кроуфорд потягивал виски. В зубах дымилась сигара, о правую руку ластилась мулатка Роза, заглядывая в глаза удачливому старателю.
Он с лёгкой усмешкой обозревал эту обитель порока, в которой так привык просаживать денежки. В воздухе плавал табачный дым, поднимался к закопчённому потолку и висел там сизой пеленой. Рыжий тощий музыкант, работавший тут, кажется, со времени основания Фриско и славившийся тем, что ещё никто не сумел точно определить его пол, бренчал на разбитом пианино что-то надтреснуто-нежное, и у Брэда защемило сердце.
- Так что ж, у вас действительно всё по-старому? – спросил он скорее, чтобы развеять непрошеную грусть, чем из настоящего интереса.
- У нас новенький, - заявила Роза, - хорошенький омега. Приехал сюда с альфой, но покровитель бросил его и оставил без денег. Теперь он в нашем заведении.
При всей своей хрупкости длинноногая мулатка обладала низким голосом проповедника.
- Донна! – крикнула она так громко, что Кроуфорд чуть не подскочил на месте, - давай покажем нашему гостю Аю!
- Рыжий! – послышался голос хозяйки, - прекращай бренчать! Как на похоронах, ей-богу! Заканчивай, мои девочки и мальчики уже хотят размять ножки!
Нежная музыка прервалась на половине темы, звуки хаотично разлетелись в стороны и словно повисли в воздухе. Но они тут же были смыты музыкальной волной, когда рыжий без околичностей перешёл на что-то нестерпимо бравурное.
На импровизированную сцену в центре салуна выбежали «девочки» и несколько омег. Сияя нарисованными улыбками, блестя глазами из-под густо накрашенных ресниц, они выстроились цепочкой и стали танцевать нечто, напоминающее канкан. Выступающие были одеты в длинные белые панталоны, сильно присборенные на талии и заканчивающиеся возле колен кружевными оборками. Сверху торс прикрывали корсеты, дополненные у женщин косынками, прячущими от нескромных взглядов полушария грудей. Кроме того, на "девочках" были короткие пышные юбки, и оборки панталон дразняще выглядывали наружу из-под пышных фалд.
Брэд словно плыл, с удовольствием отдавшись атмосфере безудержного веселья и лёгкости бытия. Он созерцал аппетитные зады в пышных панталонах и щупал ничего не имеющую против Розу, пока вдруг что-то не заставило его выпустить изо рта сигару и выпрямиться на стуле.
Характер музыки неуловимо изменился, кордебалет отступил, пропуская вперёд новое лицо.
Посреди сцены стоял омега, совсем ещё юный. Его длинные волосы необычного цвета – спелой вишни – были забраны на темени в хвост и спускались ниже лопаток. Аметистовые глаза, подкрашенные тушью, горели мрачным огнём, узкий рот был непримиримо сжат. На нём были надеты такие же панталоны и корсет, открывающий нежные розовые соски и безволосую грудь, но от пояса сзади на пол спадал атласный шлейф. На ногах были обуты сандалии со шнуровкой до колена, а кисти рук скрывали тонкие перчатки без пальцев.
- Это наш Ая, - пробасила Роза с непонятным выражением на лице. Это была смесь из злости, ревности, восхищения и жалости, и Кроуфорд торопливо отвернулся. Ему стало неприятно, словно увидел что-то очень личное, не предназначенное для чужих глаз.
Музыка, которую Брэд уже не слышал, но просто ощущал всей кожей, подтолкнула Аю вперёд. Он шагнул вниз, с помоста, и запел низким, чуть хрипловатым голосом.
«Я избавлю тебя от слёз,
Я избавлю тебя от печалей.
Отдай мне последний медяк»
Посетители салуна нестройным рёвом заглушали певца, хотя самим им казалось, что они его таким образом подбадривают. Ая шёл по салуну, не замечая рук, норовящих облапать его и схватить за зад. Его неудержимо влекло за тот столик, где в молчании, с вытаращенными глазами и открытым ртом сидел Брэд Кроуфорд.
Не переставая петь, Ая легко вскочил на стол, шагнул к Кроуфорду и опустился на корточки перед его лицом.
«Я избавлю тебя от слёз,
Я избавлю тебя от печалей.
Отдай мне последний медяк,
отдай всё своё серебро.
И всё золото мира станет твоим!
Малыш, мы при деньгах, да, мы при деньгах, так что, сладкий, давай.
Отдай деньги в рост, пусти на ветер и снова пусти в оборот» -
пел он, глядя Брэду в глаза. Кроуфорд привстал, и Ая ухватил его за шейный платок, притягивая к себе заросшее щетиной лицо. Выдохнув последнюю ноту, омега наклонился и прижался губами к губам Кроуфорда.
Опрокинутый стул с грохотом покатился по полу, стол отлетел и врезавшись в стену, развалился на части. Пока Донна, уперев руки в бока, подбирала самые выразительные слова для дорогого гостя, Брэд взвалил омегу себе на плечо и, придерживая рукой за задницу, потащил наверх, в номера.
Он пинком распахнул первую попавшуюся дверь, захлопнул её и защёлкнул задвижку. Потом повернулся и сбросил свою ношу на кровать, занимавшую почти всю комнату. Кроме этого предмета мебели в комнате было трюмо, засиженное мухами, да фаянсовый умывальник с отбитым краем, под которым горделиво стоял ночной горшок, расписанный алыми розами.
Ая лежал, не двигаясь, на малиновом покрывале, когда-то дорогом, а теперь застиранном и вылинявшем, и во взгляде его сквозила обречённость и насмешка. Кроуфорд уставился на него своим фирменным взглядом, повергавшим в трепет гораздо более сильных противников, выругался, длинно и непристойно, и рухнул сверху, вжимая Аю всем телом в жалобно заскрипевший матрас.
Омега попытался выскользнуть из-под Брэда, но тот, нежно шепча невнятные ругательства и путаясь в складках одежды, стал срывать с омеги панталоны. Кроуфорд подобрался к вожделенному телу и уже чувствовал кончиками пальцев тепло кожи, но в этот момент Ая с усилием потянулся и зацепил рукой тяжёлую бархатную штору, собиравшую на окне пыль. Он дёрнул штору на себя, она упала и накрыла Кроуфорда темнотой, и когда оракул открыл глаза, калифорнийскую душную ночь уже сменило токийское утро.
воскресенье, 27 апреля 2014
Нет предела совершенству!
Фикрайтеры
Автор: Рыжая Стервь
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Юмор, AU, Омегаверс
Размер: Мини, 15 страниц
Кол-во частей: 4
Статус: закончен
Описание:
Оми и Наги решили написать фанфик, где главными героями их любимый учитель Фудзимия-сенсей и опекун Наги - Брэд Кроуфорд, на которого у Наги вот такенный зуб. Все бы ничего, да фанфик не только слэшный, но ещё и омегаверсный.
Посвящение:
Автору заявки. Нерешительный сапер - тебе!
Примечания автора:
Меня просили написать фик про Кроуфорда-омегу. Я каюсь, у меня вышло совсем не то, что просил автор заявки, но уж что выросло-то выросло! Гомен!
читать дальшеПролог
Аська истерично забилась о монитор, словно желая из него выпрыгнуть. По комнате поплыли бодрые звуки какого-то марша. Оми Цукиено вскочил с кровати и кинулся к компьютеру, с лихорадочной быстротой приглушая звук. Кое-как пригладил вставшие дыбом волосы и, нахлобучив наушники, рухнул на стул.
/ Невъебенный силач – далее НС: Оми! Эй, ты спишь, что ли?
Глава кошачьего прайда – далее ГКП: Ты на часы смотрел? Час ночи, блин!
НС: Да плевать! Я тут первую главу нашего эпика накатал! Читать будешь?
ГКП: Да? Давай, выкладывай!
НС: Щас. Вот, получи!/
1.
«Хорошо быть оракулом! – вздохнул Кроуфорд и помассировал напряжённо гудящий затылок, - можно вовремя предотвратить грандиозный пиздец».
Он с некоторой гордостью обозрел свою комнату, напоминавшую сейчас готовящуюся к осаде крепость.
«Так, - Брэд мысленно загибал пальцы, подсчитывая, не забыл ли какую-нибудь мелочь, - таблетки купил, тампонов целая гора, сублимированные продукты, чтобы уж забаррикадироваться в своей комнате и не выходить до конца течки – вот они, вода - в кулере, Фарфарелло – в подвале… Вроде бы всё…»
/ ГКП : - Наги, а чего это он у тебя оракул? Мы так не договаривались!
НС: - Ага, конечно оракул, мать его! Видел бы ты, с каким видом он изрекает: «Наги, если ты будешь таким легкомысленным, то из тебя не выйдет ничего путного!» Точно оракул, пророк, чтоб его!
- Это нечестно!
- Зато твой Фудзимия –сенсей - альфа, а мой Кроуфорд – омега.
- Во-первых, «наш» Фудзимия-сан, а во-вторых, ты сам хотел, чтобы твоему опекуну, хотя бы в оридже, заменили на член ту палку, что ему вставили в зад ещё при рождении.
- Не ехидничай! Он неплохой чувак, только зануда жуткий. Читай дальше!/
Кроуфорд удовлетворённо улыбнулся, прилёг на диван и замотался с головой в клетчатый плед, приготовившись всю неделю течки прокайфовать в дремотном положении. Сон навалился сразу, склеил веки и стал мелькать перед глазами размытыми кадрами. Уже плавая в невесомости, словно кит в океане, Брэд с интересом их рассматривал, не отвлекаясь на такую глупость, как эмоциональное восприятие разноцветных картинок. Вот он сам, в белом костюме, следует за будущим премьером – Такатори. Плавно, словно в танце, уходит в сторону, и на опустевшее место тут же опускается сверкающий меч, и мечник – альфа с волосами цвета пролитой крови – преследует их, и Брэд перехватывает его руки, и такие тонкие запястья в руках Кроуфорда, что можно сломать, но не хочется. Потом бесшумный, как это бывает лишь во сне, пируэт – и мечник летит наземь, спиной вперёд, и крик боли гаснет в аметистовых глазах. А в следующее мгновение оракул видит себя в том же костюме, но разутым, и он поджимает мерзнущие пальцы на ногах, потому что ему холодно сидеть на каменном полу. Брэд в сыром подвале, прикованный цепью к стене, но собственное плачевное положение почему-то не беспокоит оракула. Наверно, потому, что он уже слышит долгожданную поступь, и ветер врывается в подвал вместе с красноволосым мечником, и когда лицо его оказывается рядом, Кроуфорд запрокидывает голову и успевает почувствовать на своих губах вкус поцелуя.
Назойливый звонок телефона выдернул Брэда из сонного оцепенения. Часто моргая, Кроуфорд нашарил очки и водрузил их на переносицу, и только потом потянулся к трубке.
- Мистер Кроуфорд? Вышло так, что мне понадобились ваши услуги. Жду вас всех сегодня вечером, после шести.
- Да, мистер Такатори, мы будем.
Брэд со стоном помотал головой. Несмотря на то, что он заблаговременно предупредил всех, кого можно и кого нельзя, оборвав на неделю все контакты, этот чёртов засранец Такатори и здесь сумел досадить. Но игнорировать приказ такого человека нельзя, по крайней мере, пока. Значит, придётся примириться и выполнять.
- Шульдих! – мысленно позвал оракул.
/ ГКП: - Ну вот, теперь ещё какой-то Шульдих! Он-то откуда взялся в нашем бессмертном фанфике?
НС: - Шульдих – это мой кот, рыжий и наглый.
ГКП: - И причём здесь кот?!!
НС: - Ну, я подумал, что в команде Кроуфорда должен же быть ещё кто-то, кроме меня. Вот пусть будет и Шульдих. Да, кстати, он телепат!
ГКП: - ??? Ты кота имеешь в виду или перса?
НС: - И того и другого! Стоит только задумать, что нужно бы искупать кота – и всё, его невозможно найти! Он читает мысли и исчезает бесследно! Не удивлюсь, если окажется, что он нашёл выход в параллельный мир.
ГКП: - Тогда я беру в свою команду Хидаку Кэна.
НС: - Кого?!!!
ГКП: - Нападающего из J-лиги. Он такой клёвый! Вот пускай нашему сенсею помогает.
НС: - Ладно, когда будешь свой кусок писать, придумывай, что хочешь! Главное, от сюжета не слишком отклоняйся. Вычитывай дальше! /
- Я всегда на страже, шеф! – возник в голове глумливый голос. Кроуфорд поморщился – меньше всего на свете он хотел бы сейчас сталкиваться с кем-то из своей команды.
Виноваты были яйцеголовые из Розенкройц, доказавшие, что ничто так не сплачивает команду паранормов, как присутствие оракула-омеги, одного на всех. И никого не заботило, что при таком интенсивном использовании оракулы очень быстро изнашиваются и выходят из строя. На удивление, Брэд оказался хорошим пророком. Он мог заранее почувствовать надвигавшуюся течку и принять меры, чтобы остаться в этот период одному. Таким образом, он и прожил в своей команде пару лет, сохранив при этом анальную девственность и самоуважение. Однако именно сегодня, стараниями будущего премьера, все благоразумные планы грозили провалиться к чертям собачьим.
- К восемнадцати часам мы должны сопровождать Такатори на какое-то мероприятие, - сообщил оракул, высыпая на ладонь пригоршню успокоительного, - так что займись Фарфарелло….
/ГКП: - Стоп-стоп-стоп! Кто такой этот Фарфарелло? Я как-то пропустил его появление!
НС: - Дворник наш, Ямато. Одноглазый и седой, весь в шрамах. Он совершенный псих и маньяк, нечувствительный к боли берсерк.
ГКП: - Э?Дворник- берсерк?
НС: - Фарфарелло – берсерк, тупица! Не перебивай, вот настанет твоя очередь – я мешать не буду!/
Кроуфорд запил лекарство и немного посидел на диване, спрятав лицо в ладонях. Ему было не по себе. Он ещё ни разу в жизни так по-глупому не подставлялся. Пророческий дар всегда, до этого дня, позволял принять меры, отменить встречи, запереться изнутри и спокойно, ограждённый от домогательства собственной команды, переждать опасный период. Брэд подозревал, что патентованные лекарства вовсе не гарантируют стопроцентный результат. То, что они могут предохранить от нежелательной беременности вовсе не означало, что его железы под воздействием препарата перестанут вырабатывать такой соблазнительный для альф запах – запах течного омеги. Однако сидеть и выжидать чего-то не было времени.
Между тем Шульдих спустился за берсерком в подвал. Тот нервно мерил шагами свою камеру, его ноздри раздувались, жадно улавливая в воздухе малейшие частички запаха омеги. Увидев телепата, Фарфарелло остановился и изобразил приветливый оскал.
- Что, Кроуфорд снова потёк? Из-за этого меня здесь заперли?
- Как будто ты не знаешь, Фарф, - лениво отвечал Шульдих, - наш Брэдли так трепетно относится к собственной заднице… А я бы не отказался его попробовать, особенно сейчас.
- Да и я бы не отказался, - берсерк облизнул вмиг пересохшие губы. – Может, навалимся вместе?
- О да, мечтай, одноглазый! Да только не забудь, что он пророк. Не хотел бы я, чтобы он затаил на нас злобу.
- О чём ты говоришь? Какая злоба? Мы сделаем ему хорошо, - захихикал Фарфарелло.
- Опять-таки, его дар, - продолжал Шульдих, - мы не знаем, к каким последствиям приведёт насилие, тем более, что мы одна команда. А вдруг он его утратит и станет обычным человеком? Другое дело, если бы он сам захотел… Хоть в благодарность, что ли…
- И что же делать? Неужели мне не светит добраться до его сладкой задницы? Не верю, что у тебя нет никакого плана, рыжий!
- Плана? Плана нету, зато есть цель. А раз она есть, то и за остальным дело не станет. Пошли, Фарф, и не вздумай плохо себя вести. Брэдли должен чувствовать себя в полной безопасности. Пускай считает, что его таблетки работают! Если что, дай мне знать, и я помогу тебе держать себя в руках.
Парочка негодяев отправилась наверх, вытряхивать Кроуфорда из его убежища. Впрочем, он уже вышел сам и ждал их в гостиной, вместе с Наги – такой же лощёный и безупречно одетый, как всегда. Не удостоив взглядом телепата и берсерка, оракул повернулся и пошёл к выходу.
Принятые лекарства играли с Кроуфордом плохую шутку. Он почти не мог сосредоточиться. Перед глазами колыхалась тёмная пелена, Брэд постоянно смаргивал, пытаясь увидеть сквозь неё хоть что-то. Его реакция замедлилась, также притупилось чувство опасности. Кроуфорд как будто погрузился в сон наяву. Он двигался плавно, словно каждым движением преодолевая сопротивление воздуха, и не вполне осознавал, что происходит вокруг него. Зато тянущее внизу живота тёмное желание немного отпустило, отошло на второй план по сравнению с необходимостью держать голову прямо и не спотыкаться, что, правду говоря, получалось через пень-колоду. Наги заботливо поддерживал шефа телекинезом, причём сам оракул был настолько не в себе, что даже не чувствовал этого.
Встреча с Такатори прошла как в полусне, Брэд не мог бы чётко описать, что именно тот говорил и в какое место повёз своих телохранителей. Вот только пристальный тяжёлый взгляд будущего премьера то и дело останавливался на Кроуфорде, и у того сразу, этаким нервным комком, бухало и падало куда-то вниз сердце. Такатори явно чуял запах омеги, но старый испытанный волк из последних сил держал лицо, не позволяя инстинктам вырваться наружу. Шульдих, пристально следивший за нанимателем, гадал, на сколько времени хватит его выдержки, и уже мысленно указал Наги «держать нос по ветру» и в случае чего – брать ситуацию в руки и помочь Брэду «унести ноги».
Такатори оживлённо беседовал о чём-то с ярко раскрашенным трансвеститом в уродливой женской шляпке. Они все стояли на балконе и смотрели на раскинувшуюся внизу арену, где новоявленные гладиаторы убивали друг друга, при этом трансвестит веселился и хлопал в ладоши с энтузиазмом старшеклассницы на первом свидании, а будущий премьер ухмылялся в усы и гипнотизировал Кроуфорда настойчивым взглядом, который становился всё более недвусмысленным. Действие успокоительных препаратов постепенно стало сходить на нет, так что когда один из выживших, аловолосый паренёк, обликом и повадками в точности повторяющий альфу из оракульского сна, с воплем «Такатори, сдохни!» кинулся к ним на балкон и почти достиг цели, Брэд уже мало того, что всё видел, но даже почти осознавал. Машинально он отбил атаку и стал прикрывать отход Такатори. Но аловолосый и не думал сдаваться. Он налетел, размахивая катаной, взявшейся в его руках непонятно откуда, и Кроуфорд, всё ещё в каком-то оцепенении, автоматически схватил его за руки и бросил на пол, безжалостно выбивая дух. Ощущение тонких запястий в захвате, напомнив недавние сны, снова, и уже надолго, выдернуло из реальности. И оракул уже не помнил, как садился в вертолёт, и как Шульдих, сам едва сдерживаясь, чтобы не наброситься на омегу, из последних сил «держал» нанимателя.
Кроуфорд осознал себя в безопасности только дома, когда повернул ключ, запираясь в своей комнате на замок. Он выдернул из розетки телефонный провод и отключил мобильник, давая себе зарок в таком состоянии больше никуда не выходить, даже если от этого будет зависеть его жизнь. Мелко дрожа, чувствуя себя жалким и беззащитным, Брэд улёгся в кровать и попытался уснуть, но из головы не шёл аловолосый альфа. Даже не из головы – оттуда Кроуфорд мужественно сумел выгнать привлекательный образ. Запах альфы повергал оракула в пропасть собственных желаний, откуда он никак не мог выкарабкаться, снова и снова представляя себе, какое наслаждение можно было получить, впустив в себя этого парня. Кроуфорд всхлипнул и попытался избавиться от наваждения радикальным способом, ранее его не подводившим, схватившись за собственный член, как утопающий за соломинку. Однако, раз за разом выплёскивая сперму, Брэд так и не получил полную разрядку, и едва сумел уснуть – разбитый и беспомощный.
2
/ГКП: - Класс! Мне понравилось! Моя очередь. Вот что я написал про Фудзимию-сенсея.
НС: - Валяй, хвастайся!/
День в «Конеко» начался как обычно…
/НС: - Что ещё за «Конеко»? Это же цветочный магазинчик, что напротив нашей школы. Зачем ты его сюда присобачил?
ГКП: - Мои парни работают под прикрытием, а прикрытие – цветочный магазин. Что тебе не нравится?/
Итак, день в «Конеко» начался, как обычно – ни свет ни заря. Кэн привёз свежие цветы и Ая поднял всех пораньше, чтобы товар не успел потерять приемлемый для продажи вид. С особой жестокостью Фудзимия растолкал Ёдзи, который накануне вернулся из бара не ранее трёх часов ночи и теперь пытался увернуться от пинков и оплеух, призванных разбудить штатного плейбоя.
/ГКП: - А почему ты не спрашиваешь, кто такой Ёдзи?
НС: - А я и так знаю! Это парень из цветочного магазина. По нему все наши девчонки в школе сохнут!/
Никакие увёртки, однако, не помогли – как Кудо не отгораживался от Аи подушкой и одеялом, как не откатывался на противоположный конец кровати, безжалостные руки мечника вытряхнули его из постели, поставили на ноги и отправили в ванную – умываться.
Пока Ёдзи плескался в душе, Кэн помогал Оми готовить завтрак, накрывая на стол и болтая обо всякой чепухе. Оба старательно обходили в разговоре вчерашнюю миссию и выходку Фудзимии, едва не поставившую под удар успех операции. Они молчаливо признавали, что за подобные вещи нужно наказывать, но сами осуществить справедливое возмездие не решались, и Оми ограничился подробным отчётом руководству Критикер, написанным сразу по возвращении домой.
Когда Фудзимия вошёл на кухню, оба сразу замолчали. Ая смерил парней задумчивым взором и сказал:
- Если вам так хочется обсудить моё поведение – валяйте, бить не буду.
- Не заносись, Фудзимия, - вскинулся Кэн, - не думай, что ты тут самый главный.
- А я и не думаю, - пожал плечами Ая, - просто у вас обоих был такой загадочный вид… Я решил, что вы сплетничаете.
Хидака негодующе фыркнул, а Оми с удвоенной силой начал протирать стол.
- Где мой завтрак? – недовольный жизнью Ёдзи толкнул дверь и плюхнулся за стол. Ему страшно хотелось спать – вчерашний визит в клуб вытянул из плейбоя все жизненные силы.
- Вот, - хмурый Хидака сунул ему тарелку с яичницей. – Пока кое-кто прохлаждался весь вечер и добрых полночи с девочками, мы, между прочим, работали. А теперь тебе ещё и завтрак подавай!
- Э? Ты хочешь, чтобы я готовил завтрак? – брови Кудо картинно поползли вверх, - но разве не логично, чтобы каждый занимался тем, что лучше всего ему удаётся? Вот я, например, не умею готовить, зато прекрасно общаюсь с девушками, так что меня следует привлечь…
- К перетаскиванию тяжестей, - невозмутимо вставил Ая, - и прочей работе, ведь цветы прекрасны, как женщины, не так ли? Следовательно, ухаживая за ними, подкармливая и поливая, ты будешь в полной гармонии с собой.
Кэн и Оми переглянулись, потом посмотрели на сморщившегося Ёдзи и прыснули.
- Быстрее заканчивайте трепаться, и марш работать, - распорядился Фудзимия, - Оми - в школу, и я больше не хочу слышать про больное горло или внезапную трагическую гибель половины педагогического состава.
/НС: - Бггг! Это прямо в тему!/
В магазине было пустынно, если не считать трёх продавцов, двое из которых усиленно изображали полезную деятельность. Третий, светловолосый парень в тёмных очках, поднятых на лоб и служащих этаким обручем для волос, откровенно спал, уронив голову на кассовый аппарат. Коротко стриженый шатен подметал абсолютно чистый пол. Тот, на кого Шульдих возлагал свои надежды по выколупыванию Кроуфорда из скорлупы, с невозмутимым видом пытался составить букет из невообразимого сочетания жёлтых хризантем и фаленопсисов. Увидев ввалившегося в магазин Шульдиха, аловолосый ощутимо напрягся.
- Ты, - процедил он сквозь зубы, - что ты здесь забыл? Не боишься, что тебя порежут на ленточки?
Телепат с наслаждением окунулся в исходившие от парня волны эмоций – гнев, ненависть, обида, подозрение, что его не воспринимают всерьёз… Шульдих чуть не поплыл от интенсивности ощущений. Ая шагнул вперёд, приготовившись выкинуть за дверь рыжего нахала.
- Стоп, - телепат отодвинулся и выставил обе ладони в отвращающем жесте, - не бейте меня, я не один, я с предложением.
- Слушаю, только побыстрее, а то мне очень хочется размазать тебя по стенке!
- Нет, не надо меня по стенке размазывать, это неэстетично, - быстро проговорил Шульдих, и, повинуясь нетерпеливому шевелению бровью, зачастил: - Помнишь вчерашнего субъекта в белом костюме?
- Ну? – холодно бросил Фудзимия, - ты впрямь считаешь, что он меня интересует?
Его внешняя невозмутимость составляла восхитительный контраст с тем, что происходило в голове. Шульдих даже прикрыл глаза, с наслаждением ныряя в хаос из воспоминаний, ярости, боли и вожделения. Причём последнее было отчётливо связано с блёстками сомнений «Омега? Не может быть!» относительно половой принадлежности оракула.
- Впрямь считаю, - наконец разлепил губы телепат, - и предлагаю его тебе. На блюдечке с золотой каёмочкой.
- Какая тебе от этого выгода?
- Это будет забавно, - пожал плечами Шульдих, - если вы все за него возьмётесь. И мне уже надоело каждую течку караулить под дверью этого девственника, и ждать, ждать, что он, наконец, решится подпустить меня к себе.
- Думаешь, если его изнасиловать, он станет более сговорчив?
- Да, особенно, если именно я освобожу его из плена, где он будет томиться в ожидании своего рыцаря!
- Как высокопарно! У тебя есть план?
- Как не быть! – откликнулся Шульдих, - я заманиваю его сюда, а вы наваливаетесь и берёте в плен. А потом, через пару дней, являюсь я – на белом коне, раскидываю вас как щенков и забираю Брэдли домой.
- Так его зовут Брэдли, - задумчиво сказал Ая.
Кэн, неслышно подошедший к Фудзимии, опустил руку ему на плечо.
- Ая, что происходит?
- Потом, Кэн. Всё – потом. Послушай, ты, рыжий, ты не боишься так сильно открываться передо мной? Ведь мы вполне можем встретиться ещё не раз, и может так случиться, что мы будем пытаться убить друг друга.
- Нет,не боюсь, - усмехнулся Шульдих, - слишком неравны силы. Вам не выстоять против нас, котята! Зато я могу всласть поиграть с вами, с вами и с Кроуфордом!
У Аи дёрнулась щека, и Шульдих увидел, как он представил, что душит наглеца и жизнь рыжего нахала утекает между его пальцев.
- Ладно, я уже вижу, что ты согласен! Я позвоню сегодня, как только буду готов!
Он беспечно повернулся спиной к пышущему яростью Фудзимии и ушёл.
- Зачем? – просто спросил Хидака.
- Зачем? – медленно повторил Ая, - затем, что врага лучше знать как можно ближе!
И хищно улыбнулся, повергая в ужас проснувшегося в этот момент Ёдзи.
3
- Наги, - позвал Шульдих, - ты где сейчас?
- В школе, домой собираюсь.
- Домой? Это было бы не совсем желательно. Видишь ли, у Брэдли течка, и он несколько неадекватен.
- Да? а что же мне делать?
- Ну, сходи куда-нибудь, заночуй у одноклассника. Неужели негде? Ни за что не поверю.
- Но Кроуфорд обычно не разрешает мне...
- Ну, считай, что сегодня можно всё. Лады?
- Лады. Ну тогда... я пошёл?
- Давай! Смотри, хорошо проведи время, мелкий!
Брэд проснулся в очередной раз. На сей раз раздражителем был не предусмотрительно отключённый телефон, а собственный телепат, доставший уже до печёнок.
- Брэдли, ты спишь? А я тут в баре зависаю! Наги не звонил?
- Нет, а что? Что могло случиться? Ему вообще-то пора бы уже из школы прийти.
- Вот и я о том же! Знаешь,я почему-то его не слышу, Брэд. То есть совсем не слышу. Вот я и подумал, не случилось ли чего с нашим мелким?
- Сейчас посмотрю, может он дома.
Кроуфорд встал с постели, и его тут же накрыла слабость. Подташнивало слегка, но хуже всего была пустота внутри, пустота, требующая заполнить её живым горячим членом. Задница текла и горела. Брэд застонал, предчувствуя очередные неприятности.
Наги дома не оказалось, и Кроуфорд стал методично вызывать телепата. С третьей попытки это удалось, но лучше бы не удавалось. Шульдих был безобразно пьян, и в данный момент развлекался с каким-то омегой. При этом он не сумел даже предположительно отыскать местонахождение мальчика. Уверившись, что телепат бесполезен, а берсерк опасен для него самого, Брэд решился действовать самостоятельно.
Кроуфорд с проклятьями натянул одежду и наглотался таблеток, уповая на то, что встреченные сегодня альфы будут вооружены хуже, чем он сам, проверил местонахождение пистолета и наличие патронов и вышел на улицу.
Интуиция тянула оракула идти в определённую сторону, и он привычно повиновался. Впрочем, далеко Кроуфорд не ушёл — за углом его поджидали трое — давешний красноволосый мечник, долговязый блондин в пижонских очках и угрюмого вида шатен. Увидев троицу недружелюбно настроенных альф, оракул притормозил и положил руку на рукоять Глока.
- Здравствуй, Брэдли, - низким голосом произнёс красноволосый мечник, - это так любезно с твоей стороны — ты почти не заставил нас ждать.
От бархатных интимных ноток, звучащих в голосе говорившего, Кроуфорд покрылся мурашками. Он оглянулся, решив отступить, но в этот момент в его шею впился дротик со снотворным, и оракул упал на землю, лишившись чувств.
Кроуфорд пришёл в себя от холода. Он открыл глаза, ощутив, что все мышцы свело от неудобного положения. Шею охватывал прочный кожаный ошейник, от которого тянулась цепочка, прикованная к кольцу в стене. Брэд сидел на полу, привалившись к стене, его руки были связаны за спиной. Он торопливо осмотрел себя — насколько он мог видеть, одежда была в порядке, даже очки сидели на носу, правда, плоховато сидели, так и норовили соскользнуть на пол. Пиджак оставался застёгнутым на все пуговицы, даже галстук всё также красовался на шее — его только слегка ослабили, чтобы плотнее застегнуть ошейник. Оставив без внимания весь гардероб Кроуфорда, даже дорогущие часы на запястье, похитители зачем-то сняли с пленника обувь и носки. Брэд пошевелил замёрзшими пальцами и почувствовал себя совсем глупо.
Услышав мягкую поступь, Кроуфорд поднял голову и понял, что сегодня ему явно не стоило выходить на улицу. Таблетки таблетками, но течка никуда не девалась, и запах вошедшего альфы, несмотря на царивший в помещении холод, заставил оракула покрыться потом.
- Ты очнулся? Вовремя, - голос аловолосого мечника — низкий, с бархатными кошачьими модуляциями, вверг омегу в пучину греха.
- Зачем ты разул меня? - спросил Кроуфорд, стараясь изо всех сил, чтобы вопрос прозвучал по возможности нейтрально, и не выдал царившее в душе смятение.
- Затем, что человек в костюме и при этом босой выглядит забавно, и осознаёт это, - альфа подошёл вплотную к Брэду и опустился рядом с ним на корточки. Его ноздри беспрестанно шевелились, втягивая в себя запах омеги, и лиловые глаза от возбуждения стали почти чёрными.
- Ты хочешь унизить меня? - срывающимся голосом произнёс Кроуфорд.
- Я просто хочу тебя, - шепнул мечник и провёл носом по изгибу шеи омеги, там, где было принято ставить метку. Этот шёпот и прикосновение стали той последней каплей, что переполнила чашу самообладания несчастного омеги. Брэд застонал и прикрыл глаза, сдаваясь на милость победителя.
Фудзимия тут же сделал выводы и стал расстёгивать брюки пленника. У Кроуфорда ощутимо стояло, и Ая усмехнулся про себя — всё оказалось довольно просто, даже слишком просто. Он наклонился и лизнул член омеги. Брэд дёрнулся и открыл глаза.
- Что такое? - удивился альфа, - неужели до меня никто этого не делал?
Кроуфорд отрицательно покачал головой.
- Тогда тебе предстоит много узнать о жизни, - мурлыкнул Фудзимия, продолжив своё занятие, - кстати, зови меня Ая.
- Вот и познакомились, - хохотнул Брэд, дрожа от желания кончить и одновременно стыдясь этого желания.
- Что-то я увлёкся, - влажные губы покинули член омеги, и Кроуфорд едва не застонал от разочарования, - я забыл совсем... прости...
Мечник обнял Кроуфорда и начал развязывать его руки. На мгновение у Брэда мелькнула мысль воспользоваться обретённой свободой, мелькнула и пропала — всё равно выбраться из подвала, имея столько противников, казалось нереальным. Между тем Фудзимия перешёл в настоящее наступление. Он лёг на оракула и стал целовать его рот, упоённо и настойчиво, одновременно проникнув пальцами в анальное отверстие, которое жадно раскрылось перед захватчиком. Брэд всхлипнул и сдался, раздвинул ноги и сомкнул их у Фудзимии за спиной.
- Ты восхитителен, - шептал ему альфа, вводя член в жаждущую дырку. Сфинктер вяло дрогнул и раскрылся, принимая его на всю длину. Кроуфорд открыл рот в беззвучном крике и выгнулся, и Ая, обняв его так, что затрещали кости, задвигался внутри. И в тот момент, когда на Брэда падало небо, прожигая мозг сыпавшимися вниз звёздами, Фудзимия запустил клыки в шею оракула, помечая его собой.
Брэд сидел на кухне в «Конеко», пил зелёную воду, которую в этих местах называли чаем, и с невозмутимостью бульдозера выдерживал на себе перекрёстные взгляды четвёрки альф.
- Повторяю второй раз, для особо бестолковых, - голос Фудзимии был холоден и резок, - это мой омега. Он будет жить с нами, и я принимаю его в нашу команду. Гарантирую его полезность. А также — если хоть кто-нибудь из вас оспорит мою метку, в «Конеко» станет на одного жильца меньше, вы меня знаете.
Ёдзи покивал головой, Кэн и Оми мрачно переглянулись. В этот драматический момент в дверь осторожно поскреблись.
- Войдите, не заперто, - громко сказал Фудзимия.
На пороге стоял Шульдих.
- Я за оракулом, - радостно сообщил он, - отдавай обратно! Попользовались — и будет, теперь наша очередь.
Шульдих наконец увидел Кроуфорда и проглотил окончание фразы. Повисла неловкая пауза, во время которой телепат обдумывал пути отступления. Вайсс, в свою очередь, буравили гостя недружелюбными взглядами.
- Шульдих, - мягко сказал Фудзимия, - не стоит врать, я ему всё рассказал.
- Всё-всё? - неверяще переспросил телепат, - а зачем, позволь спросить?
- Ну, во-первых, Кроуфорд теперь мой официальный партнёр, а от партнёра нельзя скрывать такие вещи. А во-вторых, я подумал — почему бы не завести в команде личного оракула?
- Не бойся, придурок. - обронил, наконец, Брэд, отставив в сторону чашку, - мы тут посоветовались и решили...
- Что решили? - заранее обмирая, спросил Шульдих.
- Что нам также не помешают телепат, берсерк и телекинетик, - ответил Фудзимия и улыбнулся.
4
Кроуфорд дочитал текст до самого последнего, выделенного курсивом слова «Конец». В кабинете царило молчание столь тягостное, что он не сразу решился поднять глаза на учителя. Фудзимия стоял у окна и выжидательно смотрел на Кроуфорда поверх очков. Его руки так и тянулись потеребить кончик косы, но пока молодой человек успешно боролся с собой и не показывал рвущегося наружу волнения. Коса была длинной и толстой, необычного, пурпурного оттенка. Именно за неё Фудзимия Ран и получил в прозвище женское имя «Ая». Убедившись, что гость не желает проявлять инициативы, сенсей проговорил:
- Ну и как вам показался сей эпос? – Фудзимия саркастически приподнял левую бровь.
- Талантливо, - осторожно сказал Кроуфорд, положив на стол тонкую пачку листов формата А4. – А вам не понравилось?
- Что вы, как такое может не понравиться? – несколько нервно отозвался сенсей, - поверьте, в сети бродят ориджи много хуже этого, и по замыслу, и по исполнению. Лично меня больше всего напрягает не тематика данного произведения, бог бы с ней – гомосексуальные отношения привлекательны, потому что запретны, в сравнении с гетеросексуальными. Мне не по вкусу, что автор (или авторы, если вам угодно) не постеснялся вывести в тексте настоящие имена реальных лиц. Это неэтично, и думаю, те, кто такое написал, сами об этом догадываются.
- А, вон оно что! – Брэд откинулся на спинку стула и поморщился – стул оказался не таким удобным, каким был на вид, – вас смущает, что нас с вами там практически поженили?
- А вас это нисколько не смущает?
- Ну, в какой-то степени… Возможно…
- Я – учитель, - взволнованно сказал Фудзимия, - и моё имя не должно становиться предметом подобных… подобных…
От волнения он никак не мог подобрать подходящее слово, и Кроуфорд ему посочувствовал, каким-то краем сознания отмечая, как похож и в то же время насколько сильно отличается реальный Фудзимия Ран от персонажа слэшного ориджа. Пока что он видел перед собой невероятно красивого, умного и слегка застенчивого молодого человека, вчерашнего студента, делающего первые шаги во взрослой жизни и потому не вполне уверенного в собственных силах. Неуверенность эта компенсировалась искренностью, шедшей рука об руку со здоровой самоиронией. Кроуфорд не представлял себе, кто бы сумел более достойно повести себя в подобной нелепейшей ситуации.
- Что вы собираетесь делать? – мягко спросил он.
- Я не могу запретить ученикам лазать в интернет и читать всякую дрянь, - криво усмехнулся учитель, - я могу лишь найти виновных и строго поговорить с ними. И здесь вы мне поможете.
- Каким же образом? Кто тут у нас автор? – Кроуфорд взял со стола распечатку фанфика и прочёл: - «Глава кошачьего прайда» и «Невъебенный силач». Вы уверены, что мне известны все эти люди?
- Уверен, ведь им, или кому-то одному из них, известно ваше имя, внешность и некоторые привычки, - ласково усмехнулся сенсей. – Приняв во внимание тот факт, что они наверняка мои ученики, мы получаем две фамилии – Цукиено и Наоэ. Друзья – не разлей вода, и раньше ни в каких авантюрах замечены не были. Наоэ – ваш племянник, ведь так?
- Да, я его дядя и опекун, - вздохнул Брэд. – Моя сестра с мужем попали в автокатастрофу два года назад, с тех пор Наги мне как сын. Видно, у него начался бунтарский период взросления!
- Простите, - смутился Фудзимия, - мне не стоило…
Кроуфорд махнул рукой.
- Хотите, чтобы я поговорил с Наги? Я сделаю это сегодня же вечером, - пообещал он, - при одном условии.
Фудзимия поднял на Брэда вопросительный взгляд.
- Перенесём нашу с вами беседу в другое место, – предложил Кроуфорд. – Не спешите отказываться, я ведь не предлагаю ничего особенного. Просто чашечку кофе в заведении по вашему выбору. Ну так как?
Брэд ждал ответа с непонятным для самого себя волнением.
- Хорошо, - удивлённо кивнул Ран, - пойдёмте!
Они сидели друг против друга, и Кроуфорд поймал себя на том, что откровенно любуется сидящим напротив человеком. Тот был явно смущён настолько пристальным вниманием, но, скованный собственными представлениями о приличиях, не решался хоть как-то прервать странное свидание. В том, что это было настоящее свидание, уже никто из них двоих не сомневался.
- Мистер Кроуфорд, - сенсей наконец прервал затянувшееся молчание, - что же вы намеревались мне сообщить? Я весь внимание, говорите.
Кроуфорд пожал плечами. Плана у него не было никакого, а упускать Фудзимию он не собирался ни под каким видом. Он впервые не знал, что сказать, чтобы заставить приглянувшегося человека выслушать и принять его точку зрения, однако тянуть время больше не было никакой возможности. Он бросился в диалог, как в омут.
- Я должен сделать признание, - сказал Брэд, делая над собой колоссальное усилие, чтобы не начать грызть пальцы на руках, - и думаю, что оно вас шокирует.
- Я не могу пообещать вам обратного, - осторожно отвечал Фудзимия, - я не понимаю, в чём дело. Вы не обязаны сообщать мне какие-то интимные вещи.
- Да, вы не понимаете, - Кроуфорд боролся с собой, стараясь не отводить взгляда от лица Рана, - Я хотел сказать вам, что вы мне очень нравитесь. С первого взгляда я понял, что вы — именно тот человек, которого я был готов ждать хоть всю свою жизнь.
- Что вы такое говорите! - растерялся Фудзимия, - вы меня совсем не знаете...
- Я знаю достаточно, - прервал его Брэд, - чтобы почувствовать вас, и знаю, что вы мне необходимы.
- Но я никогда...
- Не занимались любовью с мужчинами, - продолжил Кроуфорд, - я понимаю. Возможно, я слишком поспешил. Возможно, мне следовало подружиться с вами, стать вам необходимым, как воздух, чтобы вы стремились ко мне сами. Но я не могу ждать, когда вы так близко.
- Извините, - с трудом вымолвил Ран, - я... мне нужно...
Он вскочил с места и опрометью кинулся в туалет, оставив Брэда в одиночестве.
Там он умыл лицо холодной водой, опёрся о раковину и застыл, глядя на себя в зеркало. Мыслей не было. В голове царила паника, какая бывает в тот момент, когда жизнь делает крутой поворот и ты не знаешь, в какие дебри он заведёт.
- Я напугал вас, простите! - неслышно вошёл Кроуфорд и встал за спиной Фудзимии. - Я не могу потерять вас, не теперь, когда я только что вас нашёл. Прошу вас, будьте снисходительны, не уходите, дайте мне шанс, всего один! Я буду любить вас, как ни одна женщина не сможет любить. Я знаю, как сделать, чтобы вы кричали от удовольствия. Я никогда не оставлю вас, Ран.
Фудзимия слушал и отстранённо думал, зачем ему это нужно, ведь он хотел полюбить хорошую девушку, жениться и завести детей, нет, конечно, ему вовсе не нужен этот мужчина, чьи пальцы так бесцеремонно расстёгивают ремень на его брюках. И ему, Фудзимии Рану, совсем не нравятся эти прикосновения к члену, настойчивые и ох — такие нежные... Конечно, он сейчас скажет этому назойливому типу, что нисколько не нуждается в таких отношениях, и что он — мужчина и...
- Скажите, сенсей, - шептал между тем Брэд, - неужели вам не одиноко? А может, вам нравится, когда я делаю вот так? Может, вы желаете поехать ко мне домой, чтобы я смог показать вам всё, на что способен? Вы ведь не боитесь меня, Ран?
В какой-то момент Кроуфорд успел расстегнуть на Фудзимии рубашку, и сейчас его губы беспрепятственно ласкали кожу на его шее, а язык выписывал вензеля, заставляя сенсея поминутно вздрагивать от удовольствия.
А Ран думал, что ни за что не поддастся на эту провокацию, что никогда в жизни не станет.. И сам был несказанно удивлён, когда его губы приоткрылись, выпуская одно короткое слово «Да!» В первое мгновение он испугался, что совершил ошибку, так сильно открывшись, но единственный взгляд, брошенный на Брэда, наполнил его душу уверенностью, что он поступает правильно — на дне глаз Кроуфорда было столько всего намешано, и от этого короткого слова в них зажёгся такой свет, что Фудзимия, ожидавший всего — от насмешки до грубости, вздохнул с облегчением.
Сам же Кроуфорд опешил и на мгновение отстранился, воззрившись на Фудзимию, но тут же взял себя в руки и полез в карман за телефоном.
- Наги? Ты сейчас где? Дома? Кажется, ты неоднократно отпрашивался у меня переночевать у Цукиено, а я всегда отказывал? Да. Сегодня можно. Да, прямо сейчас, да, с этой минуты. Всё, пока.
Фудзимия не понял, как оказался на улице и как Кроуфорд умудрился впихнуть его в машину, не выпуская его руки из своей. Потом Брэд наклонился, перегнулся через ручку переклёчения передач и стал целовать его в губы, а когда выпрямился и попытался завести машину, то едва сумел вставить ключ в замок зажигания, так сильно у него дрожали руки. Ран боялся, что они просто не доедут, врежутся по дороге в фонарный столб, но Кроуфорд показал себя на высоте — он даже сумел припарковаться у дома в три секунды. Всё также, не выпуская Фудзимию из своей хватки, как будто он боялся, что тот сбежит, Брэд поднялся в квартиру, сбросил ботинки и потащил гостя в спальню, попутно избавляясь от одежды. Фудзимию тоже била дрожь от смеси возбуждения и опасности — он понимал, на что решился, и не мог представить себе Кроуфорда в принимающей позиции.
Молча Кроуфорд толкнул Рана на кровать. На Брэде всё ещё были брюки и рубашка. Пиджак он скинул в коридоре, прямо на пол, галстук повис на ручке двери. Непослушными пальцами Кроуфорд начал расстёгивать на Фудзимии рубашку. Ран, в свою очередь, принялся за рубашку Брэда, подивившись могучему сложению американца. Тот как будто не заметил его стараний, сам рванул с плеч едва не затрещавшую ткань и скинул брюки, оставшись в одних боксёрах. Фудзимия не мог не заметить его эрекцию, от этого зрелища его снова затрясло. Как он себя не уговаривал, ему определённо понравились ласки, которые дарил ему Кроуфорд, и, хоть он и понимал, что вряд ли этим дело и ограничится, но был готов к дальнейшему. Наконец Ран сумел раздеться, невзирая на Кроуфорда, который больше мешал, чем помогал, так как его руки то и дело оказывались в неподходящих местах.
- Какой же ты красивый, - проговорил Брэд, глядя на лежащего перед ним юношу, - мне повезло!
- Давай же, - шепнул Фудзимия, - я готов.
- Может, ты хочешь быть сверху? Я...
Фудзимия некстати вспомнил прочитанный фанфик и его передёрнуло. «Не сейчас, - решил он, - когда-нибудь... потом».
- Встань на четвереньки, - несколько смущённо предложил Кроуфорд, - у тебя это в первый раз, а так будет не так больно.
Ран повиновался, и тут же почувствовал между ягодиц прикосновение пальцев, наносящих скользкий гель. Брэд не экономил на смазке, и его пальцы без особого труда проникли внутрь аккуратного ануса.
- Как ты? Если будет больно, скажи.
- Я не девица, Брэд, - усмехнулся сесей, - продолжай, не разочаровывай меня.
Кроуфорд скрипнул зубами и толкнулся внутрь. Он смог вставить головку, Ран выдохнул и застыл. Было так больно, словно деревянный кол пропихивают в тело, протыкая внутренности.
- Расслабься, - шептал Брэд, - не сжимай так сильно, не втягивай анус. Наоборот, выталкивай его наружу, сейчас станет легче.
Фудзимия последовал совету, и действительно, боль ушла, осталось ощущение растянутости, тоже не слишком приятное. Возбуждение, отступившее было прочь, вернулось, когда Кроуфорд начал толкаться внутрь, и Ран почувствовал внутри себя его член и представил,как он раздвигает ткани. Прикосновение к простате добавило удовольствия, при этом Брэд положил руку на член Рана и стал тереть головку.
- Стой, - простонал сенсей, - я хочу видеть твоё лицо.
- Будет больно, ты ещё не растянут — предупредил Кроуфорд.
- И снова я говорю — я не нежная девица. Потерплю.
Ран перевернулся на спину. Брэд смотрел на него тёмными от возбуждения, тревожными глазами, и это было неожиданно приятно.
Фудзимия развёл ноги, глядя Кроуфорду в глаза. Тот положил ноги любовника себе на плечи и трепетно поцеловал его в лодыжки. Потом добавил смазки и вошёл. Ран выгнулся, рефлекторно пытаясь уйти от проникновения, но Брэд придерживал его бёдра, не давая уклониться. Через несколько мгновений боль отступила, как будто её не было, Фудзимия обхватил плотнее шею Брэда и зашептал: - Ещё, ну пожалуйста, быстрее, давай же, Брэд!
Тот не мог устоять против подобного приглашения. Он задвигался, наклонившись к лицу Рана и впившись ртом в его шею, и Фудзимия кончил, забрызгивая спермой живот и дрожа.
- Пожалуй, я увеличу Наги сумму карманных денег, - сказал Брэд, когда они лежали рядом, потные и счастливые. - Подумать только, если бы не этот несчастный фанфик...
- Не вздумай, - размеренно произнёс Фудзимия, не открывая глаз, - а то придётся мне заняться вашим воспитанием.
- Буду весьма обязан, - кокетливо сказал Кроуфорд, - мало того, я даже настаиваю на этом!
Ран приоткрыл один глаз и лениво посмотрел на любовника, думая, что пожалуй, фикрайтерство иногда всё же приносит несомненную пользу.
ЭПИЛОГ
Наги открыл дверь, пропуская вперёд Оми. Вот уже неделю они пользовались заслуженной славой, отслеживая хвалебные отзывы плоду своей творческой мысли и испытывая чистейшее наслаждение от признания своего таланта. В их головах роились далеко идущие планы. К тому же казалось, что шалость прошла совершенно безнаказанно. Наги был абсолютно уверен, что герои фанфика навряд ли прочитают сие произведение, а значит, и не станут докапываться о том, кто его написал. Конечно, сенсей был изрядно удивлён тем, что девчачья половина учащихся в последнее время шушукается за его спиной и отчётливо краснеет, встречаясь с ним взглядом, но Фудзимия-сан и раньше пользовался повышенным вниманием прекрасного пола. Что касается опекуна, то с этой стороны Наги считал себя полностью защищённым.
Друзья разделись и прошли на кухню. То есть, они хотели пройти, но Наги открыл дверь и застыл столбом, мешая зайти разогнавшемуся Цукиено. За столом сидели Кроуфорд и Фудзимия, но самым удивительным было отнюдь не присутствие в их квартире учителя.
Фудзимия был одет в халат Кроуфорда, знаменитая коса его была расплетена и волосы шлейфом спадали на плечи, а на шее красовался отчётливо видный засос.
- Здравствуйте, дети, - невозмутимо поздоровался сенсей. Парни молча кивнули. Оми прислонился к дверной притолоке, у него подгибались ноги.
- Фудзимия-сан теперь будет жить у нас, - приветливо сообщил Кроуфорд, - но я думаю, что квартиру менять не стоит. Мы с ним прекрасно обойдёмся одной комнатой, правда, милый?
Меркнущее сознание Наги зацепилось за распечатку, лежащую на краю кухонного стола. Невъебенный силач уцепился за неё взглядом, прочёл первую строчку, и съехал по стеночке вниз. Оми попятился и бросился наутёк, забыв в прихожей сумку с учебниками.
- Не слишком мы их напугали? - встревожился Ран.
- Не волнуйся, теперь всё будет хорошо, - успокоил его Брэд и поцеловал в висок. Хоть Кроуфорд, строго говоря, и не был оракулом, но кое-какой пророческий дар у него имелся, и этот дар говорил ему, что теперь всё действительно будет хорошо. Даже более чем.
Автор: Рыжая Стервь
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Юмор, AU, Омегаверс
Размер: Мини, 15 страниц
Кол-во частей: 4
Статус: закончен
Описание:
Оми и Наги решили написать фанфик, где главными героями их любимый учитель Фудзимия-сенсей и опекун Наги - Брэд Кроуфорд, на которого у Наги вот такенный зуб. Все бы ничего, да фанфик не только слэшный, но ещё и омегаверсный.
Посвящение:
Автору заявки. Нерешительный сапер - тебе!
Примечания автора:
Меня просили написать фик про Кроуфорда-омегу. Я каюсь, у меня вышло совсем не то, что просил автор заявки, но уж что выросло-то выросло! Гомен!
читать дальшеПролог
Аська истерично забилась о монитор, словно желая из него выпрыгнуть. По комнате поплыли бодрые звуки какого-то марша. Оми Цукиено вскочил с кровати и кинулся к компьютеру, с лихорадочной быстротой приглушая звук. Кое-как пригладил вставшие дыбом волосы и, нахлобучив наушники, рухнул на стул.
/ Невъебенный силач – далее НС: Оми! Эй, ты спишь, что ли?
Глава кошачьего прайда – далее ГКП: Ты на часы смотрел? Час ночи, блин!
НС: Да плевать! Я тут первую главу нашего эпика накатал! Читать будешь?
ГКП: Да? Давай, выкладывай!
НС: Щас. Вот, получи!/
1.
«Хорошо быть оракулом! – вздохнул Кроуфорд и помассировал напряжённо гудящий затылок, - можно вовремя предотвратить грандиозный пиздец».
Он с некоторой гордостью обозрел свою комнату, напоминавшую сейчас готовящуюся к осаде крепость.
«Так, - Брэд мысленно загибал пальцы, подсчитывая, не забыл ли какую-нибудь мелочь, - таблетки купил, тампонов целая гора, сублимированные продукты, чтобы уж забаррикадироваться в своей комнате и не выходить до конца течки – вот они, вода - в кулере, Фарфарелло – в подвале… Вроде бы всё…»
/ ГКП : - Наги, а чего это он у тебя оракул? Мы так не договаривались!
НС: - Ага, конечно оракул, мать его! Видел бы ты, с каким видом он изрекает: «Наги, если ты будешь таким легкомысленным, то из тебя не выйдет ничего путного!» Точно оракул, пророк, чтоб его!
- Это нечестно!
- Зато твой Фудзимия –сенсей - альфа, а мой Кроуфорд – омега.
- Во-первых, «наш» Фудзимия-сан, а во-вторых, ты сам хотел, чтобы твоему опекуну, хотя бы в оридже, заменили на член ту палку, что ему вставили в зад ещё при рождении.
- Не ехидничай! Он неплохой чувак, только зануда жуткий. Читай дальше!/
Кроуфорд удовлетворённо улыбнулся, прилёг на диван и замотался с головой в клетчатый плед, приготовившись всю неделю течки прокайфовать в дремотном положении. Сон навалился сразу, склеил веки и стал мелькать перед глазами размытыми кадрами. Уже плавая в невесомости, словно кит в океане, Брэд с интересом их рассматривал, не отвлекаясь на такую глупость, как эмоциональное восприятие разноцветных картинок. Вот он сам, в белом костюме, следует за будущим премьером – Такатори. Плавно, словно в танце, уходит в сторону, и на опустевшее место тут же опускается сверкающий меч, и мечник – альфа с волосами цвета пролитой крови – преследует их, и Брэд перехватывает его руки, и такие тонкие запястья в руках Кроуфорда, что можно сломать, но не хочется. Потом бесшумный, как это бывает лишь во сне, пируэт – и мечник летит наземь, спиной вперёд, и крик боли гаснет в аметистовых глазах. А в следующее мгновение оракул видит себя в том же костюме, но разутым, и он поджимает мерзнущие пальцы на ногах, потому что ему холодно сидеть на каменном полу. Брэд в сыром подвале, прикованный цепью к стене, но собственное плачевное положение почему-то не беспокоит оракула. Наверно, потому, что он уже слышит долгожданную поступь, и ветер врывается в подвал вместе с красноволосым мечником, и когда лицо его оказывается рядом, Кроуфорд запрокидывает голову и успевает почувствовать на своих губах вкус поцелуя.
Назойливый звонок телефона выдернул Брэда из сонного оцепенения. Часто моргая, Кроуфорд нашарил очки и водрузил их на переносицу, и только потом потянулся к трубке.
- Мистер Кроуфорд? Вышло так, что мне понадобились ваши услуги. Жду вас всех сегодня вечером, после шести.
- Да, мистер Такатори, мы будем.
Брэд со стоном помотал головой. Несмотря на то, что он заблаговременно предупредил всех, кого можно и кого нельзя, оборвав на неделю все контакты, этот чёртов засранец Такатори и здесь сумел досадить. Но игнорировать приказ такого человека нельзя, по крайней мере, пока. Значит, придётся примириться и выполнять.
- Шульдих! – мысленно позвал оракул.
/ ГКП: - Ну вот, теперь ещё какой-то Шульдих! Он-то откуда взялся в нашем бессмертном фанфике?
НС: - Шульдих – это мой кот, рыжий и наглый.
ГКП: - И причём здесь кот?!!
НС: - Ну, я подумал, что в команде Кроуфорда должен же быть ещё кто-то, кроме меня. Вот пусть будет и Шульдих. Да, кстати, он телепат!
ГКП: - ??? Ты кота имеешь в виду или перса?
НС: - И того и другого! Стоит только задумать, что нужно бы искупать кота – и всё, его невозможно найти! Он читает мысли и исчезает бесследно! Не удивлюсь, если окажется, что он нашёл выход в параллельный мир.
ГКП: - Тогда я беру в свою команду Хидаку Кэна.
НС: - Кого?!!!
ГКП: - Нападающего из J-лиги. Он такой клёвый! Вот пускай нашему сенсею помогает.
НС: - Ладно, когда будешь свой кусок писать, придумывай, что хочешь! Главное, от сюжета не слишком отклоняйся. Вычитывай дальше! /
- Я всегда на страже, шеф! – возник в голове глумливый голос. Кроуфорд поморщился – меньше всего на свете он хотел бы сейчас сталкиваться с кем-то из своей команды.
Виноваты были яйцеголовые из Розенкройц, доказавшие, что ничто так не сплачивает команду паранормов, как присутствие оракула-омеги, одного на всех. И никого не заботило, что при таком интенсивном использовании оракулы очень быстро изнашиваются и выходят из строя. На удивление, Брэд оказался хорошим пророком. Он мог заранее почувствовать надвигавшуюся течку и принять меры, чтобы остаться в этот период одному. Таким образом, он и прожил в своей команде пару лет, сохранив при этом анальную девственность и самоуважение. Однако именно сегодня, стараниями будущего премьера, все благоразумные планы грозили провалиться к чертям собачьим.
- К восемнадцати часам мы должны сопровождать Такатори на какое-то мероприятие, - сообщил оракул, высыпая на ладонь пригоршню успокоительного, - так что займись Фарфарелло….
/ГКП: - Стоп-стоп-стоп! Кто такой этот Фарфарелло? Я как-то пропустил его появление!
НС: - Дворник наш, Ямато. Одноглазый и седой, весь в шрамах. Он совершенный псих и маньяк, нечувствительный к боли берсерк.
ГКП: - Э?Дворник- берсерк?
НС: - Фарфарелло – берсерк, тупица! Не перебивай, вот настанет твоя очередь – я мешать не буду!/
Кроуфорд запил лекарство и немного посидел на диване, спрятав лицо в ладонях. Ему было не по себе. Он ещё ни разу в жизни так по-глупому не подставлялся. Пророческий дар всегда, до этого дня, позволял принять меры, отменить встречи, запереться изнутри и спокойно, ограждённый от домогательства собственной команды, переждать опасный период. Брэд подозревал, что патентованные лекарства вовсе не гарантируют стопроцентный результат. То, что они могут предохранить от нежелательной беременности вовсе не означало, что его железы под воздействием препарата перестанут вырабатывать такой соблазнительный для альф запах – запах течного омеги. Однако сидеть и выжидать чего-то не было времени.
Между тем Шульдих спустился за берсерком в подвал. Тот нервно мерил шагами свою камеру, его ноздри раздувались, жадно улавливая в воздухе малейшие частички запаха омеги. Увидев телепата, Фарфарелло остановился и изобразил приветливый оскал.
- Что, Кроуфорд снова потёк? Из-за этого меня здесь заперли?
- Как будто ты не знаешь, Фарф, - лениво отвечал Шульдих, - наш Брэдли так трепетно относится к собственной заднице… А я бы не отказался его попробовать, особенно сейчас.
- Да и я бы не отказался, - берсерк облизнул вмиг пересохшие губы. – Может, навалимся вместе?
- О да, мечтай, одноглазый! Да только не забудь, что он пророк. Не хотел бы я, чтобы он затаил на нас злобу.
- О чём ты говоришь? Какая злоба? Мы сделаем ему хорошо, - захихикал Фарфарелло.
- Опять-таки, его дар, - продолжал Шульдих, - мы не знаем, к каким последствиям приведёт насилие, тем более, что мы одна команда. А вдруг он его утратит и станет обычным человеком? Другое дело, если бы он сам захотел… Хоть в благодарность, что ли…
- И что же делать? Неужели мне не светит добраться до его сладкой задницы? Не верю, что у тебя нет никакого плана, рыжий!
- Плана? Плана нету, зато есть цель. А раз она есть, то и за остальным дело не станет. Пошли, Фарф, и не вздумай плохо себя вести. Брэдли должен чувствовать себя в полной безопасности. Пускай считает, что его таблетки работают! Если что, дай мне знать, и я помогу тебе держать себя в руках.
Парочка негодяев отправилась наверх, вытряхивать Кроуфорда из его убежища. Впрочем, он уже вышел сам и ждал их в гостиной, вместе с Наги – такой же лощёный и безупречно одетый, как всегда. Не удостоив взглядом телепата и берсерка, оракул повернулся и пошёл к выходу.
Принятые лекарства играли с Кроуфордом плохую шутку. Он почти не мог сосредоточиться. Перед глазами колыхалась тёмная пелена, Брэд постоянно смаргивал, пытаясь увидеть сквозь неё хоть что-то. Его реакция замедлилась, также притупилось чувство опасности. Кроуфорд как будто погрузился в сон наяву. Он двигался плавно, словно каждым движением преодолевая сопротивление воздуха, и не вполне осознавал, что происходит вокруг него. Зато тянущее внизу живота тёмное желание немного отпустило, отошло на второй план по сравнению с необходимостью держать голову прямо и не спотыкаться, что, правду говоря, получалось через пень-колоду. Наги заботливо поддерживал шефа телекинезом, причём сам оракул был настолько не в себе, что даже не чувствовал этого.
Встреча с Такатори прошла как в полусне, Брэд не мог бы чётко описать, что именно тот говорил и в какое место повёз своих телохранителей. Вот только пристальный тяжёлый взгляд будущего премьера то и дело останавливался на Кроуфорде, и у того сразу, этаким нервным комком, бухало и падало куда-то вниз сердце. Такатори явно чуял запах омеги, но старый испытанный волк из последних сил держал лицо, не позволяя инстинктам вырваться наружу. Шульдих, пристально следивший за нанимателем, гадал, на сколько времени хватит его выдержки, и уже мысленно указал Наги «держать нос по ветру» и в случае чего – брать ситуацию в руки и помочь Брэду «унести ноги».
Такатори оживлённо беседовал о чём-то с ярко раскрашенным трансвеститом в уродливой женской шляпке. Они все стояли на балконе и смотрели на раскинувшуюся внизу арену, где новоявленные гладиаторы убивали друг друга, при этом трансвестит веселился и хлопал в ладоши с энтузиазмом старшеклассницы на первом свидании, а будущий премьер ухмылялся в усы и гипнотизировал Кроуфорда настойчивым взглядом, который становился всё более недвусмысленным. Действие успокоительных препаратов постепенно стало сходить на нет, так что когда один из выживших, аловолосый паренёк, обликом и повадками в точности повторяющий альфу из оракульского сна, с воплем «Такатори, сдохни!» кинулся к ним на балкон и почти достиг цели, Брэд уже мало того, что всё видел, но даже почти осознавал. Машинально он отбил атаку и стал прикрывать отход Такатори. Но аловолосый и не думал сдаваться. Он налетел, размахивая катаной, взявшейся в его руках непонятно откуда, и Кроуфорд, всё ещё в каком-то оцепенении, автоматически схватил его за руки и бросил на пол, безжалостно выбивая дух. Ощущение тонких запястий в захвате, напомнив недавние сны, снова, и уже надолго, выдернуло из реальности. И оракул уже не помнил, как садился в вертолёт, и как Шульдих, сам едва сдерживаясь, чтобы не наброситься на омегу, из последних сил «держал» нанимателя.
Кроуфорд осознал себя в безопасности только дома, когда повернул ключ, запираясь в своей комнате на замок. Он выдернул из розетки телефонный провод и отключил мобильник, давая себе зарок в таком состоянии больше никуда не выходить, даже если от этого будет зависеть его жизнь. Мелко дрожа, чувствуя себя жалким и беззащитным, Брэд улёгся в кровать и попытался уснуть, но из головы не шёл аловолосый альфа. Даже не из головы – оттуда Кроуфорд мужественно сумел выгнать привлекательный образ. Запах альфы повергал оракула в пропасть собственных желаний, откуда он никак не мог выкарабкаться, снова и снова представляя себе, какое наслаждение можно было получить, впустив в себя этого парня. Кроуфорд всхлипнул и попытался избавиться от наваждения радикальным способом, ранее его не подводившим, схватившись за собственный член, как утопающий за соломинку. Однако, раз за разом выплёскивая сперму, Брэд так и не получил полную разрядку, и едва сумел уснуть – разбитый и беспомощный.
2
/ГКП: - Класс! Мне понравилось! Моя очередь. Вот что я написал про Фудзимию-сенсея.
НС: - Валяй, хвастайся!/
День в «Конеко» начался как обычно…
/НС: - Что ещё за «Конеко»? Это же цветочный магазинчик, что напротив нашей школы. Зачем ты его сюда присобачил?
ГКП: - Мои парни работают под прикрытием, а прикрытие – цветочный магазин. Что тебе не нравится?/
Итак, день в «Конеко» начался, как обычно – ни свет ни заря. Кэн привёз свежие цветы и Ая поднял всех пораньше, чтобы товар не успел потерять приемлемый для продажи вид. С особой жестокостью Фудзимия растолкал Ёдзи, который накануне вернулся из бара не ранее трёх часов ночи и теперь пытался увернуться от пинков и оплеух, призванных разбудить штатного плейбоя.
/ГКП: - А почему ты не спрашиваешь, кто такой Ёдзи?
НС: - А я и так знаю! Это парень из цветочного магазина. По нему все наши девчонки в школе сохнут!/
Никакие увёртки, однако, не помогли – как Кудо не отгораживался от Аи подушкой и одеялом, как не откатывался на противоположный конец кровати, безжалостные руки мечника вытряхнули его из постели, поставили на ноги и отправили в ванную – умываться.
Пока Ёдзи плескался в душе, Кэн помогал Оми готовить завтрак, накрывая на стол и болтая обо всякой чепухе. Оба старательно обходили в разговоре вчерашнюю миссию и выходку Фудзимии, едва не поставившую под удар успех операции. Они молчаливо признавали, что за подобные вещи нужно наказывать, но сами осуществить справедливое возмездие не решались, и Оми ограничился подробным отчётом руководству Критикер, написанным сразу по возвращении домой.
Когда Фудзимия вошёл на кухню, оба сразу замолчали. Ая смерил парней задумчивым взором и сказал:
- Если вам так хочется обсудить моё поведение – валяйте, бить не буду.
- Не заносись, Фудзимия, - вскинулся Кэн, - не думай, что ты тут самый главный.
- А я и не думаю, - пожал плечами Ая, - просто у вас обоих был такой загадочный вид… Я решил, что вы сплетничаете.
Хидака негодующе фыркнул, а Оми с удвоенной силой начал протирать стол.
- Где мой завтрак? – недовольный жизнью Ёдзи толкнул дверь и плюхнулся за стол. Ему страшно хотелось спать – вчерашний визит в клуб вытянул из плейбоя все жизненные силы.
- Вот, - хмурый Хидака сунул ему тарелку с яичницей. – Пока кое-кто прохлаждался весь вечер и добрых полночи с девочками, мы, между прочим, работали. А теперь тебе ещё и завтрак подавай!
- Э? Ты хочешь, чтобы я готовил завтрак? – брови Кудо картинно поползли вверх, - но разве не логично, чтобы каждый занимался тем, что лучше всего ему удаётся? Вот я, например, не умею готовить, зато прекрасно общаюсь с девушками, так что меня следует привлечь…
- К перетаскиванию тяжестей, - невозмутимо вставил Ая, - и прочей работе, ведь цветы прекрасны, как женщины, не так ли? Следовательно, ухаживая за ними, подкармливая и поливая, ты будешь в полной гармонии с собой.
Кэн и Оми переглянулись, потом посмотрели на сморщившегося Ёдзи и прыснули.
- Быстрее заканчивайте трепаться, и марш работать, - распорядился Фудзимия, - Оми - в школу, и я больше не хочу слышать про больное горло или внезапную трагическую гибель половины педагогического состава.
/НС: - Бггг! Это прямо в тему!/
В магазине было пустынно, если не считать трёх продавцов, двое из которых усиленно изображали полезную деятельность. Третий, светловолосый парень в тёмных очках, поднятых на лоб и служащих этаким обручем для волос, откровенно спал, уронив голову на кассовый аппарат. Коротко стриженый шатен подметал абсолютно чистый пол. Тот, на кого Шульдих возлагал свои надежды по выколупыванию Кроуфорда из скорлупы, с невозмутимым видом пытался составить букет из невообразимого сочетания жёлтых хризантем и фаленопсисов. Увидев ввалившегося в магазин Шульдиха, аловолосый ощутимо напрягся.
- Ты, - процедил он сквозь зубы, - что ты здесь забыл? Не боишься, что тебя порежут на ленточки?
Телепат с наслаждением окунулся в исходившие от парня волны эмоций – гнев, ненависть, обида, подозрение, что его не воспринимают всерьёз… Шульдих чуть не поплыл от интенсивности ощущений. Ая шагнул вперёд, приготовившись выкинуть за дверь рыжего нахала.
- Стоп, - телепат отодвинулся и выставил обе ладони в отвращающем жесте, - не бейте меня, я не один, я с предложением.
- Слушаю, только побыстрее, а то мне очень хочется размазать тебя по стенке!
- Нет, не надо меня по стенке размазывать, это неэстетично, - быстро проговорил Шульдих, и, повинуясь нетерпеливому шевелению бровью, зачастил: - Помнишь вчерашнего субъекта в белом костюме?
- Ну? – холодно бросил Фудзимия, - ты впрямь считаешь, что он меня интересует?
Его внешняя невозмутимость составляла восхитительный контраст с тем, что происходило в голове. Шульдих даже прикрыл глаза, с наслаждением ныряя в хаос из воспоминаний, ярости, боли и вожделения. Причём последнее было отчётливо связано с блёстками сомнений «Омега? Не может быть!» относительно половой принадлежности оракула.
- Впрямь считаю, - наконец разлепил губы телепат, - и предлагаю его тебе. На блюдечке с золотой каёмочкой.
- Какая тебе от этого выгода?
- Это будет забавно, - пожал плечами Шульдих, - если вы все за него возьмётесь. И мне уже надоело каждую течку караулить под дверью этого девственника, и ждать, ждать, что он, наконец, решится подпустить меня к себе.
- Думаешь, если его изнасиловать, он станет более сговорчив?
- Да, особенно, если именно я освобожу его из плена, где он будет томиться в ожидании своего рыцаря!
- Как высокопарно! У тебя есть план?
- Как не быть! – откликнулся Шульдих, - я заманиваю его сюда, а вы наваливаетесь и берёте в плен. А потом, через пару дней, являюсь я – на белом коне, раскидываю вас как щенков и забираю Брэдли домой.
- Так его зовут Брэдли, - задумчиво сказал Ая.
Кэн, неслышно подошедший к Фудзимии, опустил руку ему на плечо.
- Ая, что происходит?
- Потом, Кэн. Всё – потом. Послушай, ты, рыжий, ты не боишься так сильно открываться передо мной? Ведь мы вполне можем встретиться ещё не раз, и может так случиться, что мы будем пытаться убить друг друга.
- Нет,не боюсь, - усмехнулся Шульдих, - слишком неравны силы. Вам не выстоять против нас, котята! Зато я могу всласть поиграть с вами, с вами и с Кроуфордом!
У Аи дёрнулась щека, и Шульдих увидел, как он представил, что душит наглеца и жизнь рыжего нахала утекает между его пальцев.
- Ладно, я уже вижу, что ты согласен! Я позвоню сегодня, как только буду готов!
Он беспечно повернулся спиной к пышущему яростью Фудзимии и ушёл.
- Зачем? – просто спросил Хидака.
- Зачем? – медленно повторил Ая, - затем, что врага лучше знать как можно ближе!
И хищно улыбнулся, повергая в ужас проснувшегося в этот момент Ёдзи.
3
- Наги, - позвал Шульдих, - ты где сейчас?
- В школе, домой собираюсь.
- Домой? Это было бы не совсем желательно. Видишь ли, у Брэдли течка, и он несколько неадекватен.
- Да? а что же мне делать?
- Ну, сходи куда-нибудь, заночуй у одноклассника. Неужели негде? Ни за что не поверю.
- Но Кроуфорд обычно не разрешает мне...
- Ну, считай, что сегодня можно всё. Лады?
- Лады. Ну тогда... я пошёл?
- Давай! Смотри, хорошо проведи время, мелкий!
Брэд проснулся в очередной раз. На сей раз раздражителем был не предусмотрительно отключённый телефон, а собственный телепат, доставший уже до печёнок.
- Брэдли, ты спишь? А я тут в баре зависаю! Наги не звонил?
- Нет, а что? Что могло случиться? Ему вообще-то пора бы уже из школы прийти.
- Вот и я о том же! Знаешь,я почему-то его не слышу, Брэд. То есть совсем не слышу. Вот я и подумал, не случилось ли чего с нашим мелким?
- Сейчас посмотрю, может он дома.
Кроуфорд встал с постели, и его тут же накрыла слабость. Подташнивало слегка, но хуже всего была пустота внутри, пустота, требующая заполнить её живым горячим членом. Задница текла и горела. Брэд застонал, предчувствуя очередные неприятности.
Наги дома не оказалось, и Кроуфорд стал методично вызывать телепата. С третьей попытки это удалось, но лучше бы не удавалось. Шульдих был безобразно пьян, и в данный момент развлекался с каким-то омегой. При этом он не сумел даже предположительно отыскать местонахождение мальчика. Уверившись, что телепат бесполезен, а берсерк опасен для него самого, Брэд решился действовать самостоятельно.
Кроуфорд с проклятьями натянул одежду и наглотался таблеток, уповая на то, что встреченные сегодня альфы будут вооружены хуже, чем он сам, проверил местонахождение пистолета и наличие патронов и вышел на улицу.
Интуиция тянула оракула идти в определённую сторону, и он привычно повиновался. Впрочем, далеко Кроуфорд не ушёл — за углом его поджидали трое — давешний красноволосый мечник, долговязый блондин в пижонских очках и угрюмого вида шатен. Увидев троицу недружелюбно настроенных альф, оракул притормозил и положил руку на рукоять Глока.
- Здравствуй, Брэдли, - низким голосом произнёс красноволосый мечник, - это так любезно с твоей стороны — ты почти не заставил нас ждать.
От бархатных интимных ноток, звучащих в голосе говорившего, Кроуфорд покрылся мурашками. Он оглянулся, решив отступить, но в этот момент в его шею впился дротик со снотворным, и оракул упал на землю, лишившись чувств.
Кроуфорд пришёл в себя от холода. Он открыл глаза, ощутив, что все мышцы свело от неудобного положения. Шею охватывал прочный кожаный ошейник, от которого тянулась цепочка, прикованная к кольцу в стене. Брэд сидел на полу, привалившись к стене, его руки были связаны за спиной. Он торопливо осмотрел себя — насколько он мог видеть, одежда была в порядке, даже очки сидели на носу, правда, плоховато сидели, так и норовили соскользнуть на пол. Пиджак оставался застёгнутым на все пуговицы, даже галстук всё также красовался на шее — его только слегка ослабили, чтобы плотнее застегнуть ошейник. Оставив без внимания весь гардероб Кроуфорда, даже дорогущие часы на запястье, похитители зачем-то сняли с пленника обувь и носки. Брэд пошевелил замёрзшими пальцами и почувствовал себя совсем глупо.
Услышав мягкую поступь, Кроуфорд поднял голову и понял, что сегодня ему явно не стоило выходить на улицу. Таблетки таблетками, но течка никуда не девалась, и запах вошедшего альфы, несмотря на царивший в помещении холод, заставил оракула покрыться потом.
- Ты очнулся? Вовремя, - голос аловолосого мечника — низкий, с бархатными кошачьими модуляциями, вверг омегу в пучину греха.
- Зачем ты разул меня? - спросил Кроуфорд, стараясь изо всех сил, чтобы вопрос прозвучал по возможности нейтрально, и не выдал царившее в душе смятение.
- Затем, что человек в костюме и при этом босой выглядит забавно, и осознаёт это, - альфа подошёл вплотную к Брэду и опустился рядом с ним на корточки. Его ноздри беспрестанно шевелились, втягивая в себя запах омеги, и лиловые глаза от возбуждения стали почти чёрными.
- Ты хочешь унизить меня? - срывающимся голосом произнёс Кроуфорд.
- Я просто хочу тебя, - шепнул мечник и провёл носом по изгибу шеи омеги, там, где было принято ставить метку. Этот шёпот и прикосновение стали той последней каплей, что переполнила чашу самообладания несчастного омеги. Брэд застонал и прикрыл глаза, сдаваясь на милость победителя.
Фудзимия тут же сделал выводы и стал расстёгивать брюки пленника. У Кроуфорда ощутимо стояло, и Ая усмехнулся про себя — всё оказалось довольно просто, даже слишком просто. Он наклонился и лизнул член омеги. Брэд дёрнулся и открыл глаза.
- Что такое? - удивился альфа, - неужели до меня никто этого не делал?
Кроуфорд отрицательно покачал головой.
- Тогда тебе предстоит много узнать о жизни, - мурлыкнул Фудзимия, продолжив своё занятие, - кстати, зови меня Ая.
- Вот и познакомились, - хохотнул Брэд, дрожа от желания кончить и одновременно стыдясь этого желания.
- Что-то я увлёкся, - влажные губы покинули член омеги, и Кроуфорд едва не застонал от разочарования, - я забыл совсем... прости...
Мечник обнял Кроуфорда и начал развязывать его руки. На мгновение у Брэда мелькнула мысль воспользоваться обретённой свободой, мелькнула и пропала — всё равно выбраться из подвала, имея столько противников, казалось нереальным. Между тем Фудзимия перешёл в настоящее наступление. Он лёг на оракула и стал целовать его рот, упоённо и настойчиво, одновременно проникнув пальцами в анальное отверстие, которое жадно раскрылось перед захватчиком. Брэд всхлипнул и сдался, раздвинул ноги и сомкнул их у Фудзимии за спиной.
- Ты восхитителен, - шептал ему альфа, вводя член в жаждущую дырку. Сфинктер вяло дрогнул и раскрылся, принимая его на всю длину. Кроуфорд открыл рот в беззвучном крике и выгнулся, и Ая, обняв его так, что затрещали кости, задвигался внутри. И в тот момент, когда на Брэда падало небо, прожигая мозг сыпавшимися вниз звёздами, Фудзимия запустил клыки в шею оракула, помечая его собой.
Брэд сидел на кухне в «Конеко», пил зелёную воду, которую в этих местах называли чаем, и с невозмутимостью бульдозера выдерживал на себе перекрёстные взгляды четвёрки альф.
- Повторяю второй раз, для особо бестолковых, - голос Фудзимии был холоден и резок, - это мой омега. Он будет жить с нами, и я принимаю его в нашу команду. Гарантирую его полезность. А также — если хоть кто-нибудь из вас оспорит мою метку, в «Конеко» станет на одного жильца меньше, вы меня знаете.
Ёдзи покивал головой, Кэн и Оми мрачно переглянулись. В этот драматический момент в дверь осторожно поскреблись.
- Войдите, не заперто, - громко сказал Фудзимия.
На пороге стоял Шульдих.
- Я за оракулом, - радостно сообщил он, - отдавай обратно! Попользовались — и будет, теперь наша очередь.
Шульдих наконец увидел Кроуфорда и проглотил окончание фразы. Повисла неловкая пауза, во время которой телепат обдумывал пути отступления. Вайсс, в свою очередь, буравили гостя недружелюбными взглядами.
- Шульдих, - мягко сказал Фудзимия, - не стоит врать, я ему всё рассказал.
- Всё-всё? - неверяще переспросил телепат, - а зачем, позволь спросить?
- Ну, во-первых, Кроуфорд теперь мой официальный партнёр, а от партнёра нельзя скрывать такие вещи. А во-вторых, я подумал — почему бы не завести в команде личного оракула?
- Не бойся, придурок. - обронил, наконец, Брэд, отставив в сторону чашку, - мы тут посоветовались и решили...
- Что решили? - заранее обмирая, спросил Шульдих.
- Что нам также не помешают телепат, берсерк и телекинетик, - ответил Фудзимия и улыбнулся.
4
Кроуфорд дочитал текст до самого последнего, выделенного курсивом слова «Конец». В кабинете царило молчание столь тягостное, что он не сразу решился поднять глаза на учителя. Фудзимия стоял у окна и выжидательно смотрел на Кроуфорда поверх очков. Его руки так и тянулись потеребить кончик косы, но пока молодой человек успешно боролся с собой и не показывал рвущегося наружу волнения. Коса была длинной и толстой, необычного, пурпурного оттенка. Именно за неё Фудзимия Ран и получил в прозвище женское имя «Ая». Убедившись, что гость не желает проявлять инициативы, сенсей проговорил:
- Ну и как вам показался сей эпос? – Фудзимия саркастически приподнял левую бровь.
- Талантливо, - осторожно сказал Кроуфорд, положив на стол тонкую пачку листов формата А4. – А вам не понравилось?
- Что вы, как такое может не понравиться? – несколько нервно отозвался сенсей, - поверьте, в сети бродят ориджи много хуже этого, и по замыслу, и по исполнению. Лично меня больше всего напрягает не тематика данного произведения, бог бы с ней – гомосексуальные отношения привлекательны, потому что запретны, в сравнении с гетеросексуальными. Мне не по вкусу, что автор (или авторы, если вам угодно) не постеснялся вывести в тексте настоящие имена реальных лиц. Это неэтично, и думаю, те, кто такое написал, сами об этом догадываются.
- А, вон оно что! – Брэд откинулся на спинку стула и поморщился – стул оказался не таким удобным, каким был на вид, – вас смущает, что нас с вами там практически поженили?
- А вас это нисколько не смущает?
- Ну, в какой-то степени… Возможно…
- Я – учитель, - взволнованно сказал Фудзимия, - и моё имя не должно становиться предметом подобных… подобных…
От волнения он никак не мог подобрать подходящее слово, и Кроуфорд ему посочувствовал, каким-то краем сознания отмечая, как похож и в то же время насколько сильно отличается реальный Фудзимия Ран от персонажа слэшного ориджа. Пока что он видел перед собой невероятно красивого, умного и слегка застенчивого молодого человека, вчерашнего студента, делающего первые шаги во взрослой жизни и потому не вполне уверенного в собственных силах. Неуверенность эта компенсировалась искренностью, шедшей рука об руку со здоровой самоиронией. Кроуфорд не представлял себе, кто бы сумел более достойно повести себя в подобной нелепейшей ситуации.
- Что вы собираетесь делать? – мягко спросил он.
- Я не могу запретить ученикам лазать в интернет и читать всякую дрянь, - криво усмехнулся учитель, - я могу лишь найти виновных и строго поговорить с ними. И здесь вы мне поможете.
- Каким же образом? Кто тут у нас автор? – Кроуфорд взял со стола распечатку фанфика и прочёл: - «Глава кошачьего прайда» и «Невъебенный силач». Вы уверены, что мне известны все эти люди?
- Уверен, ведь им, или кому-то одному из них, известно ваше имя, внешность и некоторые привычки, - ласково усмехнулся сенсей. – Приняв во внимание тот факт, что они наверняка мои ученики, мы получаем две фамилии – Цукиено и Наоэ. Друзья – не разлей вода, и раньше ни в каких авантюрах замечены не были. Наоэ – ваш племянник, ведь так?
- Да, я его дядя и опекун, - вздохнул Брэд. – Моя сестра с мужем попали в автокатастрофу два года назад, с тех пор Наги мне как сын. Видно, у него начался бунтарский период взросления!
- Простите, - смутился Фудзимия, - мне не стоило…
Кроуфорд махнул рукой.
- Хотите, чтобы я поговорил с Наги? Я сделаю это сегодня же вечером, - пообещал он, - при одном условии.
Фудзимия поднял на Брэда вопросительный взгляд.
- Перенесём нашу с вами беседу в другое место, – предложил Кроуфорд. – Не спешите отказываться, я ведь не предлагаю ничего особенного. Просто чашечку кофе в заведении по вашему выбору. Ну так как?
Брэд ждал ответа с непонятным для самого себя волнением.
- Хорошо, - удивлённо кивнул Ран, - пойдёмте!
Они сидели друг против друга, и Кроуфорд поймал себя на том, что откровенно любуется сидящим напротив человеком. Тот был явно смущён настолько пристальным вниманием, но, скованный собственными представлениями о приличиях, не решался хоть как-то прервать странное свидание. В том, что это было настоящее свидание, уже никто из них двоих не сомневался.
- Мистер Кроуфорд, - сенсей наконец прервал затянувшееся молчание, - что же вы намеревались мне сообщить? Я весь внимание, говорите.
Кроуфорд пожал плечами. Плана у него не было никакого, а упускать Фудзимию он не собирался ни под каким видом. Он впервые не знал, что сказать, чтобы заставить приглянувшегося человека выслушать и принять его точку зрения, однако тянуть время больше не было никакой возможности. Он бросился в диалог, как в омут.
- Я должен сделать признание, - сказал Брэд, делая над собой колоссальное усилие, чтобы не начать грызть пальцы на руках, - и думаю, что оно вас шокирует.
- Я не могу пообещать вам обратного, - осторожно отвечал Фудзимия, - я не понимаю, в чём дело. Вы не обязаны сообщать мне какие-то интимные вещи.
- Да, вы не понимаете, - Кроуфорд боролся с собой, стараясь не отводить взгляда от лица Рана, - Я хотел сказать вам, что вы мне очень нравитесь. С первого взгляда я понял, что вы — именно тот человек, которого я был готов ждать хоть всю свою жизнь.
- Что вы такое говорите! - растерялся Фудзимия, - вы меня совсем не знаете...
- Я знаю достаточно, - прервал его Брэд, - чтобы почувствовать вас, и знаю, что вы мне необходимы.
- Но я никогда...
- Не занимались любовью с мужчинами, - продолжил Кроуфорд, - я понимаю. Возможно, я слишком поспешил. Возможно, мне следовало подружиться с вами, стать вам необходимым, как воздух, чтобы вы стремились ко мне сами. Но я не могу ждать, когда вы так близко.
- Извините, - с трудом вымолвил Ран, - я... мне нужно...
Он вскочил с места и опрометью кинулся в туалет, оставив Брэда в одиночестве.
Там он умыл лицо холодной водой, опёрся о раковину и застыл, глядя на себя в зеркало. Мыслей не было. В голове царила паника, какая бывает в тот момент, когда жизнь делает крутой поворот и ты не знаешь, в какие дебри он заведёт.
- Я напугал вас, простите! - неслышно вошёл Кроуфорд и встал за спиной Фудзимии. - Я не могу потерять вас, не теперь, когда я только что вас нашёл. Прошу вас, будьте снисходительны, не уходите, дайте мне шанс, всего один! Я буду любить вас, как ни одна женщина не сможет любить. Я знаю, как сделать, чтобы вы кричали от удовольствия. Я никогда не оставлю вас, Ран.
Фудзимия слушал и отстранённо думал, зачем ему это нужно, ведь он хотел полюбить хорошую девушку, жениться и завести детей, нет, конечно, ему вовсе не нужен этот мужчина, чьи пальцы так бесцеремонно расстёгивают ремень на его брюках. И ему, Фудзимии Рану, совсем не нравятся эти прикосновения к члену, настойчивые и ох — такие нежные... Конечно, он сейчас скажет этому назойливому типу, что нисколько не нуждается в таких отношениях, и что он — мужчина и...
- Скажите, сенсей, - шептал между тем Брэд, - неужели вам не одиноко? А может, вам нравится, когда я делаю вот так? Может, вы желаете поехать ко мне домой, чтобы я смог показать вам всё, на что способен? Вы ведь не боитесь меня, Ран?
В какой-то момент Кроуфорд успел расстегнуть на Фудзимии рубашку, и сейчас его губы беспрепятственно ласкали кожу на его шее, а язык выписывал вензеля, заставляя сенсея поминутно вздрагивать от удовольствия.
А Ран думал, что ни за что не поддастся на эту провокацию, что никогда в жизни не станет.. И сам был несказанно удивлён, когда его губы приоткрылись, выпуская одно короткое слово «Да!» В первое мгновение он испугался, что совершил ошибку, так сильно открывшись, но единственный взгляд, брошенный на Брэда, наполнил его душу уверенностью, что он поступает правильно — на дне глаз Кроуфорда было столько всего намешано, и от этого короткого слова в них зажёгся такой свет, что Фудзимия, ожидавший всего — от насмешки до грубости, вздохнул с облегчением.
Сам же Кроуфорд опешил и на мгновение отстранился, воззрившись на Фудзимию, но тут же взял себя в руки и полез в карман за телефоном.
- Наги? Ты сейчас где? Дома? Кажется, ты неоднократно отпрашивался у меня переночевать у Цукиено, а я всегда отказывал? Да. Сегодня можно. Да, прямо сейчас, да, с этой минуты. Всё, пока.
Фудзимия не понял, как оказался на улице и как Кроуфорд умудрился впихнуть его в машину, не выпуская его руки из своей. Потом Брэд наклонился, перегнулся через ручку переклёчения передач и стал целовать его в губы, а когда выпрямился и попытался завести машину, то едва сумел вставить ключ в замок зажигания, так сильно у него дрожали руки. Ран боялся, что они просто не доедут, врежутся по дороге в фонарный столб, но Кроуфорд показал себя на высоте — он даже сумел припарковаться у дома в три секунды. Всё также, не выпуская Фудзимию из своей хватки, как будто он боялся, что тот сбежит, Брэд поднялся в квартиру, сбросил ботинки и потащил гостя в спальню, попутно избавляясь от одежды. Фудзимию тоже била дрожь от смеси возбуждения и опасности — он понимал, на что решился, и не мог представить себе Кроуфорда в принимающей позиции.
Молча Кроуфорд толкнул Рана на кровать. На Брэде всё ещё были брюки и рубашка. Пиджак он скинул в коридоре, прямо на пол, галстук повис на ручке двери. Непослушными пальцами Кроуфорд начал расстёгивать на Фудзимии рубашку. Ран, в свою очередь, принялся за рубашку Брэда, подивившись могучему сложению американца. Тот как будто не заметил его стараний, сам рванул с плеч едва не затрещавшую ткань и скинул брюки, оставшись в одних боксёрах. Фудзимия не мог не заметить его эрекцию, от этого зрелища его снова затрясло. Как он себя не уговаривал, ему определённо понравились ласки, которые дарил ему Кроуфорд, и, хоть он и понимал, что вряд ли этим дело и ограничится, но был готов к дальнейшему. Наконец Ран сумел раздеться, невзирая на Кроуфорда, который больше мешал, чем помогал, так как его руки то и дело оказывались в неподходящих местах.
- Какой же ты красивый, - проговорил Брэд, глядя на лежащего перед ним юношу, - мне повезло!
- Давай же, - шепнул Фудзимия, - я готов.
- Может, ты хочешь быть сверху? Я...
Фудзимия некстати вспомнил прочитанный фанфик и его передёрнуло. «Не сейчас, - решил он, - когда-нибудь... потом».
- Встань на четвереньки, - несколько смущённо предложил Кроуфорд, - у тебя это в первый раз, а так будет не так больно.
Ран повиновался, и тут же почувствовал между ягодиц прикосновение пальцев, наносящих скользкий гель. Брэд не экономил на смазке, и его пальцы без особого труда проникли внутрь аккуратного ануса.
- Как ты? Если будет больно, скажи.
- Я не девица, Брэд, - усмехнулся сесей, - продолжай, не разочаровывай меня.
Кроуфорд скрипнул зубами и толкнулся внутрь. Он смог вставить головку, Ран выдохнул и застыл. Было так больно, словно деревянный кол пропихивают в тело, протыкая внутренности.
- Расслабься, - шептал Брэд, - не сжимай так сильно, не втягивай анус. Наоборот, выталкивай его наружу, сейчас станет легче.
Фудзимия последовал совету, и действительно, боль ушла, осталось ощущение растянутости, тоже не слишком приятное. Возбуждение, отступившее было прочь, вернулось, когда Кроуфорд начал толкаться внутрь, и Ран почувствовал внутри себя его член и представил,как он раздвигает ткани. Прикосновение к простате добавило удовольствия, при этом Брэд положил руку на член Рана и стал тереть головку.
- Стой, - простонал сенсей, - я хочу видеть твоё лицо.
- Будет больно, ты ещё не растянут — предупредил Кроуфорд.
- И снова я говорю — я не нежная девица. Потерплю.
Ран перевернулся на спину. Брэд смотрел на него тёмными от возбуждения, тревожными глазами, и это было неожиданно приятно.
Фудзимия развёл ноги, глядя Кроуфорду в глаза. Тот положил ноги любовника себе на плечи и трепетно поцеловал его в лодыжки. Потом добавил смазки и вошёл. Ран выгнулся, рефлекторно пытаясь уйти от проникновения, но Брэд придерживал его бёдра, не давая уклониться. Через несколько мгновений боль отступила, как будто её не было, Фудзимия обхватил плотнее шею Брэда и зашептал: - Ещё, ну пожалуйста, быстрее, давай же, Брэд!
Тот не мог устоять против подобного приглашения. Он задвигался, наклонившись к лицу Рана и впившись ртом в его шею, и Фудзимия кончил, забрызгивая спермой живот и дрожа.
- Пожалуй, я увеличу Наги сумму карманных денег, - сказал Брэд, когда они лежали рядом, потные и счастливые. - Подумать только, если бы не этот несчастный фанфик...
- Не вздумай, - размеренно произнёс Фудзимия, не открывая глаз, - а то придётся мне заняться вашим воспитанием.
- Буду весьма обязан, - кокетливо сказал Кроуфорд, - мало того, я даже настаиваю на этом!
Ран приоткрыл один глаз и лениво посмотрел на любовника, думая, что пожалуй, фикрайтерство иногда всё же приносит несомненную пользу.
ЭПИЛОГ
Наги открыл дверь, пропуская вперёд Оми. Вот уже неделю они пользовались заслуженной славой, отслеживая хвалебные отзывы плоду своей творческой мысли и испытывая чистейшее наслаждение от признания своего таланта. В их головах роились далеко идущие планы. К тому же казалось, что шалость прошла совершенно безнаказанно. Наги был абсолютно уверен, что герои фанфика навряд ли прочитают сие произведение, а значит, и не станут докапываться о том, кто его написал. Конечно, сенсей был изрядно удивлён тем, что девчачья половина учащихся в последнее время шушукается за его спиной и отчётливо краснеет, встречаясь с ним взглядом, но Фудзимия-сан и раньше пользовался повышенным вниманием прекрасного пола. Что касается опекуна, то с этой стороны Наги считал себя полностью защищённым.
Друзья разделись и прошли на кухню. То есть, они хотели пройти, но Наги открыл дверь и застыл столбом, мешая зайти разогнавшемуся Цукиено. За столом сидели Кроуфорд и Фудзимия, но самым удивительным было отнюдь не присутствие в их квартире учителя.
Фудзимия был одет в халат Кроуфорда, знаменитая коса его была расплетена и волосы шлейфом спадали на плечи, а на шее красовался отчётливо видный засос.
- Здравствуйте, дети, - невозмутимо поздоровался сенсей. Парни молча кивнули. Оми прислонился к дверной притолоке, у него подгибались ноги.
- Фудзимия-сан теперь будет жить у нас, - приветливо сообщил Кроуфорд, - но я думаю, что квартиру менять не стоит. Мы с ним прекрасно обойдёмся одной комнатой, правда, милый?
Меркнущее сознание Наги зацепилось за распечатку, лежащую на краю кухонного стола. Невъебенный силач уцепился за неё взглядом, прочёл первую строчку, и съехал по стеночке вниз. Оми попятился и бросился наутёк, забыв в прихожей сумку с учебниками.
- Не слишком мы их напугали? - встревожился Ран.
- Не волнуйся, теперь всё будет хорошо, - успокоил его Брэд и поцеловал в висок. Хоть Кроуфорд, строго говоря, и не был оракулом, но кое-какой пророческий дар у него имелся, и этот дар говорил ему, что теперь всё действительно будет хорошо. Даже более чем.
понедельник, 24 февраля 2014
Нет предела совершенству!
Автор: Рыжая Стервь
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Фэнтези, Омегаверс
Статус: закончен
Описание:
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был король. И был у него сын-принц, всего один, да и тот – омега, а звали того принца - Фудзимия Ран. Королевство было маленькое, но король очень хорошо им управлял, а принц рос единственным ребёнком в любви и ласке. И так бы он и вырос, и выдали б его замуж за хорошего человека – да откуда ни возьмись, прибыл в королевство колдун… И как только таможня пропустила!
Фик написан в подарок на день рожденья моей Музы.
читать дальшеПРОЛОГ
- Готово, господин? - сухонький нотариус, одетый в широкий, не по росту, балахон мышиного цвета, удостоверяющий его принадлежность к почтенной гильдии крючкотворов, принял у Кроуфорда только что подписанный контракт и, согнувшись в три погибели, заверил бумагу личной печаткой.
- Поздравляю с выгодной сделкой! - физиономия нотариуса сморщилась в понимающей гримасе.
Фамильяр, уютно устроившийся у Кроуфорда на плече, выдавая возникшую в душе хозяина при этих словах брезгливость, поменял свой цвет с травянисто-зеленого на грязно-серый и недовольно завозился, хлопая перепончатыми крыльями.
- Тише, Шу, тише, - успокоил дракончика Брэд. – Надеюсь, вы, мастер Рене, не думаете, что я посмею не выполнить условия контракта?
- Что вы, господин, и в мыслях не было! – нотариус деловито собрал письменные принадлежности и откланялся.
- Не думай о плохом, Брэдли!
Граф Амитвиль, обложенный в своем кресле со всех сторон подушками, ободряюще улыбнулся свежеиспеченному супругу. Омега был стар, и Кроуфорд знал, что долго он не протянет. Собственно, подписывая брачный контракт с давно вдовевшим графом, обладателем крепкого замка на побережье, прекрасных пахотных земель и громкого титула, Брэд и надеялся на скорейшее освобождение от семейных уз. Благо, задурить голову старому сластолюбцу было несложно.
- Я весь в нетерпении, о мой супруг!
Амитвиль шаловливо подмигнул, и Кроуфорда бросило в дрожь от отвращения. Впрочем, он знал, на что подписывался, и был не настолько жесток, чтобы лишить человека, принесшего ему земные блага, полагающейся ему супружеской ласки.
- Солнце мое, - попытался он, однако, отговориться, - а ты хорошо себя чувствуешь? Мне бы не хотелось раньше времени оплакивать тебя.
- Ничего, чем скорее я умру, тем скорей ты меня воскресишь, мой прекрасный колдун!
Кроуфорд был некромантом. Конечно, он мог поднять из могилы мертвеца, но о том, в каком состоянии будет при этом мертвая, лишенная души плоть, он предпочитал не распространяться.
Фамильяр на плече у Брэда зарделся ярко-розовым, потом подумал и украсился голубыми пятнышками. Кроуфорд принужденно улыбнулся и покатил кресло с супругом в спальню – выполнять супружеский долг.
Как Кроуфорд и надеялся, после свадьбы граф протянул не больше месяца.
Похороны были пышными, по высшему разряду. Прекрасное настроение Кроуфорда омрачилось лишь тем обстоятельством, что вступление в наследство оформлял уже знакомый ему мастер Рене. В кривой физиономии нотариуса Брэду так и чудилась понимающая усмешка, и некроманту пришлось бороться с желанием доказывать ему с пеной у рта, что смерть графа произошла от естественных причин.
Бумаги были подписаны, скорбные речи отзвучали, гости разъехались по домам.
Кроуфорд остался наедине с телом своего омеги, лежащим в гробу посреди церкви. Свечи нещадно чадили, озаряя неровным светом хмурые лики святых, курильницы источали наркотический дым, и Брэд, глядя в лицо своему почившему супругу, вдруг представил, что мертвые глаза открываются, а впалый рот искажает насмешливая гримаса. Кроуфорд зажмурился и потряс головой. Морок исчез. Чародей склонился над телом и коснулся губами сухих холодных губ.
- Прости, - сказал он, отступив на шаг.
Фамильяр взлетел с плеча колдуна и завис над гробом, мелко трепеща крыльями. Он повернул гребенчатую голову и взглянул на хозяина, и Кроуфорд отметил насмешку в ярко-синих, с вертикальным зрачком, глазах. Брэд едва заметно кивнул, дракончик прицелился и плюнул огнем. Негасимое Пламя ярко-белым сгустком упало вниз, тут же приняв гроб в свои жаркие объятия. Мертвец зашевелился, пламя скручивало безжизненные мышцы, передавая им толику своей энергии, но вскоре все обратилось в прах.
- Вот незадача! – Кроуфорд покачал головой, - Шу, как же тебе не стыдно! Теперь я не смогу выполнить последний пункт брачного контракта. Кто сумеет поднять с того света этот пепел? Только не я!
1.
Снег спекся белой коркой, и лошади то и дело проваливались в нее по колено, с хрустом ломая наст. Впереди бежала приобретённая в пострадавшей деревне коза. Животное, в отличие от дисциплинированных лошадей, идти не хотело, и его то и дело приходилось погонять длинной палкой. Ран целеустремленно продвигался по следу козы верхом на Сиропе. Старый конь послушно шел вперед, и Кэн боролся с инстинктом наседки, глядя на то, как его бесстрашный друг и повелитель рискует своей жизнью.
- Понять не могу, чего нас понесло-то сюда, - мрачно сказал Кэн.
- Тише, - оборвал его Ран, - вдруг он здесь. Спугнёшь!
Место, откуда снежный тигр совершал разбойничьи набеги на человеческое жильё, находилось где-то рядом. Именно сюда направили охотников местные старожилы, прибегшие сегодня утром к господской защите от страшного чудовища.
- И хорошо если спугнём! – упёрся Кэн, - если с вами, не приведи Господи, что-нибудь случится, я до рассвета точно не доживу. Меня ваш батюшка живьём в землю закопает. И чего вам дома-то не сидится, а?
- Я - сюзерен, и должен защищать своих людей, - Ран остановился и придержал лошадь. – Как будто ты этого не понимаешь. Не задавай идиотских вопросов!
- А что, нельзя было дружину послать? Им-то проще справиться со снежным тигром, чем нам двоим. Вы принц, как-никак, омега к тому же! Ваше ли дело по лесам шлындать, на нечисть всякую охотиться?
- Кэн, - вздохнул принц, - мне уже шестнадцать. Того и гляди, как меня просватают, и поеду я на край света детей мужу своему рожать. Дай уж последний раз хоть почувствовать себя человеком.
Кэн Хидака был сыном кормилицы принца, считай, молочным братом. Они вместе росли, вместе играли в войну, вместе учились, и иногда Ран чувствовал, что, имея право выбора, отдал бы свою девственность Кэну, надёжному, красивому и сильному, Кэну, у которого не было недостатков, кроме происхождения, а оно для принца не играло решающей роли.
Хидака замолчал и тронул лошадь. Лисичка пошла вперёд, Сироп, недовольный потерей ведущего места, всхрапнул и стал обгонять. В этот момент коза заблеяла и провалилась под наст по самую шею. Всадники насторожились. Ран выхватил короткий арбалет. Коза обеспокоено топталась на месте, крутя рогатой головой. Внезапно она коротко вскрикнула и исчезла. Из-под снега окропило ярко-алым, и ледяная корка зазмеилась трещинами.
- Ран, берегитесь! – заорал Хидака, прицеливаясь в открывшиеся проломы.
Принц, не отвечая, взвёл оружие. Наст пошёл ломаться пластами, и перед Сиропом выметнулась вверх гигантская туша. Снежный тигр походил на одноимённого хищника только наличием чёрных полос на шкуре. Грязно-белый мех местами свалялся в неопрятные колтуны, короткий хвост яростно нахлёстывал могучие бёдра. Задние ноги чудовища, похожие на ноги гигантского кролика, с лёгкостью поднимали в воздух его вес, передние, кротовьи, лапы прорывали ходы под землёй так же легко, как и под снегом, а длинная пасть, усаженная желтоватыми клыками, перемалывала всё – от шерсти до костей. Кэн, стреляя, на взгляд успел определить, что зверь уже достиг зрелого возраста – его длина почти равнялась длине лошадиного тела, от кончика морды до репицы хвоста.
Стрела со свистом сорвалась с тетивы и ушла в снег. Зверь повернулся к Кэну. Лисичка захрапела, в ужасе поджав большие коричневые уши, и попятилась, почти присев на задние ноги.
- Кэн! – вопль принца прорезал морозный воздух.
Тигр прыгнул. Лисичка прянула вбок, и Кэн мячиком, прикрывая голову, скатился с её спины в снег.
Ран, оскалившись, нахлёстывал хрипящего от страха Сиропа, заставляя его приблизиться к тигру, взвёл арбалет и прицелился. Арбалетный болт скользнул мимо морды, попал холку и повис там, застряв в плотной шкуре и не задев ничего, опасного для жизни. Ран выхватил меч и пришпорил коня. Сироп встал на дыбы, прикрыв глаза и отведя морду в сторону, чтобы не видеть ревущего монстра. Тигр прыгнул, и принц встретил его ударом меча. Лезвие пришлось прямо посреди лба чудовища, но голова, защищенная костяной пластиной, выдержала. Сироп, которого тигр в прыжке задел задней лапой, не устоял и упал на бок. Ран едва успел вытащить ноги из стремян и откатиться в сторону. Он мгновенно поднялся на ноги и встал в стойку, загораживаясь мечом. Удар мощной лапой пришёлся по касательной, зверь метил в голову, но принц успел уклониться. Кэн уже спешил на помощь, утопая в снегу по колено, а то и по пах, крича и размахивая оружием. Ему удалось отвлечь внимание монстра, тигр обернулся на назойливый источник шума, и в этот момент Ран с разбегу вонзил меч ему под нижнюю челюсть. Зверь взвыл и встал на задние лапы, возвышаясь над охотниками, хрипя, он драл передними когтями застрявший в шкуре клинок, и кровь хлестала и пачкала его мех. Кэн прыгнул, целясь тигру на спину, и перерубил шейные позвонки. Зверь упал на покрасневший от его крови снег, загребая задними лапами в предсмертной судороге. Ран глубоко вздохнул и опустился на землю, обессиленный схваткой. Кэн подошёл и подал ему руку.
- Вставайте, мой принц, так и простудиться недолго! Поедем, дома, наверно, заждались.
Ран кивнул.
- Шкуру бы снять, - сказал он.
- Приедем домой, пришлём егеря за шкурой. Давайте, поднимайтесь скорее, мне ещё Лисичку ловить.
Лисичка, однако, далеко не убежала – стояла у края поляны и, тяжело дыша, смотрела на подходящих к ней людей.
Кэн, приговаривая вполголоса что-то ласковое, взял лошадь за узду. Почуяв родной запах, она успокоилась и разрешила ему проверить упряжь, после чего Кэн вскочил в седло и поскакал следом за принцем.
Когда они приехали в замок, солнце уже садилось. Стражник у ворот, почтительно кланяясь, сообщил, что король уже с час как ищет своего сына, и Рану пришлось идти к отцу в том виде, как он был – перепачканному кровью и измотанному.
- Иди, Кэн, да позаботься послать кого-нибудь за шкурой, - сказал принц, остановившись на мгновение перед дверью в отцовские покои, - было бы жаль потерять такой трофей.
Хидака досадливо фыркнул и отправился выполнять приказ.
- Ран? Ну наконец-то. Я уже хотел отправить людей на поиски. Почему, когда ты нужен, тебя не найдёшь?
Король в раздражении расхаживал по комнате. Кроме него, Ран заметил сидящего у камина первого советника (и, как поговаривали злые языки, фаворита) Сомерсета, да на столе сидело некое странное существо – миниатюрный дракон, бледно-жёлтого цвета. Существо заметило Рана и подбежало к нему, уморительно переваливаясь на четырёх кривых лапах. Принц протянул руку, и оно, недолго думая, ловко переместилось со стола на его плечо.
- Садись и слушай, - бросил король. Ран присел на стул, боясь испачкать обивку и недоумевая, в чём причина отцовской невнимательности – не увидеть, что одежда принца покрыта кровью, мог только слепой или страшно рассеянный человек, а отец таковым не был.
- Дракон принёс письмо от мистера Кроуфорда, - бросил король. – Вот оно. Читай, можешь про себя - мы с Сомерсетом уже насладились его стилем.
Ран развернул свиток.
«Сир! Позвольте приветствовать Вас и заверить в своём глубочайшем почтении. До меня дошли слухи, что в последнее время по королевству расползлись твари, ранее неведомые. Снежные тигры, собакоголовые грифоны, дремучие выползни, и множество других чудовищ нападают на людей и скот, опустошают целые поселения. Будучи вашим верным подданным, я готов оказать посильную помощь и вывести всю эту нечисть с Вашей земли. Кроме того, будучи наслышан о достоинствах Вашего сына Рана я нижайше прошу у Вас его руки.
Преданный Вам Брэд Кроуфорд, граф Амитвиль».
- Что скажешь? Не правда ли, похоже на ультиматум? Наглый и беспардонный.
Король остановился напротив обескураженного принца.
- Кроуфорд? Это тот самый колдун, женившийся на графе Амитвиле? Говорят, что именно он причастен к появлению на наших землях этих ужасных монстров, - Ран поднял глаза на отца. – Он что, делает мне предложение?
- Вот именно! А женившись на тебе, он непременно унаследует и престол, ведь ты у меня – единственный, - с горечью промолвил король. – Неплохой ход!
- И ведь нам совершенно нечего ему противопоставить, - мягко заметил Сомерсет, - у него сила.
- У нас же есть войско, - всё больше волнуясь, сказал принц.
- А у него есть эти твари, и мы даже не знаем, каким количеством он располагает. К тому же, ещё в первый год своего владения графством, он сколотил у себя небольшую армию из отпетых негодяев. Одному богу ведомо, с помощью чего он держит их в узде, но, как мне удалось узнать, дисциплина у них на высоте.
- Да боятся его все, - махнул рукой король, - он же чародей и некромант, покойников на кладбище поднять может, над погодой колдует, как бабка над веретеном. Окрестные деревни криком кричат, выполняют всё, что он ни потребует. Нужно подати увеличить – пожалуйста, господин граф! Нужна прислуга – вот, господин, девки, выбирайте любых!
Фамильяр, дремавший, полузакрыв глаза, у принца на плече, проснулся и зевнул с подвыванием, демонстрируя присутствующим набор острых клыков и длинный розовый язык, раздвоенный на самом конце. Король запнулся на полуслове, дико посмотрел на дракончика и замолчал.
- Вы ведь уже всё решили, сир, не так ли? – принц боялся посмотреть отцу в глаза.
- Да, - тяжело ответил король, - я решил.
- Когда ехать? – бесцветно спросил Ран.
- Сейчас составлю письмо и пошлю его твоему жениху с этим… животным. Утром отправлю своего доверенного представителя с брачным контрактом - не хочу перекладывать на тебя ещё и эту ношу. А ты, мой мальчик, поедещь спустя три-четыре дня, с приданым и дружиной.
Король поднял сына на ноги и, проникновенно глядя ему в глаза, обнял за плечи.
- Выхода у нас нет, понимаешь? – зашептал он, - ну не грусти! Говорят, Кроуфорд этот молод и собой хорош. Может, у вас ещё всё наладится. Боже, что с твоим платьем! – наконец король разглядел, в каком состоянии его сын, - Ты ранен? Ты же весь в крови!
Ран мягко высвободился из отеческих объятий и отступил на шаг в сторону двери.
- Ничего страшного, мы с Кэном были на охоте! – скороговоркой выпалил он, стремительно скрываясь в коридоре.
- И на кого это вы изволили охотиться? – сердито закричал король.
- На куропаток! – исчезая, словно заправский призрак, выкрикнул принц.
Король расстроено вздохнул. Фамильяр, слетевший с плеча принца во время этой кутерьмы, покружил под потолком и плюнул пламенем в стоящие у стены рыцарские доспехи, принадлежавшие кому-то из высокородных предков этак пару столетий назад. Доспехи оплавились и стекли на пол, где и остались блестящей лужицей, подёрнувшись матовой дымкой по мере остывания. Король переглянулся с советником, вздохнул и потыкал в расплавленный металл тростью.
Ран, единственный сын правящего монарха из династии Фудзимия, родился, по воле божьей, омегой, воспитывался, по собственному желанию, альфой, и, если бы жених был выбран отцом, которого принц глубоко уважал, он подчинился бы этому выбору беспрекословно. Но это был шантаж, а с шантажистами у Фудзимии не могло складываться никаких отношений, кроме тех, что предполагают битву до смерти, поэтому принц был готов на убийство, которое решит все проблемы.
Оружие, могущее ему пригодиться, он спрятал в сундучке с личными вещами. Там, кроме драгоценностей, перешедших по наследству от омеги-папы, умершего при родах, хранились несколько книг, столь же редких, как драгоценные камни, полный географический атлас, детские туфельки, которые носил еще дед Рана, и несколько милых его сердцу безделиц. Теперь эту коллекцию пополнила пара отточенных ножей, арбалет с дротиками и прочная удавка, скрытая в широком ручном браслете из толстой кожи. Сундучок ощутимо потяжелел, зато на душе у Рана стало спокойнее.
Фамильяр с привязанным к когтистой лапке письмом улетел ещё ночью. Ран прямо представлял себе, как колдун (высохший не то от старости, не то от злобы) получает письмо, разворачивает его и читает, зловеще хохоча и потрясая посохом. Принц сжимал кулаки и клялся, что очень скоро уложит триумфатора в могилу своей собственной рукой.
Королевский посланник Оми Цукиёно, подающий большие надежды в области дипломатии несмотря на свой юный возраст, выехал на рассвете дня, следующего за днём получения письма. Он вёз при себе брачный договор, а также был наделён полномочиями для его подписания вместо принца. То ли король решил таким образом оградить своего сына от неприятной для него процедуры, то ли просто гарантировать успех этой сделке, в случае, если Ран в последний момент вздумает заартачиться – Фудзимия старался не рассуждать, чтобы не потерять присутствия духа.
Ран всегда хорошо относился к воспитаннику своего отца, но это не мешало ему на сей раз желать посланнику всяческих бед – от падения с лошади до болезни, подцепленной в придорожном кабаке.
Неделя, отпущенная на сборы, всё-таки закончилась. Процессия отправлялась на рассвете – Ран в сопровождении дюжины воинов верхами, крытый фургон с приданым и, конечно же, Кэн. Последний был очень обижен на молочного брата, поскольку тот всячески пытался воспрепятствовать законному желанию Хидаки повсюду следовать за принцем.
Узнав, что Кэн всё равно едет с ним ко двору Кроуфорда, Ран даже перестал с ним разговаривать. Это не помогло. Когда утром маленький отряд выехал из городских ворот, Хидака, недоумевающий и злой, был в числе сопровождающих принца воинов.
Он ехал, как всегда, слева и чуть позади Фудзимии, цепко поглядывая по сторонам и больше не пытаясь заговорить с другом.
Впрочем, обида скоро прошла. Ран, закутанный с ног до головы в шубу из лисьего меха, в мохнатой шапке, нахлобученной на голову так, что наружу торчал только кончик покрасневшего от холода носа, напоминал большого неуклюжего зверя, и Кэн поневоле растаял, глядя на него.
Процессия продвигалась медленно, но стабильно, отвоёвывая у пространства версту за верстой. Дорога шла через поле, открытое всем ветрам. Вскоре после полудня направление ветра изменилось и небо заволокло тучами. Потянуло сыростью и вскоре повалил густой снег. Небо потемнело, и десятник, завидев вдалеке темное пятно леса, предложил переждать непогоду. Понукаемые всадниками, лошади свернули и пошли под деревья, чьи лишённые листвы кроны всё же давали какое-то укрытие от ветра и снежных заносов.
Когда костры ровным теплом уже одаривали всех собравшихся, и путешественники отдали должное ужину, дружинник, посланный в лес, принёс еловых веток. Ран сам приготовил себе из лапника подстилку, накрыл её шубой и забрался внутрь меховой полости, закутавшись с головой. Кэн завернулся в свою шубу и устроился рядом.
Костры догорали, потрескивая, и лагерь постепенно погружался в темноту. Дружинники спали, набираясь сил для завтрашнего перехода, и только часовые уминали ногами снег, обходя лагерь по периметру
- Кэн, - острый локоть требовательно впился Хидаке в бок, - ты спишь? Кэн!
- Не сплю, не успел ещё, - заворчал компаньон, - что-то случилось?
- Полезай ко мне, поговорить надо!
- Нельзя, - вздохнул Хидака, - вы же просватаны, к мужу едете. Будет стыдно!
- Ещё чего! – рассердился Ран, - мы с детства так делали. И потом, никто ничего не скажет, даже если заметит. Лезь, говорю! И вообще, мне одному холодно.
Кэн снова испустил тяжёлый вздох и вылез из тёплого кокона, в который он превратил свою шубу. Ему пришлось пригвоздить взглядом караульного, который слишком откровенно пялился на него и принца, после чего Хидака, поджав мигом замёрзшие пальцы на ногах, юркнул в приоткрытую меховую полость.
В тепле он сразу разнежился и растаял, обняв за плечи тесно прижавшегося к его груди Рана.
- Теперь тепло? – Хидака с усмешкой зарылся носом в пушистую макушку и едва не чихнул от щекотки.
- Кэн, можешь пообещать мне выполнить одну мою просьбу? Это очень важно.
- Смотря что, - протянул Хидака.
- Правда, это серьёзно.
- Ну, ладно. Вы же знаете, что всегда можете на меня положиться, - заверил Кэн.
- Я хочу, чтобы ты уехал домой.
- Ещё чего! – возмутился альфа, - я когда-то поклялся, что буду сопровождать вас всюду, до самой смерти, а может, и после, если Господь позволит…
- Кэн, - нетерпеливо прервал его принц, - я освобождаю тебя от всех обязательств и прошу, вернее, требую, чтобы ты уехал. И чем раньше, тем лучше.
- Извольте объяснить, чем вызвана подобная немилость, - сухо сказал Хидака.
- Я могу не понравиться Кроуфорду и вызвать его неудовольствие, ты ведь меня хорошо знаешь - я бываю строптив. Ты можешь пострадать, если я попаду в опалу.
- Если я был готов следовать за вами даже в ад, то что меня остановит? Опала? Я разделю её с вами, и вам будет не столь одиноко на чужбине!
- Кэн! Я не хочу за тебя бояться, я должен быть уверен, что с тобой всё хорошо, - промолвил Ран, пряча глаза.
- Вы что-то задумали, я же чувствую, - с деланным спокойствием сказал Кэн, - признавайтесь! Наверняка это что-то опасное!
- Нет, ничего такого, что я тебе бы не рассказал. Спи, завтра тяжёлый день!
Сонный омега, доверчиво обнимающий Кэна за талию, вскоре заснул, а сам Хидака лежал, уставившись в тёмное небо, и старался думать о чём угодно, только не о том, что закинутая на него нога Рана трётся о причинное место. Это было трудно, почти невыполнимо, особенно сейчас, когда Фудзимия лежит на плече и дышит теплом в изгиб шеи. Кэн весь извертелся, изнемогая в борьбе с собой, сна не было ни в одном глазу, поэтому он сразу почуял, что в лагере творится что-то не то. Все звуки — похрапывание спящих, шорох шагов караульных, потрескивание остывающих костров — внезапно смолкли, словно убаюканные какой-то мистической колыбельной.
Стало так тихо, как будто Хидака находился не в военном лагере, а на безлюдном острове. Кэн перевернулся на живот и высунул голову, нащупывая за поясом нож. Костры погасли. Тучи развеялись слегка, и в просветах были видны звёзды. К счастью, глаза альфы прекрасно видели и при этом скупом освещении.
Кэн чувствовал чужое присутствие, но пока не заметил никого постороннего. Присмотревшись получше, Хидака увидел, что снег, до того момента лежавший плотными сугробами вокруг стоянки, пришёл в движение и зашевелился, как живой.
Кэн ужом выскользнул из мехового убежища. Снежная пелена ласковыми волнами поднималась вверх, зависая в воздухе и удивительным образом не падая на землю. Серое марево мешало увидеть хоть что-то, но Хидака угадывал на земле тёмные холмики - тела спящих людей, неуклонно заметаемые снегом.
Он вскочил на ноги и закричал так громко, как только мог:
- Тревога!!! Вставайте!!!
Снег приглушил голос. Ничто не шевельнулось, и альфа в первый раз почувствовал холодок страха, кольнувший под рёбра.
Взгляд заметался в поисках врага, которого можно бы было убить. Тщетно – казалось, что никого живого больше нет, остался снег, заметающий землю, и Хидака. Одиночество сдавило горло.
«Усни, - беззвучно нашёптывало нечто, - ляг и усни, и пусть тебе приснится лето, и зелёный луг, и река, полная солнечного блеска…»
«И Ран, - всплыло в беспутной голове, - голый Ран, лежащий на берегу, мягкий и расслабленный… Ран... Ран?»
Засыпающее сознание встрепенулось, как от толчка; пока ещё нехотя возвращаясь в сегодняшнюю ночь, Кэн приходил в себя, вспоминая ощущение теплого дыхания на своей шее, и щекотку алых волос.
Когда Хидака сумел открыть глаза, он понял, что лежит на спине, и снег тает на его лице, а в глаза ему пристально смотрит неизвестное существо размером с большую собаку.
- Спи, - оно не то шептало, не то пело, и голос звучал где-то у Кэна в голове, - усни… всё вокруг спит, и видит сны... и белая дорога, и мягкий снег…
Существо не успело понять, что его колдовство не сработало – Хидака действовал стремительно. Приподнявшись, он схватил монстра за шкирку и ударил его ножом. Существо захрипело, оскалив приличных размеров пасть, и издохло. Кэн с омерзением отбросил его подальше и долго оттирал липкие от крови руки.
- Что такое? Кто кричал?
Дружина начала просыпаться. Кэн прежде всего бросился проверить состояние принца. Тот, сонный и недовольный, тёр кулаками глаза.
Десятник, тщательно изучив ночного гостя, опознал его, как «сонника». Это редкое существо насылает на спящих путников морок и преспокойно питается уснувшими людьми. Выжить после нападения сонника сложно, так что, с точки зрения десятника, этой ночью через Хидаку сам Господь помог путешественникам.
- Ну вот, - усмехнулся Кэн, - видите, если б я остался дома, через кого пришлось бы действовать Господу? Все бы погибли!
Ран слабо улыбнулся и промолчал.
Это был первый и последний ночлег, проведённый в лесу. Далее дорога проходила вблизи деревень и маленьких городков, и путники могли выбирать, расположиться ли в трактире, или в доме местного главы.
Неделя путешествия подходила к концу. Последний ночлег застал Рана в деревне Кедровка. Он с Кэном занял единственную отдельную комнату на постоялом дворе. Дружина расположилась внизу, на первом этаже, со всех сторон обступив открытый очаг. Воины грелись у огня, не торопясь, со вкусом, ели, травили байки, сплетничали - в основном о хозяине замка Амитвиль. Наскучив слушать, Кэн поднялся наверх, постелил себе на полу, подле кровати, рухнул на матрас и сразу уснул.
Ран вытянулся на узкой койке. Ему не спалось, ведь скоро ему предстояло встретиться с мужем. Каким он будет, этот человек? Не поколеблется ли решимость Фудзимии покончить с чародеем?
Ран вздохнул. Ночную тишину нарушало мерное похрапывание Хидаки. Принц решительно встал с кровати и прилёг рядом с Кэном.
Кэну снилось счастье. Оно переполняло его, от макушки до кончиков пальцев, оно светилось и грело, как солнце, и Хидака во сне вскоре сам начал светиться, словно гнилой пень. Он перевернулся на спину, и обнял принца за плечи, так и не проснувшись. Ран улыбнулся и тихонько потряс друга за плечо.
- Кэн, проснись! – позвал он шёпотом.
Хидаке просыпаться не хотелось, но пришлось, так как Фудзимия не оставил попыток его добудиться. В конце концов он дрогнул и открыл глаза.
- Ран? Что вы здесь делаете? – заметив, что сжимает принца в объятиях, Кэн пришёл в ужас.
- Успокойся, - примирительно сказал Ран.
- Неужели вам снова холодно? – съязвил Хидака.
- Нет, что ты! Мне снова одиноко, - поправил его принц. – Послушай, мне помощь нужна.
- Какая? - напрягся Кэн.
- Я еду к мужу, о котором знаю только, что он некромант и плохой человек. Я не хочу, чтобы он стал у меня первым и единственным. Кэн, я прошу… нет, я тебя умоляю, Кэн – возьми меня! Хочу, чтобы в первый раз меня взял тот, к кому я… кого я ценю.
Хидака, как подброшенный пружиной, сел и уставился на Рана, веря и не веря своим ушам.
- Я не шучу, Кэн, - угрюмо добавил принц, не видя того результата, на который он рассчитывал. – Ты – мой самый лучший друг, и я, признаться, не раз думал о таком…
- Я не могу, - выдавил Хидака, опуская голову, - это жестоко, Ран!
- Почему? – горячо зашептал принц, - я всегда считал, что могу во всем рассчитывать на тебя!
- Я могу умереть за вас, мой принц, но этого не просите! Он узнает – ваш супруг - унюхает, или наколдует что-нибудь, и разгневается на вас, а я не хочу подвергать опасности вашу жизнь! И потом – это же бесчестье!
- Глупости! Не беспокойся об этом!
Ран умолял, зная про себя, насколько ему безразличен будущий гнев мужа, тем более, что в своих мыслях он уже приговорил графа к смерти и даже привёл приговор в исполнение. Но Хидака не слушал.
- Прости, - выдавил Фудзимия, - я не подумал о твоих чувствах. Возможно, дело в том, что я не нравлюсь тебе в этом плане.
Кэн, и так державшийся из последних сил, при этих словах всё таки дрогнул - молча сдёрнул с бёдер принца штаны и стал целовать его живот, спускаясь всё ниже, зарываясь носом в жёсткие паховые волоски, вдыхая животный возбуждающий запах. Ран окаменел, боясь спугнуть. Его сердце бешено стучало, а в голове стоял несмолкающий шум.
Но когда Хидака начал лизать его член, все мысли из его головы улетучились, оставив звенящую пустоту, которая взорвалась огненным фейерверком оргазма. Кэн спустил в штаны в тот момент, когда почувствовал языком набухающую жилку у основания члена принца.
- Больше никогда не говорите, что вы мне не нравитесь, - сказал Хидака, садясь на своём матрасике, - вы – самое дорогое, что у меня есть, и я готов ради вас на всё. Но то, чего вы просите, невозможно, я вас слишком уважаю. А сейчас отправляйтесь-ка в кровать, сударь. Спать пора!
Роли поменялись. Теперь Ран засопел, едва коснувшись головой подушки, а Кэн так и провалялся до рассвета, безнадёжно пялясь в потолок.
2.
На чистом снегу черным росчерком рисовались трое всадников, выехавших навстречу гостям. Передовой всадник красовался на белом жеребце, с непокрытой, несмотря на мороз, головой. Гладко выбритое смуглое лицо сияло оживлением от быстрой скачки. Длинные волосы, перехваченные у затылка заколкой, плясали по спине чёрным шлейфом. Плащ из соболя распахнулся на груди, позволяя увидеть кружево рубашки цвета слоновой кости. На его плече, крепко ухватившись когтями за кожаный наплечник, сидел фамильяр. Человек вырвался вперёд, оставив позади двоих дружинников. Его цепкий взгляд безошибочно определил главного. Он уверенно подскакал к Рану и поклонился, не сходя с лошади.
- Ваше высочество, я счастлив приветствовать вас на своих землях!
Под его слегка насмешливым взглядом Фудзимии захотелось свернуться калачиком и стать невидимкой. Он представил себе, как выглядит после долгой зимней дороги – завёрнутый в тёплую шубу с ног до головы, из капюшона выглядывает только кончик покрасневшего от холода носа. От волнения у Рана зачесалось между лопатками, тем более, что колдун оказался совсем не таким, как юноша себе представлял.
Кроуфорд был молод и хорош собой, и помимо воли принц подумал о первой брачной ночи, отчего у него моментально пересохло во рту.
К чести Брэда, он заметил не только покрасневший нос, но и яркие глаза, мечущие молнии в глубине меховой полости, и надменную осанку, с которой держался наречённый супруг.
Обрадовавшийся встрече Шу взлетел с плеча хозяина и уселся Рану на голову, сведя на нет всё показное высокомерие юноши. Принц не делал попыток согнать назойливую рептилию, несмотря на то, что его вид с дракончиком, превратившим его шапку в подобие гнезда, вызывал у присутствующих улыбку. Фамильяр, между тем, не задержался надолго, лишь поменял цвет своей чешуи с нежно-лазоревой на тёмно-алую.
- Вот как? – задумчиво шепнул Брэд, подставляя указательный палец вернувшемуся дракону, – он уже меня ненавидит? Но мы ведь ещё словом не перемолвились!
Весь оставшийся до замка путь чародей ехал стремя в стремя с принцем, развлекая его беседой и стараясь составить мнение о нём.
Ран отвечал односложно или вообще ограничивался кивком. Его ближайший друг и наперсник то и дело путался под ногами и всячески мешал, так что Кроуфорд уже начал раздражаться и всерьёз подумывать, как избавиться от назойливого приставалы, при этом не трогая его даже пальцем, чтобы не расстраивать юного принца.
Наконец они прибыли на место.
Слуги выстроились во дворе, приветствуя гостей. Слегка оторопев от подобного приёма, Фудзимия, а следом за ним и его сопровождающие, пересекли чисто выметенный двор по брошенному им под ноги ковру. Кроуфорд любезно предложил гостям размещаться в замке, сообщив, что ждёт всех к столу через час. Ран, в сопровождении Хидаки удалился в выделенные ему покои, оставив хозяина замка обуздывать своё нетерпение в одиночестве.
Оставшись наедине с Кэном, Фудзимия без сил опустился в кресло.
- Одевайтесь, - сумрачно бросил Хидака, - муж ждёт вас! Кстати, как вам ваш супруг? Как по мне, так весьма хорош и породист!
Ран поднял страдающие глаза, и Кэну стало стыдно за этот дикий приступ ревности.
Прислуга принесла таз для умывания и кувшин с тёплой водой. Ран разделся и принялся приводить себя в порядок. Хидака с трудом отвёл глаза от его обнажённого торса.
В дверь тихо постучали.
- Войдите! – откликнулся принц.
В комнату вбежал сияющий Цукиено, одетый в короткие бархатные панталоны тёмно-коричневого цвета и куртку с пуфами. Его светлые волосы венчал берет, украшенный пером фазана и лихо заломленный на правое ухо. В руках юноша сжимал свиток, который и приподнёс Фудзимии, опустившись перед ним на колено.
- Оми, что за церемонии, - вздохнул Ран, принимая пергамент. – Что это?
- Брачный договор, подписанный и заверенный, всё, как положено, - сообщил Оми.
- Что, я теперь замужем? – уточнил Фудзимия.
Цукиено кивнул.
- Оми, расскажи, что думаешь об этом колдуне? – встрял Хидака. – Как он тебе?
- Ну, я сам недавно приехал, - пожал плечами юноша, - но если вы думаете, что тут толпами бродят ожившие мертвецы и другая пакость – то вы ошибаетесь, такого я не видел. А прислуга им довольна, я нарочно спрашивал. Да и крестьяне не жаловались, наоборот – в голодный год, говорят, он из собственных запасов зерно раздавал.
- Вот как, - задумчиво сказал Ран.
Тем временем Кэн разобрал вещи и приготовил подобающую принцу одежду.
Фудзимия надел лиловые панталоны до колен и камзол глубокого пурпура, расшитый серебряным позументом. Разрезы на рукавах позволяли оценить по достоинству тонкое полотно рубашки цвета слоновой кости. Кэн расчесал длинные волосы принца и заплёл прихотливую косу. На голову Рану он возложил символ царского рода – изящный золотой венец с семью зубцами, украшенный аметистами и изумрудами. Поправил пенное кружевное жабо, выбегающее из-под воротника, и одобрительно кивнул.
Потом быстро привёл себя в порядок и поклонился, полушутливо открывая перед Фудзимией дверь.
- Прошу вас, ваше высочество!
Принц кивнул, надменно вздёрнул голову кверху и прошествовал вперёд, озорно подмигнув Хидаке.
Увидев спускающегося по лестнице Фудзимию, Кроуфорд едва сумел скрыть своё восхищение. До этого момента он смотрел на своё супружество как на выгодную сделку, в которой присутствие принца было лишь нагрузкой, теперь же его приоритеты менялись, а жизненные установки терпели полный крах. Настоящим выигрышем оказался именно супруг, а всё остальное – титул, царство, наследство являлось приятным дополнением к основному блюду.
Граф вышел навстречу омеге и галантно подал ему руку, игнорируя подскочившего тут же Хидаку. Принц окинул его рассеянным взглядом и сел в предусмотрительно выдвинутое кресло. Кроуфорд устроился рядом, и трапеза началась.
- Принц, я не могу скрыть, как я счастлив тем, что судьба распорядилась нашими судьбами именно таким образом! – рассыпался в комплиментах Брэд. Что-то беспокоило его, какая-то неправильность, а именно – прочная связь, которую он чуял между Раном и этим… Хидакой. Он принюхался. От Рана не пахло ничем запретным, хотя легкий запах, присущий Кэну, на его коже присутствовал. Впрочем, Кроуфорд мог объяснить этот факт близкой дружбой и совместным путешествием. От его внимания не укрылась и симпатия, сквозившая во взглядах этих двоих. Что-то происходило между ними, и Брэд вполне мог понять, что именно. К концу ужина граф уже принял решение о необходимости подсунуть Хидаке другой предмет для обожания и даже наметил кандидатуру этого счастливчика.
После трапезы граф пригласил Фудзимию на прогулку.
Гуляя с ним по заснеженному саду, колдун обнимал омегу за талию, хотя этому и мешала объёмистая шуба, и нашёптывал на ухо милые глупости. Ран краснел, бледнел и даже хотел было сбежать, но крепкие объятия мужа не позволили ему этого сделать.
Сделав круг, Кроуфорд подвёл Рана к входу во дворец и здесь остановился, положив руки на плечи супруга.
- Признаюсь вам честно и откровенно, мой друг, - начал он, пристально следя за выражением аметистовых глаз, - получив брачный контракт, я хотел предоставить вам покои в моём замке, чтобы вы могли постепенно привыкнуть ко мне и даже, возможно, полюбить меня, как своего мужа. Таким образом, вы жили бы здесь до совершеннолетия, и девственность ваша была бы неприкосновенна, пока вы не вступили бы в возраст, подходящий для брачных отношений. Но сегодня, увидев вас, я понял, что не смогу противиться искушению. Вы слишком обольстительны, чтобы я мог не притрагиваться к вам. Могу только обещать, что буду с вами нежен и аккуратен!
Ран моргнул, и в глазах его Кроуфорд не увидел ничего, то есть, вообще никаких эмоций.
- Сейчас прислуга подготовит вас, и, начиная с этой ночи вы будете спать в моей опочивальне.
- Могу я перед этим зайти к себе? – учтиво спросил Фудзимия, - мне нужно взять браслет, который является моим талисманом.
- Конечно, - улыбнулся Брэд. – В таком случае, я пришлю за вами через четверть часа.
Ран кивнул и направился к себе в комнату, оставив мужа ломать голову, что именно заставило загореться эти глаза – уж не упоминание ли о таинственном талисмане?
Фудзимия достал из ларца кожаный браслет, в котором пряталась свёрнутая кольцами удавка, и застегнул его на запястье. У него слегка дрожали руки, ведь этим последним действием он соглашался на убийство, подписываясь под собственным решением избавить мир от некроманта. Хидака смотрел на него, не понимая, отчего Ран так взволнован.
- Кэн, за мной сейчас придут, - сбивчиво сказал принц, - и лучше, если ты уедешь домой, не дожидаясь утра.
- Что? – заволновался альфа, - опять вы за своё?
Его прервал стук в дверь. Три омеги, приторно улыбаясь, вошли, не дожидаясь приглашения, и низко склонились перед Раном.
- Прошу вас следовать за нами, - сказал старший, - мы вас проводим.
Фудзимия кинул на Кэна полный отчаяния взгляд, поднял голову и с видом мученика шагнул за дверь.
Его провели какими-то коридорами, потом сопроводили вниз по лестнице, и Ран оказался в помещении, освещённом множеством свечей. В середине комнаты стояла деревянная бадья такого размера, что Ран мог бы при желании даже плавать в ней. В очаге горел огонь, и омега, одетый в прикрывающий чресла передник, подбросил туда охапку сушёных трав, отчего воздух тотчас наполнился приятным, с лёгкой горчинкой, ароматом.
Омеги почтительно помогли принцу раздеться и забраться в бадью. Его мыли три пары рук, вначале едва дотрагиваясь до кожи, потом всё смелее и смелее. В конце концов чья-то рука нагло залезла ему между ягодиц, в то время как другая намывала член, тщательно намыливая между крайней плотью и головкой.
Крики протеста услышаны не были, и Ран, пристыженный, замолчал, позволив делать с собой всё, что им заблагорассудится.
Омеги вытащили его из воды, завернули в отрез отбеленного льна и хорошенько растёрли, отчего кожа принца, всегда бледная, приобрела розовый оттенок. Потом его уложили на лавку вниз лицом. Один омега взял плошку с подогретым маслом и добавил туда каплю мускуса, пять капель розового масла и десять капель алоэ, растёр все это и стал наносить на кожу полученную ароматную смесь, массируя при этом мышцы. Остальные омеги, посмеиваясь и перекидываясь шутками, начали помогать. Было так приятно, что Ран даже слегка задремал, очнувшись в тот момент, когда чьи-то пальцы проникли в анус и стали растягивать сфинктер.
- Эй, вы что делаете, наглецы? – вскричал принц и попытался вскочить с лавки.
- Ваше высочество, не мешайте, - пропел старший омега, - мы вас хорошо подготовим, чтобы вам не было больно.
- Не бойтесь, мы своё дело знаем, - поддержал его второй.
Фудзимия чуть не заплакал от бессилия.
Когда его перевернули на спину, он вздохнул с облегчением, думая, что экзекуция закончилась. Не тут-то было. Всё повторилось – лёгкий массаж сменился откровенными ласками, умелые пальцы обследовали гениталии, постоянно следя, чтобы член оставался в состоянии эрекции.
Кто-то из омег занялся ногтями принца на руках и ногах – подровнял миниатюрными ножничками и принялся наносить тёмно-вишнёвую краску, второй стал аккуратно выщипывать волоски на теле. Третий расправил волосы и принялся их расчёсывать.
При этом, когда член начинал падать, его обязательно трогали и лизали, добиваясь, чтобы он наполнился кровью. К концу процедур Фудзимия уже ёрзал на своей лавке от непроходящего возбуждения.
Волосы ему удалили на всём теле, оставили только пушок на яичках и вокруг члена.
- Господин так любит, - объяснил старший омега.
Потом принца поставили на ноги и накинули на него нежно-сиреневую рубашку и тонкого хлопка. Ран порадовался тому, что рубашка была с длинными рукавами и целомудренно закрывала щиколотки, пока омеги, хитро перемигиваясь, не распустили на спине шнуровку, распахнув одеяние от пояса и ниже и превратив скромную ночную одежду в развратное платье. На спину принцу накинули меховой плащ, ноги обули в высокие сандалии со шнуровкой до колена и, низко кланяясь, распахнули дверь. Один омега со свечой в руке пошёл впереди, остальные – сзади.
Фудзимия, в сопровождении омег, шёл по безлюдным коридорам и радовался, что его никто не видит. Браслет с удавкой, который он наотрез отказался снять, жёг запястье. Член стоял, задница томилась, почти так же, как в ту ночь, когда он попытался соблазнить Кэна, и когда Хидака взял у него в рот. От этих воспоминаний Рана окончательно бросило в жар. Весь во власти собственных эмоций, он безропотно дал себя отвести в спальню Кроуфорда.
Омега, посторонившись, открыл дверь в комнату и поклонился, отступив в сторону, и Ран решительно шагнул вперёд. Дверь тотчас захлопнулась, отрезая путь к бегству.
Первое, что Фудзимия увидел – огромную кровать, на которую с потолка спускался балдахин, отгораживая лежащего на подушках человека. Не слишком, впрочем, успешно, потому что тонкая ткань ничего не скрывала – закутанный в одеяло Брэд просматривался сквозь струящийся шёлк, как на ладони.
- Подойди сюда, - сказал Кроуфорд, едва сдерживаясь. Вся его сила воли уходила на то, чтобы сидеть на месте, в то время как он жаждал вскочить с кровати и схватить в охапку тёплого распаренного омегу, от которого исходил чудесный запах здоровой возбуждённой плоти, нисколько не заглушаемой ароматом благовоний.
Ран подошёл, едва скрывая дрожь в коленках, и встал, касаясь пальцами края постели. Брэд придвинулся ближе, ухватил за кончик мехового плаща и стянул его с плеч супруга. Плащ соскользнул на пол, открыв хрупкие, несформировавшиеся ещё плечи омеги, обтянутые сиреневой рубашкой. Ран поёжился, немного испугавшись опасных огоньков, горящих в глазах Кроуфорда. Тот схватил его за плечо и повалил на кровать. Фудзимия сжался в комок, защищая гениталии и живот, при этом неосмотрительно выставив задницу. Разошедшаяся на заду рубашка вызвала на лице чародея довольную ухмылку.
- Ран, чего ты испугался, малыш?
- Я не малыш! – принц так предсказуемо рассердился, что Брэд даже умилился от зрелища сведённых на переносице бровей и мечущих молнии глаз. Ран вздёрнул кверху подбородок и выпрямился, сев на кровати, и тут коварный соблазнитель опрокинул его на подушки и навис сверху.
- Ну что ты, я знаю, что ты смельчак, – шепнул он и мягко поцеловал омегу, не целясь, попал в щёку у самого рта. Ран притих, прислушиваясь к ощущениям, и тут Кроуфорд вынырнул из одеяла и навалился сверху, прижав омегу к кровати.
На чародее была просторная рубашка выше колена длиной, цвета молодой зелени, с широкими рукавами, перехваченными яркими лентами на предплечьях, и короткие панталоны с разрезом впереди. Из гульфика виднелся возбуждённый член, солидный размер которого омега почувствовал, будучи прижат бедром к паху мужа. Ощутив твёрдость, давящую на ногу, Фудзимия мигом вспотел.
Тем временем Брэд нежно коснулся языком рта омеги. Ран дрогнул от неожиданности и приоткрыл губы. Язык колдуна немедленно занял оставленные позиции и принялся вылизывать губы принца. Фудзимия ухватился за плечи мужа и прикрыл глаза. Тревога в его сердце сменялась предвкушением чуда, которое непременно должно свершиться с минуты на минуту, и только мысль о том, что на его запястье, словно гадюка, притаилась смертоносная удавка, которую он поклялся пустить в ход, отравляла всё удовольствие.
Пока Ран раздумывал, не забыть ли на время о своей миссии, Кроуфорд уже начал целовать его всерьёз, не давая как следует вздохнуть. Сам чародей уже изнывал от желания погрузить пульсирующий член в сладкую дырочку омеги, и только понимание, что его муж – совсем юный девственник, ещё как-то остужало его пыл.
Кроуфорд оторвался от губ Рана и посмотрел на мужа – у омеги глаза почти закатились от удовольствия, а губы аппетитно распухли и цветом стали напоминать клюкву. Брэд рыкнул довольно и задрал и так сбившуюся на принце рубашку кверху, обнажив стоящий член. Ран только пискнул и часто-часто задышал, что Кроуфорд нашёл весьма милым и возбуждающим.
Тело омеги поблёскивало от масла и нежностью кожи на ощупь напоминало лепестки цветка. Брэд оглаживал его руками, наслаждаясь от одного прикосновения, и Фудзимия, прикрыв глаза, тянулся за рукой, словно котёнок, не желая прерывать контакт.
Чародей погладил член омеги, сначала легонько касаясь бархатистой кожицы, потом нажимая всё сильнее и сильнее. Ран распахнул глаза и уставился на мужа, облизывая зацелованные губы.
- Так нравится? – шепнул Кроуфорд, посмеиваясь, - а так?
Он нажал на головку и потёр её. Омега задохнулся и вскинул вверх узкие бёдра.
- Мммм? Хорошо, правда? Ещё, да?
Кроуфорд неотрывно смотрел Рану в лицо, лаская его член. Его собственный уже грозил лопнуть. Ран ёрзал по постели, раздвигая ноги и поскуливая.
- Скажи же что-нибудь, мой сладкий!
Чародей скользнул рукой по промежности и погрузился в складку между ягодицами. Там было мягко и влажно – и Брэд помянул добрым словом подготовивших юного супруга омег.
- Давай-ка я тебя переверну, так тебе будет не больно, - приговаривал чародей, переворачивая принца на живот и подхватывая его под живот, помогая встать на четвереньки и выпятить зад. Ягодицы Фудзимии имели безукоризненную форму, но Кроуфорд был не в том состоянии, чтобы просто любоваться на эту роскошь – его возбуждение достигло высшей точки.
Он приставил член к растянутой дырочке и качнул бёдрами. Ран дрогнул, но устоял, только выдохнул сквозь сжатые зубы.
Кроуфорд толкался вперёд, нанизывая омегу на член, глубже и глубже с каждым движением, чувствуя внутри Фудзимии восхитительный жар и трение. Фудзимия, вначале пытающийся уклониться от проникновения, привыкая, начал получать удовольствие, и к тому времени, как чародей вошёл до конца, уже выгибал спину, полностью раскрывая попку. Руками он вцепился в простыню и нетерпеливо переступал ногами, пока муж вбивался в его тело, шлёпая по промежности яйцами.
А чародей, будучи на пике блаженства, не забывал о своём юном супруге, лаская руками его член. Ран уже стонал в голос, с каждым толчком приближаясь к разрядке. Муж навалился на него сверху, покусывая шею и мочки ушей, и принц кончил и уткнулся лицом в подушку. Кроуфорд перевернул его на спину, закинул ноги себе на плечи и стал целовать лодыжки. Фудзимия почувствовал, что вновь возбуждён.
- Хочешь ещё?
Хитрый прищур чародея вогнал принца в краску. Он только кивнул, и тут же выгнулся навстречу таранящему его члену. Цепляясь ногами за шею Брэда, а руками – за спинку кровати, он стонал, срываясь на крик и подставляясь под толчки, и мир вокруг сузился до размера игольного ушка.
«Я его загнал» - подумал Брэд, укладывая измученного омегу на подушки. Ран уже спал, приоткрыв рот. Его ресницы слиплись от невольных слёз, пушистая чёлка растрепалась в беспорядке. Кроуфорд наклонился и зарылся носом в волосы, вдыхая тёплый запах. Принц заворочался и вздохнул, выпростав из-под одеяла левую руку. Чародей немедленно переключился на неё, взял кисть и пощекотал языком ладонь. Рука сжалась в кулачок, и тут Брэд почувствовал некий диссонанс. Чувство опасности, натренированное до остроты собачьего нюха, указывало на некий факт, до сих пор ускользавший от его внимания. Повинуясь этому чувству, Кроуфорд осмотрел руку омеги и сразу обнаружил на ней широкий кожаный браслет. Освободив запястье Рана от этого странного украшения, Брэд без труда нашёл кнопку, позволяющую развернуть спрятанную внутри удавку.
Чародей сидел на кровати, машинально поглаживая расправленную на коленях прочную нить, и смеялся беззвучно.
Мальчишка оказался не так прост, и кто знает, какие ещё мысли бродят в его голове? Возможно, за красивой оболочкой скрывается и ум, и честь, и душа?
Кроуфорд поднялся и подошёл к стене. Он нажал на незначительно выступающий из кладки камень, и тот вышел из паза, открывая вместительную нишу, в которую чародей и спрятал свой трофей. Потом он вернулся в кровать, лёг, крепко обняв юного супруга, и уснул.
- Засоня! Вот уж не думал, что можно столько спать!
Ран открыл глаза. Над ним склонилось улыбающееся лицо Кроуфорда.
- Как ты? Мне показалось, что я вчера слегка перестарался. Но ты сам виноват – нельзя быть столь обольстительным!
Фудзимия покраснел и сел, вернее, сделал попытку. Задница немедленно откликнулась болью.
- Что, болит? – участливо поинтересовался проклятый колдун. Его глаза смеялись, а руки сноровисто откидывали одеяло, снимали с принца рубашку, попутно гладя, словно невзначай прикасаясь к чувствительным точкам на его теле.
- Доброе утро, - охрипшим голосом шепнул Фудзимия.
- Сейчас я осмотрю тебя, расслабься, - предупредил Брэд и перевернул омегу кверху ягодицами. Рану пришлось подавить протестующий возглас, пока супруг, смочив полотенце, тщательно мыл его анус и смазывал мазью ранки и натёртости. Наконец его поставили на ноги.
- Одевайся и спускайся к завтраку! Да, вот ещё одно дело…
Кроуфорд сгрёб омегу в объятия и поцеловал, долго и со вкусом. Рану осталось только смириться, принимая ласку.
- Погодите, - сказал он, - у меня есть для вас подарок, но он в моей комнате. То есть, бывшей моей комнате, - тут же поправился Фудзимия. – Велите Кэну принести его сюда. Мне нужно было отдать его вам ещё вчера.
- Кэн? Кто это? – нахмурился Брэд. Память тотчас подсунула парня, которого Ран поселил в комнате вместе с собой, альфу, с первого взгляда вызвавшего у колдуна ревнивую неприязнь.
- Кэн Хидака, мой молочный брат, - жёстко ответил принц, - человек, не раз спасавший мне жизнь. Надеюсь, что здесь…
- Здесь его жизнь в безопасности, - ответил Кроуфорд, - не сомневайся в этом.
Кэн пришёл сам, взволнованный до крайности и при виде живого и невредимого Ран испустивший вздох облегчения.
- Что за подарок приготовил мне мой юный супруг? – улыбнулся Кроуфорд.
Хидака молча развернул свёрток и бросил на пол шкуру снежного тигра.
Брэд поднял бровь.
- Это шкура того самого животного, от которых вы обещали избавить мою родину, - напомнил Фудзимия. – Мы вдвоём с Кэном убили этого зверя, и я с величайшей гордостью дарю её вам.
«Как напоминание об обещании или как свидетельство о собственном мужестве? - подумал Брэд, привычно изгибая губы в усмешке. – Да, мальчик-то не прост!»
Во время завтрака Кроуфорд пристально следил за омегой, сидящим по его правую руку, гадая, о чём тот думает.
Неосознанно раз или два Фудзимия дотрагивался до своего запястья, но мысли его витали далеко, и пропажа браслета оставалась незамеченной до поры до времени. Брэд сделал вывод, что Ран не привык носить это оружие.
- Ищешь браслет? – шепнул Кроуфорд, когда принц, в очередной раз коснувшись запястья, округлил глаза и застыл в недоумении.
- Это мой талисман, - Фудзимия нервно сглотнул, - где он?
- Прости, я его случайно порвал, пришлось выбросить, - с деланным равнодушием сказал Брэд.
- Совсем выбросить? – уточнил принц, разглядывая скатерть.
«А вот врать ты не умеешь!» - удовлетворённо решил альфа, рассыпаясь вслух в уверениях, призванных успокоить Рана.
После трапезы Кроуфорд повёл супруга по замку, показывая укромные места, спрятанные в круглых башенках, тайные комнаты, узкие лестницы и скамейки под стрельчатыми окнами. У Фудзимии от восторга блестели глаза, и муж боролся с желанием зажать его в углу вместо того, чтобы водить с умным видом по залам и лестницам.
Больше всего Рану понравилась комната на самом верху башни. Светлая, с окнами в каждой из шести стен, из которых открывался великолепный вид вниз, на лежащие вдали поля, и темнеющий лес, а также на внутренний дворик.
- Я побуду здесь немного, можно? – попросил принц.
- Конечно, но ты не заблудишься?
- Смеётесь? Конечно, нет!
Чародей вышел, посмеиваясь над юным гордецом.
Уверившись в том, что муж ушёл далеко, Фудзимия выскочил из комнаты. К счастью, он хорошо запомнил дорогу в свои покои. Встревоженный Кэн стал спрашивать, что произошло – Ран, не отвечая, кинулся к своему сундучку, достал оттуда арбалет, замотал его в плащ и побежал обратно. В комнату в башне он ворвался в рекордные сроки, приоткрыл створки окна, выходящего во двор и стал ждать.
Время текло, медленно и тягуче, а Фудзимия всё ждал, не сходя с места. Зимний ветер давно пробрался ему под одежду, и выстуживал живое тепло его тела.
Наконец, ожидание увенчалось успехом – внизу появился Кроуфорд.
Ран взвёл арбалет и прицелился. Сердце так громко стучало, что казалось, этот звук слышен на улице. Принц задержал дыхание и приказал себе успокоиться. Размеренно дыша и не отвлекаясь ни на что, Фудзимия нашёл взглядом голову колдуна и прицелился, выдохнул и спустил курок. Болт, с шипением взрезая воздух, ушёл вниз, точно по цели. В последний миг Брэд поднял глаза и, увидев летящую в него смерть, щёлкнул пальцами. Арбалетный болт треснул посередине и рассыпался в труху.
Кроуфорд уставил взгляд в окно, откуда вылетела стрела, и жёстко ухмыльнулся. Не веря в произошедшее, Ран отпрянул от окна. Сжал в руке арбалет и выскочил прочь из комнаты.
Проклятый колдун наверняка всё понял, и что он теперь сделает, даже сомневаться не приходилось. Стрелы его не берут, Фудзимия прекрасно это понял, но в его запасе ещё осталась пара ножей, служивших своему владельцу верой и правдой, и последняя попытка выполнить свой долг перед тем, как Кроуфорд предаст его смерти.
Хидака схватил Фудзимию за руки.
- Что происходит, Ран? Зачем вы взяли арбалет? Этот колдун… он сделал что-то плохое?
Фудзимия едва перевёл дух, и натужно улыбнулся.
- С чего ты взял? Я просто хотел пострелять.
- Да на вас лица нет! Говорите же, что случилось?
- Ничего особенного, Кэн. – Ран взял себя в руки и постарался выглядеть так же, как всегда. – Просто у меня была брачная ночь… Ну, ты понимаешь… Я до сих пор смущён.
Кэн смутился настолько сильно, что не стал искать логику в словах принца, а когда здравый смысл все же дал о себе знать, Ран уже положил в сундучок арбалет и взял вместо него ножи.
Хидака шагнул вперёд, намереваясь отобрать у Фудзимии оружие и вытрясти из него правду.
- Кэн, лучше не подходи, - предупредил Ран, - я не дам тебе помешать моим замыслам.
- Помешать чему, Ран? Объясните, возможно, я сумею помочь.
- Мне не нужна помощь! Отойди в сторону, иначе я буду вынужден ударить тебя!
- Вы сами на себя не похожи, принц!
Ран бросился на Кэна. Тот, не ожидавший подобного хода, не успел увернуться, и был отправлен на пол сокрушительным ударом в поддых. Фудзимия одним ударом не ограничился – для верности он нанес ещё парочку, пока его молочный брат не потерял сознание.
Тогда Ран связал его и, шепнув «Прости», выскочил из комнаты.
3.
Дороги назад уже не было. Проклятый колдун к этому времени наверняка сообразил, что Ран покушался на его жизнь, и теперь у принца была последняя попытка убить мерзавца, или быть убитым самому.
Фудзимия пробрался в спальню и засунул ножи под подушку, а сам лёг поверх покрывала.
Вначале ему было очень страшно, но потом он смирился душой с любым исходом, и на всякий случай помолился, как и следовало перед всяким важным свершением. Вместе с тем исходивший от постели запах – его и Кроуфорда – подействовал возбуждающе. Ран не успел даже обдумать создавшуюся ситуацию, как почувствовал, что между ягодиц стало мокро, а член требовательно встал.
Вне себя от смущения за подобную реакцию, омега попытался настроиться на предстоящее убийство. А память то и дело подсовывала непристойные картинки из минувшей ночи, жаркий шёпот Брэда, щекочущий ухо, умелые пальцы, приносящие удовольствие.
Фудзимия заёрзал, хотелось и погладить член, хотя бы через штаны, а ещё больше – вставить в задницу упругий предмет цилиндрической формы. Задумавшись над тем, что предпочтительней, Ран пропустил момент, когда входная дверь отворилась и Кроуфорд собственной персоной вырос возле кровати.
- Как хорошо, что я застал тебя именно здесь! – звук мурлычущего голоса заставил принца подскочить.
- Не нужно так волноваться, супруг мой, - насмешливо продолжал Брэд, - вы как будто боитесь меня, а ведь мы одна плоть, не так ли?
Ран замер, блестя глазами и почти не дыша. Его правая рука, скрытая подушкой, сжимала рукоять ножа. Он ждал только, чтобы колдун наклонился пониже, и тогда можно будет поразить его наверняка, в самое сердце.
Кроуфорд сел на край кровати и наклонился. Ран скинул подушку и замахнулся ножом. Он ждал, что сталь вот-вот встретится с плотью, но Брэд ловко уклонился от удара и поймал лезвие в захват между двумя ладонями. Фудзимия замер в недоумении. Кроуфорд перехватил его руку и аккуратно высвободил из нее нож. Отбросил в сторону, как можно дальше, и сказал, проницательно глядя в испуганные глаза:
- Надеюсь, это была последняя попытка? Большего я не потерплю, так и знай!
С придушенным криком Ран бросился на мужа с кулаками.
Кроуфорд поймал его руки и повалил на кровать.
- Ну вот, - зловеще ухмыльнулся он, - а я ведь предупреждал. Придётся мне тебя наказать!
Принц отбивался как мог, молча и упорно, и совершенно безрезультатно. Несмотря на сопротивление, он был позорно обездвижен и сунут лицом в подушку, после чего Брэд спустил с него штаны.
Тут Рану стало совсем стыдно, потому что, по его мнению, не заметить его возбуждение было попросту невозможно. Он закрыл глаза и затих. Кроуфорд очень заинтересовался такой реакцией.
- Для начала я тебя просто отшлёпаю, - пообещал он медовым голосом, растягивая гласные, - но это не значит, что тебе будет в дальнейшем позволено пытаться меня убить. Ну, не чаще раза в месяц. Я думаю, мы с тобой договоримся на этот счёт, раз уж это приносит тебе удовольствие, не так ли?
Ран молчал, сгорая от стыда. Кроуфорд несильно шлёпнул его по голой заднице и озадаченно посмотрел на повлажневшие пальцы. Шлёпнул ещё раз – уже сильнее. Ран всхлипнул и оттопырил зад.
- Ну, если ты так просишь, - с сомнением проговорил Брэд, и град шлепков посыпался на ягодицы принца. Кожа на ягодицах немедленно покраснела и стала горячей. Фудзимия застонал и потёрся о поровшую его руку.
Кроуфорд перевернул юношу на спину и хмыкнул при виде его эрекции.
- Что скажешь, Ран? Может быть, тебе чего-то хочется?
Фудзимия облизнул губы, но промолчал.
- Молчишь? Ну, тогда я уйду. У меня полно дел, знаешь ли.
Кроуфорд нёс полную чушь, и сам не верил в то, что говорил. Сейчас его от этой кровати не смогло бы оторвать и появление вражеской конницы у стен замка.
- Я… я хочу…
- Ну, ну, - подбодрил его Брэд, - дальше?
- Я… - Фудзимия чуть не плакал. Было невыносимо стыдно, и очень хотелось, чтобы Кроуфорд поцеловал его, а потом вставил, так, как делал это в течение прошлой ночи, и двигался в нём, оставляя внутри Рана свою сперму. – Я хочу вас… Возьмите меня...
- Зови меня Брэд, - Кроуфорд не стал затрудняться и распускать шнуровку на поясе, он просто порвал её в клочки, высвободил член и… застыл, глядя во все глаза на омегу. Ему в голову пришло, что Рану может быть больно, что он явно перестарался этой ночью, а ранки могли не затянуться за это время, и вообще, что такой красивый, смелый и решительный омега заслуживает большей любви, чем он рассчитывал дать вначале.
- Брэд? О чём вы думаете? Вы не хотите меня? – жалобно простонал Фудзимия, уже изнемогая от желания.
- Я… Кажется, я влюбился, - удивлённо буркнул колдун, и ястребом рухнул сверху, повергая в хаос остаток мыслей в голове Рана.
Дальнейшее - как череда чувственных картинок, смешалась у Фудзимии в памяти в пряный терпкий настой. Долгие тягучие поцелуи, хватка сильных рук на бёдрах, и тянущее, животное чувство, наполняющее огнём чресла, и чужая плоть, растущая внутри, набухающая узлом, так больно, что хочется кричать, и так приятно, что принц подаётся назад, насаживаясь глубже. И снова поцелуи, и ласки, отвлекающие от боли, и Ран жмурится и мурлычет, совсем по-кошачьи, и дрожит, упираясь уставшими коленками в матрас, и семя чародея наполняет его, чтобы прорасти новой жизнью.
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Фэнтези, Омегаверс
Статус: закончен
Описание:
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был король. И был у него сын-принц, всего один, да и тот – омега, а звали того принца - Фудзимия Ран. Королевство было маленькое, но король очень хорошо им управлял, а принц рос единственным ребёнком в любви и ласке. И так бы он и вырос, и выдали б его замуж за хорошего человека – да откуда ни возьмись, прибыл в королевство колдун… И как только таможня пропустила!
Фик написан в подарок на день рожденья моей Музы.
читать дальшеПРОЛОГ
- Готово, господин? - сухонький нотариус, одетый в широкий, не по росту, балахон мышиного цвета, удостоверяющий его принадлежность к почтенной гильдии крючкотворов, принял у Кроуфорда только что подписанный контракт и, согнувшись в три погибели, заверил бумагу личной печаткой.
- Поздравляю с выгодной сделкой! - физиономия нотариуса сморщилась в понимающей гримасе.
Фамильяр, уютно устроившийся у Кроуфорда на плече, выдавая возникшую в душе хозяина при этих словах брезгливость, поменял свой цвет с травянисто-зеленого на грязно-серый и недовольно завозился, хлопая перепончатыми крыльями.
- Тише, Шу, тише, - успокоил дракончика Брэд. – Надеюсь, вы, мастер Рене, не думаете, что я посмею не выполнить условия контракта?
- Что вы, господин, и в мыслях не было! – нотариус деловито собрал письменные принадлежности и откланялся.
- Не думай о плохом, Брэдли!
Граф Амитвиль, обложенный в своем кресле со всех сторон подушками, ободряюще улыбнулся свежеиспеченному супругу. Омега был стар, и Кроуфорд знал, что долго он не протянет. Собственно, подписывая брачный контракт с давно вдовевшим графом, обладателем крепкого замка на побережье, прекрасных пахотных земель и громкого титула, Брэд и надеялся на скорейшее освобождение от семейных уз. Благо, задурить голову старому сластолюбцу было несложно.
- Я весь в нетерпении, о мой супруг!
Амитвиль шаловливо подмигнул, и Кроуфорда бросило в дрожь от отвращения. Впрочем, он знал, на что подписывался, и был не настолько жесток, чтобы лишить человека, принесшего ему земные блага, полагающейся ему супружеской ласки.
- Солнце мое, - попытался он, однако, отговориться, - а ты хорошо себя чувствуешь? Мне бы не хотелось раньше времени оплакивать тебя.
- Ничего, чем скорее я умру, тем скорей ты меня воскресишь, мой прекрасный колдун!
Кроуфорд был некромантом. Конечно, он мог поднять из могилы мертвеца, но о том, в каком состоянии будет при этом мертвая, лишенная души плоть, он предпочитал не распространяться.
Фамильяр на плече у Брэда зарделся ярко-розовым, потом подумал и украсился голубыми пятнышками. Кроуфорд принужденно улыбнулся и покатил кресло с супругом в спальню – выполнять супружеский долг.
Как Кроуфорд и надеялся, после свадьбы граф протянул не больше месяца.
Похороны были пышными, по высшему разряду. Прекрасное настроение Кроуфорда омрачилось лишь тем обстоятельством, что вступление в наследство оформлял уже знакомый ему мастер Рене. В кривой физиономии нотариуса Брэду так и чудилась понимающая усмешка, и некроманту пришлось бороться с желанием доказывать ему с пеной у рта, что смерть графа произошла от естественных причин.
Бумаги были подписаны, скорбные речи отзвучали, гости разъехались по домам.
Кроуфорд остался наедине с телом своего омеги, лежащим в гробу посреди церкви. Свечи нещадно чадили, озаряя неровным светом хмурые лики святых, курильницы источали наркотический дым, и Брэд, глядя в лицо своему почившему супругу, вдруг представил, что мертвые глаза открываются, а впалый рот искажает насмешливая гримаса. Кроуфорд зажмурился и потряс головой. Морок исчез. Чародей склонился над телом и коснулся губами сухих холодных губ.
- Прости, - сказал он, отступив на шаг.
Фамильяр взлетел с плеча колдуна и завис над гробом, мелко трепеща крыльями. Он повернул гребенчатую голову и взглянул на хозяина, и Кроуфорд отметил насмешку в ярко-синих, с вертикальным зрачком, глазах. Брэд едва заметно кивнул, дракончик прицелился и плюнул огнем. Негасимое Пламя ярко-белым сгустком упало вниз, тут же приняв гроб в свои жаркие объятия. Мертвец зашевелился, пламя скручивало безжизненные мышцы, передавая им толику своей энергии, но вскоре все обратилось в прах.
- Вот незадача! – Кроуфорд покачал головой, - Шу, как же тебе не стыдно! Теперь я не смогу выполнить последний пункт брачного контракта. Кто сумеет поднять с того света этот пепел? Только не я!
1.
Снег спекся белой коркой, и лошади то и дело проваливались в нее по колено, с хрустом ломая наст. Впереди бежала приобретённая в пострадавшей деревне коза. Животное, в отличие от дисциплинированных лошадей, идти не хотело, и его то и дело приходилось погонять длинной палкой. Ран целеустремленно продвигался по следу козы верхом на Сиропе. Старый конь послушно шел вперед, и Кэн боролся с инстинктом наседки, глядя на то, как его бесстрашный друг и повелитель рискует своей жизнью.
- Понять не могу, чего нас понесло-то сюда, - мрачно сказал Кэн.
- Тише, - оборвал его Ран, - вдруг он здесь. Спугнёшь!
Место, откуда снежный тигр совершал разбойничьи набеги на человеческое жильё, находилось где-то рядом. Именно сюда направили охотников местные старожилы, прибегшие сегодня утром к господской защите от страшного чудовища.
- И хорошо если спугнём! – упёрся Кэн, - если с вами, не приведи Господи, что-нибудь случится, я до рассвета точно не доживу. Меня ваш батюшка живьём в землю закопает. И чего вам дома-то не сидится, а?
- Я - сюзерен, и должен защищать своих людей, - Ран остановился и придержал лошадь. – Как будто ты этого не понимаешь. Не задавай идиотских вопросов!
- А что, нельзя было дружину послать? Им-то проще справиться со снежным тигром, чем нам двоим. Вы принц, как-никак, омега к тому же! Ваше ли дело по лесам шлындать, на нечисть всякую охотиться?
- Кэн, - вздохнул принц, - мне уже шестнадцать. Того и гляди, как меня просватают, и поеду я на край света детей мужу своему рожать. Дай уж последний раз хоть почувствовать себя человеком.
Кэн Хидака был сыном кормилицы принца, считай, молочным братом. Они вместе росли, вместе играли в войну, вместе учились, и иногда Ран чувствовал, что, имея право выбора, отдал бы свою девственность Кэну, надёжному, красивому и сильному, Кэну, у которого не было недостатков, кроме происхождения, а оно для принца не играло решающей роли.
Хидака замолчал и тронул лошадь. Лисичка пошла вперёд, Сироп, недовольный потерей ведущего места, всхрапнул и стал обгонять. В этот момент коза заблеяла и провалилась под наст по самую шею. Всадники насторожились. Ран выхватил короткий арбалет. Коза обеспокоено топталась на месте, крутя рогатой головой. Внезапно она коротко вскрикнула и исчезла. Из-под снега окропило ярко-алым, и ледяная корка зазмеилась трещинами.
- Ран, берегитесь! – заорал Хидака, прицеливаясь в открывшиеся проломы.
Принц, не отвечая, взвёл оружие. Наст пошёл ломаться пластами, и перед Сиропом выметнулась вверх гигантская туша. Снежный тигр походил на одноимённого хищника только наличием чёрных полос на шкуре. Грязно-белый мех местами свалялся в неопрятные колтуны, короткий хвост яростно нахлёстывал могучие бёдра. Задние ноги чудовища, похожие на ноги гигантского кролика, с лёгкостью поднимали в воздух его вес, передние, кротовьи, лапы прорывали ходы под землёй так же легко, как и под снегом, а длинная пасть, усаженная желтоватыми клыками, перемалывала всё – от шерсти до костей. Кэн, стреляя, на взгляд успел определить, что зверь уже достиг зрелого возраста – его длина почти равнялась длине лошадиного тела, от кончика морды до репицы хвоста.
Стрела со свистом сорвалась с тетивы и ушла в снег. Зверь повернулся к Кэну. Лисичка захрапела, в ужасе поджав большие коричневые уши, и попятилась, почти присев на задние ноги.
- Кэн! – вопль принца прорезал морозный воздух.
Тигр прыгнул. Лисичка прянула вбок, и Кэн мячиком, прикрывая голову, скатился с её спины в снег.
Ран, оскалившись, нахлёстывал хрипящего от страха Сиропа, заставляя его приблизиться к тигру, взвёл арбалет и прицелился. Арбалетный болт скользнул мимо морды, попал холку и повис там, застряв в плотной шкуре и не задев ничего, опасного для жизни. Ран выхватил меч и пришпорил коня. Сироп встал на дыбы, прикрыв глаза и отведя морду в сторону, чтобы не видеть ревущего монстра. Тигр прыгнул, и принц встретил его ударом меча. Лезвие пришлось прямо посреди лба чудовища, но голова, защищенная костяной пластиной, выдержала. Сироп, которого тигр в прыжке задел задней лапой, не устоял и упал на бок. Ран едва успел вытащить ноги из стремян и откатиться в сторону. Он мгновенно поднялся на ноги и встал в стойку, загораживаясь мечом. Удар мощной лапой пришёлся по касательной, зверь метил в голову, но принц успел уклониться. Кэн уже спешил на помощь, утопая в снегу по колено, а то и по пах, крича и размахивая оружием. Ему удалось отвлечь внимание монстра, тигр обернулся на назойливый источник шума, и в этот момент Ран с разбегу вонзил меч ему под нижнюю челюсть. Зверь взвыл и встал на задние лапы, возвышаясь над охотниками, хрипя, он драл передними когтями застрявший в шкуре клинок, и кровь хлестала и пачкала его мех. Кэн прыгнул, целясь тигру на спину, и перерубил шейные позвонки. Зверь упал на покрасневший от его крови снег, загребая задними лапами в предсмертной судороге. Ран глубоко вздохнул и опустился на землю, обессиленный схваткой. Кэн подошёл и подал ему руку.
- Вставайте, мой принц, так и простудиться недолго! Поедем, дома, наверно, заждались.
Ран кивнул.
- Шкуру бы снять, - сказал он.
- Приедем домой, пришлём егеря за шкурой. Давайте, поднимайтесь скорее, мне ещё Лисичку ловить.
Лисичка, однако, далеко не убежала – стояла у края поляны и, тяжело дыша, смотрела на подходящих к ней людей.
Кэн, приговаривая вполголоса что-то ласковое, взял лошадь за узду. Почуяв родной запах, она успокоилась и разрешила ему проверить упряжь, после чего Кэн вскочил в седло и поскакал следом за принцем.
Когда они приехали в замок, солнце уже садилось. Стражник у ворот, почтительно кланяясь, сообщил, что король уже с час как ищет своего сына, и Рану пришлось идти к отцу в том виде, как он был – перепачканному кровью и измотанному.
- Иди, Кэн, да позаботься послать кого-нибудь за шкурой, - сказал принц, остановившись на мгновение перед дверью в отцовские покои, - было бы жаль потерять такой трофей.
Хидака досадливо фыркнул и отправился выполнять приказ.
- Ран? Ну наконец-то. Я уже хотел отправить людей на поиски. Почему, когда ты нужен, тебя не найдёшь?
Король в раздражении расхаживал по комнате. Кроме него, Ран заметил сидящего у камина первого советника (и, как поговаривали злые языки, фаворита) Сомерсета, да на столе сидело некое странное существо – миниатюрный дракон, бледно-жёлтого цвета. Существо заметило Рана и подбежало к нему, уморительно переваливаясь на четырёх кривых лапах. Принц протянул руку, и оно, недолго думая, ловко переместилось со стола на его плечо.
- Садись и слушай, - бросил король. Ран присел на стул, боясь испачкать обивку и недоумевая, в чём причина отцовской невнимательности – не увидеть, что одежда принца покрыта кровью, мог только слепой или страшно рассеянный человек, а отец таковым не был.
- Дракон принёс письмо от мистера Кроуфорда, - бросил король. – Вот оно. Читай, можешь про себя - мы с Сомерсетом уже насладились его стилем.
Ран развернул свиток.
«Сир! Позвольте приветствовать Вас и заверить в своём глубочайшем почтении. До меня дошли слухи, что в последнее время по королевству расползлись твари, ранее неведомые. Снежные тигры, собакоголовые грифоны, дремучие выползни, и множество других чудовищ нападают на людей и скот, опустошают целые поселения. Будучи вашим верным подданным, я готов оказать посильную помощь и вывести всю эту нечисть с Вашей земли. Кроме того, будучи наслышан о достоинствах Вашего сына Рана я нижайше прошу у Вас его руки.
Преданный Вам Брэд Кроуфорд, граф Амитвиль».
- Что скажешь? Не правда ли, похоже на ультиматум? Наглый и беспардонный.
Король остановился напротив обескураженного принца.
- Кроуфорд? Это тот самый колдун, женившийся на графе Амитвиле? Говорят, что именно он причастен к появлению на наших землях этих ужасных монстров, - Ран поднял глаза на отца. – Он что, делает мне предложение?
- Вот именно! А женившись на тебе, он непременно унаследует и престол, ведь ты у меня – единственный, - с горечью промолвил король. – Неплохой ход!
- И ведь нам совершенно нечего ему противопоставить, - мягко заметил Сомерсет, - у него сила.
- У нас же есть войско, - всё больше волнуясь, сказал принц.
- А у него есть эти твари, и мы даже не знаем, каким количеством он располагает. К тому же, ещё в первый год своего владения графством, он сколотил у себя небольшую армию из отпетых негодяев. Одному богу ведомо, с помощью чего он держит их в узде, но, как мне удалось узнать, дисциплина у них на высоте.
- Да боятся его все, - махнул рукой король, - он же чародей и некромант, покойников на кладбище поднять может, над погодой колдует, как бабка над веретеном. Окрестные деревни криком кричат, выполняют всё, что он ни потребует. Нужно подати увеличить – пожалуйста, господин граф! Нужна прислуга – вот, господин, девки, выбирайте любых!
Фамильяр, дремавший, полузакрыв глаза, у принца на плече, проснулся и зевнул с подвыванием, демонстрируя присутствующим набор острых клыков и длинный розовый язык, раздвоенный на самом конце. Король запнулся на полуслове, дико посмотрел на дракончика и замолчал.
- Вы ведь уже всё решили, сир, не так ли? – принц боялся посмотреть отцу в глаза.
- Да, - тяжело ответил король, - я решил.
- Когда ехать? – бесцветно спросил Ран.
- Сейчас составлю письмо и пошлю его твоему жениху с этим… животным. Утром отправлю своего доверенного представителя с брачным контрактом - не хочу перекладывать на тебя ещё и эту ношу. А ты, мой мальчик, поедещь спустя три-четыре дня, с приданым и дружиной.
Король поднял сына на ноги и, проникновенно глядя ему в глаза, обнял за плечи.
- Выхода у нас нет, понимаешь? – зашептал он, - ну не грусти! Говорят, Кроуфорд этот молод и собой хорош. Может, у вас ещё всё наладится. Боже, что с твоим платьем! – наконец король разглядел, в каком состоянии его сын, - Ты ранен? Ты же весь в крови!
Ран мягко высвободился из отеческих объятий и отступил на шаг в сторону двери.
- Ничего страшного, мы с Кэном были на охоте! – скороговоркой выпалил он, стремительно скрываясь в коридоре.
- И на кого это вы изволили охотиться? – сердито закричал король.
- На куропаток! – исчезая, словно заправский призрак, выкрикнул принц.
Король расстроено вздохнул. Фамильяр, слетевший с плеча принца во время этой кутерьмы, покружил под потолком и плюнул пламенем в стоящие у стены рыцарские доспехи, принадлежавшие кому-то из высокородных предков этак пару столетий назад. Доспехи оплавились и стекли на пол, где и остались блестящей лужицей, подёрнувшись матовой дымкой по мере остывания. Король переглянулся с советником, вздохнул и потыкал в расплавленный металл тростью.
Ран, единственный сын правящего монарха из династии Фудзимия, родился, по воле божьей, омегой, воспитывался, по собственному желанию, альфой, и, если бы жених был выбран отцом, которого принц глубоко уважал, он подчинился бы этому выбору беспрекословно. Но это был шантаж, а с шантажистами у Фудзимии не могло складываться никаких отношений, кроме тех, что предполагают битву до смерти, поэтому принц был готов на убийство, которое решит все проблемы.
Оружие, могущее ему пригодиться, он спрятал в сундучке с личными вещами. Там, кроме драгоценностей, перешедших по наследству от омеги-папы, умершего при родах, хранились несколько книг, столь же редких, как драгоценные камни, полный географический атлас, детские туфельки, которые носил еще дед Рана, и несколько милых его сердцу безделиц. Теперь эту коллекцию пополнила пара отточенных ножей, арбалет с дротиками и прочная удавка, скрытая в широком ручном браслете из толстой кожи. Сундучок ощутимо потяжелел, зато на душе у Рана стало спокойнее.
Фамильяр с привязанным к когтистой лапке письмом улетел ещё ночью. Ран прямо представлял себе, как колдун (высохший не то от старости, не то от злобы) получает письмо, разворачивает его и читает, зловеще хохоча и потрясая посохом. Принц сжимал кулаки и клялся, что очень скоро уложит триумфатора в могилу своей собственной рукой.
Королевский посланник Оми Цукиёно, подающий большие надежды в области дипломатии несмотря на свой юный возраст, выехал на рассвете дня, следующего за днём получения письма. Он вёз при себе брачный договор, а также был наделён полномочиями для его подписания вместо принца. То ли король решил таким образом оградить своего сына от неприятной для него процедуры, то ли просто гарантировать успех этой сделке, в случае, если Ран в последний момент вздумает заартачиться – Фудзимия старался не рассуждать, чтобы не потерять присутствия духа.
Ран всегда хорошо относился к воспитаннику своего отца, но это не мешало ему на сей раз желать посланнику всяческих бед – от падения с лошади до болезни, подцепленной в придорожном кабаке.
Неделя, отпущенная на сборы, всё-таки закончилась. Процессия отправлялась на рассвете – Ран в сопровождении дюжины воинов верхами, крытый фургон с приданым и, конечно же, Кэн. Последний был очень обижен на молочного брата, поскольку тот всячески пытался воспрепятствовать законному желанию Хидаки повсюду следовать за принцем.
Узнав, что Кэн всё равно едет с ним ко двору Кроуфорда, Ран даже перестал с ним разговаривать. Это не помогло. Когда утром маленький отряд выехал из городских ворот, Хидака, недоумевающий и злой, был в числе сопровождающих принца воинов.
Он ехал, как всегда, слева и чуть позади Фудзимии, цепко поглядывая по сторонам и больше не пытаясь заговорить с другом.
Впрочем, обида скоро прошла. Ран, закутанный с ног до головы в шубу из лисьего меха, в мохнатой шапке, нахлобученной на голову так, что наружу торчал только кончик покрасневшего от холода носа, напоминал большого неуклюжего зверя, и Кэн поневоле растаял, глядя на него.
Процессия продвигалась медленно, но стабильно, отвоёвывая у пространства версту за верстой. Дорога шла через поле, открытое всем ветрам. Вскоре после полудня направление ветра изменилось и небо заволокло тучами. Потянуло сыростью и вскоре повалил густой снег. Небо потемнело, и десятник, завидев вдалеке темное пятно леса, предложил переждать непогоду. Понукаемые всадниками, лошади свернули и пошли под деревья, чьи лишённые листвы кроны всё же давали какое-то укрытие от ветра и снежных заносов.
Когда костры ровным теплом уже одаривали всех собравшихся, и путешественники отдали должное ужину, дружинник, посланный в лес, принёс еловых веток. Ран сам приготовил себе из лапника подстилку, накрыл её шубой и забрался внутрь меховой полости, закутавшись с головой. Кэн завернулся в свою шубу и устроился рядом.
Костры догорали, потрескивая, и лагерь постепенно погружался в темноту. Дружинники спали, набираясь сил для завтрашнего перехода, и только часовые уминали ногами снег, обходя лагерь по периметру
- Кэн, - острый локоть требовательно впился Хидаке в бок, - ты спишь? Кэн!
- Не сплю, не успел ещё, - заворчал компаньон, - что-то случилось?
- Полезай ко мне, поговорить надо!
- Нельзя, - вздохнул Хидака, - вы же просватаны, к мужу едете. Будет стыдно!
- Ещё чего! – рассердился Ран, - мы с детства так делали. И потом, никто ничего не скажет, даже если заметит. Лезь, говорю! И вообще, мне одному холодно.
Кэн снова испустил тяжёлый вздох и вылез из тёплого кокона, в который он превратил свою шубу. Ему пришлось пригвоздить взглядом караульного, который слишком откровенно пялился на него и принца, после чего Хидака, поджав мигом замёрзшие пальцы на ногах, юркнул в приоткрытую меховую полость.
В тепле он сразу разнежился и растаял, обняв за плечи тесно прижавшегося к его груди Рана.
- Теперь тепло? – Хидака с усмешкой зарылся носом в пушистую макушку и едва не чихнул от щекотки.
- Кэн, можешь пообещать мне выполнить одну мою просьбу? Это очень важно.
- Смотря что, - протянул Хидака.
- Правда, это серьёзно.
- Ну, ладно. Вы же знаете, что всегда можете на меня положиться, - заверил Кэн.
- Я хочу, чтобы ты уехал домой.
- Ещё чего! – возмутился альфа, - я когда-то поклялся, что буду сопровождать вас всюду, до самой смерти, а может, и после, если Господь позволит…
- Кэн, - нетерпеливо прервал его принц, - я освобождаю тебя от всех обязательств и прошу, вернее, требую, чтобы ты уехал. И чем раньше, тем лучше.
- Извольте объяснить, чем вызвана подобная немилость, - сухо сказал Хидака.
- Я могу не понравиться Кроуфорду и вызвать его неудовольствие, ты ведь меня хорошо знаешь - я бываю строптив. Ты можешь пострадать, если я попаду в опалу.
- Если я был готов следовать за вами даже в ад, то что меня остановит? Опала? Я разделю её с вами, и вам будет не столь одиноко на чужбине!
- Кэн! Я не хочу за тебя бояться, я должен быть уверен, что с тобой всё хорошо, - промолвил Ран, пряча глаза.
- Вы что-то задумали, я же чувствую, - с деланным спокойствием сказал Кэн, - признавайтесь! Наверняка это что-то опасное!
- Нет, ничего такого, что я тебе бы не рассказал. Спи, завтра тяжёлый день!
Сонный омега, доверчиво обнимающий Кэна за талию, вскоре заснул, а сам Хидака лежал, уставившись в тёмное небо, и старался думать о чём угодно, только не о том, что закинутая на него нога Рана трётся о причинное место. Это было трудно, почти невыполнимо, особенно сейчас, когда Фудзимия лежит на плече и дышит теплом в изгиб шеи. Кэн весь извертелся, изнемогая в борьбе с собой, сна не было ни в одном глазу, поэтому он сразу почуял, что в лагере творится что-то не то. Все звуки — похрапывание спящих, шорох шагов караульных, потрескивание остывающих костров — внезапно смолкли, словно убаюканные какой-то мистической колыбельной.
Стало так тихо, как будто Хидака находился не в военном лагере, а на безлюдном острове. Кэн перевернулся на живот и высунул голову, нащупывая за поясом нож. Костры погасли. Тучи развеялись слегка, и в просветах были видны звёзды. К счастью, глаза альфы прекрасно видели и при этом скупом освещении.
Кэн чувствовал чужое присутствие, но пока не заметил никого постороннего. Присмотревшись получше, Хидака увидел, что снег, до того момента лежавший плотными сугробами вокруг стоянки, пришёл в движение и зашевелился, как живой.
Кэн ужом выскользнул из мехового убежища. Снежная пелена ласковыми волнами поднималась вверх, зависая в воздухе и удивительным образом не падая на землю. Серое марево мешало увидеть хоть что-то, но Хидака угадывал на земле тёмные холмики - тела спящих людей, неуклонно заметаемые снегом.
Он вскочил на ноги и закричал так громко, как только мог:
- Тревога!!! Вставайте!!!
Снег приглушил голос. Ничто не шевельнулось, и альфа в первый раз почувствовал холодок страха, кольнувший под рёбра.
Взгляд заметался в поисках врага, которого можно бы было убить. Тщетно – казалось, что никого живого больше нет, остался снег, заметающий землю, и Хидака. Одиночество сдавило горло.
«Усни, - беззвучно нашёптывало нечто, - ляг и усни, и пусть тебе приснится лето, и зелёный луг, и река, полная солнечного блеска…»
«И Ран, - всплыло в беспутной голове, - голый Ран, лежащий на берегу, мягкий и расслабленный… Ран... Ран?»
Засыпающее сознание встрепенулось, как от толчка; пока ещё нехотя возвращаясь в сегодняшнюю ночь, Кэн приходил в себя, вспоминая ощущение теплого дыхания на своей шее, и щекотку алых волос.
Когда Хидака сумел открыть глаза, он понял, что лежит на спине, и снег тает на его лице, а в глаза ему пристально смотрит неизвестное существо размером с большую собаку.
- Спи, - оно не то шептало, не то пело, и голос звучал где-то у Кэна в голове, - усни… всё вокруг спит, и видит сны... и белая дорога, и мягкий снег…
Существо не успело понять, что его колдовство не сработало – Хидака действовал стремительно. Приподнявшись, он схватил монстра за шкирку и ударил его ножом. Существо захрипело, оскалив приличных размеров пасть, и издохло. Кэн с омерзением отбросил его подальше и долго оттирал липкие от крови руки.
- Что такое? Кто кричал?
Дружина начала просыпаться. Кэн прежде всего бросился проверить состояние принца. Тот, сонный и недовольный, тёр кулаками глаза.
Десятник, тщательно изучив ночного гостя, опознал его, как «сонника». Это редкое существо насылает на спящих путников морок и преспокойно питается уснувшими людьми. Выжить после нападения сонника сложно, так что, с точки зрения десятника, этой ночью через Хидаку сам Господь помог путешественникам.
- Ну вот, - усмехнулся Кэн, - видите, если б я остался дома, через кого пришлось бы действовать Господу? Все бы погибли!
Ран слабо улыбнулся и промолчал.
Это был первый и последний ночлег, проведённый в лесу. Далее дорога проходила вблизи деревень и маленьких городков, и путники могли выбирать, расположиться ли в трактире, или в доме местного главы.
Неделя путешествия подходила к концу. Последний ночлег застал Рана в деревне Кедровка. Он с Кэном занял единственную отдельную комнату на постоялом дворе. Дружина расположилась внизу, на первом этаже, со всех сторон обступив открытый очаг. Воины грелись у огня, не торопясь, со вкусом, ели, травили байки, сплетничали - в основном о хозяине замка Амитвиль. Наскучив слушать, Кэн поднялся наверх, постелил себе на полу, подле кровати, рухнул на матрас и сразу уснул.
Ран вытянулся на узкой койке. Ему не спалось, ведь скоро ему предстояло встретиться с мужем. Каким он будет, этот человек? Не поколеблется ли решимость Фудзимии покончить с чародеем?
Ран вздохнул. Ночную тишину нарушало мерное похрапывание Хидаки. Принц решительно встал с кровати и прилёг рядом с Кэном.
Кэну снилось счастье. Оно переполняло его, от макушки до кончиков пальцев, оно светилось и грело, как солнце, и Хидака во сне вскоре сам начал светиться, словно гнилой пень. Он перевернулся на спину, и обнял принца за плечи, так и не проснувшись. Ран улыбнулся и тихонько потряс друга за плечо.
- Кэн, проснись! – позвал он шёпотом.
Хидаке просыпаться не хотелось, но пришлось, так как Фудзимия не оставил попыток его добудиться. В конце концов он дрогнул и открыл глаза.
- Ран? Что вы здесь делаете? – заметив, что сжимает принца в объятиях, Кэн пришёл в ужас.
- Успокойся, - примирительно сказал Ран.
- Неужели вам снова холодно? – съязвил Хидака.
- Нет, что ты! Мне снова одиноко, - поправил его принц. – Послушай, мне помощь нужна.
- Какая? - напрягся Кэн.
- Я еду к мужу, о котором знаю только, что он некромант и плохой человек. Я не хочу, чтобы он стал у меня первым и единственным. Кэн, я прошу… нет, я тебя умоляю, Кэн – возьми меня! Хочу, чтобы в первый раз меня взял тот, к кому я… кого я ценю.
Хидака, как подброшенный пружиной, сел и уставился на Рана, веря и не веря своим ушам.
- Я не шучу, Кэн, - угрюмо добавил принц, не видя того результата, на который он рассчитывал. – Ты – мой самый лучший друг, и я, признаться, не раз думал о таком…
- Я не могу, - выдавил Хидака, опуская голову, - это жестоко, Ран!
- Почему? – горячо зашептал принц, - я всегда считал, что могу во всем рассчитывать на тебя!
- Я могу умереть за вас, мой принц, но этого не просите! Он узнает – ваш супруг - унюхает, или наколдует что-нибудь, и разгневается на вас, а я не хочу подвергать опасности вашу жизнь! И потом – это же бесчестье!
- Глупости! Не беспокойся об этом!
Ран умолял, зная про себя, насколько ему безразличен будущий гнев мужа, тем более, что в своих мыслях он уже приговорил графа к смерти и даже привёл приговор в исполнение. Но Хидака не слушал.
- Прости, - выдавил Фудзимия, - я не подумал о твоих чувствах. Возможно, дело в том, что я не нравлюсь тебе в этом плане.
Кэн, и так державшийся из последних сил, при этих словах всё таки дрогнул - молча сдёрнул с бёдер принца штаны и стал целовать его живот, спускаясь всё ниже, зарываясь носом в жёсткие паховые волоски, вдыхая животный возбуждающий запах. Ран окаменел, боясь спугнуть. Его сердце бешено стучало, а в голове стоял несмолкающий шум.
Но когда Хидака начал лизать его член, все мысли из его головы улетучились, оставив звенящую пустоту, которая взорвалась огненным фейерверком оргазма. Кэн спустил в штаны в тот момент, когда почувствовал языком набухающую жилку у основания члена принца.
- Больше никогда не говорите, что вы мне не нравитесь, - сказал Хидака, садясь на своём матрасике, - вы – самое дорогое, что у меня есть, и я готов ради вас на всё. Но то, чего вы просите, невозможно, я вас слишком уважаю. А сейчас отправляйтесь-ка в кровать, сударь. Спать пора!
Роли поменялись. Теперь Ран засопел, едва коснувшись головой подушки, а Кэн так и провалялся до рассвета, безнадёжно пялясь в потолок.
2.
На чистом снегу черным росчерком рисовались трое всадников, выехавших навстречу гостям. Передовой всадник красовался на белом жеребце, с непокрытой, несмотря на мороз, головой. Гладко выбритое смуглое лицо сияло оживлением от быстрой скачки. Длинные волосы, перехваченные у затылка заколкой, плясали по спине чёрным шлейфом. Плащ из соболя распахнулся на груди, позволяя увидеть кружево рубашки цвета слоновой кости. На его плече, крепко ухватившись когтями за кожаный наплечник, сидел фамильяр. Человек вырвался вперёд, оставив позади двоих дружинников. Его цепкий взгляд безошибочно определил главного. Он уверенно подскакал к Рану и поклонился, не сходя с лошади.
- Ваше высочество, я счастлив приветствовать вас на своих землях!
Под его слегка насмешливым взглядом Фудзимии захотелось свернуться калачиком и стать невидимкой. Он представил себе, как выглядит после долгой зимней дороги – завёрнутый в тёплую шубу с ног до головы, из капюшона выглядывает только кончик покрасневшего от холода носа. От волнения у Рана зачесалось между лопатками, тем более, что колдун оказался совсем не таким, как юноша себе представлял.
Кроуфорд был молод и хорош собой, и помимо воли принц подумал о первой брачной ночи, отчего у него моментально пересохло во рту.
К чести Брэда, он заметил не только покрасневший нос, но и яркие глаза, мечущие молнии в глубине меховой полости, и надменную осанку, с которой держался наречённый супруг.
Обрадовавшийся встрече Шу взлетел с плеча хозяина и уселся Рану на голову, сведя на нет всё показное высокомерие юноши. Принц не делал попыток согнать назойливую рептилию, несмотря на то, что его вид с дракончиком, превратившим его шапку в подобие гнезда, вызывал у присутствующих улыбку. Фамильяр, между тем, не задержался надолго, лишь поменял цвет своей чешуи с нежно-лазоревой на тёмно-алую.
- Вот как? – задумчиво шепнул Брэд, подставляя указательный палец вернувшемуся дракону, – он уже меня ненавидит? Но мы ведь ещё словом не перемолвились!
Весь оставшийся до замка путь чародей ехал стремя в стремя с принцем, развлекая его беседой и стараясь составить мнение о нём.
Ран отвечал односложно или вообще ограничивался кивком. Его ближайший друг и наперсник то и дело путался под ногами и всячески мешал, так что Кроуфорд уже начал раздражаться и всерьёз подумывать, как избавиться от назойливого приставалы, при этом не трогая его даже пальцем, чтобы не расстраивать юного принца.
Наконец они прибыли на место.
Слуги выстроились во дворе, приветствуя гостей. Слегка оторопев от подобного приёма, Фудзимия, а следом за ним и его сопровождающие, пересекли чисто выметенный двор по брошенному им под ноги ковру. Кроуфорд любезно предложил гостям размещаться в замке, сообщив, что ждёт всех к столу через час. Ран, в сопровождении Хидаки удалился в выделенные ему покои, оставив хозяина замка обуздывать своё нетерпение в одиночестве.
Оставшись наедине с Кэном, Фудзимия без сил опустился в кресло.
- Одевайтесь, - сумрачно бросил Хидака, - муж ждёт вас! Кстати, как вам ваш супруг? Как по мне, так весьма хорош и породист!
Ран поднял страдающие глаза, и Кэну стало стыдно за этот дикий приступ ревности.
Прислуга принесла таз для умывания и кувшин с тёплой водой. Ран разделся и принялся приводить себя в порядок. Хидака с трудом отвёл глаза от его обнажённого торса.
В дверь тихо постучали.
- Войдите! – откликнулся принц.
В комнату вбежал сияющий Цукиено, одетый в короткие бархатные панталоны тёмно-коричневого цвета и куртку с пуфами. Его светлые волосы венчал берет, украшенный пером фазана и лихо заломленный на правое ухо. В руках юноша сжимал свиток, который и приподнёс Фудзимии, опустившись перед ним на колено.
- Оми, что за церемонии, - вздохнул Ран, принимая пергамент. – Что это?
- Брачный договор, подписанный и заверенный, всё, как положено, - сообщил Оми.
- Что, я теперь замужем? – уточнил Фудзимия.
Цукиено кивнул.
- Оми, расскажи, что думаешь об этом колдуне? – встрял Хидака. – Как он тебе?
- Ну, я сам недавно приехал, - пожал плечами юноша, - но если вы думаете, что тут толпами бродят ожившие мертвецы и другая пакость – то вы ошибаетесь, такого я не видел. А прислуга им довольна, я нарочно спрашивал. Да и крестьяне не жаловались, наоборот – в голодный год, говорят, он из собственных запасов зерно раздавал.
- Вот как, - задумчиво сказал Ран.
Тем временем Кэн разобрал вещи и приготовил подобающую принцу одежду.
Фудзимия надел лиловые панталоны до колен и камзол глубокого пурпура, расшитый серебряным позументом. Разрезы на рукавах позволяли оценить по достоинству тонкое полотно рубашки цвета слоновой кости. Кэн расчесал длинные волосы принца и заплёл прихотливую косу. На голову Рану он возложил символ царского рода – изящный золотой венец с семью зубцами, украшенный аметистами и изумрудами. Поправил пенное кружевное жабо, выбегающее из-под воротника, и одобрительно кивнул.
Потом быстро привёл себя в порядок и поклонился, полушутливо открывая перед Фудзимией дверь.
- Прошу вас, ваше высочество!
Принц кивнул, надменно вздёрнул голову кверху и прошествовал вперёд, озорно подмигнув Хидаке.
Увидев спускающегося по лестнице Фудзимию, Кроуфорд едва сумел скрыть своё восхищение. До этого момента он смотрел на своё супружество как на выгодную сделку, в которой присутствие принца было лишь нагрузкой, теперь же его приоритеты менялись, а жизненные установки терпели полный крах. Настоящим выигрышем оказался именно супруг, а всё остальное – титул, царство, наследство являлось приятным дополнением к основному блюду.
Граф вышел навстречу омеге и галантно подал ему руку, игнорируя подскочившего тут же Хидаку. Принц окинул его рассеянным взглядом и сел в предусмотрительно выдвинутое кресло. Кроуфорд устроился рядом, и трапеза началась.
- Принц, я не могу скрыть, как я счастлив тем, что судьба распорядилась нашими судьбами именно таким образом! – рассыпался в комплиментах Брэд. Что-то беспокоило его, какая-то неправильность, а именно – прочная связь, которую он чуял между Раном и этим… Хидакой. Он принюхался. От Рана не пахло ничем запретным, хотя легкий запах, присущий Кэну, на его коже присутствовал. Впрочем, Кроуфорд мог объяснить этот факт близкой дружбой и совместным путешествием. От его внимания не укрылась и симпатия, сквозившая во взглядах этих двоих. Что-то происходило между ними, и Брэд вполне мог понять, что именно. К концу ужина граф уже принял решение о необходимости подсунуть Хидаке другой предмет для обожания и даже наметил кандидатуру этого счастливчика.
После трапезы граф пригласил Фудзимию на прогулку.
Гуляя с ним по заснеженному саду, колдун обнимал омегу за талию, хотя этому и мешала объёмистая шуба, и нашёптывал на ухо милые глупости. Ран краснел, бледнел и даже хотел было сбежать, но крепкие объятия мужа не позволили ему этого сделать.
Сделав круг, Кроуфорд подвёл Рана к входу во дворец и здесь остановился, положив руки на плечи супруга.
- Признаюсь вам честно и откровенно, мой друг, - начал он, пристально следя за выражением аметистовых глаз, - получив брачный контракт, я хотел предоставить вам покои в моём замке, чтобы вы могли постепенно привыкнуть ко мне и даже, возможно, полюбить меня, как своего мужа. Таким образом, вы жили бы здесь до совершеннолетия, и девственность ваша была бы неприкосновенна, пока вы не вступили бы в возраст, подходящий для брачных отношений. Но сегодня, увидев вас, я понял, что не смогу противиться искушению. Вы слишком обольстительны, чтобы я мог не притрагиваться к вам. Могу только обещать, что буду с вами нежен и аккуратен!
Ран моргнул, и в глазах его Кроуфорд не увидел ничего, то есть, вообще никаких эмоций.
- Сейчас прислуга подготовит вас, и, начиная с этой ночи вы будете спать в моей опочивальне.
- Могу я перед этим зайти к себе? – учтиво спросил Фудзимия, - мне нужно взять браслет, который является моим талисманом.
- Конечно, - улыбнулся Брэд. – В таком случае, я пришлю за вами через четверть часа.
Ран кивнул и направился к себе в комнату, оставив мужа ломать голову, что именно заставило загореться эти глаза – уж не упоминание ли о таинственном талисмане?
Фудзимия достал из ларца кожаный браслет, в котором пряталась свёрнутая кольцами удавка, и застегнул его на запястье. У него слегка дрожали руки, ведь этим последним действием он соглашался на убийство, подписываясь под собственным решением избавить мир от некроманта. Хидака смотрел на него, не понимая, отчего Ран так взволнован.
- Кэн, за мной сейчас придут, - сбивчиво сказал принц, - и лучше, если ты уедешь домой, не дожидаясь утра.
- Что? – заволновался альфа, - опять вы за своё?
Его прервал стук в дверь. Три омеги, приторно улыбаясь, вошли, не дожидаясь приглашения, и низко склонились перед Раном.
- Прошу вас следовать за нами, - сказал старший, - мы вас проводим.
Фудзимия кинул на Кэна полный отчаяния взгляд, поднял голову и с видом мученика шагнул за дверь.
Его провели какими-то коридорами, потом сопроводили вниз по лестнице, и Ран оказался в помещении, освещённом множеством свечей. В середине комнаты стояла деревянная бадья такого размера, что Ран мог бы при желании даже плавать в ней. В очаге горел огонь, и омега, одетый в прикрывающий чресла передник, подбросил туда охапку сушёных трав, отчего воздух тотчас наполнился приятным, с лёгкой горчинкой, ароматом.
Омеги почтительно помогли принцу раздеться и забраться в бадью. Его мыли три пары рук, вначале едва дотрагиваясь до кожи, потом всё смелее и смелее. В конце концов чья-то рука нагло залезла ему между ягодиц, в то время как другая намывала член, тщательно намыливая между крайней плотью и головкой.
Крики протеста услышаны не были, и Ран, пристыженный, замолчал, позволив делать с собой всё, что им заблагорассудится.
Омеги вытащили его из воды, завернули в отрез отбеленного льна и хорошенько растёрли, отчего кожа принца, всегда бледная, приобрела розовый оттенок. Потом его уложили на лавку вниз лицом. Один омега взял плошку с подогретым маслом и добавил туда каплю мускуса, пять капель розового масла и десять капель алоэ, растёр все это и стал наносить на кожу полученную ароматную смесь, массируя при этом мышцы. Остальные омеги, посмеиваясь и перекидываясь шутками, начали помогать. Было так приятно, что Ран даже слегка задремал, очнувшись в тот момент, когда чьи-то пальцы проникли в анус и стали растягивать сфинктер.
- Эй, вы что делаете, наглецы? – вскричал принц и попытался вскочить с лавки.
- Ваше высочество, не мешайте, - пропел старший омега, - мы вас хорошо подготовим, чтобы вам не было больно.
- Не бойтесь, мы своё дело знаем, - поддержал его второй.
Фудзимия чуть не заплакал от бессилия.
Когда его перевернули на спину, он вздохнул с облегчением, думая, что экзекуция закончилась. Не тут-то было. Всё повторилось – лёгкий массаж сменился откровенными ласками, умелые пальцы обследовали гениталии, постоянно следя, чтобы член оставался в состоянии эрекции.
Кто-то из омег занялся ногтями принца на руках и ногах – подровнял миниатюрными ножничками и принялся наносить тёмно-вишнёвую краску, второй стал аккуратно выщипывать волоски на теле. Третий расправил волосы и принялся их расчёсывать.
При этом, когда член начинал падать, его обязательно трогали и лизали, добиваясь, чтобы он наполнился кровью. К концу процедур Фудзимия уже ёрзал на своей лавке от непроходящего возбуждения.
Волосы ему удалили на всём теле, оставили только пушок на яичках и вокруг члена.
- Господин так любит, - объяснил старший омега.
Потом принца поставили на ноги и накинули на него нежно-сиреневую рубашку и тонкого хлопка. Ран порадовался тому, что рубашка была с длинными рукавами и целомудренно закрывала щиколотки, пока омеги, хитро перемигиваясь, не распустили на спине шнуровку, распахнув одеяние от пояса и ниже и превратив скромную ночную одежду в развратное платье. На спину принцу накинули меховой плащ, ноги обули в высокие сандалии со шнуровкой до колена и, низко кланяясь, распахнули дверь. Один омега со свечой в руке пошёл впереди, остальные – сзади.
Фудзимия, в сопровождении омег, шёл по безлюдным коридорам и радовался, что его никто не видит. Браслет с удавкой, который он наотрез отказался снять, жёг запястье. Член стоял, задница томилась, почти так же, как в ту ночь, когда он попытался соблазнить Кэна, и когда Хидака взял у него в рот. От этих воспоминаний Рана окончательно бросило в жар. Весь во власти собственных эмоций, он безропотно дал себя отвести в спальню Кроуфорда.
Омега, посторонившись, открыл дверь в комнату и поклонился, отступив в сторону, и Ран решительно шагнул вперёд. Дверь тотчас захлопнулась, отрезая путь к бегству.
Первое, что Фудзимия увидел – огромную кровать, на которую с потолка спускался балдахин, отгораживая лежащего на подушках человека. Не слишком, впрочем, успешно, потому что тонкая ткань ничего не скрывала – закутанный в одеяло Брэд просматривался сквозь струящийся шёлк, как на ладони.
- Подойди сюда, - сказал Кроуфорд, едва сдерживаясь. Вся его сила воли уходила на то, чтобы сидеть на месте, в то время как он жаждал вскочить с кровати и схватить в охапку тёплого распаренного омегу, от которого исходил чудесный запах здоровой возбуждённой плоти, нисколько не заглушаемой ароматом благовоний.
Ран подошёл, едва скрывая дрожь в коленках, и встал, касаясь пальцами края постели. Брэд придвинулся ближе, ухватил за кончик мехового плаща и стянул его с плеч супруга. Плащ соскользнул на пол, открыв хрупкие, несформировавшиеся ещё плечи омеги, обтянутые сиреневой рубашкой. Ран поёжился, немного испугавшись опасных огоньков, горящих в глазах Кроуфорда. Тот схватил его за плечо и повалил на кровать. Фудзимия сжался в комок, защищая гениталии и живот, при этом неосмотрительно выставив задницу. Разошедшаяся на заду рубашка вызвала на лице чародея довольную ухмылку.
- Ран, чего ты испугался, малыш?
- Я не малыш! – принц так предсказуемо рассердился, что Брэд даже умилился от зрелища сведённых на переносице бровей и мечущих молнии глаз. Ран вздёрнул кверху подбородок и выпрямился, сев на кровати, и тут коварный соблазнитель опрокинул его на подушки и навис сверху.
- Ну что ты, я знаю, что ты смельчак, – шепнул он и мягко поцеловал омегу, не целясь, попал в щёку у самого рта. Ран притих, прислушиваясь к ощущениям, и тут Кроуфорд вынырнул из одеяла и навалился сверху, прижав омегу к кровати.
На чародее была просторная рубашка выше колена длиной, цвета молодой зелени, с широкими рукавами, перехваченными яркими лентами на предплечьях, и короткие панталоны с разрезом впереди. Из гульфика виднелся возбуждённый член, солидный размер которого омега почувствовал, будучи прижат бедром к паху мужа. Ощутив твёрдость, давящую на ногу, Фудзимия мигом вспотел.
Тем временем Брэд нежно коснулся языком рта омеги. Ран дрогнул от неожиданности и приоткрыл губы. Язык колдуна немедленно занял оставленные позиции и принялся вылизывать губы принца. Фудзимия ухватился за плечи мужа и прикрыл глаза. Тревога в его сердце сменялась предвкушением чуда, которое непременно должно свершиться с минуты на минуту, и только мысль о том, что на его запястье, словно гадюка, притаилась смертоносная удавка, которую он поклялся пустить в ход, отравляла всё удовольствие.
Пока Ран раздумывал, не забыть ли на время о своей миссии, Кроуфорд уже начал целовать его всерьёз, не давая как следует вздохнуть. Сам чародей уже изнывал от желания погрузить пульсирующий член в сладкую дырочку омеги, и только понимание, что его муж – совсем юный девственник, ещё как-то остужало его пыл.
Кроуфорд оторвался от губ Рана и посмотрел на мужа – у омеги глаза почти закатились от удовольствия, а губы аппетитно распухли и цветом стали напоминать клюкву. Брэд рыкнул довольно и задрал и так сбившуюся на принце рубашку кверху, обнажив стоящий член. Ран только пискнул и часто-часто задышал, что Кроуфорд нашёл весьма милым и возбуждающим.
Тело омеги поблёскивало от масла и нежностью кожи на ощупь напоминало лепестки цветка. Брэд оглаживал его руками, наслаждаясь от одного прикосновения, и Фудзимия, прикрыв глаза, тянулся за рукой, словно котёнок, не желая прерывать контакт.
Чародей погладил член омеги, сначала легонько касаясь бархатистой кожицы, потом нажимая всё сильнее и сильнее. Ран распахнул глаза и уставился на мужа, облизывая зацелованные губы.
- Так нравится? – шепнул Кроуфорд, посмеиваясь, - а так?
Он нажал на головку и потёр её. Омега задохнулся и вскинул вверх узкие бёдра.
- Мммм? Хорошо, правда? Ещё, да?
Кроуфорд неотрывно смотрел Рану в лицо, лаская его член. Его собственный уже грозил лопнуть. Ран ёрзал по постели, раздвигая ноги и поскуливая.
- Скажи же что-нибудь, мой сладкий!
Чародей скользнул рукой по промежности и погрузился в складку между ягодицами. Там было мягко и влажно – и Брэд помянул добрым словом подготовивших юного супруга омег.
- Давай-ка я тебя переверну, так тебе будет не больно, - приговаривал чародей, переворачивая принца на живот и подхватывая его под живот, помогая встать на четвереньки и выпятить зад. Ягодицы Фудзимии имели безукоризненную форму, но Кроуфорд был не в том состоянии, чтобы просто любоваться на эту роскошь – его возбуждение достигло высшей точки.
Он приставил член к растянутой дырочке и качнул бёдрами. Ран дрогнул, но устоял, только выдохнул сквозь сжатые зубы.
Кроуфорд толкался вперёд, нанизывая омегу на член, глубже и глубже с каждым движением, чувствуя внутри Фудзимии восхитительный жар и трение. Фудзимия, вначале пытающийся уклониться от проникновения, привыкая, начал получать удовольствие, и к тому времени, как чародей вошёл до конца, уже выгибал спину, полностью раскрывая попку. Руками он вцепился в простыню и нетерпеливо переступал ногами, пока муж вбивался в его тело, шлёпая по промежности яйцами.
А чародей, будучи на пике блаженства, не забывал о своём юном супруге, лаская руками его член. Ран уже стонал в голос, с каждым толчком приближаясь к разрядке. Муж навалился на него сверху, покусывая шею и мочки ушей, и принц кончил и уткнулся лицом в подушку. Кроуфорд перевернул его на спину, закинул ноги себе на плечи и стал целовать лодыжки. Фудзимия почувствовал, что вновь возбуждён.
- Хочешь ещё?
Хитрый прищур чародея вогнал принца в краску. Он только кивнул, и тут же выгнулся навстречу таранящему его члену. Цепляясь ногами за шею Брэда, а руками – за спинку кровати, он стонал, срываясь на крик и подставляясь под толчки, и мир вокруг сузился до размера игольного ушка.
«Я его загнал» - подумал Брэд, укладывая измученного омегу на подушки. Ран уже спал, приоткрыв рот. Его ресницы слиплись от невольных слёз, пушистая чёлка растрепалась в беспорядке. Кроуфорд наклонился и зарылся носом в волосы, вдыхая тёплый запах. Принц заворочался и вздохнул, выпростав из-под одеяла левую руку. Чародей немедленно переключился на неё, взял кисть и пощекотал языком ладонь. Рука сжалась в кулачок, и тут Брэд почувствовал некий диссонанс. Чувство опасности, натренированное до остроты собачьего нюха, указывало на некий факт, до сих пор ускользавший от его внимания. Повинуясь этому чувству, Кроуфорд осмотрел руку омеги и сразу обнаружил на ней широкий кожаный браслет. Освободив запястье Рана от этого странного украшения, Брэд без труда нашёл кнопку, позволяющую развернуть спрятанную внутри удавку.
Чародей сидел на кровати, машинально поглаживая расправленную на коленях прочную нить, и смеялся беззвучно.
Мальчишка оказался не так прост, и кто знает, какие ещё мысли бродят в его голове? Возможно, за красивой оболочкой скрывается и ум, и честь, и душа?
Кроуфорд поднялся и подошёл к стене. Он нажал на незначительно выступающий из кладки камень, и тот вышел из паза, открывая вместительную нишу, в которую чародей и спрятал свой трофей. Потом он вернулся в кровать, лёг, крепко обняв юного супруга, и уснул.
- Засоня! Вот уж не думал, что можно столько спать!
Ран открыл глаза. Над ним склонилось улыбающееся лицо Кроуфорда.
- Как ты? Мне показалось, что я вчера слегка перестарался. Но ты сам виноват – нельзя быть столь обольстительным!
Фудзимия покраснел и сел, вернее, сделал попытку. Задница немедленно откликнулась болью.
- Что, болит? – участливо поинтересовался проклятый колдун. Его глаза смеялись, а руки сноровисто откидывали одеяло, снимали с принца рубашку, попутно гладя, словно невзначай прикасаясь к чувствительным точкам на его теле.
- Доброе утро, - охрипшим голосом шепнул Фудзимия.
- Сейчас я осмотрю тебя, расслабься, - предупредил Брэд и перевернул омегу кверху ягодицами. Рану пришлось подавить протестующий возглас, пока супруг, смочив полотенце, тщательно мыл его анус и смазывал мазью ранки и натёртости. Наконец его поставили на ноги.
- Одевайся и спускайся к завтраку! Да, вот ещё одно дело…
Кроуфорд сгрёб омегу в объятия и поцеловал, долго и со вкусом. Рану осталось только смириться, принимая ласку.
- Погодите, - сказал он, - у меня есть для вас подарок, но он в моей комнате. То есть, бывшей моей комнате, - тут же поправился Фудзимия. – Велите Кэну принести его сюда. Мне нужно было отдать его вам ещё вчера.
- Кэн? Кто это? – нахмурился Брэд. Память тотчас подсунула парня, которого Ран поселил в комнате вместе с собой, альфу, с первого взгляда вызвавшего у колдуна ревнивую неприязнь.
- Кэн Хидака, мой молочный брат, - жёстко ответил принц, - человек, не раз спасавший мне жизнь. Надеюсь, что здесь…
- Здесь его жизнь в безопасности, - ответил Кроуфорд, - не сомневайся в этом.
Кэн пришёл сам, взволнованный до крайности и при виде живого и невредимого Ран испустивший вздох облегчения.
- Что за подарок приготовил мне мой юный супруг? – улыбнулся Кроуфорд.
Хидака молча развернул свёрток и бросил на пол шкуру снежного тигра.
Брэд поднял бровь.
- Это шкура того самого животного, от которых вы обещали избавить мою родину, - напомнил Фудзимия. – Мы вдвоём с Кэном убили этого зверя, и я с величайшей гордостью дарю её вам.
«Как напоминание об обещании или как свидетельство о собственном мужестве? - подумал Брэд, привычно изгибая губы в усмешке. – Да, мальчик-то не прост!»
Во время завтрака Кроуфорд пристально следил за омегой, сидящим по его правую руку, гадая, о чём тот думает.
Неосознанно раз или два Фудзимия дотрагивался до своего запястья, но мысли его витали далеко, и пропажа браслета оставалась незамеченной до поры до времени. Брэд сделал вывод, что Ран не привык носить это оружие.
- Ищешь браслет? – шепнул Кроуфорд, когда принц, в очередной раз коснувшись запястья, округлил глаза и застыл в недоумении.
- Это мой талисман, - Фудзимия нервно сглотнул, - где он?
- Прости, я его случайно порвал, пришлось выбросить, - с деланным равнодушием сказал Брэд.
- Совсем выбросить? – уточнил принц, разглядывая скатерть.
«А вот врать ты не умеешь!» - удовлетворённо решил альфа, рассыпаясь вслух в уверениях, призванных успокоить Рана.
После трапезы Кроуфорд повёл супруга по замку, показывая укромные места, спрятанные в круглых башенках, тайные комнаты, узкие лестницы и скамейки под стрельчатыми окнами. У Фудзимии от восторга блестели глаза, и муж боролся с желанием зажать его в углу вместо того, чтобы водить с умным видом по залам и лестницам.
Больше всего Рану понравилась комната на самом верху башни. Светлая, с окнами в каждой из шести стен, из которых открывался великолепный вид вниз, на лежащие вдали поля, и темнеющий лес, а также на внутренний дворик.
- Я побуду здесь немного, можно? – попросил принц.
- Конечно, но ты не заблудишься?
- Смеётесь? Конечно, нет!
Чародей вышел, посмеиваясь над юным гордецом.
Уверившись в том, что муж ушёл далеко, Фудзимия выскочил из комнаты. К счастью, он хорошо запомнил дорогу в свои покои. Встревоженный Кэн стал спрашивать, что произошло – Ран, не отвечая, кинулся к своему сундучку, достал оттуда арбалет, замотал его в плащ и побежал обратно. В комнату в башне он ворвался в рекордные сроки, приоткрыл створки окна, выходящего во двор и стал ждать.
Время текло, медленно и тягуче, а Фудзимия всё ждал, не сходя с места. Зимний ветер давно пробрался ему под одежду, и выстуживал живое тепло его тела.
Наконец, ожидание увенчалось успехом – внизу появился Кроуфорд.
Ран взвёл арбалет и прицелился. Сердце так громко стучало, что казалось, этот звук слышен на улице. Принц задержал дыхание и приказал себе успокоиться. Размеренно дыша и не отвлекаясь ни на что, Фудзимия нашёл взглядом голову колдуна и прицелился, выдохнул и спустил курок. Болт, с шипением взрезая воздух, ушёл вниз, точно по цели. В последний миг Брэд поднял глаза и, увидев летящую в него смерть, щёлкнул пальцами. Арбалетный болт треснул посередине и рассыпался в труху.
Кроуфорд уставил взгляд в окно, откуда вылетела стрела, и жёстко ухмыльнулся. Не веря в произошедшее, Ран отпрянул от окна. Сжал в руке арбалет и выскочил прочь из комнаты.
Проклятый колдун наверняка всё понял, и что он теперь сделает, даже сомневаться не приходилось. Стрелы его не берут, Фудзимия прекрасно это понял, но в его запасе ещё осталась пара ножей, служивших своему владельцу верой и правдой, и последняя попытка выполнить свой долг перед тем, как Кроуфорд предаст его смерти.
Хидака схватил Фудзимию за руки.
- Что происходит, Ран? Зачем вы взяли арбалет? Этот колдун… он сделал что-то плохое?
Фудзимия едва перевёл дух, и натужно улыбнулся.
- С чего ты взял? Я просто хотел пострелять.
- Да на вас лица нет! Говорите же, что случилось?
- Ничего особенного, Кэн. – Ран взял себя в руки и постарался выглядеть так же, как всегда. – Просто у меня была брачная ночь… Ну, ты понимаешь… Я до сих пор смущён.
Кэн смутился настолько сильно, что не стал искать логику в словах принца, а когда здравый смысл все же дал о себе знать, Ран уже положил в сундучок арбалет и взял вместо него ножи.
Хидака шагнул вперёд, намереваясь отобрать у Фудзимии оружие и вытрясти из него правду.
- Кэн, лучше не подходи, - предупредил Ран, - я не дам тебе помешать моим замыслам.
- Помешать чему, Ран? Объясните, возможно, я сумею помочь.
- Мне не нужна помощь! Отойди в сторону, иначе я буду вынужден ударить тебя!
- Вы сами на себя не похожи, принц!
Ран бросился на Кэна. Тот, не ожидавший подобного хода, не успел увернуться, и был отправлен на пол сокрушительным ударом в поддых. Фудзимия одним ударом не ограничился – для верности он нанес ещё парочку, пока его молочный брат не потерял сознание.
Тогда Ран связал его и, шепнув «Прости», выскочил из комнаты.
3.
Дороги назад уже не было. Проклятый колдун к этому времени наверняка сообразил, что Ран покушался на его жизнь, и теперь у принца была последняя попытка убить мерзавца, или быть убитым самому.
Фудзимия пробрался в спальню и засунул ножи под подушку, а сам лёг поверх покрывала.
Вначале ему было очень страшно, но потом он смирился душой с любым исходом, и на всякий случай помолился, как и следовало перед всяким важным свершением. Вместе с тем исходивший от постели запах – его и Кроуфорда – подействовал возбуждающе. Ран не успел даже обдумать создавшуюся ситуацию, как почувствовал, что между ягодиц стало мокро, а член требовательно встал.
Вне себя от смущения за подобную реакцию, омега попытался настроиться на предстоящее убийство. А память то и дело подсовывала непристойные картинки из минувшей ночи, жаркий шёпот Брэда, щекочущий ухо, умелые пальцы, приносящие удовольствие.
Фудзимия заёрзал, хотелось и погладить член, хотя бы через штаны, а ещё больше – вставить в задницу упругий предмет цилиндрической формы. Задумавшись над тем, что предпочтительней, Ран пропустил момент, когда входная дверь отворилась и Кроуфорд собственной персоной вырос возле кровати.
- Как хорошо, что я застал тебя именно здесь! – звук мурлычущего голоса заставил принца подскочить.
- Не нужно так волноваться, супруг мой, - насмешливо продолжал Брэд, - вы как будто боитесь меня, а ведь мы одна плоть, не так ли?
Ран замер, блестя глазами и почти не дыша. Его правая рука, скрытая подушкой, сжимала рукоять ножа. Он ждал только, чтобы колдун наклонился пониже, и тогда можно будет поразить его наверняка, в самое сердце.
Кроуфорд сел на край кровати и наклонился. Ран скинул подушку и замахнулся ножом. Он ждал, что сталь вот-вот встретится с плотью, но Брэд ловко уклонился от удара и поймал лезвие в захват между двумя ладонями. Фудзимия замер в недоумении. Кроуфорд перехватил его руку и аккуратно высвободил из нее нож. Отбросил в сторону, как можно дальше, и сказал, проницательно глядя в испуганные глаза:
- Надеюсь, это была последняя попытка? Большего я не потерплю, так и знай!
С придушенным криком Ран бросился на мужа с кулаками.
Кроуфорд поймал его руки и повалил на кровать.
- Ну вот, - зловеще ухмыльнулся он, - а я ведь предупреждал. Придётся мне тебя наказать!
Принц отбивался как мог, молча и упорно, и совершенно безрезультатно. Несмотря на сопротивление, он был позорно обездвижен и сунут лицом в подушку, после чего Брэд спустил с него штаны.
Тут Рану стало совсем стыдно, потому что, по его мнению, не заметить его возбуждение было попросту невозможно. Он закрыл глаза и затих. Кроуфорд очень заинтересовался такой реакцией.
- Для начала я тебя просто отшлёпаю, - пообещал он медовым голосом, растягивая гласные, - но это не значит, что тебе будет в дальнейшем позволено пытаться меня убить. Ну, не чаще раза в месяц. Я думаю, мы с тобой договоримся на этот счёт, раз уж это приносит тебе удовольствие, не так ли?
Ран молчал, сгорая от стыда. Кроуфорд несильно шлёпнул его по голой заднице и озадаченно посмотрел на повлажневшие пальцы. Шлёпнул ещё раз – уже сильнее. Ран всхлипнул и оттопырил зад.
- Ну, если ты так просишь, - с сомнением проговорил Брэд, и град шлепков посыпался на ягодицы принца. Кожа на ягодицах немедленно покраснела и стала горячей. Фудзимия застонал и потёрся о поровшую его руку.
Кроуфорд перевернул юношу на спину и хмыкнул при виде его эрекции.
- Что скажешь, Ран? Может быть, тебе чего-то хочется?
Фудзимия облизнул губы, но промолчал.
- Молчишь? Ну, тогда я уйду. У меня полно дел, знаешь ли.
Кроуфорд нёс полную чушь, и сам не верил в то, что говорил. Сейчас его от этой кровати не смогло бы оторвать и появление вражеской конницы у стен замка.
- Я… я хочу…
- Ну, ну, - подбодрил его Брэд, - дальше?
- Я… - Фудзимия чуть не плакал. Было невыносимо стыдно, и очень хотелось, чтобы Кроуфорд поцеловал его, а потом вставил, так, как делал это в течение прошлой ночи, и двигался в нём, оставляя внутри Рана свою сперму. – Я хочу вас… Возьмите меня...
- Зови меня Брэд, - Кроуфорд не стал затрудняться и распускать шнуровку на поясе, он просто порвал её в клочки, высвободил член и… застыл, глядя во все глаза на омегу. Ему в голову пришло, что Рану может быть больно, что он явно перестарался этой ночью, а ранки могли не затянуться за это время, и вообще, что такой красивый, смелый и решительный омега заслуживает большей любви, чем он рассчитывал дать вначале.
- Брэд? О чём вы думаете? Вы не хотите меня? – жалобно простонал Фудзимия, уже изнемогая от желания.
- Я… Кажется, я влюбился, - удивлённо буркнул колдун, и ястребом рухнул сверху, повергая в хаос остаток мыслей в голове Рана.
Дальнейшее - как череда чувственных картинок, смешалась у Фудзимии в памяти в пряный терпкий настой. Долгие тягучие поцелуи, хватка сильных рук на бёдрах, и тянущее, животное чувство, наполняющее огнём чресла, и чужая плоть, растущая внутри, набухающая узлом, так больно, что хочется кричать, и так приятно, что принц подаётся назад, насаживаясь глубже. И снова поцелуи, и ласки, отвлекающие от боли, и Ран жмурится и мурлычет, совсем по-кошачьи, и дрожит, упираясь уставшими коленками в матрас, и семя чародея наполняет его, чтобы прорасти новой жизнью.
четверг, 13 февраля 2014
Нет предела совершенству!
Волшебная лампа Фудзимии
Автор: Рыжая Стервь
Персонажи: Фудзимия/Кроуфорд
Рейтинг: NC-17
Размер: Мини
Описание:
Ая нашёл волшебную лампу.
Посвящение:
Муза, алиса777тебе!
Примечания автора:
Моя Муза, по своему обыкновению, в разговоре вызвала яркий образ. Образ укоренился и расцвёл в моём воображении развесистой коноплёй. Результат перед вами.
читать дальшеНарод потихоньку рассеялся. Время близилось к закату, и море, с обеда слегка штормившее, успокаивалось, словно устав от дневной суеты.
- Ая, ты в отель не собираешься?
Ёдзи подошёл к Фудзимии, сидящему у самой кромки воды. Ая поднял голову и, прищурившись, глянул на Кудо. Балинез, обольстительно улыбаясь, щедро обнимал за талии сразу двух девушек – одну левой, а другую правой рукой. Девушки казались польщёнными вниманием подобного красавца.
- Я ещё побуду здесь, - сказал Фудзимия, снова устремляя взгляд на закат.
- Ну смотри, мы займём спальню на некоторое время!
Ёдзи подмигнул и повёл подружек к отелю. Ая вздохнул. Они отдыхали уже четвёртый день, и каждую ночь Фудзимии приходилось бездумно гулять по городу, чтобы не мешать Кудо развлекаться. Собственно, это не сильно его задевало, он даже радовался за Балинеза. Досадно было, что сам он не может побороть свою привычку к одиночеству и просто насладиться оставшимся отпуском.
Ая поднялся и побрёл по кромке пляжа, время от времени нагибаясь за плоскими камешками и кидая их в воду. Изредка камень летел по стеклянной глади, подскакивая на ней, как мячик, и тогда Абиссинец улыбался – несмело, для себя.
Пляж внезапно кончился, упёршись в выступающую поперёк скалу. Каменная гряда выдавалась вперёд острым мысом, преграждая дальнейший путь. Фудзимия попытался найти в ней проход, полез куда-то вверх по склону и упал в какую-то расщелину, обдирая колени и запястья.
Расщелина оказалась неглубокой и длинной, сильно расширяющейся внизу ямой глубиной метра три. Ая огляделся и понял, что сумеет выбраться наружу без чужой помощи. Кусочек неба над головой стремительно темнел, и звёзды уже светили вниз, заботливо заглядывая в яму. Вместо того, чтобы карабкаться вверх, Фудзимия привалился спиной к шершавой стене. Ему было спокойно, может быть, впервые за несколько последних лет.
Садясь поудобнее, Ая наткнулся рукой на какой-то предмет округлой формы. Он поднял его и поднёс к глазам. Это была лампа, с изящным носиком и ручкой, как будто только что сошедшая с иллюстраций к «Тысяче и одной ночи».
Повинуясь наитию, Абиссинец легко коснулся пузатого бока и потёр лампу, внутренне изумляясь самому себе. Еще больше он удивился, когда внутри сосуда что-то щёлкнуло, и из носика повалил желтоватый дым. Резко запахло сандалом. Облако сформировалось в виде гигантской фигуры, потом уплотнилось, уменьшившись, и исчезло, оставив на земле мужчину, одетого в прозрачные шальвары и светло-зелёную безрукавку из плотного шёлка.
Ая ущипнул себя за руку и чуть не вскрикнул от боли. Несмотря на столь впечатляющее доказательство реальности происходящего, поверить в него до конца он не мог, и решил считать всё это сном.
Между тем, мужчина поднял голову и стал, близоруко щурясь, всматриваться в Фудзимию.
- Кто здесь? – тревожно сказал «джинн» хорошо знакомым голосом, и Абиссинец вторично изумился.
Голос принадлежал Брэду Кроуфорду, что более всего прочего убедило Аю, что это сон.
- Здесь только я, - с видимым удовольствием произнёс Абиссинец.
- Кто это «я»? - раздражённо рявкнул Кроуфорд. – Я без очков не вижу! Мы знакомы?
- Я – это Фудзимия Ран.
Кроуфорд поднялся и, несмело ступая, как плохо видящий человек, приблизился к сидящему Абиссинцу, опустился подле него на корточки и приблизил к нему лицо.
- В самом деле, - пробормотал он, - Фудзимия.
Лицо его выразило полнейшую растерянность. Ая злорадно наблюдал за Кроуфордом, отмечая встрёпанные волосы, покрасневшие глаза и беспорядок в одежде. На одежде он даже особо задержал внимание – шаровары, подпоясанные на поясе широким кушаком с бахромой, заканчивались у щиколоток узорными браслетами. Прозрачная ткань не скрывала отсутствие нижнего белья, что заставило кровь прилить к щекам Абиссинца.
- Оракул, с каких пор ты заделался джинном? Что, Эсцет разорились, или здесь платят больше? – преувеличенно насмешливо, чтобы скрыть охватившее смущение, сказал он.
- Замуровали, демоны, - просто ответил Брэд и пожал могучими плечами, звеня намотанными вокруг шеи монистами.
- Ну раз ты теперь джинн, как насчёт исполнения желаний? – с усмешкой поинтересовался Ая.
Вид озадаченного оракула, застывшего с открытым для гневной отповеди ртом и понимающего, что крыть нечем, с лихвой искупил некоторые, доставленные в прошлом Тварью Тьмы, неприятности. Фудзимия откровенно забавлялся его растерянностью, не понимая, что в этом человеке так его пугало когда-то и бесило. Сейчас Брэд выглядел таким беззащитным, что хотелось погладить его по голове и угостить мороженым.
- Что застыл? Джинн ты, или просто так в лампе сидел?
- Что? А, ты про желание… Да, конечно.
Ая, слегка остолбенев, наблюдал, как оракул становится перед ним на колени и низко кланяется, доставая лбом до скрещенных на земле ладоней.
- Что пожелает мой господин и повелитель? У тебя три желания, поторопись, о смертный! И помни - если до наступления нового дня ты не успеешь загадать свои желания, то умрёшь!
Окончательно уверившись, что всё происходящее не может быть явью, Фудзимия протянул руку и взлохматил чёрные волосы «джинна». Тот поднял голову и недоумённо уставился на господина и повелителя.
- Чего изво…
Голос оракула сорвался в хрип и смолк. Ая схватил его за плечи, рывком опрокинул на себя, и, уткнувшись в ухо Кроуфорда, выдохнул:
- Поцелуй меня!
Глаза у оракула жёлтые, как у кота, а губы жадные и сухие. Ая не в силах оторваться от них, он пьёт поцелуй, как живительную влагу, и не может напиться.
- Желание… исполнено… мой господин!
Кроуфорд оторвался от Аи первым. С трудом переводя дыхание, он снова склонился в поклоне, но Фудзимия успел увидеть в глубине его глаз промелькнувшее ненароком торжество.
- Твоё второе желание, Фудзимия?
Ая улыбнулся, думая, что во сне можно позволить себе всё, чего так жаждала душа наяву.
- Что, не можешь придумать, чего пожелать? Мира во всём мире, или, может, наоборот? – мрачно съязвил Брэд.
- Отчего же, - медленно сказал Фудзимия, - я готов. Моё второе желание – это ты, Кроуфорд.
- Не понял…
Абиссинец, глядя, как со лба до самой шеи лицо оракула заливает румянец, не думал, что можно быть настолько счастливым.
- Все ты понял, - заявил Ая, - и я вижу, что тебе самому нравится эта идея.
Он накрыл рукой вставший член Кроуфорда.
- Твоя задница, оракул, - нежно шепнул он, - трахнуть тебя - вот моё второе желание.
- Ого! Неужели всё это время ты мечтал о моей заднице? – оскалился Брэд, - в таком случае, может, стоило просто попросить? Как угодно господину, - продолжал он, - чтобы я лёг на спину или встал на четвереньки?
- Раздевайся, - потребовал Фудзимия, игнорируя насмешку.
Кроуфорд, звеня монистами, потянул с плеч безрукавку. Зашипел от боли, когда одежда зацепилась за продетое в левый сосок кольцо. Ая приоткрыл рот – пирсинг в соске оракула добил его окончательно. Тем временем Брэд, сидя на пятках, размотал кушак и бросил его на землю. Следом полетели шаровары. Оракул выпрямился во весь рост, снисходительно давая себя рассмотреть. Обнажённый, с монистами на крепкой шее, браслетами на руках и ногах, он насмешливо поглядывал через плечо на изумлённого Абиссинца и спокойно ждал его приказа.
- На четвереньки, - охрипшим голосом скомандовал Фудзимия. Он очень хотел бы видеть лицо Кроуфорда, но боялся, что на нём во время соития будет отрешённо-спокойное выражение, он знал, что не вынесет этого зрелища – сердце разорвётся.
Усмешка Кроуфорда, и так ничего хорошего не предвещавшая, превратилась в оскал. Он неторопливо опустился на колени и повернулся задом к Ае.
Фудзимию била дрожь. Он огладил круглые ягодицы и развёл их в стороны, обнажая звёздочку ануса. Брэд стоял, как вкопанный, не реагируя на прикосновения, и Ая на мгновение почувствовал растущий в душе гнев на это демонстративное равнодушие. Подкреплённый яростью, он направил свой член в плотно сжатое отверстие. Сфинктер плотно охватил головку, не поддаваясь и не пуская его глубже. Фудзимия яростно толкался вперёд, сам испытывая боль и причиняя её Кроуфорду, хотя бы в этом чувствуя некое сакральное родство с оракулом. Брэд никак не реагировал на боль, словно бы он был сделан не из плоти и крови.
Ая не помнил, в какой момент его член вошёл до конца. Чтобы кончить, ему хватило нескольких движений.
- Желание выполнено, господин, - член выскользнул из ануса, Ая почувствовал, что в глазах потемнело, и обессилено опустился наземь. Ему вдруг показалось, что стены ямы готовы сомкнуться, по капле выжимая из него жизнь.
- Третье желание, - голос оракула, низкий, чуть хрипловатый, расширился и занял всё окружающее пространство, пребольно отдаваясь эхом в затылке. – Скоро рассвет. Ты так хочешь умереть, Абиссинец?
Слабость сводила с ума. Не хотелось шевелиться, думать и говорить. Глаза закрывались сами собой.
- Хочу… - прошептал Фудзимия непослушными уже губами, - хочу, чтобы ты любил меня, Кроуфорд.
Он закрыл глаза и опрокинулся в беспамятство.
- Ая! – истошный вопль поднял Фудзимию на ноги, однако, вскочив, он тут же осел на землю. Голова болела и кружилась, слегка подташнивало. Над головой, на фоне голубевшего в скальном разломе неба маячила встревоженная физиономия Кудо.
- Ая! Ты живой! Как тебя угораздило провалиться в эту яму?
Фудзимия только философски пожал плечами и стал терпеливо ждать, когда ему помогут выбраться на твёрдую землю. Почему-то для него вылезти самостоятельно оказалось весьма проблематично.
Поднятый на поверхность, чисто вымытый и обследованный докторами, Ая почувствовал себя лучше, хотя доктора, диагностировавшие у него сотрясение мозга, сделали всё, чтобы попытаться испортить ему остаток отпуска – запретили выходить на солнце (а ещё лучше – вообще покидать номер). Фудзимия понял, что ночными видениями он также обязан сотрясению мозга, немного подумал, с какой точки зрения это расценивать, и принял решение радоваться – мир не перевернулся, джиннов не бывает и у Кроуфорда, наверняка, нет пирсинга в соске.
Абиссинец вышел в город на следующий день.
Гуляя по рынку, рассчитанному, в основном, на туристов, он набрёл на небольшую лавочку. Вход в неё был занавешен ковром. Ая отодвинул ковёр и зашёл. На полках, там и сям, стояли всевозможные изделия из металла, среди которых попадались настоящие произведения искусства. Блюда с узорной чеканкой, кальяны прихотливых форм, турки – большие и маленькие, всё блестело полированными боками и призывало к покупке. Среди этой утвари небольшая старинная лампа сразу приковала к себе внимание Фудзимии. Ещё не веря своим глазам, он взял её в руки, ощущая под подушечками пальцев матовую прохладу, и узнал её.
- Извините, но эта вещь уже продана, - торговец мягко высвободил лампу из хватки Аи. Фудзимия поднял глаза и столкнулся с насмешливым взглядом знакомых жёлтых глаз.
- Фудзимия? Какими судьбами? – деланно удивился оракул.
- Это ты её купил? – перебил его Ая.
- Да, только что. Однако, я поражён! Неужели тебя интересует что-то, кроме оружия? В таком случае, могу показать тебе небольшую коллекцию ламп. Там встречаются весьма любопытные экземпляры!
- Почему бы и нет, - пожал плечами Ая. – Где это?
- В моём номере, - выходя, Брэд любезно придержал ковёр, пропуская Фудзимию вперёд. Протискиваясь мимо оракула, Ая услышал, что он пробормотал нечто вроде слова «реванш».
- Что, прости? – переспросил Фудзимия рассеянно. Его внимание было занято попытками рассмотреть левый сосок оракула сквозь рубашку – Абиссинец мог бы поклясться, что различает сквозь тонкую ткань блеск металла.
- Нет, ничего, - ответил Кроуфорд, отвернувшись и скрывая усмешку. Он в десятый раз пообещал себе, что ничего не расскажет Фудзимии о том сне, что накрыл его наркотической дурью позапрошлой ночью, и после которого он и помчался разыскивать по всему городу эту самую лампу. Ни за что не расскажет. Ну, по крайней мере, не сегодня!
Автор: Рыжая Стервь
Персонажи: Фудзимия/Кроуфорд
Рейтинг: NC-17
Размер: Мини
Описание:
Ая нашёл волшебную лампу.
Посвящение:
Муза, алиса777тебе!
Примечания автора:
Моя Муза, по своему обыкновению, в разговоре вызвала яркий образ. Образ укоренился и расцвёл в моём воображении развесистой коноплёй. Результат перед вами.
читать дальшеНарод потихоньку рассеялся. Время близилось к закату, и море, с обеда слегка штормившее, успокаивалось, словно устав от дневной суеты.
- Ая, ты в отель не собираешься?
Ёдзи подошёл к Фудзимии, сидящему у самой кромки воды. Ая поднял голову и, прищурившись, глянул на Кудо. Балинез, обольстительно улыбаясь, щедро обнимал за талии сразу двух девушек – одну левой, а другую правой рукой. Девушки казались польщёнными вниманием подобного красавца.
- Я ещё побуду здесь, - сказал Фудзимия, снова устремляя взгляд на закат.
- Ну смотри, мы займём спальню на некоторое время!
Ёдзи подмигнул и повёл подружек к отелю. Ая вздохнул. Они отдыхали уже четвёртый день, и каждую ночь Фудзимии приходилось бездумно гулять по городу, чтобы не мешать Кудо развлекаться. Собственно, это не сильно его задевало, он даже радовался за Балинеза. Досадно было, что сам он не может побороть свою привычку к одиночеству и просто насладиться оставшимся отпуском.
Ая поднялся и побрёл по кромке пляжа, время от времени нагибаясь за плоскими камешками и кидая их в воду. Изредка камень летел по стеклянной глади, подскакивая на ней, как мячик, и тогда Абиссинец улыбался – несмело, для себя.
Пляж внезапно кончился, упёршись в выступающую поперёк скалу. Каменная гряда выдавалась вперёд острым мысом, преграждая дальнейший путь. Фудзимия попытался найти в ней проход, полез куда-то вверх по склону и упал в какую-то расщелину, обдирая колени и запястья.
Расщелина оказалась неглубокой и длинной, сильно расширяющейся внизу ямой глубиной метра три. Ая огляделся и понял, что сумеет выбраться наружу без чужой помощи. Кусочек неба над головой стремительно темнел, и звёзды уже светили вниз, заботливо заглядывая в яму. Вместо того, чтобы карабкаться вверх, Фудзимия привалился спиной к шершавой стене. Ему было спокойно, может быть, впервые за несколько последних лет.
Садясь поудобнее, Ая наткнулся рукой на какой-то предмет округлой формы. Он поднял его и поднёс к глазам. Это была лампа, с изящным носиком и ручкой, как будто только что сошедшая с иллюстраций к «Тысяче и одной ночи».
Повинуясь наитию, Абиссинец легко коснулся пузатого бока и потёр лампу, внутренне изумляясь самому себе. Еще больше он удивился, когда внутри сосуда что-то щёлкнуло, и из носика повалил желтоватый дым. Резко запахло сандалом. Облако сформировалось в виде гигантской фигуры, потом уплотнилось, уменьшившись, и исчезло, оставив на земле мужчину, одетого в прозрачные шальвары и светло-зелёную безрукавку из плотного шёлка.
Ая ущипнул себя за руку и чуть не вскрикнул от боли. Несмотря на столь впечатляющее доказательство реальности происходящего, поверить в него до конца он не мог, и решил считать всё это сном.
Между тем, мужчина поднял голову и стал, близоруко щурясь, всматриваться в Фудзимию.
- Кто здесь? – тревожно сказал «джинн» хорошо знакомым голосом, и Абиссинец вторично изумился.
Голос принадлежал Брэду Кроуфорду, что более всего прочего убедило Аю, что это сон.
- Здесь только я, - с видимым удовольствием произнёс Абиссинец.
- Кто это «я»? - раздражённо рявкнул Кроуфорд. – Я без очков не вижу! Мы знакомы?
- Я – это Фудзимия Ран.
Кроуфорд поднялся и, несмело ступая, как плохо видящий человек, приблизился к сидящему Абиссинцу, опустился подле него на корточки и приблизил к нему лицо.
- В самом деле, - пробормотал он, - Фудзимия.
Лицо его выразило полнейшую растерянность. Ая злорадно наблюдал за Кроуфордом, отмечая встрёпанные волосы, покрасневшие глаза и беспорядок в одежде. На одежде он даже особо задержал внимание – шаровары, подпоясанные на поясе широким кушаком с бахромой, заканчивались у щиколоток узорными браслетами. Прозрачная ткань не скрывала отсутствие нижнего белья, что заставило кровь прилить к щекам Абиссинца.
- Оракул, с каких пор ты заделался джинном? Что, Эсцет разорились, или здесь платят больше? – преувеличенно насмешливо, чтобы скрыть охватившее смущение, сказал он.
- Замуровали, демоны, - просто ответил Брэд и пожал могучими плечами, звеня намотанными вокруг шеи монистами.
- Ну раз ты теперь джинн, как насчёт исполнения желаний? – с усмешкой поинтересовался Ая.
Вид озадаченного оракула, застывшего с открытым для гневной отповеди ртом и понимающего, что крыть нечем, с лихвой искупил некоторые, доставленные в прошлом Тварью Тьмы, неприятности. Фудзимия откровенно забавлялся его растерянностью, не понимая, что в этом человеке так его пугало когда-то и бесило. Сейчас Брэд выглядел таким беззащитным, что хотелось погладить его по голове и угостить мороженым.
- Что застыл? Джинн ты, или просто так в лампе сидел?
- Что? А, ты про желание… Да, конечно.
Ая, слегка остолбенев, наблюдал, как оракул становится перед ним на колени и низко кланяется, доставая лбом до скрещенных на земле ладоней.
- Что пожелает мой господин и повелитель? У тебя три желания, поторопись, о смертный! И помни - если до наступления нового дня ты не успеешь загадать свои желания, то умрёшь!
Окончательно уверившись, что всё происходящее не может быть явью, Фудзимия протянул руку и взлохматил чёрные волосы «джинна». Тот поднял голову и недоумённо уставился на господина и повелителя.
- Чего изво…
Голос оракула сорвался в хрип и смолк. Ая схватил его за плечи, рывком опрокинул на себя, и, уткнувшись в ухо Кроуфорда, выдохнул:
- Поцелуй меня!
Глаза у оракула жёлтые, как у кота, а губы жадные и сухие. Ая не в силах оторваться от них, он пьёт поцелуй, как живительную влагу, и не может напиться.
- Желание… исполнено… мой господин!
Кроуфорд оторвался от Аи первым. С трудом переводя дыхание, он снова склонился в поклоне, но Фудзимия успел увидеть в глубине его глаз промелькнувшее ненароком торжество.
- Твоё второе желание, Фудзимия?
Ая улыбнулся, думая, что во сне можно позволить себе всё, чего так жаждала душа наяву.
- Что, не можешь придумать, чего пожелать? Мира во всём мире, или, может, наоборот? – мрачно съязвил Брэд.
- Отчего же, - медленно сказал Фудзимия, - я готов. Моё второе желание – это ты, Кроуфорд.
- Не понял…
Абиссинец, глядя, как со лба до самой шеи лицо оракула заливает румянец, не думал, что можно быть настолько счастливым.
- Все ты понял, - заявил Ая, - и я вижу, что тебе самому нравится эта идея.
Он накрыл рукой вставший член Кроуфорда.
- Твоя задница, оракул, - нежно шепнул он, - трахнуть тебя - вот моё второе желание.
- Ого! Неужели всё это время ты мечтал о моей заднице? – оскалился Брэд, - в таком случае, может, стоило просто попросить? Как угодно господину, - продолжал он, - чтобы я лёг на спину или встал на четвереньки?
- Раздевайся, - потребовал Фудзимия, игнорируя насмешку.
Кроуфорд, звеня монистами, потянул с плеч безрукавку. Зашипел от боли, когда одежда зацепилась за продетое в левый сосок кольцо. Ая приоткрыл рот – пирсинг в соске оракула добил его окончательно. Тем временем Брэд, сидя на пятках, размотал кушак и бросил его на землю. Следом полетели шаровары. Оракул выпрямился во весь рост, снисходительно давая себя рассмотреть. Обнажённый, с монистами на крепкой шее, браслетами на руках и ногах, он насмешливо поглядывал через плечо на изумлённого Абиссинца и спокойно ждал его приказа.
- На четвереньки, - охрипшим голосом скомандовал Фудзимия. Он очень хотел бы видеть лицо Кроуфорда, но боялся, что на нём во время соития будет отрешённо-спокойное выражение, он знал, что не вынесет этого зрелища – сердце разорвётся.
Усмешка Кроуфорда, и так ничего хорошего не предвещавшая, превратилась в оскал. Он неторопливо опустился на колени и повернулся задом к Ае.
Фудзимию била дрожь. Он огладил круглые ягодицы и развёл их в стороны, обнажая звёздочку ануса. Брэд стоял, как вкопанный, не реагируя на прикосновения, и Ая на мгновение почувствовал растущий в душе гнев на это демонстративное равнодушие. Подкреплённый яростью, он направил свой член в плотно сжатое отверстие. Сфинктер плотно охватил головку, не поддаваясь и не пуская его глубже. Фудзимия яростно толкался вперёд, сам испытывая боль и причиняя её Кроуфорду, хотя бы в этом чувствуя некое сакральное родство с оракулом. Брэд никак не реагировал на боль, словно бы он был сделан не из плоти и крови.
Ая не помнил, в какой момент его член вошёл до конца. Чтобы кончить, ему хватило нескольких движений.
- Желание выполнено, господин, - член выскользнул из ануса, Ая почувствовал, что в глазах потемнело, и обессилено опустился наземь. Ему вдруг показалось, что стены ямы готовы сомкнуться, по капле выжимая из него жизнь.
- Третье желание, - голос оракула, низкий, чуть хрипловатый, расширился и занял всё окружающее пространство, пребольно отдаваясь эхом в затылке. – Скоро рассвет. Ты так хочешь умереть, Абиссинец?
Слабость сводила с ума. Не хотелось шевелиться, думать и говорить. Глаза закрывались сами собой.
- Хочу… - прошептал Фудзимия непослушными уже губами, - хочу, чтобы ты любил меня, Кроуфорд.
Он закрыл глаза и опрокинулся в беспамятство.
- Ая! – истошный вопль поднял Фудзимию на ноги, однако, вскочив, он тут же осел на землю. Голова болела и кружилась, слегка подташнивало. Над головой, на фоне голубевшего в скальном разломе неба маячила встревоженная физиономия Кудо.
- Ая! Ты живой! Как тебя угораздило провалиться в эту яму?
Фудзимия только философски пожал плечами и стал терпеливо ждать, когда ему помогут выбраться на твёрдую землю. Почему-то для него вылезти самостоятельно оказалось весьма проблематично.
Поднятый на поверхность, чисто вымытый и обследованный докторами, Ая почувствовал себя лучше, хотя доктора, диагностировавшие у него сотрясение мозга, сделали всё, чтобы попытаться испортить ему остаток отпуска – запретили выходить на солнце (а ещё лучше – вообще покидать номер). Фудзимия понял, что ночными видениями он также обязан сотрясению мозга, немного подумал, с какой точки зрения это расценивать, и принял решение радоваться – мир не перевернулся, джиннов не бывает и у Кроуфорда, наверняка, нет пирсинга в соске.
Абиссинец вышел в город на следующий день.
Гуляя по рынку, рассчитанному, в основном, на туристов, он набрёл на небольшую лавочку. Вход в неё был занавешен ковром. Ая отодвинул ковёр и зашёл. На полках, там и сям, стояли всевозможные изделия из металла, среди которых попадались настоящие произведения искусства. Блюда с узорной чеканкой, кальяны прихотливых форм, турки – большие и маленькие, всё блестело полированными боками и призывало к покупке. Среди этой утвари небольшая старинная лампа сразу приковала к себе внимание Фудзимии. Ещё не веря своим глазам, он взял её в руки, ощущая под подушечками пальцев матовую прохладу, и узнал её.
- Извините, но эта вещь уже продана, - торговец мягко высвободил лампу из хватки Аи. Фудзимия поднял глаза и столкнулся с насмешливым взглядом знакомых жёлтых глаз.
- Фудзимия? Какими судьбами? – деланно удивился оракул.
- Это ты её купил? – перебил его Ая.
- Да, только что. Однако, я поражён! Неужели тебя интересует что-то, кроме оружия? В таком случае, могу показать тебе небольшую коллекцию ламп. Там встречаются весьма любопытные экземпляры!
- Почему бы и нет, - пожал плечами Ая. – Где это?
- В моём номере, - выходя, Брэд любезно придержал ковёр, пропуская Фудзимию вперёд. Протискиваясь мимо оракула, Ая услышал, что он пробормотал нечто вроде слова «реванш».
- Что, прости? – переспросил Фудзимия рассеянно. Его внимание было занято попытками рассмотреть левый сосок оракула сквозь рубашку – Абиссинец мог бы поклясться, что различает сквозь тонкую ткань блеск металла.
- Нет, ничего, - ответил Кроуфорд, отвернувшись и скрывая усмешку. Он в десятый раз пообещал себе, что ничего не расскажет Фудзимии о том сне, что накрыл его наркотической дурью позапрошлой ночью, и после которого он и помчался разыскивать по всему городу эту самую лампу. Ни за что не расскажет. Ну, по крайней мере, не сегодня!
воскресенье, 02 февраля 2014
Нет предела совершенству!
суббота, 01 февраля 2014
Нет предела совершенству!
Зоофилия
Автор: Рыжая Стервь
Фэндом: Weiss Kreuz
Персонажи: Брэд/Ран
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Юмор, PWP, POV
Размер: Драббл, 7 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
Абиссинец получил необычный заказ на убийство. На миссии судьба сталкивает его с Кроуфордом, который тоже на вольных хлебах.
Примечания автора:
При написании ни одно животное не пострадало.
читать дальше
Встреча была назначена в модном нынче баре под названием «Самовар». Я нашел его сразу – варварски пёстрая вывеска на латинице бросалась в глаза яркими красно- синими буквами.
Внутренняя обстановка заведения оказалась под стать вывеске – безвкусной и кричащей. Тяжёлые хрустальные люстры бросали радужные блики на стены, украшенные расписными подносами, подносы, в свою очередь, перемежались венками, сплетёнными из лука и гроздьев рябины. Стена за спиной бармена была стилизована под бревенчатую избу, а пол между столиками устилала красная ковровая дорожка, уже махрящаяся по краям.
Клиент сидел за столиком в самом углу, укрывшись от посторонних глаз за колонной, расписанной под берёзку. Я подошёл и сел напротив, разглядывая лицо человека, пообещавшего мне неплохие, даже по моим меркам, деньги. Клиент, не дрогнув, выдержал мой бесцеремонный взгляд. Это был мужчина средних лет, высокий и крупный. Я мог бы поклясться, что его спину украшает затейливая татуировка, характерная для клана Йошивара-гуми. Его руки расслабленно лежали на коленях, и когда он подал мне крепкую квадратную ладонь, я увидел, что мизинец лишён фаланги и замотан бинтом.
- Здравствуйте, я очень рад, что вы приняли моё предложение.
Кажется, я слегка переоценил крепость духа моего клиента. При виде меня он расслабился, как будто одно моё присутствие сняло с его плеч груз, не позволяющий ему подумать немного о себе самом.
На столе в хрустальной вазочке стояла обязательная чёрная икра, завезённая контрабандой из Ирана и называвшаяся почему-то «русской», запотевший графинчик с водкой, нарезанный хлеб и чай с лимоном, налитый в гранёный стакан. Подле стакана сиротливо приткнулась крошечная розетка с малиновым вареньем.
- Будете?
Клиент взялся за графин. Я отрицательно покачал головой.
- Как знаете, - прозрачная как слеза жидкость наполнила круглую стопку. Якудза опрокинул её в рот, не дыша, зажевал корочкой хлеба. Кинул в рот ложку осетровой икры, зажмурился и потряс головой. Когда он открыл глаза, в них блестели слёзы. Я выжидательно смотрел ему в лицо, не в силах понять, отчего этот человек так явно нервничает и – небывалая вещь! – не стесняется показать свою слабость постороннему. Мой взгляд было трудно не заметить, и клиент усмехнулся и развёл руками в ответ.
- Простите, господин, моё промедление. Однако, к делу. Вот ваша мишень.
Он откинулся на спинку стула и, вытащив из внутреннего кармана пиджака фото, передал его мне. Я принял кусочек картона, приготовившись ко всему. Часто бывало, что представители разных кланов убирали конкурентов руками наёмников, и мне стало любопытно, кто же мог ввергнуть моего собеседника в столь развинченное состояние духа. Однако, взглянув на карточку, я моргнул, перевернул её, думая, что секрет кроется на изнанке, затем положил фотографию на стол и воззрился на якудза. С белого квадратика на меня смотрела физиономия рыжего кота.
- Не думайте, это не шутка, - криво усмехнулся клиент, - я плачу вам именно за то, чтобы вы убрали это существо.
- Объяснитесь, - процедил я сквозь зубы, - иначе я решу, что вы надо мной издеваетесь.
Мой собеседник горестно вздохнул и снова потянулся за графином. Я подождал, пока он нальёт напиток в стопку, выпьет и продолжит свою речь.
- Наш оябун завёл этого кота с месяц назад, - начал якудза свой рассказ, - не знаю, откуда он его взял, но мы все думаем, что это проделки каких-то злобных духов. Всё началось с того, что Ямазаки согнал эту бестию со стола. Не скрою, парень дал коту пинка для скорости, а как ещё реагировать, если рыжая тварь нагло жрёт из твоей тарелки? Увидев это, оябун побелел и жестоко отчитал Ямазаки. После чего нам всем было приказано кота не трогать ни под каким видом. Теперь у нас в клане самый главный – вот этот кот. Он ходит, куда хочет, делает, что ему в голову взбредёт, и для него все двери должны быть открыты во всякое время суток. А я так не могу! Я начальник охраны! Так, ладно. Я нашёл выход. В дверях прорубили маленькие дверцы, специально для кота. Я выставил караулы возле каждой. Сам хожу, проверяю, чтобы ребята добросовестно дежурили. А эта тварь…
Якудза заскрежетал зубами и закрыл глаза, видимо, представляя себе в красках, какое возмездие он обрушил бы на не угодившее ему животное.
- Когда он идёт по коридору, задрав хвост и мелькая пушистыми яйцами, наглый и самодовольный, столько усилий приходится прилагать, чтобы не послать его в полёт пинком в зад! Не смейтесь, если бы дело было только в этом…
- А в чём? Я не понимаю, - я пожал плечами. – Чтобы якудза пасовали перед котом…
- Оябун за это время сильно изменился. Этот кот смягчил его душу. Теперь босс всё реже отдаёт приказы о физическом устранении цели. Он распорядился перевести десять миллионов долларов в какой-то фонд по спасению снежного барса. А недавно я застал его за утренней газетой – он рыдал над судьбой черепах с Галапагосских островов. А вы слышали о том, что японская китобойная флотилия понесла колоссальные убытки? Да-да, это по его приказу мы проникли на суда и разнесли всю механику! Никто из наших не верит, что это обычный кот.
Мой собеседник опустил плечи и понурился.
- И вы? – уточнил я.
- И я не верю, - упавшим голосом заявил якудза. – Я считаю, в него вселилось что-то злобное и могущественное, и оно постепенно овладевает нашим боссом. Не думайте, что мы сами не пробовали избавиться от кота, но это чудовище невозможно поймать! Он необычайно умён, увёртлив, как лесной дух, он отлично вооружён, и парни здорово пострадали от его когтей!
- Неужели я первый, к кому вы обратились с подобным поручением?
- Нет, но все попытки оказались провальными. Это чудовище просто как заговорённое! Последний раз наш наёмник во время поимки кота умудрился обнаружить себя, и, как я ни старался избежать убийства, пришлось его застрелить.
- Ого! То есть, на вас мне надеяться нельзя? – холодно сказал я, прекрасно понимая, что дело не столько в гипотетической неуязвимости животного, сколько в том, что суеверные якудза ни за что не желают взять на себя убийство сверхъестественного существа.
Клиент кивнул.
Я представил себе весь идиотизм ситуации, как то – погоня за котом по тёмным комнатам резиденции якудза, и неожиданно развеселился.
- Хорошо, я согласен.
- Вы берётесь? – обрадовался клиент.
- Берусь, только обещайте, что оставите открытыми все двери. Я не кот, пролезть в щель, оставленную для животного, не сумею.
- Конечно, я сам за этим прослежу! – с жаром заверил меня якудза. – Но вы понимаете, что в случае, если вы попадётесь, мне ничего не останется, как избавиться от вас?
Я кивнул. Мне уже не терпелось уйти, оставив этого человека доедать икру и допивать оставшуюся водку.
***
Мой опыт общения с кошачьим племенем оставлял желать лучшего, поэтому я, недолго думая, отправился за знаниями в библиотеку.
Библиотекарь выслушала мой запрос и, узнав, что я предпочитаю бумажную книгу электронной, указала мне, в каком углу хранилища должна находиться подходящая мне литература.
Раздел «Домашние питомцы» был надёжно скрыт среди моря дамских романов и детективов в мягкой обложке. Пока я продирался через заросли второсортного чтива, прошло с четверть часа. Итак, я утвердился напротив стеллажа, пестреющего разнокалиберными книжными корешками, и начал искать информацию. Я успел просмотреть половину полок, начиная от пола и заканчивая уровнем глаз, пока, наконец, не набрёл на подходящий том. Я взялся за красочный томик и только собрался потянуть его с полки, как кто-то, подошедший сзади, перехватил мою добычу. Я резко развернулся и приготовился выдать гневную отповедь, но, столкнувшись лицом к лицу с невежей, растерял свой пыл. Передо мной стоял ни кто иной, как Оракул из Щварц, Брэд Кроуфорд собственной персоной. С последней нашей встречи он поседел, но ухмылка была всё та же, преглумливая и раздражающая до чёртиков.
- Фудзимия-сан, - он наклонил голову, - решили завести дома котика? Ностальгия по «Конеко» не даёт спать спокойно?
- Мистер Кроуфорд! Я тоже рад вас видеть, и с прискорбием замечаю, что вы сильно сдали, - ответил я.
- О! Право, не стоит так уж скорбеть! Седина всегда к лицу настоящему мужчине!
Пока мы так расшаркивались, книга уже перекочевала с полки в руки оракула.
- К сожалению, седина не всегда признак мудрости, - заметил я, - отдайте мне книгу, я пришёл сюда первым.
- Отчего же? – прищурился Кроуфорд, - не вижу, почему я должен уступать. Тем более, что вы сегодня один и без вашего чудовищного Сиона, а я, как всегда, с другом.
Он похлопал свободной рукой себя по карману, где угадывался готовый выплюнуть пулю ствол.
- Твой приятель всегда готов, как я погляжу! – меня захлестнула злоба на его самодовольство, - а можно то же самое сказать о тебе?
- Как интимно, - усмешка его стала похожа на акулью, - мы уже на «ты»? В таком случае, не хочешь ли, чтобы я продемонстрировал свою собственную готовность?
Оракул шагнул вперёд. Взгляд за стёклами очков стал твёрдым и хищным, и у меня просто зачесались кулаки, так хотелось пустить их в ход. Только мысль о том, где мы находимся, заставила меня отказаться от намерения расквасить Кроуфорду нос.
- А ты, ко всему прочему, ещё и пошляк! – прошипел я, выплёскивая наружу малую часть своего раздражения. – Ещё встретимся, тогда и поговорим по душам.
Я развернулся и пошёл прочь, физически осязая упёршийся между лопаток взгляд. Победу в этом раунде одержал Б.Кроуфорд.
В конце концов, и чего ради я решил воспользоваться именно библиотекой? – думал я по пути. Вон, все уже давно ищут информацию в интернете, и находят, представьте себе! Честно обсудив сам с собой этот вопрос, я пришёл к выводу, что мне просто импонирует царящая в подобных местах атмосфера. Такие передышки необходимы мне перед тем, как окунуться в суетную жизнь мегаполиса. В отсутствии людей, в окружении книг, источающих запах пыли и старой бумаги, моя душа выздоравливает. Проанализировав своё состояние, я вынужден был признать, что пора пить лекарства.
В упадническом состоянии духа я и вернулся домой. Разозлившись за допущенное в библиотеке поражение, я решил в наказание лишить себя обеда, и сразу сел за компьютер. В сети оказалось огромное количество материала по домашним кошкам, я так увлёкся, что поднял глаза от монитора около трёх часов ночи. Теперь я знал о них всё, и в результате мог с уверенностью сказать, что кот Момоэ-сан был еще не самым ужасным представителем этого вида – по крайней мере, он не гадил в ботинки и не метил каждый угол дома. А ведь в своё время я не раз готов был выкинуть его из окна за милую привычку занимать стул или кресло в тот момент, когда ты уже решил пристроить на него свой собственный зад.
Итак, внимательно изучив материалы, я позвонил своему работодателю и дал ему понять, что готов приступить к выполнению задания, после чего взял тайм-аут на весь день. Необходимо было выспаться хорошенько перед ночью, обещавшей стать бессонной.
****
Я оставил машину за пару кварталов от места нынешней миссии и пошёл пешком. Затянутое тучками ночное небо не позволяло увидеть меня неподготовленному глазу, к тому же на мне был трикотажный чёрный комбинезон, облегающий тело как вторая кожа, маска скрывала лицо. В этот раз я не взял с собой Сиона и был вооружён лишь ножом, притороченным к сидящему на бёдрах поясу, и верёвкой. Ещё при мне была сумка с приманкой для кота.
Резиденция Йошивара-гуми тонула во мраке, окружённая высоким каменным забором. По счастью, невдалеке от стены рос развесистый вяз, и мне не составило большого труда на него забраться. Я осторожно высунулся из кущи ветвей и заглянул во двор. Луна, выглянувшая в этот момент из-за облака, осветила деревья и живописно подстриженные кусты, росшие между воротами и входом в дом. Из дома вышел охранник и закурил. Я затих, выжидая, когда он уйдёт. Вскоре моё терпение было вознаграждено – докурив сигарету, охранник зашёл в дом, и двор снова опустел. Выждав положенное время, я прополз до конца ветки и спрыгнул во двор. Ничто не нарушало моего одиночества. Я с облегчением перевёл дух, и тут увидел скользнувшую из-за угла тень. Присмотревшись, я понял, что это и есть моя цель. Кот прошмыгнул через двор и бесшумно скрылся в ближайшем кустарнике. Вне себя от радости, что не придётся лезть в этот дом, полный вооружённых якудза, я последовал за животным. Нырнув с разбегу в спутанные ветки, я чуть не выскочил обратно, шипя и потирая исцарапанные плечи. Вся ландшафтная композиция состояла из боярышника, чьи колючки могли бы поспорить своей жёсткостью с тигриными когтями. Напуганный моей руганью кот дал стрекача, и я успел увидеть лишь кончик хвоста, исчезающий в дверце, прорезанной специально для него во входной двери.
Обозлённый неудачным началом миссии, я поискал более скрытый путь, ведущий к цели – ясно, что следом за котом, через парадный вход я сунуться не решусь. Путь вскоре нашёлся – на торце дома к стене была приварена металлическая пожарная лестница, которой я и воспользовался. Я поднялся на второй этаж и осторожно вошёл в дом. Комната, куда я попал, оказалась кабинетом. Я пересек её, готовый в любую минуту нырнуть обратно на лестницу, открыл дверь и вышел в коридор. По счастью, свет и там не был включен. Мысленно я поблагодарил за это своего нанимателя и пошёл дальше. Путь мой лежал в гостиную, которая, если верить клиенту, была одним из любимых мест обитания моей мишени. Сверяясь с планом помещения, намертво запечатлённым в памяти, я довольно быстро достиг цели и вскоре стоял в большом зале, оборудованном чернеющим в темноте провалом камина и множеством кресел, козеток и прочей мебели, при дневном свете, возможно, выглядевшей превосходно, но сейчас вызвавшей у меня глухое раздражение. Я встал в центре зала и отстегнул с предплечья сумку с кошачьими лакомствами, которые и должны были, по моему плану, проделать за меня всю работу. Расстегнув сумку, я высыпал на пол шарики корма, сопровождая свои действия зовом «кис-кис», произнесённым настолько нежно, насколько я был способен, отошёл на пару шагов назад, опустился на пол и приготовился ждать. Наконец, позади меня послышался шорох. Я затаил дыхание и прикинулся пуфиком. По-видимому, кот чего-то опасался, потому что он тоже затаил дыхание и замер.
- Кис-кис, что ж ты застыл-то? - шёпотом позвал я, - может, ты хочешь валерьянки? У меня есть!
- Валерьянку можете употребить сами, Фудзимия –сан, - ехидно произнёс голос за моей спиной.
- Кроуфорд, - с досадой прошипел я.
- Вы не рады? А я так рад! Не каждый день такое увидишь – наёмный убийца охотится на чужого кота, прикармливает его и потчует валерьянкой! Вы подарили мне бездну удовольствия, Фудзимия-сан!
Я молча прыгнул, прямо с пола, из положения «сидя», приготовившись разделаться с несносным оракулом одним ударом. Кулак предсказуемо встретил пустоту, и я чуть было не упал, но в последний момент успел восстановить равновесие. Теперь мы стояли друг против друга, вытянувшись во весь рост, и лунный свет, сочившийся из-за занавесок, поблёскивал на стёклах его очков.
- Поднимешь шум и вызовешь охрану? – бросил я.
- Зачем? - искренне удивился Кроуфорд. – Я всегда хотел удавить тебя собственными руками, почувствовать, как хрустят и ломаются твои кости. Ради такого удовольствия я даже готов отказаться от «Беретты».
- Это моя реплика, - заявил я, прикидывая, как бы половчее вцепиться ему в горло.
- Подождите, - бросил оракул, деловито расстёгивая пиджак и складывая его на ближайшее кресло. - Так и не спросите, каким образом я вас раскрыл? Вам нисколько не любопытно?
Конечно, мне было очень любопытно, но признаваться в этом не позволяла гордость, тем более, что, как я подозревал, Кроуфорду самому хотелось похвалиться собственной проницательностью и он, так или иначе, сам донесёт до меня всю историю. Так и вышло, оракул продолжал, развязывая галстук:
- Хонда-сан, ваш наниматель, честный и преданный человек, но умом не блещет, увы. По этой причине, будучи личным телохранителем босса, мне приходится приглядывать за ним, чтобы он от излишнего рвения не наломал дров. Так что, когда три дня назад Хонда-сан с виноватым видом целый день с кем-то переговаривался, я уже насторожился. В «Самовар» ваш клиент отправился с жучком в кармане пиджака, а я следовал за ним, и ждал, уютно устроившись в интернет-кафе на другой стороне улицы. Мои ожидания были оправданы – нанять убийцу для того, чтобы расправиться с котом… да ещё дать ему свободный доступ в резиденцию, не подумав, что мишенью может оказаться вовсе не домашний питомец…
Помимо воли я бросил на оракула оценивающий взгляд, сразу отметив великолепное тело и широкие плечи, руки, сильные, но с запястьями почти изящными. Если пропустить удар такой рукой, то мало не покажется – понял я. Значит, этого допускать нельзя ни под каким видом.
– Я готов, - Кроуфорд повернулся ко мне лицом.
Я ухмыльнулся и бросился на него. Оракул искусно уклонился от атаки, и какое-то время я не мог достать его, как ни пытался. Мы обменивались ударами, почти не достигавшими цели, и я уже начал уставать, как Кроуфорд, схватив со стола какой-то предмет, швырнул его мне в лицо. Я рефлекторно зажмурился и выставил руки вперёд, отбивая удар, но потерял при этом несколько драгоценных секунд. Когда я открыл глаза, то увидел, что оракул уже находится слишком близко ко мне. Я ударил его по ребрам, но проклятый гайдзин словно не почувствовал моих ударов — он неуклонно приближался и перехватил мои руки, не давая вывернуться. Кроуфорд приблизил своё лицо к моему, и я увидел в его глазах растерянность, как будто он не знал, что ему делать дальше. Мы стояли вплотную друг к другу, и он держал мои руки, не в силах выпустить их из своей хватки, потому что в этом случае я непременно пустил бы их в ход. Перед моими глазами маячило мускулистое смуглое плечо, виднеющееся в вырезе расстегнувшейся рубашки, и ямочка над ключицей, в которой заполошно билась жилка. Запах кожи оракула кружил голову, и у меня зубы саднило от желания запустить их в его смуглую плоть. Меня обуревало желание кусаться и царапаться, барахтаться на полу, нанося удары, визжа, проникнуть под кожу врага, прорасти в него нервными окончаниями, обменяться кровью... Я зарычал и впился зубами Кроуфорду в изгиб шеи, смыкая клыки и испытывая восторг от вкуса крови, смочившей мои губы. Кроуфорд тихо взвыл и схватил меня за волосы, да так, что перед моими глазами натурально вспыхнули искры. Для этого ему пришлось отпустить мои руки, которыми я, правда, не сумел воспользоваться, потому что они затекли и я их не чувствовал совсем. Но мне руки и не были нужны, я прицельно пнул оракула по голени. Он взревел и ударил меня в солнечное сплетение, да так, что меня согнуло пополам, чем и воспользовался Кроуфорд. Пока я хватал ртом улетучившийся куда-то воздух, он упал на меня сверху и прижал своим весом к ковру.
Задыхаясь, я поднял глаза. Кроуфорд навис надо мной, на его шее набухал огромный кровоподтёк, чётко ограниченный по краям отпечатками моих зубов.
- Ненавижу, - сквозь зубы процедил оракул, - ненавижу тебя! Хочу выпить твою кровь, уничтожить тебя, забраться тебе под кожу, чтобы ты стал со мной одним целым...
- Это моя реплика! - шёпотом закричал я, пытаясь освободиться из захвата, - ты, паршивый плагиатор!
- Заткнись! - рыкнул он, наклонился и впился в мои губы, жестоко кусая и почти насилуя меня своим языком.
Оракул был тяжел так, что я не мог сопротивляться его напору, только хватал воздух, используя те короткие моменты, когда он давал мне вздохнуть. Занятый борьбой языков, я пропустил миг, когда его хватка ослабела, и, вместо того, чтобы от души ему врезать, зачем-то вцепился в его плечи, прижимаясь ещё сильней. Зато мне удалось Перевернуть Кроуфорда, подмять под себя и оказаться сверху. Эта маленькая победа меня вдохновила, тем более, что гайдзин начал уступать, спрятал свои зубы, до этого пребольно кусавшие меня за нижнюю губу, и приоткрыл рот, позволяя мне туда проникнуть. Я несколько увлёкся игрой с его языком, и не сразу почувствовал, что его хватка перекочевала с моих плеч на ягодицы. Я замер, прислушиваясь к тому, как его руки шарят по моей спине и ниже, безуспешно пытаясь найти в одежде прореху.
- Фудзимия, что на тебе надето? – наконец прошипел он, умудрившись вложить в шёпот выражение глубокой досады.
- Комбинезон. Трикотажный. Для миссий.
Мне стало весело, так, что я не удержался и фыркнул.
- Он у тебя что, совсем без застёжек? – поразился оракул. – А если вдруг на миссии тебе банально захочется в туалет?
- Мужчина должен уметь терпеть, - гордо заявил я.
- Вот ещё! Больше никогда не надевай эту дрянь! Ты в ней на педика похож!
- Чего? Ах ты…
Я привстал, и это было ошибкой, потому что руки Кроуфорда скользнули как раз в то место на промежности, где и была спрятана застёжка, предусмотренная как раз для упомянутого случая. Он неделикатно обрадовался и рванул её в разные стороны, выдирая кнопки с мясом. Я взревел и стал отбиваться, с ужасом чувствуя, что наше идейное противостояние перерастает в какую-то возню, приличествующую разве что дворовым мальчишкам, но никак не двум порядочным квалифицированным убийцам. Положа руку на сердце, мне уже и убивать его не хотелось, а так, доказать, что я ничем не хуже, и незачем смотреть на меня сверху вниз через очки с этим самодовольным прищуром. Однако ситуация становилась неоднозначной – оракул с бульдожьим остервенением вцепился в мою одежду и рвал её, не обращая ни малейшего внимания на сыпавшиеся удары, как будто озаботившись единственной целью – не оставить на мне ни клочка ткани. Напрасно я уповал на крепость комбинезона – он не смог устоять под натиском Кроуфорда, и с треском сдал позиции, повиснув мягкими тряпочками возле ботинок.
- Кроуфорд, - боюсь, что так и не сумел скрыть за грубостью самый настоящий страх, - оставь меня в покое, ублюдок! Убери руки!
Оракул молча опрокинул меня на пол, придерживая запястья одной рукой, другую запустил мне между ягодиц. Я чуть не взвыл, когда его твёрдый палец ткнулся мимо ануса, царапая промежность.
- Прости, - шепнул Кроуфорд, - расслабься, не зажимайся так.
- Ты! Ещё советуешь мне, что делать?!! – взвился я, испытывая страстное желание порвать ему глотку. – Слезь с меня сейчас же!
И тут же заткнулся и затих, поняв, что веду себя, как девчонка.
- Потерпи, - тон его голоса был почти умоляющим. Я ощущал твердость его члена, которым он вжался в меня, да и мой собственный был в похожем состоянии. Оракул тут же воспользовался моим смятением, я почувствовал, как его пальцы раздвигают мой анус, пока болезненно, но уже многообещающе, и обречённо закрыл глаза, приготовившись к неминуемой позорной боли. Кроуфорд наклонился и тронул губами мой искусанный им же самим рот, нежно тронул, ласково. Я уступил, и тут он начал целовать меня по-настоящему, неистово, словно умирающий от жажды, дорвавшийся до колодца и готовый нырнуть в него с головой. Я так увлёкся его поцелуями, что резкая мгновенная боль, с которой он, наконец, вошёл в меня, нисколько меня не отрезвила. Я поднял ноги и сомкнул их у оракула на спине, молча признавая своё поражение.
- Ты ублюдок..
Я сел на полу, критически разглядывая лохмотья, оставшиеся от моего костюма. Оракул лежал рядом, лениво поглядывая на меня из-под ресниц, и выражение лица у него было крайне довольное.
- В чём прикажешь мне идти? Неужели нельзя было поаккуратнее обращаться с чужой одеждой!
- Нет, - помотал головой Кроуфорд, - иначе этот великолепный приз – твоя замечательная задница - достался бы мне лишь на следующей миссии, а до неё еще две недели ждать.
- Ты хочешь сказать, что всё просчитал, провидец хренов?
- Фудзимия, тебе не свойственно грязно ругаться, - нравоучительно заявил оракул, - ты сама интеллигентность, за это и люблю.
Он привстал на локте и притянул меня к себе.
- Не отвлекайся от темы, - я сердито высвободился из его объятий, - что там про следующую миссию?
- Ничего я не видел, знал, что столкнёмся, но что это приведёт к подобному результату… Какая разница, в конце концов! Главное, что результат понравился нам обоим.
Я не мог спокойно смотреть на хитрую ухмылку на его физиономии.
- С чего ты решил, что мне понравилось?
- Ну, ты так кричал от удовольствия, что мне пришлось зажать тебе рот, а Ран-чан спрятался под кресло и не выходит оттуда.
- Кто-кто? Ран-чан?!!
- Кот. Абиссинской, между прочим, породы. И это я посоветовал его так назвать. Стой, не по лицу! Фудзимия, ты меня снова провоцируешь? Ну всё, ты достукался!!!
К слову сказать, кота я в ту ночь так и не увидел, если не считать пары сверкающих апельсиновым цветом глаз, пялившихся на нас из-под кресла всё время, пока чёртов гайдзин с энтузиазмом обрабатывал мою задницу.
Автор: Рыжая Стервь
Фэндом: Weiss Kreuz
Персонажи: Брэд/Ран
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Юмор, PWP, POV
Размер: Драббл, 7 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
Абиссинец получил необычный заказ на убийство. На миссии судьба сталкивает его с Кроуфордом, который тоже на вольных хлебах.
Примечания автора:
При написании ни одно животное не пострадало.
читать дальше
Встреча была назначена в модном нынче баре под названием «Самовар». Я нашел его сразу – варварски пёстрая вывеска на латинице бросалась в глаза яркими красно- синими буквами.
Внутренняя обстановка заведения оказалась под стать вывеске – безвкусной и кричащей. Тяжёлые хрустальные люстры бросали радужные блики на стены, украшенные расписными подносами, подносы, в свою очередь, перемежались венками, сплетёнными из лука и гроздьев рябины. Стена за спиной бармена была стилизована под бревенчатую избу, а пол между столиками устилала красная ковровая дорожка, уже махрящаяся по краям.
Клиент сидел за столиком в самом углу, укрывшись от посторонних глаз за колонной, расписанной под берёзку. Я подошёл и сел напротив, разглядывая лицо человека, пообещавшего мне неплохие, даже по моим меркам, деньги. Клиент, не дрогнув, выдержал мой бесцеремонный взгляд. Это был мужчина средних лет, высокий и крупный. Я мог бы поклясться, что его спину украшает затейливая татуировка, характерная для клана Йошивара-гуми. Его руки расслабленно лежали на коленях, и когда он подал мне крепкую квадратную ладонь, я увидел, что мизинец лишён фаланги и замотан бинтом.
- Здравствуйте, я очень рад, что вы приняли моё предложение.
Кажется, я слегка переоценил крепость духа моего клиента. При виде меня он расслабился, как будто одно моё присутствие сняло с его плеч груз, не позволяющий ему подумать немного о себе самом.
На столе в хрустальной вазочке стояла обязательная чёрная икра, завезённая контрабандой из Ирана и называвшаяся почему-то «русской», запотевший графинчик с водкой, нарезанный хлеб и чай с лимоном, налитый в гранёный стакан. Подле стакана сиротливо приткнулась крошечная розетка с малиновым вареньем.
- Будете?
Клиент взялся за графин. Я отрицательно покачал головой.
- Как знаете, - прозрачная как слеза жидкость наполнила круглую стопку. Якудза опрокинул её в рот, не дыша, зажевал корочкой хлеба. Кинул в рот ложку осетровой икры, зажмурился и потряс головой. Когда он открыл глаза, в них блестели слёзы. Я выжидательно смотрел ему в лицо, не в силах понять, отчего этот человек так явно нервничает и – небывалая вещь! – не стесняется показать свою слабость постороннему. Мой взгляд было трудно не заметить, и клиент усмехнулся и развёл руками в ответ.
- Простите, господин, моё промедление. Однако, к делу. Вот ваша мишень.
Он откинулся на спинку стула и, вытащив из внутреннего кармана пиджака фото, передал его мне. Я принял кусочек картона, приготовившись ко всему. Часто бывало, что представители разных кланов убирали конкурентов руками наёмников, и мне стало любопытно, кто же мог ввергнуть моего собеседника в столь развинченное состояние духа. Однако, взглянув на карточку, я моргнул, перевернул её, думая, что секрет кроется на изнанке, затем положил фотографию на стол и воззрился на якудза. С белого квадратика на меня смотрела физиономия рыжего кота.
- Не думайте, это не шутка, - криво усмехнулся клиент, - я плачу вам именно за то, чтобы вы убрали это существо.
- Объяснитесь, - процедил я сквозь зубы, - иначе я решу, что вы надо мной издеваетесь.
Мой собеседник горестно вздохнул и снова потянулся за графином. Я подождал, пока он нальёт напиток в стопку, выпьет и продолжит свою речь.
- Наш оябун завёл этого кота с месяц назад, - начал якудза свой рассказ, - не знаю, откуда он его взял, но мы все думаем, что это проделки каких-то злобных духов. Всё началось с того, что Ямазаки согнал эту бестию со стола. Не скрою, парень дал коту пинка для скорости, а как ещё реагировать, если рыжая тварь нагло жрёт из твоей тарелки? Увидев это, оябун побелел и жестоко отчитал Ямазаки. После чего нам всем было приказано кота не трогать ни под каким видом. Теперь у нас в клане самый главный – вот этот кот. Он ходит, куда хочет, делает, что ему в голову взбредёт, и для него все двери должны быть открыты во всякое время суток. А я так не могу! Я начальник охраны! Так, ладно. Я нашёл выход. В дверях прорубили маленькие дверцы, специально для кота. Я выставил караулы возле каждой. Сам хожу, проверяю, чтобы ребята добросовестно дежурили. А эта тварь…
Якудза заскрежетал зубами и закрыл глаза, видимо, представляя себе в красках, какое возмездие он обрушил бы на не угодившее ему животное.
- Когда он идёт по коридору, задрав хвост и мелькая пушистыми яйцами, наглый и самодовольный, столько усилий приходится прилагать, чтобы не послать его в полёт пинком в зад! Не смейтесь, если бы дело было только в этом…
- А в чём? Я не понимаю, - я пожал плечами. – Чтобы якудза пасовали перед котом…
- Оябун за это время сильно изменился. Этот кот смягчил его душу. Теперь босс всё реже отдаёт приказы о физическом устранении цели. Он распорядился перевести десять миллионов долларов в какой-то фонд по спасению снежного барса. А недавно я застал его за утренней газетой – он рыдал над судьбой черепах с Галапагосских островов. А вы слышали о том, что японская китобойная флотилия понесла колоссальные убытки? Да-да, это по его приказу мы проникли на суда и разнесли всю механику! Никто из наших не верит, что это обычный кот.
Мой собеседник опустил плечи и понурился.
- И вы? – уточнил я.
- И я не верю, - упавшим голосом заявил якудза. – Я считаю, в него вселилось что-то злобное и могущественное, и оно постепенно овладевает нашим боссом. Не думайте, что мы сами не пробовали избавиться от кота, но это чудовище невозможно поймать! Он необычайно умён, увёртлив, как лесной дух, он отлично вооружён, и парни здорово пострадали от его когтей!
- Неужели я первый, к кому вы обратились с подобным поручением?
- Нет, но все попытки оказались провальными. Это чудовище просто как заговорённое! Последний раз наш наёмник во время поимки кота умудрился обнаружить себя, и, как я ни старался избежать убийства, пришлось его застрелить.
- Ого! То есть, на вас мне надеяться нельзя? – холодно сказал я, прекрасно понимая, что дело не столько в гипотетической неуязвимости животного, сколько в том, что суеверные якудза ни за что не желают взять на себя убийство сверхъестественного существа.
Клиент кивнул.
Я представил себе весь идиотизм ситуации, как то – погоня за котом по тёмным комнатам резиденции якудза, и неожиданно развеселился.
- Хорошо, я согласен.
- Вы берётесь? – обрадовался клиент.
- Берусь, только обещайте, что оставите открытыми все двери. Я не кот, пролезть в щель, оставленную для животного, не сумею.
- Конечно, я сам за этим прослежу! – с жаром заверил меня якудза. – Но вы понимаете, что в случае, если вы попадётесь, мне ничего не останется, как избавиться от вас?
Я кивнул. Мне уже не терпелось уйти, оставив этого человека доедать икру и допивать оставшуюся водку.
***
Мой опыт общения с кошачьим племенем оставлял желать лучшего, поэтому я, недолго думая, отправился за знаниями в библиотеку.
Библиотекарь выслушала мой запрос и, узнав, что я предпочитаю бумажную книгу электронной, указала мне, в каком углу хранилища должна находиться подходящая мне литература.
Раздел «Домашние питомцы» был надёжно скрыт среди моря дамских романов и детективов в мягкой обложке. Пока я продирался через заросли второсортного чтива, прошло с четверть часа. Итак, я утвердился напротив стеллажа, пестреющего разнокалиберными книжными корешками, и начал искать информацию. Я успел просмотреть половину полок, начиная от пола и заканчивая уровнем глаз, пока, наконец, не набрёл на подходящий том. Я взялся за красочный томик и только собрался потянуть его с полки, как кто-то, подошедший сзади, перехватил мою добычу. Я резко развернулся и приготовился выдать гневную отповедь, но, столкнувшись лицом к лицу с невежей, растерял свой пыл. Передо мной стоял ни кто иной, как Оракул из Щварц, Брэд Кроуфорд собственной персоной. С последней нашей встречи он поседел, но ухмылка была всё та же, преглумливая и раздражающая до чёртиков.
- Фудзимия-сан, - он наклонил голову, - решили завести дома котика? Ностальгия по «Конеко» не даёт спать спокойно?
- Мистер Кроуфорд! Я тоже рад вас видеть, и с прискорбием замечаю, что вы сильно сдали, - ответил я.
- О! Право, не стоит так уж скорбеть! Седина всегда к лицу настоящему мужчине!
Пока мы так расшаркивались, книга уже перекочевала с полки в руки оракула.
- К сожалению, седина не всегда признак мудрости, - заметил я, - отдайте мне книгу, я пришёл сюда первым.
- Отчего же? – прищурился Кроуфорд, - не вижу, почему я должен уступать. Тем более, что вы сегодня один и без вашего чудовищного Сиона, а я, как всегда, с другом.
Он похлопал свободной рукой себя по карману, где угадывался готовый выплюнуть пулю ствол.
- Твой приятель всегда готов, как я погляжу! – меня захлестнула злоба на его самодовольство, - а можно то же самое сказать о тебе?
- Как интимно, - усмешка его стала похожа на акулью, - мы уже на «ты»? В таком случае, не хочешь ли, чтобы я продемонстрировал свою собственную готовность?
Оракул шагнул вперёд. Взгляд за стёклами очков стал твёрдым и хищным, и у меня просто зачесались кулаки, так хотелось пустить их в ход. Только мысль о том, где мы находимся, заставила меня отказаться от намерения расквасить Кроуфорду нос.
- А ты, ко всему прочему, ещё и пошляк! – прошипел я, выплёскивая наружу малую часть своего раздражения. – Ещё встретимся, тогда и поговорим по душам.
Я развернулся и пошёл прочь, физически осязая упёршийся между лопаток взгляд. Победу в этом раунде одержал Б.Кроуфорд.
В конце концов, и чего ради я решил воспользоваться именно библиотекой? – думал я по пути. Вон, все уже давно ищут информацию в интернете, и находят, представьте себе! Честно обсудив сам с собой этот вопрос, я пришёл к выводу, что мне просто импонирует царящая в подобных местах атмосфера. Такие передышки необходимы мне перед тем, как окунуться в суетную жизнь мегаполиса. В отсутствии людей, в окружении книг, источающих запах пыли и старой бумаги, моя душа выздоравливает. Проанализировав своё состояние, я вынужден был признать, что пора пить лекарства.
В упадническом состоянии духа я и вернулся домой. Разозлившись за допущенное в библиотеке поражение, я решил в наказание лишить себя обеда, и сразу сел за компьютер. В сети оказалось огромное количество материала по домашним кошкам, я так увлёкся, что поднял глаза от монитора около трёх часов ночи. Теперь я знал о них всё, и в результате мог с уверенностью сказать, что кот Момоэ-сан был еще не самым ужасным представителем этого вида – по крайней мере, он не гадил в ботинки и не метил каждый угол дома. А ведь в своё время я не раз готов был выкинуть его из окна за милую привычку занимать стул или кресло в тот момент, когда ты уже решил пристроить на него свой собственный зад.
Итак, внимательно изучив материалы, я позвонил своему работодателю и дал ему понять, что готов приступить к выполнению задания, после чего взял тайм-аут на весь день. Необходимо было выспаться хорошенько перед ночью, обещавшей стать бессонной.
****
Я оставил машину за пару кварталов от места нынешней миссии и пошёл пешком. Затянутое тучками ночное небо не позволяло увидеть меня неподготовленному глазу, к тому же на мне был трикотажный чёрный комбинезон, облегающий тело как вторая кожа, маска скрывала лицо. В этот раз я не взял с собой Сиона и был вооружён лишь ножом, притороченным к сидящему на бёдрах поясу, и верёвкой. Ещё при мне была сумка с приманкой для кота.
Резиденция Йошивара-гуми тонула во мраке, окружённая высоким каменным забором. По счастью, невдалеке от стены рос развесистый вяз, и мне не составило большого труда на него забраться. Я осторожно высунулся из кущи ветвей и заглянул во двор. Луна, выглянувшая в этот момент из-за облака, осветила деревья и живописно подстриженные кусты, росшие между воротами и входом в дом. Из дома вышел охранник и закурил. Я затих, выжидая, когда он уйдёт. Вскоре моё терпение было вознаграждено – докурив сигарету, охранник зашёл в дом, и двор снова опустел. Выждав положенное время, я прополз до конца ветки и спрыгнул во двор. Ничто не нарушало моего одиночества. Я с облегчением перевёл дух, и тут увидел скользнувшую из-за угла тень. Присмотревшись, я понял, что это и есть моя цель. Кот прошмыгнул через двор и бесшумно скрылся в ближайшем кустарнике. Вне себя от радости, что не придётся лезть в этот дом, полный вооружённых якудза, я последовал за животным. Нырнув с разбегу в спутанные ветки, я чуть не выскочил обратно, шипя и потирая исцарапанные плечи. Вся ландшафтная композиция состояла из боярышника, чьи колючки могли бы поспорить своей жёсткостью с тигриными когтями. Напуганный моей руганью кот дал стрекача, и я успел увидеть лишь кончик хвоста, исчезающий в дверце, прорезанной специально для него во входной двери.
Обозлённый неудачным началом миссии, я поискал более скрытый путь, ведущий к цели – ясно, что следом за котом, через парадный вход я сунуться не решусь. Путь вскоре нашёлся – на торце дома к стене была приварена металлическая пожарная лестница, которой я и воспользовался. Я поднялся на второй этаж и осторожно вошёл в дом. Комната, куда я попал, оказалась кабинетом. Я пересек её, готовый в любую минуту нырнуть обратно на лестницу, открыл дверь и вышел в коридор. По счастью, свет и там не был включен. Мысленно я поблагодарил за это своего нанимателя и пошёл дальше. Путь мой лежал в гостиную, которая, если верить клиенту, была одним из любимых мест обитания моей мишени. Сверяясь с планом помещения, намертво запечатлённым в памяти, я довольно быстро достиг цели и вскоре стоял в большом зале, оборудованном чернеющим в темноте провалом камина и множеством кресел, козеток и прочей мебели, при дневном свете, возможно, выглядевшей превосходно, но сейчас вызвавшей у меня глухое раздражение. Я встал в центре зала и отстегнул с предплечья сумку с кошачьими лакомствами, которые и должны были, по моему плану, проделать за меня всю работу. Расстегнув сумку, я высыпал на пол шарики корма, сопровождая свои действия зовом «кис-кис», произнесённым настолько нежно, насколько я был способен, отошёл на пару шагов назад, опустился на пол и приготовился ждать. Наконец, позади меня послышался шорох. Я затаил дыхание и прикинулся пуфиком. По-видимому, кот чего-то опасался, потому что он тоже затаил дыхание и замер.
- Кис-кис, что ж ты застыл-то? - шёпотом позвал я, - может, ты хочешь валерьянки? У меня есть!
- Валерьянку можете употребить сами, Фудзимия –сан, - ехидно произнёс голос за моей спиной.
- Кроуфорд, - с досадой прошипел я.
- Вы не рады? А я так рад! Не каждый день такое увидишь – наёмный убийца охотится на чужого кота, прикармливает его и потчует валерьянкой! Вы подарили мне бездну удовольствия, Фудзимия-сан!
Я молча прыгнул, прямо с пола, из положения «сидя», приготовившись разделаться с несносным оракулом одним ударом. Кулак предсказуемо встретил пустоту, и я чуть было не упал, но в последний момент успел восстановить равновесие. Теперь мы стояли друг против друга, вытянувшись во весь рост, и лунный свет, сочившийся из-за занавесок, поблёскивал на стёклах его очков.
- Поднимешь шум и вызовешь охрану? – бросил я.
- Зачем? - искренне удивился Кроуфорд. – Я всегда хотел удавить тебя собственными руками, почувствовать, как хрустят и ломаются твои кости. Ради такого удовольствия я даже готов отказаться от «Беретты».
- Это моя реплика, - заявил я, прикидывая, как бы половчее вцепиться ему в горло.
- Подождите, - бросил оракул, деловито расстёгивая пиджак и складывая его на ближайшее кресло. - Так и не спросите, каким образом я вас раскрыл? Вам нисколько не любопытно?
Конечно, мне было очень любопытно, но признаваться в этом не позволяла гордость, тем более, что, как я подозревал, Кроуфорду самому хотелось похвалиться собственной проницательностью и он, так или иначе, сам донесёт до меня всю историю. Так и вышло, оракул продолжал, развязывая галстук:
- Хонда-сан, ваш наниматель, честный и преданный человек, но умом не блещет, увы. По этой причине, будучи личным телохранителем босса, мне приходится приглядывать за ним, чтобы он от излишнего рвения не наломал дров. Так что, когда три дня назад Хонда-сан с виноватым видом целый день с кем-то переговаривался, я уже насторожился. В «Самовар» ваш клиент отправился с жучком в кармане пиджака, а я следовал за ним, и ждал, уютно устроившись в интернет-кафе на другой стороне улицы. Мои ожидания были оправданы – нанять убийцу для того, чтобы расправиться с котом… да ещё дать ему свободный доступ в резиденцию, не подумав, что мишенью может оказаться вовсе не домашний питомец…
Помимо воли я бросил на оракула оценивающий взгляд, сразу отметив великолепное тело и широкие плечи, руки, сильные, но с запястьями почти изящными. Если пропустить удар такой рукой, то мало не покажется – понял я. Значит, этого допускать нельзя ни под каким видом.
– Я готов, - Кроуфорд повернулся ко мне лицом.
Я ухмыльнулся и бросился на него. Оракул искусно уклонился от атаки, и какое-то время я не мог достать его, как ни пытался. Мы обменивались ударами, почти не достигавшими цели, и я уже начал уставать, как Кроуфорд, схватив со стола какой-то предмет, швырнул его мне в лицо. Я рефлекторно зажмурился и выставил руки вперёд, отбивая удар, но потерял при этом несколько драгоценных секунд. Когда я открыл глаза, то увидел, что оракул уже находится слишком близко ко мне. Я ударил его по ребрам, но проклятый гайдзин словно не почувствовал моих ударов — он неуклонно приближался и перехватил мои руки, не давая вывернуться. Кроуфорд приблизил своё лицо к моему, и я увидел в его глазах растерянность, как будто он не знал, что ему делать дальше. Мы стояли вплотную друг к другу, и он держал мои руки, не в силах выпустить их из своей хватки, потому что в этом случае я непременно пустил бы их в ход. Перед моими глазами маячило мускулистое смуглое плечо, виднеющееся в вырезе расстегнувшейся рубашки, и ямочка над ключицей, в которой заполошно билась жилка. Запах кожи оракула кружил голову, и у меня зубы саднило от желания запустить их в его смуглую плоть. Меня обуревало желание кусаться и царапаться, барахтаться на полу, нанося удары, визжа, проникнуть под кожу врага, прорасти в него нервными окончаниями, обменяться кровью... Я зарычал и впился зубами Кроуфорду в изгиб шеи, смыкая клыки и испытывая восторг от вкуса крови, смочившей мои губы. Кроуфорд тихо взвыл и схватил меня за волосы, да так, что перед моими глазами натурально вспыхнули искры. Для этого ему пришлось отпустить мои руки, которыми я, правда, не сумел воспользоваться, потому что они затекли и я их не чувствовал совсем. Но мне руки и не были нужны, я прицельно пнул оракула по голени. Он взревел и ударил меня в солнечное сплетение, да так, что меня согнуло пополам, чем и воспользовался Кроуфорд. Пока я хватал ртом улетучившийся куда-то воздух, он упал на меня сверху и прижал своим весом к ковру.
Задыхаясь, я поднял глаза. Кроуфорд навис надо мной, на его шее набухал огромный кровоподтёк, чётко ограниченный по краям отпечатками моих зубов.
- Ненавижу, - сквозь зубы процедил оракул, - ненавижу тебя! Хочу выпить твою кровь, уничтожить тебя, забраться тебе под кожу, чтобы ты стал со мной одним целым...
- Это моя реплика! - шёпотом закричал я, пытаясь освободиться из захвата, - ты, паршивый плагиатор!
- Заткнись! - рыкнул он, наклонился и впился в мои губы, жестоко кусая и почти насилуя меня своим языком.
Оракул был тяжел так, что я не мог сопротивляться его напору, только хватал воздух, используя те короткие моменты, когда он давал мне вздохнуть. Занятый борьбой языков, я пропустил миг, когда его хватка ослабела, и, вместо того, чтобы от души ему врезать, зачем-то вцепился в его плечи, прижимаясь ещё сильней. Зато мне удалось Перевернуть Кроуфорда, подмять под себя и оказаться сверху. Эта маленькая победа меня вдохновила, тем более, что гайдзин начал уступать, спрятал свои зубы, до этого пребольно кусавшие меня за нижнюю губу, и приоткрыл рот, позволяя мне туда проникнуть. Я несколько увлёкся игрой с его языком, и не сразу почувствовал, что его хватка перекочевала с моих плеч на ягодицы. Я замер, прислушиваясь к тому, как его руки шарят по моей спине и ниже, безуспешно пытаясь найти в одежде прореху.
- Фудзимия, что на тебе надето? – наконец прошипел он, умудрившись вложить в шёпот выражение глубокой досады.
- Комбинезон. Трикотажный. Для миссий.
Мне стало весело, так, что я не удержался и фыркнул.
- Он у тебя что, совсем без застёжек? – поразился оракул. – А если вдруг на миссии тебе банально захочется в туалет?
- Мужчина должен уметь терпеть, - гордо заявил я.
- Вот ещё! Больше никогда не надевай эту дрянь! Ты в ней на педика похож!
- Чего? Ах ты…
Я привстал, и это было ошибкой, потому что руки Кроуфорда скользнули как раз в то место на промежности, где и была спрятана застёжка, предусмотренная как раз для упомянутого случая. Он неделикатно обрадовался и рванул её в разные стороны, выдирая кнопки с мясом. Я взревел и стал отбиваться, с ужасом чувствуя, что наше идейное противостояние перерастает в какую-то возню, приличествующую разве что дворовым мальчишкам, но никак не двум порядочным квалифицированным убийцам. Положа руку на сердце, мне уже и убивать его не хотелось, а так, доказать, что я ничем не хуже, и незачем смотреть на меня сверху вниз через очки с этим самодовольным прищуром. Однако ситуация становилась неоднозначной – оракул с бульдожьим остервенением вцепился в мою одежду и рвал её, не обращая ни малейшего внимания на сыпавшиеся удары, как будто озаботившись единственной целью – не оставить на мне ни клочка ткани. Напрасно я уповал на крепость комбинезона – он не смог устоять под натиском Кроуфорда, и с треском сдал позиции, повиснув мягкими тряпочками возле ботинок.
- Кроуфорд, - боюсь, что так и не сумел скрыть за грубостью самый настоящий страх, - оставь меня в покое, ублюдок! Убери руки!
Оракул молча опрокинул меня на пол, придерживая запястья одной рукой, другую запустил мне между ягодиц. Я чуть не взвыл, когда его твёрдый палец ткнулся мимо ануса, царапая промежность.
- Прости, - шепнул Кроуфорд, - расслабься, не зажимайся так.
- Ты! Ещё советуешь мне, что делать?!! – взвился я, испытывая страстное желание порвать ему глотку. – Слезь с меня сейчас же!
И тут же заткнулся и затих, поняв, что веду себя, как девчонка.
- Потерпи, - тон его голоса был почти умоляющим. Я ощущал твердость его члена, которым он вжался в меня, да и мой собственный был в похожем состоянии. Оракул тут же воспользовался моим смятением, я почувствовал, как его пальцы раздвигают мой анус, пока болезненно, но уже многообещающе, и обречённо закрыл глаза, приготовившись к неминуемой позорной боли. Кроуфорд наклонился и тронул губами мой искусанный им же самим рот, нежно тронул, ласково. Я уступил, и тут он начал целовать меня по-настоящему, неистово, словно умирающий от жажды, дорвавшийся до колодца и готовый нырнуть в него с головой. Я так увлёкся его поцелуями, что резкая мгновенная боль, с которой он, наконец, вошёл в меня, нисколько меня не отрезвила. Я поднял ноги и сомкнул их у оракула на спине, молча признавая своё поражение.
- Ты ублюдок..
Я сел на полу, критически разглядывая лохмотья, оставшиеся от моего костюма. Оракул лежал рядом, лениво поглядывая на меня из-под ресниц, и выражение лица у него было крайне довольное.
- В чём прикажешь мне идти? Неужели нельзя было поаккуратнее обращаться с чужой одеждой!
- Нет, - помотал головой Кроуфорд, - иначе этот великолепный приз – твоя замечательная задница - достался бы мне лишь на следующей миссии, а до неё еще две недели ждать.
- Ты хочешь сказать, что всё просчитал, провидец хренов?
- Фудзимия, тебе не свойственно грязно ругаться, - нравоучительно заявил оракул, - ты сама интеллигентность, за это и люблю.
Он привстал на локте и притянул меня к себе.
- Не отвлекайся от темы, - я сердито высвободился из его объятий, - что там про следующую миссию?
- Ничего я не видел, знал, что столкнёмся, но что это приведёт к подобному результату… Какая разница, в конце концов! Главное, что результат понравился нам обоим.
Я не мог спокойно смотреть на хитрую ухмылку на его физиономии.
- С чего ты решил, что мне понравилось?
- Ну, ты так кричал от удовольствия, что мне пришлось зажать тебе рот, а Ран-чан спрятался под кресло и не выходит оттуда.
- Кто-кто? Ран-чан?!!
- Кот. Абиссинской, между прочим, породы. И это я посоветовал его так назвать. Стой, не по лицу! Фудзимия, ты меня снова провоцируешь? Ну всё, ты достукался!!!
К слову сказать, кота я в ту ночь так и не увидел, если не считать пары сверкающих апельсиновым цветом глаз, пялившихся на нас из-под кресла всё время, пока чёртов гайдзин с энтузиазмом обрабатывал мою задницу.
понедельник, 06 января 2014
Нет предела совершенству!
Личные предпочтения
Автор: Рыжая Стервь
Соавторы: goldenwings
Беты (редакторы): d-umka
Фэндом: Белый крест
Персонажи: Ран / Брэд, Ёдзи / Аска, Шульдих, Фарф, Наги, Мамору, Кен, Юрико
Рейтинг: NC-17
Жанры: Гет, Слэш (яой), Юмор, Детектив, PWP, AU
Предупреждения: Кинк
Размер: миди
Статус: завершен
Описание:
Жажда доминировать и желание подчиняться присущи каждому человеку. Они управляют нами, рвутся наружу сквозь любые условности и находят выход в сексе.
Босс и секретарь, начальник и подчинённый - могут ли быть между ними отношения, не укладывающиеся в рамки делового протокола? И кто же тогда станет доминировать?
Часть 10 (окончание)
читать дальшеПухлый пакет пришел утром. На нем стоял иероглиф "Ястреб", означавший, что в пакете содержится нечто чрезвычайно важное. Такие письма Такатори Сайдзё всегда вскрывал лично, невзирая на опасность, которую они могут хранить.
И это письмо Маса, предварительно со всех сторон обнюхав и посмотрев на просвет, понес старику.
Сайдзё сидел в садике, в своем инвалидном кресле, весь опутанный катетерами, прикованный к установке, от работы которой зависела его жизнь.
- Такатори-сама, письмо.
Маса низко поклонился и протянул серебряный изящный поднос с лежащим на нем конвертом. Старик взял его высохшей лапкой, поглядел на Масу.
- Спасибо, мальчик! - голос у Сайдзё был неожиданно звучный для такой сухой оболочки, он существовал отдельно от тела, и, наверно, даже после смерти, когда оно обратится в прах, будет продолжать свою посмертную жизнь, вгоняя окружающих в состояние ужаса.
Недрогнувшей рукой Сайдзё вскрыл конверт, вынул оттуда какие-то распечатки и углубился в чтение. По мере чтения его лицо принимало все более землистый оттенок, а на лбу залегла гневная складка.
Наконец высохшие, покрытые пигментными пятнами руки все-же дрогнули, и белые бумажные листы, кружась, спланировали на мощеную диким камнем землю. Сайдзё захрипел и замахал руками. Маса с исказившимся лицом бросился к нему, нажимая на красную кнопку, вделанную в подлокотник.
- Врача! - кричал он во весь голос, - быстрее врача!!!
На его крики из дома выбежали люди, поднялась обычная в таких случаях суматоха.
Сайдзё, отпихивая от себя тянущиеся помочь руки, сумел выпрямиться в своем кресле. Рванул на груди халат, обнажив старческую желтую кожу, задышал тяжело. Приказал жестко:
- Врача - после. Кадзе ко мне, быстро! И вон, все – вон!
"Сегодня, в шестнадцать часов вечера, известный политик Такатори Рейдзи и его помощник и сын Хирофуми погибли в результате несчастного случая в автокатастрофе.
Водитель не справился с управлением на горном серпантине. Наш корреспондент сообщает, что мистер Такатори подавал большие надежды и собирался баллотироваться на пост премьер-министра. Япония никогда не забудет..."
- Что это, Ран? Что такое ты читаешь вот уже час, и не можешь оторваться?
Ран уже давно сидел на диванчике, уставившись в газету, которую машинально скомкал до нечитаемого состояния. При звуках голоса Брэда он поднял голову, и Кроуфорд поразился почти молитвенному, экстатическому выражению его лица.
Брэд присел на корточки у ног любовника и мягко коснулся рукой его колена.
- Что-то случилось, Ран? Что-то плохое?
Фудзимия посмотрел на Кроуфорда, как будто не узнавая его, и вдруг, выронив газету, прижал к груди его голову и затрясся.
- Ран, ты что, плачешь? Да что случилось-то?
Потрясенный Кроуфорд попытался заглянуть Фудзимии в лицо. Тот шмыгнул носом и поднял, наконец, голову. На его мрачноватом обычно лице сияла улыбка.
Брэд вздохнул и тронул мышку. На монитор выбежали красочные рекламки интернет-магазинов. От обилия специфической продукции рябило в глазах. Кроуфорд нервно хихикнул и продолжил свои изыскания.
Еще неделю назад он не мог себе представить, что докатится до такого, но вот поди ж ты - оказывается, он совсем не знал собственных предпочтений.
Выбор секс-игрушек оказался огромен, и Кроуфорд даже растерялся, беспомощно барахтаясь в море новой для себя информации.
Задумавшись, чем все-таки плеть отличается от флоггера и что лучше для новичка - анальная пробка или шарики, он пропустил момент, когда неслышно подошедший Ран встал за его плечом.
Вздрогнул, когда сильные пальцы ласково пробрались за ворот рубашки и массирующим движением сжали затылок.
- Ну-ка, что у нас тут? - Ран наклонился к монитору, - ого! Брэд, а ты так мило краснеешь!
- Прекрати свои подначки! - отмахнулся смутившийся Кроуфорд, - лучше помоги с выбором. Я вообще в этой области полный профан.
- Ну хорошо, с удовольствием приму участие! Ведь мне и так придется пользоваться этим, Брэд?
Горячее дыхание коснулось уха, кончик языка пощекотал шею. Кроуфорд замер и зажмурился, не желая спугнуть такой момент. Ран тихонько хмыкнул и отодвинулся.
- Дело прежде всего! - назидательно заявил он, подняв вверх указательный палец, - ты мне сам об этом постоянно твердишь, так что не обижайся! Ну что ты там выбрал?
Кроуфорд выбрал много чего, но Фудзимия забраковал процентов девяносто, оставил только флоггер со стеклянной рукоятью в виде фаллоимитатора, длинный стек, несколько анальных пробок разного диаметра и пару вибраторов.
- Откуда ты столько всего знаешь? - удивился Брэд.
- Я же связан с порноиндустрией, - гордо сказал Ран, - а вообще... У тетушки есть два квартиранта, Шульдих и Фарфарелло, Шульдих - режиссер, а Фарф - актер. У них маленькая студия, где они снимают порно, и я некоторое время работал там... – он выдержал паузу, во время которой Кроуфорд даже нетерпеливо заерзал, - уборщиком.
- Ты? Уборщиком на порностудии?! Не верю! - рассмеялся Кроуфорд.
- Ничего, поверишь, когда нам принесут заказ и я попробую на тебе все эти штуки! - зловеще пообещал Фудзимия. - А пока нам его не принесли, предлагаю поиграть.
- Как?
- Ты сегодня будешь моей горничной, а если проштрафишься, я вечером тебя накажу. Вот этой самой плеткой.
Вид у Рана был хитрющий, и Кроуфорд, засмотревшись на любовника, кивнул, готовый согласиться со всем, что бы тот ему не предложил.
- Готов служить, Фудзимия-сама! - Брэд шутливо поклонился.
- Для начала принеси чаю, - распорядился Ран, внутренне усмехаясь. Теперь, когда согласие Брэда на эксперимент было получено, он мог дать себе волю.
Кроуфорд поклонился и ушел на кухню, загремел посудой.
Через какое-то время он появился, неся в руках поднос с чашкой и печеньем. Ловко поклонился и поставил все это перед Фудзимией.
Ран, пряча усмешку, отхлебнул.
- Это что? - грозно спросил он.
- Оолонг, Фудзимия-сама, - смиренно ответил Брэд.
- Он сладкий! - возмущенно воскликнул Ран. - Ты испортил чай, пойди и немедленно вылей это безобразие в раковину. И сделай новый!
Брэд вышел в притворном испуге. В следующую чашку он щедро насыпал соль. За день таким образом была переведена пачка оолонга, неумелой глажкой испорчена шелковая рубашка, на которую предварительно Брэд уронил только что приготовленную пиццу, порвана сдергиваемая для стирки (чтобы рубашке не было одиноко) занавеска и сломана щетка, которой неуклюжий слуга доставал из-под кровати что-то, давно туда завалившееся.
- Брэд, ты - ходячее бедствие, - сообщил Ран, откровенно любуясь взмокшим с непривычки боссом.
- Знаю, - довольным тоном хорошо поработавшего человека отвечал тот, - накажите меня, хозяин!
- Непременно, - торжественно пообещал Фудзимия, - как только принесут наш заказ.
Заказ принесли к вечеру, и курьер недоуменно косился на Брэда, невозмутимо принявшего у него коробку.
Как только парень ушел, Фудзимия нетерпеливо вскрыл покупку и вытащил из нее анальную пробку и флоггер.
- Штаны снимай, - велел Ран. - На колени.
Брэд поколебался; то, что начиналось как игра, принимало непредсказуемый оборот. Это пугало и в то же время завораживало. Кроуфорду хотелось узнать, как далеко может зайти любовник в своем стремлении подчинить его, насколько можно доверить Рану свое тело и душу, не боясь за их целостность. Адреналин шибанул по мозгам пузырьками шампанского.
- Быстро!
Брэд стянул штаны вместе с плавками.
- Носки! - скомандовал Ран. - И рубашку расстегни сверху и снизу.
Кроуфорд подчинился, в глазах неудержимо темнело от волнения.
- Та-ак! - Ран прошелся вокруг коленопреклоненного Кроуфорда, с интересом разглядывая его и трогая кончиком стека. Твердый острый кончик коснулся ключицы, прочертил полоску по скуле, нырнул в вырез рубашки. Брэд почувствовал холодок страха, когда стек очутился у него в паху, тронув мгновенно подобравшиеся яйца. Член, уже и так подававший признаки жизни, начал вставать. Ожидание мгновенной боли заводило, от возбуждения в ушах стоял шум, сродни шуму водопада где-нибудь в горах.
Ран расположился сзади и кончиком стека уперся Брэду в копчик.
- В коленно-локтевую, по-собачьи, быстро!
Брэд упал на локти, залившись краской стыда.
- Будешь считать удары, вслух, четко и раздельно! - неужели этот повелительный голос принадлежит его секретарю? Оттого, что этот мальчишка сейчас полностью владеет им, Брэд задышал чаще и приготовился к боли.
Ран сменил стек на флоггер, размахнулся и шлепнул слегка выпяченную задницу, к которой его неудержимо влекло.
- Один, - сказал Брэд севшим от волнения голосом.
Второй удар, обжигающий, заставил кожу загореться и покраснеть. Третий лег рядом. Ран не упускал контроль, и удары были слабенькие, тем более, что флоггер - не ремень, он призван приносить не боль, а легкий намек на нее.
Отсчитав пятнадцать ударов, он погладил горячие ягодицы. Брэд застонал что-то невразумительное и прогнулся, недвусмысленно давая понять, чего именно ему хочется. Фудзимии тоже этого хотелось, но он решил продолжить игру.
Смазав благодарно дрогнувший сфинктер, он приласкал его пальцем и вставил анальную пробку среднего размера.
- Встать, - скомандовал Ран. - Снимай рубашку.
Кроуфорд, недоумевая, поднялся с колен и стащил с себя то последнее, что еще было на нем надето.
- Наденешь вот это.
Брэд открыл было рот для возмущенной отповеди, тем более, что он до сих пор так и не получил того, чего так жаждал, но чувство юмора помогло ему подавить протест. Он послушно взял у Рана фартук и надел его. Пышный бант, завязанный над выпоротой розовой задницей, провоцировал на немедленные действия, и Ран малодушно решил сократить игру.
- Возьми метелку и смахни отовсюду пыль, - дрогнувшим голосом скомандовал он, - но если ты хоть что-нибудь уронишь...
- Да, Фудзимия-сама!
Брэд так наклонился за метелкой, что у Рана пересохло в горле.
Кроуфорд прошествовал по квартире, ловко смахивая воображаемую пыль и чувствуя на своей заднице взгляд Рана, гревший почище порки. Взгляд обещал неземное блаженство, но Брэд не отказал себе в маленьком удовольствии слегка покуражиться, то и дело принимая соблазнительные позы. Наконец, когда терпение у Фудзимии уже стало лопаться, Брэд подошел к шкафу, встал на цыпочки, зацепил стоящую на самом верху статую Хотэя и обрушил ее на ковер.
- Упс, - сказал он, ухмыляясь и поворачиваясь лицом к Фудзимии.
Тот задохнулся от возбуждения и, не говоря ни слова, увлек любовника в спальню. Удивляясь про себя, откуда у него столько сил, швырнул Кроуфорда на кровать ничком и схватил стек.
Шлепок тонким стеком по ошпаренной поркой коже заставил Брэда поджать ягодицы. Брэд заскулил, сжимая сфинктером пробку и отчаянно желая получить, наконец, туда живой член. Второй удар Ран положил симметрично, на третьем его самообладание полетело к чертям собачьим, он расстегнул брюки, вытащил из Брэдовой задницы пробку и вторгся туда сам, вызвав у любовника череду стонов, которые можно было счесть благодарными. Он двигался, сжав зубы и стараясь не кончить раньше времени, но оргазм налетел как цунами уже после первых толчков – неостановимо.
Брэд кончил, когда Ран, кончая, впился зубами в его плечо.
"Похороны двух уважаемых членов клана Такатори прошли вчера. На фамильном кладбище Такатори яблоку было негде упасть. Мало кому неизвестно, что представители этого могущественного клана, ярко проявили себя в различных сферах деятельности, от науки до политики.
Почитатели скорбят, недоброжелатели, а таковые также имеются, ликуют. Наш корреспондент..."
Сюичи Такатори, младший сын Сайдзё и начальник департамента полиции города Токио по совместительству, изволил нервничать. После состоявшихся похорон отец вызвал его к себе, и все это было дурным знаком.
Автокатастрофа не могла не настораживать.
В тот момент, когда он слил дело Фудзимии и помог сфальсифицировать улики против него, он считал, что делает все это на пользу клану - огласка была нежелательна, более того, она была вредна. Тем более, что иметь на своей стороне Рейдзи было разумно, так что ему даже в голову не приходило, что он сделал что-то не так.
Но в свете последних событий все это начинало выглядеть по-другому.
- Такатори-сама ждет вас, - Маса впустил Сюичи в кабинет.
Сайдзё сидел в своем кресле, опрятно сложив на коленях высохшие ладони, и смотрел на вошедшего внимательно и отстраненно.
Сюичи поклонился старику, ощущая в душе трепет, как, впрочем, всегда, когда бывал к нему допущен.
- Подойди ближе, - велел отец, - не хочу кричать, а мне важно, чтобы ты услышал. Хорошенько услышал.
Сюичи с опаской выполнил приказ.
- Мой сын Рейдзи, и племянник Хирофуми... Я ведь любил их, Сюичи, они, как пишут в этих газетах, подавали надежды. Да, вот именно...надежды. Сюичи, я хочу, чтобы ты понял - мне плевать, что там было с Фудзимией, люди - просто расходный материал, но воровать у меня, у клана - неразумно и наказуемо. Ты понял?
- Да, Такатори-сама, понял, - прошептал Сюичи.
- Мои намерения относительно тебя я сейчас озвучу. Я не стану трогать тебя, Сюичи, хватит уже этих двоих. Но ты до конца жизни будешь на испытательном сроке, мальчик, и если только дашь повод усомниться в своей преданности..
- Такатори-сама, я никогда...
- Не сомневаюсь, - усмехнулся любящий отец. - На свое место я буду готовить Мамору, он оказался единственным, кто не замешан ни в каких скандалах. Если не считать Масафуми, конечно, но тому не нужно ни денег, ни власти. Так вот, Сюичи, Мамору с этой минуты - под моей особой защитой, - Сайдзё подчеркнул слово "особой", - ты понял?
Сюичи встал на колени и поклонился, низко, по всем правилам, благодаря за то, что ему сохранили жизнь.
Мамору был в черном траурном костюме, и пара телохранителей, стоящих за его плечами, подчеркивали его изменившийся в семье статус.
Он вызвал Брэда к себе, выдержанным и холодным тоном, как начальник, и Кроуфорд не счел для себя возможным отказать ему.
- Мистер Кроуфорд, - Мамору протянул маленькую, но уже крепкую ладонь.
- Мистер Такатори, - Брэд энергично пожал ее, стараясь не оглядываться на неприлично счастливого Рана, на лице которого сияла неприкрытая радость ребенка, получившего в подарок живого щенка.
- Пройдемте в кабинет, господа! - позвал Мамору.
Все расселись по креслам, юный наследник остановился посреди кабинета в некой нерешительности.
- Выпьете что-нибудь?
- Нет, благодарю, - отказался Брэд.
- Да, виски, - неожиданно сказал Ран.
Мамору кивнул, подошел к бару и наполнил стакан.
Фудзимия взял глоток в рот, потихоньку смакуя напиток и жмурясь от удовольствия.
- Я подписал контракт на ваших условиях, - неожиданно сказал Мамору.
Если Кроуфорд и был удивлен, он предпочел ничем не выдать себя.
- Вот как? - приподнял бровь Брэд, - отчего же?
- Я счел это разумным, - объяснил этот взрослый подросток. - И потом, благодаря вам моя семья уже не станет прежней.
- Вот как? - повторил американец, - объясните, что вы хотите этим сказать.
- Вы все поняли, мистер Кроуфорд, - улыбнулся Мамору, - и не думаю, что вам еще понадобятся услуги Кудо Ёдзи.
- Вы знаете про это, - усмехнулся Брэд. - Ну конечно, еще бы вам не знать...
- Не корите себя, то, что вы сделали, нам всем сослужило неплохую службу. Контракт подписан, я стал наследником, а Ран...
И тут Мамору совершил нечто такое, чего от него не ожидал никто. Он подошел к сидящему Рану, встал перед ним на колени и низко склонился, уткнувшись лбом в лежащие на полу руки.
- Фудзимия-сан, - не поднимая головы, попросил он, - прошу меня простить, я был несправедлив к вам и вашим родным. Вы чисты перед кланом. Прошу также простить за то, что я никогда не признаю этого публично. Но передо мной ваше имя очищено.
- Встаньте, Такатори-сан, - вздохнул Ран, - думаю, что радость, которую я испытал от вести, что ваши уважаемые отец и старший брат погибли, несколько компенсирует мне ту ложку дегтя, которой вы сейчас закончили.
Мамору встал на ноги. Его лицо было непроницаемо.
- Должен также рекомендовать вам, мистер Кроуфорд, вернуться к себе на родину как можно скорее.
- Что будет с теми, кто так или иначе оказался замешан? С Кудо, например?
- Ничего, - пожал плечами Мамору, - он слишком низко сидит и слишком мало знает. А вот вы...
- Понял, - Кроуфорд поднялся на ноги. - Что ж, не смею более тратить ваше драгоценное время, Такатори-сама! Ран, пойдем.
Оставшись один, Мамору облегченно вздохнул и сел за компьютер. На мониторе беззвучно билась "аська".
"Наги!" - улыбнулся наследный принц.
Кроуфорд собирался основательно и быстро, Ран мрачно наблюдал за ним, заложив руки в карманы.
- Игрушки возьмешь или мне оставишь? - с кривой усмешкой спросил он. Брэд с сомнением посмотрел на коллекцию флоггеров.
- Хотелось бы взять, мы ведь почти ничего не попробовали, - задумчиво сказал он. - А ты почему так говоришь, как будто мы не вместе?
- А что, разве нет?
- Ну, я как-то не сомневался, что ты летишь со мной, - медленно произнес Кроуфорд.
- А ты приглашаешь?
- Нет, ну ты дурак, - возмутился Брэд, - у меня и мысли такой не возникло, что ты захочешь остаться. Я даже билеты уже заказал на самолет!
- Брэд?
- Ран?
Все, что Кроуфорд успел аккуратными стопочками сложить на кровать, полетело на пол.
- Ран, нам собираться надо! Ран, это возмутительно... хорошо...
Автор: Рыжая Стервь
Соавторы: goldenwings
Беты (редакторы): d-umka
Фэндом: Белый крест
Персонажи: Ран / Брэд, Ёдзи / Аска, Шульдих, Фарф, Наги, Мамору, Кен, Юрико
Рейтинг: NC-17
Жанры: Гет, Слэш (яой), Юмор, Детектив, PWP, AU
Предупреждения: Кинк
Размер: миди
Статус: завершен
Описание:
Жажда доминировать и желание подчиняться присущи каждому человеку. Они управляют нами, рвутся наружу сквозь любые условности и находят выход в сексе.
Босс и секретарь, начальник и подчинённый - могут ли быть между ними отношения, не укладывающиеся в рамки делового протокола? И кто же тогда станет доминировать?
Часть 10 (окончание)
читать дальшеПухлый пакет пришел утром. На нем стоял иероглиф "Ястреб", означавший, что в пакете содержится нечто чрезвычайно важное. Такие письма Такатори Сайдзё всегда вскрывал лично, невзирая на опасность, которую они могут хранить.
И это письмо Маса, предварительно со всех сторон обнюхав и посмотрев на просвет, понес старику.
Сайдзё сидел в садике, в своем инвалидном кресле, весь опутанный катетерами, прикованный к установке, от работы которой зависела его жизнь.
- Такатори-сама, письмо.
Маса низко поклонился и протянул серебряный изящный поднос с лежащим на нем конвертом. Старик взял его высохшей лапкой, поглядел на Масу.
- Спасибо, мальчик! - голос у Сайдзё был неожиданно звучный для такой сухой оболочки, он существовал отдельно от тела, и, наверно, даже после смерти, когда оно обратится в прах, будет продолжать свою посмертную жизнь, вгоняя окружающих в состояние ужаса.
Недрогнувшей рукой Сайдзё вскрыл конверт, вынул оттуда какие-то распечатки и углубился в чтение. По мере чтения его лицо принимало все более землистый оттенок, а на лбу залегла гневная складка.
Наконец высохшие, покрытые пигментными пятнами руки все-же дрогнули, и белые бумажные листы, кружась, спланировали на мощеную диким камнем землю. Сайдзё захрипел и замахал руками. Маса с исказившимся лицом бросился к нему, нажимая на красную кнопку, вделанную в подлокотник.
- Врача! - кричал он во весь голос, - быстрее врача!!!
На его крики из дома выбежали люди, поднялась обычная в таких случаях суматоха.
Сайдзё, отпихивая от себя тянущиеся помочь руки, сумел выпрямиться в своем кресле. Рванул на груди халат, обнажив старческую желтую кожу, задышал тяжело. Приказал жестко:
- Врача - после. Кадзе ко мне, быстро! И вон, все – вон!
"Сегодня, в шестнадцать часов вечера, известный политик Такатори Рейдзи и его помощник и сын Хирофуми погибли в результате несчастного случая в автокатастрофе.
Водитель не справился с управлением на горном серпантине. Наш корреспондент сообщает, что мистер Такатори подавал большие надежды и собирался баллотироваться на пост премьер-министра. Япония никогда не забудет..."
- Что это, Ран? Что такое ты читаешь вот уже час, и не можешь оторваться?
Ран уже давно сидел на диванчике, уставившись в газету, которую машинально скомкал до нечитаемого состояния. При звуках голоса Брэда он поднял голову, и Кроуфорд поразился почти молитвенному, экстатическому выражению его лица.
Брэд присел на корточки у ног любовника и мягко коснулся рукой его колена.
- Что-то случилось, Ран? Что-то плохое?
Фудзимия посмотрел на Кроуфорда, как будто не узнавая его, и вдруг, выронив газету, прижал к груди его голову и затрясся.
- Ран, ты что, плачешь? Да что случилось-то?
Потрясенный Кроуфорд попытался заглянуть Фудзимии в лицо. Тот шмыгнул носом и поднял, наконец, голову. На его мрачноватом обычно лице сияла улыбка.
Брэд вздохнул и тронул мышку. На монитор выбежали красочные рекламки интернет-магазинов. От обилия специфической продукции рябило в глазах. Кроуфорд нервно хихикнул и продолжил свои изыскания.
Еще неделю назад он не мог себе представить, что докатится до такого, но вот поди ж ты - оказывается, он совсем не знал собственных предпочтений.
Выбор секс-игрушек оказался огромен, и Кроуфорд даже растерялся, беспомощно барахтаясь в море новой для себя информации.
Задумавшись, чем все-таки плеть отличается от флоггера и что лучше для новичка - анальная пробка или шарики, он пропустил момент, когда неслышно подошедший Ран встал за его плечом.
Вздрогнул, когда сильные пальцы ласково пробрались за ворот рубашки и массирующим движением сжали затылок.
- Ну-ка, что у нас тут? - Ран наклонился к монитору, - ого! Брэд, а ты так мило краснеешь!
- Прекрати свои подначки! - отмахнулся смутившийся Кроуфорд, - лучше помоги с выбором. Я вообще в этой области полный профан.
- Ну хорошо, с удовольствием приму участие! Ведь мне и так придется пользоваться этим, Брэд?
Горячее дыхание коснулось уха, кончик языка пощекотал шею. Кроуфорд замер и зажмурился, не желая спугнуть такой момент. Ран тихонько хмыкнул и отодвинулся.
- Дело прежде всего! - назидательно заявил он, подняв вверх указательный палец, - ты мне сам об этом постоянно твердишь, так что не обижайся! Ну что ты там выбрал?
Кроуфорд выбрал много чего, но Фудзимия забраковал процентов девяносто, оставил только флоггер со стеклянной рукоятью в виде фаллоимитатора, длинный стек, несколько анальных пробок разного диаметра и пару вибраторов.
- Откуда ты столько всего знаешь? - удивился Брэд.
- Я же связан с порноиндустрией, - гордо сказал Ран, - а вообще... У тетушки есть два квартиранта, Шульдих и Фарфарелло, Шульдих - режиссер, а Фарф - актер. У них маленькая студия, где они снимают порно, и я некоторое время работал там... – он выдержал паузу, во время которой Кроуфорд даже нетерпеливо заерзал, - уборщиком.
- Ты? Уборщиком на порностудии?! Не верю! - рассмеялся Кроуфорд.
- Ничего, поверишь, когда нам принесут заказ и я попробую на тебе все эти штуки! - зловеще пообещал Фудзимия. - А пока нам его не принесли, предлагаю поиграть.
- Как?
- Ты сегодня будешь моей горничной, а если проштрафишься, я вечером тебя накажу. Вот этой самой плеткой.
Вид у Рана был хитрющий, и Кроуфорд, засмотревшись на любовника, кивнул, готовый согласиться со всем, что бы тот ему не предложил.
- Готов служить, Фудзимия-сама! - Брэд шутливо поклонился.
- Для начала принеси чаю, - распорядился Ран, внутренне усмехаясь. Теперь, когда согласие Брэда на эксперимент было получено, он мог дать себе волю.
Кроуфорд поклонился и ушел на кухню, загремел посудой.
Через какое-то время он появился, неся в руках поднос с чашкой и печеньем. Ловко поклонился и поставил все это перед Фудзимией.
Ран, пряча усмешку, отхлебнул.
- Это что? - грозно спросил он.
- Оолонг, Фудзимия-сама, - смиренно ответил Брэд.
- Он сладкий! - возмущенно воскликнул Ран. - Ты испортил чай, пойди и немедленно вылей это безобразие в раковину. И сделай новый!
Брэд вышел в притворном испуге. В следующую чашку он щедро насыпал соль. За день таким образом была переведена пачка оолонга, неумелой глажкой испорчена шелковая рубашка, на которую предварительно Брэд уронил только что приготовленную пиццу, порвана сдергиваемая для стирки (чтобы рубашке не было одиноко) занавеска и сломана щетка, которой неуклюжий слуга доставал из-под кровати что-то, давно туда завалившееся.
- Брэд, ты - ходячее бедствие, - сообщил Ран, откровенно любуясь взмокшим с непривычки боссом.
- Знаю, - довольным тоном хорошо поработавшего человека отвечал тот, - накажите меня, хозяин!
- Непременно, - торжественно пообещал Фудзимия, - как только принесут наш заказ.
Заказ принесли к вечеру, и курьер недоуменно косился на Брэда, невозмутимо принявшего у него коробку.
Как только парень ушел, Фудзимия нетерпеливо вскрыл покупку и вытащил из нее анальную пробку и флоггер.
- Штаны снимай, - велел Ран. - На колени.
Брэд поколебался; то, что начиналось как игра, принимало непредсказуемый оборот. Это пугало и в то же время завораживало. Кроуфорду хотелось узнать, как далеко может зайти любовник в своем стремлении подчинить его, насколько можно доверить Рану свое тело и душу, не боясь за их целостность. Адреналин шибанул по мозгам пузырьками шампанского.
- Быстро!
Брэд стянул штаны вместе с плавками.
- Носки! - скомандовал Ран. - И рубашку расстегни сверху и снизу.
Кроуфорд подчинился, в глазах неудержимо темнело от волнения.
- Та-ак! - Ран прошелся вокруг коленопреклоненного Кроуфорда, с интересом разглядывая его и трогая кончиком стека. Твердый острый кончик коснулся ключицы, прочертил полоску по скуле, нырнул в вырез рубашки. Брэд почувствовал холодок страха, когда стек очутился у него в паху, тронув мгновенно подобравшиеся яйца. Член, уже и так подававший признаки жизни, начал вставать. Ожидание мгновенной боли заводило, от возбуждения в ушах стоял шум, сродни шуму водопада где-нибудь в горах.
Ран расположился сзади и кончиком стека уперся Брэду в копчик.
- В коленно-локтевую, по-собачьи, быстро!
Брэд упал на локти, залившись краской стыда.
- Будешь считать удары, вслух, четко и раздельно! - неужели этот повелительный голос принадлежит его секретарю? Оттого, что этот мальчишка сейчас полностью владеет им, Брэд задышал чаще и приготовился к боли.
Ран сменил стек на флоггер, размахнулся и шлепнул слегка выпяченную задницу, к которой его неудержимо влекло.
- Один, - сказал Брэд севшим от волнения голосом.
Второй удар, обжигающий, заставил кожу загореться и покраснеть. Третий лег рядом. Ран не упускал контроль, и удары были слабенькие, тем более, что флоггер - не ремень, он призван приносить не боль, а легкий намек на нее.
Отсчитав пятнадцать ударов, он погладил горячие ягодицы. Брэд застонал что-то невразумительное и прогнулся, недвусмысленно давая понять, чего именно ему хочется. Фудзимии тоже этого хотелось, но он решил продолжить игру.
Смазав благодарно дрогнувший сфинктер, он приласкал его пальцем и вставил анальную пробку среднего размера.
- Встать, - скомандовал Ран. - Снимай рубашку.
Кроуфорд, недоумевая, поднялся с колен и стащил с себя то последнее, что еще было на нем надето.
- Наденешь вот это.
Брэд открыл было рот для возмущенной отповеди, тем более, что он до сих пор так и не получил того, чего так жаждал, но чувство юмора помогло ему подавить протест. Он послушно взял у Рана фартук и надел его. Пышный бант, завязанный над выпоротой розовой задницей, провоцировал на немедленные действия, и Ран малодушно решил сократить игру.
- Возьми метелку и смахни отовсюду пыль, - дрогнувшим голосом скомандовал он, - но если ты хоть что-нибудь уронишь...
- Да, Фудзимия-сама!
Брэд так наклонился за метелкой, что у Рана пересохло в горле.
Кроуфорд прошествовал по квартире, ловко смахивая воображаемую пыль и чувствуя на своей заднице взгляд Рана, гревший почище порки. Взгляд обещал неземное блаженство, но Брэд не отказал себе в маленьком удовольствии слегка покуражиться, то и дело принимая соблазнительные позы. Наконец, когда терпение у Фудзимии уже стало лопаться, Брэд подошел к шкафу, встал на цыпочки, зацепил стоящую на самом верху статую Хотэя и обрушил ее на ковер.
- Упс, - сказал он, ухмыляясь и поворачиваясь лицом к Фудзимии.
Тот задохнулся от возбуждения и, не говоря ни слова, увлек любовника в спальню. Удивляясь про себя, откуда у него столько сил, швырнул Кроуфорда на кровать ничком и схватил стек.
Шлепок тонким стеком по ошпаренной поркой коже заставил Брэда поджать ягодицы. Брэд заскулил, сжимая сфинктером пробку и отчаянно желая получить, наконец, туда живой член. Второй удар Ран положил симметрично, на третьем его самообладание полетело к чертям собачьим, он расстегнул брюки, вытащил из Брэдовой задницы пробку и вторгся туда сам, вызвав у любовника череду стонов, которые можно было счесть благодарными. Он двигался, сжав зубы и стараясь не кончить раньше времени, но оргазм налетел как цунами уже после первых толчков – неостановимо.
Брэд кончил, когда Ран, кончая, впился зубами в его плечо.
"Похороны двух уважаемых членов клана Такатори прошли вчера. На фамильном кладбище Такатори яблоку было негде упасть. Мало кому неизвестно, что представители этого могущественного клана, ярко проявили себя в различных сферах деятельности, от науки до политики.
Почитатели скорбят, недоброжелатели, а таковые также имеются, ликуют. Наш корреспондент..."
Сюичи Такатори, младший сын Сайдзё и начальник департамента полиции города Токио по совместительству, изволил нервничать. После состоявшихся похорон отец вызвал его к себе, и все это было дурным знаком.
Автокатастрофа не могла не настораживать.
В тот момент, когда он слил дело Фудзимии и помог сфальсифицировать улики против него, он считал, что делает все это на пользу клану - огласка была нежелательна, более того, она была вредна. Тем более, что иметь на своей стороне Рейдзи было разумно, так что ему даже в голову не приходило, что он сделал что-то не так.
Но в свете последних событий все это начинало выглядеть по-другому.
- Такатори-сама ждет вас, - Маса впустил Сюичи в кабинет.
Сайдзё сидел в своем кресле, опрятно сложив на коленях высохшие ладони, и смотрел на вошедшего внимательно и отстраненно.
Сюичи поклонился старику, ощущая в душе трепет, как, впрочем, всегда, когда бывал к нему допущен.
- Подойди ближе, - велел отец, - не хочу кричать, а мне важно, чтобы ты услышал. Хорошенько услышал.
Сюичи с опаской выполнил приказ.
- Мой сын Рейдзи, и племянник Хирофуми... Я ведь любил их, Сюичи, они, как пишут в этих газетах, подавали надежды. Да, вот именно...надежды. Сюичи, я хочу, чтобы ты понял - мне плевать, что там было с Фудзимией, люди - просто расходный материал, но воровать у меня, у клана - неразумно и наказуемо. Ты понял?
- Да, Такатори-сама, понял, - прошептал Сюичи.
- Мои намерения относительно тебя я сейчас озвучу. Я не стану трогать тебя, Сюичи, хватит уже этих двоих. Но ты до конца жизни будешь на испытательном сроке, мальчик, и если только дашь повод усомниться в своей преданности..
- Такатори-сама, я никогда...
- Не сомневаюсь, - усмехнулся любящий отец. - На свое место я буду готовить Мамору, он оказался единственным, кто не замешан ни в каких скандалах. Если не считать Масафуми, конечно, но тому не нужно ни денег, ни власти. Так вот, Сюичи, Мамору с этой минуты - под моей особой защитой, - Сайдзё подчеркнул слово "особой", - ты понял?
Сюичи встал на колени и поклонился, низко, по всем правилам, благодаря за то, что ему сохранили жизнь.
Мамору был в черном траурном костюме, и пара телохранителей, стоящих за его плечами, подчеркивали его изменившийся в семье статус.
Он вызвал Брэда к себе, выдержанным и холодным тоном, как начальник, и Кроуфорд не счел для себя возможным отказать ему.
- Мистер Кроуфорд, - Мамору протянул маленькую, но уже крепкую ладонь.
- Мистер Такатори, - Брэд энергично пожал ее, стараясь не оглядываться на неприлично счастливого Рана, на лице которого сияла неприкрытая радость ребенка, получившего в подарок живого щенка.
- Пройдемте в кабинет, господа! - позвал Мамору.
Все расселись по креслам, юный наследник остановился посреди кабинета в некой нерешительности.
- Выпьете что-нибудь?
- Нет, благодарю, - отказался Брэд.
- Да, виски, - неожиданно сказал Ран.
Мамору кивнул, подошел к бару и наполнил стакан.
Фудзимия взял глоток в рот, потихоньку смакуя напиток и жмурясь от удовольствия.
- Я подписал контракт на ваших условиях, - неожиданно сказал Мамору.
Если Кроуфорд и был удивлен, он предпочел ничем не выдать себя.
- Вот как? - приподнял бровь Брэд, - отчего же?
- Я счел это разумным, - объяснил этот взрослый подросток. - И потом, благодаря вам моя семья уже не станет прежней.
- Вот как? - повторил американец, - объясните, что вы хотите этим сказать.
- Вы все поняли, мистер Кроуфорд, - улыбнулся Мамору, - и не думаю, что вам еще понадобятся услуги Кудо Ёдзи.
- Вы знаете про это, - усмехнулся Брэд. - Ну конечно, еще бы вам не знать...
- Не корите себя, то, что вы сделали, нам всем сослужило неплохую службу. Контракт подписан, я стал наследником, а Ран...
И тут Мамору совершил нечто такое, чего от него не ожидал никто. Он подошел к сидящему Рану, встал перед ним на колени и низко склонился, уткнувшись лбом в лежащие на полу руки.
- Фудзимия-сан, - не поднимая головы, попросил он, - прошу меня простить, я был несправедлив к вам и вашим родным. Вы чисты перед кланом. Прошу также простить за то, что я никогда не признаю этого публично. Но передо мной ваше имя очищено.
- Встаньте, Такатори-сан, - вздохнул Ран, - думаю, что радость, которую я испытал от вести, что ваши уважаемые отец и старший брат погибли, несколько компенсирует мне ту ложку дегтя, которой вы сейчас закончили.
Мамору встал на ноги. Его лицо было непроницаемо.
- Должен также рекомендовать вам, мистер Кроуфорд, вернуться к себе на родину как можно скорее.
- Что будет с теми, кто так или иначе оказался замешан? С Кудо, например?
- Ничего, - пожал плечами Мамору, - он слишком низко сидит и слишком мало знает. А вот вы...
- Понял, - Кроуфорд поднялся на ноги. - Что ж, не смею более тратить ваше драгоценное время, Такатори-сама! Ран, пойдем.
Оставшись один, Мамору облегченно вздохнул и сел за компьютер. На мониторе беззвучно билась "аська".
"Наги!" - улыбнулся наследный принц.
Кроуфорд собирался основательно и быстро, Ран мрачно наблюдал за ним, заложив руки в карманы.
- Игрушки возьмешь или мне оставишь? - с кривой усмешкой спросил он. Брэд с сомнением посмотрел на коллекцию флоггеров.
- Хотелось бы взять, мы ведь почти ничего не попробовали, - задумчиво сказал он. - А ты почему так говоришь, как будто мы не вместе?
- А что, разве нет?
- Ну, я как-то не сомневался, что ты летишь со мной, - медленно произнес Кроуфорд.
- А ты приглашаешь?
- Нет, ну ты дурак, - возмутился Брэд, - у меня и мысли такой не возникло, что ты захочешь остаться. Я даже билеты уже заказал на самолет!
- Брэд?
- Ран?
Все, что Кроуфорд успел аккуратными стопочками сложить на кровать, полетело на пол.
- Ран, нам собираться надо! Ран, это возмутительно... хорошо...