Главное в жизни - это дать немного света, если стало темно
Для Uoxoxo, "Поход туда, куда не ступала нога человека", 343 слова
читать дальшеОн бежал по коридорам, взбирался по лестницам, шел мрачными переходами, по наитию выбирал дорогу на перекрестках. Эхо собственных шагов, шелест ботинок врага - музыка для ушей в кромешной тиши серых стен. Он остановился. Тише, пусть замолкнет собственное сердце. Еще тише, оглохнуть, ослепнуть, онеметь...
Где он?
Капает вода, утром прошел дождь.
Где он?
Гудит колеблемый порывами ветра лист железа.
Где он?
Запах влажной пыли, плесени, запустения.
- И какого черта я за тобой погнался? - Фудзимия стоял на входе во внутренний двор законсервированного, а потому пустующего производственного комплекса.
- Вот и мне интересно. - Кроуфорд нарисовался рядом из теней. - Темно, скучно, место незнакомое.
- Может, я в душе исследователь? - Фудзимия на шажок приблизился к нему.
- Магеллан, Колумб и Кук в одном флаконе. Прокладываешь путь туда, куда не ступала нога человека, - Кроуфорд отступил на два шага, с запасом.
- Кука съели, - проявил эрудицию Фудзимия, медленно и слегка напоказ вынимая катану из ножен.
- Дикие были времена, - Кроуфорд правой рукой принялся расстегивать пиджак, пальцы левой распускали узел галстука.
- Мы недалеко ушли от варваров, налет цивилизации так тонок... - посетовал Фудзимия.
Катана нехотя выскользнула на волю и устроилась под вздернутым подбородком. Кроуфорд опустил глаза к тускло блестевшему лезвию.
- Холодная.
- Ты зачем не ушел от меня?
- Не захотел.
Тонкий порез быстро набух каплями крови.
- Аккуратнее, - попенял Кроуфорд.
- Разумеется.
Взгляды скользят по лезвию друг к другу – и прочь, вдаль, в темноту за плечами. Рубашка зияет разрезами, галстук и пиджак пока целы.
- Ты хочешь меня съесть, отдавая дань исконным инстинктам? Съесть мозг, сердце и печень врага, чтобы взять от него самое лучшее, - тон Кроуфорда был лиричен, он смотрел из-под полуопущенных ресниц остро и знающе.
- Так сложилось, что в моем роду не было каннибалов, - катана упала обратно в ножны. – Однако, меня тянет взять стоимость победы другим путем, - на шею Кроуфорда легла горячая ладонь.
- Будь уверен, я сумею с тобой расплатиться так, что ты уже ты будешь должен. Я никогда не был скупцом.
Белый пиджак соскользнул с плеч на пол, поверх упала катана.
для Aerdin, «Если» Киплинга, 213 слов
читать дальшеВместо хребта человеческого, непрочного, гибкого, их пронзала насквозь необходимость идти вперед. Вперед – это не туда, где виднеется цель, даже не туда, куда укажут или требует здравый смысл. Это стремление, резкое и болезненное, двигаться прочь от настоящего, втаптывать в асфальт предписания, глядеть поверх голов и сквозь сердце.
- Ты нужен мне.
- Я знаю.
Они так быстро поставили друг друга в известность о взаимном интересе, что следующим шагом, логичным и предсказуемым – людскими обычаями, не Кроуфордом! – было бы жить долго и счастливо или хотя бы разделить одну постель с полдюжины раз. Но, удостоверившись в обоюдном знании, они разошлись, разлетелись по разным странам, чтобы обеспечить следующую встречу в пути, в неожиданной схватке за жизнь друг друга.
- Я нужен тебе.
- Я знаю.
Оба глохли от звуков дыхания и целовались как в последний раз, напрочь забыв, что это – первый. Кто-то лежал под ногами, кто-то успел сбежать; стены щербато скалились следами выстрелов. Двое сомкнули ладони, не придавая значения факту, что своими поступками пошли против желаний тех, кто платит.
- Когда-нибудь, - в глазах Фудзимии тепло приятия сменяла сталь воли, покоящаяся в ножнах разума.
- Неизбежно, - поправил Кроуфорд.
Два прощальных кивка были не обещанием, но безмолвным подтверждением: когда они раздадут долги, когда честь – каждый заменяет это понятие нагромождением слов - отпустит, желание и воля сведут их вместе.
для Dotana van Lee, «Тварь я дрожащая или право имею?», 402 слова
читать дальшеШульдих стоял перед зеркалом и репетировал речь.
- Кроуфорд, нам надо серьезно поговорить. Это важно. Выслушай меня, пожалуйста, до конца… - голос задрожал, Шульдих скрипнул зубами и вскинул подбородок.
- Вяленько, - оценил Наги. – Скучно.
- Ладно, - Шульдих сменил позу на патетическую, выставив правую ногу вперед и воздев вверх руку. – Тварь я дрожащая или право имею? Тьфу, не то. Доколе ты, тиран и деспот, будешь попирать душ свободные порывы? Неужто нам придется бестрепетно и дерзновенно разрушить пьедестал, на котором ты возвысился над умами?
- Я боюсь спрашивать, чего ты начитался, - признался Наги.
- Скачал в сети брошюрку по ораторскому искусству. Так как тебе?
- Мудрёно. Боюсь, не поймет.
- Это Кроуфорд-то не поймет? – обидевшийся за шефа Шульдих сел было на подоконник, но в окно ввалился вперед головой Фарфарелло. – Физподготовка – отлично, социальные навыки – неуд: входить на второй этаж положено через дверь. Какие новости?
- Без изменений. Сидят на кухне, молчат друг на друга через стол. Фудзимия держит Кроуфорда за руку. Рядом с шефом пистолет, - доложился Фарфарелло. – А двери в стене на втором этаже, между прочим, нет, - наставительно заметил он и канул обратно в окно.
Наги покачал головой, Шульдих только рукой махнул: переубеждать Фарфарелло не было ни времени, ни сил.
- Четвертый час сидят. У меня бы уже всё затекло.
- А ты подскажи им как ещё можно проводить вдвоем время. Думаю, тогда и до утра не разойдутся.
Шульдих посмотрел на непрошенного советчика с отвращением: - И в кого ты такой умный?
- В соседа.
Раздался телефонный звонок, Наги снял трубку.
- Да, господин Кейл. Нет. Нет, мистер Кроуфорд всё ещё не пришел в сознание. Да. Да. Состояние стабильно тяжелое, врачи не делают прогнозов. Мистер Кроуфорд свяжется с вами, как только будет в состоянии. До свидания.
- Пятый. Это пятый клиент, которому мы врём, - Шульдих присел на диванчик рядом с Наги.
- Форс-мажор. Шульдих, я к Кроуфорду не пойду.
- Я тоже. У него в магазине еще 8 патронов, хватит, чтобы ещё раз убедить нас не мешать.
- А я псих, а не самоубийца! – подал голос висящий на дереве Фарфарелло.
- В общем, записываем в столбик, к чему мы уже успели приравнять их с Фудзимией свидание, а там он пусть сам разбирается! Сам виноват, что заработал такую репутацию, – заключил Шульдих и вооружился ручкой с блокнотом. - Два перелома рук, один открытый…
- Вывих голеностопа, огнестрел в бедро с большой потерей крови…
- И черепно-мозговая травма с угрозой полного паралича.
читать дальшеОн бежал по коридорам, взбирался по лестницам, шел мрачными переходами, по наитию выбирал дорогу на перекрестках. Эхо собственных шагов, шелест ботинок врага - музыка для ушей в кромешной тиши серых стен. Он остановился. Тише, пусть замолкнет собственное сердце. Еще тише, оглохнуть, ослепнуть, онеметь...
Где он?
Капает вода, утром прошел дождь.
Где он?
Гудит колеблемый порывами ветра лист железа.
Где он?
Запах влажной пыли, плесени, запустения.
- И какого черта я за тобой погнался? - Фудзимия стоял на входе во внутренний двор законсервированного, а потому пустующего производственного комплекса.
- Вот и мне интересно. - Кроуфорд нарисовался рядом из теней. - Темно, скучно, место незнакомое.
- Может, я в душе исследователь? - Фудзимия на шажок приблизился к нему.
- Магеллан, Колумб и Кук в одном флаконе. Прокладываешь путь туда, куда не ступала нога человека, - Кроуфорд отступил на два шага, с запасом.
- Кука съели, - проявил эрудицию Фудзимия, медленно и слегка напоказ вынимая катану из ножен.
- Дикие были времена, - Кроуфорд правой рукой принялся расстегивать пиджак, пальцы левой распускали узел галстука.
- Мы недалеко ушли от варваров, налет цивилизации так тонок... - посетовал Фудзимия.
Катана нехотя выскользнула на волю и устроилась под вздернутым подбородком. Кроуфорд опустил глаза к тускло блестевшему лезвию.
- Холодная.
- Ты зачем не ушел от меня?
- Не захотел.
Тонкий порез быстро набух каплями крови.
- Аккуратнее, - попенял Кроуфорд.
- Разумеется.
Взгляды скользят по лезвию друг к другу – и прочь, вдаль, в темноту за плечами. Рубашка зияет разрезами, галстук и пиджак пока целы.
- Ты хочешь меня съесть, отдавая дань исконным инстинктам? Съесть мозг, сердце и печень врага, чтобы взять от него самое лучшее, - тон Кроуфорда был лиричен, он смотрел из-под полуопущенных ресниц остро и знающе.
- Так сложилось, что в моем роду не было каннибалов, - катана упала обратно в ножны. – Однако, меня тянет взять стоимость победы другим путем, - на шею Кроуфорда легла горячая ладонь.
- Будь уверен, я сумею с тобой расплатиться так, что ты уже ты будешь должен. Я никогда не был скупцом.
Белый пиджак соскользнул с плеч на пол, поверх упала катана.
для Aerdin, «Если» Киплинга, 213 слов
читать дальшеВместо хребта человеческого, непрочного, гибкого, их пронзала насквозь необходимость идти вперед. Вперед – это не туда, где виднеется цель, даже не туда, куда укажут или требует здравый смысл. Это стремление, резкое и болезненное, двигаться прочь от настоящего, втаптывать в асфальт предписания, глядеть поверх голов и сквозь сердце.
- Ты нужен мне.
- Я знаю.
Они так быстро поставили друг друга в известность о взаимном интересе, что следующим шагом, логичным и предсказуемым – людскими обычаями, не Кроуфордом! – было бы жить долго и счастливо или хотя бы разделить одну постель с полдюжины раз. Но, удостоверившись в обоюдном знании, они разошлись, разлетелись по разным странам, чтобы обеспечить следующую встречу в пути, в неожиданной схватке за жизнь друг друга.
- Я нужен тебе.
- Я знаю.
Оба глохли от звуков дыхания и целовались как в последний раз, напрочь забыв, что это – первый. Кто-то лежал под ногами, кто-то успел сбежать; стены щербато скалились следами выстрелов. Двое сомкнули ладони, не придавая значения факту, что своими поступками пошли против желаний тех, кто платит.
- Когда-нибудь, - в глазах Фудзимии тепло приятия сменяла сталь воли, покоящаяся в ножнах разума.
- Неизбежно, - поправил Кроуфорд.
Два прощальных кивка были не обещанием, но безмолвным подтверждением: когда они раздадут долги, когда честь – каждый заменяет это понятие нагромождением слов - отпустит, желание и воля сведут их вместе.
для Dotana van Lee, «Тварь я дрожащая или право имею?», 402 слова
читать дальшеШульдих стоял перед зеркалом и репетировал речь.
- Кроуфорд, нам надо серьезно поговорить. Это важно. Выслушай меня, пожалуйста, до конца… - голос задрожал, Шульдих скрипнул зубами и вскинул подбородок.
- Вяленько, - оценил Наги. – Скучно.
- Ладно, - Шульдих сменил позу на патетическую, выставив правую ногу вперед и воздев вверх руку. – Тварь я дрожащая или право имею? Тьфу, не то. Доколе ты, тиран и деспот, будешь попирать душ свободные порывы? Неужто нам придется бестрепетно и дерзновенно разрушить пьедестал, на котором ты возвысился над умами?
- Я боюсь спрашивать, чего ты начитался, - признался Наги.
- Скачал в сети брошюрку по ораторскому искусству. Так как тебе?
- Мудрёно. Боюсь, не поймет.
- Это Кроуфорд-то не поймет? – обидевшийся за шефа Шульдих сел было на подоконник, но в окно ввалился вперед головой Фарфарелло. – Физподготовка – отлично, социальные навыки – неуд: входить на второй этаж положено через дверь. Какие новости?
- Без изменений. Сидят на кухне, молчат друг на друга через стол. Фудзимия держит Кроуфорда за руку. Рядом с шефом пистолет, - доложился Фарфарелло. – А двери в стене на втором этаже, между прочим, нет, - наставительно заметил он и канул обратно в окно.
Наги покачал головой, Шульдих только рукой махнул: переубеждать Фарфарелло не было ни времени, ни сил.
- Четвертый час сидят. У меня бы уже всё затекло.
- А ты подскажи им как ещё можно проводить вдвоем время. Думаю, тогда и до утра не разойдутся.
Шульдих посмотрел на непрошенного советчика с отвращением: - И в кого ты такой умный?
- В соседа.
Раздался телефонный звонок, Наги снял трубку.
- Да, господин Кейл. Нет. Нет, мистер Кроуфорд всё ещё не пришел в сознание. Да. Да. Состояние стабильно тяжелое, врачи не делают прогнозов. Мистер Кроуфорд свяжется с вами, как только будет в состоянии. До свидания.
- Пятый. Это пятый клиент, которому мы врём, - Шульдих присел на диванчик рядом с Наги.
- Форс-мажор. Шульдих, я к Кроуфорду не пойду.
- Я тоже. У него в магазине еще 8 патронов, хватит, чтобы ещё раз убедить нас не мешать.
- А я псих, а не самоубийца! – подал голос висящий на дереве Фарфарелло.
- В общем, записываем в столбик, к чему мы уже успели приравнять их с Фудзимией свидание, а там он пусть сам разбирается! Сам виноват, что заработал такую репутацию, – заключил Шульдих и вооружился ручкой с блокнотом. - Два перелома рук, один открытый…
- Вывих голеностопа, огнестрел в бедро с большой потерей крови…
- И черепно-мозговая травма с угрозой полного паралича.
-
-
13.02.2012 в 00:16Последний - мое восхищение)) Родная команда, как есть, родная)))
Спасибо. Очаровательны все три)))))
-
-
13.02.2012 в 00:25-
-
13.02.2012 в 00:31-
-
13.02.2012 в 00:38-
-
13.02.2012 в 09:30Обожаю Ваших Брэдоранов!