План
Автор: Пухоспинка
Рейтинг: NC-17
Размер: мини (1 493 слова)
Пейринг: Фудзимия Ая/Кроуфорд
Жанр: PWP, Romance
Отказ: Все права на персонажей и сюжет Weiss Kreuz принадлежат их создателям. Автор материальной прибыли не извлекает
Аннотация: Иногда сотрудничество может превратиться в зависимость
Комментарии: Написано для Ызарга на заказ: брэдоран, "что бы ни случилось"
читать дальшеАю ломает. Скручивает от боли, от ожидания и усталости. Он запирается в комнате, щекой прижимается к холодному стеклу и перебирает в памяти четки слов: "Что бы ни случилось – верь мне – твоя сестра вернется – что бы ни случилось". Это якорь, он цепляется за него, уже не понимая смысла слов – они монотонно стучат в виски, день за днем. Наступает миг, когда надежда истончается, испаряется дымкой, и Ая начинает думать, что ее не было вовсе. Тогда приходит Кроуфорд. Не раньше и не позже. Он обновляет надежду, латает на ней дыры; слова снова обретают смысл и перестают отравлять разум.
Сегодня Ае кажется, что латать больше нечего. Сегодня Шварц забрали его сестру. Конеко разгромлен. Аю ломает – он думает о Кроуфорде. Вспоминает.
Однажды он вышел из душа и увидел в своей комнате Оракула. Тот стоял, закованный в дорогой костюм, словно в броню, и насмешливо улыбался. В руке у него был пистолет. Ая смотрел в черный зрачок дула и думал, что оказаться застреленным голым, дома – это что-то вроде анекдота. Ёдзи наверняка оценит.
– Есть план, – сказал тогда Кроуфорд.
– Пошел на хуй, – ответил Ая.
Кроуфорд нахмурился. Ая прислонился к косяку. Кроуфорд разрядил пистолет и положил на кровать. Обойму опустил в карман. Принялся раздеваться. Пиджак, галстук, наплечная кобура, рубашка, брюки, носки, трусы... Одежда летела на кровать. Он сел на татами, скрестил ноги и сделал приглашающий жест:
– Теперь мы в равном положении.
Ая опустился рядом, протянул руку и снял с Кроуфорда очки.
– Теперь – да.
Шварц говорил. Уверенно, убедительно, логично. Много. Еще больше не договаривал. Ая складывал из информации пирамиду – черно-белые фигуры Вайсс и Шварц, разноцветные Шрайент, серые – Эсцет. Наверху пирамиды – Ая-тян. Крошечный зеленый кубик. Упусти крупицу сведений, выдерни из основания хоть один кирпич, и все развалится. Ая запоминал, примеривался к новой стратегии. Все просто. Верить Кроуфорду. Сотрудничать со Шварц. Убить Старейшин. Все очень, очень просто. Тогда сестра вернется. Кроуфорд был убедителен. Ая колебался. Кроуфорд положил на весы еще четыре жизни – Вайсс. Ая согласился.
Второй раз Кроуфорд пришел, когда Ая пожалел о своем решении. Целыми днями он перебирал кусочки данных, словно части головоломки – и все больше отчаивался. Связующий элемент всех планов – верить Кроуфорду – утекал сквозь пальцы. В тот вечер Ая корчился на кровати, пытаясь унять боль от неверия в счастливый исход, в то, что сестра еще жива, от отвращения к себе за надежду, из-за которой он стал слаб. Ая покачивался на кровати, завывая в подушку. Он не знал, сколько Кроуфорд наблюдал за ним. Просто понял, что тот находится рядом не первую минуту.
Шварц принес видеокассету: Ая-тян в незнакомой палате. Ее лицо казалось умиротворенным, грудь медленно поднималась, левая рука была сжата в кулак.
Разговора не получалось. Тогда Кроуфорд снова разрядил пистолет и избавился от одежды – в той же последовательности, как и в прошлый раз. Стягивая свитер, Ая не чувствовал смущения – его злило спокойствие Кроуфорда. Они снова сели на пол – Ая обхватил колени руками, Кроуфорд вытянул длинные ноги. Он рассказал о том, как пройдет церемония вызова Повелителя. Но все, что интересовало Аю – будет ли там сестра. "Что бы ни случилось, ей ничего не грозит", – ответил Кроуфорд. Ае захотелось его убить.
Через две встречи воздух в комнате от сгустившегося напряжения казался таким вязким, что на него можно было облокотиться. Кроуфорд рассказывал о сильных и слабых сторонах Старейшин. Информация оседала в голове мутной липкой грязью, на руках и ногах поднимались дыбом наэлектризованные волоски. Кроуфорд раскладывал четырех Вайсс, словно фигуры на шахматной доске, препарировал их способности, объясняя, как поступит каждый из них в решающий момент. В голове у Аи стучало "Убей-убей-убей", отдаваясь между ног волнами предвкушения, от которых Ая зажимался, вздрагивая всем телом. Кроуфорд пах кровью, потом и немного мускусом; он насмешливо улыбался, глядя на его возбуждение, и отпускал язвительные комментарии. Наклонившись к Ае, Кроуфорд вобрал его член в рот так же спокойно и уверенно, как до этого разряжал пистолет. Ая трахнул его в рот – зло, исступленно, кончив после нескольких движений от вида выступивших в уголках глаз Кроуфорда слез. Тот глотал сперму с отрешенным выражением лица, словно пытался запомнить ее вкус.
Ая не помнил, когда добрался до его задницы. В тот же день – или позже? Ему казалось, что так было всегда – горячий вязкий воздух, обнаженные тела, тяжелое дыхание, молчаливое предложение и согласие без слов. Ая задал вопрос всего один раз – Кроуфорд развеселился: «Мы же договорились о равенстве. Я тебя имею в голову, ты меня – в задницу». Больше Ая не спрашивал. Просто вколачивался в Кроуфорда, выжигая себя дотла, выплескивая ярость, зависимость и боль, а потом несколькими движениями руки доводил его до оргазма. После секса дышалось легко, а мысли приобретали стройность и четкость. Оракул ему врал – много врал, цинично и расчетливо, Ая знал. Но это не имело значения, если Ая-тян будет спасена.
Ая кусает губы. Верить больше не получается. Кроуфорд не придет. Маски сброшены, а он – доверчивый идиот. На солнечное сплетение давит ледяной комок.
Скрежет железа о стекло заставляет всмотреться в темноту за окном. Кроуфорд сидит на карнизе, его бледное лицо маячит призрачной маской. Рукоять катаны удобно ложится в ладонь – Ая больше не даст себя обмануть. Распахивает створки, и Кроуфорд запрыгивает внутрь. В светлых джинсах и тонком черном свитере он выглядит непривычно. Кроуфорд самоуверенно ухмыляется, и хочется немедленно раскрошить ему челюсть. Ая ведет лезвием от горла Кроуфорда до паха. Тонкая шерсть, обтягивающая грудь, расходится, кожаный ремень лопается с глухим звуком.
– Ты обещал верить. Что бы ни случилось.
Голос у Кроуфорда срывается, и это как удар под дых. Усталость, идущая от него, накрывает Аю с головой. Он слышит, как часто бьется чужой пульс, как колотится сердце. В воздухе поселяется страх и неуверенность, и Ая трясет головой, чтобы избавиться от наваждения. Кроуфорд стоит у окна, наклонив корпус вперед и прищурившись, черты его лица заострились. Он, словно загнанный в угол зверь, нюхает воздух.
По спине Аи бежит озноб. Понимание. Пока он верил в Кроуфорда, Кроуфорд верил в него. Круг замкнулся, его не разорвать – свои ставки они сделали давно, в ту первую встречу. Кроуфорд умеет брать и давать, но не умеет просить. Даже если очень надо. Но Ая понимает. Теперь – понимает.
Он убирает катану, раздевается и ложится на кровать. Кроуфорд медленно подходит, нависает сверху, упираясь в кровать одной рукой, сверлит Аю горящими глазами – сейчас они кажутся почти черными. Ая подхватывает себя под коленями, широко разводит ноги. Кроуфорд выдавливает смазку себе на член, размазывает ее по всей длине. Скользкая головка упирается в анус, и Ая пытается расслабиться. Кроуфорд входит в него одним рывком, от резкой боли выступают слезы, перехватывает дыхание. Ая давит в себе всхлип, а Кроуфорд продолжает напирать. Его лицо с закушенной губой сосредоточенно, Ая рассматривает прилипшую ко лбу челку, в ней несколько седых волос – но отвлечься от разрывающей задницу боли не получается. Кроуфорд начинает двигаться, и Ая не выдерживает, корчится под ним, пытаясь отстраниться. Кроуфорд закидывает его ноги себе на плечи и прижимает руки к кровати. Он трахает Аю размашистыми толчками, от боли из глаз сыплются искры, Ая чувствует каждый сантиметр таранящего его тело члена, он цепляется за Кроуфорда, оставляя синяки, обхватывает его за шею ногами. Кроуфорд останавливается так резко, что Аю подбрасывает. Боль постепенно уходит, лицо Кроуфорда совсем близко – он успел снять очки, длинные черные ресницы слиплись стрелочками, и Ае вдруг хочется облизать его веки.
Кроуфорд наклоняется, его дыхание касается губ, и Ая замирает. Он смотрит в ореховые глаза и боится того, что сейчас произойдет. Это все изменит, они не останутся прежними – и Ае страшно. Не надо, он не хочет. Кроуфорд его целует. И Ая срывается, проваливается в головокружительную пропасть, ему кажется, что кровать под ними вращается. Он упивается поцелуем, жмурится, пропуская через себя поток тепла, идущий от чужих губ, под веками пляшут солнечные зайчики, заставляя глаза слезиться. Он разбивается вдребезги и собирается воедино, жадно тянется к теплому рту, и целует, целует, целует, словно никак не может напиться.
Кроуфорд стонет ему в губы и начинает медленно двигаться. Ая выгибается навстречу, ему мало этих размеренных толчков. Он шепчет в ухо: «Сильнее-сильнее-сильнее, хочу тебя» и с ликованием чувствует, как Кроуфорда ведет, его тело содрогается, он глухо стонет и изо всей силы вбивается в Аю. Анус горит изнутри, жар растекается по всему телу, и Ая сжимает мышцы вокруг члена. Кроуфорд рычит и кончает, его лицо искажается экстазом – это так красиво, что Ае больно.
Кроуфорд замирает, уткнувшись ему в шею, и Ая осторожно опускает ноги, стараясь, чтобы член не выскользнул – ощущение заполненности кружит голову, хочется сохранить его подольше. Ая обнимает Кроуфорда за шею, зарывается пальцами в волосы, массирует ему затылок. И через минуту понимает, что он спит. Ая закрывает глаза, вслушиваясь в тихое, размеренное дыхание.
Он просыпается, когда за окном начинает сереть. Кроуфорда нет, но подушка рядом еще теплая. Ая пытается вскочить с кровати, от рези в заднем проходе ноги подкашиваются, он падает на колени и скрипит зубами, ожидая, когда боль уляжется. Поднимается и медленно подходит к окну – на подоконнике лежит дискета, из-под нее выглядывает белый уголок бумаги. На вырванном из записной книжки листке лаконичное: «Время, адрес, схемы, расписание, коды доступа, ключевые события, план действий. Бронежилеты не берите – утонете. От пуль прикроем. P.S. Береги задницу, у меня есть план».
Ая задумчиво рвет записку в мелкие клочки, распахивает окно и выкидывает обрывки. Ветер подхватывает их и разносит по улице. Ждать осталось совсем недолго.
Когда Ая-тян вернется домой, у Рана будет время на то, чтобы разобраться с очередным планом Кроуфорда.
Автор: Пухоспинка
Рейтинг: NC-17
Размер: мини (1 493 слова)
Пейринг: Фудзимия Ая/Кроуфорд
Жанр: PWP, Romance
Отказ: Все права на персонажей и сюжет Weiss Kreuz принадлежат их создателям. Автор материальной прибыли не извлекает
Аннотация: Иногда сотрудничество может превратиться в зависимость
Комментарии: Написано для Ызарга на заказ: брэдоран, "что бы ни случилось"
читать дальшеАю ломает. Скручивает от боли, от ожидания и усталости. Он запирается в комнате, щекой прижимается к холодному стеклу и перебирает в памяти четки слов: "Что бы ни случилось – верь мне – твоя сестра вернется – что бы ни случилось". Это якорь, он цепляется за него, уже не понимая смысла слов – они монотонно стучат в виски, день за днем. Наступает миг, когда надежда истончается, испаряется дымкой, и Ая начинает думать, что ее не было вовсе. Тогда приходит Кроуфорд. Не раньше и не позже. Он обновляет надежду, латает на ней дыры; слова снова обретают смысл и перестают отравлять разум.
Сегодня Ае кажется, что латать больше нечего. Сегодня Шварц забрали его сестру. Конеко разгромлен. Аю ломает – он думает о Кроуфорде. Вспоминает.
Однажды он вышел из душа и увидел в своей комнате Оракула. Тот стоял, закованный в дорогой костюм, словно в броню, и насмешливо улыбался. В руке у него был пистолет. Ая смотрел в черный зрачок дула и думал, что оказаться застреленным голым, дома – это что-то вроде анекдота. Ёдзи наверняка оценит.
– Есть план, – сказал тогда Кроуфорд.
– Пошел на хуй, – ответил Ая.
Кроуфорд нахмурился. Ая прислонился к косяку. Кроуфорд разрядил пистолет и положил на кровать. Обойму опустил в карман. Принялся раздеваться. Пиджак, галстук, наплечная кобура, рубашка, брюки, носки, трусы... Одежда летела на кровать. Он сел на татами, скрестил ноги и сделал приглашающий жест:
– Теперь мы в равном положении.
Ая опустился рядом, протянул руку и снял с Кроуфорда очки.
– Теперь – да.
Шварц говорил. Уверенно, убедительно, логично. Много. Еще больше не договаривал. Ая складывал из информации пирамиду – черно-белые фигуры Вайсс и Шварц, разноцветные Шрайент, серые – Эсцет. Наверху пирамиды – Ая-тян. Крошечный зеленый кубик. Упусти крупицу сведений, выдерни из основания хоть один кирпич, и все развалится. Ая запоминал, примеривался к новой стратегии. Все просто. Верить Кроуфорду. Сотрудничать со Шварц. Убить Старейшин. Все очень, очень просто. Тогда сестра вернется. Кроуфорд был убедителен. Ая колебался. Кроуфорд положил на весы еще четыре жизни – Вайсс. Ая согласился.
Второй раз Кроуфорд пришел, когда Ая пожалел о своем решении. Целыми днями он перебирал кусочки данных, словно части головоломки – и все больше отчаивался. Связующий элемент всех планов – верить Кроуфорду – утекал сквозь пальцы. В тот вечер Ая корчился на кровати, пытаясь унять боль от неверия в счастливый исход, в то, что сестра еще жива, от отвращения к себе за надежду, из-за которой он стал слаб. Ая покачивался на кровати, завывая в подушку. Он не знал, сколько Кроуфорд наблюдал за ним. Просто понял, что тот находится рядом не первую минуту.
Шварц принес видеокассету: Ая-тян в незнакомой палате. Ее лицо казалось умиротворенным, грудь медленно поднималась, левая рука была сжата в кулак.
Разговора не получалось. Тогда Кроуфорд снова разрядил пистолет и избавился от одежды – в той же последовательности, как и в прошлый раз. Стягивая свитер, Ая не чувствовал смущения – его злило спокойствие Кроуфорда. Они снова сели на пол – Ая обхватил колени руками, Кроуфорд вытянул длинные ноги. Он рассказал о том, как пройдет церемония вызова Повелителя. Но все, что интересовало Аю – будет ли там сестра. "Что бы ни случилось, ей ничего не грозит", – ответил Кроуфорд. Ае захотелось его убить.
Через две встречи воздух в комнате от сгустившегося напряжения казался таким вязким, что на него можно было облокотиться. Кроуфорд рассказывал о сильных и слабых сторонах Старейшин. Информация оседала в голове мутной липкой грязью, на руках и ногах поднимались дыбом наэлектризованные волоски. Кроуфорд раскладывал четырех Вайсс, словно фигуры на шахматной доске, препарировал их способности, объясняя, как поступит каждый из них в решающий момент. В голове у Аи стучало "Убей-убей-убей", отдаваясь между ног волнами предвкушения, от которых Ая зажимался, вздрагивая всем телом. Кроуфорд пах кровью, потом и немного мускусом; он насмешливо улыбался, глядя на его возбуждение, и отпускал язвительные комментарии. Наклонившись к Ае, Кроуфорд вобрал его член в рот так же спокойно и уверенно, как до этого разряжал пистолет. Ая трахнул его в рот – зло, исступленно, кончив после нескольких движений от вида выступивших в уголках глаз Кроуфорда слез. Тот глотал сперму с отрешенным выражением лица, словно пытался запомнить ее вкус.
Ая не помнил, когда добрался до его задницы. В тот же день – или позже? Ему казалось, что так было всегда – горячий вязкий воздух, обнаженные тела, тяжелое дыхание, молчаливое предложение и согласие без слов. Ая задал вопрос всего один раз – Кроуфорд развеселился: «Мы же договорились о равенстве. Я тебя имею в голову, ты меня – в задницу». Больше Ая не спрашивал. Просто вколачивался в Кроуфорда, выжигая себя дотла, выплескивая ярость, зависимость и боль, а потом несколькими движениями руки доводил его до оргазма. После секса дышалось легко, а мысли приобретали стройность и четкость. Оракул ему врал – много врал, цинично и расчетливо, Ая знал. Но это не имело значения, если Ая-тян будет спасена.
Ая кусает губы. Верить больше не получается. Кроуфорд не придет. Маски сброшены, а он – доверчивый идиот. На солнечное сплетение давит ледяной комок.
Скрежет железа о стекло заставляет всмотреться в темноту за окном. Кроуфорд сидит на карнизе, его бледное лицо маячит призрачной маской. Рукоять катаны удобно ложится в ладонь – Ая больше не даст себя обмануть. Распахивает створки, и Кроуфорд запрыгивает внутрь. В светлых джинсах и тонком черном свитере он выглядит непривычно. Кроуфорд самоуверенно ухмыляется, и хочется немедленно раскрошить ему челюсть. Ая ведет лезвием от горла Кроуфорда до паха. Тонкая шерсть, обтягивающая грудь, расходится, кожаный ремень лопается с глухим звуком.
– Ты обещал верить. Что бы ни случилось.
Голос у Кроуфорда срывается, и это как удар под дых. Усталость, идущая от него, накрывает Аю с головой. Он слышит, как часто бьется чужой пульс, как колотится сердце. В воздухе поселяется страх и неуверенность, и Ая трясет головой, чтобы избавиться от наваждения. Кроуфорд стоит у окна, наклонив корпус вперед и прищурившись, черты его лица заострились. Он, словно загнанный в угол зверь, нюхает воздух.
По спине Аи бежит озноб. Понимание. Пока он верил в Кроуфорда, Кроуфорд верил в него. Круг замкнулся, его не разорвать – свои ставки они сделали давно, в ту первую встречу. Кроуфорд умеет брать и давать, но не умеет просить. Даже если очень надо. Но Ая понимает. Теперь – понимает.
Он убирает катану, раздевается и ложится на кровать. Кроуфорд медленно подходит, нависает сверху, упираясь в кровать одной рукой, сверлит Аю горящими глазами – сейчас они кажутся почти черными. Ая подхватывает себя под коленями, широко разводит ноги. Кроуфорд выдавливает смазку себе на член, размазывает ее по всей длине. Скользкая головка упирается в анус, и Ая пытается расслабиться. Кроуфорд входит в него одним рывком, от резкой боли выступают слезы, перехватывает дыхание. Ая давит в себе всхлип, а Кроуфорд продолжает напирать. Его лицо с закушенной губой сосредоточенно, Ая рассматривает прилипшую ко лбу челку, в ней несколько седых волос – но отвлечься от разрывающей задницу боли не получается. Кроуфорд начинает двигаться, и Ая не выдерживает, корчится под ним, пытаясь отстраниться. Кроуфорд закидывает его ноги себе на плечи и прижимает руки к кровати. Он трахает Аю размашистыми толчками, от боли из глаз сыплются искры, Ая чувствует каждый сантиметр таранящего его тело члена, он цепляется за Кроуфорда, оставляя синяки, обхватывает его за шею ногами. Кроуфорд останавливается так резко, что Аю подбрасывает. Боль постепенно уходит, лицо Кроуфорда совсем близко – он успел снять очки, длинные черные ресницы слиплись стрелочками, и Ае вдруг хочется облизать его веки.
Кроуфорд наклоняется, его дыхание касается губ, и Ая замирает. Он смотрит в ореховые глаза и боится того, что сейчас произойдет. Это все изменит, они не останутся прежними – и Ае страшно. Не надо, он не хочет. Кроуфорд его целует. И Ая срывается, проваливается в головокружительную пропасть, ему кажется, что кровать под ними вращается. Он упивается поцелуем, жмурится, пропуская через себя поток тепла, идущий от чужих губ, под веками пляшут солнечные зайчики, заставляя глаза слезиться. Он разбивается вдребезги и собирается воедино, жадно тянется к теплому рту, и целует, целует, целует, словно никак не может напиться.
Кроуфорд стонет ему в губы и начинает медленно двигаться. Ая выгибается навстречу, ему мало этих размеренных толчков. Он шепчет в ухо: «Сильнее-сильнее-сильнее, хочу тебя» и с ликованием чувствует, как Кроуфорда ведет, его тело содрогается, он глухо стонет и изо всей силы вбивается в Аю. Анус горит изнутри, жар растекается по всему телу, и Ая сжимает мышцы вокруг члена. Кроуфорд рычит и кончает, его лицо искажается экстазом – это так красиво, что Ае больно.
Кроуфорд замирает, уткнувшись ему в шею, и Ая осторожно опускает ноги, стараясь, чтобы член не выскользнул – ощущение заполненности кружит голову, хочется сохранить его подольше. Ая обнимает Кроуфорда за шею, зарывается пальцами в волосы, массирует ему затылок. И через минуту понимает, что он спит. Ая закрывает глаза, вслушиваясь в тихое, размеренное дыхание.
Он просыпается, когда за окном начинает сереть. Кроуфорда нет, но подушка рядом еще теплая. Ая пытается вскочить с кровати, от рези в заднем проходе ноги подкашиваются, он падает на колени и скрипит зубами, ожидая, когда боль уляжется. Поднимается и медленно подходит к окну – на подоконнике лежит дискета, из-под нее выглядывает белый уголок бумаги. На вырванном из записной книжки листке лаконичное: «Время, адрес, схемы, расписание, коды доступа, ключевые события, план действий. Бронежилеты не берите – утонете. От пуль прикроем. P.S. Береги задницу, у меня есть план».
Ая задумчиво рвет записку в мелкие клочки, распахивает окно и выкидывает обрывки. Ветер подхватывает их и разносит по улице. Ждать осталось совсем недолго.
Когда Ая-тян вернется домой, у Рана будет время на то, чтобы разобраться с очередным планом Кроуфорда.
@темы: Пухоспинка, мини, фанфик