Автор: ФенМур
Загадка по ботанике
читать- В «Домике, где живут котята» проживают четыре юноши, старушка и бобтейл. Один из них похож на стройную березку осенью, другой – словно магнолия весной, третий – благородный каштан жарким летом и последний - как спелая рябина зимой.
- Ну, это уж больно легкая загадка, - недовольно ворчит Минако, - березка – явно Ёдзи-сан, магнолия - Оми-кун, а каштан и рябина – Кен-сан и Ая-сан.
Харука кивает и хитро улыбается, накручивая длинный темный локон на пальчик.
- Тогда скажи мне, кого я вчера видела страстно целующимся с ароматным миндальным деревом?
Минако изумленно ойкает, прикрывая ладошкой рот.
- Не может быть! – восклицает она.
- Может-может!
- Ёдзи-сан?
- Это загадка, а не игра «в он – не он».
- Ну пожалуйста-а, Хару-ука, дай хотя бы подсказку!
- Хорошо. Они оба относятся к порядку «розоцветные», семейства «розовые».
Испустив вопль негодования, Минако полезла за учебником по ботанике, сердясь на смеющуюся подругу.
- Я тебя ненавижу, Харука!
- Зато ты точно теперь сдашь контрольную!
То, чего нам не показали
читать1.
«Дневник, я веду тебя, потому что идиот Персия, велел нам это делать в качестве психологической разрядки. Хотя я считаю эту идею бредовой не очень, и как метко выразился Кэн: «скупердяи, пожалевшие денег на хороший фитнес-клуб», не разделяю мыслей Ёдзи о том, что абонемент в бордель или бесконечный кредит в баре были бы лучше….
О! Гениально! Надо обязательно будет прочитать дневник Кудо, и если его талант Казановы хоть в какой-то мере отразится в литературе – можно будет попробовать продать истории о его похождениях в те глупые журналы, которые он хранит под кроватью.
Хотя ему вряд ли сейчас до сочинений, вчера на миссии Фарфарелло и Шульдих так здорово поколотили его и Оми, пока я сражался против Оракула. Я почти победил, но пришлось уносить ноги спасать моих невезучих товарищей. Шварц – настоящие психи, во время битвы Кроуфорд пытался удушить меня странным захватом - «руки-шея-язык-рот». Чертов пророк, если бы он так резво не отпрыгнул, я бы точно успел откусить вражеский орган!»
2.
- Я не буду этого делать!
Ая окинул своих коллег злобным взглядом.
- Но Ая… - умоляюще заныл Кэн.
- Нет.
- Мои топики не такие уж и ужасные, - обиделся Ёдзи.
У Аи нервно задергался уголок рта.
- Абиссианец! Наша цель – бороться и побеждать тварей тьмы,– с невыносимым пафосом затянул Оми, но был остановлен злобным рычанием.
- Если такие умные и добродетельные, - зашипел красноволосый, - то сами и отвлекайте Кроуфорда, а я пас!
Он с ненавистью скинул на пол черный блестящий топик и полупрозрачные брюки, с удовольствием потоптался по ним и вышел из комнаты.
- Кроуфорд снова будет ловить мои дротики, - горестно запричитал Оми.
- И приведет остальных, о, мои бедные багнаки! Вас снова отберут у меня... – расстроился Кэн.
- А Шульдих снова порвет мне проволоку, - огорченно подытожил Кудо.
3.
Смотря на мир через прицел снайперской винтовки, Ая терпеливо ждет, когда же на балконе роскошного пентхауса покажется Такатори с сигарой во рту, чтобы в очередной и последний раз взглянуть на город под своими ногами.
Аи, кажется, что он сидит здесь уже вечность, боясь упустить момент, не обращая внимания на боль в ногах и сведенные от напряжения плечи.
«Сегодня это произойдет», - думает он, на миг отвернувшись на шорох засохших листьев в пустом чердаке. Его логове. А в следующую секунду в круглом окошке прицела он видит фигуру в черном костюме с растрепанной челкой и сигарой во рту. Лунный свет лениво играет на стеклах очков, а знакомая усмешка вызывает дрожь.
- Будь ты проклят! – шепчет Ая, спуская курок.
И человеческий взгляд не способен увидеть «как», а видит лишь Брэда Кроуфорда, который с интересом рассматривает блестящий патрон у себя в руках, словно мираж за завесой сигарного дыма.
И перед тем, как убрать винтовку в футляр, Ая еще раз приникает к прицелу: Оракул нагло подмигивает ему.
и еще один
читатьУтопая в алых лепестках роз, обнаженный Ая улыбается и протягивает раскрытые ладони. В аметистовых глазах горит возбуждение, когда Кроуфорд, развязывая галстук, делает шаг к нему.
----
На кухне абиссинец берет спелое манго. И только он достает острый столовый нож, как в коридоре начинает звонить телефон. Раздражающе громко, привлекая к себе внимание. И размышляя о том, какие же остальные Вайсс жуткие сони, Ая оставляет манго с ножом и идет к телефону.
- Алло.
В ответ лишь тишина.
- Алло, кто это?
- Аааай! – пронзительный крик раздается из кухни, и, бросив на место молчащую трубку, Ая несется обратно, чтобы застать возле стола злого Кудо, прижимающего руку ко рту.
- Чуть до кости не порезался, - нервно объясняет Едзи, - чертово манго!
-----
Довольный Кроуфорд смотрит на матовую поверхность телефона. «Руки Аи будут безупречны», - с улыбкой думает он.
Алфавит - Драблы от Ая Фудзимии и Брэда Кроуфорда
Примечание: эти драбблы объединены только персонажами (Брэд и Ая), написано в алфавитном порядке исключительно из-за удобства.
читать
«А».
Аромат роз нравится почти всем девушкам, хотя встречаются исключения, которые больше любят лилии, жасмин или нежные колокольчики, но даже и они согласятся, что получить букет полных прекрасных бутонов – это чудесно.
- Мне тринадцать роз «Абрахам Дарби», - просит покупатель, и Ая молчаливо пожирает его глазами, пока Оми, словно сомнамбула, медленно набирает цветы.
Девчонки-школьницы шепчутся и вздыхают:
- Ах, какой высокий красивый гайджин, - щебечут они, - ох, какой он серьезный, не иначе - важный бизнесмен.
Ая же думает: «Какого черта Кроуфорд явился сюда?»
Среди бела дня, как ни в чем не бывало, покупает цветы – редкий, очень красивый и дорогой сорт.
Брэд поправляет очки и усмехается, наклоняясь к Фудзимии.
- Я слышал, - тихо говорит пророк, - что розы пахнут профессионально.
Он улыбается, и Ая готов его убить.
«Б»
Белый идет Кроуфорду, впрочем, и черный тоже. Этим вечером, завязывая светлый галстук и поправляя лацкан, разглаживая незаметные складки, он вполне готов признать, что красив.
- Как Джеймс Бонд, - комментирует эту его мысль Шульдих, развалившись на диване.
- Агент 007? – уточняет Брэд.
- Ой, да ладно, мы все знаем, что это твой любимый фильм.
- Целый сериал, - ворчит Фарфарелло, щелкая кнопками пульта.
- И обязательная красотка с большой грудью! – облизывается Шульдих.
- С этим проблемы, - хихикает Фарфарелло, останавливаясь на передаче про авиакатастрофы. – Лично я там грудь вообще не заметил.
- Ну, может, неполный первый? – телепат вопросительно смотрит на пророка. – Шеф, я прав?
Кроуфорд отворачивается от большого зеркала, висящего на стене, и свирепо смотрит на своих коллег.
- Прекратите обсуждать Аю!
- Так мы не о ней! Мы о Ране! – наигранно удивляется Шульдих. – Ран – тот, который брат Аи!
- Ты же идешь в ресторан не с Аей, – поддержал приятеля Фарфарелло.
Мысленно обозвав их болванами, Кроуфорд быстро выходит из комнаты.
«В»
«Верность – хорошее качество, которым стоит гордиться», - думает Ая, лежа в прохладной пастели. В последнее время он не может долго заснуть, ворочаясь, размышляя.
Может ли он оставаться верным и преданным членом Вайсс, любящим, заботливым братом, и не предать еще при этом Кроуфорда, с которым он встречается в тайне от остальных?
«Верь мне», - говорил ему Брэд, завязывая шелковой лентой глаза и целуя в шею.
И он верил Оракулу.
Но правильно ли он поступает? Вынесут ли его плечи еще и этот груз? Лгать собственной команде, обманывать начальство, не договаривать Кроуфорду.
Справится ли он?
- Надо верить в себя, - шепчет Ая, засыпая при первых лучах восходящего солнца.
«Г»
- Грибы под сливочным соусом, - с удовольствием сообщает Фарфарелло. - Нежнейшее мясо ягненка в красном вине. Легкий овощной салат и коронный напиток от шеф-повара: «Кровавая Мэри».
Шокированный Ая только с удивлением смотрит на заманчивые кушанья, которые, словно по волшебству, появляются из-под серебряных крышек и плавно перемещаются на круглый столик, накрытый белой скатертью.
- Приятного аппетита, - заканчивает Фарфарелло, по случаю одетый в белоснежную рубашку, черную жилетку и брюки.
- Спасибо, - растерянно благодарит его Ая, не сводя глаз с сияющего Оракула.
Ирландец прокашливается, внимательно поглядывая то на Брэда, то на абиссинца.
- О, да, спасибо, Фарфарелло, - спохватившись, говорит Кроуфорд.
- Спасибо? А где мои чаевые? – возмущается берсерк.
Брэд, нахмурившись, поворачивается к нему:
- Какие чаевые? Мы не в отеле и даже еще не поужинали.
- Мало ли, я хочу сейчас, - требует ирландец.
Извиняюще усмехнувшись, Кроуфорд со вздохом достает купюру и отдает ее «официанту».
- Обязательно поблагодарите потом повара, - наклоняясь, шепчет им Фарфарелло, - иначе Шульдих очень обидится.
Ая думает, что теперь знает, как чувствовала себя Алиса в Зазеркалье.
«Д»
Девчонки щебечут и хихикают, словно стайки разноцветных птичек, слетевшихся в райский сад, полный прекрасных цветов.
- Ах, он опять здесь!
- Какие у него красивые глаза!
- Так люблю умных мужчин в очках!
- А мне все равно Едзи-сан больше нравится!
Не слушая их, Кроуфорд внимательно изучает ассортимент, предлагаемый на продажу, пока две пары глаз – аметистовые и изумрудные - следят за ним.
- Что-то он сюда зачастил, - недовольно говорит абиссинцу Едзи, делая вид, будто сверяет количество горшков с накладной.
- Может, завел себе кого-нибудь, - рассеянно отзывается Ая.
- Смотрите, он покупает алые розы!
- Он влюблен! – с восхищением тянут девчонки, пока Кроуфорд идет к кассе с целой корзиной раскрывшихся ароматных цветов.
- Интересна, какая она? – громко шепчется кто-то.
И Ае с большим трудом удается не улыбаться в этот момент.
«Е»
«Если бы не Такатори, Ая была бы сейчас здорова, - думает абиссинец перед очередной миссией, ласково поглаживая катану. – И меня бы не было здесь».
И под рассуждения Оми о том, как лучше все сделать в этот раз, он погружается в мечты.
Вот они с Аей идут вместе на пикник, шутя и смеясь по дороге, ее косички смешно подпрыгивают при каждом шаге. Она училась бы в школе, он работал бы тренером или учителем, снимая для них маленькую квартирку.
Если бы не Такатори, и родители были бы живы…. Счастливые лица всей семьи предстают перед его глазами.
- Ая, - Кен осторожно трясет его за плечо, - Оми тебя уже несколько раз позвал.
Абиссинец растерянно моргает и кивает головой, вслушиваясь в слова Бомбейца. Вчерашней ночью, когда он также замечтался, Брэд нежно привлек его к себе и целовал, пока не заставил позабыть обо всем на свете.
«Если бы не Кроуфорд, я бы давно свихнулся», - думает Ая.
«Ё»
- Ёлки не разговаривают, - уверено заявляет Ая.
- Ещё как разговаривают, - смеётся Шульдих. – Фарфарелло скажи ведь!
- Да, - кивает ирландец, размешивая сахар в чашечке с чаем.
«Какой безумный разговор», - думает Ая и тут же получает толчок в плечо.
- Хватит думать о нас гадости, - менторским тоном высказывает ему Шульдих, - и как только Кроуфорд выбрал такого как ты?
- Видимо, это не твое дело, - раздается голос Брэда за абиссинцем, и тёплые руки опускаются на плечи Аи.
Можно ли ответить лучше?
Ая ухмыляется.
- О, убейте меня кто-нибудь!- закатывает глаза Шульдих, - они похожи на двух толстых довольных котов!
- Я могу это сделать, - одновременно с Фарфарелло говорит Ая.
«Ж»
- Животное, - шепчет Брэд на ухо Аи, когда они лежат вместе на кровати, раскрасневшиеся и довольные.
- Я кот, - мурлычет Ая.
- Кот?
- Да, больший дикий абиссинский кот.
- Редчайшего красного окраса.
- Всех оттенков красного.
Кроуфорд усмехается, прижимая «кота» ближе к себе.
- Кто бы мог подумать, - говорит он, - что в тебе столько самомнения.
Ая довольно кивает, слегка прикусывая Брэда за шею.
- Эй, - недовольно отстраняется Оракул, - что за вампирские замашки?
Глаза Аи лукаво горят, когда он отвечает:
- Ничего подобного, просто все коты так ведут себя с самками, которых хотят, - он неприлично двигает бедрами.
- Я тебе покажу самку! – рычит Кроуфорд, подминая его под себя.
«З»
Злость охватывает Аю, когда он бросается на Кроуфорда, пытаясь разрубить его на кусочки. На маленькие лживые кусочки, крохотные, как и осколки, на которые разбилось его сердце.
Хотя какое сердце? Этот бесполезный орган, перекачивающий кровь, не дающий умереть жалким людишкам? Не смешите меня!
Кроуфорд ухмыляется, ловя катану голыми руками. И говорит, говорит, говорит… Глупости говорит.…
Какой, нафиг, мир? Какая надежда? Высшая цель? А-ха-ха! Не смешите меня!
Ая отвечает что-то наперекор: Зло? - Добро! Ненависть? – Любовь! И не стоит рассказывать про подлое человечество!
Лучше расскажи, почему ты, хитрый ублюдок, сделал это? Почему предал и бросил меня?
- Пока Охотники света будут существовать, они будут бороться! – кричит Оракулу Ая.
И пол под их ногами рушится.
«И»
- Или что? – угрожающе спрашивает Кроуфорд у обнаглевшего Шульдиха.
- Моя смирительная рубашка свободна, - замечает Фарфарелло, играясь с длинным ножом.
Брэд окидывает ирландца презрительным взглядом.
- Спокойнее, - говорит Наги, хмурясь, - это мы всегда успеем. Кроуфорд постарайся просто объяснить – КАК ЭТО ПОНИМАТЬ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ!
- Наги, ты не нервничай так, - Шульдих с тревогой косится на телекинетика, - зачем нам разрушать собственный дом?
Мальчишка только шумно сопит, сжимая кулаки.
- Ну, раз объяснение, что Ая мне нравится, вас не устроило, тогда скажу так, - Кроуфорд внимательно смотрит на свою мрачную команду, - мы просто созданы друг для друга.
«Возможно, - думает он, - в смирительной рубашке, я придумаю объяснение получше».
«Й»
- Йога? – удивляется Кроуфорд, когда они стоят в фойе, ожидая начала спектакля.
- Ну да, я сказал им, что хожу на занятия по йоге, - Ая сердито смотрит на Брэда через театральный бинокль, - а что мне им было сказать? Что я по вечерам люблю проводить время с Оракулом из Шварц?
Кроуфорд ухмыляется, отбирая у Аи бинокль.
- Это было бы забавно.
- Ха-ха, как смешно. Лучше подскажи, где найти самого ужасного, невыносимого и беспринципного тренера по йоге, который покажет Оми и Кену, что ходить туда со мной не такая «блестящая» идея.
Кроуфорд весело хмыкает, крутя в руках программку.
- Я думаю, Шульдиху понравится оказать тебе такую услугу.
Ая в ужасе смотрит на Брэда.
- Нет, - говорит он, - только не Шульдих.
«К»
Кроуфрд занимается сексом так, словно изучил все его тело - от кончиков пальцев ног и до макушки на специальных курсах: «Как свести Рана Фудзимию с ума от удовольствия».
- Ах!
Когда легкое прикосновение губ к основанию шеи, вызывает у него стон, Ая не уверен, что даже сам он так хорошо знает себя, а когда ловкие пальцы уверенным движением поглаживают его член через брюки и нижнее белье, все мысли вылетают у него из головы.
И что они занимаются этим в туалете дешевого ресторанчика.
И что кабинка не заперта. И кто угодно может войти сюда в любой момент.
Молния на его штанах уже расстегнута, и наступает очередь черных боксеров.
Дверь в туалет скрипит, и как в полусне, Ая слышит приближающиеся шаги.
- Занято! – кричит Кроуфорд, за несколько секунд до того, как пожилой мужчина уже собирается потянуть за ручку их дверцы.
«Л»
Любовь? Кроуфорд совсем в этом не уверен. Какая любовь? Миф, небылица, россказни придурковатых девчонок.
Брэд просто иногда думает, что он сошел с ума.
Его тело предало его, а дар отключился, словно ему снова пятнадцать, и он считает, что Мерри Сьюз – самая красивая девчонка на свете.
Честно говоря, Брэд Кроуфорд всерьез подумывает о походе к психиатру.
В уме он уже составляет список симптомов:
1. Он мало спит.
2. А когда спит, ему снится некий красноволосый убийца.
3. И, кажется, будто везде пахнет розами – просто чудовищно раздражающий запах.
4. И совсем недавно он обнаружил себя, покупающим эти самые проклятые розы в магазинчике «Кошачий домик».
5. Телепат клянется, что он тут ни при чем.
Вздыхая, Кроуфорд решает еще разок допросить Шульдиха.
«М»
Мандарины – яркие, оранжевые и сочные, как апельсины, но поменьше. Ая ненавидит и то, и другое. Он вообще не любит цитрусовые.
И не пьет кофе. А от молочных продуктов его просто тошнит.
И рыбу тоже не любит.
И мясо. Он вообще беспощадный вегетарианец, не ест ничего кроме эээ грибов? Плесени? Мха?
Нет, все же мох он тоже не ест, и плесень ему не нравится.
А грибы?
Господи, как же хочется зарубить Кроуфорда прямо здесь перед толпой восторженных девчонок. Забрызгать их алой кровью, чтобы перестали краснеть и глупо хихикать!
А сыр из молока делают!
И нет, нет и нет! Он не пьет вообще ничего. Да, только вода из-под крана.
Оми! Оми, где же ты, когда так нужен!
Ая с ненавистью смотрит на Кроуфорда, который держит под руку какую-то обалдевшую от такого счастья нимфетку. И теперь они оба на пару задают абиссинцу эти глупые вопросы.
«Катана, моя любимая катана», - отчаянно мечтает он.
«Н»
Ненависть – основа Кроуфорда и Фудзимии, хотя оба не любят думать об этом. Для них это давно привычка, как чистить с утра зубы, а потом пить кофе и размышлять, какие же идиоты в этом ужасном, отвратительном мире придумали вежливость?
Ая предпочитает молчать, считая, что так для всех безопаснее.
Кроуфорд презрительно ухмыляется, а еще у него есть пистолет. Его любимая фраза звучит так: «Добрым словом и пистолетом можно добиться большего, чем одним добрым словом». Она принадлежит Аль Капоне, и Оракул считает, что этот мужик разбирался в важных вещах.
Они оба подчиняются сумасшедшим. И только они перед сном медленно разрезаю\пристреливают свое начальство.
У них много общего, но, к сожалению, они не знают об этом, хотя оба ходят на одни и те же концерты классической музыки, пусть и в разные дни, и оба хотели бы завести собаку – преданного молчаливого друга, который не доставал бы их по пустякам, - но на это нет времени.
И смерть друг друга, кажется, им почему-то забавным, но печальным фактом.
«О»
Ошибки случаются, думает Кроуфорд, злясь на всех женщин на свете, на японских женщин в особенности.
О да, он пьян, как матрос, как последний сапожник, словно чемпион, просравший золотую медаль на последней Олимпиаде.
- Еще! – требует у бармена Кроуфорд, стуча маленьким стаканчиком по стойке.
И он пьет, снова пьет.
И, наконец, через час начинает глупо хихикать, находя сложившуюся ситуацию крайне забавной.
Нет, ну, правда, нет ничего страшного, что вместо повышения ему влепили это «задание». Это новый старт, откуда он уж точно попадет к небесам! Как из Байконура! Как из центра подготовки космонавтов НАСО!
Кто-то трясет его за плечо так, что начинает тошнить, и героическим усилием, Кроуфорд заставляет себя сдержаться, поворачивается, чтобы увидеть перед собой двоих расплывающихся рыже-зеленых телепатов.
- Эх, как ты набрался! – восклицает Шульдих.
Кроуфорд презрительно фыркает.
Да что он знает, этот несносный немецкий ублюдок, называющий себя его другом?
- Я не пьян, - заплетающим языком говорит он телепату. – Я пророк и вижу, когда.…
Он отключается, и в эту ночь ему впервые снится красноволосый юноша в длинном плаще со сверкающими фиалковыми глазами. Он убегал, а Кроуфорд гнался за ним. И утром Брэду было любопытно, а догнал ли?
«П»
- Прекрасно! – недовольно ворчит Наги, когда они идут вместе по зоопарку.
Телекинетик совсем не хотел идти, но Кроуфорд сказал, что после этого он сможет участвовать во взрослых миссиях - сильное искушение, которому он не смог устоять.
Ая молчит, не зная, что сказать, он вообще не знает, как вести себя с детьми, с подростками, с опасными юными убийцами.
Он косится на хмурого телекинетика. Через темную макушку Наги Брэд подмигивает ему.
И в который раз Ая ругается, что зря позволил уговорить себя на это.
- Пантера, - читает вывеску перед вольером Кроуфорд, в котором грозный хищник лениво греется на солнышке.
- Ррррр!!! – внезапно рычит большая кошка, вскакивая с места и нервно поддергивая толстым хвостом.
- Наги, - укоризненно говорит Брэд, - не смей выкинуть такой фокус со львами.
- А что? – мальчишка делает удивленное лицо, - я всего лишь потянул ее за усы.
Ая фыркает – он очень хорошо понимает Наги – просто невозможно иногда удержаться.
«Р»
Ран Фудзимия делает глоток шампанского, рассматривая через искрящиеся пузырьки разговаривающих между собой людей. Важные как павлины, в бриллиантах и дорогих костюмах - элита японского общества. Но и он тоже не промах – единственный сын влиятельного финансиста Фудзимии. И нельзя сказать, что он сильно избалован богатством родителей и доступностью всех развлечений, которые только может предложить Токио, – не более чем остальные.
Он внимательно рассматривает свои идеальные ногти, краем уха слушая глупую болтовню сестры. В синем шелковым платье с глубоким декольте – Ая - типичная модель.
«Какая скука», - думает он и тут замечает, как дядюшка Такатори Рейдзи входит в зал, а рядом с ним высокий темноволосый гайджин.
Очень привлекательный гайджин.
И на миг их взгляды пересекаются, и дрожь предвкушения пробегает по позвоночнику Рана.
«Надо узнать, кто он такой», - решает он и оборачивается на неприлично громкий смех Шен – ну конечно, вот кто в курсе всего и с удовольствием поделится информацией.
«С»
Смеяться очень приятно, решает Брэд, когда, вытирая выступившие слезы, поднимается с кровати.
Ая свирепо смотрит на него, привязанный к стулу, со скотчем на рту, в очаровательном платьице ученицы начальной школы и с яркими белыми бантами на двух коротеньких хвостиках.
- Ныныны, - злобно мычит абиссинец, пока Кроуфорд подходит к нему и убирает скотч с губ.
- Ненавижу! – кричит Ая, - дай мне катану! Я убью их! – он пытается встать. - Развяжи меня!
Брэд заставляет себя не смеяться и как можно серьезнее говорит:
- Успокойся, мы вместе отомстим им.
Ая только рассерженно шипит.
~ Хороший подарок, да? – раздается в голове у Кроуфорда веселый голос Шульдиха, - и я бы тебе не советовал развязывать ему руки, знал бы ты, о каких кровавых вещах он думает ~.
Телепат захихикал.
~ Спасибо ~.
Брэд аккуратно отвязывает кипящего гневом Аю от стула, улыбаясь за его спиной.
«Чтобы пережить это дважды – стоит быть пророком», - думает он.
«Т»
- Технически это не так.
Куда пристально уставился на Аю и медленно произнес:
- Давай разберемся: когда мы сталкиваемся на миссии, Оракул сражается только с тобой?
Подумав, Ая кинул.
- Хорошо, - продолжил Едзи, - он никогда тебя сильно не ранит….
- Это неверно, - перебил его абиссинец. - Я профессионал, и мои навыки позволяют избегать…
- Ладно-ладно, - взмахнул руками Кудо, - я тебя понял. А как же тогда секс?
- А что с ним? – Ая откусил кусочек суши и спокойно посмотрел на Балинеза.
- Вы же эээ занимаетесь сексом?
Прожевав, Ая кивнул.
- Регулярно?
-Я не веду статистику.
- Но это было больше одного раза? – Кивок. – Больше десяти? – Снова кивок.
- Тогда вы встречаетесь! – не выдержав, закричал Едзи.
Абиссинец с раздражением посмотрел на него и повторил:
- Технически это не так. У нас с ним деловое соглашение.
Чувствуя, что он явно что-то не понимает, Кудо решил уточнить:
- И какое же?
- Мне не надо притворяться вежливым, тратиться на цветы, рестораны и ночные клубы, чтобы снять напряжение. Мы встречаемся, когда оба не заняты, и не надоедаем потом друг другу. Едзи, это очень выгодная сделка.
«У»
У любого человека есть темная сторона, скованная путами морали, совести и стыда.
У вампира Аи таких забот нет – он темный от и до, и только жемчужные острые зубы и молочная кожа – единственное присутствие света в нем.
Он вампир уже очень-очень давно и присутствовал, когда чума косила Европу, оставляя города пустыми мрачными пепелищами с удушающим запахом горелого мяса. Он видел, как Титаник отплывал от причала, а люди рыдали, потому что не смогли подняться на борт.
И сколько абиссинец себя помнил, он всегда убивал-убивал-убивал….Ему нравится вкус терпкой человеческой крови, и его компаньону тоже.
Брэд, вздыхая, отстраняется от «пустой» жертвы. Его рот весь в багряной крови, и Ая приникает к нему, любовно слизывая все следы до последней капли.
- Скучно, - немного погодя говорит ему Брэд. – Придумать бы что-нибудь.
Они вместе смотрят на полную луну.
- Мы могли бы поработать профессиональными убийцами, - предлагает Ая.
- Было.
Абиссинец смотрит на точеный профиль своего любовника.
- Можно устроиться в конкурирующие команды.
«Ф»
Фарфарелло убивает абиссинца, пронзив его острым кинжалом точно в сердце. Не останавливаясь, он нападает на Кудо, одним молниеносным движением перехватив проволоку и ударив его ногой в живот, тут же перерезает ему горло. Стоя над трупами бывших врагов, ирландец ухмыляется, пока сзади на фоне стариной церкви захлебывается слезами сестра Рут…
- Джей, как ты мог?!
И когда монашка начинает кричать, Кроуфорд резко открывает глаза.
- Шульдих, планы меняются, быстро едем в тот католический храм, куда ушел Фарфарелло.
Телепат кивает, без слов вдавливая педаль газа в пол и выкручивая руль, резко разворачивая джип, а у Брэда начинает кружиться голова, и видение снова захватывает его.
Бомбеец и Хидака бегут на помощь своим товарищам, не замечая их неподвижные тела на асфальте,… берсерк уже поджидает их.
- Что-то не так с Фарфарелло? – обеспокоенно спрашивает Шульдих, обгоняя очередную машину.
- С Фарфарелло? Да этот чокнутый мясник скоро может разрушить мне очень хороший вариант будущего, - Кроуфорд прикрывает глаза рукой, - нет, я же всем ясно сказал: «Вайсс не трогать!».
- Он мог просто забыть, - усмехается Шульдих, - особенно про часть с абиссинскими кошками.
«Х»
Хаотичные линии выстраиваются в тонкие зеркала грядущих событий, они связывают все друг с другом – малейшее колебание тут же бежит дальше по паутине. Что безопаснее выбрать? Что лучше сделать? Каков результат? Брэду Кроуфорду неведомы эти проблемы. Он, словно большой паук в своем царстве, плетет и плетет тонкие нити, прекрасно зная, что и зачем. Толстые сочные мухи сами залетают в сети – наивные, глупые. А Кроуфорду хочется поиграть в шахматы, но не с командой. Несмотря на то, что Шульдих ворует фигуры, Фарфарелло плевать хотел на правила, а Наги подключает к делу компьютер – они все равно ему проигрывают. Каждый раз. И поэтому Брэд уверенно следует по линиям - где-то там его ждет достаточно терпеливый и упрямый соперник, надо только его найти.
«Да», - довольно произносит он и звонит связному Эсцет: «Я думаю, что нашел подходящее тело. Девчонку зовут Ая, и вот уже два года она лежит в коме. Нет, она не стареет. Да, решение всех проблем я беру на себя».
Кроуфорд кладет трубку обратно. «Предстоит сделать еще пару ходов, прежде чем мы сможем сыграть», - довольно думает он.
«Ц»
Целый дом без дверей. Целый дом без окон. И крыши в нем нет, и стен нет. Только пол – земляной, покрытый серым асфальтом и редкой травой, рвущейся из плена к солнцу, тянущую ввысь зеленую голову. И это Ая. Да, это он. Он тоже не сдается, пытается, пробует, корнями, силой разрушить темницу, тянет лицо ввысь.
Целый дом без дверей. Целый дом без окон. И крыши в нем нет, и стен нет – только небо, ясное голубое небо над головой, без звезд и солнца. Не видно. Их нет. Только лазурь и безупречность, спокойствие и скука. И это Оракул. Да это он – ему тоже скучно, но он этого не замечает, привык, делает вид, будто все нормально, все идет по плану, и все идет. Он с усмешкой смотрит вниз – на серый асфальт, на смелую редкую травку.
С небес все ее усилия хорошо заметны. С небес все они ничтожны.
«Ч»
Часы пробивают двенадцать раз, когда карета превращается в тыкву, белоснежные кони в неприметных мышей, а на Ае вместо роскошного смокинга оказывается его обычная пижама, и сам он находится у себя в кровати.
Он закрывает глаза.
Часы пробивают четыре раза, когда умирающее чудовище громко ревет в одном шаге от того, чтобы получить поцелуй, а на Ае вместо расшитого алыми розами кимоно его обычная пижама, и сам он лежит у себя в кровати и смотрит в потолок.
Он закрывает глаза.
Часы пробиваю восемь раз, когда от огромной хитрой морды кота остаются только загадочная улыбка и мерцающие темно-янтарные глаза, но и они тают, а на Ае вместо черного свитера и широких брюк его обычная пижама, и сам он у себя в комнате, и будильник противно пищит.
«После битвы со Шварц всегда снится что-то странное, - думает он, хмурясь. – А тот темноволосый принц, страшное чудовище и лукавый кот удивительно похожи на Кроуфорда».
«Ш»
«Шинигами - синигами- шинигами – синигами», - хороводом крутится в голове Аи, когда он пытается рассмотреть огромные красно-фиолетовые крылья у себя за спиной.
«Судьба коварно смеется надо мной», - понимает он, пока чересчур симпатичный парень с еще более большими черными крыльями объявляет ему, что теперь он Бог Смерти – Синигами Ран.
- Ая, - на автомате поправляет его бывший убийца, принимая длинную косу с острым лезвием.
«Это так нелепо», - думает он, уже скучая по своей катане.
- Твоя задача собирать и доставлять души умерших людей на суд…
Ая вежливо кивает, размышляя, что «работа» преследует его и после смерти. Он вздыхает и смотрит в пол – пыльное стекло - на маленьких живых людей, которые и не подозревают даже, кто придет за ними потом…
- Твоя первая миссия - забрать душу Чарльза Стоуна, через двенадцать часов по малому миру, его выстрелом в упор убьет Брэд Кроуфорд, а тебе только и останется, что…
- Кроуфорд? – оживляется Ая, - а можно мне забрать его душу?
«Щ»
Щетина у Кроуфорда колючая и жесткая, словно проволока, а сам пророк тихо стонет, когда Ая проводит рукой по его щеке. Это не нежное прикосновение, скорее оно похоже на медленную пощечину – кажется, что абиссинец хочет запустить пальцы в саму плоть Брэда, раздирая и калеча ее.
- Нравится? – разбитыми губами произносит Оракул, багровые пряди волос Аи расплываются у него перед глазами в алое пятно.
- Еще как, - выдыхает абиссинец и поднимает с каменного пола разбитые очки Брэда, грубо надевает их ему на нос. – Вот так-то лучше.
И жестко схватив Оракула за подбородок, поворачивает его лицо из стороны в сторону.
- Даже если вы сумеете нас убить, вы не сможете истребить зло! – передразнивая голос Кроуфорда, с усмешкой произносит Ая. - Ваши усилия бессмысленны.
Он резко дергает Брэда за волосы, заставляя смотреть себе прямо в глаза.
- Ты помнишь, я говорил тебе: «Пока Охотники света будут существовать, они будут бороться», но я не успел закончить: «Они утопят врагов в крови, заставят их пожалеть, что вступили на путь зла, ведь нет никого страшнее Охотников света».
«Ъ»
- Съел мышку кот, съел целиком… - мурлыча себе под нос, Кроуфорд открыл дверь и прошел в гостиную, где доброжелательно улыбнулся выронившему от такого зрелища тарелку Фарфарелло и подавившемуся кексом Шульдиху.
- Ты пришел убить нас? – тихо спросил у него ирландец.
Шульдих хрипел, хватаясь за горло.
Кроуфорд еще более счастливо улыбнулся.
Шульдих, покраснев от удушья, свалился на пол.
- Я не голоден, - сытым голосом ответил Брэд и носком ботинка пнул телепата в грудную клетку – кусок кекса пулей вылетел из него.
Кивнув, Фарфарелло схватил кашляющего телепата за воротник и, пятясь к выходу, потащил его за собой.
- Добрый Оракул, - между приступами кашля, стонал Шульдих, - я сто лет привыкал к Злому Оракулу! Чертов Абиссинец!
- Он имел в виду, что нам всем нравится Ая, - вежливо прокомментировал это Фарфарелло, прежде чем захлопнуть за ними дверь.
«Ы»
еЫыыы, - всхлипывает Шульдих между приступами бешенного хохота и машет рукой,- иди уже.
Фарфарелло в очередной раз приглаживает свои темные липкие волосы и выходит из комнаты.
Шульдих прислушивается к происходящему, чужие мысли шуршат у него в голове как фантики от конфет:
~ Мне не очень нравится эта пьеса Шекспира, хотя Отелло и поступил правильно, ~ меланхолично размышляет Ая.
От грохота выломанной двери волосы на руках у телепата поднимаются дыбом, но он неудержимо хохочет, слушая яростные вопли ужаса и гнева. Даже мысли Брэда становятся доступны:
~ Господи Иисусе, тупые ублюдки! ~
~ Шине!!! ~
За шумом и криками он с трудом различает знакомые волны Фарфарелло:
~ Пора уносить ноги ~ .
И Шульдих с ним согласен, хватая куртку, он выбегает из комнаты и бежит, бежит, бежит, но ирландец с диким взглядом на измазанном черной краской лице обгоняет его, а за их спинами Кроуфорд хладнокровно снимает пистолет с предохранителя, а крик «Шине!» становится все отчетливее.
«Ь»
Борясь с тьмой, Ая не замечает момента, когда из «белого убийцы» превращается в холодного черствого палача, без споров и рассуждений выполняющего единственный приказ: «Отрубить ему голову! Наказать злодея!». Он уже давно не задумывается над тем, какие именно «злодеяния» совершили цели их очередной миссии. Абиссинец просто делает свою работу и делает ее хорошо.
Словно виртуозный скрипач, он в совершенстве научился убивать врагов, и ни одного лишнего движения, ни единой фальшивой ноты.
Деньги – естественная награда за подобное умение. Большие деньги – справедливая плата за его талант.
И когда Брэд Кроуфорд, словно темная звезда, появляется на ночном небосводе жизни Аи, абиссинец начинает дрожать от гнева и ярости. Звезда Оракула, будто точное отражение его собственной, теснит его, насмехается и говорит то, что сам он боится сказать.
Злая звезда Кроуфорда свободна, и Ая до боли завидует ей.
«Э»
Это, наконец-то, произошло.
То, к чему Оракул столько стремился, то, чего он так искренне желал. Хаос. Анархия. Закат человечества. И стоя на пепле от сгоревшей травы, хрустя обломками зданий и костей под прочными подошвами, он улыбается, с удовольствием наблюдая плоды своих рук.
Город-миллионик исчезает у него на глазах. Никто не расскажет о нем, никто не вспомнит – некому, просто некому. Всех смельчаков смоет волной. Соленой и горькой, как их глупые слезы.
- Это конец? – тихо спрашивает Ая, щуря глаза от далекого безумного света огненного смерча, вздымающего к самым небесам. На нем длинный белый плащ без единого пятнышка и светлые с серебряными застежками штаны – такие же, как и рубашка. Для Кроуфорда он не просто «Вайсс», для Оракула он истинно белый, иначе как еще определить, кто он такой?
- Это начало, - говорит ему Брэд, разминая руки в черных перчатках. – Останутся только чистые цвета.
«Шварц» значит черный. «Шварц» - это Кроуфорд, и этим все сказано.
«Ю»
Юла – ярко розовые и синие полоски, при вращении они сливаются, создавая вихрь необычного лилового оттенка, а Брэду пятнадцать лет, и он равнодушно смотрит, как быстро крутится игрушка, раз за разом запускаемая его сестрой Беллой. Девчонке всего пять – у нее забавные черные хвостики, и она безумно любит розовый цвет, ванильное мороженное и мисс Кити.
Довольно хихикая, Белла посматривает на брата. Брэд делает вид, что ничего не замечает. Он должен просто присмотреть за ней, пока не вернутся родители, выполнять ее капризы он обещания не давал.
-Брэдиии, - тонким голоском тянет девочка, показывая ему раскрытые ладошки, - они усталиии! Покрутииии! Брэдлиии!
И смотрит на него огромными глазищами, готовыми уже вот-вот наполниться слезами. «О нет», - сердится Брэд, но послушно садится на ковер и начинает быстро-быстро раскручивать юлу.
Розовые полосы. Синие полосы. Лиловый водоворот, он сам не замечает, как оказывается затянут в него: он видит самого себя под дожем, сгорбленного возле свежей могилы, он видит себя, постаревшего со стальным пистолетом в руке и с жесткой усмешкой, разносящим чью-то голову, он видит кровь, много крови, и слышит, как кричит его мать…. Он видит необычайно яркие аметистовые глаза – прямо цвета юлы…
«Юла», - вспоминает он, приходя в себя. Возле него навзрыд плачет Белла.
- Прости меня, Брэдли, не умирай, - всхлипывает она.
«Я»
Яблоки – зеленые и хрустящие, твердые и сладкие – они нравятся Кроуфорду. А еще дорогие белые вина и коньяк, который он пьет непременно с кислой долькой лимона.
Ананасы тоже нравятся ему, как и фаршированная изюмом индейка, запеченная на гриле форель и черная икра на тонких утренних тостах.
Шульдих говорит, что Кроуфорд невозможный гурман со странными вкусами. Просто телепат обожает салями и бифштекс с кровью, он вообще старается есть только мясо.
Брэд же предпочитает пищу хорошо прожаренную, подготовленную, прошедшею длительную процедуру маринования, обогащенную новыми вкусами.
Сыр «Пармезан» специально присылают Брэду из Эмилия-Романья. И он знает, что его выдерживали перед этим три года.
«Только так можно получить настоящее удовольствие», - уверен Оракул, время от времени проверяя, как там абиссинец, и достаточно ли «кари», «белого перца» и «душистых трав» он добавил к будущему ароматному блюду.
Загадка по ботанике
читать- В «Домике, где живут котята» проживают четыре юноши, старушка и бобтейл. Один из них похож на стройную березку осенью, другой – словно магнолия весной, третий – благородный каштан жарким летом и последний - как спелая рябина зимой.
- Ну, это уж больно легкая загадка, - недовольно ворчит Минако, - березка – явно Ёдзи-сан, магнолия - Оми-кун, а каштан и рябина – Кен-сан и Ая-сан.
Харука кивает и хитро улыбается, накручивая длинный темный локон на пальчик.
- Тогда скажи мне, кого я вчера видела страстно целующимся с ароматным миндальным деревом?
Минако изумленно ойкает, прикрывая ладошкой рот.
- Не может быть! – восклицает она.
- Может-может!
- Ёдзи-сан?
- Это загадка, а не игра «в он – не он».
- Ну пожалуйста-а, Хару-ука, дай хотя бы подсказку!
- Хорошо. Они оба относятся к порядку «розоцветные», семейства «розовые».
Испустив вопль негодования, Минако полезла за учебником по ботанике, сердясь на смеющуюся подругу.
- Я тебя ненавижу, Харука!
- Зато ты точно теперь сдашь контрольную!
То, чего нам не показали
читать1.
«Дневник, я веду тебя, потому что идиот Персия, велел нам это делать в качестве психологической разрядки. Хотя я считаю эту идею бредовой не очень, и как метко выразился Кэн: «скупердяи, пожалевшие денег на хороший фитнес-клуб», не разделяю мыслей Ёдзи о том, что абонемент в бордель или бесконечный кредит в баре были бы лучше….
О! Гениально! Надо обязательно будет прочитать дневник Кудо, и если его талант Казановы хоть в какой-то мере отразится в литературе – можно будет попробовать продать истории о его похождениях в те глупые журналы, которые он хранит под кроватью.
Хотя ему вряд ли сейчас до сочинений, вчера на миссии Фарфарелло и Шульдих так здорово поколотили его и Оми, пока я сражался против Оракула. Я почти победил, но пришлось уносить ноги спасать моих невезучих товарищей. Шварц – настоящие психи, во время битвы Кроуфорд пытался удушить меня странным захватом - «руки-шея-язык-рот». Чертов пророк, если бы он так резво не отпрыгнул, я бы точно успел откусить вражеский орган!»
2.
- Я не буду этого делать!
Ая окинул своих коллег злобным взглядом.
- Но Ая… - умоляюще заныл Кэн.
- Нет.
- Мои топики не такие уж и ужасные, - обиделся Ёдзи.
У Аи нервно задергался уголок рта.
- Абиссианец! Наша цель – бороться и побеждать тварей тьмы,– с невыносимым пафосом затянул Оми, но был остановлен злобным рычанием.
- Если такие умные и добродетельные, - зашипел красноволосый, - то сами и отвлекайте Кроуфорда, а я пас!
Он с ненавистью скинул на пол черный блестящий топик и полупрозрачные брюки, с удовольствием потоптался по ним и вышел из комнаты.
- Кроуфорд снова будет ловить мои дротики, - горестно запричитал Оми.
- И приведет остальных, о, мои бедные багнаки! Вас снова отберут у меня... – расстроился Кэн.
- А Шульдих снова порвет мне проволоку, - огорченно подытожил Кудо.
3.
Смотря на мир через прицел снайперской винтовки, Ая терпеливо ждет, когда же на балконе роскошного пентхауса покажется Такатори с сигарой во рту, чтобы в очередной и последний раз взглянуть на город под своими ногами.
Аи, кажется, что он сидит здесь уже вечность, боясь упустить момент, не обращая внимания на боль в ногах и сведенные от напряжения плечи.
«Сегодня это произойдет», - думает он, на миг отвернувшись на шорох засохших листьев в пустом чердаке. Его логове. А в следующую секунду в круглом окошке прицела он видит фигуру в черном костюме с растрепанной челкой и сигарой во рту. Лунный свет лениво играет на стеклах очков, а знакомая усмешка вызывает дрожь.
- Будь ты проклят! – шепчет Ая, спуская курок.
И человеческий взгляд не способен увидеть «как», а видит лишь Брэда Кроуфорда, который с интересом рассматривает блестящий патрон у себя в руках, словно мираж за завесой сигарного дыма.
И перед тем, как убрать винтовку в футляр, Ая еще раз приникает к прицелу: Оракул нагло подмигивает ему.
и еще один
читатьУтопая в алых лепестках роз, обнаженный Ая улыбается и протягивает раскрытые ладони. В аметистовых глазах горит возбуждение, когда Кроуфорд, развязывая галстук, делает шаг к нему.
----
На кухне абиссинец берет спелое манго. И только он достает острый столовый нож, как в коридоре начинает звонить телефон. Раздражающе громко, привлекая к себе внимание. И размышляя о том, какие же остальные Вайсс жуткие сони, Ая оставляет манго с ножом и идет к телефону.
- Алло.
В ответ лишь тишина.
- Алло, кто это?
- Аааай! – пронзительный крик раздается из кухни, и, бросив на место молчащую трубку, Ая несется обратно, чтобы застать возле стола злого Кудо, прижимающего руку ко рту.
- Чуть до кости не порезался, - нервно объясняет Едзи, - чертово манго!
-----
Довольный Кроуфорд смотрит на матовую поверхность телефона. «Руки Аи будут безупречны», - с улыбкой думает он.
Алфавит - Драблы от Ая Фудзимии и Брэда Кроуфорда
Примечание: эти драбблы объединены только персонажами (Брэд и Ая), написано в алфавитном порядке исключительно из-за удобства.
читать
«А».
Аромат роз нравится почти всем девушкам, хотя встречаются исключения, которые больше любят лилии, жасмин или нежные колокольчики, но даже и они согласятся, что получить букет полных прекрасных бутонов – это чудесно.
- Мне тринадцать роз «Абрахам Дарби», - просит покупатель, и Ая молчаливо пожирает его глазами, пока Оми, словно сомнамбула, медленно набирает цветы.
Девчонки-школьницы шепчутся и вздыхают:
- Ах, какой высокий красивый гайджин, - щебечут они, - ох, какой он серьезный, не иначе - важный бизнесмен.
Ая же думает: «Какого черта Кроуфорд явился сюда?»
Среди бела дня, как ни в чем не бывало, покупает цветы – редкий, очень красивый и дорогой сорт.
Брэд поправляет очки и усмехается, наклоняясь к Фудзимии.
- Я слышал, - тихо говорит пророк, - что розы пахнут профессионально.
Он улыбается, и Ая готов его убить.
«Б»
Белый идет Кроуфорду, впрочем, и черный тоже. Этим вечером, завязывая светлый галстук и поправляя лацкан, разглаживая незаметные складки, он вполне готов признать, что красив.
- Как Джеймс Бонд, - комментирует эту его мысль Шульдих, развалившись на диване.
- Агент 007? – уточняет Брэд.
- Ой, да ладно, мы все знаем, что это твой любимый фильм.
- Целый сериал, - ворчит Фарфарелло, щелкая кнопками пульта.
- И обязательная красотка с большой грудью! – облизывается Шульдих.
- С этим проблемы, - хихикает Фарфарелло, останавливаясь на передаче про авиакатастрофы. – Лично я там грудь вообще не заметил.
- Ну, может, неполный первый? – телепат вопросительно смотрит на пророка. – Шеф, я прав?
Кроуфорд отворачивается от большого зеркала, висящего на стене, и свирепо смотрит на своих коллег.
- Прекратите обсуждать Аю!
- Так мы не о ней! Мы о Ране! – наигранно удивляется Шульдих. – Ран – тот, который брат Аи!
- Ты же идешь в ресторан не с Аей, – поддержал приятеля Фарфарелло.
Мысленно обозвав их болванами, Кроуфорд быстро выходит из комнаты.
«В»
«Верность – хорошее качество, которым стоит гордиться», - думает Ая, лежа в прохладной пастели. В последнее время он не может долго заснуть, ворочаясь, размышляя.
Может ли он оставаться верным и преданным членом Вайсс, любящим, заботливым братом, и не предать еще при этом Кроуфорда, с которым он встречается в тайне от остальных?
«Верь мне», - говорил ему Брэд, завязывая шелковой лентой глаза и целуя в шею.
И он верил Оракулу.
Но правильно ли он поступает? Вынесут ли его плечи еще и этот груз? Лгать собственной команде, обманывать начальство, не договаривать Кроуфорду.
Справится ли он?
- Надо верить в себя, - шепчет Ая, засыпая при первых лучах восходящего солнца.
«Г»
- Грибы под сливочным соусом, - с удовольствием сообщает Фарфарелло. - Нежнейшее мясо ягненка в красном вине. Легкий овощной салат и коронный напиток от шеф-повара: «Кровавая Мэри».
Шокированный Ая только с удивлением смотрит на заманчивые кушанья, которые, словно по волшебству, появляются из-под серебряных крышек и плавно перемещаются на круглый столик, накрытый белой скатертью.
- Приятного аппетита, - заканчивает Фарфарелло, по случаю одетый в белоснежную рубашку, черную жилетку и брюки.
- Спасибо, - растерянно благодарит его Ая, не сводя глаз с сияющего Оракула.
Ирландец прокашливается, внимательно поглядывая то на Брэда, то на абиссинца.
- О, да, спасибо, Фарфарелло, - спохватившись, говорит Кроуфорд.
- Спасибо? А где мои чаевые? – возмущается берсерк.
Брэд, нахмурившись, поворачивается к нему:
- Какие чаевые? Мы не в отеле и даже еще не поужинали.
- Мало ли, я хочу сейчас, - требует ирландец.
Извиняюще усмехнувшись, Кроуфорд со вздохом достает купюру и отдает ее «официанту».
- Обязательно поблагодарите потом повара, - наклоняясь, шепчет им Фарфарелло, - иначе Шульдих очень обидится.
Ая думает, что теперь знает, как чувствовала себя Алиса в Зазеркалье.
«Д»
Девчонки щебечут и хихикают, словно стайки разноцветных птичек, слетевшихся в райский сад, полный прекрасных цветов.
- Ах, он опять здесь!
- Какие у него красивые глаза!
- Так люблю умных мужчин в очках!
- А мне все равно Едзи-сан больше нравится!
Не слушая их, Кроуфорд внимательно изучает ассортимент, предлагаемый на продажу, пока две пары глаз – аметистовые и изумрудные - следят за ним.
- Что-то он сюда зачастил, - недовольно говорит абиссинцу Едзи, делая вид, будто сверяет количество горшков с накладной.
- Может, завел себе кого-нибудь, - рассеянно отзывается Ая.
- Смотрите, он покупает алые розы!
- Он влюблен! – с восхищением тянут девчонки, пока Кроуфорд идет к кассе с целой корзиной раскрывшихся ароматных цветов.
- Интересна, какая она? – громко шепчется кто-то.
И Ае с большим трудом удается не улыбаться в этот момент.
«Е»
«Если бы не Такатори, Ая была бы сейчас здорова, - думает абиссинец перед очередной миссией, ласково поглаживая катану. – И меня бы не было здесь».
И под рассуждения Оми о том, как лучше все сделать в этот раз, он погружается в мечты.
Вот они с Аей идут вместе на пикник, шутя и смеясь по дороге, ее косички смешно подпрыгивают при каждом шаге. Она училась бы в школе, он работал бы тренером или учителем, снимая для них маленькую квартирку.
Если бы не Такатори, и родители были бы живы…. Счастливые лица всей семьи предстают перед его глазами.
- Ая, - Кен осторожно трясет его за плечо, - Оми тебя уже несколько раз позвал.
Абиссинец растерянно моргает и кивает головой, вслушиваясь в слова Бомбейца. Вчерашней ночью, когда он также замечтался, Брэд нежно привлек его к себе и целовал, пока не заставил позабыть обо всем на свете.
«Если бы не Кроуфорд, я бы давно свихнулся», - думает Ая.
«Ё»
- Ёлки не разговаривают, - уверено заявляет Ая.
- Ещё как разговаривают, - смеётся Шульдих. – Фарфарелло скажи ведь!
- Да, - кивает ирландец, размешивая сахар в чашечке с чаем.
«Какой безумный разговор», - думает Ая и тут же получает толчок в плечо.
- Хватит думать о нас гадости, - менторским тоном высказывает ему Шульдих, - и как только Кроуфорд выбрал такого как ты?
- Видимо, это не твое дело, - раздается голос Брэда за абиссинцем, и тёплые руки опускаются на плечи Аи.
Можно ли ответить лучше?
Ая ухмыляется.
- О, убейте меня кто-нибудь!- закатывает глаза Шульдих, - они похожи на двух толстых довольных котов!
- Я могу это сделать, - одновременно с Фарфарелло говорит Ая.
«Ж»
- Животное, - шепчет Брэд на ухо Аи, когда они лежат вместе на кровати, раскрасневшиеся и довольные.
- Я кот, - мурлычет Ая.
- Кот?
- Да, больший дикий абиссинский кот.
- Редчайшего красного окраса.
- Всех оттенков красного.
Кроуфорд усмехается, прижимая «кота» ближе к себе.
- Кто бы мог подумать, - говорит он, - что в тебе столько самомнения.
Ая довольно кивает, слегка прикусывая Брэда за шею.
- Эй, - недовольно отстраняется Оракул, - что за вампирские замашки?
Глаза Аи лукаво горят, когда он отвечает:
- Ничего подобного, просто все коты так ведут себя с самками, которых хотят, - он неприлично двигает бедрами.
- Я тебе покажу самку! – рычит Кроуфорд, подминая его под себя.
«З»
Злость охватывает Аю, когда он бросается на Кроуфорда, пытаясь разрубить его на кусочки. На маленькие лживые кусочки, крохотные, как и осколки, на которые разбилось его сердце.
Хотя какое сердце? Этот бесполезный орган, перекачивающий кровь, не дающий умереть жалким людишкам? Не смешите меня!
Кроуфорд ухмыляется, ловя катану голыми руками. И говорит, говорит, говорит… Глупости говорит.…
Какой, нафиг, мир? Какая надежда? Высшая цель? А-ха-ха! Не смешите меня!
Ая отвечает что-то наперекор: Зло? - Добро! Ненависть? – Любовь! И не стоит рассказывать про подлое человечество!
Лучше расскажи, почему ты, хитрый ублюдок, сделал это? Почему предал и бросил меня?
- Пока Охотники света будут существовать, они будут бороться! – кричит Оракулу Ая.
И пол под их ногами рушится.
«И»
- Или что? – угрожающе спрашивает Кроуфорд у обнаглевшего Шульдиха.
- Моя смирительная рубашка свободна, - замечает Фарфарелло, играясь с длинным ножом.
Брэд окидывает ирландца презрительным взглядом.
- Спокойнее, - говорит Наги, хмурясь, - это мы всегда успеем. Кроуфорд постарайся просто объяснить – КАК ЭТО ПОНИМАТЬ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ!
- Наги, ты не нервничай так, - Шульдих с тревогой косится на телекинетика, - зачем нам разрушать собственный дом?
Мальчишка только шумно сопит, сжимая кулаки.
- Ну, раз объяснение, что Ая мне нравится, вас не устроило, тогда скажу так, - Кроуфорд внимательно смотрит на свою мрачную команду, - мы просто созданы друг для друга.
«Возможно, - думает он, - в смирительной рубашке, я придумаю объяснение получше».
«Й»
- Йога? – удивляется Кроуфорд, когда они стоят в фойе, ожидая начала спектакля.
- Ну да, я сказал им, что хожу на занятия по йоге, - Ая сердито смотрит на Брэда через театральный бинокль, - а что мне им было сказать? Что я по вечерам люблю проводить время с Оракулом из Шварц?
Кроуфорд ухмыляется, отбирая у Аи бинокль.
- Это было бы забавно.
- Ха-ха, как смешно. Лучше подскажи, где найти самого ужасного, невыносимого и беспринципного тренера по йоге, который покажет Оми и Кену, что ходить туда со мной не такая «блестящая» идея.
Кроуфорд весело хмыкает, крутя в руках программку.
- Я думаю, Шульдиху понравится оказать тебе такую услугу.
Ая в ужасе смотрит на Брэда.
- Нет, - говорит он, - только не Шульдих.
«К»
Кроуфрд занимается сексом так, словно изучил все его тело - от кончиков пальцев ног и до макушки на специальных курсах: «Как свести Рана Фудзимию с ума от удовольствия».
- Ах!
Когда легкое прикосновение губ к основанию шеи, вызывает у него стон, Ая не уверен, что даже сам он так хорошо знает себя, а когда ловкие пальцы уверенным движением поглаживают его член через брюки и нижнее белье, все мысли вылетают у него из головы.
И что они занимаются этим в туалете дешевого ресторанчика.
И что кабинка не заперта. И кто угодно может войти сюда в любой момент.
Молния на его штанах уже расстегнута, и наступает очередь черных боксеров.
Дверь в туалет скрипит, и как в полусне, Ая слышит приближающиеся шаги.
- Занято! – кричит Кроуфорд, за несколько секунд до того, как пожилой мужчина уже собирается потянуть за ручку их дверцы.
«Л»
Любовь? Кроуфорд совсем в этом не уверен. Какая любовь? Миф, небылица, россказни придурковатых девчонок.
Брэд просто иногда думает, что он сошел с ума.
Его тело предало его, а дар отключился, словно ему снова пятнадцать, и он считает, что Мерри Сьюз – самая красивая девчонка на свете.
Честно говоря, Брэд Кроуфорд всерьез подумывает о походе к психиатру.
В уме он уже составляет список симптомов:
1. Он мало спит.
2. А когда спит, ему снится некий красноволосый убийца.
3. И, кажется, будто везде пахнет розами – просто чудовищно раздражающий запах.
4. И совсем недавно он обнаружил себя, покупающим эти самые проклятые розы в магазинчике «Кошачий домик».
5. Телепат клянется, что он тут ни при чем.
Вздыхая, Кроуфорд решает еще разок допросить Шульдиха.
«М»
Мандарины – яркие, оранжевые и сочные, как апельсины, но поменьше. Ая ненавидит и то, и другое. Он вообще не любит цитрусовые.
И не пьет кофе. А от молочных продуктов его просто тошнит.
И рыбу тоже не любит.
И мясо. Он вообще беспощадный вегетарианец, не ест ничего кроме эээ грибов? Плесени? Мха?
Нет, все же мох он тоже не ест, и плесень ему не нравится.
А грибы?
Господи, как же хочется зарубить Кроуфорда прямо здесь перед толпой восторженных девчонок. Забрызгать их алой кровью, чтобы перестали краснеть и глупо хихикать!
А сыр из молока делают!
И нет, нет и нет! Он не пьет вообще ничего. Да, только вода из-под крана.
Оми! Оми, где же ты, когда так нужен!
Ая с ненавистью смотрит на Кроуфорда, который держит под руку какую-то обалдевшую от такого счастья нимфетку. И теперь они оба на пару задают абиссинцу эти глупые вопросы.
«Катана, моя любимая катана», - отчаянно мечтает он.
«Н»
Ненависть – основа Кроуфорда и Фудзимии, хотя оба не любят думать об этом. Для них это давно привычка, как чистить с утра зубы, а потом пить кофе и размышлять, какие же идиоты в этом ужасном, отвратительном мире придумали вежливость?
Ая предпочитает молчать, считая, что так для всех безопаснее.
Кроуфорд презрительно ухмыляется, а еще у него есть пистолет. Его любимая фраза звучит так: «Добрым словом и пистолетом можно добиться большего, чем одним добрым словом». Она принадлежит Аль Капоне, и Оракул считает, что этот мужик разбирался в важных вещах.
Они оба подчиняются сумасшедшим. И только они перед сном медленно разрезаю\пристреливают свое начальство.
У них много общего, но, к сожалению, они не знают об этом, хотя оба ходят на одни и те же концерты классической музыки, пусть и в разные дни, и оба хотели бы завести собаку – преданного молчаливого друга, который не доставал бы их по пустякам, - но на это нет времени.
И смерть друг друга, кажется, им почему-то забавным, но печальным фактом.
«О»
Ошибки случаются, думает Кроуфорд, злясь на всех женщин на свете, на японских женщин в особенности.
О да, он пьян, как матрос, как последний сапожник, словно чемпион, просравший золотую медаль на последней Олимпиаде.
- Еще! – требует у бармена Кроуфорд, стуча маленьким стаканчиком по стойке.
И он пьет, снова пьет.
И, наконец, через час начинает глупо хихикать, находя сложившуюся ситуацию крайне забавной.
Нет, ну, правда, нет ничего страшного, что вместо повышения ему влепили это «задание». Это новый старт, откуда он уж точно попадет к небесам! Как из Байконура! Как из центра подготовки космонавтов НАСО!
Кто-то трясет его за плечо так, что начинает тошнить, и героическим усилием, Кроуфорд заставляет себя сдержаться, поворачивается, чтобы увидеть перед собой двоих расплывающихся рыже-зеленых телепатов.
- Эх, как ты набрался! – восклицает Шульдих.
Кроуфорд презрительно фыркает.
Да что он знает, этот несносный немецкий ублюдок, называющий себя его другом?
- Я не пьян, - заплетающим языком говорит он телепату. – Я пророк и вижу, когда.…
Он отключается, и в эту ночь ему впервые снится красноволосый юноша в длинном плаще со сверкающими фиалковыми глазами. Он убегал, а Кроуфорд гнался за ним. И утром Брэду было любопытно, а догнал ли?
«П»
- Прекрасно! – недовольно ворчит Наги, когда они идут вместе по зоопарку.
Телекинетик совсем не хотел идти, но Кроуфорд сказал, что после этого он сможет участвовать во взрослых миссиях - сильное искушение, которому он не смог устоять.
Ая молчит, не зная, что сказать, он вообще не знает, как вести себя с детьми, с подростками, с опасными юными убийцами.
Он косится на хмурого телекинетика. Через темную макушку Наги Брэд подмигивает ему.
И в который раз Ая ругается, что зря позволил уговорить себя на это.
- Пантера, - читает вывеску перед вольером Кроуфорд, в котором грозный хищник лениво греется на солнышке.
- Ррррр!!! – внезапно рычит большая кошка, вскакивая с места и нервно поддергивая толстым хвостом.
- Наги, - укоризненно говорит Брэд, - не смей выкинуть такой фокус со львами.
- А что? – мальчишка делает удивленное лицо, - я всего лишь потянул ее за усы.
Ая фыркает – он очень хорошо понимает Наги – просто невозможно иногда удержаться.
«Р»
Ран Фудзимия делает глоток шампанского, рассматривая через искрящиеся пузырьки разговаривающих между собой людей. Важные как павлины, в бриллиантах и дорогих костюмах - элита японского общества. Но и он тоже не промах – единственный сын влиятельного финансиста Фудзимии. И нельзя сказать, что он сильно избалован богатством родителей и доступностью всех развлечений, которые только может предложить Токио, – не более чем остальные.
Он внимательно рассматривает свои идеальные ногти, краем уха слушая глупую болтовню сестры. В синем шелковым платье с глубоким декольте – Ая - типичная модель.
«Какая скука», - думает он и тут замечает, как дядюшка Такатори Рейдзи входит в зал, а рядом с ним высокий темноволосый гайджин.
Очень привлекательный гайджин.
И на миг их взгляды пересекаются, и дрожь предвкушения пробегает по позвоночнику Рана.
«Надо узнать, кто он такой», - решает он и оборачивается на неприлично громкий смех Шен – ну конечно, вот кто в курсе всего и с удовольствием поделится информацией.
«С»
Смеяться очень приятно, решает Брэд, когда, вытирая выступившие слезы, поднимается с кровати.
Ая свирепо смотрит на него, привязанный к стулу, со скотчем на рту, в очаровательном платьице ученицы начальной школы и с яркими белыми бантами на двух коротеньких хвостиках.
- Ныныны, - злобно мычит абиссинец, пока Кроуфорд подходит к нему и убирает скотч с губ.
- Ненавижу! – кричит Ая, - дай мне катану! Я убью их! – он пытается встать. - Развяжи меня!
Брэд заставляет себя не смеяться и как можно серьезнее говорит:
- Успокойся, мы вместе отомстим им.
Ая только рассерженно шипит.
~ Хороший подарок, да? – раздается в голове у Кроуфорда веселый голос Шульдиха, - и я бы тебе не советовал развязывать ему руки, знал бы ты, о каких кровавых вещах он думает ~.
Телепат захихикал.
~ Спасибо ~.
Брэд аккуратно отвязывает кипящего гневом Аю от стула, улыбаясь за его спиной.
«Чтобы пережить это дважды – стоит быть пророком», - думает он.
«Т»
- Технически это не так.
Куда пристально уставился на Аю и медленно произнес:
- Давай разберемся: когда мы сталкиваемся на миссии, Оракул сражается только с тобой?
Подумав, Ая кинул.
- Хорошо, - продолжил Едзи, - он никогда тебя сильно не ранит….
- Это неверно, - перебил его абиссинец. - Я профессионал, и мои навыки позволяют избегать…
- Ладно-ладно, - взмахнул руками Кудо, - я тебя понял. А как же тогда секс?
- А что с ним? – Ая откусил кусочек суши и спокойно посмотрел на Балинеза.
- Вы же эээ занимаетесь сексом?
Прожевав, Ая кивнул.
- Регулярно?
-Я не веду статистику.
- Но это было больше одного раза? – Кивок. – Больше десяти? – Снова кивок.
- Тогда вы встречаетесь! – не выдержав, закричал Едзи.
Абиссинец с раздражением посмотрел на него и повторил:
- Технически это не так. У нас с ним деловое соглашение.
Чувствуя, что он явно что-то не понимает, Кудо решил уточнить:
- И какое же?
- Мне не надо притворяться вежливым, тратиться на цветы, рестораны и ночные клубы, чтобы снять напряжение. Мы встречаемся, когда оба не заняты, и не надоедаем потом друг другу. Едзи, это очень выгодная сделка.
«У»
У любого человека есть темная сторона, скованная путами морали, совести и стыда.
У вампира Аи таких забот нет – он темный от и до, и только жемчужные острые зубы и молочная кожа – единственное присутствие света в нем.
Он вампир уже очень-очень давно и присутствовал, когда чума косила Европу, оставляя города пустыми мрачными пепелищами с удушающим запахом горелого мяса. Он видел, как Титаник отплывал от причала, а люди рыдали, потому что не смогли подняться на борт.
И сколько абиссинец себя помнил, он всегда убивал-убивал-убивал….Ему нравится вкус терпкой человеческой крови, и его компаньону тоже.
Брэд, вздыхая, отстраняется от «пустой» жертвы. Его рот весь в багряной крови, и Ая приникает к нему, любовно слизывая все следы до последней капли.
- Скучно, - немного погодя говорит ему Брэд. – Придумать бы что-нибудь.
Они вместе смотрят на полную луну.
- Мы могли бы поработать профессиональными убийцами, - предлагает Ая.
- Было.
Абиссинец смотрит на точеный профиль своего любовника.
- Можно устроиться в конкурирующие команды.
«Ф»
Фарфарелло убивает абиссинца, пронзив его острым кинжалом точно в сердце. Не останавливаясь, он нападает на Кудо, одним молниеносным движением перехватив проволоку и ударив его ногой в живот, тут же перерезает ему горло. Стоя над трупами бывших врагов, ирландец ухмыляется, пока сзади на фоне стариной церкви захлебывается слезами сестра Рут…
- Джей, как ты мог?!
И когда монашка начинает кричать, Кроуфорд резко открывает глаза.
- Шульдих, планы меняются, быстро едем в тот католический храм, куда ушел Фарфарелло.
Телепат кивает, без слов вдавливая педаль газа в пол и выкручивая руль, резко разворачивая джип, а у Брэда начинает кружиться голова, и видение снова захватывает его.
Бомбеец и Хидака бегут на помощь своим товарищам, не замечая их неподвижные тела на асфальте,… берсерк уже поджидает их.
- Что-то не так с Фарфарелло? – обеспокоенно спрашивает Шульдих, обгоняя очередную машину.
- С Фарфарелло? Да этот чокнутый мясник скоро может разрушить мне очень хороший вариант будущего, - Кроуфорд прикрывает глаза рукой, - нет, я же всем ясно сказал: «Вайсс не трогать!».
- Он мог просто забыть, - усмехается Шульдих, - особенно про часть с абиссинскими кошками.
«Х»
Хаотичные линии выстраиваются в тонкие зеркала грядущих событий, они связывают все друг с другом – малейшее колебание тут же бежит дальше по паутине. Что безопаснее выбрать? Что лучше сделать? Каков результат? Брэду Кроуфорду неведомы эти проблемы. Он, словно большой паук в своем царстве, плетет и плетет тонкие нити, прекрасно зная, что и зачем. Толстые сочные мухи сами залетают в сети – наивные, глупые. А Кроуфорду хочется поиграть в шахматы, но не с командой. Несмотря на то, что Шульдих ворует фигуры, Фарфарелло плевать хотел на правила, а Наги подключает к делу компьютер – они все равно ему проигрывают. Каждый раз. И поэтому Брэд уверенно следует по линиям - где-то там его ждет достаточно терпеливый и упрямый соперник, надо только его найти.
«Да», - довольно произносит он и звонит связному Эсцет: «Я думаю, что нашел подходящее тело. Девчонку зовут Ая, и вот уже два года она лежит в коме. Нет, она не стареет. Да, решение всех проблем я беру на себя».
Кроуфорд кладет трубку обратно. «Предстоит сделать еще пару ходов, прежде чем мы сможем сыграть», - довольно думает он.
«Ц»
Целый дом без дверей. Целый дом без окон. И крыши в нем нет, и стен нет. Только пол – земляной, покрытый серым асфальтом и редкой травой, рвущейся из плена к солнцу, тянущую ввысь зеленую голову. И это Ая. Да, это он. Он тоже не сдается, пытается, пробует, корнями, силой разрушить темницу, тянет лицо ввысь.
Целый дом без дверей. Целый дом без окон. И крыши в нем нет, и стен нет – только небо, ясное голубое небо над головой, без звезд и солнца. Не видно. Их нет. Только лазурь и безупречность, спокойствие и скука. И это Оракул. Да это он – ему тоже скучно, но он этого не замечает, привык, делает вид, будто все нормально, все идет по плану, и все идет. Он с усмешкой смотрит вниз – на серый асфальт, на смелую редкую травку.
С небес все ее усилия хорошо заметны. С небес все они ничтожны.
«Ч»
Часы пробивают двенадцать раз, когда карета превращается в тыкву, белоснежные кони в неприметных мышей, а на Ае вместо роскошного смокинга оказывается его обычная пижама, и сам он находится у себя в кровати.
Он закрывает глаза.
Часы пробивают четыре раза, когда умирающее чудовище громко ревет в одном шаге от того, чтобы получить поцелуй, а на Ае вместо расшитого алыми розами кимоно его обычная пижама, и сам он лежит у себя в кровати и смотрит в потолок.
Он закрывает глаза.
Часы пробиваю восемь раз, когда от огромной хитрой морды кота остаются только загадочная улыбка и мерцающие темно-янтарные глаза, но и они тают, а на Ае вместо черного свитера и широких брюк его обычная пижама, и сам он у себя в комнате, и будильник противно пищит.
«После битвы со Шварц всегда снится что-то странное, - думает он, хмурясь. – А тот темноволосый принц, страшное чудовище и лукавый кот удивительно похожи на Кроуфорда».
«Ш»
«Шинигами - синигами- шинигами – синигами», - хороводом крутится в голове Аи, когда он пытается рассмотреть огромные красно-фиолетовые крылья у себя за спиной.
«Судьба коварно смеется надо мной», - понимает он, пока чересчур симпатичный парень с еще более большими черными крыльями объявляет ему, что теперь он Бог Смерти – Синигами Ран.
- Ая, - на автомате поправляет его бывший убийца, принимая длинную косу с острым лезвием.
«Это так нелепо», - думает он, уже скучая по своей катане.
- Твоя задача собирать и доставлять души умерших людей на суд…
Ая вежливо кивает, размышляя, что «работа» преследует его и после смерти. Он вздыхает и смотрит в пол – пыльное стекло - на маленьких живых людей, которые и не подозревают даже, кто придет за ними потом…
- Твоя первая миссия - забрать душу Чарльза Стоуна, через двенадцать часов по малому миру, его выстрелом в упор убьет Брэд Кроуфорд, а тебе только и останется, что…
- Кроуфорд? – оживляется Ая, - а можно мне забрать его душу?
«Щ»
Щетина у Кроуфорда колючая и жесткая, словно проволока, а сам пророк тихо стонет, когда Ая проводит рукой по его щеке. Это не нежное прикосновение, скорее оно похоже на медленную пощечину – кажется, что абиссинец хочет запустить пальцы в саму плоть Брэда, раздирая и калеча ее.
- Нравится? – разбитыми губами произносит Оракул, багровые пряди волос Аи расплываются у него перед глазами в алое пятно.
- Еще как, - выдыхает абиссинец и поднимает с каменного пола разбитые очки Брэда, грубо надевает их ему на нос. – Вот так-то лучше.
И жестко схватив Оракула за подбородок, поворачивает его лицо из стороны в сторону.
- Даже если вы сумеете нас убить, вы не сможете истребить зло! – передразнивая голос Кроуфорда, с усмешкой произносит Ая. - Ваши усилия бессмысленны.
Он резко дергает Брэда за волосы, заставляя смотреть себе прямо в глаза.
- Ты помнишь, я говорил тебе: «Пока Охотники света будут существовать, они будут бороться», но я не успел закончить: «Они утопят врагов в крови, заставят их пожалеть, что вступили на путь зла, ведь нет никого страшнее Охотников света».
«Ъ»
- Съел мышку кот, съел целиком… - мурлыча себе под нос, Кроуфорд открыл дверь и прошел в гостиную, где доброжелательно улыбнулся выронившему от такого зрелища тарелку Фарфарелло и подавившемуся кексом Шульдиху.
- Ты пришел убить нас? – тихо спросил у него ирландец.
Шульдих хрипел, хватаясь за горло.
Кроуфорд еще более счастливо улыбнулся.
Шульдих, покраснев от удушья, свалился на пол.
- Я не голоден, - сытым голосом ответил Брэд и носком ботинка пнул телепата в грудную клетку – кусок кекса пулей вылетел из него.
Кивнув, Фарфарелло схватил кашляющего телепата за воротник и, пятясь к выходу, потащил его за собой.
- Добрый Оракул, - между приступами кашля, стонал Шульдих, - я сто лет привыкал к Злому Оракулу! Чертов Абиссинец!
- Он имел в виду, что нам всем нравится Ая, - вежливо прокомментировал это Фарфарелло, прежде чем захлопнуть за ними дверь.
«Ы»
еЫыыы, - всхлипывает Шульдих между приступами бешенного хохота и машет рукой,- иди уже.
Фарфарелло в очередной раз приглаживает свои темные липкие волосы и выходит из комнаты.
Шульдих прислушивается к происходящему, чужие мысли шуршат у него в голове как фантики от конфет:
~ Мне не очень нравится эта пьеса Шекспира, хотя Отелло и поступил правильно, ~ меланхолично размышляет Ая.
От грохота выломанной двери волосы на руках у телепата поднимаются дыбом, но он неудержимо хохочет, слушая яростные вопли ужаса и гнева. Даже мысли Брэда становятся доступны:
~ Господи Иисусе, тупые ублюдки! ~
~ Шине!!! ~
За шумом и криками он с трудом различает знакомые волны Фарфарелло:
~ Пора уносить ноги ~ .
И Шульдих с ним согласен, хватая куртку, он выбегает из комнаты и бежит, бежит, бежит, но ирландец с диким взглядом на измазанном черной краской лице обгоняет его, а за их спинами Кроуфорд хладнокровно снимает пистолет с предохранителя, а крик «Шине!» становится все отчетливее.
«Ь»
Борясь с тьмой, Ая не замечает момента, когда из «белого убийцы» превращается в холодного черствого палача, без споров и рассуждений выполняющего единственный приказ: «Отрубить ему голову! Наказать злодея!». Он уже давно не задумывается над тем, какие именно «злодеяния» совершили цели их очередной миссии. Абиссинец просто делает свою работу и делает ее хорошо.
Словно виртуозный скрипач, он в совершенстве научился убивать врагов, и ни одного лишнего движения, ни единой фальшивой ноты.
Деньги – естественная награда за подобное умение. Большие деньги – справедливая плата за его талант.
И когда Брэд Кроуфорд, словно темная звезда, появляется на ночном небосводе жизни Аи, абиссинец начинает дрожать от гнева и ярости. Звезда Оракула, будто точное отражение его собственной, теснит его, насмехается и говорит то, что сам он боится сказать.
Злая звезда Кроуфорда свободна, и Ая до боли завидует ей.
«Э»
Это, наконец-то, произошло.
То, к чему Оракул столько стремился, то, чего он так искренне желал. Хаос. Анархия. Закат человечества. И стоя на пепле от сгоревшей травы, хрустя обломками зданий и костей под прочными подошвами, он улыбается, с удовольствием наблюдая плоды своих рук.
Город-миллионик исчезает у него на глазах. Никто не расскажет о нем, никто не вспомнит – некому, просто некому. Всех смельчаков смоет волной. Соленой и горькой, как их глупые слезы.
- Это конец? – тихо спрашивает Ая, щуря глаза от далекого безумного света огненного смерча, вздымающего к самым небесам. На нем длинный белый плащ без единого пятнышка и светлые с серебряными застежками штаны – такие же, как и рубашка. Для Кроуфорда он не просто «Вайсс», для Оракула он истинно белый, иначе как еще определить, кто он такой?
- Это начало, - говорит ему Брэд, разминая руки в черных перчатках. – Останутся только чистые цвета.
«Шварц» значит черный. «Шварц» - это Кроуфорд, и этим все сказано.
«Ю»
Юла – ярко розовые и синие полоски, при вращении они сливаются, создавая вихрь необычного лилового оттенка, а Брэду пятнадцать лет, и он равнодушно смотрит, как быстро крутится игрушка, раз за разом запускаемая его сестрой Беллой. Девчонке всего пять – у нее забавные черные хвостики, и она безумно любит розовый цвет, ванильное мороженное и мисс Кити.
Довольно хихикая, Белла посматривает на брата. Брэд делает вид, что ничего не замечает. Он должен просто присмотреть за ней, пока не вернутся родители, выполнять ее капризы он обещания не давал.
-Брэдиии, - тонким голоском тянет девочка, показывая ему раскрытые ладошки, - они усталиии! Покрутииии! Брэдлиии!
И смотрит на него огромными глазищами, готовыми уже вот-вот наполниться слезами. «О нет», - сердится Брэд, но послушно садится на ковер и начинает быстро-быстро раскручивать юлу.
Розовые полосы. Синие полосы. Лиловый водоворот, он сам не замечает, как оказывается затянут в него: он видит самого себя под дожем, сгорбленного возле свежей могилы, он видит себя, постаревшего со стальным пистолетом в руке и с жесткой усмешкой, разносящим чью-то голову, он видит кровь, много крови, и слышит, как кричит его мать…. Он видит необычайно яркие аметистовые глаза – прямо цвета юлы…
«Юла», - вспоминает он, приходя в себя. Возле него навзрыд плачет Белла.
- Прости меня, Брэдли, не умирай, - всхлипывает она.
«Я»
Яблоки – зеленые и хрустящие, твердые и сладкие – они нравятся Кроуфорду. А еще дорогие белые вина и коньяк, который он пьет непременно с кислой долькой лимона.
Ананасы тоже нравятся ему, как и фаршированная изюмом индейка, запеченная на гриле форель и черная икра на тонких утренних тостах.
Шульдих говорит, что Кроуфорд невозможный гурман со странными вкусами. Просто телепат обожает салями и бифштекс с кровью, он вообще старается есть только мясо.
Брэд же предпочитает пищу хорошо прожаренную, подготовленную, прошедшею длительную процедуру маринования, обогащенную новыми вкусами.
Сыр «Пармезан» специально присылают Брэду из Эмилия-Романья. И он знает, что его выдерживали перед этим три года.
«Только так можно получить настоящее удовольствие», - уверен Оракул, время от времени проверяя, как там абиссинец, и достаточно ли «кари», «белого перца» и «душистых трав» он добавил к будущему ароматному блюду.
@темы: Шипперские войны, фанфик, ФенМур